ожно больше людей, причем
наиболее  эффективным   способом,   и   затем   скоординировать   дальнейшую
деятельность, чтобы раздуть...
   Думай! Обрати все внимание на главную проблему.
   - Наверно, телевизионные  передачи  с  таких  матчей  смотрят  во  многих
странах сотни миллионов зрителей, - заметил Бок после некоторой паузы.
   -  Это  уж  точно.  У  стадиона   выстраивается   множество   передвижных
телевизионных станций со спутниковыми антеннами и тому подобное.  -  Расселл
увлеченно смотрел на экран. "Викинги" сумели добиться чего-то под  названием
"занос за лицевую линию", и счет стал  10:0.  Их  противник,  однако,  начал
стремительно двигаться в противоположную сторону.
   - Случалось ли, чтобы такой матч прерывался по какой-нибудь причине?
   Марвин повернулся.
   - Что? Да, во время войны с Ираком за безопасностью на  стадионе  следили
особенно строго - ведь ты помнишь этот фильм?
   - Фильм? - не понял его Бок.
   - Да, кажется, он  назвался  "Черное  воскресенье"  -  гам  террористы  с
Ближнею Востока пытаются взорвать стадион. - Расселл засмеялся.  -  Это  уже
пробовали, приятель. По крайней мере в  Голливуде.  Террористы  приспособили
дирижабль. Как бы то  ни  было,  когда  шла  война  с  Ираком  и  проводился
Суперкубок, организаторы не подпустили дирижабль с телевизионной аппаратурой
к стадиону.
   - Сегодня игра в Денвере?
   - Нет, матч там проводится завтра вечером,  играют  "Бронко"  и  "Морские
ястребы". Да какая это игра? "Бронко" находится в периоде реорганизации.
   - Понятно. - Бок вышел из комнаты и попросил консьержа заказать им билеты
на утренний рейс в Денвер.

***

   Кэти встала, чтобы проводить Джека на службу. Она  даже  приготовила  ему
завтрак. Последние дни она так заботилась о нем, что  настроение  Райана  не
улучшилось. Скорее наоборот. Но разве можно возражать против  такой  заботы?
Даже когда она явно переигрывала: поправляла  ему  галстук  и  целовала  при
расставании. Ласковая улыбка,  любящий  взгляд  -  все  это  ради  мужа,  не
сумевшего удовлетворить жену, подумал  Джек  по  пути  к  автомобилю.  Такую
заботу обычно проявляют о несчастном, сидящем в инвалидной коляске.
   - Доброе утро, док.
   - Привет, Джон.
   - Смотрели вчера игру "Викингов" с "Мустангами"?
   - Нет, я брал сына на бейсбольный матч. "Иволги" проиграли 1:6.  -  Успех
так и гнался вслед за Джеком, но он по крайней мере сдержал обещание, данное
сыну. Хоть это хорошо, верно?
   - Представляешь, счет 24 : 21, причем в дополнительное  время.  Бог  мой,
этот парень Уиллс просто чудо. Его держали, дали пробежать  всего  девяносто
шесть ярдов, но, когда понадобилось, он сделал рывок  на  двадцать  ярдов  и
пробил гол с игры, - сообщил Кларк.
   - Ты делал ставку?
   - Да, пять долларов, но по условиям она охватывала три очка,  так  что  в
выигрыше оказался лишь фонд детского образования.
   При этих словах Райан улыбнулся. Азартные игры были запрещены в ЦРУ - как
и в  остальных  правительственных  учреждениях,  -  однако  попытка  запрета
заключать пари на результаты футбольных матчей привела бы к революции.  Джек
был уверен, что аналогичная ситуация была и в ФБР, следившем  за  строжайшим
запретом на  азартные  игры  за  пределами  одного  штата  -  ив  результате
восторжествовала полуофициальная система, при  которой  ставки  на  половину
очка  не  разрешались.  При  всех  "ничьих"  (когда  никто  не  выигрывал  в
результате равенства ставок) деньги поступали в  благотворительное  общество
ЦРУ - фонд детского образования. На  это  закрывал  глаза  даже  генеральный
инспектор - более того, он и сам не меньше других любил принимать участие  в
пари.
   - Похоже, тебе удалось, наконец, выспаться, Джек, - заметил Кларк,  когда
автомобиль помчался в сторону шоссе номер пятьдесят.
