о сделать?
   Ведь сначала нужно определить, кто принимал участие. Мне очень не хочется
говорить это, но скорее всего затраченные усилия не оправдают себя, особенно
если принять во внимание, что его несомненно поддержит член сената США, да и
прокурор федерального округа вряд ли проявит особый интерес. Все это  Брайту
не понравилось, но мне удалось убедить его.  Между  прочим,  у  этого  парня
большое будущее.
   - А насколько убедительной является защита у двух арестованных? - спросил
Джейкобс.
   -  Их  положение  почти  безнадежно.  Вещественные  доказательства  очень
убедительны.  Данные  баллистических   испытаний   показывают,   что   пуля,
извлеченная полицией Мобиля из палубы,  была  из  пистолета,  найденного  на
яхте, и на пистолете обнаружены отпечатки пальцев обоих  подозреваемых  -  в
этом нам здорово повезло.
   Группа крови на краях пробоины в палубе - АВ,  резус  положительный,  это
совпадает с группой крови жены владельца яхты. Кровяное  пятно  на  ковре  в
трех футах подтверждает, что у нее были месячные, а  это  вместе  с  пятнами
семенной жидкости, обнаруженными тут же, дает все основания подозревать их в
изнасиловании. Сейчас в лаборатории  ведется  анализ  по  ДНК  -  сравнивают
семенную жидкость, пятна которой были найдены на ковре, -  хотите,  заключим
пари, что результаты окажутся положительными? Мы  сняли  полдюжины  кровавых
отпечатков пальцев,  совпадающих  с  отпечатками  пальцев  подозреваемых  не
меньше, чем по десяти точкам  сравнения.  У  нас  очень  много  вещественных
доказательств, гораздо больше, чем нужно для того, чтобы выиграть процесс, -
уверенно произнес Мюррей, - а парни в лаборатории еще не добрались  даже  до
половины собранных материалов.
   Федеральный прокурор будет требовать смертной  казни.  Думаю,  он  своего
добьется.
   Вопрос заключается лишь в  том,  давать  ли  нам  согласие  на  смягчение
Приговора в обмен на информацию, которую могут дать Подозреваемые.  Впрочем,
не я веду это расследование.
   При последней фразе Мюррея директор ФБР Джейкобс улыбнулся:
   - Предположим, дело поручено вам.
   -  Примерно  через  неделю  нам  станет  известно,  нуждаемся  ли  мы   в
информации.
   Чутье подсказывает мне, что нет. Мы, наверно, сможем определить, на  кого
работал убитый владелец яхты и, следовательно, кто распорядился его убить, -
а вот почему, нам пока неизвестно. Однако  маловероятно,  что  подозреваемые
знают имя этого человека. Думаю, нам в руки попали  два  на-емных  убийцы  -
sicarios, которые надеялись,  выполнив  задание,  получить  доступ  к  более
выгодной сфере бизнеса. На мой взгляд, эти двое - мелкая  сошка,  рассчитаны
на одноразовое использование. Если так, то они не знают ничего  такого,  что
мы сами не сумеем узнать. Пожалуй, стоит дать им последний  шанс,  но  я  бы
возражал против смягчения приговора. Четыре убийства, причем  с  отягчающими
обстоятельствами. У нас существует закон о применении смертной казни,  а  за
такое преступление они, безусловно, заслуживают электрический стул.
   - Сколько злости у тебя накопилось к старости, - заметил  Шоу.  Это  была
еще одна шутка, понятная лишь полицейским. Билл Шоу являлся сотрудником  ФБР
и  отличался  незаурядным  умом.  Он  выдвинулся  на  борьбе  с   внутренним
терроризмом и достиг немалых успехов, радикально перестроив систему сбора  и
анализа  информации  в  ФБР.  Этот  высокий  худощавый  мужчина,   блестящий
шахматист, спокойный и собранный, был в  прошлом  хорошим  оперативником  и,
приводя разумные и убедительные доводы, отстаивал  необходимость  применения
смертной казни. Здесь мнение полицейских было едва ли не единодушным.  Чтобы
встать на их сторону, достаточно было увидеть место  преступления  со  всеми
его ужасными подробностями.
   - Федеральный прокурор согласен, Дэн, - произнес директор ФБР - Эти  двое
больше никогда не станут перевозить наркотики.
