и  уже  более
громко.
   День будет  жарким,  подумал  Келли.  На  небе,  усыпанном  звездами,  ни
облачка, не заметно даже ни малейшего  намека  на  их  приближение.  Никаких
признаков "утренних красных облаков", что могло  бы  означать  надвигающийся
шторм и причинить беспокойство, хотя температура  воздуха  упала  только  до
двадцати  четырех  градусов  и  это  служило  дурным  предзнаменованием  для
наступающего дня, потому что лучи жаркого августовского солнца обрушатся  на
земную поверхность.
   - Послушай, говнюк, я хочу знать, кто ты!
   Келли шевельнулся в своем широком кресле у панели управления и отпил  еще
кофе. Его курс по компасу был один-два-один -  как  всегда,  он  держался  у
южного края судоходного канала. Навстречу ему шел  ярко  освещенный  буксир,
по-видимому из Норфолка, тащивший за собой две баржи, но в темноте  не  было
видно, чем они нагружены. Келли проверил ходовые огни и убедился, что фонари
размещены должным образом. Береговая охрана будет довольна, потому что часто
им не нравилось, как действуют каботажные буксиры.  Интересно,  что  это  за
жизнь, подумал Келли, буксировать баржи то  в  одну,  то  в  другую  сторону
Чесапикского залива. Наверно, очень скучно заниматься одним и тем же изо дня
в день, туда и обратно, с юга на север  и  с  севера  на  юг,  с  неизменной
скоростью  в  шесть  узлов,  все  время  наблюдая  одну  и  ту  же  картину.
Разумеется, за хорошую плату. На буксире капитан и помощник, механик и кок -
без кока им не обойтись. Может быть, пара матросов палубной  команды,  Келли
не был в этом уверен. И все получают совсем неплохую зарплату в соответствии
с профсоюзными расценками.
   - Ну хорошо, послушай, я не знаю, в чем дело, но поговорить-то мы  можем,
верно?
   Правда, маневрировать на  близком  расстоянии  очень  непросто,  наверно.
Особенно при ветре, когда баржи плохо повинуются попыткам ошвартовать  их  у
борта буксира. Только не сегодня. Сегодня не будет сколько-нибудь  ощутимого
ветра, просто станет жарче чем в аду. Келли начал поворачивать  на  юг,  как
только миновал мыс Бодкин-Пойнт и увидел красные огни на башнях Бэй-бриджа в
Аннаполисе. Горизонт на востоке освещался первым сиянием утренней  зари.  По
правде говоря, жаль. Последние два часа перед рассветом лучшее время  суток,
хотя мало кто понимает это.  Еще  одно  доказательство  того,  что  люди  не
обращают внимания на то, что происходит вокруг них.  Келли  показалось,  что
впереди движется что-то, но стекло ухудшало видимость, поэтому  он  поднялся
на крышу рубки, обнесенную леерами, поднял к глазам морской бинокль 1 х 50 и
поднес к губам микрофон.
   - Яхта "Спрингер" вызывает катер сорок один береговой охраны.
   - Сорок первый слушает,  "Спрингер".  Говорит  Португалец.  Ты  чего  это
делаешь так рано, Келли? Прием.
   -  Занимаюсь  морскими  торговыми  операциями,  Ореза.  А  в   чем   твое
оправдание? Прием.
   - Присматриваем за новичками вроде тебя, чтобы вовремя прийти на  помощь,
обучаем молодежь и тому подобное. А ты как думаешь? Прием.
   - Приятно слышать, береговая охрана, что моя судьба в надежных руках. Что
касается обучения молодежи, все очень просто -  толкаешь  такие  вот  штуки,
называются  рукоятками,  в  сторону  передней  части  судна  -  обычно   она
заостренная  -  и  корабль   плывет   быстрее.   Эта   остроконечная   часть
поворачивается в ту же  сторону,  куда  крутишь  штурвал.  Понимаешь,  крути
налево - повернешь налево, крути направо - повернешь направо. Прием.
   Келли услышал смех по радиосвязи частотной модуляции.
   - Понятно, спасибо за объяснения, "Спрингер", передам их команде. Еще раз
благодарю за советы, сэр. Прием.

***

   Команда патрульного катера  береговой  охраны  ворчала  после  длительной
восьмичасовой вахты и в остальном мало чем занималась. Ореза  отдал  штурвал
молодому матросу, а сам оперся плечом о переборку,  пил  кофе  из  кружки  и
болтал по радио, держа в руке микрофон.
   - Знаешь, "Спрингер", я бы не простил подобной  наглости  многим  парням.
