идит его, может  быть,
даже наблюдает за ним. В некоторых из этих домов все еще горел свет, поэтому
Келли оставался на месте еще минут тридцать, терпеливо перенося жажду и боль
в онемевших ногах, прежде чем встал  и,  волоча  ноги,  направился  к  углу.
Сегодня вечером он был особенно осторожен и особенно  внимателен.  Наступила
очередь  заняться  второй  фазой  работы,  время  продолжить  свои   усилия,
направленные на отвлекающий маневр.
   Сейчас  он  двигался  главным  образом  по  узким  переулкам,   медленно,
пошатываясь из стороны в сторону и описывая извилистую  линию,  напоминающую
змею. Прежде чем вернуться на улицы,  он  задержался  на  несколько  секунд,
чтобы надеть тонкие хирургические  перчатки.  Время  шло,  и  Келли  миновал
нескольких торговцев наркотиками вместе с их помощниками, выбирая подходящую
цель. Его маршрут был тем, что он называл угловым поиском -  он  состоял  из
серии  поворотов  на  девяносто  градусов,  совершаемых  в  районе,  центром
которого  являлось,  по  сути  дела,   место,   где   Келли   оставил   свой
"фольксваген". Как всегда, ему приходилось вести себя очень осторожно, но он
был неизвестным охотником, и животные, за которыми  он  охотился,  не  имели
представления о том, кем были они, считая хищниками самих себя.  Ну  что  ж,
они имели право на такие иллюзии.
   Было уже почти три, когда он отыскал его. Одиночка, так  привык  называть
их Келли. У этого дилера не было помощника, может быть, он являлся  новичком
в этом деле и все еще осваивал профессию. Он не был старым  или  по  крайней
мере не казался таким с расстояния в сорок ярдов. Он стоял,  считая  выручку
от вечерней торговли. На  его  правом  бедре  оттопыривалась  куртка  -  без
сомнения, там был револьвер, но он смотрел дулом  вниз.  Было  заметно,  что
человек  этот  испытывал  определенное  напряжение,  словно  был  настороже.
Услышав шаги Келли, он поднял голову, повернулся и быстро взглянул на  него,
но  тут  же  вернулся  к  прежнему  занятию,   не   принимая   во   внимание
приближающуюся фигуру, хотя дистанция между ним и Келли сокращалась.
   Днем, перед выходом на операцию, Келли заставил себя  съездить  на  яхту,
воспользовавшись для этого "скаутом", - ему не хотелось, чтобы кто-нибудь  в
порту узнал, что у него есть  и  другой  автомобиль,  -  и  забрал  кое-что.
Приближаясь к Юниору - у каждого человека  должно  быть  имя,  на  какое  бы
короткое время оно ни присваивалось, - Келли  переложил  бутылку  из  правой
руки в левую. Затем правая рука выдернула чеку из кончика "громовой  палки",
которая висела на петле  с  левой  стороны  под  заново  купленной  походной
курткой. "Громовая палка" представляла собой простой металлический  стержень
восемнадцати дюймов в длину с навинченным на его конец  цилиндром  и  чекой,
висящей на короткой тонкой цепочке. Приближаясь к Юниору, Келли  снял  палку
правой рукой с петли.
   Дилер снова повернул к нему голову с очевидным раздражением. По-видимому,
у него возникли трудности со счетом и теперь он раскладывал банкноты  по  их
достоинству. Наверно, приближение Келли  отвлекло  его,  а  может  быть,  он
просто был малограмотным, что казалось более вероятным.
   Келли споткнулся и упал на тротуар, опустив голову и  стараясь  выглядеть
побезобиднее. Вставая, он бросил взгляд назад.  На  расстоянии  более  сотни
ярдов не было ни души, а огни проезжающих машин, заметил он, были красными -
значит, все ехали от него.  Подняв  голову,  Келли  не  увидел  перед  собой
никого,  кроме  Юниора,  заканчивающего  свою  ночную  работу   и   готового
отправиться домой, чтобы выпить перед сном или заняться еще чем-нибудь.