   Будто это имеет какое-то значение, подумал Мюррей. Самым важным для  него
было то, что убийцы заплатят жизнью. Поскольку  на  борту  яхты  был  найден
достаточно крупный груз  кокаина,  федеральный  прокурор  мог  прибегнуть  к
закону, предусматривающему высшую меру наказания за преступления,  связанные
с наркотиками. В данном случае взаимосвязь, может быть, и являлась несколько
натянутой, но для трех руководителей ФБР это  не  имело  значения.  Убийства
четырех человек - зверского и заранее  подготовленного  -  было  достаточно.
Однако  будет  циничной  ложью  утверждать  -  как  это  сделают  и  они,  и
федеральный  прокурор  Южного  округа  Алабамы,  -  что  ведется  борьба   с
наркомафией.
   Мюррей получил классическое образование тридцать лет назад  в  Бостонском
колледже. Он все еще мог  читать  наизусть  по-латыни  отрывки  из  "Энеиды"
Вергилия  или  пламенную  обвинительную  речь  Цицерона   против   Катилины.
Греческий язык он изучал, лишь чтобы читать, - иностранные языки для  Мюррея
представляли собой одно, а вот различные алфавиты - совсем  другое,  тем  не
менее он помнил легенду о Гидре, мифическом чудище с семью или  даже  больше
головами. Каждый раз, когда отрубали одну голову, на ее месте вырастали две.
То же самое относилось  к  торговле  наркотиками.  Слишком  уж  колоссальные
деньги связаны с  ней.  Деньги,  при  обладании  которыми  исчезает  понятие
жадности, деньги, которые позволяют купить все, что  только  может  пожелать
человек с достаточно простыми запросами, - а большинство баронов  наркомафии
относились к их числу. Только одна успешная сделка могла обогатить  человека
на всю жизнь, и потому было немало тех, кто охотно  и  сознательно  рисковал
жизнью ради одной такой сделки. Решив поставить на карту собственную  жизнь,
разве могли они думать о жизни других? Ответ был очевидным. Поэтому  убивали
они  с  таким  же  равнодушием  и  жестокостью,  как  и  ребенок,   топчущий
муравейник. Они убивали соперников, потому  что  не  хотели  их  иметь.  Они
убивали семьи соперников, поскольку боялись,  что  через  пять,  десять  или
двадцать лет вырастет  сын,  желающий  отомстить,  а  также  потому,  почему
государства  вооружаются  ядерным  оружием:  важную   роль   играл   принцип
сдерживания и устрашения. Ведь  даже  тот,  кто  готов  поставить  на  карту
собственную жизнь, может дрогнуть при мысли о жизни своих детей.
   Итак, в данном случае у Гидры удалось отрезать две головы.  Месяца  через
три материалы расследования  поступят  в  федеральный  суд  округа.  Процесс
продлится около недели. Защита  будет  стараться  изо  всех  сил,  но,  если
федеральный   прокурор   проявит   осторожность   при   представлении   суду
вещественных  доказательств,  он  выиграет  процесс.  Защитники   попытаются
опровергнуть  улики,  представленные  береговой  охраной,  однако   нетрудно
предвидеть точку зрения прокурора: присяжные заседатели, глядя  на  капитана
Уэгенера,  увидят  героя,  а  посмотрев  на  обвиняемых,  увидят   подонков.
Единственная  тактика,  которую  может  выбрать  защита,  почти   несомненно
принесет обратные результаты. Далее, судья должен вынести свое решение -  но
процесс будет проходить на Юге, где даже у федеральных судей представление о
правосудии простое  и  ясное.  Как  только  обвиняемых  признают  виновными,
начнется этап вынесения приговора, и снова это произойдет на Юге,  там,  где
население читает Библию. Присяжные заседатели примут к  сведению  отягчающие
обстоятельства:  убийство  всей  семьи,  состоящей   из   четырех   человек,
вероятность изнасилования, убийство детей и провоз наркотиков.
