думая лишь о том, чтобы какой-нибудь мудик не застрял  в  дверях
другого и  водителю  не  пришлось  бы  повторять  операцию  "равняйсь  -
отставить".  "Топтун"  шагнул  было   следом,   но   движение   осталось
незавершенным, - мой огрубевший от общения с библиотечным столом  локоть
вошел5  в  его  солнечное  сплетение  с  резкостью  ударного   механизма
"трехлинейки". Со схожим результатом: мужчина  стал  медленно  и  плавно
оседать, словно  от  обморока.  А  двери  тем  временем  сошлись,  поезд
тронулся. Впечатанный лицом в кожанку какого-то увальня, я подумал:  вот
она, свобода! Немного осталось: добавить  равенство  и  братство.  Ясное
дело, в мировом масштабе.  Не  важно,  что  без  их  согласия,  зато  по
справедливости.
   Проехал пару остановок, поменял линию. Еще пару остановок.  Теперь  -
до ближайшего автомата.
   Набираю номер. Длинные гудки. Пять... Семь... Девять... Аут. ДРУГОЙ.
   - Дежурная часть Б-ского РОВД. Капитан Данилов.
   - Капитан Данилов, выясните,  почему  подполковника  Крутова  нет  на
месте, - произношу  неспешным,  начальственно-бархатистым  баритоном.  -
Фактически выясните.
   Я перезвоню через двадцать минут. - В последнюю фразу добавляю легкое
генеральское раздражение. И - вешаю трубку.
   Ход  мыслей  капитана  Данилова,  по-моему,  я  моделирую  правильно.
Подполковник Крутов - шишка, начальник  окружного  отдела  по  борьбе  с
организованной преступностью; значит, звонил генерал, никак  не  меньше,
причем из центральной управы, этакий начальственный боров, и  он  что-то
имеет к нашему Игорьку Крутову.
   То, что он имеет, для генерала важно, ибо не  поленился  позвонить  в
дежурку, причем сам, а не через секретаря...
   Как бы то ни  было,  Игорька  капитану  нужно  разыскать  и  передать
информацию, а уж он пусть сам решает - либо его "нет и неизвестно, где и
когда  появится",   либо   стоит   сесть   на   телефон   и   дожидаться
начальственного звонка...
   Так что двадцать минут у меня есть. Верных. Длинный гудок. Еще.
   -  Секретариат  банка  "Континенталь".  -  Голос  приветливый,  почти
интимный.
   - Милая барышня, с Крузенштерном соедините, пожалуйста.
   - По какому вопросу?
   - По личному.
   - Извините, я не могу этого сделать. Идет совещание директората.
   - Жаль, что не Политбюро.
   - Что?
   - Это я о своем, о женском. Мне не важно, что там за  совещание,  мне
необходимо  поговорить  с  Дмитрием  Ивановичем  немедля!  -   От   моей
учено-газетноведческой   интонации   и   след   простыл.   Строгость   и
начальственность.
   - Извините - нет. Во время совещания я не имею права  соединять  кого
бы то ни было с кабинетом генерального, если на то не  было  специальных
указаний.
   Представьтесь, я доложу Дмитрию Ивановичу, он соединится с вами...
   Представьтесь... Легко сказать... По-моему, последнее время я  только
и   делаю,   что   представляюсь.   То    сенегальским    шпионом,    то
бабником-многостаночником, то ученым-полудурком. Нужно иногда  и  правду
говорить девушкам.
   - Дронов.
   - Как.
   - Дронов. По буквам: Дмитрий, Ромуальд, Ольгед Наина...
   - Не нужно, я записала...
   Пауза. Девица ждет продолжения. "Континенталь" банк не из  последних.
Очень  даже.  А  потому  я  должен  вы-давить  из  себя   нечто   вроде;
"Председатель совета...", "Член  подкомиссии  Государственной  Думы...",
"Президент  товарищества  с  неограниченной  ответственностью"  или,  на
крайний случай, - советник Президента.
