. Хуже сутенера,  хуже  торговца  наркотиками.  Поменяйся  они
местами. Билли не испытывал бы таких чувств, какие испытывает он. Вселенная,
в центре которой находился Билли, была совсем крохотной. В  ней  существовал
лишь он один, окруженный предметами, предназначенными развлекать и услаждать
его  или  приносить  выгоду.  Билли  наслаждался  тем,  что  причинял  боль,
господствовал над объектами, чувства которых не имели  значения,  даже  если
они действительно существовали. Каким-то образом Билли не сумел понять,  что
во Вселенной живут и другие человеческие существа кроме него, люди с  правом
на безопасную жизнь  и  счастье,  равное  его  праву.  По  этой  причине  он
подвергал опасности другого человека, чье существование он никогда  по  сути
дела не признавал. Теперь он, наверно, понял свою ошибку, но слишком поздно.
Теперь он понимал, что его вселенная на самом деле крохотная  и  одинокая  и
населяют ее не люди, а одна боль. И вот, осознав это. Билли не выдержал. Это
было написано на его лице. Он начал говорить сдавленным и неровным голосом и
на этот раз говорил полную правду. Однако он запоздал с этим на десять  лет,
оценил  Келли,  поднимая  голову  от  своих  записей  и  глядя   на   клапан
стравливания  воздуха.  Очень  жаль,  и  эта  жалость  распространялась   на
множество людей, населявших необычную вселенную Билли. Возможно, ему  просто
в голову не приходило, подумал Келли, что найдется кто-то другой,  способный
обращаться с ним точно так же, как обращался он с множеством  других,  более
слабых и менее решительных,  чем  он.  Но  все  это  осуществилось  с  таким
опозданием, так поздно. Слишком поздно для Билли, слишком поздно для Пэм и в
определенном  смысле  слишком   поздно   для   самого   Келли.   Мир   полон
несправедливости, и не всегда в нем торжествует правосудие. Так  просто,  не
правда ли? Билли не знал, что где-то  совсем  рядом  его  ждет  расплата,  а
поскольку справедливости в мире недостаточно, он не  получил  предупреждения
заранее. Вот он и поставил все на карту. Поставил и проиграл. Таким образом,
теперь Келли может сохранить свою жалость для других.
   - Я не знаю.., я не...
   - Тебя предупреждали, правда? - Келли открыл клапан и поднял давление  до
пятидесяти  футов.  Сосуды  в  сетчатке  глаз  лопнули  почти  сразу.  Келли
показалось, что он видит в  зрачках  что-то  красное,  расширяющееся  в  тот
момент, когда тот, кому они принадлежали, издал ужасный вопль,  несмотря  на
то что воздух покинул его легкие. Колени, ступни ног и локти забарабанили по
стали. Келли немного подождал,  прежде  чем  снова  подал  в  камеру  сжатый
воздух.
   - Говори мне все, что ты знаешь. Билли, иначе тебе будет еще хуже.
   Теперь Билли признавался во всем. Информация, полученная от него, была во
многом поразительна, но она не могла не быть правдивой.  Никто  не  смог  бы
придумать  такое,  для  этого  требовалось  слишком   богатое   воображение.
Заключительная фаза допроса заняла три часа,  причем  только  однажды  Келли
пришлось выпускать сжатый воздух, да и то на пару секунд  -  одного  шипения
было достаточно. Келли вышел из  мастерской,  изменил  вопросы  и  задал  их
снова, чтобы убедиться,  что  ответы  останутся  прежними.  Ответы  остались
прежними.  Более  того,  задав   видоизмененные   вопросы,   Келли   получил
дополнительную  информацию,  которая  объединила  в  одно  целое   некоторые
отрывочные  данные,  и  окончательная  картина  прояснилась  еще  больше.  К
полуночи он не сомневался, что  выжал  из  Билли  всю  полезную  информацию,
которой тот располагал.
   Когда Келли положил,  наконец,  свои  карандаши,  его  едва  не  охватило
чувство простой человеческой жалости. Если бы  Билли  проявил  хоть  немного
милосердия по отношению к  Пэм,  вполне  возможно,  что  он  повел  бы  себя
по-другому, потому что полученные им раны, как сказал Билли, это  не  личная
ненависть, а бизнес  или,  что  еще  точнее,  -  результат  его  собственной
глупости, и он не мог заставить кого-то расплачиваться за последствия  своих
ошибок. Но Билли не пожелал на этом остановиться. Он подверг пыткам  молодую
женщину, которую любил Келли, и по этой причине потерял все  шансы  остаться
человеком, а следовательно, и не заслуживал милосердия со стороны Келли.