   Да, но на борту яхты  было  спрятано  много  денег  -  миллион  долларов,
возразит защита. Убитый глава семьи связан с наркобизнесом. А  какие  у  вас
доказательства? - благочестиво спросит прокурор.  Кроме  того,  какова  вина
жены и детей? Присяжные заседатели выслушают все  это  внимательно,  трезво,
едва ли не с благоговением, получат рекомендации от того же  судьи,  который
посоветовал с самого начала признать обвиняемых виновными.  Затем  присяжные
удалятся на заседание,  проведут  там  достаточно  времени,  обдумывая  свое
решение, делая вид, что взвешивают доказательства "за" и "против", и  придут
к заключению, принятому несколько дней назад. После  этого  вернутся  в  зал
суда  и  объявят  приговор:  смерть.  Преступники,  больше   не   являющиеся
обвиняемыми, будут переведены в федеральную тюрьму. Без  сомнения,  приговор
будет автоматически  обжалован,  однако,  если  судья  не  допустил  никаких
серьезных ошибок во время процесса, отмена приговора маловероятна -  слишком
очевидны вещественные доказательства.
   Потянутся годы обжалований. Представители общественности станут возражать
против смертной казни из философских соображений - Мюррей не был согласен  с
такой точкой зрения, хотя и уважал подобных людей за их настойчивость.  Рано
или поздно Верховный суд примет решение по этому вопросу, однако верховники,
как звала их полиция, отдавали себе отчет в том, что,  несмотря  на  прошлые
решения, отвергающие смертную казнь, в конституции ясно предусматривалась ее
неизбежность, а воля народа, выраженная через  представителей  в  конгрессе,
недвусмысленно требовала  смертной  казни  при  определенных  преступлениях,
связанных с наркотиками. Большинство конгрессменов выразили эту точку зрения
сухим и точным языком. Таким образом, лет через пять,  после  того  как  все
обжалования будут рассмотрены и отклонены, обоих убийц посадят на деревянный
стул, пристегнут электроды и включат рубильник.
   Это удовлетворит Мюррея. Несмотря на весь опыт и  обширный  кругозор,  он
оставался прежде всего полицейским. Было время, после  выпуска  из  академии
ФБР, когда он считал, что вместе со своими однокашниками  -  большинство  их
уже  ушли  на  пенсию  -  действительно  сумеет  изменить   мир.   Судя   по
статистическим данным, они добились  немалого,  однако  статистика  -  наука
слишком сухая, слишком удаленная от  простых  людей.  Для  Мюррея  борьба  с
преступным  миром  состояла   из   множества   маленьких   схваток.   Жертвы
преступления всегда оказывались в одиночестве - их  грабили  в  одиночестве,
похищали, насиловали и убивали в одиночестве, и все они являлись  отдельными
личностями, которых могли спасти или отомстить за  них  -  жрецы-воители  из
ФБР.  И  здесь  его  взгляд  на  мир  определялся  ценностями  католического
образования,  поскольку  бюро  оставалось  цитаделью  ирландско-католической
Америки. Может быть, он не сумел изменить мир, зато  спас  немало  жизней  и
отомстил за многих погибших. Как всегда, появятся новые преступления, но все
битвы Мюррея заканчивались победами, и в конечном итоге, верил он,  наступит
перемена для его общества, и эта перемена принесет положительные результаты.
Он верил в это так же твердо, как верил в Бога, каждый схваченный преступник
означал скорее всего спасенную жизнь когда-то в будущем.
   И в данном случае он еще раз способствовал торжеству справедливости.
   Но это отнюдь не повлияет на торговлю наркотиками. На своем  новом  посту
Мюррей получил возможность заглядывать далеко вперед, о чем  рядовые  агенты
ФБР говорят лишь после окончания рабочего дня, сидя за коктейлем. Хотя им  и
удалось отрубить две головы, арестовав этих убийц, у Гидры уже  выросли  две
новые, а может быть, их уже и больше. Ошибка Мюррея заключалась в  том,  что
он не следовал развитию мифа до его логического завершения, как сделали  это
до него другие. Геракл убил Гидру после того, как изменил тактику.  Один  из
людей, помнивших это, находился в кабинете рядом с ним Но Мюррею еще не было
известно, что, достигнув того уровня, на котором  ты  получаешь  возможность
принимать решения,  открывающаяся  панорама  постепенно  меняет  твою  точку
зрения.