   Расстояние между ними сократилось до десяти футов, и дилер по-прежнему не
обращал на него никакого внимания, словно Келли  был  бродячей  собакой.  За
мгновение до удара его охватило радостное возбуждение - ты уже  знаешь,  что
все  у  тебя  пройдет  удачно  и  тебя  охватывает  чувство   взволнованного
удовлетворения, когда враг находится в зоне поражения,  еще  не  подозревая,
что его время подошло к концу. В это  мгновение  ты  чувствуешь,  как  кровь
пульсирует у тебя в теле, когда одному  тебе  известно,  что  ночная  тишина
сейчас будет нарушена, и ты испытываешь  удивительное  ощущение  власти  над
жертвой. Правая рука Келли начала высовываться из-под куртки, он сделал  еще
один шаг, все еще двигаясь не к цели,  а  явно  стараясь  обойти  дилера,  и
взгляд преступника снова метнулся в его сторону. В глазах торговца  не  было
страха, в них отсутствовало даже раздражение. Он не  попытался,  разумеется,
отойти в сторону - это люди должны обходить его, а  не  наоборот.  Для  него
Келли  был  всего  лишь  посторонним  предметом,   находящимся   на   улице,
представлял ничуть не больший интерес, чем масляное пятно на асфальте.
   На флоте  это  называется  ТНС  -  точкой  наибольшего  сближения,  самое
короткое расстояние до другого корабля или фиксированной точки на берегу. На
расстоянии полушага от дилера Келли выдернул "громовую палку" из-под куртки,
мгновенно повернулся на левой  ноге  и  ткнул  стержнем,  который  держал  в
вытянутой правой руке, словно наносил удар, подкрепленный  массой  всех  Ста
девяноста пяти фунтов своего тела. Металлический цилиндр на конце  уперся  в
грудь дилера. Сила удара и  инерция  тела  Келли  отбросили  цилиндр  назад.
Капсюль  находящегося  внутри  него   охотничьего   патрона   наткнулся   на
закрепленный боек, и произошел выстрел. В это мгновение  выходное  отверстие
цилиндра упиралось в грудь Юниора.
   Звук  выстрела  был  не  громче  шлепка  картонной  коробки,  упавшей  на
деревянный пол, ничуть не громче. Он совсем не походил  на  выстрел,  потому
что пороховые  газы  устремились  вслед  за  дробовым  зарядом  внутрь  тела
торговца. Легкий заряд  -  латунная  гильза  была  начинена  мелкой  дробью,
которая применяется при стендовой стрельбе или  для  голубиной  охоты,  -  с
расстояния больше пятнадцати ярдов всего лишь  ранил  бы  человека,  но  при
контактном выстреле его эффект оказался таким  же,  как  если  бы  в  дилера
выстрелили  из  крупнокалиберной  винтовки,  предназначенной  для  охоты  на
слонов. Потрясающая мощь выстрела вытеснила воздух из его легких, послышался
удивительно громкий выдох, заставивший  Юниора  словно  в  изумлении  широко
открыть рот. Он действительно был  изумлен.  Его  глаза  заглянули  в  глаза
Келли, он все  еще  был  жив,  хотя  сердце  его  лопнуло  подобно  детскому
воздушному шарику, а нижняя половина  легких  превратилась  в  мясной  фарш.
Выходное  отверстие  отсутствовало.  Поскольку  цилиндр  и  патрон   в   нем
находились в прямом  контакте  с  телом,  энергия  выстрела  и  заряд  дроби
остались внутри продавца наркотиков. В течение секунды он продолжал  стоять,
однако Келли это мгновение показалось часом. Затем тело рухнуло прямо  вниз,
подобно взорванному  зданию,  раздался  странный  глубокий  выдох  -  это  в
результате  падения  воздух  и  пороховые  газы  вытеснило   через   входное
отверстие. Отвратительный запах едкого дыма и крови распространился  вокруг,
свидетельствуя о прерванной жизни. Глаза Юниора все еще оставались открытыми
и смотрели на Келли, словно задавая вопрос, который остался  непроизнесенным
и не получил ответа, рот был приоткрыт, губы дрожали, пока тело  не  замерло
окончательно. Келли  забрал  деньги  из  мертвой  руки,  продолжавшей  цепко
сжимать их, и пошел дальше по улице.  Его  глаза  и  уши  искали  угрожающую
опасность и не находили ничего. Подойдя к углу  квартала,  Келли  свернул  к
сточной канаве и сполоснул в ней цилиндр "громовой палки", смывая  возможные
следы крови.  Затем  он  повернулся  и  все  еще  неровной  пьяной  походкой
направился на юг к своей машине. Спустя сорок минут он был дома,  богаче  на
восемьсот сорок долларов и беднее на один охотничий патрон.

***

   - Так кто это такой? - спросил Райан.
