и о  наркотиках  даже  не  упоминали,  потому  что  Ларсон,
вообще-то,  не  являлся  участником  операции,  он  был  просто  техническим
консультантом, пожелавшим не принимать участия в этой части  дела.  Эскобедо
доверял Ларсону, считал его честным и объективным - в прошлом летчик  всегда
проявлял эти качества. Он брал деньги и выполнял -  причем  выполнял  хорошо
свою работу. Эскобедо доверял Ларсону еще и потому, что тот не был  дураком,
последствия обмана были летчику хорошо известны.
   Они сидели в роскошной квартире Эскобедо в Медельине. Она  занимала  весь
верхний этаж здания. Этажом ниже жили его слуги и приспешники.  Охранники  у
лифта знали, кого пропускать, а кого - нет. За улицей перед зданием следили.
У Ларсона мелькнула мысль, что здесь хоть колпаки не снимут с колес. Он  все
еще не мог понять, что случилось с Эрнесто. Может  быть,  просто  несчастный
случай?
   Подобное происходило, и нередко. Ведь отчасти потому его и наняли  летным
инструктором - при операциях, связанных  с  переброской  наркотиков,  теряли
слишком много самолетов, причем часто по самым прозаическим причинам. Однако
Ларсон был действительно не дурак. И он подумал  о  тех,  кто  навестил  его
недавно, и о недавних приказах, полученных им из Лэнгли; занятия на  "Ферме"
отучают верить в совпадения. Готовилась какая-то операция. Возможно, это  ее
начало?
   Вряд ли. ЦРУ уже давно миновало такую стадию, хотя, по мнению Ларсона, об
этом следовало только сожалеть; и тем не менее факт был налицо.
   - Он был хорошим пилотом? - снова спросил Эскобедо.
   - Я сам учил его, хефе. Он налетал четыреста часов, хорошо  разбирался  в
технике  и  неплохо  -  для  молодого  летчика  -  владел  слепым   полетом.
Единственное, что всегда беспокоило меня, - это его склонность летать низко.
   - Почему?
   - Лететь на малой высоте над водной поверхностью опасно, особенно  ночью.
В  таких  условиях  слишком  легко  утратить  ориентировку.  Забываешь,  где
находится горизонт, и вместо того, чтобы смотреть на приборы, не отрываешься
от ветрового  стекла.  Случалось,  в  таких  условиях  даже  опытные  пилоты
загоняли свои самолеты прямо в воду. К сожалению,  полеты  на  малой  высоте
доставляют  огромное  удовольствие,  к  тому  же  многие  летчики,  особенно
молодые, считают такие полеты испытанием мужества. Это глупо, и  с  течением
времени пилоты начинают это понимать.
   - "Хороший пилот - осторожный пилот"? - спросил Эскобедо.
   - Я твержу это каждому ученику, - серьезно ответил Ларсон. - Не  все  мне
верят,  и  тем  не   менее   это   правда.   Спросите   любого   инструктора
военно-воздушных сил в любой стране мира. Молодые  пилоты  совершают  глупые
промахи, потому что они  зеленые  и  неопытные.  Здравый  смысл  приходит  с
опытом, и очень часто после какого-то  ужасного  случая.  Те,  кому  удается
уцелеть, познают истину, но дорогой ценой.
   Эскобедо задумался на несколько секунд.
   - Эрнесто был гордым  парнем,  -  произнес  он.  Для  Ларсона  эти  слова
прозвучали подобно эпитафии по погибшему.
   - Я проверю журнал  техобслуживания  машины,  -  предложил  летчик,  -  и
запрошу метеорологическую сводку на тот день.
   - Спасибо, что вы приехали так быстро, сеньор Ларсон.
   - Всегда к вашим  услугам,  хефе.  Если  узнаю  что-нибудь  новое,  сразу
сообщу.
   - Эскобедо проводил гостя к выходу, затем вернулся и  сел  за  письменный
стол.
   Кортес вошел в кабинет из соседней комнаты.
   - Какое ваше мнение?
   - Мне он нравится, - ответил Кортес. - Он говорит  правду.  Он  -  гордый
человек, но не слишком гордый.
   Эскобедо согласно кивнул:
   - Наемник, но хороший, - ... подобно вам, мысленно добавил он.
   Кортес никак не отреагировал на скрытый смысл его слов.
   - Сколько самолетов мы потеряли за эти годы?