Прием.
   - Хороший моряк уважает тех, кто лучше его, береговая  охрана.  А  верно,
что у вашего судна в донной части колеса, как у автомобиля? Прием.
   - О-о, - простонал молодой матрос.
   - Нет, "Спрингер", это не правда. Мы  снимаем  эти  тренировочные  колеса
сразу после того, как молокососы из военно-морского флота  уходят  с  верфи.
Нам не нравится, когда у таких дам  начинается  морская  болезнь  при  одном
взгляде на них. Прием.

***

   Келли  усмехнулся  и  изменил  курс  влево,   чтобы   подальше   обогнуть
приближающийся катер береговой охраны.
   - Какое счастье, что водные пути нашей  страны  в  руках  таких  надежных
парней, особенно сейчас, когда наступает уик-энд.
   - Не увлекайся, "Спрингер", а то я пошлю  вельбот  для  проверки  средств
спасения!
   - А-а, это так тратятся деньги, которые я плачу в  качестве  федерального
налога?
   - Не люблю, когда они тратятся понапрасну.
   - Ну ладно, береговая охрана, просто хотел убедиться, что кто-то не  спит
на вашем судне.
   - Понятно, сэр. Очень вам благодарны. Мы действительно немного задремали.
Как хорошо, что в море плавают настоящие профессионалы вроде вас, а  то  нам
просто нечего было бы делать.
   - Попутного ветра, Португалец.
   - Тебе тоже, Келли. - Голос исчез,  и  из  динамика  послышались  обычные
радиопомехи.
   Вот и все, подумал Келли. Возникло бы немало проблем, если бы  Португалец
решил навестить  его  яхту  для  дружеской  беседы.  Келли  был  всегда  рад
поболтать с ним, но не сейчас.  Он  выключил  радио  и  спустился  в  салон.
Горизонт на востоке был залит розово-оранжевым светом. Еще десять  минут,  и
покажется солнце.
   - Что там такое? - спросил Билли.
   Келли налил себе еще кофе и проверил автопилот. В рубке стало тепло, и он
снял рубашку. Шрамы на спине и плечах от выстрела из охотничьего ружья стали
отчетливо  видны  даже  при   слабом   освещении   начинающегося   рассвета.
Последовала очень долгая тишина, которую прервал шумный вдох.
   - Значит, ты...
   На этот раз Келли повернулся и посмотрел  вниз  на  обнаженного  мужчину,
прикованного к палубе.
   - Совершенно верно.
   - Но я убил тебя, - возразил Билли. Ему никто не  сообщил  про  обратное.
Генри решил промолчать, считая, что это не имеет отношения к распространению
наркотиков.
   - Ты так считаешь? - спросил Келли, снова поворачиваясь и  глядя  вперед.
Он увидел, что один из дизелей чуть перегревается, и решил проверить систему
охлаждения, покончив с другими делами. В остальном яхта вела себя  послушно,
слегка  покачиваясь  на  почти  невидимых  волнах,  и  двигалась  вперед   с
крейсерской скоростью в двадцать узлов. Нос ее был приподнят  на  пятнадцать
градусов, поскольку подводные крылья плавно скользили по поверхности залива.
Яхта на ступеньке,  называл  Келли  такое  положение.  Он  снова  потянулся,
напрягая и расслабляя мышцы, давая  возможность  Билли  получше  рассмотреть
шрамы и что скрывается под ними.
   - Так вот в чем дело.., она рассказала  нам  о  тебе  -  рассказала  все,
прежде чем мы прикончили ее.
   Келли окинул внимательным взглядом контрольную панель, затем посмотрел на
карту - яхта приближалась к Бэй-бриджу. Скоро ему придется переместиться  на
восточный край канала. Теперь он смотрел на судовые часы - Келли называл  их
хронометром - по крайней мере раз в минуту.
   - Пэм доставила нам немало удовольствия.  До  самого  конца,  -  произнес
Билли, поддразнивая этого парня, захватившего его, наполняя тишину  злобными
словами, находя в них источник храбрости для себя. - Зато была дурой, глупой
и тупой.
   Миновав Бэй-бридж, Келли отключил автопилот и повернул штурвал на  десять
градусов налево. Впереди не было судов, и все-таки он внимательно огляделся,
прежде чем начать поворот. Пара ходовых огней на самом горизонте возвещала о
приближении торгового судна, примерно в двенадцати тысячах ярдов. Келли  мог
бы включить радиолокатор и убедиться в этом, но при такой видимости это было
бы напрасной тратой электричества.