   Кортесу тоже нравилась открывающаяся перед ним панорама, хотя  на  высоте
этой крепости атмосфера была достаточно разреженной. Его новый босс  отлично
владел примитивными  способами  демонстрации  своего  могущества.  Массивный
письменный стол с креслом был повернут по отношению к широкому окну так, что
сидящие напротив  не  могли  рассмотреть  выражение  его  лица.  Он  говорил
спокойным, тихим голосом, в котором ощущалась  недюжинная  сила.  Жесты  его
были  сдержанными,  речь  мягкой.  На  самом  же  деле   это   был   человек
исключительной жестокости и, несмотря на все свое образование, гораздо менее
интеллектуальный, чем он себя считал. Но именно поэтому ему  и  понадобились
услуги Кортеса. Тем временем бывший полковник кубинской  секретной  полиции,
получивший подготовку в Москве, устремил свой взгляд на зелень раскинувшейся
перед ним долины. Он не  возражал  против  того,  чтобы  Эскобедо  занимался
играми, давая своему посетителю  зримое  доказательство  своего  могущества.
Кортес играл в подобные игры с намного более опасными людьми, чем этот.
   - Итак?
   - Я завербовал двоих,  -  ответил  Кортес.  -  Один  будет  снабжать  нас
информацией за деньги, другой - по иным причинам. Кроме того, я познакомился
еще с двумя потенциальными кандидатами, но счел их неприемлемыми.
   - Кто эти,  услугами  которых  вы  будете  пользоваться7  Кортес  покачал
головой.
   - Я уже говорил, что личности моих агентов будут храниться в секрете. Это
-  основа  разведывательных  операций.  Внутри  вашей  организации   имеются
осведомители, и неосторожное слово  может  поставить  под  угрозу  наш  сбор
информации, в которой мы так нуждаемся. Хефе, - произнес  он  заискивающе  -
этот человек любил лесть. - Хефе, вы наняли  меня,  чтобы  использовать  мой
опыт  и  знания.  Вы  должны  позволить  мне  вести  работу  как   положено.
Осведомленность и надежность моих источников вы  оцените  по  полученной  от
меня информации. Мне понятны ваши чувства. Это вполне нормально. Кастро тоже
задавал мне этот вопрос, и я отвечал ему  точно  так  же.  Давайте  сохраним
подобный порядок.
   В ответ он услышал удовлетворенное ворчание.  Эскобедо  любил  сравнивать
себя с главой государства, особенно таким, который вот уже на глазах  целого
поколения безнаказанно занимает вызывающую  позицию  по  отношению  к  янки.
Феликс, даже не  поворачивая  головы,  знал,  что  на  красивом  лице  сияет
довольная улыбка.
   Он солгал дважды: Кастро никогда не спрашивал его об этом, как и никто на
острове не осмелился бы возразить диктатору, задай он такой вопрос.
   - Ну и что вы узнали?
   - Американцы что-то готовят, - произнес Кортес почти насмешливо, и  в  то
же время по-деловому сухо. В конце концов, нужно оправдывать свое жалованье.
Правительство разрабатывает новую программу с целью  помешать  проникновению
нашего товара к ним. Мои источники  еще  не  знают  ничего  конкретного,  но
сведения поступили от нескольких человек, так что  в  них,  по-видимому,  не
приходится сомневаться. Мой второй источник сможет подтверждать  информацию,
которую я буду получать от первого.  -  Феликс  чувствовал,  что  его  уроки
ничему   не   научат   Эскобедо.   Вербовка   для   одной   операции    двух
взаимодополняющих   источников   вызвала    бы    восторженную    письменную
благодарность от любой настоящей разведывательной службы.
   - И сколько будет стоить нам эта информация?
   Деньги, произнес про себя Кортес, подавив вздох. Для него все сводится  к
деньгам.  Неудивительно,  что  для  осуществления  операций  по   безопасной
транспортировке  грузов  Эскобедо  понадобился  профессиональный  разведчик.
Только дурак считает,  что  все  покупается  за  деньги.  Но  иногда  деньги
приносят пользу,  и  хотя  Эскобедо  не  знал  этого,  он  платил  их  своим
американским  наемникам  и   предателям   больше,   чем   все   разведслужбы
коммунистических стран.
   - Гораздо выгоднее заплатить  огромную  сумму  одному,  который  занимает
высокий пост, чем разбрасывать деньги  по  мелочам  среди  множества  мелких
чиновников. Чтобы получить нужную нам информацию, четверти миллиона долларов
будет достаточно. - Разумеется, он львиную долю  этой  суммы  оставит  себе,
ведь нужно покрывать собственные расходы.