   Понятно -  страны,  понятно  -  по  существенным  вопросам.  Перебрав
варианты, выбираю самый простой.
   - Генерал Дронов.
   - Спасибо,  я  записала.  Обязательно  передам,  как  только  Дмитрий
Иванович освободится. Он знает, как с вами связаться? - Голос секретутки
потек патокой.
   Кажется, она готова была прибавить  "ваше  высокопревосходительство",
но постеснялась.
   - Я сам с ним свяжусь. Через час. Весьма важно.
   И  вешаю  трубку.  Не  дожидаясь  заверений   девицы   в   готовности
сотрудничать с российским генералитетом в моем  лице.  Тем  более  я  не
называл ведомство или род войск. Да она и не спрашивала.
   Так чего бы мне не стать генералом?.. Хрен его знает Ладно, буду  "от
инфантерии". Если кто вспомнит, что это такое, -  значит,  образованный.
Даже  ученый.  Я   лично   представляю   инфантерию   смутно.   В   виде
двенадцатилетней испанской девчонки королевских  кровей,  кокетливо!)  и
распутной.
   Как констатировал бы Круз: кто о чем, а лысый о расческе.  И  был  бы
прав:  общение  с  прессой  и  старушками  библиотекаршами   существенно
подорвало мое здоровье. И изменило менталитет.
   Кстати о ментах - двадцать минут прошло, пора Игорька обеспокоить.
   Набираю прямой.
   - Крутов. - Вот так,  сразу,  после  первого  гудка.  Узнаю  Игоря  -
никогда ни за чьими спинами не прятался и  вопросы  привык  решать  сам,
разрубая узлы одним ударом. В прежние времена его бы укатали,  а  теперь
без таких, как  Игорь,  дипломатам  в  погонах  в  своих  начальственных
креслах не усидеть: кто-то и бандитов ловить должен.
   - Да слышу, что Крутов, а будешь еще круче!..
   - Дрон!..
   - Ну да. Собственным залетом.
   - Это ты дежурного взбаламутил?
   - Был грех. Голос-то у меня с отрочества - генеральский.
   - Зато амбиции - маршальские.
   - Как же без них...
   - Без них, как я-в подполковниках.
   - Не прибедняйся. Должность - генеральская, уважение - офицерское...
   - Жалованье - согласно штатному расписанию. Кончай  балаболить.  Есть
интерес?
   - Да хорошо бы отужинать.
   - У меня со временем зарез.
   - Это твои проблемы. Любовь  приходит  и  уходит,  а  кушать  хочется
всегда.
   - Уговорил. Ты где?
   - Ну ты и спросил! Как только тебя начальство терпит?
   - Вляпался?
   - По ноздри.
   - Что-то с нашей конторой?
   - Уволят тебя, Кругов,  ох  уволят!  Табличку  на  телефон  навесь  -
когда-то модно было.
   - Я не навешу, а навешаю, причем тебе лично и по  всей  морде.  Через
полчаса под "старой рукой". Успеваешь?
   - Нет. Через сорок минут - "у кошки".
   - Понял. Буду.
   - Пока.
   Не имей сто рублей... Игорек Крутов  -  старый  боец  и  собутыльник.
Выпивали мы с ним не часто, а вот дрались - ежедневно. В спортшколе,  на
отделении бокса.
   Постоянными спарринг-партнерами мы стали, когда Кругов уже  отслужил,
- было ему года двадцать два, а мне шестнадцать.  Со  всей  свойственной
этому возрасту дурью.
   Я еще дрался на ринге, чего-то там занимал и чего-то хотел, а  Игорек
"прыгал" для себя, чтобы форму не терять. По правде сказать,  общение  с
ним спасло меня от знаменитой "двести шестой", хулиганской.
   Наша  детская  спортивная  притягивала   всех   шебутных   подростков
микрорайона, да и района тоже. Путь  был  "проторенный":  бокс,  парк  с
дискотекой и  драками,  "зона"  для  малолеток.  "Двести  шестая,  часть
вторая"  шла  железно:  любая  драка   при   умении   бить   обязательно
заканчивалась более или менее тяжкими телесными  повреждениями.  Никаких
отсрочек и прочих нынешних прибамбасов тогда принято не было,  и  ребята
садились легко. Один за другим.