   - Она рассказала тебе о синяках  страсти?  -  ухмыльнулся  Билли.  Он  не
заметил, как побелели костяшки рук, сжимающие штурвал.
   Синяки на грудях сделаны, по-видимому, обычными плоскогубцами, говорилось
в отчете патолога. Келли запомнил его наизусть, каждое сухое  слово,  каждый
холодный медицинский термин, словно весь отчет был вырезан на стальном листе
алмазным резцом. Какие чувства владели врачом, писавшим его? Такие же, какие
возникли у него самого? Пожалуй. Ярость автора отчета выражалась в  растущей
отрешенности  текста,  в  бесстрастии  слов.  Профессионалы  вынуждены   так
поступать.
   - Знаешь, ведь она все нам рассказала. Как ты подобрал ее на дороге,  как
вы жили и веселились. Ведь мы  научили  ее  всяческим  приемам,  мистер.  Ты
должен быть благодарен нам за это. Перед тем как  сбежать  от  нас  -  готов
поспорить, об этом она тебе не говорила, - эта девка  уговорила  каждого  из
нас лечь на нее, мы так и сделали, по три-четыре раза  каждый.  Она  решила,
наверно, что перехитрила нас, а? Ей даже в голову не пришло, что  она  будет
вынуждена повторить все это снова.
   Тип крови 0, резус положительный, тип крови 0, резус  отрицательный,  тип
крови АВ, резус тоже отрицательный, вспомнил  Келли.  Тип  крови  0  намного
более распространенный, чем все остальные, это значит, что там вполне  могло
быть больше чем трое мужчин. А какой тип крови у тебя. Билли?
   - Всего лишь проститутка, вот так. Симпатичная,  но  только  проститутка.
Так она и умерла, ты знаешь это? Сдохла с хреном  внутри.  Мы  задушили  ее,
когда  она  подбрасывала  парня  своим  прелестным  маленьким  задом  и   не
прекращала даже тогда, когда ее лицо побагровело. Было занятно наблюдать  за
этим. - Билли похотливо хихикнул. - Я тоже позабавился с  ней  -  три  раза,
приятель! И это я причинил ей боль, настоящую боль, слышишь?
   Келли приоткрыл рот, стараясь дышать  глубоко  и  медленно,  не  позволяя
мышцам напрягаться. Утренний ветерок слегка усилился, и  яхта  раскачивалась
градусов на пять на каждый борт, влево и вправо от вертикали, и он  позволил
своему  телу  двигаться  вместе  с   креном,   приказал   себе   подчиниться
успокоительному движению моря.
   - Я не понимаю, чего ты так  волнуешься.  Ведь  всего-навсего  прикончили
проститутку. Мы можем заключить сделку, от которой тебе немало перепадет. Да
ты знаешь, как сглупил? В том доме было  семьдесят  кусков,  сукин  ты  сын.
Семьдесят кусков! - Билли  замолчал,  видя,  что  его  попытки  не  возымели
действия. И все-таки разъяренный  человек  теряет  самообладание,  допускает
ошибки, и он заметил, что все же однажды ему удалось потрясти его. Билли  не
сомневался в этом и решил продолжать.
   - Знаешь, жалко, что ей нужны были наркотики. Выбери  она  другое  место,
чтобы заполучить их, и мы бы никогда вас не заметили. А потом и ты дал маху,
помнишь?
   - Да, помню.
   - Имей в виду, ты в самом деле глупо вел себя в тот раз. Ты что, забыл  о
телефонах? Господи, приятель! Да после того как  наша  машина  застряла,  мы
позвонили Берту, сели в его джип и принялись за поиски  -  и  тут  же  нашли
тебя, безо всякого труда. Видно, она чертовски очаровала тебя, раз ты  забыл
об этом.
   Телефоны? Значит, Пэм погибла из-за такого пустяка? - подумал Келли.  Его
мышцы  словно  окаменели.  Ты  идиот,  Келли.  Затем  плечи  его   бессильно
опустились, правда, всего лишь на секунду, - он  понял  всю  величину  своей
ошибки, как не сумел защитить  ее.  И  тут  же  у  него  мелькнула  мысль  о
бессмысленности всех усилий отомстить за Пэм. Но бессмысленны эти усилия или
нет, он пойдет до конца. Келли выпрямился в кресле.
