щики  готовили  его
отставку и возвышение на этот пост первого вице-премьера.  В  дальнейшем
они планировали и отстранение Президента.
   Ну а поскольку этот заговор, начатый "черным вторником", не удался  -
премьер сохранил кресло, то "партия войны" решила для  укрепления  своих
позиций  провести  "маленькую  победоносную  войну",  чтобы,  во-первых,
подвязать накрепко к своим действиям Президента, во-вторых, усилить свое
влияние и, в-третьих, под предлогом войны отменить демократические права
и  свободы  в   России.   Демократия   же,   естественно,   олицетворена
"демократами-реформаторами" и их союзниками. И - совет Президенту: чтобы
сохранить власть и прилично  выглядеть  в  глазах  мирового  сообщества,
необходимо быстренько разогнать вышеупомянутых заговорщиков и  вернуться
"в лоно матери-демократии".
   Непонятно лишь  одно:  как  при  таких  "бескозырных  рас-кладах",  в
условиях  такого  масштабного  и  представительного  заговора  Президент
вообще еще остается у власти?!
   И  еще:  заговорщиками  названы  люди,  последовательно  отстаивающие
государственную идею, представляющие  интересы  национальной  российской
промышленности и капитала. К тому же находящиеся не  в  оппозиции,  а  у
власти.  Для  них  любая  дестабилизация  обстановки  в  стране   крайне
невыгодна как с политической, так и с  экономической  точки  зрения.  Им
выгодно,  чтобы  в  стране  сохранялась  стабильность,   чтобы   заводы,
нефтепроводы, промыслы работали бесперебойно, потому что это ИХ  заводы,
им выгодно осваивать новые рынки сбыта для  российских  товаров,  потому
что это ИХ товары! При том что это  выгодно  и  всем  гражданам  России:
контрольные пакеты акций всех этих предприятий принадлежат государству.
   А война - какая уж тут стабильность...  Невзирая  на  геополитические
интересы страны и интересы нефтяных гигантов, националы в  любом  случае
предпочли бы договориться с чеченским генералом на  достаточно  выгодных
для него условиях.
   Так что версия о  "заговоре"  в  преподнесенном  контексте  является,
мягко выражаясь, "дезой".
   Но от этого не  стал  менее  очевидным  факт,  что  главным  объектом
провокации стал Президент России. Перед грядущими выборами на него легла
ответственность за жертвы в Чечне, между тем как политики, стоявшие  три
года у власти и сквозь пальцы смотревшие на вооружение режима, оказались
как бы миротворцами и как бь защитниками вдов и сирот.

