вправо  к  выезду  в  центр
Вашингтона. Ее передний привод на льду не справился с заносом, а  Уилкс  был
бессилен что-либо предпринять. Его машина  ударилась  боком  о  "тойоту"  на
скорости пятнадцать миль в час.
   - Ну и черт с ним, - выругался Уилкс вслух. На разбирательство у генерала
не было времени. Он подал свою машину назад и стал объезжать  остановившийся
автомобиль еще до того, как его водитель вышел из  кабины.  Не  посмотрев  в
зеркало заднего обзора, Уилкс выехал на  соседнюю  полосу  движения,  и  тут
сзади его ударил грузовик с трейлером, шедший по этой же полосе со скоростью
двадцать пять миль в час. Удара было достаточно, чтобы  автомобиль  генерала
перелетел через бетонную разделительную полосу и врезался прямо во встречную
машину. Уилкс погиб на месте.

Глава 39

Отзвуки

   Элизабет Эллиот пила кофе, уставившись отсутствующим взглядом  в  дальнюю
стену. Да, другого объяснения нет. Все предостережения, которые они получили
и игнорировали, все сливалось в единую картину. Советские военные стремились
к захвату власти, и устранение Боба Фаулера было частью общего  плана.  Ведь
мы должны были присутствовать на стадионе, думала она. Он хотел  поехать  на
матч, и все ожидали, что он  так  и  сделает,  потому  что  Деннису  Банкеру
принадлежала одна из команд. И я была бы там. Сейчас я была бы мертва.  Если
они собирались убить Боба, они хотели убить и меня...

   ПРЕЗИДЕНТУ НАРМОНОВУ:
   Я ДОВОЛЕН ТЕМ, ЧТО МЫ ПРИЗНАЕМ НЕОБХОДИМОСТЬ ОСТОРОЖНОСТИ И БЛАГОРАЗУМИЯ.
СЕЙЧАС Я ДОЛЖЕН  ОБСУДИТЬ  СО  СВОИМИ  СОВЕТНИКАМИ  ПРИЧИНУ  ЭТОГО  УЖАСНОГО
НЕСЧАСТЬЯ, А ТАКЖЕ ПРИНЯТЬ МЕРЫ ПО СПАСЕНИЮ ПОСТРАДАВШИХ. БУДУ ДЕРЖАТЬ ВАС В
КУРСЕ ДЕЛА.

   Ответ прибыл почти немедленно.

   ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:
   БУДЕМ ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ.