   - Понимаешь, такую машину чертовски легко  заметить.  Мы  даже  не  сразу
поверили, что ты оказался  таким  глупым.  -  Билли  почувствовал,  что  его
насмешки попали в цель. Похоже, теперь можно начать настоящие переговоры.  -
Признаться, я удивлен,  что  ты  остался  в  живых.  Имей  в  виду,  это  не
какая-нибудь личная ненависть к тебе.  Может  быть,  ты  не  знал,  чем  она
занималась, что ей поручали. Мы просто не могли  отпустить  ее  на  свободу,
потому что она знала слишком много, понимаешь? Я  могу  уладить  дело,  дать
тебе все, что ты потребуешь. Давай решим все это миром, а?
   Келли проверил автопилот, затем посмотрел вперед. "Спрингер" двигался  по
прямому и безопасному курсу, впереди  виднелось  только  море.  Он  встал  и
пересел в другое кресло, в нескольких футах от Билли.
   - Она сказала тебе, что  мы  приехали  в  город,  чтобы  купить  для  нее
наркотики? Именно это она сказала? - спросил Келли, глядя ему в глаза.
   - Да, конечно, - ответил Билли успокаиваясь. И тут же  озадаченно  поднял
голову,  увидев,  что  Келли  зарыдал  прямо  перед  ним.  Может  быть,  ему
действительно удастся выпутаться из этого положения. - Господи, извини меня,
приятель, - произнес Билли совсем не тем голосом, какой требовался в  данной
ситуации. - Я понимаю, тебе здорово не повезло.
   Это мне не повезло? Келли закрыл глаза, всего в нескольких дюймах от лица
Билли. Господи милосердный, она защищала меня. Даже  после  того  как  я  не
сумел защитить ее, она ничего не выдала. Она не знала, жив  я  или  нет,  но
лгала, чтобы защитить меня.  Чувства  одержали  верх,  и  Келли  просто  ;на
несколько минут утратил контроль над собой. Но даже в этом была  своя  цель.
Через некоторое время его глаза высохли, и, вытирая их, он одновременно стер
со своей совести все человеческие чувства, которые еще  могли  оставаться  в
его душе по отношению к этому ублюдку.
   Келли встал и вернулся в кресло перед панелью управления.  Он  больше  не
решался смотреть на этого мерзкого подонка. Еще бы, а вдруг он действительно
утратит всякий контроль над своими действиями? Рисковать он не мог.

***

   - Том, я считаю, что ты, может быть, и прав, - заметил лейтенант Райан.
   Судя по водительскому удостоверению, уже  прошедшему  проверку,  владелец
его никогда не подвергался аресту, но много раз платил  штраф  за  нарушения
правил дорожного движения - Ричарду Оливеру  Фармеру  было  двадцать  четыре
года и старше он уже никогда не станет. Фармер умер от удара ножом в  грудь,
пронзившего околосердечную сумку и сердце. Размеры  ножевой  раны  -  обычно
такие проникающие ранения стягиваются и неспециалисту трудно их  заметить  -
говорили о том, что убийца повернул нож  в  ране,  насколько  это  допускало
расстояние между ребрами. Рана была большой,  указывая  на  то,  что  оружие
убийства - нож - было широким, с шестидюймовым лезвием. Но еще более  важным
являлось то, что на этот раз у детективов была дополнительная информация.
   - Убийца допустил ошибку, - заявил судебно-медицинский эксперт.  Райан  и
Дуглас согласно кивнули. На  мистере  Фармере  была  белая  хлопчатобумажная
рубашка с пристегнутыми погончиками. Тут  же,  на  дверной  ручке,  висел  и
пиджак от костюма. Убийца выдернул нож из раны и  вытер  лезвие  о  рубашку.
Сделал он это, по-видимому, трижды, и один раз оставил  идеальный  отпечаток
лезвия, испачканного кровью жертвы, у которой был револьвер  за  поясом,  но
убитый не сумел им воспользоваться. Еще одна жертва искусного и неожиданного
нападения, вот  только  проявившая  меньше  бдительности.  Младший  из  пары
детективов указал карандашом на этот отпечаток.
   - Знаете, что это такое? - спросил Дуглас. Вопрос был чисто риторическим,
потому что он сам сразу и ответил на него. - Это "Кабар", стандартный боевой
нож, состоит на вооружении морской пехоты. У меня самого  есть  точно  такой
же.
   - И отточен здорово, - сообщил им судмедэксперт. - Очень  четкий  разрез,
почти хирургический в момент вхождения  в  тело.  Он,  должно  быть,  рассек
сердце едва ли не пополам. И  исключительно  точный  удар,  господа,  лезвие
вошло  в  тело  совершенно  горизонтально,  чтобы  не  застрять  в   ребрах.
