проявил оперативность.
   - Завидную... - иронически хмыкнул Лир.
   - Боевой вертолет ВВС чужой страны поднимать было бы... слишком.  Поэтому
был задействован обычный. Оснащенный пулеметами.
   - Пилоту была дана команда открывать огонь на поражение?
   - По обстоятельствам. Его предупредили,  что  эти  люди  не  должны  быть
упущены. Особенно с порошком.
   - А обстоятельства сложились, надо думать...
   - Да. Как Маэстро сбил вертолет - штука умозрительно непонятная...
   - Он был мастер. Вы нашли тело?
   -  Пока  мы  прибыли  на  место...  Прилив.  -  Понятно.  Закладка  Барса
уничтожена?
   - Да.
   - Вы проверили это?
   - Да. Девушка "уронила"  в  шахту,  где  хранились  наркотики,  килограмм
плаксида.
   - Она умеет пользоваться взрывчаткой?
   - Возможно.
   - Выдающиеся способности в столь юном возрасте, вы не находите, Глостер?
   - Мы проверили все ее контакты.  Ничего.  Не  бывает  агентов-одиночек  в
таком возрасте.
   - Согласен.  Хотя...  -  Что-то  странное  мелькнуло  в  глазах  Лира.  -
Продолжайте. Что там по закладке?
   - Пласты сместились и похоронили порошок навсегда. Мы  подстраховались  и
позже  взорвали  два  соседних  тоннеля.  Теперь,  чтобы  раскопать  героин,
потребуется пять сотен шахтеров.
   - За такие деньги какой-нибудь "папа" может нанять и тысячу.
   - Если узнает. К тому же никакой гарантии, что  порошочек  цел;  вряд  ли
Барс переправил его туда в контейнере. А если  и  так,  при  таком  давлении
земляные пласты и его перетерли бы в прах.
   - Вы гарантируете, что порошочек нигде и никогда не  всплывет?  Это  было
бы... очень скверно: слишком  большой  скандал,  это  может  поставить  наши
усилия на Западе на грань полного провала.
   - Я же информировал...
   - Вы гарантируете это, Глостер?
   - Да.
   - Ну вот и славно. Земелька... Она хоронит все тайны... И все  превращает
в прах... Из праха вышли, в прах возвратимся... - Лир пожевал  губами.  -  А
щедрая девушка эта Егорова... Тридцать миллионов долларов.
   - Для нее это было как чемодан без ручки: нести тяжело...
   - ...а бросить оказалось не жалко. Глостер пожал плечами.
   - Хорошо. А что по тем наркотикам, что засвечены в операции в Княжинске?
   - Все прошло успешно. Разборки, как мы и предполагали, списаны на героин.
С нашей подачи. Милицейские и особистские чины уже крутят дырочки под звезды
и получают регалии.  Мы  под  этой  завесой  сумели  завладеть  контрольными
пакетами следующих предприятий...
   Глостер начал перечислять, но Лир  прервал:  -  Не  нужно,  я  знаю.  Кто
курирует "вопрос о власти" в этой нашей славянской республике?
   - Ричард.
   - Вы поступаете в его полное подчинение.
   - Извините, Лир...
   - Да?
   - Я хотел бы привлечь Гора с его людьми... После  того  как  мы  потеряли
Маэстро...
   - Что, аукнулось?..
   - Нам недостает профессионального силового подразделения.
   - У Гора и у других сейчас слишком много работы. Таджикистан, Узбекистан,
Закавказье... - произнес Лир и почувствовал, как портится настроение.
   Эта операция в Тбилиси... И подготовлена была блестяще, и все -  псу  под
хвост! Случай... Или некомпетентность? Поставить пару стрелков по трассе,  и
проблема была бы решена совершенно. А теперь... Теперь  Белый  Лис  извлечет
все возможные и невозможные выгоды своего почти чудесного спасения. Как  там
любят говорить комментаторы? "Нефть - это кровь экономики". А можно  короче:
"Нефть - это кровь". Реки. Нефть без доставки -  просто  вязкая  маслянистая
жидкость. Тот, кто  контролирует  средства  доставки  на  рынок,  тот  может
стратегически  влиять  и  на  мировую  экономику,  и  на  мировую  политику.
