Райан, ваша секретарь куда-то вышла...
   - Она опоздала на обеденный перерыв и пошла перекусить.
   - У меня есть для  вас  документ.  -  Мужчина  вручил  ему  пакет.  Райан
расписался в получении, и рассыльный вышел.
   -  Добрая  старая  "Ниппон  эрлайнс".  -  Райан  вскрыл  конверт.  Внутри
находилось еще одно сообщение от Ниитаки. Джек взглянул на  письмо  и  вдруг
выпрямился, словно по нему пробежал ток.
   - Господи!
   - Новые проблемы? - спросил Гудли.
   - К этому у вас нет допуска.
   - Что у вас? - спросил Нармонов. Головко колебался.  Он  чувствовал  себя
гонцом,  которому  предстоит  сообщить  о  крупной  победе   с   неприятными
последствиями.
   - Долгое время мы пытались найти ключ к американским системам шифровки. У
нас были успехи, особенно в поисках  ключа  к  дипломатическим  шифровальным
кодам. Вот шифротелеграмма, посланная из Вашингтона  в  несколько  посольств
США. Нам удалось расшифровать все ее содержание.
   - Ну и что?
   - Кто послал эту шифровку?
   - Послушай, Джек, - ответил Кабот, - Лиз Эллиот очень серьезно  отнеслась
к сообщению Спинакера и запросила мнение департамента.
   - Ну что ж, это просто великолепно. Теперь нам известно,  что  КГБ  сумел
расшифровать наш дипломатический код. Ниитака прочитал ту же самую шифровку,
что и наш посол. Теперь Нармонов знает, что нас так беспокоит.
   - По мнению Белого дома, это не так уж плохо. Неужели такая катастрофа  в
том, что он поймет причину нашего беспокойства? - спросил директор ЦРУ.
   - Если вам требуется короткий ответ - да, это катастрофа.
   Вы отдаете себе отчет, сэр, что я  ничего  не  знал  о  посланной  Эллиот
шифровке и теперь она у меня в руках? Я получил ее текст от  офицера  КГБ  в
Токио. Бог мой, неужели мы послали аналогичный запрос и в Верхнюю Вольту?
   - И это полное содержание шифровки?
   - Хотите проверить качество перевода? - ядовито поинтересовался Джек.
   - Отправляйтесь к Олсону.
   - Выезжаю.
   Через сорок минут Райан  и  Кларк  вошли  в  приемную  генерал-лейтенанта
Роналда  Олсона,  директора   Агентства   национальной   безопасности.   Оно
находилось в Форт-Мид, штат Мэриленд,  между  Вашингтоном  и  Балтимором,  и
здесь  господствовала  тюремная   атмосфера   Алькатраса   -   правда,   без
великолепного вида на залив Сан-Франциско. Основное здание АНБ было окружено
двойным забором, причем между первым и вторым ограждением по ночам выпускали
сторожевых собак. Такого не  было  даже  у  ЦРУ,  там  считали  это  излишне
театральным.  Это  подтверждало  манию  стремления   к   безопасности.   АНБ
занималось работой по созданию шифров и поисками ключей к шифрам противника,
здесь перехватывали и старались понять малейший электронный писк, издаваемый
на планете. Райан оставил своего  шофера  в  приемной,  где  тот  взялся  за
"Ньюсуик", а сам вошел в кабинет директора этой организации на верхнем этаже
огромного здания, по размерам в несколько раз превышающего ЦРУ.
   - Рон, у тебя крупные неприятности.
   - А именно?
   Джек передал генералу сообщение Ниитаки.
   - Я предупреждал об этом.
   - Когда была послана эта шифровка?
   - Семьдесят два часа назад.
   - Из Вашингтона, верно?
   - Совершенно точно. А в Москве ее уже читали спустя восемь часов.
   - Это значит, что кто-то в  государственном  департаменте  переправил  ее
русским, а их посольство послало ее в Москву по системе спутниковой связи, -
заметил Олсон. - Или источником утечки является шифровальщик, а может  быть,
один из пятидесяти американских дипломатов в Москве...
   - А вдруг им удалось разгадать всю систему кодирования?
   - "Страйп" не поддается расшифровке, Джек.
   - Рон, почему вы просто не расширили систему "Тэпданс"?
   - Обеспечь мне финансирование, и я так и сделаю.
   - Этот агент предупреждал нас и раньше, что им удалось подобрать  ключ  к
нашим шифровальным системам. Русские читают нашу  почту,  а  это  достаточно
убедительное доказательство.