Глава 35

   Президент  поступил  как  политик  по  формуле  римлян:"  "Та   война
справедлива, которая необходима". У него нашлись  веские  основания  для
начала боевых действий: именно в этой  республике  столкнулись  интересы
нефтяных   сверхгигантов,   именно   здесь   оказались    под    угрозой
геополитические интересы России как мировой державы.
   Президент поступил как  политик  и  в  другом  контексте:"Если  войны
нельзя избежать, ее нужно использовать".
   С  одной  стороны,  он  использовал  ее   для   усиления   собственно
президентского контроля над силовыми структур рами - армией, ФСК, МВД, с
другой - дистанцировалсД и от действий представителей этих  ведомств,  и
от их ру ководителей, которые помогли ему в октябре  девяносто  третьего
"огоньком". По Белому дому.  Ну,  а  поскольку  все  страны  осудили  не
принцип, а именно метод разрешени! чеченского кризиса, глава государства
сохранил за собой широкую свободу маневра в будущем  -  как  на  предмет
отдельных перемещений в правительстве, так и  возможность  почти  полной
его смены.
   В любом случае Президент взял на себя ответственность и за  чеченскую
операцию, и за будущее России. И никто с него эту ответственность  снять
не сможет: ни время, ни история, ни он сам.
   Ну а теперь - выводы по Организации. После  девяносто  первого  Досье
исчезло.
   Это означает, что контроль над людьми  политики  и  бизнеса,  которые
использовались  "втемную"  или  "вполутемную",  в  значительной  степени
оказался утрачен.
   Люди Организации  активизировали  контакты  с  крими-налами  с  целью
"приращения  капиталов".   Причем   те,   кто   возглавил   Организацию,
разделились на  две  группы:  первые,  представленные  Марием  Глинским,
сделали ставку  на  теневое  влияние;  вторые,  возглавляемые  Крепышом,
активно готовились к захвату власти. И те и другие были заинтересованы в
дестабилизации  обстановки  в  стране:  на  определенном  отрезке   цели
компрадоров и криминал-большевиков  Крепыша  просто  совпали.  Получение
Досье означало реальные шансы на победу для тех и других.
   Теперь Досье уничтожено.
   Разборки велись на достаточно высоком уровне;  это  означает,  что  о
моей скромной персоне среди функционеров  Организации  просто  никто  не
знает.
   Судя по результатам, победа  осталась  за  национал-олигархами.  Хотя
компрадоры и криминалы проиграли битву, но не войну,  -  и  отлично  это
понимают.
   Впрочем, для тех и других остался  хороший  выход:  присоединиться  к
победителям. Полагаю, самые умные это уже сделали.
   Каково мое будущее в свете открывшихся "реалий"?
   Полагаю  -  блестящее.  Ибо  сам  по  себе,   невзирая   на   большую
редкостность, ни для кого опасности не представляю. Ну да я никогда и не
считал себя фигурой равной Черчиллю!
   Какой вывод из вышеизложенного?
   Пора паковать чемоданы. Тем более вещичек  у  меня  в  камере  совсем
немного.
   Раннее утро, часа четыре. Лежу и размышляю. О бренном и вечном.
   Как бы там ни было, а чеченская война остается трагедией, и мне жалко
всех, погибших там. И тех, кто выполнял долг, и тех, кто был  обманут  и
предан.
   Этнические конфликты?
   В свое  время  Лев  Николасвич  Гумилев  в  монографии  "Этногенез  и
биосфера  земли",  вводя  понятие  "этнос",  сделал  примерно  следующую
сноску: "Меня  часто  просят:  дайте  короткое  определение,  что  такое
"этнос"? А я много раз спрашивал собеседников  -  вы  можете  определить
коротко, что такое "свет"?"
   Господь разделил человечество на расы и племена, чтобы расцветить наш
мир, дать возможность каждому народу найти  свое  место  в  нем,  как  и
возможность взглянуть на себя со стороны, другими глазами. Чтобы ни один
народ не погряз  в  гордыне  самовозвеличивания  и  самолюбования.  Ведь
гордыня - первый из смертных грехов, порождающих все остальные: зависть,
ненависть, злобу...
   В  действительности  нас  ведь  интересует  не  то,  кто  человек  по
национальности, а какой он - добрый, честный, порядочный,  справедливый,
умный...
   Национальность важна, ибо делает человека своеобразным, неповторимым,
интересным для других. Но  сущность  человека,  его  достоинство  всегда
будет  определяться  по-прежнему:   добротой,   честью,   порядочностью,
справедливостью, отвагой...
   Меня называли идеалистом. Потому что  считаю  людей  лучше,  чем  они
