ых Штатов сочтет необходимым  соблюдать
все принципы международного права, господа. Я имею в виду  тела  погибших  и
то, что осталось от затонувшего корабля.
   - Разумеется, Алекс. - Президент улыбнулся и показал на документ, лежащий
на  столе.  Арбатову  пришлось  приложить  немало  усилий,  чтобы  сохранить
самообладание. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку,  подумал  он.  Посол
упустил из виду, что американский президент - искусный юрист, в совершенстве
владеющий тактикой ведения судебных дел, тогда как жизнь в  Советском  Союзе
не готовит людей к подобному. Ну почему  он  всякий  раз  так  недооценивает
этого мерзавца?
   Президент тоже прилагал немалые усилия, чтобы держать себя в  руках.  Ему
редко приходилось видеть Арбатова  таким  расстроенным.  Советский  посол  -
достойный противник, его непросто сбить с толку. Если он  сейчас  улыбнется,
подумал президент, испортит этим все дело.
   Меморандум доставили от министра юстиции только сегодня утром. Он гласил:

   Господин президент,
   В  соответствии  с  вашими  указаниями  я  попросил   начальника   отдела
адмиралтейского  права  изучить  вопросы  международного  права,  касающиеся
владения затонувшими или найденными  на  морском  дне  судами,  а  также  те
параграфы закона, где  говорится  о  подъеме  затонувших  кораблей.  В  этой
области применяется, как правило, закон  предыдущих  прецедентов.  Наглядным
примером является дело Далмаса против Статоса (84 F Suff. 828,  1949  А.М.С.
770 (S.D.N.Y. 1949)):
   В данном случае неприменимы положения законов других  стран,  потому  что
убедительно установлено, что "спасение - это вопрос,  основывающийся  т  jus
gentium, и обычно не зависит от законодательства отдельных стран".
   Международной основой этого  является  Конвенция  о  спасении  1910  года
(Брюссель), которая кодифицирует транснациональный характер  адмиралтейского
закона и закона о спасении. Эта Конвенция была  ратифицирована  Соединенными
Штатами в Акте о спасении в  1912  году,  37  Stat.  242,  (1912),  U.S.C.A,
параграфы 727 - 731, а также в 37 Stat. 1658(1913).

   -  Мы  гарантируем  полное  соблюдение  международного  права,  Алекс,  -
пообещал президент, - во всех его деталях. - И все, поднятое нами с морского
дна, подумал он, доставят в ближайший порт, Норфолк, где это будет  передано
приемщику  затонувших   кораблей,   федеральному   чиновнику,   до   предела
загруженному  работой.  Если  Советский  Союз  захочет  получить  что-нибудь
обратно, ему придется обратиться  в  адмиралтейский  суд,  роль  которого  в
Норфолке исполняет федеральный окружной суд, и в случае, если Советский Союз
выиграет иск, после того как будет определена ценность имущества,  поднятого
со дна, и после того  как  ВМС  США  будут  оплачены  расходы,  связанные  с
подъемом остатков корабля, там же, в Норфолке, эти  остатки  будут  переданы
законному владельцу.  Разумеется,  следует  принять  во  внимание,  что  при
недавней проверке выяснилось, что  этот  федеральный  окружной  суд  завален
неотложными делами и сможет начать рассмотрение иска о возвращении  остатков
советской подлодки не раньше, чем через одиннадцать месяцев.
   Арбатов решил послать в Москву телеграмму о создавшемся положении, хотя и
знал, что это не окажет ни малейшего влияния  на  решение  проблемы.  Он  не
сомневался,  что  президент  не  упустит  возможности  получить   изощренное
удовольствие от  того,  что  якобы  не  может  воздействовать  на  абсурдную
американскую судебную систему, подчеркивая  при  этом,  что  он,  как  глава
исполнительной  власти,  в  соответствии  с  конституцией  не  имеет   права
вмешиваться в деятельность судов.
   Пелт  посмотрел  на  часы.  Настало  время  огорошить  советского   посла
очередным  сюрпризом.  Советник  по  национальной  безопасности  не  мог  не
восхищаться президентом. Для человека, всего несколько лет назад  владевшего
ограниченным опытом в международных делах, президент освоился  на  удивление
быстро. Этот внешне простой и даже заурядный человек  лучше  всего  проявлял
себя в сложных ситуациях, и после многих лет работы прокурором все еще любил
изощренные  игры,  связанные  с   переговорами   и   хитроумными   уловками.