   Генерал отказывался уступить.
   - Такое можно толковать как угодно. Ты не можешь не знать этого.
   - Как бы то ни было, наш агент настаивает, что ему нужно личное заверение
нашего директора о том, что мы никогда,  ни  при  каких  условиях  не  будем
передавать  его  материалы  по  линиям  связи.  В  качестве   доказательства
убедительности  его  требования  он  послал  нам  -  немало  рискуя  -   эту
информацию.  -  Джек  сделал  паузу.  -  Сколько  человек  пользуется   этой
системой?
   - "Страйп"  выделен  исключительно  для  нужд  департамента.  Аналогичные
системы используются Министерством  обороны.  Примерно  те  же  шифровальные
аппараты, слегка видоизмененная система ввода данных. Особенно это  пришлось
по вкусу военно-морскому флоту. Ею легко пользоваться, - заметил Олсон.
   - Генерал, мы прибегнули к комбинации технологии случайного  алгоритма  и
одноразового  блокнота  уже  три  года  назад.  В  своем  первом   варианте,
"Тэпданс", мы пользовались  аудиокассетами.  Сейчас  переходим  на  лазерные
диски. Надежно и легко в использовании. Через пару недель наши системы будут
готовы к работе.
   - И ты хочешь, чтобы мы скопировали это?
   - Мне кажется целесообразным. - Пожал плечами Райан.
   - А ты знаешь, что скажут  мои  люди,  если  мы  попытаемся  заимствовать
систему шифрования, взятую у ЦРУ?
   - Черт побери, Рон! Да ведь мы украли эту идею у вас! Неужели ты этого не
помнишь?
   - Джек, сейчас мы тоже работаем над чем-то  иным,  системой  кодирования,
легкой в употреблении и еще более надежной. Возникли Некоторые проблемы,  но
мои технические специалисты почти готовы к испытанию.
   Почти готовы, подумал Райан. Это может  значить  что  угодно  -  от  трех
месяцев до трех лет.
   - Генерал,  я  вынужден  сделать  официальное  предостережение.  В  нашем
распоряжении имеется информация, что ваши каналы связи читаются русскими.
   - И что последует дальше?
   - Я сообщу об этом конгрессу, а также президенту.
   - Мне представляется гораздо более вероятным, что утечка информации  идет
от  кого-то  в  государственном   департаменте.   Или   вы   стали   жертвой
дезинформации. Что за сведения дает этот агент? - спросил директор АНБ.
   - Мы получаем от него очень важную информацию  -  о  наших  отношениях  с
Японией.
   - Но в ней не содержится ничего  о  Советском  Союзе?  Джек  заколебался,
прежде чем ответить на вопрос, однако сомневаться  в  лояльности  Олсона  не
приходилось, как и в его уме.
   - Ты прав, Рон.
   - И  все-таки  ты  настаиваешь,  более  того  -  уверен,  -  что  это  не
дезинформация? Повторяю - ты уверен?
   - Рон, ты не можешь не знать, что в нашем деле нельзя  быть  уверенным  в
чем-то.
   - Прежде чем обратиться с запросом насчет ассигнования двухсот  миллионов
долларов, мне понадобится что-то более убедительное. Такое случалось раньше,
и мы тоже поступали похожим образом - если у противника такой шифр,  что  мы
не могли подобрать к нему  ключ,  проводили  операцию,  чтобы  заставить  их
сменить систему. Сделать вид, что мы читаем их материалы.
   - Пятьдесят лет назад это могло пройти, но не сейчас.
   - Повторяю, Джек, мне нужны более убедительные доказательства, прежде чем
я отправлюсь к Тренту. Мы  не  можем  так  же  быстро  создать  шифровальную
систему, как это сделали вы с "Меркурием". Да  одних  аппаратов  кодирования
потребуются тысячи! Обслуживать все это сложно и  невероятно  дорого.  Перед
тем как идти с протянутой рукой, я нуждаюсь в надежной информации.
   - Согласен, генерал, согласен. Я высказал свою точку зрения.
   - Обещаю, что мы займемся этим, Джек.  У  меня  есть  специальная  группа
экспертов, и они  займутся  выяснением  обстоятельств  с  завтрашнего  утра.
Спасибо за то, что приехал. Понимаю твою озабоченность. Мы ведь  по-прежнему
друзья, правда?
   - Извини, Рон, за несдержанность. Устаю от работы. Ее слишком много.