есть? Да нет же! Люди действительно лучше, чем  хотят  казаться,  просто
многие доброту и искренность считают слабостью и боятся проявлять их!
   Жизнь у меня складывалась по-всякому. И даже не знаю, где  бы  я  был
сейчас, и был ли вообще, если бы в трудные  минуты  меня  не  поддержали
люди - и друзья, и вовсе незнакомые...
   Думаю, закон сохранения доброты  является  всеобщим.  Можешь  помочь,
поддержать человека, - сделай это, и помощь придет к тебе именно  тогда,
когда ты будешь нуждаться в ней!
   Если это идеализм - то да, я идеалист. Разве это  плохо?  И  я  люблю
песню "Я, ты, он, она - вместе целая страна!", и я  уверен,  солнце  еще
будет светить всем нам!
   Порой  кажется,  что  конфликт  между   властью   и   людьми   вообще
неразрешим... Да нет, никакого конфликта нет.
   Просто люди,  избранные  властвовать,  должны  принимать  власть  как
величайшее  доверие  и   ответственность,   как   возможность   защищать
достоинство всех людей. Ибо любое государство сильно именно достоинством
своих граждан.
   Может, и это идеализм. Может быть...
   Только чем еще  жив  наш  мир,  если  не  идеалами  -  любви,  добра,
красоты...
   С этой мыслью я засыпаю...
   На выходе из "темницы" меня встречает Кругов.
   - Игорек, у тебя есть "баунти"? - задаю ему вопрос, мучивший  меня  с
самого пробуждения.
   - Че-го?
   - Свобода, конечно, слово сладкое... Но мне этого мало. Хочу получить
"райское наслаждение" и немедля!
   - Как бы врезал!.. Дрон, я не пойму, как тебя вообще выпустили!
   - Анекдот помнишь?  Едут  два  ковбоя.  Мимо  них  вихрем  проносится
третий.
   Первый спрашивает второго:
   "Это кто такой?" - "О, это Неуловимый Джон!" -  "Его  что,  никто  не
может поймать?!" - Ковбой выхватывает кольт. "Да нет, просто он  на  фиг
никому не нужен!"
   - Так ты никому не нужен?
   - Абсолютно.
   - Садись в машину.
   - Далеко едем?
   - На дачу к Димке Крузу. Посидим...
   - Официоз?
   - Во-во. С напитками и закусками.
   - А "баунти" будет?
   - Будет. И кофе, и какао с чаем!
   - Трогай! - по-гагарински отмахиваю рукой.
   Сидим на старенькой Димкиной даче и молча смотрим на  огонь  в  печи,
уютный и ровный.
   Ребятам  я  успел  изложить  события,   начиная   с   приморских,   в
хронологическом порядке. Равно как собственные аналитические  измышления
и изыски, рожденные,  подобно  "Тюремным  тетрадям"  Антонио  Грамши,  в
камере, а потому страдающие несколько своеобразным взглядом на  события.
Речь моя аплодисментами не прерывалась, ни бурными, ни продолжительными.
   -  Накрутил  ты  тут,  -  хмыкнул  Игорь.  -  Компрадоры,  националы,
олигархи...
   Для меня ясно, что криминалы - это бандиты и их нужно ловить. И,  как
я понял, многих из них отловить мне уже не удастся - легализованы...
   - Это, Игорь, как повезет. Думаю, на твой век бандитов хватит. К тому
же всегда можно утешиться Бальзаком....
   - В смысле?
   - "За всяким большим состоянием кроется преступление".
   - Красиво, но не всегда верно, - пожимает плечами Димка.  -  Олег,  а
почему они назывались "Гудвин"?
   - Организация?
   - Да.
   - Могли бы, к примеру, "Буратино" - тоже хорошая  сказка,  -  смеется
Крутов.
   - Не знаю...  Может,  кто-то  из  "отцов-основателей"  сильно  сюжету
сочувствовал - про деревянных солдат: сгорают и боли не чувствуют.
   - А серьезно?
   - Да тут и "серьезно" выглядит, как полная чепуха... Хотя... "Гудвии"
по-английски можно произнести и как "гудвайн", то есть - "хорошее вино".
Что в хорошем вине основное?
   - Количество, - смеется Кругов, - Чего-чего, а хорошего вина много не
бывает.
   - Градусы...
   - Букет...
   -  Не-а.  Самое  главное  -  это  закваска  или  сусло.   Улавливаете
созвучие?
   - Натяжечки...
   - Кто бы спорил. Как во всякой версии.
   - Так что это за вино? - интересуется Димка.
   - "Три семерки". Еще в сталинское  время  оно,  наряду  с  "мадерой",
считалось лучшим. Его еще именовали - "дамский коньяк".
   -  Ко  временам  нашей  молодости  от  лучшего  там  осталось  только
название... - смеется Круз.
   - ...и цена, - добавляет Крутов.
   - Тем не менее на вариацию цифр, так или иначе включающих "777",  был
закрыт сейф в "Континентале".
   - Почему они выбрали "Континенталь"?
   - Один из трех банков, где абонентские  сейфы  были  установлены  еще
