лимонада,  длинные  и
тонкие, связанные в пучки и слегка изогнутые... Соломинки для питья лимонада
- в атомной бомбе? Это невозможно. Ведь атомная бомба должна походить  на..,
на  что?  Ахмед  признался  себе,  что  не  имеет  об  этом   ни   малейшего
представления. Он мог читать Коран, газеты, инструкции по уходу за  оружием.
Не его вина, что у него не было  возможности  стать  образованным  человеком
подобно Госну, которого Ахмед уважал и  которому  он  завидовал.  Какая  это
прекрасная  штука  образование.  Если  бы  его  отец  не  был  крестьянином,
выселенным со своей  земли  и  ставшим  мелким  торговцем,  а  кем-то  более
значительным, способным скопить немного денег...
   Во время следующего обхода Ахмед увидел.., банку из-под  краски?  -Что-то
очень похожее на банку из-под краски. Металлические  стружки  после  обточки
детали собирались в поддоне с фреоном. Ахмед часто видел это. Стружки -  они
походили главным образом на очень тонкие металлические нити - потом собирали
и ссыпали в контейнер, действительно похожий на банку из-под краски,  делали
это через специальное окошко руками в  толстых  резиновых  перчатках.  После
чего банку помещали в коробку с двойными дверцами, вынимали оттуда, несли  в
другую комнату, открывали в такой же коробке и высыпали содержимое в одну из
странных форм.
   - Я выйду на минутку отлить, - произнес напарник.
   - Подыши свежим воздухом, - посоветовал Ахмед.
   Перекинув автомат через плечо, он  смотрел  вслед  другу,  который  вышел
наружу через двойные двери. Скоро он и сам выйдет немного развеяться,  когда
придет время обойти вокруг здания. Он был старшим и  отвечал  не  только  за
безопасность мастерской, но и за наружных часовых. Ахмед считал,  что  такая
ответственность хороша уже тем, что позволяет  выйти  из  мастерской.  Разве
может человек жить, закрытый внутри помещения, как в космической станции или
в подводной лодке, подумал Ахмед. Ему хотелось стать образованным человеком,
но не для того, чтобы превратиться в конторского служащего - сидеть и читать
бумаги. Нет, лучше стать инженером, строить дороги  и  мосты.  Когда-то  это
было его честолюбивой мечтой. Может быть, его сын  сможет  стать  инженером,
если, конечно, будет возможность жениться и иметь сына. Пока об  этом  можно
только мечтать. Да и то не сейчас. Главной мечтой сейчас было дожить до того
момента, когда все это  кончится,  когда  можно  будет  отложить  в  сторону
автомат и вести обычную жизнь.
   Но сначала должны погибнуть сионисты.
   Ахмед стоял посреди комнаты, не зная от скуки,  что  делать.  Часовые  на
наружных постах по крайней мере видят звезды. Что бы  такое  сделать,  чтобы
скоротать время, что бы сделать...
   Банка из-под краски находилась прямо перед ним, в изолированной  коробке.
Казалось, она приготовлена для переноса  в  другое  помещение.  Ахмед  часто
видел, как это делали операторы. Ну ладно. Он достал банку из коробки  через
воздушный шлюз и пошел с ней в комнату, где стояла плавильная печь.  Техники
ставили банку внутрь электрического горна и.., все очень  просто,  и  Ахмеду
хотелось что-то сделать, может, даже  что-то  полезное  для  этого  проекта,
какую бы цель он ни преследовал.
   Банка оказалась легкой, он подумал, что в ней, может  быть,  нет  ничего,
кроме воздуха. Что если она пустая? Ее крышка  была  прижата  зажимами  и..,
нет, решил он. Он поступит так же, как это делали техники. Ахмед  подошел  к
плавильной печи, открыл дверцу, убедился, что электричество отключено - печь
бывала очень горячей, ведь в ней плавили металл!  Дальше  он  надел  толстые
резиновые перчатки, которыми пользовались техники, и, забыв включить систему
заполнения плавильной печи аргоном, ослабил зажимы на  крышке  банки.  Потом
повернул банку так, чтобы можно было заглянуть внутрь. Он заглянул.
   В то мгновение, когда Ахмед отбросил зажимы и снял крышку, в банку хлынул
богатый кислородом воздух и тут же вступил в  реакцию  с  тончайшими  нитями
плутония. Часть плутониевых нитей сразу воспламенилась, буквально взорвалась
у него перед лицом. Сверкнула вспышка, словно от взрыва  ружейного  капсюля,
крошечное облачко огня и жара, и он сразу понял, что такая слабая вспышка не
может причинить никакого вреда человеку. И дым совершенно безвреден, подумал
он, хотя и чихнул от него.