   - И это все? - недоуменно произнес Эскобедо. - Да  я  плачу  куда  больше
за...
   - Шеф, у вас не  правильный  подход.  Вы  платите  людям,  исходя  из  их
положения, а не за те сведения, к которым они имеют доступ.  Вы  никогда  не
думали  о  системном  подходе  в  борьбе  с  врагами.  Получая   необходимую
информацию, вы сможете намного эффективнее  расходовать  имеющиеся  в  вашем
распоряжении средства. Вы  сумеете  разработать  стратегию  действий,  а  не
тактику, - заключил Кортес.
   - Да, конечно! Они поймут, что с нами надо считаться!
   Уже не в первый раз Кортес подумал о том, что его  главной  задачей  было
побыстрее  заработать  побольше  денег  и  скрыться...  Может  быть,  дом  в
Испании... а может - занять  место  этого  самовлюбленного  клоуна.  А  ведь
неплохая мысль...
   Но не сейчас. Самодовольство Эскобедо потрясало, но в то же время он  был
умным человеком, способным на быстрые действия. Главным различием между  ним
и теми, кто руководил секретной полицией, где раньше служил Кортес, было то,
что этот человек не боялся принимать решения и принимал их мгновенно.  Здесь
не было бюрократии,  отсутствовали  бесчисленные  ряды  столов,  по  которым
передавались документы. За это он уважал эл хефе. По крайней мере, тот знал,
как принимать решения. Может быть, когда-то  и  в  КГБ  знали  это,  даже  в
американских спецслужбах. Но все это в прошлом.

***

   -  Осталась  неделя,  -  сообщил   Риттер   советнику   по   национальной
безопасности.
   - Приятно слышать, что дела продвигаются, -  заметил  адмирал.  -  И  что
тогда?
   - Почему бы вам не сказать мне об этом? Это поможет разъяснить  ситуацию,
ответил заместитель  директора  ЦРУ,  затем  напомнил.  -  В  конце  концов,
операция с самого начала была задумана вами.
   - - Верно, я убедил в ее целесообразности директора ФБР Джейкобса. Каттер
улыбнулся собственной находчивости. - Когда  мы  будем  полностью  готовы  к
началу операции - останется только нажать кнопку, так  сказать,  -  Джейкобс
полетит туда  для  встречи  с  их  министром  юстиции.  Посол  считает,  что
колумбийцы практически согласятся на что угодно. Они находятся в  еще  более
отчаянном положении, чем мы, и...
   - Вы не сообщили...
   - Нет, Боб, послу ничего не известно. О'кей? - Я вовсе не такой идиот, за
какого  ты  меня  принимаешь,  мог  прочитать  в  его  глазах  представитель
Центрального разведывательного управления. - Если  Джейкобс  сумеет  убедить
его, мы тут же высадим наши группы, сбросим  воздушный  десант.  Только  мне
хотелось бы внести одно изменение.
   - Какое именно?
   - Это касается авиационной части операции. В вашем докладе говорится, что
в результате тренировочных операций по слежению мы уже обнаруживаем цели.
   - Это верно, - признался Риттер. - Две или три каждую неделю.
   - Необходимые средства для этого уже развернуты. Почему бы не  приступить
к перехвату? Мне кажется, что это даже  поможет  опознать  районы,  куда  мы
решим высадить наши диверсионные группы, а также  получить  более  подробные
разведывательные данные и тому подобное.
   - Я предпочел бы подождать, - осторожно заметил Риттер.
   - Почему? Если нам удастся обнаружить  те  районы,  которые  используются
чаще других, это поможет сократить  перемещение  групп  по  местности.  Ведь
именно в этом наибольший оперативный риск,  не  так  ли?  А  так  мы  сумеем
получить сведения, которые облегчат осуществление всего оперативного плана.
   С Каттером трудно иметь дело, подумал Риттер, этот сукин  сын  достаточно
хорошо разбирается в операциях,  чтобы  наломать  дров.  Что  еще  хуже,  он
обладает властью и способен добиться своего, к тому  же  помнит  о  недавних
успехах, которых так не хватало оперативному  управлению  ЦРУ.  Как  это  он
сказал несколько месяцев назад? За последнюю пару лет  лучшие  операции  ЦРУ
фактически вышли из управления Грира... Тут он имел в виду  Дж