   - Вы не поверите - Банданна, - ответил одетый в форму полицейский. Он был
опытным патрульным, белым, тридцати двух лет. -  Продавец  героина.  Вернее,
был продавцом.
   Глаза убитого все еще смотрели на окружающий мир, что  не  так  уж  часто
бывает у жертв нападения, но смерть была для него неожиданной и  мгновенной,
хотя тело казалось поразительно опрятным. В  нижней  части  груди  виднелось
входное отверстие диаметром в три четверти дюйма, окруженное черным кольцом,
похожим на бублик, шириной  примерно  в  одну  восьмую  дюйма.  Кольцо  было
результатом пороховых газов, а рана, без  сомнения,  нанесена  выстрелом  из
ружья 12-го калибра. За наружной тканью зияла пустота. Все внутренние органы
были уничтожены или просто опустились вниз.  Впервые  в  жизни  Эммет  Райан
смотрел внутрь тела, словно это даже было не тело, а всего лишь манекен.
   - Причиной смерти, - заметил коронер с иронией, недовольный тем, что  его
вызвали на место преступления ранним утром, - является  полное  исчезновение
сердца. Чтобы  отыскать  его  мышечную  ткань,  нам  понадобится  микроскоп.
Бифштекс по-татарски, - добавил он, качая головой.
   - Очевидная контактная рана. Убийца, по-видимому, прижал к его груди дуло
ружья и спустил курок.
   - Господи, он даже не  кашлянул  кровью,  -  заметил  Дуглас.  Отсутствие
выходного отверстия явилось причиной того, что на тротуаре не было крови,  и
издалека Банданна казался просто спящим - если не видеть его широко открытых
безжизненных глаз.
   - У него отсутствует диафрагма, - объяснил  судебно-медицинский  эксперт,
указывая на входное отверстие. - Брюшная диафрагма  расположена  чуть  ниже.
При вскрытии мы, наверно, обнаружим, что уничтожена вся система  дыхания.  В
жизни не видел такого аккуратного убийства. - Он работал на своей  должности
в течение шестнадцати лет. - Нам понадобится масса фотографий.  Этот  случай
будет описан в учебнике.
   - Он был опытным дилером? - спросил Райан у полицейского.
   - Достаточно опытным, чтобы не подпустить так близко постороннего.
   Лейтенант наклонился к трупу и ощупал правое бедро жертвы.
   - Револьвер все еще на месте.
   - По-видимому, это был кто-то, кого он знал, - произнес  Дуглас,  выражая
свои мысли вслух. - Хорошо знал и потому подпустил к себе так близко, в этом
можно не сомневаться.
   - Охотничье ружье трудно спрятать под одеждой,  даже  обрез.  Неужели  он
ничего  не  заподозрил?  -  Райан  отошел  назад,  предоставив   возможность
судмедэксперту заняться своим делом.
   - У него чистые руки, никаких следов борьбы. Стрелявший подошел вплотную,
и наш приятель даже не встревожился. - Дуглас сделал паузу. -  Черт  побери,
но ведь выстрел из охотничьего ружья очень громкий! Неужели никто ничего  не
слышал?
   - Время смерти - пока могу только сказать, что это произошло часа  в  два
или три, - заметил судмедэксперт, потому что и на этот раз еще не  наступило
трупное окоченение.
   -  Ночью  на  улице  совсем  тихо,  -  продолжал  Дуглас.  -  Выстрел  из
охотничьего ружья слышен чертовски далеко.
   Райан взглянул на карманы брюк. Снова не видно, чтобы они  оттопыривались
от денег.  Он  огляделся  вокруг.  Из-за  полицейского  ограждения  за  ними
наблюдало  человек  пятнадцать.  Уличные  развлечения  находятся  там,   где
что-нибудь   происходит,   и   на   лицах    зрителей    было    такое    же
бесстрастно-клиническое  выражение,  как  и  на  лице   судебно-медицинского
эксперта.
   - Может быть, это тоже дело рук "дуэта"? - спросил Райан, ни  к  кому  не
обращаясь.
   - Нет, - тут же произнес  врач.  -  Он  убит  из  одноствольного  оружия.
Двустволка оставила бы следы порохового ожога слева или справа  от  входного
отверстия, да и сам ожог выглядел  бы  по-другому.  При  стрельбе  из  ружья
двенадцатого калибра с такого  расстояния  требуется  только  один  выстрел.
Короче говоря, его убили из одноствольного ружья.