А''война, как говаривал старик Клаузевиц, не что иное, как достижение тех же
политических целей, только иными средствами. Впрочем, наркотики тоже бросать
не стоит. Пусть рядом с нефтяными деньгами деньги  от  наркотиков  -  просто
слезы, но слезы чужие. Общий доход за  прошедший  год  -  девять  миллиардов
долларов.  Очень  неплохо.  Лир  пожевал  губами,  произнес:  -  С   силовым
подразделением пока повременим. У наших славянских соседей спокойно. К  тому
же, Глостер, у вас есть деньги. Очень много денег. Более действенного оружия
в мире нет. Работайте, Глостер.
   - Есть. Извините, Лир...
   - Да?
   - Что делать с девчонкой? И с Гончим?
   - Они еще живы?! - удивленно приподнял брови Лир.
   - Да. - Глостер замялся: - Приказа не было.
   - И чем теперь заняты эта юная леди с джентльменом?.. -  Ничем,  -  пожал
плечами Глостер. - Просто живут.
   - Просто живут... А что уголовники? Ведь эта девчонка завалила семерых, и
среди них - самого Автархана.
   - Я же говорил, все представлено так, будто произошла  свара  неизвестных
пришлых и людей Автархана. Да и... Это смешно, но  никто  не  поверит,  если
сказать, что семерых боевиков застрелила восемнадцатилетняя девчонка.
   - Это правда. Никто не поверит. - Глаза Лира засветились азартом,  мысль,
пришедшая  ему  в  голову,  была  столь  изящна,  что...  -  Просто   живут,
говоришь?.. - усмехнулся он. - Кто же им позволит жить  просто  с  такими-то
способностями?.. А что Гончаров?
   - Ничего.
   - Совсем?
   - Абсолютно. Чист как ангел.
   - И никаких выходов на спецслужбы?
   - Нет. Мы проверили очень тщательно.
   - Местных? А наших? ФСБ? ГРУ?
   - Контактов не было.
   - Может, еще будут?
   - Все может быть... Прикажете устранить?..
   - Нет. Сие слишком бездарно. Способности отменные. У обоих. Да  и...  Эта
девочка со своим мужчиной очень удачливы. В  нашем  деле  это  не  последнее
качество, не так ли, Глостер?
   Мужчина кивнул.
   - Я подумаю над тем, как их  использовать,  -  тихо  произнес  Лир.  -  А
пока... Пока пусть живут.
   - Да, Лир.
   - Действуйте. И помните, времени  у  нас  немного,  совсем  немного...  А
покойный Маэстро... Он был весьма талантлив, не правда ли?
   - Этого никто не отрицает. Но... он  в  последнее  время  был  совершенно
ненормальным.
   Лир повернулся к окну, опустил веки, устало помассировал их указательными
пальцами...
   Когда-то у него были иллюзии... Теперь их нет.  Ему  нравилось  жить  без
иллюзий. И то, что он знал, он знал наверняка:  у  человека  не  может  быть
друзей. Только один верный - он сам. Все остальные -  попутчики.  И  от  них
надо освобождаться по мере приближения к вершине. Возникают новые задачи,  и
тебе нужен новый попутчик, проводник, вьючный мул... Но  до  вершины  дойдет
только один! Один! А потому...
   Важен закон: трон единичен и не терпит обязательств ни перед  кем!  И  во
все века чернь кричала и будет кричать: "Да здравствует король!" В  мире  же
нет ничего, кроме черни.