   Впрочем, это не имело значения. Повреждения, причиненные организму Билли,
были  неисправимы,  и  продолжали  ухудшаться,  по  мере  того  как   ткани,
разорванные барометрической травмой, путешествовали по кровеносным  сосудам,
то и дело закупоривая их. Хуже всего это проявилось в головном мозге.  Скоро
невидящие глаза Билли показали, что наступило безумие, и хотя заключительный
этап декомпрессии был медленным и осторожным, то, что появилось  из  камеры,
уже нельзя было назвать человеком - впрочем, это не было человеком с  самого
начала.
   Келли ослабил откидные болты  на  люке  декомпрессионной  камеры.  Оттуда
хлынул поток зловония,  которого  ему  следовало  ожидать,  но  по  какой-то
причине он забыл об этом. Увеличение и уменьшение давления в кишечном тракте
и мочевом пузыре Билли привели к легко  предсказуемым  результатам.  Позднее
придется тщательно  промыть  камеру  сильной  струей  воды,  подумал  Келли,
вытаскивая из стального цилиндра бесчувственное  тело  и  укладывая  его  на
цементный пол. Он подумал - а не стоит ли на  всякий  случай  приковать  его
цепями к чему-нибудь, но тело, лежащее у его ног, было бесполезным даже  для
своего владельца - суставы практически  уничтожены,  нервная  система  годна
лишь на то, чтобы передавать сигналы боли. Но Билли продолжал дышать, и  это
самое главное, подумал Келли, отправляясь  спать,  довольный  тем,  что  все
наконец кончилось. Если  счастье  не  отвернется  от  него,  ему  больше  не
придется заниматься подобными процедурами.  При  некоторой  доле  везения  и
хорошем медицинском уходе Билли сумеет прожить еще  несколько  недель.  Если
только можно назвать это жизнью.

Глава 21

Возможности

   Келли почувствовал некоторое беспокойство  из-за  того,  что  так  хорошо
спал. Не слишком здорово, встревоженно подумал он, что он может проспать  не
просыпаясь десять часов кряду после того, что он сделал  с  Билли.  Странное
время для пробуждения совести, сказал  Келли  своему  отражению  в  зеркале,
когда начал бриться. К тому же раскаиваться  в  этом  слишком  поздно.  Если
человек занимается тем, что мучает женщин и торгует наркотиками, ему следует
подумать о всех возможных последствиях своих действий. Келли вытер лицо.  Он
не испытывал никакой радости из-за того, что причинил столько боли, - в этом
он не сомневался. Просто ему требовалась определенная информация и он собрал
ее, одновременно определил наказание, вынес приговор и привел  в  исполнение
особенно  подобающим  и  эффективным  способом.  К  тому   же   Келли   умел
распределять свои  действия  по  знакомым  и  привычным  категориям,  а  это
помогало ему без особого труда успокаивать свою совесть.
   Наконец он  должен  был  отправляться  в  путь.  Одевшись,  Келли  накрыл
брезентовым чехлом палубу на юте. Он уже сложил  в  чемодан  личные  вещи  и
перенес его в салон яхты.
   В пути придется провести несколько часов  -  это  будут  скучные  часы  и
больше половины пути в темноте. Направляясь  на  юг,  к  мысу  Лукаут-Пойнт,
Келли внимательно осмотрел кладбище кораблей у  острова  Бладсуэрт.  Корпуса
кораблей, построенных во время первой мировой войны,  выглядели  удивительно
печально. Некоторые из них были деревянными, некоторые  -  из  железобетона,
что казалось в  высшей  степени  странным.  Все  они  уцелели,  несмотря  на
массированные нападения немецких подводных лодок - первую такую  кампанию  в
мировой истории, - но в мирное время их эксплуатация не окупала себя даже  в
двадцатые годы, когда матросы на торговых судах обходились намного  дешевле,
чем команды буксиров, плавающих  ежедневно  по  Чесапикскому  заливу.  Келли
поднялся на мостик и,  пока  автопилот  удерживал  яхту  на  прежнем  курсе,
приложил к глазам бинокль, потому что один из этих полуразрушенных  кораблей
мог представлять для него интерес.  Впрочем,  он  не  заметил  там  никакого
движения и  не  увидел  никаких  катеров  среди  зарослей  высокой  травы  и
тростника на  месте  последнего  пристанища  кораблей,  бороздивших  некогда
морские просторы. Этого следовало ожидать, подумал Келли.  В  конце  концов,
это не какое-то там постоянно действующее промышленное предприятие,  хотя  и
послужило отличным укрытием для деятельности, в которой  Билли  еще  недавно
играл активную роль. Келли повернул штурвал, направляя яхту  на  запад.  Это
подождет. Келли заставил  себя  переключиться  на  другие  мысли.  Скоро  он
вольется в группу, станет снова одним из людей, похожих  на  него.  Приятная
перемена, подумал Келли, она позволит составить план дальнейших  действий  в
успешно развивающейся операции.