   - Мы начали регистрировать пропавшие самолеты только восемнадцать месяцев
назад. С  того  времени  девять.  Это  одна  из  причин,  почему  мы  решили
воспользоваться  услугами  Ларсона.  Мне  казалось,  что  гибели   самолетов
объяснялась  недостаточной  квалификацией  пилотов  и   слабым   техническим
обслуживанием. Карле оказался превосходным инструктором.
   - Но сам он никогда не проявлял желания принять участие?
   - Нет. У него умеренные запросы. Он  ведет  хорошую  жизнь  и  занимается
любимым делом. В этом есть свой смысл, - с улыбкой заметил  Эскобедо.  -  Вы
изучили его прошлое?
   - Si. Все совпадает, но...
   - Но?
   - Но если бы он не был тем, за кого выдает себя, все тоже совпало бы. - В
такой момент обычный человек говорит что-то вроде: "Но нельзя же подозревать
каждого". Эскобедо не сказал этого, что  свидетельствовало  о  его  опыте  и
широте кругозора, решил Кортес. Его хозяин был  хорошо  знаком  с  правилами
конспирации и понимал, что  в  этом  деле  приходится  подозревать  каждого.
Нельзя сказать, что Эскобедо был профессионалом, но и  простофилей  тоже  не
был.
   - Вы считаете...
   - Нет. Он находился далеко от аэродрома, с которого взлетел самолет, и не
имел представления, что происходило той ночью. Я проверил: он был  в  Боготе
со своей любовницей. Они пообедали наедине и рано легли спать.  Может  быть,
происшедшее с самолетом явилось несчастным случаем, но  нам  совсем  недавно
стало известно, что североамериканцы что-то готовят против нас, и потому  мы
не  должны  считать  это  случайностью.  Думаю,  мне  следует  вернуться   в
Вашингтон.
   - Что вы хотите обнаружить там?
   - Попытаюсь что-то узнать про их замыслы.
   - Попытаетесь?
   - Сеньор, сбор развединформации - искусство...
   - За деньги можно купить что угодно!
   - В этом вы  не  правы.  -  Кортес  посмотрел  на  Эскобедо  бесстрастным
взглядом.
   - Лучшие источники информации никогда не работают  за  деньги.  Опасно  -
глупо считать, что преданность можно купить.
   - А как же тогда с вами?
   - Этот вопрос вам следует обдумать, однако я уверен, что вы  уже  сделали
это.  -  Лучший  способ  завоевать  доверие  этого  человека   -   постоянно
настаивать, что доверия не существует.  По  мнению  Эскобедо,  если  доверие
нельзя купить за деньги, его можно добиться страхом. В этом отношении хозяин
Кортеса вел себя глупо. Он предполагал, что его репутация  человека  крайней
жестокости и насилия устрашит кого угодно, и редко задумывался над тем,  что
есть люди, способные и тут преподать ему урок.  В  характере  Эскобедо  было
немало такого, что вызывало у Кортеса восхищение, но еще  больше  того,  что
заставляло презирать его. По сути дела Эскобедо  был  дилетантом  -  правда,
весьма одаренным, - который легко учился  на  собственных  ошибках,  но  ему
недоставало профессиональной подготовки, в  результате  которой  он  мог  бы
учиться на ошибках других. А что такое разведывательная деятельность, как не
профессиональная  память  уроков,  извлеченных  из  ошибок   прошлого?   Ему
требовался не столько советник по вопросам разведки и безопасности,  сколько
эксперт по проведению тайных операций, но именно тут ни один из  этих  людей
не захочет выслушивать  советы  и  не  будет  следовать  им.  Они  вышли  из
поколений контрабандистов и потому полагались на собственный опыт  по  части
коррупции и подкупа. Дело в том, что они  так  и  не  научились  вести  игру
против хорошо организованного и грозного противника колумбийцы тут в счет не
шли. Наркосиндикату просто повезло, что  янки  пока  не  обнаружили  в  себе
мужество и решительность, необходимые для того, чтобы полностью использовать
свое могущество. А КГБ вдолбил Кортесу, что везения не существует.
   Капитан  Уинтерс  вместе  с   представителями   Вашингтона   просматривал
видеопленку, снятую через прицел своей пушки. Они сидели в угловом  кабинете
одного из зданий для спецопераций - в Эглине таких зданий было немало. Двое,
прилетевшие из Вашингтона, были в мундирах офицеров ВВС, причем у обоих были
знаки различия подполковников  -  удобное  промежуточное  звание;  множество
подполковников наезжало в Эглин в состояний полной анонимности.