   Подружившись с Игорем, я сразу перешел, понятно на время,  на  другой
возрастной уровень; у  ребят  этих  были  иные  интересы.  Льстило,  что
принимали меня в этой компании равным... Потом  один  за  другим  ребята
стали жениться, Игорь тоже, но получилось так, что на те самые  полгода,
когда я запросто мог влететь на "зону",  из  жизни  подростковой  был  я
выключен. Потом был университет, и все пошло, как пошло.
   И еще - Игорь Крутов всегда был честен и абсолютно надежен.  Таким  и
остался. Нам  дважды  пришлось  "помахаться"  с  какими-то,  как  теперь
говорят, лохами, нас было двое, лохов на  порядок  больше.  Здесь  важно
одно: тот из  двоих,  который  "накатывает",  работает  первым  номером,
должен быть спокоен за свою спину. Прикрыт.  Он  -  но-каутер,  он  идет
вперед и должен быть уверен - никто сзади ему куском арматуры не наварит
и его "второй" умрет, но  из-за  спины  не  уйдет.  "Первым"  работал  в
подобных ситуациях тот, кто увереннее себя чувствовал.
   В обеих драках "вторым" работал я. Прикрывал спину.
   Сейчас прикрытие необходимо мне.
   Ну а место встречи... Это,  как  и  тогдашние  отношения,  нельзя  ни
изменить, ни переиначить.
   Где-то на равном расстоянии от домов, где жили Игорь, Димка Круз и я,
располагался скверик под названием "Комсомольский". В нем с незапамятных
времен   стоял   тщедушный   гипсовый   монументишко   вождю    мирового
пролетариата, судя по мелкости, в натуральную величину, сварганенный  по
инициативе какого-то местного завкома еще в незапамятные  времена,  и  с
тех пор фигура лишь подмазывалась,  латалась,  подкрашивалась.  Как  это
принято у вождей, он стоял с вытянутой вперед рукой, указуя  перстом  на
магазин напротив - винный. Чуть сзади, в  кустах  сирени,  располагались
две  скамейки,  где  и  ,  собирались,  или,  по-нынешнему,  тусовались,
выпивохи.
   Когда  мне  исполнилось  лет  семнадцать,  памятник  прибрали  -   за
совершенной дряхлостью, а на проспекте поставили другой  -  бронзовый  и
помпезный. Этот "Вовик" тоже раздумчиво глядел вдаль,  только  указующий
перст был направлен в сторону московской кольцевой. Очевидно, призывая к
освоению Нечерноземья.
   Вот так. А место встречи осталось. Только именовали его мы  теперь  -
"под старой рукой".
   А "у кошки" - еще проще. Недалеко от железнодорожной ветки на Дмитров
и Долгопрудный был ярок, поросший ивняком, тонкими топольками  и  прочей
растительностью. Никакой ментовский "уазик" сюда не доезжал  по  причине
непролазности и отчасти - лени служивых, здесь мы и устраивали выпивки с
шашлыками, расслабухи с девчонками и иные увеселения.
   А метрах в пятидесяти валялась  дохлая  кошка.  Безвременно  почившие
кошки ведут себя по-разному. Одни - разуваются  до  размеров  небольшого
барана, жутко воняют и глаз не радуют.  Видимо,  перекормили  таких  при
жизни. А эта, наша, просто-напросто высохла и  мумифицировалась,  никому
не мешала, заразой не угрожала, но своим посмертным  существованием  как
бы  размечала  и  ограничивала  нашу  территорию.  На   другую   мы   не
претендовали, но и свою охраняли ревниво. С этим считались.