***

   Патрульных полицейских всего лишь информировали  об  инциденте  с  миссис
Чарлз,  однако  уровень  их  бдительности  повысился,   когда   они   узнали
подробности смерти парня, напавшего на нее. Дальнейших предостережений им не
требовалось.  Как  правило,  в  каждой  патрульной  машине  находилось  двое
полицейских, хотя случались и одиночные патрули, где за рулем  сидел  только
один опытный или  излишне  самоуверенный  полицейский  (в  последнем  случае
патрульный  вел  себя  таким  образом,  что  Райан  и  Дуглас  пришли  бы  в
негодование, стань свидетелями его действий). Если в патрульной машине  было
двое  полицейских,  как  это  и  полагается,  один   из   них   подходил   к
подозреваемому, тогда как второй оставался рядом с машиной,  держа  руку  на
расстегнутой револьверной кобуре. Первый полицейский поворачивал  бродягу  к
стене и обыскивал его, проверяя, нет ли у  него  оружия.  Часто  при  обыске
оружие находили, но, как правило,  это  были  ножи.  Если  у  пьяных  бродяг
когда-то и было огнестрельное оружие, они  уже  давно  заложили  его,  чтобы
купить спиртное  или  реже  наркотики.  В  первую  ночь  обыску  подверглись
одиннадцать бродяг, двое из них были арестованы "за непристойное  поведение"
- так заявили полицейские. Но до конца смены никого подозрительного так и не
обнаружили.
   - Отлично - мне удалось кое-что узнать, - произнес Шарон. Его  автомобиль
стоял на парковочной площадке универсама рядом с "кадиллаком".
   - Что именно?
   - Они ищут парня, переодетого уличным бродягой.
   - Кончай шутить! - презрительно бросил Таккер.
   - Уверяю тебя. Генри, это правда, - заметил детектив. - Полицейским отдан
приказ приближаться к бродягам с максимальной осторожностью.
   - Черт побери, - фыркнул поставщик наркотиков.
   - Он белый, не очень высокий, старше  сорока.  Очень  силен  физически  и
молниеносно действует в случае надобности. Они многое скрывают, но  примерно
в то  же  время,  когда  он  убил  того  пария,  погибли  еще  два  торговца
наркотиками. Готов поспорить - это тот самый, что охотится за дилерами.
   - И он прикончил Рика и Билли? - недоверчиво покачал  головой  Таккер.  -
Трудно поверить.
   - Генри, не имеет значения, веришь  ты  этому  или  нет,  но  таковы  мои
сведения, понимаешь? Отнесись к ним с полной серьезностью.
   Кем бы  ни  был  этот  парень,  он  -  настоящий  профессионал.  Ты  меня
понимаешь? Профессионал.
   - Значит, Тони и Эдди... - тихо пробормотал Генри.
   - Я тоже так считаю. Генри, но это всего лишь догадка.  -  Шарон  включил
сцепление, и его машина направилась к выезду со стоянки.
   Как все глупо, думал Таккер, выезжая на Эдмонтон-авеню. Зачем Тони и Эдди
пытаться сделать это... Что, что в самом деле происходит, черт  побери?  Они
мало что знают о способе транспортировки -  всего  лишь  то,  что  наркотики
как-то попадают в Америку, да еще то, что  он  хотел,  чтобы  пути  доставки
товара и его территорию ; оставили в покое, пока сам Генри превращался в  их
главного поставщика.  Нелогично  с  их  стороны  подрывать  его  бизнес,  не
подчинив сначала себе транспортировку продукта. Не подчинив.., он выбрал  не
правильное слово.., но...