   - Ты выглядишь усталым, Джек. Может быть, нужно отдохнуть?
   - Это мне все советуют.

***

   Из АНБ Райан отправился в ФБР.
   - Да, я уже слышал о происшедшем, - заметил Дэн Мюррей. - По-твоему,  это
серьезная угроза?
   - Мне так кажется. Рон Олсон придерживается иной точки зрения.
   Джеку  не  нужно  было  ничего  объяснять.  Из   числа   самых   страшных
неприятностей - за исключением войны - худшим были нарушенные каналы  связи,
к которым противник сумел подобрать ключ. Буквально все зависело от надежных
способов передачи информации из одного  места  в  другое.  Известны  случаи,
когда войны проигрывались из-за того, что противнику удавалось  расшифровать
одно-единственное сообщение.  Одно  из  крупнейших  достижений  американской
дипломатии, Вашингтонский морской договор, был прямым результатом того,  что
Государственный  департамент  читал  все  шифровки,  которыми   обменивались
дипломаты, принимавшие участие в  переговорах,  со  своими  правительствами.
Правительство, не умеющее хранить секреты, не может функционировать.
   - Ну что же, у нас были Уолкеры, Пелтон, да и немало других... - напомнил
Мюррей. КГБ вообще на удивление успешно  вербовал  сотрудников  американских
агентств,  связанных  с  передачей  секретных   материалов.   Шифровальщики,
занимающие наиболее уязвимые должности в посольствах, получали очень  низкое
жалование и числились "конторскими служащими", даже не техниками. Многим это
не нравилось, а некоторые  были  возмущены  до  такой  степени,  что  решали
подзаработать на стороне исходя из своих специальных знаний. В конце  концов
они понимали, что разведывательные агентства  оплачивают  их  услуги,  очень
дешево (за исключением ЦРУ, где изменникам платили исключительно щедро),  но
прозрение наступало слишком поздно и повернуть назад было нельзя. От Уолкера
русские узнали конструкцию американских  шифровальных  аппаратов  и  систему
ввода информации. За прошедшие  десять  лет  основы  шифровальных  аппаратов
изменились мало. Новейшая технология сделала их более  совершенными  и  куда
более надежными,  чем  были  их  предки,  работавшие  на  принципе  шагового
искателя и контактного диска, однако все они основывались на  математической
теории  сложности,  разработанной  инженерами-телефонистами  шестьдесят  лет
назад для предсказания функционирования больших коммутационных систем.  А  в
распоряжении русских имелись  лучшие  специалисты  в  области  теоретической
математики в мире. По мнению многих, понимание устройства шифровальных машин
может позволить талантливому математику разгадать всю  систему  кодирования.
Может  быть,  какой-нибудь  неизвестный  русский  математик  сумел   сделать
открытие в шифровальной теории? Если так, то...
   - Нужно исходить из того, что есть  и  другие,  которых  нам  не  удалось
поймать. Прибавь к этому их технический опыт и знания, и станет понятно, что
у меня есть все основания для беспокойства.
   -  Слава  Богу,  это  не  затрагивает  непосредственно  Федеральное  бюро
расследований. - Большинство кодированных линий  связи  ФБР  имели  в  своей
основе голосовые каналы, и, несмотря  на  то  что  в  их  тайну  можно  было
проникнуть, полученная информация слишком зависела от времени, то есть с его
течением ценность сведений быстро исчезала. Кроме того, подобрать к ним ключ
было трудно еще и по той причине,  что  агенты  ФБР  пользовались  условными
именами  и  слэнгом,  что  в  значительной  степени  мешало   понять   смысл
переговоров. Вдобавок у противника были  трудности,  связанные  с  тем,  что
подслушивать  каналы,  работающие  в   реальном   времени,   нелегко   из-за
ограниченных возможностей.
   - Ты не мог бы послать своих людей и выяснить что-нибудь?
   - Да, конечно.  Ты  действительно  намерен  обратиться  наверх  по  этому
вопросу?
   - Думаю, у меня нет другого выхода, Дэн.
   - Против тебя выступят чиновники пары влиятельных департаментов.
   Райан прислонился плечом к притолоке.
   - Зато я защищаю справедливое дело, правда? - Опыт так ничему тебя  и  не
научил. - Мюррей покачал головой и засмеялся.

***

   - Эти проклятые американцы! - в ярости воскликнул Нармонов.
   - Что случилось, Андрей Ильич?