   - Восемь  часов,  -  ответил  Джек.  Прошлой  ночью  он  выразил  желание
попытаться еще раз, но Кэти запретила. Ты слишком устал, Джек, сказала  она.
В этом все дело. Слишком много работаешь, и я прошу тебя немного  отдохнуть.
Будто я племенной жеребец, измученный приставаниями кобылиц, подумал он.
   - Правильно, Джек, -  одобрительно  отозвался  Кларк.  -  А  может  быть,
настояла жена, а?
   Взгляд Райана был устремлен вперед.
   - Ну, где этот кейс с документами?
   - Вот он.
   Райан отпер замок кейса и начал просматривать ночные депеши.

***

   Они вылетели из Национального аэропорта Вашингтона утренним прямым рейсом
в международный аэропорт Стэлптона в Денвере. День был ясным и  безоблачным.
Бок сидел у окна и смотрел, как далеко внизу проносились леса и прерии, реки
и горы, города и дороги. Он был в Америке впервые,  и,  подобно  большинству
европейцев, его потрясли, внушили трепет гигантские просторы этой страны, ее
разнообразие и несходство пейзажей: лесистые  горы  Аппалачей;  безграничные
поля  Канзаса,  исчерченные  узорами  ирригационных  систем;  после   равнин
недалеко от Денвера отроги Скалистых гор. Уж наверняка Марвин  скажет  после
приземления, что все это принадлежало когда-то  его  народу.  Какая  чепуха.
Индейские племена были кочующими варварами,  которые  следовали  за  стадами
бизонов, - до тех пор, пока здесь не появилась цивилизация. Америка, хотя  и
является его противником, все-таки цивилизованная страна и потому еще  более
опасна. К моменту приземления его раздирало  желание  курить.  Через  десять
минут после того, как они вышли из самолета, Бок  и  Расселл  уже  сидели  в
автомобиле, взятом напрокат, и рассматривали карту. В голове у  Бока  гудело
от недостатка кислорода. Только сейчас он понял, что  Денвер  расположен  на
высоте около полутора тысяч метров над уровнем моря. Удивительно, что  здесь
можно играть в американский футбол.
   К моменту их приземления утренний час пик уже прошел и ехать  к  стадиону
было просто.  Новый  "Скайдоум",  выстроенный  к  юго-западу  от  города  на
огромном участке равнины, представлял собой впечатляющее сооружение.  Вокруг
стадиона располагались многочисленные стоянки автомобилей  для  посетителей.
Бок остановил машину рядом с билетной кассой,  решив,  что  чем  проще,  тем
лучше.
   - Можно приобрести два билета на сегодняшний матч? - спросил он кассиршу.
   -  Конечно,  у  нас  еще  осталось  несколько  сотен.  Какие   места   вы
предпочитаете?
   - - Боюсь, что я совсем не знаком с этим стадионом.
   - Значит, вы приезжий, - заметила женщина с приятной  улыбкой.  -  У  нас
есть билеты только на верхний ярус, секторы шестьдесят  шесть  и  шестьдесят
восемь.
   - Два билета, пожалуйста. Можно заплатить наличными?
   - Разумеется. Вы откуда приехали?
   - Из Дании, - ответил Бок.
   - Неужели? Ну что ж, добро пожаловать в Денвер.  Надеюсь,  матч  доставит
вам удовольствие.
   - Можно посмотреть, где находится мое место?
   - Вообще-то не полагается, но у нас к этому относятся спокойно.
   - Спасибо. - Бок улыбнулся этой жеманной дуре.
   - Неужели у них еще остались билеты на матч? - удивился Марвин. - Вот  уж
никогда б не поверил.
   - Пошли, я хочу посмотреть на наши  места.  Они  прошли  через  ближайшие
открытые ворота, всего в нескольких метрах от больших фургонов  телекомпании
Эй-би-си со спутниковыми антеннами на крыше. Отсюда будет вестись репортаж о
вечернем матче. Бок остановился и  обратил  внимание,  что  внутри  стадиона
сделана  проводка  для  оборудования  телевизионных  компаний.  Значит,  эти
фургоны будут всегда стоять на одном и том же месте, рядом  с  входом  номер
пять. Внутри стадиона работали техники, устанавливая  свое  снаряжение.  Бок
начал   подниматься   по   ближайшему   пандусу,   намеренно   двигаясь    в
противоположном направлении.
   На стадионе примерно шестьдесят тысяч мест, может быть,  немного  больше.