   Сейчас я выбрал "у кошки" намеренно - по зимней поре топольки и ивняк
просматривались на километр-проехать - только вездеходом  на  гусеничном
ходу. А если присесть на бревнышки - я надеялся, что какие-то  бревнышки
тут все же есть, новые недоросли должны ведь оценить летнее преимущество
места, - так разглядеть или увидеть сидящего просто невозможно.
   Ну а уж "засветить" таких  крутых,  как  Крутов  и  Дронов,  -  целая
операция с привлечением спутниковой телескопии.
   Игорька я заметил издали. Он  шел  пешком.  Парковать  машину  где-то
поблизости  -  против  правил.  "Конспигация,  конспирация  и  еще   газ
конспигация!" Появляюсь из-за дерева, когда он проходит мимо.
   - Страсть как люблю вот такие  случайные  встречи,усмехается  Крутов,
протягивая мне руку.
   - Вот и я - шел мимо, дай, думаю...  -  Крепко  жму  жесткую  широкую
ладонь.
   - На бревнышки?
   - Ага.
   - Ну и времечко ты выбрал для пикника, - ворчит Игорек,  спускаясь  в
низину.
   - Времечко, как и родителей, не выбирают. Зато место клевое.
   - Клевое-то оно клевое, ежели на мотыля ловить...
   - Ты - ловец, тебе виднее...
   - Скажи еще - легавый.
   - Да я не про то...
   - А я про то. Да, легавый. С хорошей примесью волкодава.  Волков,  их
давить надо, когда они на людей озверели.
   - А кто спорит-то?
   -  Слушай,  старый,  а  ведь  и  костерок   разведем!   -   Бревнышки
действительно в наличии, рядом, в яме - несколько ломаных ящиков.
   Игорь неспешно и основательно сложил пирамидку, выбирая доски посуше,
извлек  из  внутреннего  кармана  газету,  сунул  в   середину,   поднес
зажигалку, чиркнул кремнем.
   - На ужин зазывал? - оглянулся на меня.
   - Было дело...
   - Чем угощать будешь?
   - Беседой с умным человеком.
   - Не наговаривай на себя. Был бы умный - сидели бы в "Савое"...
   - Сначала в "Савое", потом в СИЗО... Твоими стараниями.
   - Не все, друже, не  все.  -  Игорь  извлекает  из  объемистой  сумки
"сервелат", бутылку "Арарата", хлеб, сыр, пару  стаканчиков.  Насаживает
колбасу на прутики, поджаривает над огнем:
   - Ты бы коньяк пока разлил, нахлебник...
   - Боюсь, рука дрогнет. От такого генеральского стола.
   - Чем богаты... - Игорь протягивает шипящий кусок  колбасы  на  ломте
черного "бородинского", принимает от меня полный стаканчик:
   - За встречу, Олежек. Рад тебя видеть.
   - Я тоже, старик.

Глава 11

   Выпив и молча пожевав, закурили. Игорек выглядит  уставшим,  на  лице
прибавилось морщин. А так - не изменился: тонок в талии, широк в плечах;
в дорогой кожанке-реглан поверх  плотного  твидового  пиджака  -  вполне
смотрится паханом не самой последней в этом городишке мафиозной группы.
   И  глаза  -  желто-зеленые,  как  у  бенгальского  тигра.  Ничего  не
упускающие, спокойные. Стать Крутову врагом - все  равно  что  попросить
расстрел по собственному желанию. Впрочем, криминалы это знают.
   - Устало выглядишь. - Моя  инициатива  встречи,  мне  и  начинать.  С
друзьями я в "паузы" и другие азартные игры не играю.
   - Дел хватает. А ты загорел... Тунеядец. Жарко в Приморске-то было?
   - Зато воздух свежий. Морской.
   - Да и здесь не затхлый.
   - Само собой. Ветрит.
   - А в центре всегда ветрит, когда у вас по окраинам жарко.
   - Смотрел что-то по Приморску?
   - Обычные оперативки. Мне  лишнего  не  надо.  Своего  здесь  по  уши
хватает.
   - Газеты читаем.
   - Во-во, чи-та-тель... Ладно, давай к делу. Во что вляпался?