   Несмотря на все это, Ахмеда охватил ужас. Он сделал что-то,  чего  делать
не  следовало.  Что  подумает  о  нем  командир?  Как  с  ним  поступит?  Он
прислушался к шуму кондиционера и ему показалось, что он увидел, как облачко
прозрачного дыма поднимается к вентиляционному люку.  Очень  хорошо.  Теперь
электрические пластины, собирающие пыль, позаботятся  об  этом.  Сейчас  ему
оставалось...
   Да. Ахмед прижал  крышку,  защелкнул  зажимы  и  отнес  банку  обратно  в
мастерскую. Второй охранник еще не вернулся. Это хорошо. Он  поставил  банку
на место и убедился, что все выглядит точно  так  же,  как  несколько  минут
назад. Ахмед закурил, чтобы успокоиться, ругая себя  за  то,  что  никак  не
может бросить вредную привычку. Курение начало влиять  на  его  дыхание  при
беге.
   Ахмед не подозревал, что он уже труп, просто  его  смерть  еще  нигде  не
зарегистрирована, и что дым сигареты - по сравнению с тем,  что  он  вдохнул
несколько минут назад, - для него чище лесного воздуха, наполненного озоном.
***

   - Я знаю, как сделать это,  -  объявил  Кларк,  входя  в  кабинет  Райана
подобно киноактеру Джону Уэйну, появляющемуся в воротах Аламо.
   - Тогда расскажи. - Джек указал в сторону кресла.
   - Я только что вернулся из аэропорта Даллес, поговорил  там  кое  с  кем.
"Боинги-747" японской компании "Джал", совершающие  трансполярные  перелеты,
оборудованы прямо-таки  для  наших  целей.  Верхняя  гостиная  отведена  для
спального помещения, и, там размещены  койки,  как  в  старом  пульмановском
вагоне. Для нас это удобно. В гостиной хорошая акустика, что облегчает  нашу
задачу. - Кларк положил на стол Райана план. - Вот здесь и  здесь  находятся
столы.  Мы  установим  два  беспроволочных  жучка,  работающих  на   четырех
радиоканалах.
   - Объясни понятнее, - попросил Джек.
   - Радиожучки - всенаправленного действия. Радиоволны от них поступают  на
передатчик сверхвысокой частоты, и уже тот посылает их  дальше,  за  пределы
самолета.
   - Но зачем четыре канала?
   - Самое трудное - нейтрализовать  шум  самолета,  рев  двигателей,  свист
проносящегося ветра и тому подобное. Два канала  -  для  внутренних  звуков,
остальные два - только для ликвидации фонового  шума.  Это  понадобится  для
того,   чтобы   отфильтровать   глушение.   У   нас   есть   специалисты   в
научно-техническом отделе, которые занимались  этим  в  течение  длительного
времени. Они используют записанный на магнитной ленте шум  для  того,  чтобы
выяснить влияние помех, затем просто меняют фазу и  нейтрализуют  этот  шум.
Это очень просто, если имеется соответствующее компьютерное оборудование.  У
нас оно есть. Ясно? Передатчик будет размещен в бутылке. Мы направим  его  в
сторону  иллюминатора.  Я  уже  проверил,  никаких  трудностей.  Далее,  нам
понадобится самолет сопровождения.
   - Что за самолет?
   - Что-то вроде "Гольфстрима", а еще лучше  -  "ЕС-135".  Я  бы  советовал
использовать не один самолет, а несколько,  чтобы  они  могли  сменять  друг
друга.
   - На каком расстоянии?
   - Лишь бы они находились в прямой  видимости..,  скажем,  миль  тридцать,
причем совсем не обязательно на одной высоте. Мы  не  собираемся  устраивать
ему почетный эскорт.
   - Насколько сложно организовать все это?
   - Очень просто. Самое трудное - это батарея, источник питания, как я  уже
сказал, она разместится в бутылке виски. Выберем сорт, который  продается  в
магазине аэропорта, не облагаемом пошлиной. Я поручил одному парню  заняться
этим - лучше всего не  в  стеклянной  бутылке,  а  в  керамической.  Скажем,
какой-нибудь дорогой сорт вроде "Чивас". Японцы очень любят хорошее виски.