   - Отличная меткость, сынок, - заметил один.
   - Он мог бы затруднить мои действия, - спокойно отозвался Бронко. - Но не
стал.
   - Как относительно судов в этом районе?
   - Ничего в радиусе тридцати миль.
   - Поставьте пленку с "Хокая", - приказал старший. Пленка в  три  четверти
дюйма, популярная среди военных, позволяла получать больше информации.
   Видеокассета была уже обработана. На  ней  виднелся  летящий  "Бичкрафт",
помеченный на дисплее как XXI, одна из многих светящихся точек,  большинство
которых было четко обозначено как авиалайнеры,  летящие  высоко  над  местом
атаки.
   Кроме того, на поверхности моря виднелось  много  судов,  однако  все  на
большом расстоянии от зоны  нападения,  и  эта  пленка  закончилась  еще  до
момента атаки.
   Как  и  планировалось,  команда  самолета  раннего  обнаружения  не  была
непосредственным свидетелем того, что произошло  после  передачи  информации
истребителю.
   - О'кей, - произнес старший из офицеров. -  Условия  операции  соблюдены.
Они снова заменили кассеты.
   - Сколько снарядов израсходовано? - спросил младший.
   - Сто восемь, - ответил капитан Уинтерс. - Стреляя из  "Вулкана",  трудно
израсходовать меньше, слишком большая скорострельность.
   - По "Бичу" словно прошлись механической пилой.
   - Я к этому и стремился, сэр. Можно было бы сбить  его  чуть  раньше,  но
ведь вы предпочитаете, чтобы снаряды не попали в топливные баки, правда?
   - Совершенно верно.
   - На случай, если кто-нибудь увидел бы вспышку,  было  готово  объяснение
здесь часты учебные  стрельбы  самолетов  из  Эглина,  при  которых  сбивают
воздушные цели и беспилотные снаряды, но куда лучше, чтобы  этого  никто  не
видел.
   Бронко не нравилась атмосфера секретности. По  его  мнению,  было  вполне
справедливо и правильно сбивать мерзавцев. Цель операции, сообщили  ему  при
вербовке, состояла в том, чтобы помешать транспортировке наркотиков в.
   Соединенные  Штаты,  что  угрожало  национальной   безопасности   страны.
Подобная формулировка делала операцию совершенно законной.
   Являясь летчиком-истребителем системы  противовоздушной  обороны,  Бронко
был готов бороться со всякой угрозой национальной безопасности  единственным
доступным ему способом  -  сбивать  мерзавцев,  очищая  небо  с  равнодушием
стрелка по глиняным тарелочкам К тому же, полагал он, если это действительно
угрожает национальной безопасности, почему нужно скрывать подобные  действия
от общественности? Но рассуждать не входило в его обязанности. Он всею  лишь
капитан, и его дело - действовать. Кто-то в высших  эшелонах  власти  решил,
что будет правильно сбить самолет, так что ничего больше ему не требовалось.
Сбив "Твин-Бичкрафт", он практически совершил убийство, но во  время  боевых
операций  происходит  то  же  самое.  В  конце  концов,  если   люди   хотят
использовать равные возможности, пусть соревнуются на Олимпийских  играх,  а
тут речь идет о жизни.
   Если кто-то настолько глуп, что позволяет загнать очередь себе в зад, это
его не станет  беспокоить,  особенно  когда  против  его  страны  фактически
ведутся военные действия. А ведь "угроза национальной безопасности" означала
именно это, правда?
   К тому же он по всей справедливости предупредил Хуана - или как там звали
этого мерзавца, правда? Если засранец  считает,  что  может  ускользнуть  от
лучшего истребителя в мире, - ну что ж, ему дали понять, что  он  ошибается.
Сам виноват.

***

   - У вас пока нет проблем, капитан? - спросил старший.
   - Каких проблем, сэр? - Что за идиотский вопрос, подумал Вронко.
   Аэродром, куда они прибыли перед началом подготовки, был слишком мал  для
настоящего самолета  военно-транспортной  авиации.  Сорок  четыре  участника
операции "Речной пароход" приехали на  автобусе  на  базу  ВВС  Питерсон,  в
нескольких милях к востоку от академии ВВС в Колорадо-Спрингс. Разумеется, в
темноте. За рулем автобуса сидел один из "лагерных советников", как привыкли
называть их солдаты, и поездка была спокойной,  без  происшествий,  так  что
после  изнурительных  тренировок,  проходивших  накануне,  многие   заснули.