Создавалось впечатление, что он способен манипулировать  людьми  с  пугающей
легкостью. Зазвонил телефон, и доктор Пелт поднял трубку.
   - Пелт слушает. Да, адмирал, - где? Когда? Только  одного?  Понятно...  В
Норфолк? Спасибо, адмирал, это очень хорошая новость.  Я  немедленно  сообщу
президенту. Прошу держать нас в курсе. - Пелт повернулся к президенту. - Нам
удалось подобрать одного матроса, и его жизнь, слава Богу, можно спасти!
   - Подобрали матроса с погибшей подлодки? - Президент встал.
   - По крайней мере это русский моряк. Вертолет обнаружил его час назад,  и
матроса скоро доставят в  госпиталь  военно-морской  базы  в  Норфолке.  Его
подобрали в двухстах девяноста милях к северо-востоку от Норфолка, так  что,
похоже, он спасся с затонувшей подлодки. На корабле говорят,  что  состояние
его тяжелое, но в госпитале готовы немедленно принять спасенного.
   Президент подошел к своему письменному столу и снял трубку.
   - Грейс,  немедленно  соедини  меня  с  Дэном  Фостером...  Адмирал,  это
президент. Когда доставят в Норфолк спасенного русского? Через два  часа?  -
На его лице появилось озабоченное выражение. - Адмирал,  лично  позвоните  в
госпиталь и передайте мое  распоряжение  сделать  для  подобранного  в  море
русского все возможное.  Я  хочу,  чтобы  к  нему  отнеслись,  как  к  моему
собственному сыну, понятно? Отлично. Докладывайте мне о его состоянии каждый
час. Пусть им займутся наши лучшие врачи, самые лучшие. Спасибо, адмирал.  -
Он положил трубку. - Ну вот, будем  надеяться  на  выздоровление  спасенного
моряка.
   - Может  быть,  мы  проявили  излишний  пессимизм  при  оценке  ситуации,
господин посол, - согласился доктор Пелт.
   - Да, пожалуй, - кивнул президент. -  Алекс,  у  вас  ведь  есть  врач  в
посольстве?
   - Есть, господин президент.
   - Пусть тоже едет в госпиталь. Ему во всем пойдут навстречу. Я позабочусь
об этом. Джефф, поиски других спасшихся в том районе продолжаются?
   -  Продолжаются,  господин  президент.  Сейчас  там  дюжина  самолетов  и
вертолетов, еще два спасательных судна подходят к месту катастрофы.
   - Отлично! - Президент с энтузиазмом хлопнул в ладоши,  улыбаясь,  словно
школьник в магазине игрушек. - Если  нам  удастся  отыскать  еще  нескольких
уцелевших членов команды, может быть,  это  станет  неплохим  рождественским
подарком для вашей страны, Алекс. Мы сделаем все возможное, даю слово.
   - Это очень любезно с вашей стороны,  господин  президент.  Я  немедленно
передам в Москву, что есть и хорошие новости.
   - Не спешите, Алекс. - Президент поднял руку. - Думаю,  за  это  можно  и
выпить.

День десятый

Воскресенье, 12 декабря

Центр управления СТАН.

   В центре управления Системы гидроакустического наблюдения, размещенном  в
Норфолке, картина становилась все более  запутанной.  У  Соединенных  Штатов
просто не было достаточно совершенной техники, чтобы следить  за  подводными
лодками,  которые  находились  в  районах  больших  глубин.   Датчики   СГАН
располагались  главным  образом  на   относительно   мелководных   участках,
ограниченных берегами, на дне подводных хребтов и  равнин.  Стратегия  стран
НАТО строилась, исходя из этих технических возможностей. В случае  серьезной
войны  с   Советским   Союзом   НАТО   использует   барьер   СГАН,   Систему
гидроакустического наблюдения, протянувшийся  от  Гренландии  к  Исландии  и
затем к Великобритании, в качестве  гигантской  сигнальной  растяжки,  вроде
устройства  для  обнаружения  грабителей.  Подводные   лодки   союзников   и
патрульные самолеты противолодочной обороны примутся за поиски,  обнаружение
и уничтожение советских подводных лодок, которые будут приближаться к  линии
гидроакустического наблюдения еще до того, как они пересекут ее.