   Не подчинив. Что если Билли жив? Вдруг он заключил сделку с ними,  а  Рик
отказался - нельзя исключать такую возможность; Рик слабее Билли, однако  на
него можно положиться.
   Может быть, так: Билли убивает Рика, забирает  с  собой  Дорис  и  прячет
где-то  ее  тело  -  ведь  он  знает,  как  это  делается,   правда?   Затем
устанавливает связь - с кем? Он честолюбивый ублюдок,  этот  Билли,  подумал
Таккер. Не такой уж  умный,  но  честолюбивый  и  настойчивый,  когда  этого
требуют обстоятельства.
   Да, такое возможно. Итак, Билли устанавливает контакт с кем-то. Но с кем?
Что ему известно? Билли знает, где ведется переработка продукта, но не имеет
представления, как он попадает в Америку.., может быть, запах, пластмассовые
пакеты  пахнут  формальдегидом.  Раньше  Генри  относился  к   этому   более
осторожно; когда Тони и Эдди помогали ему перерабатывать продукт в начальной
стадии операции, Таккер пересыпал товар в другие пакеты, чтобы избавиться от
запаха - так, на всякий случай. Но последние две партии ушли на  переработку
в  тех  же  пакетах...  Проклятье.  Какая   грубая   ошибка!   Билли   знает
приблизительно, где  ведется  окончательная  переработка  товара  после  его
доставки в Америку, но сможет ли он найти это место? Вряд ли, подумал Генри.
Билли плохо разбирается в мореплавании и вообще не любит яхты, а  приобрести
навыки навигаций не так-то просто.
   А вот Эдди и Тони хорошо знакомы с яхтами, идиот, напомнил себе Таккер.
   Но зачем им нарушать сложившуюся  систему,  особенно  теперь,  когда  все
налажено и приносит такую прибыль?
   Кому еще он перешел дорогу? Конечно, парням из Нью-Йорка, но  ведь  Генри
даже ни разу не встречался с ними. Он захватил их рынок сбыта, это правда, и
воспользовался временным недостатком товара, чтобы  утвердиться  там.  Может
быть, это вызвало у них ярость?
   А ребята из Филадельфии? Они стали  соединительным  звеном  между  ним  и
Нью-Йорком. Вдруг их охватила жадность? Не исключено, что они узнали  насчет
Билли.
   А может быть, в игру вступил Эдди, предав одновременно Тони и Генри.
   Все может быть. Но что бы ни случилось, транспортировка продукта все  еще
в руках Генри. И как бы ни обернулось дело, ему нужно  защищать  то,  что  у
него осталось, -  свою  территорию  и  связи.  Только  что  все  наладилось,
операция наконец-то стала приносить огромные дивиденды.  Потребовались  годы
напряженного труда, чтобы достичь того, чего он сейчас достиг,  сказал  себе
Генри и повернул направо, направляясь к дому. Начинать все сначала - значит,
снова подвергнуться огромному риску, а ведь так трудно заставить себя  пойти
на это. Новый город,  создание  новой  системы  распределения.  А  война  во
Вьетнаме заканчивается. Число трупов  американских  солдат,  на  которые  он
рассчитывал,  начало  сокращаться.  Возникшие  сейчас  трудности  могут  все
разрушить. Если он  сумеет  сохранить  операцию,  в  худшем  случае  удастся
заработать десять миллионов - нет, скорее двадцать при правильном раскладе -
и тогда можно спокойно уйти. Да, это привлекательный вариант. Два года,  еще
два года труда, и цель будет достигнута. Вряд ли  он  сумеет  начать  снова.
Придется защищаться здесь.
   Твердо стой и защищайся, парень, сказал  он  себе.  И  тут  же  в  голове
Таккера возник план. Точно,  он  заявит:  ему  нужен  Билли,  причем  живым.
Поговорит с ним и прощупает его,  выяснит,  не  начал  ли  Эдди  действовать
самостоятельно, не установил ли он контакт с конкурентами на севере. С этого
он начнет сбор сведений. А потом настанет время действовать.