   - Какие меры на случай  обнаружения?  Кларк  ухмыльнулся,  как  школьник,
которому удалось облапошить учителя.
   - Вся система будет исключительно  из  японских  компонентов,  причем  на
борту самолета находится приемник, работающий на тех же  частотах.  Премьер,
как  всегда,  летит  в  сопровождении  группы  журналистов.  Приемник  будет
находиться в  мусорной  корзине  одного  из  туалетов  нижней  палубы.  Если
операция накроется, они придут к выводу, что виновник - кто-то из своих. Все
будет сделано так, будто это дело рук журналиста.
   - Хорошая мысль, Джон, - кивнул Райан.
   - Я так и знал, что тебе это понравится.  После  посадки  один  из  наших
парней заберет бутылку. Мы устроим так, что японцам не удастся  открыть  эту
бутылку - пробка будет на суперклее.
   - Подниметесь на борт самолета в Мехико?
   - Я поручил Дингу заняться этим. Пора ему приобрести вкус к  планированию
операций, а эта - достаточно простая. Со своим  испанским  мне  не  составит
труда ввести в заблуждение мексиканцев.
   - Вернемся к аппаратуре подслушивания. Мы не сможем получать информацию в
реальном времени?
   - Нет, никак не сможем. - Покачал головой Кларк. - Она будет поступать  к
нам в намеренно искаженном виде, но высокоскоростные рекордеры  запишут  ее,
затем мы пропустим запись через компьютеры и получим чистый вариант.  Это  -
дополнительная мера предосторожности.  Экипажи  самолетов  сопровождения  не
будут знать,  что  они  подслушивают,  и  только  пилотам  сообщат,  за  кем
следовать.., может быть, удастся обойтись даже без этого. Я еще проверю.
   - Сколько  понадобится  времени,  чтобы  получить  расшифрованную  чистую
запись?
   - Это придется делать уже после прибытия.., скажем, через  два  часа.  По
крайней мере таково мнение ребят из научно-технического отдела. А ты знаешь,
в чем прелесть этой затеи?
   - В чем?
   - Подслушивать на самолетах - пара пустяков. Ребята в  научно-техническом
отделе  разрабатывали  эту  проблему  очень  долго.  Им  помог   прорыв   на
военно-морском флоте - совершенно черный, настолько он  секретен.  Никто  не
подозревает, что это нам по плечу.  Компьютерные  коды  чрезвычайно  сложны.
Многие пытались решить эту проблему, однако успеха добился  один  парень  из
Управления национальной безопасности  с  помощью  теоретической  математики.
Повторяю, сэр Джон, никто  не  подозревает,  что  такое  возможно.  Японская
служба безопасности тоже не готова к этому и потому проспит.  Даже  если  им
удастся обнаружить жучок, они придут к выводу,  что  это  неуклюжая  попытка
какого-то кустаря-одиночки, не разбирающегося в технике. А приемник, который
я доставлю на борт самолета, не сможет принять ничего полезного ни для кого,
кроме нас...
   - Но наш парень заберет и его, чтобы подстраховаться на случай  нарушения
радиопередачи?
   - Совершенно верно. Так что у нас будет  двойная  страховка  -  или  даже
тройная, я так и  не  разобрался  в  терминологии.  Три  независимых  канала
передачи информации: один на борту самолета и два, ведущие передачу с него.
   Райан поднял кружку кофе в шутливом тосте.
   -  Отлично.  Теперь,   когда   техническая   сторона   проекта   выглядит
осуществимой, мне нужна оценка оперативной вероятности успеха.
   - Ручаюсь за нее, Джек. Черт меня побери! Как  хорошо  снова  чувствовать
себя разведчиком.  При  всем  уважении  к  тебе  служба  в  качестве  твоего
телохранителя - это недооценка моих возможностей.
   - И ты мне тоже нравишься, Джон, - рассмеялся Райан. Впервые  он  сбросил
напряжение. Если им удастся провести эту  операцию,  может  быть,  эта  сука
Эллиот хоть на время оставит его в покое. Может  быть,  и  президент  поймет
наконец, что полевые операции с использованием настоящих полевых агентов  не
утратили своей важности. Это окажется победой, хотя и небольшой.

Глава 25

Решение

   - Так для чего собираются их использовать?  -  спросил  второй  помощник,
глядя с мостика на палубный груз.