   - Аминь, - заключил Дуглас. - Кто-то  занимается  Божьим  промыслом.  Три
торговца наркотиками убиты за два дня. Если  это  будет  продолжаться,  Марк
Шарон может остаться без работы.
   - Том, - поморщился Райан, - только не сегодня. - Еще одна папка, подумал
он. Еще  одно  ограбление  торговца  наркотиками,  осуществленное  в  высшей
степени эффективно - но не тем же парнем, который убил Джу-Джу. Другой метод
действий.

***

   Снова душ, снова выбритое лицо, снова  пробежка  в  парке  Чинкуапин,  во
время которой он мог обдумать свои дела. Теперь его облик и место нахождения
соответствовали внешнему виду машины. Операция идет в соответствии с планом,
подумал Келли, поворачивая направо на  Бельведер-стрит  и  пересекая  улицу,
перед тем как бежать обратно, завершая третий круг. Это приятный парк. Плохо
оборудованная игровая площадка для детей, зато они могут  бегать  и  играть,
как им заблагорассудится,  как  и  поступали  многие  из  них  под  надзором
нескольких соседских  матерей,  сидящих  с  книгами  у  колясок  со  спящими
младенцами - они тоже скоро вырастут и  тоже  будут  наслаждаться  травой  и
открытым пространством. Поблизости шла игра в бейсбол с  явно  недостаточным
числом игроков. Отбитый мяч пролетел мимо бейсбольной рукавицы девятилетнего
игрока и упал рядом с тропинкой, по которой бежал Келли. Он подхватил мяч  и
бросил его обратно мальчику. На этот раз маленький бейсболист поймал  мяч  и
крикнул "спасибо". Мальчонка помоложе бросал "летающую тарелку" - не слишком
умело - и едва не наткнулся на Келли, которому пришлось  предпринять  маневр
уклонения. Мать ребенка смущенно  посмотрела  на  него.  Келли  улыбнулся  и
дружелюбно махнул рукой.
   Вот такой и должна быть жизнь, сказал он себе, мало отличающейся  от  его
собственных детских лет в Индианаполисе. Отец  на  работе.  Мать  с  детьми.
Трудно одновременно быть хорошей матерью и работать, особенно когда дети еще
маленькие; или по  крайней  мере  надо,  чтобы  матери,  которым  приходится
работать или которые хотят работать, могли  оставить  детей  под  присмотром
знакомой, не сомневаясь в том, что малыши будут находиться  в  безопасности,
проведут лето среди зелени, под открытым небом, в играх  и  развлечениях.  И
все-таки  общество  привыкло  признавать,   что   для   многих   семей   это
неосуществимо. Вот этот район резко  отличался  от  того,  где  он  проводил
операции, и привилегии, которым  радовались  здешние  ребятишки,  совсем  не
должны быть привилегиями, потому что  как  может  ребенок  вырасти  и  стать
нормальным человеком без жизни в подобном окружении?
   Это опасные мысли, сказал себе Келли. Логическим  выводом  будет  желание
попытаться изменить весь мир, а это выходило за  пределы  его  возможностей,
подумал он, заканчивая трехмильную пробежку с  приятным  ощущением  в  своем
потном и усталом теле. Он перешел на шаг, чтобы немного остыть,  прежде  чем
возвратиться на машине к себе  на  квартиру.  Со  стороны  детской  площадки
доносился смех, визг, сердитые возгласы "обманщик!"  за  какое-то  нарушение
правил, не совсем понятных обоим игрокам, и препирательства по поводу  того,
кто выбыл и кто вступил в  какой-то  другой  игре.  Келли  сел  в  машину  и
захлопнул дверцу, оставив позади эти звуки. Разве он сам  не  обманывал?  Он
нарушал правила,  которые  отлично  понимал,  и  все-таки  нарушал  их  ради
торжества справедливости или того, что он называл справедливостью в душе.