вначале  девяносто  первого.  Да  и  не  они  выбирали  -   отец   Леки,
отколовшийся от Организации, когда  понял,  к  чему  может  привести  ее
"активность"...
   Сидим молча.  Ребята  успели  сообщить,  что  у  Андрея  Кленова  все
нормально - как раз сейчас уехал свататься. Сашу Регента  похоронили  на
Ваганьковском...
   Перезвонив домой, я узнал новости: меня  спрашивали  по  телефону  аж
четыре девушки, а одна - даже жила в  моей  комнате  недели  три.  Потом
уехала куда-то за Урал, домой.
   Судя по всему, Алснка перестала работать "выходной женой", но вот что
покинула Москву насовсем - это вряд ли. Столица -  город  особый;  после
него переменить стиль жизни на какой-то более созерцательный и спокойный
просто невозможно. Это как от привычного допинга отказаться.
   Впрочем,  именно  это  я  и  собираюсь  сделать:  принимаю   алкоголь
гомеопатическими дозами и исключительно с лечебными целями!
   - Олег, а может, тебе политикой  заняться?  -  раздумчиво  произносит
Крутов. - Ты в этом здорово шаришь...
   - Ага. Готов  вступить  в  партию  Любителей  Пива  и  возглавить  ее
молодежно-безалкогольное отделение! На выборах мы победим!
   - Никто и не сомневается.
   Сидим и молча смотрим на огонь.
   Никто из друзей не задал вопроса - зачем нам нужно было  во  все  это
влезать.
   Или - ради чего погиб Саша Регент. Или  -  почему  ежедневно  рискует
жизнью Крутов.
   Просто мы такие же, как все люди. Здесь нам жить, здесь  расти  нашим
детям.
   И мы хотим, чтобы росли они среди добрых и честных людей.
   Это - наша страна, и никогда она не станет для нас этой страной.
   За окном уже стемнело. Огонь в старенькой печке уютный и ровный.
   Апрельский  ветер  гуляет  по  комнатам.   Сижу   в   кресле-качалке,
подаренной мне Константином Георгиевичем со своей переделкинской дачи  в
честь новоселья.
   Собственно, из мебели у меня пока - только это кресло,  пепельница  и
магнитофон. А  потому  тихонько  покачиваюсь,  покуриваю  и  слушаю  Джо
Дассена.
   И денег на мебель у меня нет. Зато квартира... Пять громадных  пустых
комнат, холл, две лоджии - в новеньком доме на Юго-Западе. Потолки такой
высоты, что можно достраивать еще этаж.
   За квартиру я расплачивался  новенькими  сотенными,  извлеченными  из
саквояжа.
   Хотя покойный Досье так и не получил, я  резонно  рассудил,  что  эти
деньги честно заработал в качестве гонорара - за  моральный  ущерб.  Тем
более  Гудвина  уже  не  существует,  а  сдать   полмиллиона   "зеленых"
государству как клад или находку мне как-то  в  голову  не  пришло.  Тем
более  что  баксы  мы  честно  поделили  с  друзьями:  моральный  ущерб,
полученный ими, - не меньше моего.
   Самое забавное, что продавцы-посредники при первой  встрече,  видимо,
подумывали меня "кинуть". Минуты три эти мысли витали  в  их  головах  -
пока из машины не показалась добродушная физиономия  Крутова.  Намерения
были отброшены, надо  полагать,  как  вздорные  и  не  укладывающиеся  в
материалистическое понимание диалектики.
   Кругов  получил   полковника.   Крузенштерн   стал   вице-президентом
"Континенталя".
   Андрей Кленов  по-прежнему  собирается  жениться.  Правда  -  уже  на
другой. Этой он нравится как раз  без  усов,  а  потому  -  его  терзают
сомнения.
   Мне  предложили  возглавить  информационно-аналитическую  службу  при
банке "Континенталь". Думаю над  этим,  ибо  нуждаюсь  в  деньгах.  И  в
работе.
   Хотя... Сигаретный  дым  причудливо  завивается  в  теплых  воздушных
струях, и хочется просто плюнуть на все - и махануть к морю. У меня  там
недвижимость... И пес Джабдет... И - много солнца...
   А здесь - покой и уединение. Ну да, уединение... Плавно переходящее в
одиночество...
   ...По дорожке, усыпанной морским песком, идет девушка. На ней  легкое
платьице, ветер играет  волосами.  Девушка  босиком,  я  слышу  шуршание
песка, когда Она касается дорожки ступнями...
   Ее фигурка кажется почти невесомой... И цвет волос  переменчив  -  то
светло-русые, то золотистые, то каштановые... Волны добегают к ее  ногам
и ласкаются белыми курчавыми щенками...
   Открываю глаза. И вижу, как солнечный зайчик играет на чисто  вымытом
стекле...
   Воспоминание... Фраза... Что-то очень важное... Касающееся и меня,  и
мира...
   Да.
   НЕДОСТАТОК ЛЮБВИ МОЖНО ВОСПОЛНИТЬ ТОЛЬКО ЛЮБОВЬЮ.