Три главных яруса - называются  нижний,  мезонин  и  верхний  -  и  еще  два
сплошных кольца закрытых лож, некоторые казались  прямо-таки  роскошными.  С
архитектурной точки зрения стадион производил сильное впечатление. Массивные
балки  из  армированного  железобетона,  верхние  ярусы  выступали   вперед,
опираясь на мощные кронштейны. Ни одной колонны,  закрывающей  поле  зрения.
Великолепный стадион. Фантастическая цель. За огромной площадкой для стоянки
автомобилей к северу протянулись бесчисленные гектары невысоких жилых домов.
На востоке располагался правительственный комплекс.  Правда,  стадион  не  в
центре города, но с этим придется примириться. Бок быстро нашел свое место и
сел, ориентируясь на север и телевизионное оборудование. Обнаружить его было
просто. Под одной из лож, отведенных  для  прессы,  виднелся  флаг  компании
Эй-би-си.
   - Эй! - послышался оклик.
   - Да? - Бок увидел охранника.
   - В это время находиться на стадионе не разрешается.
   - Извините. - Он показал два билета. - Я только  что  купил  их  и  решил
посмотреть, где находятся мои места, чтобы знать, куда подъехать на  машине.
Мне еще не приходилось наблюдать матч по американскому  футболу,  -  добавил
Бок, подчеркивая  иностранный  акцент.  Он  слышал,  что  американцы  хорошо
относятся к людям с европейским акцентом.
   - Лучше всего поставить машину в секторах А или Б. Постарайтесь  приехать
пораньше, часам к пяти.  Тогда  вы  минуете  час  пик.  Позже  дороги  могут
оказаться забитыми.
   Гюнтер с благодарностью кивнул.
   - Спасибо. Мы уходим.
   - Можете не торопиться, сэр. Ничего серьезного.  Я  окликнул  вас  только
из-за установленных правил. Проблемы страховки, понимаете? Если здесь начнут
бродить разные люди, с ними может произойти несчастный случай, и  тогда  они
предъявят иск администрации стадиона.
   Бок и Расселл направились к выходу. По пути они обошли стадион по нижнему
ярусу - Гюнтеру хотелось запомнить конфигурацию сооружения. Тут  выяснилось,
что это было лишним, -  план  стадиона  оказался  напечатанным  на  обратной
стороне билета.
   -  Увидел  все,  что  хотел?  -  спросил  Марвин,  когда  они  подошли  к
автомобилю.
   - Да, наверно.
   - Ты знаешь, это ловкий маневр, - размышлял вслух Расселл.
   - Ты о чем?
   - Привлечь телевидение. Революционеры поступают по-настоящему  глупо,  не
учитывая психологическую сторону. Совсем не обязательно убивать массу людей,
достаточно раздразнить их, перепугать, верно?
   Бок остановился и взглянул на своего компаньона.
   - Ты многому научился, друг мой.
   - Это очень важный материал, - заметил Райан, перелистывая страницы.
   -  Действительно,  я  не  ожидала,  что  ситуация  настолько   плоха,   -
согласилась Мэри Пэт Фоули.
   - Как ты себя чувствуешь?
   Старший офицер разведки посмотрела на Джека лукавым взглядом.
   - Клайд уже опустился. Теперь жду, когда отойдут воды.
   - Клайд? - удивился Райан.
   - Да, так я зову его - или ее.
   - Занимаешься упражнениями?
   - Хотелось бы, чтобы в такой форме, как я,  был  Рокки  Бальбоа.  Эд  уже
покрасил детскую. Кроватка готова. Дело только за мной, Джек.
   - На сколько дней ты уходишь?
   - Четыре недели, может быть, шесть.
   - Возможно, я попрошу тебя поработать с этим материалом дома, -  произнес
Райан, остановившись на второй странице.
   - Сколько угодно - пока ты платишь мне, - засмеялась Мэри Пэт.
   - Что ты думаешь об этом?
   - Я считаю, что Спинакер - наш лучший источник. Если он  утверждает  это,
по-видимому, так оно и есть.
   - Но от  других  агентов  к  нам  не  поступило  даже  намека  на  что-то
подобное...
   - Именно поэтому у нас и существуют глубоко законспирированные агенты.
   - Ты права, - вынужден был согласиться Райан. Информация, поступившая  от
Спинакера, не представляла собой нечто потрясающее, однако это  было  первым
знаком, после которого начинают беспокоиться о приближающемся землетрясении.