***

   Здесь  должно  быть  подходящее  место,  сказал  себе  Келли.  "Спрингер"
медленно плыл вперед. Фокус заключался в том, чтобы найти  место  достаточно
населенное, но пустынное в данный момент.  В  требованиях,  предъявляемых  к
этой фазе операции, ничего трудного, улыбнулся он про себя. Поворот реки - и
вот хорошее место. Келли внимательно осмотрел берег. Похоже на школу,  может
быть, интернат,  и  в  зданиях  ни  одного  освещенного  окна.  Чуть  дальше
раскинулся городок - маленький и сонный, там горят всего несколько  огней  и
каждые пару минут проезжает автомобиль, но машины едут по главной  улице,  и
вряд ли кто-нибудь обратил внимание на яхту. Он прошел на яхте чуть дальше и
тут же, за поворотом, увидел место получше - ферма, судя  по  внешнему  виду
здесь выращивают табак - старинная плантация, большой дом ярдах в шестистах,
хозяева  внутри,   наслаждаются   прохладой   кондиционированного   воздуха.
Внутреннее освещение и голубой отблеск телевизионного экрана не позволяют им
видеть, что происходит снаружи. Да, здесь можно рискнуть.
   Келли перевел двигатели на холостой ход, прошел  на  нос  яхты  и  бросил
маленький якорь. Теперь он двигался быстро и неслышно, спустил в воду ялик и
перевел его за корму. Поднять Билли через леер оказалось  нетрудно,  но  вот
опустить его в шлюпку Келли не смог. Он положил Билли  на  палубу,  поспешно
спустился в каюту и принес спасательный жилет, который надел на тело,  потом
сбросил Билли за борт. Так будет проще. Келли  спустился  в  ялик,  привязал
шкертом спасательный жилет к корме шлюпки и сильными гребками  погнал  ее  к
берегу. Всего через три или четыре минуты нос ялика  врезался  в  болотистый
берег. Да, это школа, увидел Келли. Не иначе в ней идут  летние  занятия,  и
обслуживающий персонал наверняка появится тут только утром. Он  спрыгнул  на
берег и вытащил Билли, прежде чем снять с него спасательный жилет.
   - Оставайся пока здесь.
   - ..оставайся...
   - Совершенно верно. - Келли оттолкнул шлюпку от берега, сел за весла,  и,
глядя в сторону кормы, невольно остановил взгляд на Билли.  Он  оставил  его
совершенно раздетым. Никаких документов. Никаких отметин на теле, по которым
можно было бы его опознать, - кроме оставленных Келли. Билли  несколько  раз
повторил, что у него не брали отпечатков  пальцев.  Если  это  так,  полиции
будет нелегко опознать его, может быть, не удастся совсем. Да и вряд  ли  он
долго проживет. Мозговая травма,  вызванная  воздушной  эмболией,  оказалась
более серьезной, чем планировал Келли, и все свидетельствовало о том, что  и
его внутренние органы пострадали очень тяжело. Но  Келли,  в  конце  концов,
проявил больше великодушия - вороны не будут рвать тело Билли. Вот разве что
врачи проведут вскрытие. Через несколько  минут  Келли  поднялся  на  палубу
"Спрингера", и яхта направилась обратно вверх по течению Потомака.
   Прошло еще два часа,  и  он  увидел  причалы  корпуса  морской  пехоты  в
Куантико. Превозмогая усталость,  Келли  осторожно  подвел  яхту  к  берегу,
выбрав гостевой пирс - один из последних среди причалов.
   - Кто вы? - донесся из темноты голос.
   - Меня зовут Кларк, - ответил Келли. - Вас должны были предупредить.
   - Да, конечно. У вас хорошая яхта, - и охранник направился  к  маленькому
домику  в  глубине  порта.  Через  несколько  минут  от  зданий,  в  которых
размещались офицеры, к пирсу подъехал автомобиль.
   - Мы не ждали вас так рано, - заметил Марти Янг.
   - Пора браться за дело, сэр. Подниметесь на борт?
   - Спасибо, мистер Кларк. - Спустившись  в  салон,  генерал  огляделся.  -
Откуда у  вас  такое  сокровище?  Мне  пришлось  довольствоваться  маленьким
швертботом.
   - Не знаю, должен ли я отвечать на ваш вопрос, сэр, -  ответил  Келли.  -
Извините.
   Генерал кивнул.
   - Голландец сказал, что вы примете участие в операции.
   - Это верно, сэр.
   - Уверены, что справитесь? - Генерал заметил татуировку на  кисти  Келли,
но не понял, что она означает.
   - Я принимал участие в операции "Феникс", сэр, больше года. Кто включен в
состав штурмовой группы?
   - Добровольцы  из  разведывательных  подразделений  корпуса.  Сейчас  они
проходят усиленную подготовку.
   - Поднимаете их в