   - Все так просто, - сказал президент, глядя на экран.
   - Ты так считаешь? - спросила Элизабет.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Роберт, произошел  ядерный  взрыв  в  том  месте,  где  ты  должен  был
присутствовать. Это первое. Второе: нам докладывали  о  пропавшем  советском
ядерном  оружии.  Третье:  откуда  мы  знаем,  что  на  другом  конце  этого
компьютерного модема действительно Нармонов? - спросила Лиз.
   - Что?!
   - Наши лучшие агенты докладывают  о  возможности  военного  переворота  в
России, верно?  Но  сейчас  мы  действуем  таким  образом,  словно  в  нашем
распоряжении нет таких разведданных, хотя взрыв в Денвере  вполне  мог  быть
вызван тактической ядерной боеголовкой -  именно  такой,  какая,  по  нашему
мнению, исчезла. Мы не принимаем во внимание все возможные аспекты ситуации.
   Доктор Эллиот повернулась к микрофону.
   - Генерал Борштейн,  насколько  трудно  доставить  ядерное  устройство  в
Соединенные Штаты?
   - При нашей пограничной охране это детская игра, -  послышался  голос  из
НОРАД. - Почему вы спросили об этом, доктор Эллиот?
   - Я задала этот вопрос, так как у нас есть надежные сведения - и  были  в
течение  некоторого  времени,  -  что  Нармонов  столкнулся  с  политической
оппозицией, что его военные не согласны с ним и что при  всем  том  затронут
вопрос  ядерного  оружия.  Предположим,   там   произойдет   государственный
переворот. Воскресный вечер - утро понедельника - весьма удобное  время  для
этого. Нам всегда казалось, что ядерное оружие рассчитано для  использования
в качестве инструмента шантажа внутри России - но вдруг план  оказался  куда
более изощренным? Что, если они пришли к  мысли  лишить  наше  правительство
руководства, чтобы  не  допустить  вмешательства  Соединенных  Штатов  в  их
государственный переворот? Итак, происходит  взрыв,  Дарлинг  оказывается  в
летающем командном пункте, - точно, как сейчас, - и они ведут  переговоры  с
ним. Они могут предсказать, о чем мы можем подумать, и  заранее  подготовить
свои  заявления,  которые  будут  передаваться  по   "горячей   линии".   Мы
автоматически повышаем свою боевую готовность - и они тоже. Понимаете? Мы не
вмешиваемся в государственный переворот, происходящий у них дома, просто  не
можем вмешаться.
   -  Господин  президент,  прежде  чем  вы  приступите   к   оценке   такой
возможности, мне кажется, вам понадобится совет специалиста по  разведке,  -
произнес командующий стратегической авиацией.
   Зажегся сигнальный огонек на другом телефоне. Старшина снял трубку.
   - Национальный командный центр просит вас подойти  к  телефону,  господин
президент.
   - Кто это? - спросил Фаулер.
   - Сэр, докладывает капитан первого ранга Джим Росселли  из  НВКП.  К  нам
поступили два сообщения о столкновениях  между  американскими  и  советскими
воинскими подразделениями. Авианосец  "Теодор  Рузвельт"  доложил,  что  его
истребители шлепнули - это значит сбили, сэр, -  звено  из  четырех  русских
истребителей МИГ-29, направлявшихся к...
   - Что? Почему?
   - Сэр, в  соответствии  с  правилами  ведения  боевых  действий  командир
корабля  имеет  право  обороняться,  чтобы  защитить  свое  судно.   "Теодор
Рузвельт" находится в настоящее время в состоянии  боевой  готовности  номер
два, и по мере повышения уровня боевой  готовности  у  командира  появляется
больше прав по отношению к принятию решения, и лишь он  один  решает,  какие
меры нужно принять в целях обороны. Сэр, к нам поступило еще одно сообщение:
есть неподтвержденные данные о том, что ведется перестрелка между русскими и
американскими танками в  Берлине.  Из  штаба  верховного  главнокомандующего
объединенными силами НАТО в Европе передали, что радиосвязь  была  прервана,
сэр. Перед этим капитан армии  США  доложил,  что  советские  танки  атакуют
Берлинскую бригаду в месте ее расположения на юге Берлина и что наш танковый
батальон уничтожен почти полностью. На Берлинскую бригаду на ее базе  напали
советские танки, расположенные прямо напротив. Эти  два  события  -  я  хочу
сказать, два доклада, сэр, - поступили почти  одновременно,  с  разницей  во
времени в две минуты. Сейчас мы пытаемся восстановить связь с Берлином через
штаб сил НАТО в Европе - это в Монсе, Бельгия, господин президент.
   - Боже мой, - заметил Фаулер. - Элизабет, эти события совпадают  с  твоим
сценарием их действий?
   - Подобные действия могут быть осуществлены для того, чтобы показать нам,
что они не шутят, требуя невмешательства в их дела.

***

   Американские войска в большинстве своем успели отступить с базы.  Старший
офицер,  оказавшийся  в  расположении  части,  сразу   же   принял   решение
развернуться и  укрыться  в  лесу  и  жилых  кварталах  поблизости.  Он  был
подполковником, начальником штаба бригады.  Полковника,  который  командовал
бригадой, найти не удалось, и начальник  штаба  обдумывал  сейчас  возможные
действия. В составе бригады было два батальона мотопехоты и  один  танковый.
Из пятидесяти двух танков последнего уцелело только девять. Подполковник все
еще видел отблески пламени, пожиравшего остальные оставшиеся на базе  машины
М1А1.
   Совершенно неожиданный приказ о повышении  боевой  готовности  до  уровня
номер три - и спустя всего несколько минут вот это. Больше сорока танков и с
сотню танкистов погибли в результате нападения, которого никто не ожидал. Ну
ничего, он рассчитается за это.
   Берлинская бригада располагалась здесь задолго до рождения подполковника,
и на территории  лагеря  повсюду  были  разбросаны  оборонительные  позиции.
Начальник штаба отправил туда  оставшиеся  танки  и  приказал  своим  боевым
машинам "Брэдли" использовать противотанковые ракеты TOW-2.
   Русские танки захватили лагерь американской бригады и остановились. У них
не было приказов, что делать дальше.  Командиры  батальонов  еще  не  успели
принять командование, поскольку остались далеко  позади,  когда  их  Т-80  в
безумном порыве рванулись вперед,  а  командир  полка  бесследно  исчез.  Не
получив дальнейших приказов, танковые  роты  замерли  на  месте,  ища  цели.
Начальник штаба полка тоже  пропал,  и  когда  старший  по  званию  командир
батальона  понял  это,  его  танк  устремился  к  командной  боевой  машине,
поскольку  в  командной  цепочке  теперь  он  оказался   следующим.   Просто
поразительно, думал он, сначала  объявлена  учебная  боевая  тревога,  затем
срочное сообщение  из  Москвы  о  повышении  боевой  готовности,  и  тут  же
американцы открыли огонь. Он не понимал,  что  происходит.  Даже  казармы  и
штабные здания  все  еще  были  ярко  освещены.  Нужно  послать  кого-нибудь
выключить освещение, подумал он. Его собственный Т-80 тоже был ярко освещен,
словно находился на полигоне.