С того момента, как русские выдернули  пробку  из  бутылки,  Советский  Союз
мигом начал страдать от заболевания политической шизофренией.  Впрочем,  это
название не соответствует действительности, подумал Райан.  Скорее  то,  что
происходит   в   России,   следует   называть   психическим   расстройством,
расщеплением личности. Там можно было опознать  пять  основных  политических
движений: преданные коммунисты, которые считали, что любой отход от "верного
пути" являлся ошибкой (их называли  иногда  партией  "Вперед  к  прошлому");
прогрессивные социалисты, стремящиеся создать социализм с человеческим лицом
(нечто похожее потерпело сокрушительное поражение в  Массачусетсе,  вспомнил
Райан  с  кривой  улыбкой);  центристы,  старающиеся  установить   некоторые
элементы капитализма, основанного на рыночной экономике,  но  обязательно  с
надежными социальными гарантиями (любой экономист мог бы объяснить  им,  что
это  попытка  соединить  в  одно  целое  худшие  элементы   обеих   систем);
реформисты, целью которых было установить  капитализм  с  некоторыми,  пусть
небольшими,  социальными  гарантиями  (однако  никто  не  знал,  что   такое
настоящий капитализм, за исключением стремительно развивающегося преступного
мира); и наконец, крайне правые,  ратующие  за  консервативное  авторитарное
правительство (именно такое правительство привело к установлению  коммунизма
больше  семидесяти  лет  назад).  Группы,  находящиеся  на   обоих   флангах
политического спектра, насчитывали в своем составе по  десять  процентов  от
общего  количества  народных  депутатов.  Остальные  восемьдесят   процентов
делились,  в  более  или  менее  равной  степени,  между  тремя  расплывчато
центристскими движениями. Вполне естественно, что преданность тому или иному
движению менялась в  зависимости  от  рассматриваемого  вопроса  -  особенно
острой и сеющей распри была проблема окружающей среды, -  но  самой  крупной
дикой картой являлось зарождающееся движение за отделение республик, которые
всегда были недовольны  правлением  русских  и  в  особенности  политическим
диктатом  Москвы.  Наконец,  в  каждой  из  пяти  группировок   существовали
самостоятельные политические  группы  и  группочки.  Так,  недавно  повелись
разговоры - со стороны правого крыла, - направленные на то, чтобы пригласить
в Москву наиболее вероятного наследника династии Романовых -  не  для  того,
чтобы занять престол, а просто чтобы выразить полуофициальное  извинение  за
убийство его родичей. По крайней мере ходили такие слухи. Тот, у кого  могла
появиться такая мысль, думал Джек, был либо наивнее человека, после того как
Алиса  скрылась  в  кроличьей  норе,  либо  политиком   с   крайне   опасной
упрощенностью мышления.  Впрочем,  были  и  хорошие  новости.  По  сообщению
парижского резидента ЦРУ, наследный  российский  князь  лучше  разбирался  в
политике и вопросах собственной безопасности, чем его поручители, и приехать
отказался.
   А вот плохие новости гласили, что экономическая и политическая обстановка
в Советском Союзе выглядела совершенно безнадежной. Доклад  Спинакера  всего
лишь подтвердил это и обрисовал ее в еще более мрачном свете.  Андрей  Ильич
Нармонов был в отчаянном положении, у него исчезала свобода маневра, не было
времени, новых идей, его покидали союзники.  Спинакер  писал,  что  Нармонов
слишком увлекался болтовней по национальному вопросу и одновременно старался
укрепить свои позиции в аппарате безопасности - МВД, КГБ и армии - для того,
чтобы силой оружия удержать империю от распада. Однако военные, по сообщению
Спинакера, проявляли недовольство как такой задачей, так  и  тем,  насколько
неуверенно Нармонов пытается ее осуществить.
   Еще со времен Ленина велись разговоры относительно роли советской армии и
ее политических целей. В этом не было ничего нового. В конце тридцатых годов
Сталин железной рукой провел чистку своего офицерского  корпуса;  по  общему
мнению, маршал Тухачевский не представлял  никакой  политической  опасности,
это было всего лишь еще  одним  проявлением  болезненной  паранойи  Сталина.