   Никогда и не предполагалось, однако, что этот  барьер  сможет  остановить
больше половины прорывающихся подлодок, так  что  с  теми  из  них,  которым
удастся пересечь барьер, будут поступать  по-другому.  Глубоководные  районы
океана просто  слишком  обширны  и  невероятно  глубоки  -  средняя  глубина
превышает две мили, - чтобы усыпать  их  акустическими  датчиками,  как  это
делалось   на   мелководных,   сравнительно   узких   участках   моря.   Это
обстоятельство создавало трудности для обеих  сторон.  И  если  задача  НАТО
будет заключаться в том, чтобы поддерживать Атлантический мост и  продолжать
трансокеанские перевозки, то вполне очевидно, что задачей советских подлодок
будет  перерезать  эти  коммуникации.  Им  придется  рассыпаться  по   всему
огромному океану в поисках  судов,  движущихся  по  многочисленным  торговым
путям. Таким  образом,  стратегия  НАТО  за  пределами  барьера  СГАН  будет
состоять в том, чтобы сформировать крупные конвои,  окружив  каждый  из  них
эскортом из эсминцев, вертолетов и  самолетов.  Эскортные  силы  постараются
создать защитный зонт диаметром около ста миль. Вражеские подлодки не смогут
находиться внутри этого круга - там их будут преследовать и  уничтожать  или
просто отгонять в сторону, чтобы конвой мог следовать дальше. Таким образом,
хотя линия СГАН была предназначена для того, чтобы  нейтрализовать  огромное
океанское пространство, стратегия активной защиты  жизненно  важных  морских
перевозок  по  глубоководному  океану  основывалась  на  подвижных,   хорошо
охраняемых  зонах,  перемещающихся   по   морскому   пространству   северной
Атлантики.
   Это была  весьма  разумная  стратегия,  но  ее  нельзя  было  подвергнуть
испытанию в реальных условиях, и, к сожалению, в настоящий момент она  стала
большей частью бесполезной. Поскольку все советские "альфы" и "Викторы"  уже
находились  у  американского  побережья,  а  последние  "чарли",   "эхо"   и
"новемберы" уже приближались к выделенным для  них  районам  патрулирования,
огромный  экран,  на  который  смотрел  капитан  третьего   ранга   Квентин,
повсеместно был заполнен не столько  маленькими  красными  точками,  сколько
обширными кругами. Каждая точка  или  круг  обозначали  положение  советской
подлодки. Круг представлял собой  предполагаемую  позицию,  рассчитанную  на
основании скорости, с которой подлодка могла двигаться, не издавая излишнего
шума, который могли засечь многочисленные донные  датчики.  Некоторые  круги
составляли десять миль в диаметре, некоторые - пятьдесят,  что  образовывало
участки площадью от семидесяти двух квадратных миль до двух  тысяч,  которые
придется тщательно обследовать, если  понадобится  снова  определить  точные
координаты подводной лодки. А этих проклятых лодок было слишком уж много.
   Охотой  за  подводными  лодками  занимались  главным  образом  патрульные
самолеты Р-ЗС "Орион". Каждый из  них  нес  сбрасываемые  акустические  буи,
активные и пассивные акустические датчики. Обнаружив что-либо,  акустический
буй передавал сведения на свой самолет-матку и затем  автоматически  шел  ко
дну, чтобы не попасть в руки врага. У  акустических  буев  был  ограниченный
запас электроэнергии, а потому и ограниченный радиус действия. Но  что  было
того хуже, запас самих буев  был  небольшим.  Их  количество  уменьшалось  с
тревожной быстротой, так что скоро придется сократить их применение.  Помимо
акустических буев, каждый Р-ЗС  был  оборудован  инфракрасными  сканирующими
приборами, направленными вперед,  ИСПНВ,  которые  могли  опознать  тепловой
почерк  атомной   подлодки,   и   детекторами   магнитных   аномалий,   ДМА,
определяющими нарушения в магнитном поле Земли, вызванные  большими  массами
железа, которые собственно и представляли собой подводные  лодки.  Детекторы
способны были обнаружить нарушение в магнитном поле только на расстоянии  не
более шестисот ярдов слева и справа от курса самолета,  что  заставляло  его
лететь на небольшой высоте, пожирая бешеное количество горючего  и  сокращая
визуальный обзор  для  экипажа.  Сканирующие  устройства  обладали  теми  же
недостатками.