   Месть? - спросил себя Келли, пересекая улицу. "Виджиланте" было следующим
словом, само собой пришедшим ему  в  голову.  Да,  это  слово  мне  нравится
больше, подумал он. Оно происходит от "виджилес" -  римского  названия  тех,
кто стоит на страже: по ночам "виджили" на городских улицах следили  главным
образом за возникновением пожаров,  если  он  правильно  припоминал  латынь,
которую ему преподавали в средней школе святого Игнатия,  но  поскольку  они
были римлянами, то, по-видимому, носили мечи. Интересно, были ли улицы  Рима
безопасными, безопаснее улиц этого города? Может быть, даже наверно. Римское
правосудие было.., суровым. Не слишком приятно умирать распятым на кресте, а
за некоторые преступления, такие как убийство собственного отца,  наказанием
в соответствии с законом служила смерть в холщовом мешке,  куда  преступника
сажали вместе с собакой, петухом и каким-нибудь другим животным, после  чего
мешок бросали в Тибр, но не для того, чтобы  утопить,  -  смерть  наступала,
когда  виновного  разрывали  на  части  обезумевшие   животные,   пытающиеся
вырваться из завязанного мешка. Может быть, он является прямым потомком  тех
времен, одним из "виджили", подумал Келли, стоит  на  страже  по  ночам.  От
этого предположения он почувствовал себя лучше,  чем  от  сознания,  что  он
нарушает закон. К тому же "виджиланте"  в  книгах  по  американской  истории
очень резко отличаются от их изображения в прессе. До организации  настоящих
департаментов полиции рядовые граждане  патрулировали  улицы;  охраняя  свой
мир, они вершили жестокий и незамедлительный суд. Так,  как  делает  это  он
сейчас?
   Нет, пожалуй, не совсем так, признал Келли, ставя  машину  у  дома.  Что,
если это все-таки месть? Через десять  минут  еще  один  пластиковый  мешок,
наполненный комплектом выброшенной Келли одежды, оказался в мусорном баке, и
он с наслаждением принял душ, перед тем как позвонить по телефону.
   - Дежурная медсестра О'Тул слушает.
   - Сэнди? Это Джон. Твоя смена по-прежнему заканчивается в три?

***

   - У тебя прямо-таки удивительное чувство времени,  -  сказала  она,  чуть
улыбаясь ему из-за своего стола. - Чертова машина снова сломалась. - А такси
стоит слишком дорого, подумала она про себя.
   - Хочешь я взгляну на нее? - предложил Келли.
   - Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь исправил ее наконец.
   - Не могу ничего обещать, - услышала Сэнди его голос. - Но у меня дешевые
расценки.
   - Насколько дешевые? - спросила она, заранее зная ответ.
   - Можно пригласить тебя поужинать вместе? Ты даже сама выберешь ресторан.
   - Да, хорошо.., но...
   - Но это все еще слишком рано для нас обоих, я знаю. Твое  целомудрие  не
подвергнется опасности, честное слово.
   Она не могла удержаться от  смеха.  Как  странно,  когда  такой  огромный
мужчина держится настолько робко. И  тем  не  менее  она  знала,  что  может
положиться на него, и уже так устала от приготовления ужина для одной  себя,
чувствуя вокруг мучительное одиночество. Рано или  нет,  но  иногда  ей  так
хотелось, чтобы кто-то был рядом.
   - В четверть четвертого, - сказала она, - у главного входа.
   - Я даже надену браслет, выдаваемый пациентам.
   - Ну хорошо, хорошо. - Снова взрыв смеха, озадачивший  другую  медсестру,
что проходила мимо с подносом,  уставленным  медикаментами.  -  Я  ведь  уже
сказала тебе "да", верно?
   - Совершенно верно, мадам. Я не опоздаю, -  засмеялся  в  ответ  Келли  и
повесил трубку.
   Как  все-таки  хорошо  встретить  другого  человека,  сказал   он   себе,
направляясь к выходу. Сначала Келли зашел в обувной магазин и купил там пару
черных ботинок с  высоким  верхом  одиннадцатого  размера.  После  этого  он
побывал еще в  четырех  обувных  магазинах  и  сделал  аналогичные  покупки,
стараясь найти обувь, произведенную  разными  фирмами,  и  все-таки  у  него
оказались две одинаковые пары. С такой же  проблемой  Келли  столкнулся  при
покупке походных курток. Подобная одежда выпускалась только двумя фирмами, и
в результате он стал обладателем четырех курток, по две из каждой - и тут же
обнаружил, что они отличаются только ярлыками на внутренней части воротника.
Оказалось,  задуманное  им  разнообразие  в  камуфляже  осуществить  гораздо
труднее,  чем  он  предполагал,  но  Келли  все-таки  ощущал   необходимость
придерживаться определенного плана. Вернувшись в свою квартиру -  он  упрямо
думал о ней, как о своем "доме", хотя таковым она, разумеется, не  являлась,
- Келли отпорол  ярлыки  со  всех  покупок  и  спустился  в  прачечную,  что
помещалась в подвале здания. Там он бросил куртки в стира