   - Говорят,  для  потолочных  балок  какого-то  храма.  По-видимому,  храм
невелик, - заметил первый  помощник.  -  Сколько  же  еще  будут  расти  эти
волны?..
   - Надо бы сбавить скорость, Пит.
   - Я уже дважды говорил с капитаном. Но он заявил, что не  может  нарушать
график.
   - Тогда объясни это чертову океану.
   - Не знаю, к кому обращаться.
   Второй  помощник,  исполняющий  обязанности  вахтенного  офицера,  только
фыркнул. Первый  помощник  -  следующий  по  старшинству  после  капитана  -
поднялся на мостик,  чтобы  оценить  обстановку.  Вообще-то  это  входило  в
обязанности шкипера, но капитан спал у себя в каюте.
   Лесовоз "Джордж Макриди" пробивался через огромные тридцатифутовые волны,
стараясь  поддерживать  скорость  в  двадцать   узлов.   Впрочем,   старался
безуспешно, хотя дизели работали на  полную  мощность.  Небо  было  затянуто
облаками, и лишь изредка  между  ними  проглядывала  луна.  Вообще-то  шторм
стихал, но ветер продолжал дуть  со  скоростью  шестьдесят  миль  в  час,  а
волнение  продолжало  увеличиваться.  По  мнению  обоих  офицеров,  это  был
типичный шторм, характерный для северной части Тихого океана. Но все  же  он
отличался  некоторой  необычностью.  Было  тепло  -   десять   градусов   по
Фаренгейту, но летящие брызги замерзали на лету  и  били  по  окнам  мостика
подобно дроби на утиной охоте. Правда, повезло, что волны катились навстречу
судну. "Джордж М." был грузовым судном, а не пассажирским лайнером, и у него
отсутствовали стабилизаторы, уменьшающие бортовую качку. По  правде  говоря,
корабль не так уж и бросало. Надстройка была расположена в  кормовой  части,
что заметно смягчало  килевую  качку.  Это  обстоятельство  мешало  офицерам
полностью осознать, что действительно происходит  на  носу,  тем  более  что
видимость из-за туч летящих брызг была плохой.
   У качки были свои особенности. Когда корабельный  форштевень  врезался  в
подножие особенно  высокой  волны,  скорость  падала.  Однако  в  результате
огромных размеров судна оказывалось, что нос сбавлял скорость быстрее кормы,
и, когда силы торможения пытались замедлить движение судна, по  его  корпусу
пробегала  дрожь.  Металлический  корпус  словно  протестовал  против  такой
жестокости, и во время особенно резких толчков его длина даже сокращалась на
несколько дюймов, во что было трудно поверить.
   - Когда-то я плавал на авианосце, так он в центральной части уменьшался в
длину больше чем на фут. Однажды мы...
   - Прямо по курсу, сэр! - выкрикнул рулевой.
   - Черт побери, девятый вал! - успел воскликнуть второй помощник.
   Внезапно гигантская пятидесятифутовая волна появилась всего в сотне ярдов
от тупого носа "Джорджа М.". Это  не  было  чем-то  совершенно  неожиданным.
Порой две волны сливались вместе, их высота на  мгновения  увеличивалась,  а
затем волны снова расходились... Нос корабля поднялся вверх на волне средней
высоты и рухнул на ее обратном скате вниз перед накатывающей зеленой стеной.
   - Держись!
   Нос не успел подняться.  Зеленая  пенящаяся  стена  просто  нахлынула  на
носовую часть корабля, словно не встречая препятствий, и покатилась по  всей
длине в пятьсот футов, до самой надстройки. Офицеры  следили  за  ней  будто
зачарованные. Судну не угрожала никакая опасность  -  по  крайней  мере  они
пытались убедить себя в том, что не угрожала немедленная опасность. Сплошная
зеленая масса воды катилась мимо тяжелых грузовых кранов  и  мачт,  двигаясь
вперед со  скоростью  тридцать  миль  в  час.  Судно  снова  содрогалось  от
непомерной перегрузки: его нос врезался в  нижнюю  часть  волны  и  скорость
упала. Более того, нос все еще оставался под  водой,  потому  что  основание
волны было намного шире ее верхней части, которая готова была  разбиться  об
окрашенный в белое стальной утес, возвышавшийся прямо на ее пути.