Большинство людей полагают, что сердце находится в левой  части  груди.  Наш
друг знает, что это не совсем так. Только один удар. Он точно знал, куда его
нанести.
   - Еще один, Эм. Вооруженный преступник. Наш друг сумел подойти вплотную к
нему и убить его так быстро...
   - Да, Том. Теперь я считаю, что ты прав. - Райан  кивнул  и  поднялся  на
второй этаж, где  работала  остальная  группа  детективов.  В  спальне  была
обнаружена мужская одежда и  холщовая  сумка  с  огромной  суммой  наличных,
пистолетом и ножом. Здесь же находился матрас с пятнами  семенной  жидкости,
некоторые были еще влажными. И женская  сумочка.  Так  много  предметов  для
описи молодым детективам. Группа крови - по пятнам семенной жидкости. Полное
опознание всех троих - по мнению детективов здесь было  три  человека.  Даже
автомобиль у входа, по которому можно определить владельца.  Наконец  что-то
похожее на нормальное убийство. Латентные отпечатки пальцев по всей комнате.
Фотографы уже отсняли дюжину кассет. Однако для Райана и Дугласа вопрос  был
уже решен, причем очень своеобразно.
   - Ты знаешь доктора Фарбера в больнице Хопкинса?
   - Да, Эм. Он занимался  вместе  с  Фрэнком  Алленом  расследованием  дела
Гудинга. Я тогда договаривался о встрече с  ним.  Фарбер  произвел  на  меня
большое впечатление, - кивнул Дуглас. - Странный парень, но очень умный.  Ты
не забыл, что сегодня  после  обеда  я  должен  присутствовать  на  судебном
заседании?
   - Хорошо. Думаю, справлюсь и без тебя. С меня кружка пива, Том. Ты  сумел
разобраться с этим делом быстрее меня.
   - Спасибо, Эм. Может быть, и я когда-нибудь стану лейтенантом, а?
   Райан рассмеялся, докурил сигарету и пошел вниз по лестнице.

***

   - Надеюсь, ты не думаешь сопротивляться? - с улыбкой  спросил  Келли.  Он
только что вернулся в салон, после того как закрепил швартовы за  причальные
тумбы у пирса своего острова.
   - Чего это ради я должен помогать тебе? - ответил Билли тоном, в котором,
как ему казалось, прозвучал вызов.
   - Как хочешь, - пожал плечами Келли, достал боевой нож  и  поднес  его  к
особенно чувствительному месту. - Тогда начнем прямо сейчас,  если  тебе  не
терпится.
   Голое тело съежилось, причем одна его часть  съежилась  намного  заметнее
других.
   - Хорошо, хорошо!
   - Отлично. Я хочу, чтобы ты извлек урок из этого. Никогда  больше  ты  не
причинишь зла ни одной девушке. - Келли снял  цепи,  удерживавшие  Билли  на
палубе и прикрепленные к болтам, но оставил на месте цепь,  стягивавшую  его
руки за спиной. Затем поднял Билли на ноги.
   - ., твою мать, сука! Ты собираешься убить меня,  но  я  ничего  тебе  не
скажу.
   Келли повернул его к себе лицом и посмотрел в глаза.
   - Я не собираюсь убивать тебя, Билли. Когда я высажу тебя  с  острова  на
берег, ты будешь жив. Обещаю.
   Замешательство на лице  Билли  было  настолько  забавным,  что  Келли  на
мгновенье улыбнулся, но тут же покачал головой. Он напомнил себе, что выбрал
очень узкую и ненадежную тропинку между двумя одинаково  опасными  обрывами,
на дне которых лежало угрожающее ему  безумие,  потеря  рассудка,  вызванная
различными причинами, но от этого не менее губительная. Ему нужно отдалиться
от реальности происходящего, но сохранять с ним контакт. Келли помог  своему
пленнику  спуститься  по  трапу  на  причал  и  повел  его  к  бункеру,  где
размещалось оборудование.
   - Хочешь пить?
   - - Неплохо было бы и помочиться. Келли свернул с дорожки на траву.
   - Валяй, - сказал он и остановился, ожидая, когда Билли кончит.  Тому  не
нравилось быть голым, особенно перед другим мужчиной и в зависимом  от  него
положении. Ничего не понимая, снова не правильно оценив  обстановку,  сейчас
он не пытался говорить с Келли, по  крайней  мере  не  пытался  сделать  это
должным образом. Трусливый по натуре, Билли попробовал  раньше  собраться  с
силами и говорил, не столько обращаясь к Келли, сколько разговаривая с самим
собой, вспоминая, как он принимал  участие  в