   Время...  Оно  пожирает  всех  и  все,  кроме  власти.  Она  безмерна   и
бесконечна. Великие вожди знали в этом толк... Люди  росли  и  видели  перед
собой только одного кумира,  одну  власть,  одного  бога...  И  готовы  были
умереть за него с улыбкой презрения ко всему... А он  -  он  не  был  никому
ничем обязан, он царил на той, недоступной вершине... Время  смещает  и  их,
но... В сознании людей они по-прежнему боги, и людишки,  злые,  завистливые,
бесталанные,  бегают  по  сторонам  шустрыми  глазенками  в  поисках  нового
кумира...
   Сейчас  время  золота.  Кумир  бестелесен:  зеленые  бумажки,  называемые
деньгами... Пусть для них деньги остаются целью, для него, Лира, они  всегда
будут лишь средством! Как жаль, что власть нельзя захватить с собой... Или -
можно? И пусть царствует война... Ну  да,  война  -  единственное  средство,
позволяющее держать в узде и овец, и  волков!  Тот,  кто  правит  войной,  -
правит миром! Как у Шекспира?
   Увидишь - я верну ту власть, с которой, Ты думаешь, расстался я навек...
   Разве король был безумен, когда произносил это? Лир открыл глаза,  глянул
на подчиненного: - Скажите, Глостер,  вы  не  пробовали  читать  Шекспира  в
подлиннике?
   Стоявший перед столом ничего не  ответил,  но  Лир,  похоже,  и  не  ждал
ответа.
   -  Запомните  одно,  Глостер...  -  продолжил  он.  -  Только   абсолютно
здравомыслящий человек может позволить такую роскошь, как безумие...  -  Лир
привычно пожевал губами, глядя в стол. Произнес тихо:  -  Жаль,  что  вы  не
любите Шекспира.
   Глостер выдержал подобающую паузу, спросил: - Я могу быть свободным?  Лир
поднял глаза от стола: - Вы можете идти, Глостер. А вот быть свободным...  В
этом мире никто ни от чего не может быть свободным. Никто и ни от чего.
   - Знаешь, мне по-прежнему бывает  страшно.  -  Аля  повернулась  на  бок,
положив голову на ладошку.
   - От темноты? - спросил Олег.
   - Нет. От времени. Порой мне кажется, за спиной уже так  много  всего,  а
я... У меня... У меня так ничего и  не  сделано,  я  так  ни  к  чему  и  не
готова... И жизнь может пройти, и ничего после не останется.
   - Как сказал один умный человек: поступайте, дорожа временем, потому  что
дни лукавы.
   - А что значит "лукавы"?
   - Злы, обманчивы, переменчивы... И уходят, ничего не  оставляя  по  себе.
Так что... Ты правильно боишься.
   - Ну, вообще-то... Страшно мне не всегда. А порой и  совсем  не  страшно.
Особенно с тобой. Знаешь почему? Я знаю, зачем живу.
   - Действительно?
   - Ага. Человек ничего не может забрать с собой. Он живет,  чтобы  дарить.
Оставлять. Людям. - И ты знаешь, что ты хочешь подарить? - Пока нет, но ведь
даже такое знание - не так мало... правда? - Правда. А ты не боишься, что...
- Люди могут отвергнуть мой дар? Конечно боюсь. Но и это не  страшно.  Тогда
просто будешь несчастлива. Но ведь это же не значит - несчастна,.., В  конце
концов, счастье - ведь не самое главное.
   - Действительно?
   - Так говорят.
   - Глупо говорят.
   - Наверное. Зато я знаю, что самое главное...
   - Знаешь? - улыбнулся Олег.
   - Теперь знаю. - Девушка прижалась к нему, потерлась носом о щеку, что-то
прошептала  неслышно,  одними  губами...  -  Аля  прижала  его   руки,   как
победительница. - И не притворяйся, что ты не слышал! Ты же - слышал?!
   - Слышал...
   Он прильнул к ней одним сильным и нежным движением, и она закрыла  глаза,
чувствуя, как улетает туда, в бескрайнюю чистоту неба...
   ...К утру крупными хлопьями пошел снег. Он засыпал и двор,  и  неопрятную
землю, укрывая собою все, оставленное людьми.