***

   - Танк командира  батальона,  на  два  часа,  виден  на  фоне  горизонта,
двигается слева направо, - сообщил капралу сержант.
   - Цель принял, - ответил стрелок по системе внутренней связи.
   - Огонь!
   - Пуск!
   Капрал нажал на  кнопку  пуска.  Крышка  ракетной  установки  отлетела  в
сторону, и TOW-2 вырвался из трубы, таща за собой тонкий провод  управления.
Цель находилась  на  расстоянии  двух  с  половиной  тысяч  метров.  Стрелок
удерживал перекрестие прицела  на  вражеском  танке  и  вел  противотанковую
ракету к цели. Прошло восемь секунд, и стрелок  с  удовлетворением  отметил,
что ракета ударила в самый центр башни.
   - Цель поражена, - произнес командир  бронемашины  "Брэдли",  подчеркивая
прямое попадание. - Прекратить огонь. Теперь поищем  остальных  мерзавцев...
Десять часов, танк выезжает из-за воинского магазина!
   Башня "Брэдли" повернулась в указанном направлении.
   - Цель принял.

***

   - Ну, какова точка зрения ЦРУ на происходящее? - спросил Фаулер.
   - Сэр, у нас снова отрывочная и неподтвержденная  информация,  -  ответил
Райан.
   -  В  нескольких  сотнях  миль  позади  "Рузвельта"  находится  советская
авианосная группа  с  истребителями  МИГ-29,  -  послышался  голос  адмирала
Пойнтера.
   - Наша боевая группа еще ближе к Ливии, а там у нашего  друга  полковника
сотня таких же самолетов.
   - И они летают над морем в полночь? - спросил Пейнтер. - Когда это  вы  в
последний раз слышали о таком поступке ливийцев -  причем  в  двадцати  пяти
милях от одной из наших боевых групп!
   - А что вы думаете относительно Берлина? - спросила Лиз Эллиот.
   - Мы не знаем! - Райан замолчал и сделал глубокий вдох.  -  Не  забудьте,
что нам многое неизвестно.
   - Райан, что, если Спинакер прав? - спросила Эллиот.
   - Что вы имеете в виду?
   - Что, если у  них  прямо  сейчас  происходит  военный  переворот  и  они
взорвали ядерную бомбу, чтобы лишить нас руководства, лишить нас возможности
вмешаться?
   - Это - безумная идея, - ответил Райан. - Рисковать войной? Зачем? Что мы
предпримем, если у них и произойдет переворот? Сразу нападем на них?
   - Их военные могут заключить, что такая опасность существует, -  заметила
Эллиот.
   - Я не согласен с такой точкой зрения.  Мне  кажется,  что  Спинакер  мог
обманывать нас тут с самого начала.
   - Вы не фантазируете? - спросил Фаулер.  Только  сейчас  президент  начал
понимать, что он действительно мог  быть  целью  взрыва,  что  теоретическая
модель  Элизабет  относительно  плана  русских  была  единственно   логичным
объяснением.
   - Нет, сэр! - с негодованием огрызнулся Райан. - Не забудьте, что  это  я
играю здесь роль ястреба. Русские военные достаточно умны, чтобы не выкинуть
такой фортель. Ставка слишком велика.
   - Тогда чем объяснить нападения на наши войска? - задала вопрос Эллиот.
   - У нас нет  полной  уверенности,  что  на  наши  войска  были  совершены
нападения.
   - Значит, теперь вы считаете, что наши люди лгут? - спросил Фаулер.
   - Господин президент, вы недостаточно глубоко продумываете  все  это.  Ну
хорошо, предположим, что в Советском  Союзе  в  настоящее  время  происходит
государственный переворот.  Лично  я  не  согласен  с  такой  гипотезой,  но
предположим,  ладно?  Вы  утверждаете,  что  цель  взрыва  бомбы  на   нашей
территории  -  не  допустить  нашего  вмешательства.  Отлично,  Тогда  зачем
нападать на наши вооруженные силы, если им нужно всего лишь, чтобы мы ни  во
что не вмешивались?
   - Продемонстрировать нам серьезность своих намерений, - бросила  в  ответ
Эллиот.
   - Но это безумие! Это равносильно  признанию,  что  именно  они  взорвали
ядерную бомбу! Вы считаете, что у них есть надежда удержать нас от ответа на
ядерное  нападение?  -  с  сарказмом  бросил  Райан  и  сам  же  ответил  на
собственный вопрос:
   - В этом нет никакого смысла!
   - Тогда дайте мне объяснение, в котором есть смысл, - сказал Фаулер.
   - Господин президент, сейчас мы находимся в самой ранней стадии  кризиса.
Получаемая нами информация отрывочна и запутанна. Пока в нашем  распоряжении
не будет больше данных, полагаться на них и спешить с выводами очень опасно.
   Фаулер склонился к микрофону:
   - Ваша задача в том, чтобы сказать мне, что происходит, а не  учить  меня
поведению во время кризиса. Когда у вас появится что-либо полезное для меня,
сообщите об этом!