   Таким образом, техника,  применяемая  для  обнаружения  цели,  засеченной
датчиками линии СГАН, и затем для  того,  чтобы  "обезопасить"  определенный
участок моря перед проходом  конвоя,  просто  не  могла  использоваться  для
произвольного обследования огромных просторов глубоководного океана.
   Квентин наклонился вперед. Один кружок сжался в точку. Патрульный самолет
Р-ЗС сбросил взрывной  резонирующий  заряд  и  определил  точные  координаты
ударной подлодки типа "эхо" в пятистах милях к  югу  от  Гранд-Бэнкс.  Около
часа у экипажа самолета было почти гарантированное огневое решение для  этой
подлодки, ее  название  прямо-таки  значилось  на  противолодочных  торпедах
Марк-46 "Ориона".
   Капитан сделал глоток кофе. Его желудок бунтовал  против  дополнительного
кофеина после тех мук, которые Квентин претерпел за  время  четырехмесячного
адского курса химиотерапии. Если бы это была война, то  происходящее  вполне
могло быть одним из вариантов ее начала, русские подводные лодки  разом  все
остановятся, как могли бы сделать это сейчас.  Они  не  станут  красться  за
конвоями, чтобы топить суда посреди океана, а примутся нападать на них ближе
к берегу, как делали это немцы и.., тогда  окажется,  что  все  американские
датчики установлены не там, где следует. Остановившиеся точки превратятся  в
круги, которые станут расширяться, чрезвычайно затрудняя обнаружение  лодки.
Со своими едва слышными двигателями подлодки превратятся в невидимые ловушки
для проходящих мимо грузовых судов  и  военных  кораблей,  направляющихся  с
грузами жизненно необходимых припасов для армий в  Европе.  Подводные  лодки
чем-то напоминают возбудителей рака, болезни, которую он только что с  таким
трудом одолел. Невидимые зловещие субмарины  будут  искать  уязвимое  место,
чтобы внедриться, и на  этом  огромном  экране  злокачественные  образования
будут разрастаться до тех пор,  пока  их  не  атакуют  самолеты,  действиями
которых он управляет из этого помещения. Но пока ему не позволено  атаковать
их. Он может лишь следить за развитием событий.
   Квентин ввел в компьютер команду:
   ВП РАСЧЕТЫ 1 ЧАС - РАБОТА.
   23, - тут же появился ответ на экране компьютера.
   Квентин покачал головой.  Двадцать  четыре  часа  назад  ВП,  вероятность
поражения, равнялась сорока - сорок потопленных подлодок в первый час  после
разрешения на атаку. Теперь это число уменьшилось  почти  вдвое,  да  и  эту
цифру нужно воспринимать с большой  долей  сомнения,  поскольку  в  расчетах
исходят из того, что все будет действовать надлежащим образом  -  счастливая
ситуация, возможная только в книгах. Скоро,  пришел  к  выводу  Квентин,  ВП
снизится до десяти. Сюда не входили успешные  атаки  американских  подводных
лодок,  преследующих  советские  субмарины   со   строжайшим   приказом   не
обнаруживать себя. Его бывшие союзники с ударных подлодок  типа  "стерджен",
"пермитс" и "лос-анджелес" играли в свои противолодочные игры по собственным
правилам. Другая порода, подумал он. Квентин пытался думать  о  них,  как  о
друзьях, но из этого ничего не получалось. За двадцать лет службы  на  флоте
подводные лодки всегда были для него врагами. В случае войны они превратятся
в полезных врагов, однако во время войны все исходили из того, что дружеских
подводных лодок не бывает.

Бомбардировщик Б-52

   Экипаж  бомбардировщика  точно  знал,  где  находятся  русские.  "Орионы"
морской авиации и "сентри" ВВС следовали за  ними  уже  несколько  суток,  а
накануне, сообщили командиру  бомбардировщика,  Советы  послали  вооруженный
ракетами истребитель с авианосца "Киев" к ближайшему "сентри".  Возможно,  с
целью нападения, возможно - нет, но в любом  случае  истолковать  это  можно
только как провокацию.