   - Вы представляете, Олег Кириллович, что такое иметь дело  с  иностранной
державой, которую не покидают подозрения?
   - Пока нет, - ответил Кадышев. - Мне приходится иметь дело всего  лишь  с
внутренними политиками, без конца подозревающими меня в чем-то.
   Устранение Политбюро привело и к ряду затруднений. Одним из них оказалось
исчезновение переходного  периода,  который  позволил  бы  подающим  надежды
советским политическим деятелям  познакомиться  с  международными  аспектами
управления государством. Теперь они находились в таком же положении,  как  и
американцы. Этого, напомнил себе Кадышев, не следует забывать.
   - Итак, какие неприятности постигли нас теперь?
   - Но это следует хранить в полной тайне, мой молодой друг - Разумеется.
   -  Американцы  разослали  по  своим  посольствам  меморандум,  в  котором
стараются осторожно выяснить, насколько я уязвим в политическом отношении.
   - Вот как?  -  Кадышев  позволил  себе  отреагировать  на  это  сообщение
единственной  фразой.  Его  мгновенно  поразила  двусмысленность   возникшей
ситуации. Значит, сообщение  оказало  должное  воздействие  на  американское
правительство, однако о нем стало известно Нармонову,  и  потому  КГБ  может
напасть на его след - след американского агента. Как интересно! - пронеслось
у него в голове. Теперь его маневры - ходы в настоящей азартной игре, причем
как проигрыш в ней, так  и  выигрыш  могли  повлечь  за  собой  колоссальные
последствия. Но этого следовало ожидать, верно? Ведь на карту поставлена  не
месячная зарплата - нечто куда более серьезное.
   - Откуда нам это известно? - спросил он после минутной задумчивости.
   - Об этом я не имею права говорить.
   - Понятно. - Черт побери! Впрочем, он доверяет мне - если только  это  не
хитрый замысел Андрея Ильича. - Но мы можем быть уверены в этом?
   - Да, вполне.
   - Я могу чем-то помочь?
   - Я ценю твою помощь, Олег. И сейчас прошу помочь мне снова.
   - Мне понятно, конечно, что это немаловажно, но какое это имеет отношение
к нашей внутренней политике?
   - Ты ведь знаешь, в чем причина.
   - Да, пожалуй.
   - Мне нужна твоя помощь, - повторил Нармонов.
   - Я должен обсудить это со своими коллегами.
   - Только побыстрее, пожалуйста.
   - Хорошо. - Кадышев вышел из кабинета президента  и  направился  к  своей
машине. Он не пользовался услугами шофера  и  водил  машину  сам,  что  было
необычно для видного политического деятеля в СССР. Но теперь все изменилось.
Даже видные политические деятели  должны  демонстрировать  теперь,  что  они
принадлежат народу, ничем не выделяются из его  рядов.  Исчезли  центральные
полосы на широких улицах Москвы,  по  которым  раньше  проносились  лимузины
высокопоставленных чиновников, а  вместе  с  ними  и  другие  льготы.  Жаль,
конечно, подумал Кадышев, но без других перемен, сделавших это  необходимым,
он все еще оставался бы рядовым деятелем в  далекой  области,  а  отнюдь  не
лидером  крупной  фракции  на  Съезде  народных  депутатов.  Поэтому  он   с
готовностью отказался от дачи в лесу  к  востоку  от  Москвы,  от  роскошной
квартиры и сделанного по заказу, вручную собранного лимузина  с  шофером,  а
также от всех остальных благ, прежде полагавшихся правителям этой огромной и
несчастной страны. Он поехал к зданию,  где  размещалась  штаб-квартира  его
фракции. По крайней мере там у него было собственное место,  выделенное  для
стоянки его автомобиля. Войдя в кабинет, он  закрыл  дверь  и  напечатал  на
своей  пишущей  машинке  короткое  письмо.  Положив  письмо  в  карман,   он
направился к огромному зданию Дворца съездов. В раздевалке он снял пальто  и
передал его гардеробщице. Она взяла пальто и вручила ему номерок. Он вежливо
поблагодарил. По пути к стойке, где находился  крючок  с  номером  Кадышева,
гардеробщица  вынула  записку  из  кармана  пальто  и  сунула  ее  в  карман
собственной куртки. Через  четыре  часа  записка  оказалась  в  американском
посольстве.
   - Приступ паники? - спросил Феллоуз.
   - Можно назвать и так, джентльмены, - ответил Райан.