Остальные ушли в свои мысли. Чавез наблюдал за тем, как мимо  окон  мелькали
горные вершины автобус ехал по извилистой дороге,  минуя  последний  хребет.
Солдаты достигли пика готовности.
   - Живописные вершины, дружище, - сонным голосом заметил Джулио Вега.
   - Особенно если учесть, что автобус спускается с них.
   - Это уж точно! - усмехнулся Вега. - Знаешь, когда-нибудь я вернусь в тот
лагерь покататься на лыжах. - Пулеметчик  поудобнее  устроился  в  кресле  и
провалился в глубокий сон.
   Через тридцать пять минут, после того как они миновали  ворота  базы,  их
разбудили. Автобус  подкатил  прямо  к  хвостовому  пандусу  самолета  С-141
"Старлифтер".  Солдаты  быстро  и  четко  разобрали  снаряжение;   капитаны,
командиры отделений, прежде чем все вышли из автобуса, убедились,что  ничего
не забыто.
   Направляясь к самолету, оглядывались по сторонам. В самом вылете не  было
ничего  необычного  -  даже   службы   безопасности,   всего   лишь   группа
обслуживания,  которая  подготовила  транспортный  самолет  к   немедленному
взлету. На другой стороне аэродрома взлетел заправщик  КС-135,  никто  и  не
подумал, что с этой птичкой им еще вскоре  предстояло  встретиться.  Сержант
ВВС разместил солдат внутри  транспортного  самолета  как  можно  удобнее  -
насколько позволяла спартанская обстановка; главным образом это сводилось  к
тому, что всем раздали защитные наушники.
   Экипаж завершил обычную предвзлетную подготовку, и  наконец  "Старлифтер"
тронулся с места. Несмотря на защитные  наушники,  шум  был  оглушающим,  но
экипаж  состоял  из  резервистов  ВВС,  все  они   летали   на   гражданских
авиалайнерах, и полет проходил  неплохо  -  если  не  считать  дозаправки  в
воздухе. Как только С-141  поднялся  на  заданную  высоту,  он  сблизился  с
танкером КС-135, чтобы пополнить запас горючего, сожженного во время  взлета
и набора высоты. Для  пассажиров  это  означало  обычную  болтанку,  как  на
аттракционе в парке, разве что  ощущение  усиливалось  из-за  почти  полного
отсутствия  иллюминаторов  В  результате  желудки  у  некоторых   решительно
поползли к горлу, хотя со стороны казалось, что привыкшие ко  всему  солдаты
спокойно  переносят  это  испытание.  Через  полчаса  после   взлета   С-141
окончательно повернул к югу, и солдаты от усталости и  скуки  погрузились  в
сон на все время перелета.
   Вертолет МН-53.1, пополнив  топливные  баки  после  прогрева  двигателей,
взлетел с базы ВВС в Эглине примерно в то же самое  время  Полковник  Джоунс
поднял его на тысячу  футов  и  лег  на  курс  два-один-пять  в  направлении
Юкатанского пролива. Спустя три часа самолет  заправки  и  боевой  поддержки
МС-130Е догнал его, и Джоунс решил доверить  процедуру  заправки  в  воздухе
капитану Уиллису. Им придется заправляться еще трижды, так что танкер  будет
следовать за ними до места назначения с группой технического обслуживания  и
запасными частями на борту.
   - Готов к вводу, - сообщил Пи-Джи командиру танкера.
   - Действуйте, - ответила капитан Монтань на МС-130Е, удерживая танкер  на
прямом курсе и высоте.
   Джоунс следил за тем, как Уиллис ввел зонд в конус, что тянулся на шланге
за танкером.
   - О'кей, ввод завершен.
   Капитан Монтань, сидящая в  кокпите  танкера,  заметила,  что  включилась
сигнальная лампочка, и нажала на кнопку микрофона.
   - О-о-о! - прошептала она со страстью в голосе. - Только вы  способны  на
это, полковник!
   Джоунс рассмеялся и дважды нажал на кнопку своего  микрофона  -  раздался
двойной щелчок,  означающий  согласие,  затем  он  переключился  на  систему
внутренней связи.
   - Стоит  ли  расстраивать  женщину?  -  бросил  он  Уиллису,  который,  к
сожалению, был нетерпимым в вопросах нравственности. Заправка длилась  шесть
минут.
   - Как вы думаете, сколько времени мы  пробудем  гам?  -  спросил  капитан
Уиллис после того, как операция закончилась.