   Четыре часа назад в 03.30  с  аэродрома  в  Плэттсбурге,  штат  Нью-Йорк,
вылетела эскадрилья в составе четырнадцати бомбардировщиков, оставляя позади
черные струи  выхлопных  газов,  невидимых  в  предрассветной  мгле.  Каждый
самолет нес полный запас горючего и  двенадцать  ракет,  общий  вес  которых
значительно  уступал   бомбовой   нагрузке,   на   которую   был   рассчитан
стратегический бомбардировщик Б-52, что намного увеличивало радиус полета.
   Именно это и требовалось. Мало знать, где  находятся  русские.  Не  менее
важно нанести по  ним  удар.  План  операции  был  прост  по  замыслу,  хотя
достаточно сложен в осуществлении. Из опыта бомбардировок Ханоя,  в  которых
участвовали "боинги", понесшие урон от вражеских ракет типа  "земля-воздух",
стало  ясно,  что  лучший  метод  нападения  на  сильно   укрепленную   цель
заключается в том,  чтобы  напасть  на  нее  со  всех  сторон  одновременно,
"охватывая  ее  лапами,  подобно  разъяренному  медведю",  заявил  во  время
инструктажа  командир   эскадрильи,   продемонстрировав   тем   самым   свою
поэтическую натуру. Таким образом, половина эскадрильи полетела  практически
прямо к цели, тогда как другой половине пришлось обогнуть ее,  стараясь  все
время  оставаться  за  пределами  радиолокационного  обнаружения.  Затем  по
сигналу все бомбардировщики повернули и пошли на цель.
   Б-52 совершили  поворот  десять  минут  назад  по  команде  с  "сен-три",
направляющего действия бомбардировщиков. Пилот, однако, прибавил  к  маневру
кое-что от себя. Курс бомбардировщика к советскому соединению проходил вдоль
воздушного  коридора,  отведенного  для  гражданских   самолетов.   Совершив
поворот,  пилот  переключил  свой  транспондер  с  нормального   режима   на
международный.  Его  бомбардировщик  следовал  в  пятидесяти  милях   позади
летящего перед ним коммерческого Боинга-747 и на тридцать  опережал  другой.
На экране советского радиолокатора все три самолета, выпущенные  на  заводах
"Боинга",  будут  выглядеть  совершенно  одинаково  -   обычные   безвредные
авиалайнеры.
   Внизу, на поверхности моря, все еще царила темнота. Ничто не указывало на
то, что русские что-то заподозрили. Полагали, что их истребители взлетают  и
садятся под визуальным контролем, и пилот подумал о том, что в темноте взлет
с авианосца и посадка на него будут весьма рискованными, особенно при  такой
плохой погоде.
   - Шкипер, - послышался по системе внутренней связи голос  офицера  службы
электронного  противодействия,  -  мы  принимаем  сигналы   по   каналам   в
длинноволновом и коротковолновом диапазонах. Они  поступают  именно  оттуда,
где и должны находиться по нашим данным русские корабли.
   - Понятно. Интенсивность достаточная, чтобы они приняли отраженные от нас
сигналы?
   - Да, но они, вероятно,  принимают  нас  за  один  из  авиалайнеров  "Пан
Америкэн". Пока идет рутинный поиск, я не зарегистрировал  радиолокационного
управления огнем.
   - Расстояние до цели?
   - Один-три-ноль миль.
   Время начала операции  почти  наступило.  В  соответствии  с  планом  все
бомбардировщики должны одновременно оказаться на круге с расстоянием от цели
в сто двадцать пять миль.
   - Все готово?
   - Подтверждаю готовность.
   Пилот расслабился еще на минуту, ожидая сигнала на вход в круг. "ВСПЫШКА,
ВСПЫШКА, ВСПЫШКА". Сигнал прозвучал по цифровому радиоканалу.
   - За  дело,  парни!  Покажем  им,  что  мы  здесь,  -  приказал  командир
бомбардировщика.
   - Начинаем.
   Офицер  службы  электронного  противодействия  нажал  на  кнопку  и  снял
прозрачную  пластмассовую  крышку  со  своего   пульта   с   многочисленными
тумблерами  и  циферблатами,  контролирующими  системы  подавления  сигналов
противника. Сначала он подал питание в свои системы.  На  это  потребовалось
несколько  секунд.  Электронное  оборудование  на  Б-52   было   устаревшим,
выпущенным в семидесятые годы. Эскадрилья  была  учебным  подразделением,  и
молодым летчикам на них можно было многому научиться, прежде че