***

   - О чем они думают, черт бы их побрал! - спросил Райан.
   - Может быть, тут есть что-то еще, что мне неизвестно? -  поинтересовался
Гудли. Молодой ученый был так же встревожен, как и Райан.
   - С какой стати вы должны чем-то от нас отличаться? - огрызнулся  Джек  и
тут же пожалел об  этом.  -  Добро  пожаловать  в  сферу  решения  кризисных
ситуаций. Никто ни черта не знает, зато от тебя  требуют  разумных  решений.
Вот только это невозможно, просто невозможно.
   -  Меня  пугает  инцидент   с   авианосцем,   -   заметил   представитель
научно-технического отдела.
   - И напрасно. Если они  шлепнули  всего  лишь  четыре  самолета,  погибла
горстка людей, - напомнил Райан. - А вот сражение  на  земле  -  это  что-то
совсем иное. Если сейчас  в  Берлине  действительно  идет  бой,  вот  это  -
пугающее  событие,  почти  равносильное   нападению   на   одну   из   наших
стратегических   баз.   Постараемся   связаться   со    штабом    верховного
главнокомандующего в Европе.

***

   Девять оставшихся целыми танков  М1А1  вместе  со  взводом  боевых  машин
"Брэдли"  мчались  по  улицам  Берлина  на  север.  Уличное  освещение  было
включено, из окон высовывались головы, и немногим  наблюдателям  было  сразу
понятно, что происходящее у них на глазах вовсе не учения. С  двигателей  на
танках  были  сняты  ограничители  мощности,  в  Америке  их  немедленно  бы
арестовали за превышение допустимой скорости даже  на  загородных  шоссе.  В
миле к северу от  своей  базы  машины  повернули  на  восток.  Бронированную
колонну вел старший сержант, отлично знавший Берлин, - это  был  его  третий
срок службы в когда-то разделенном городе - настолько хорошо, что уже  сумел
выбрать идеальную позицию, если только русские не успели занять  ее  раньше.
Это была строительная площадка. После долгих лет соперничества там возводили
памятник  "стене"  и  ее  жертвам.  Отсюда  открывался  вид  на  русский   и
американский лагеря, которые вскоре  предполагалось  освободить.  Бульдозеры
воздвигли высокий холм под основание будущей скульптуры, и к его вершине вел
длинный пандус.
   Советские танки теперь стояли, по-видимому, ожидая подхода своих пехотных
подразделений или чего-то еще. В них  то  и  дело  попадали  противотанковые
ракеты TOW-2 из американских "Брэдли", и они вели  ответный  огонь  в  глубь
леса.
   - Господи, они перебьют всех наших  парней  в  их  "Брэдли",  -  произнес
командир группы - капитан, чей танк единственный уцелел от роты. - За  дело,
парни. Занимайте позиции.
   На это потребовалась еще минута. Теперь танки скрывали земляные  валы,  и
лишь верхушки башен с пушками выступали над ними.
   - Открыть огонь, каждый танк стреляет самостоятельно! Все  девять  танков
дали первый залп одновременно. Расстояние до русских танков было чуть больше
двух тысяч метров, и фактор неожиданности был теперь за американцами.  После
первого залпа было подбито пять русских танков, после второго - еще шесть, а
дальше американцы открыли беглый огонь.
   В лесу вместе с бронемашинами "Брэдли" находился начальник штаба бригады.
Глядя на север, он видел, как разваливается  оборонительная  линия  русских.
Да, только так можно определить происходящее -  разваливалась.  Американские
танковые экипажи были укомплектованы ветеранами,  и  преимущество  оказалось
теперь на их стороне. Русский батальон, расположенный  на  северном  фланге,
попытался развернуться, но чуть раньше один из  "Брэдли"  подбил,  очевидно,