***

   Сигарный дым вьется в  теплых  апрельских  лучах.  Мужчина,  держащий
телефонную трубку, спокоен и сосредоточен.
   - Уровень "Стратег". Прошу уровень "Цезарь".
   - Уровень "Цезарь" слушает...


    Петр КАТЕРИНИЧЕВ
   РЕДКАЯ ПТИЦА III
    БЕГЛЫЙ ОГОНЬ

OCR by Ksu Datch


Часть первая

ТИХИЙ ОМУТ

Глава 1

   Мелодия была навязчива, как вожатый перед дружинным сбором, и  бодра,
как пионерский костер. Она крутилась  в  голове  снова  и  снова,  будто
заезженная пластинка. "Никого не пощадила эта осень..." Вот привязалась!
"Вот и листья разлетаются, как гости,  после  бала,  после  бала,  после
бала..." Бред. А если попробовать перебить?.. Чем? Когда-то  их  тренер,
Викторыч, нажравшись, всегда напевал такую: "Возьмем винтовки новые,  на
штык флажки, и с песнею в стрелковые  пойдем  кружки..."  Глаза  устали,
девушка на миг прикрыла веки и словно  наяву  увидела  не  только  своды
подвала, бывшего школьным тиром, но и  почувствовала  характерный  запах
отстрелянных мелкашных гильз... Викторыч к  вечеру  обычно  напивался  в
стельку, и они просто-напросто затаскивали его на сальный мат, накрывали
грубым, пахнущим ружейным маслом одеялом, и он засыпал.  Потом  замыкали
оружие, сами звонили дежурному,  ставили  "горку"  на  охрану  (дежурный
хорошо знал  их  голоса)  и  закрывали  подвал;  Викторыча  будил  утром
кто-нибудь из ребят; сначала тот крупной рысью вылетал в  туалет,  потом
трясущимися  руками  открывал   принесенную   бутылку   пива,   медленно
выпивал... Викторыч  был,  понятно,  алкоголик...  Но  стрелком  он  был
редким.
   Девушка  облизала  губы,  приникла  к  окуляру  оптического  прицела.
Особнячок  -  словно  на  ладони.  И  хозяин  ведет   себя   душевно   и
непринужденно, как и подобает солидному человеку в кругу близких друзей.
В самом узком кругу.
   Хозяин высок, ладно  скроен;  ему  за  шестьдесят,  но  ни  обвислого
живота, ни обрюзгших брылей на лице; все движения  его  выдают  человека
здорового и прекрасно тренированного. Он  одет  в  пошитую  под  старину
чуйку, отороченную черным  соболем,  -  будто  важный  московский  барин
времен драматурга Островского; балагурит, неспешно  дымит  сделанной  на
заказ папиросой с золотым ободком, время от времени влегкую опрокидывает
рюмку   "Померанцевой",   аппетитно   хрустит   малосольным   огурчиком,
подхваченным на вилочку из хрустальной миски, а то и  грибком  белым,  и
снова мило общается с гостями. Хозяин расслаблен и благодушен:  ни  дать
ни   взять    Кирила    Петрович    Троекуров    среди    мелкопоместных
соседей-приживалов. Гостей покамест потчуют чаем;  на  треноге  булькает
огромный казан, распространяющий исключительное  благоухание,  -  хозяин
самолично колдует над ушицей. Спервоначалу отваривается  пяток  домашних
курей, потом - рыбная сволочь в марлечке, для навару, и только  потом  в
уху опускают куски нежной, исходящей слезой стерлядки...
   Огромный ротвейлер-переросток поднимает массивную башку и  напряженно
нюхает  воздух.  Встает,   начинает   метаться   по   лужайке,   неловко
опрокидывает белый столик.
   Видно,  как  хозяин  кричит  на  пса,  тот  затихает,  но  ненадолго:
поднимает кверху морду и воет - этот  протяжный,  надрывный  вой  слышен
далеко вокруг. Нет, учуять снайпера псина не  может  -  ветер  с  другой
стороны, а вот учуять близкую смерть...
   Собакам это дано. Как и  людям.  Вот  только  люди  часто  не  желают
замечать очевидного, того, чего замечать им не хочется...
   "Никого не пощадила эта осень..."  Ну  вот,  опять!  Девушка  бросила
взгляд на часы. Еще не время. Глупость, конечно, несусветная:  заказчик,
видите ли, желает присутствовать при моменте, так сказать...  Причем  не
алиби хочет себе обеспечить - просто получить за свои деньги максимально
полное удовольствие. Ну что ж... У богатых свои причуды.  Особенно  если
они оч-ч-чень богатые. Заказать "похоронку" такой  персоне,  как  хозяин
этого особнячка, может только такой. Она не знала, кто  заказчик,  да  и
знать не желала. Все они...
   По правде  сказать,  ей  было  легко.  Девушка  рассматривала  сквозь
прицельную рамку этих лоснящихся особей и никак не  ассоциировала  их  с
людьми. Просто - ее потенциальные клиенты. Или заказчики. А скорее всего
и то и другое. Некие существа среднего  рода,  совершенно  ошалевшие  от
безнаказанного  хапанья  и  от  свалившихся  на  них  огромных  денег...
Забывшие все и  всяческие  за