   - Сейчас! - крикнул вахтенный офицер рулевому. Гребень  волны  не  достиг
уровня мостика и  разбился  об  окна  кают  старших  офицеров.  В  следующее
мгновение  вверх  взлетела  вертикальная  белая  стена   брызг,   отрезавшая
находившихся на мостике от окружающего мира. Это продолжалось всего секунду,
но она показалась им долгой минутой. Затем видимость восстановилась,  и  они
увидели перед собой корабельную палубу, находящуюся точно на том  же  месте,
где ей и надлежало быть, хотя и под слоем воды, стекающей в шпигаты. "Джордж
М." накренился на пятнадцать градусов и выровнялся.
   - Сбавить скорость до шестнадцати узлов, ответственность беру на себя,  -
распорядился первый помощник.
   - Слушаюсь, сэр, - отозвался рулевой.
   - Пока я на мостике, я не допущу, чтобы мой корабль развалился, - заметил
старший офицер.
   - Разумное решение. Пит.  -  Второй  помощник  уже  подошел  к  аварийной
панели, чтобы убедиться в исправности судовых механизмов, - в случае  аварии
или затопления на панели вспыхнул бы сигнал тревоги. Но  аварийные  лампочки
не горели. В этом не было  ничего  удивительного  -  лесовоз  спроектировали
таким образом, чтобы он мог выдержать куда более суровые штормы, однако  это
не значило, что на море можно терять бдительность.
   Загудел телефон.
   - Мостик, первый помощник слушает.
   - Что там произошло, черт побери, - послышался голос старшего механика.
   - Всего лишь большая волна, чиф, - коротко ответил Пит. - Есть проблемы?
   - Всего лишь? Она так шарахнула в переднюю переборку, я  уж  решил  было,
что выбито окно,  -  похоже,  треснул  иллюминатор.  Почему  бы  не  сбавить
скорость? Неприятно, когда тебе в постель хлещут волны, понимаешь?
   - Я уже распорядился.
   - Отлично. - Стармех положил трубку.
   - Ну, что тут у вас? - раздался голос капитана. Он появился на мостике  в
пижаме и халате, успел заметить, как вода с палубы исчезала в шпигатах.
   - Большая волна, пятьдесят-шестьдесят футов. Я сбавил ход до  шестнадцати
узлов. Двадцать - слишком много при такой волне.
   - Правильно, пожалуй, - проворчал капитан. Каждый лишний  час  у  причала
обходился в пятнадцать тысяч долларов,  и  хозяевам  не  нравилось  напрасно
расходовать деньги. - Увеличьте скорость, как только будет возможно. - И  он
исчез, чтобы не застудить босые ноги.
   - Будет исполнено, - ответил Пит, глядя на пустой дверной проем.
   - Скорость пятнадцать и восемь, - доложил рулевой.
   - Хорошо.
   Оба офицера уселись в высокие кресла и взяли чашки с  кофе.  Вообще-то  в
происшествии  не  было  ничего   пугающего,   теперь   оно   казалось   даже
захватывающим.  Брызги  от  форштевня,  врезающегося   в   волны,   казались
удивительно красивыми в лунном свете.  Первый  помощник  посмотрел  вниз  на
палубу. Лишь через несколько секунд он понял, что произошло.
   - Включить палубное освещение!
   - В чем дело? - Второй  офицер  поспешил  к  распределительному  щиту,  и
прожекторы залили палубу ярким светом.
   - А, один все-таки остался...
   -  Один...  -  Вахтенный  офицер  взглянул  на  палубу.  -   О-о...   Три
остальных...
   Первый помощник изумленно потряс головой.  Какими  словами  описать  силу
простой воды? А ведь это была прочная цепь, и  волна  разорвала  ее,  словно
гнилую нитку. Впечатляюще.
   Второй помощник снял трубку телефона и нажал кнопку.
   - Боцман, наш палубный груз только что смыло за борт. Осмотрите  переднюю
часть надстройки и сообщите  мне  о  причиненном  ущербе.  -  Он  знал,  что
добавлять  о  необходимости  осмотра  изнутри,  не  выходя  на  палубу,   не
потребуется.
   Через час стало ясно, что они  отделались  на  удивление  легко.  Бревна,
смытые волной, ударили в то место надстройки, которое было укреплено мощными
стальными бимсами. Повреждения оказались незначительными, понадобится  всего
лишь сварка и окраска. Впрочем, кому-то придется рубить  новое  дерево.  Три
бревна из четырех были смыты за борт. Японскому храму придется  подождать  с
новой крышей.
   Три огромных бревна, скрепленных вместе железной цепью,  остались  далеко
позади "Джорджа