танк  их  командира  и  там  воцарилось   замешательство.   Почему   русские
остановились  и  не  продолжают   наступать?   -   этот   вопрос   беспокоил
подполковника, но ответ на него он поищет уже после  боя,  составляя  отчет.
Теперь он видел лишь одно: среди русских царила паника, а это давало  ему  и
его людям дополнительное преимущество.
   - Сэр, вас вызывает Седьмая армия. Сержант передал  микрофон,  начальнику
штаба.
   - Что там у вас происходит?
   - Генерал, докладывает подполковник Эд  Лонг.  Нас  только  что  атаковал
русский  танковый  полк,  расположенный  по  другую  сторону  разделительной
полосы. Без всякого предупреждения они открыли огонь  и  бросились  на  наши
казармы подобно Джебу Стюарту. Нам удалось остановить их, но я потерял почти
все свои танки. Нам требуются подкрепления.
   - Потери?
   - Сэр, я потерял больше сорока танков, восемь бронемашин  "Брэдли"  и  по
крайней мере двести человек личного состава.
   - Кто вам противостоит?
   - Один танковый полк. Пока больше никого, но у них много друзей, сэр. Мне
друзья тоже не помешали бы.
   - Сделаю все что смогу.

***

   Генерал Куропаткин взглянул на дисплей, где отражалась вся ситуация.  Все
радиолокационные системы, не отключенные для ремонта, приведены в  действие.
Информация, полученная с разведывательных  спутников,  показывала,  что  две
базы американской стратегической  авиации  опустели.  Это  значило,  что  их
самолеты поднялись в воздух и летят сейчас  в  сторону  Советского  Союза  в
сопровождении танкеров КС-135. Американские ракетные базы тоже  приведены  в
боевую готовность.  Его  спутники  "Орел"  дадут  предупреждение  о  запуске
баллистических ракет, после  чего  жить  стране  останется  тридцать  минут.
Тридцать минут, подумал генерал. Между  жизнью  и  смертью  для  его  страны
только тридцать минут - и благоразумие американского президента.
   - Над  Германией  отмечено  повышение  воздушной  активности,  -  заметил
полковник. -  С  баз  ВВС  в  Рамштейне  и  Битбурге  взлетели  американские
истребители, направляющиеся на восток. Всего - восемь самолетов.
   - У нас есть информация об американских истребителях "Стеле"?
   - В Рамштейне базируется эскадрилья  -  восемнадцать  истребителей.  Было
объявлено, что американцы проводят  демонстрационные  полеты  для  возможной
продажи этих самолетов своим союзникам по НАТО.
   - Сейчас эти самолеты могут быть в воздухе, - произнес  Куропаткин,  -  с
ядерными бомбами на борту, между прочим.
   - Совершенно верно, каждый из них может нести без особого труда две бомбы
типа В-61. Поднявшись на большую высоту, при крейсерской скорости они  могут
оказаться над Москвой раньше, чем мы их заметим...
   - А со своими бомбовыми прицелами.., они положат свои бомбы  точно  в  ту
цель, которую  выберут..,  через  два  с  половиной  часа  после  вылета  из
Германии... Боже мой!
   Если бомбы будут установлены  на  глубокое  проникновение  в  грунт,  они
упадут достаточно близко, чтобы взорвать подземный бункер президента.
   - Мне нужно поговорить с  президентом.  -  И  генерал  Куропаткин  поднял
трубку телефона.

***

   - Слушаю вас, генерал, - сказал Нармонов.
   - В воздушном пространстве над Германией отмечена повышенная активность.
   - Не только в воздушном пространстве, генерал. Гвардейский танковый  полк
в Берлине сообщил, что подвергся нападению американских войск.
   - Это безумие.
   А ведь не прошло и пяти  минут  после