   - Расскажите, - произнес Трент, поднимая стакан чая.
   - У нас есть сведения, указывающие на то, что противник подобрал  ключ  к
нашим каналам связи.
   - Опять? - Трент поднял взгляд к небу.
   - Прекрати,  Эл,  мы  слышали  такое  не  раз,  -  проворчал  Феллоуз.  -
Подробности, Джек, подробности. Райан рассказал о случившемся.
   - Каково мнение Белого дома?
   - Еще не знаю. После разговора с  вами  пойду  туда.  Откровенно  говоря,
сначала мне хотелось бы обсудить эту проблему с вами. Кроме  того,  мне  все
равно нужно было зайти сюда. - Джек описал сообщение  Спинакера,  в  котором
говорилось о стоящих перед Нармоновым проблемах.
   - Когда прибыло это сообщение?
   - Две недели назад...
   - Тогда почему никто не известил нас об этом? - потребовал ответа Трент.
   - Потому что мы бегали по кругу, пытаясь  проверить  содержащуюся  в  нем
информацию, - ответил Джек.
   - Ну и что?
   - Эл, нам не удалось получить прямых доказательств. Есть  намеки  на  то,
что в КГБ проводится какая-то операция. Нечто очень секретное,  связанное  с
пропавшим в Германии тактическим ядерным оружием.
   - Святой Боже! - воскликнул Феллоуз. - Что ты имеешь  в  виду,  говоря  о
"пропавшем" ядерном оружии?
   - Подробности нам неизвестны. Если это связано со Спинакером, ну  что  ж,
тогда не  исключено,  что  в  Советской  Армии  кто-то  проявил  незаурядное
воображение при подсчете числа ядерных боеголовок. 1 - Твоя точка зрения?
   - Не знаю, парни, честное слово, не знаю! Наши аналитики  разделились  на
две равные части - те из них, кто осмелился высказать свое мнение.
   - Нам известно,  что  их  армия  недовольна  происходящими  событиями,  -
задумчиво произнес Феллоуз. -  Сокращение  ассигнований,  падающий  престиж,
утрата воинских частей и мест расквартирования.., но чтобы военные оказались
недовольными до такой степени?
   - Действительно, радостная мысль, - кивнул Трент. - Борьба  за  власть  в
стране,  переполненной  ядерными  боеголовками...  Насколько  надежен   этот
Спинакер?
   - Это наш агент, на которого мы вполне полагаемся. Работает  на  нас  уже
пять лет, и его сообщения всегда подтверждаются.
   - Член их парламента, правда? - спросил Феллоуз.
   - Да.
   - Очевидно, играет там видную роль, раз сумел раздобыть такие сведения...
Не беспокойся, ни один  из  нас  не  интересуется  его  именем,  -  прибавил
Феллоуз.
   Трент кивнул.
   - Наверно, кто-то из тех, с кем мы встречались. - Молодец,  Эл,  точно  в
цель, подумал Джек,  но  промолчал.  -  Значит,  в  ЦРУ  относятся  к  этому
серьезно?
   - Да, и делаем все возможное, чтобы подтвердить полученную информацию.
   - Есть что-нибудь новое по Ниитаке? - спросил Трент.
   - Сэр, я...
   - Мне сообщили в Белом доме, что это  связано  с  Мексикой,  -  продолжал
Трент. - Судя по всему, президенту понадобилась моя поддержка  по  какому-то
вопросу. Так что тебе дали разрешение рассказать нам. Честное  слово,  Джек,
президент дает такое право.
   Вообще-то это было нарушением правил, но Райан знал, что Трент никогда не
нарушает данное им слово. Он рассказал о сообщении, полученном из Японии.
   - Маленькие желтые мерзавцы!  -  выдохнул  Трент  с  негодованием.  -  Ты
знаешь,  сколько  голосов  я  потерял,  оказав  поддержку  этому   торговому
договору? А теперь они собираются нарушить  его!  Ты  утверждаешь,  что  нас
снова пытаются обмануть?
   - Нельзя исключить такую возможность.
   -  Какова  твоя  позиция,  Сэм?  Фермеры  в  твоем  избирательном  округе
пользуются  всеми  этими  сельскохозяйственными  химикалиями.  Наверно,  это
обходится им недешево.
   - Эл, свобода торговли - важный принцип демократии, - заметил Феллоуз.
   - Но и нарушать данное слово тоже недемократично!
   - Против этого трудно спорить.  -  Фе