***

   - Мне об этом не говорили, но если пребывание затянется, обещали прислать
замену.
   - Приятно слышать, - заметил капитан Его взгляд перемещался с приборов на
контрольной панели в пространство за бронированной кабиной вертолета.
   Винтокрылая машина была загружена боевым снаряжением даже больше обычного
Джоунс твердо верил в огневую мощь, - а крепления для  средств  электронного
глушения были пустыми. Какой бы ни была предстоящая операция, им не придется
заботиться о радиолокаторах противника, а  это  означало,  что  операция  не
будет проводиться в Никарагуа или  над  Кубой.  В  результате  освобождалось
больше места для пассажиров и устранялась надобность во втором  механике.  -
Вы были правы относительно перчаток. Жена сшила мне  пару,  и  действительно
стало много легче управлять вертолетом.
   - Есть пилоты, которые просто летают без них, но мне не  нравится,  когда
за штурвал держатся потными руками.
   - Неужели будет так жарко?
   - Жара бывает разной, - напомнил Джоунс. - Руки могут потеть не только от
высокой температуры снаружи.
   - А-а, понятно, сэр. - Боже, неужели и он не лишен чувства страха - как и
все мы? - подумал молодой пилот.
   - Я не устаю твердить: чем тщательнее вы обдумаете предстоящие  действия,
прежде  чем  ситуация  станет   по-настоящему   захватывающей,   тем   менее
захватывающей она будет в действительности. А она  и  так  будет  достаточно
захватывающей.
   - Если вы будете и дальше рассуждать таким образом, сэр,  мы  можем  даже
напугаться, - послышался третий голос по системе внутренней связи.
   - Сержант Циммер, как обстоят дела у вас в хвосте? - осведомился Джоунс.
   Обычно  сержант  сидел  сразу  за  спинами  обоих  пилотов,  наблюдая  за
множеством приборов на своей контрольной панели.
   - Что вам подать, сэр, кофе,  молоко  или  чай?  Во  время  полета  будут
готовить куриные котлеты по-киевски с рисом, ростбиф с печеным картофелем, а
для тех, кто сидит на диете, - апельсиновый мусс и  овощи,  припущенные  без
мосла. Впрочем, если вы  поверите  этому,  сэр,  значит,  слишком  долго  не
отрывались от контрольной панели. Почему, черт побери, у нас  нет  на  борту
стюардессы?
   - Потому что мы с тобой, Циммер,  слишком  старые  для  таких  глупостей,
рассмеялся Пи-Джи.
   - Нет, сэр, такая акробатика на вертолете очень даже... Вся эта  вибрация
и тому подобное...
   - Я пытаюсь наставить его на путь истинный с самого  Кората,  -  объяснил
Джоунс капитану Уиллису. - Сколько лет твоим детям. Бак?
   - Семнадцать, пятнадцать, двенадцать, девять, шесть,  пять  и  три  года,
сэр!
   - Господи! - воскликнул Уиллис. - Ну и жена у вас, сержант.
   - Она боится, что я заведу себе кого-нибудь на стороне, и  потому  лишает
меня всех сил, - объяснил Циммер. - Вот  я  и  стараюсь  проводить  побольше
времени в полетах - чтобы улизнуть от нее. Только так мне и удается выжить.
   - Судя по тому, как сидит на тебе мундир, она неплохая повариха.
   - Неужто полковник  снова  принимается  за  своего  сержанта?  -  спросил
Циммер.
   - Ничуть. Просто мне хочется, чтобы ты выглядел  гак  же  хорошо,  как  и
Кэрол.
   - Боюсь, это невозможно, сэр.
   - Это точно. Чашка кофе не повредила бы.
   - Сейчас приготовлю, сэр.
   Циммер вернулся в кокпит меньше  чем  через  минуту.  Контрольная  панель
вертолета была большой и сложной, но  Циммер  уже  давно  установил  на  ней
держатели на кардановом подвесе, в которые устанавливал чашку для полковника
Джоунса. Пи-Джи отхлебнул глоток.
   - И кофе она отлично готовит, Бак.
   - Какой странной иногда бывает судьба, верно? - Кэрол Циммер  знала,  что
ее муж поделится кофе с полковником. Кэрол не было именем, полученным ею при
рождении. Она родилась в Лаосе тридцать шесть лет назад и была дочерью вождя
племени ххмонг, длительное время боровшегося за страну, переставшую быть его
с