Хрущев проделал то же самое в конце пятидесятых годов, хотя и  без  массовых
репрессий;  на  это  его  толкнуло  желание  сберечь  средства  на   танках,
положившись на ядерное оружие. И Нармонов уволил в отставку немало генералов
и полковников. Им двигало стремление сократить  расходы  на  военные  нужды.
Однако на этот раз уменьшение военных  расходов  сопровождалось  обновлением
политической  жизни.  Впервые  в  стране  появилась  настоящая  политическая
оппозиция, и дело заключалось в том, что армия владела вооруженной мощью.  В
качестве противовеса этому на протяжении поколений в КГБ существовало Третье
главное управление - оно состояло из офицеров государственной безопасности в
военных  мундирах.  Им  вменялось  в  обязанность  следить   за   армией   и
контролировать  происходящие  в  ней  процессы.  Но  теперь  Третье  главное
управление представляло собой лишь  тень  того,  чем  оно  было  в  прошлом.
Военные убедили Нармонова устранить его в качестве предварительного  условия
на пути к своей цели - созданию подлинно профессиональной  армии,  преданной
стране и подчиняющейся конституции.
   Историки  любят  писать,  что  эпоха,  в  которой  они  живут,   является
переходной. На этот раз они оказались правы, подумал Джек.  Если  сейчас  не
эпоха перемен, трудно представить себе, что же тогда она собой представляет.
Что  касается  Советов,  то  они  оказались  между  двумя  политическими   и
экономическими системами,  в  состоянии  неустойчивого  равновесия,  еще  не
приняв окончательного решения, куда им повернуть. Ввиду  этого  политическая
ситуация в стране стала опасно уязвимой для.., чего? - спросил себя Джек.
   Да для чего угодно.
   Спинакер сообщал, что на Нармонова оказывают  давление,  чтобы  заставить
его заключить сделку с военными, которые  входили  в  политическое  движение
"Вперед к прошлому". Нармонов утратил контроль над положением  в  стране,  и
существует опасность, предупреждал он, что Советский Союз снова  превратится
в полувоенную диктатуру.
   - Он утверждает, что беседует с  глазу  на  глаз  с  Андреем  Ильичом,  -
напомнила Мэри Пэт.  -  Трудно  представить  себе  более  надежный  источник
развединформации.
   - И это тоже верно, - согласился Джек. - Тревожное положение, правда?
   - Меня не так беспокоит, что они вернутся к правлению марксистов...  Куда
более опасно...
   - Да, я знаю. Куда опаснее  гражданская  война.  -  Гражданская  война  в
стране, где находится тридцать тысяч ядерных боеголовок. Веселенькое дело.
   - Мы старались предоставить Нармонову свободу действий.  Если  наш  агент
прав, такая политика может оказаться ошибочной.
   - А что думает Эд?
   - Он согласен со мной. Мы верим Кадышеву. Ведь я завербовала  его.  Мы  с
Эдом читали каждое его сообщение. Он поставляет надежную информацию. Кадышев
умен,  проницателен,  занимает  отличное  положение   и   обладает   немалым
мужеством. Разве когда-нибудь он давал нам неверные сведения?
   - Насколько я помню - нет, - ответил Джек.
   - И я тоже не помню этого. Райан откинулся на спинку кресла.
   - Бог мой, как мне нравятся такие  простые  загадки...  Не  знаю,  что  и
сказать, Мэри Пэт. Я встречался с  Нармоновым..,  он  хитрый,  изворотливый,
крутой сукин сын. У него лоб, как у медного  китайского  богдыхана.  -  Джек
сделал паузу. А вот о тебе самом нельзя этого сказать, парень, подумал он.
   - У всех нас есть слабости. Даже медный лоб может оказаться  недостаточно
твердым. - Миссис Фоули улыбнулась. - Извини за сомнительную метафору.  Люди
устают.  Стресс,  напряжение,  долгие   часы   в   седле.   Действительность
подкашивает всех нас. Иначе зачем  мне  уходить  в  отпуск?  Беременность  -
отличный предлог для меня. Заниматься младенцем - отнюдь не пикник, но  зато
я проведу месяц далеко от Лэнгли, буду жить настоящей  жизнью  вместо  того,
чем мы занимаемся здесь каждый день. Это  одно  из  преимуществ  женщин  над
мужчинами, док. Вы, мужики, не можете  прервать  свою  деятельность  подобно
нам. Возможно, в этом и заключается проблема Андрея Ильича. К кому он  может
обратиться  за  советом?  У  кого  попросить  помощ