   - Приморские хвосты.
   - Воры? Авторитеты?
   - Не без них, но круче, много круче.
   - А ты меня крутизной не стращай, по Москве тут так завязано - хоть в
подполье уходи, пока что-то раскручиваешь. Что и делаем. Ладно, не томи.
Что нужно, по делу?
   - Информация.
   - Вот этого - море. Еще и безбрежное. Спрашивай.
   Что могу - скажу. Без обид.
   - Ты вот что,  Игорек.  Излагай  оперативку  за  последний  месяц  по
Москве. По пригородам. Важное ведь все  равно  не  пропустишь.  Что  мне
нужно, я переспрошу.
   - Дрон, поконкретнее. Что интересует - разборки,  заказные  убийства,
коррупция? И еще - определи уровень.
   - Уровень - средний и выше среднего. И еще - не-связухи.  Странности.
То, что похоже на стереотип, но не вписывается. Да чего я  объясняю,  ты
же профи...
   - А любителей в столице в этом бизнесе уже нет. Давно. Если  вдруг  и
появляются, то ненадолго. Век нынче короток у любителей-то.
   - Сам понимаешь, интерес у меня не суетный.
   - Понимаю. - Крутов знает, что увлекался я  не  только  историческими
проблемами в свое время, но вопросов никогда не  задавал  и  не  задает.
Профи они и в Антарктиде профи. Меньше знаешь - легче спишь. Что  можно,
сами скажут.
   - Только один вопрос, Олежек: тебе это нужно?
   - Да.
   - Хорошо. Но - информация конфиденциальная.
   - Козе понятно.
   - Лады.
   Игорь задумался на минуту. А я  размышляю  над  тем,как  много  может
стоить вовремя полученная достоверная информация.Из известных ныне людей
первыми это оценили Ротшильды. Еще  во  время  наполеоновских  войн  они
создали свою знаменитую курьерскую службу, просуществовавшую, кстати, до
Второй мировой войны. Именно благодаря ей Ротшильды  первыми  узнали  об
исходе битвы при Ватерлоо на  рассвете  20  июня  1815  года,  -  курьер
банкирского дома опередил курьера герцога Веллингтона на  восемь  часов.
На целых восемь часов.
   Первое, что сделал Натан Ротшильд, - сообщил  о  поражении  Наполеона
главе государства. Это - отнюдь не рядовая услуга, она дает влияние.
   Сразу после этого Натан Ротшильд отправился на  Лондонскую  биржу.  И
вместо того чтобы покупать облигации английского государственного займа,
начал методично сбрасывать огромные пакеты.
   Биржа дрогнула. Началась паника. Все решили, что  Ротшильду  известно
о...  поражении  Веллингтона.  И  начали  лихорадочно   избавляться   от
английских государственных бумаг. По бросовым ценам.
   Банкир держал паузу.
   И - скупил все облигации одним махом.
   Чуть позже поступило сообщение о поражении Наполеона.
   Акции стали буквально золотыми.
   По сути Ротшильды были  первыми,  кто  так  эффектно,  убедительно  и
красиво сколотил сверхкапитал, используя информацию и дезинформацию...
   Оперативная информация,  какая  мне  нужна  сейчас,  только  человеку
неискушенному кажется менее важной, чем стратегическая. Да, она не  дает
возможности  "сделать"  миллионы  за  день,   но   позволяет   правильно
сориентироваться и в конкретных условиях сохранить то, что дороже  любых
капиталов. Жизнь.
   Не знаю, кому как, а мне моя небезразлична. Дорога даже.
   - Ну что, начнем с "мокрого"?
   - Валяй, - киваю я.
   - В Москве этой осенью было "сыро", - невесело усмехается  Крутов.  -
Оставим  в  стороне   "разборочную"   массовую   стрельбу   и   убийства
милиционеров - этим мы занимаемся особо... Поговорим  о  "заказных".  По
типу исполнения они четко разделяются  на  две  категории:  убийство  из
огнестрельного оружия, так  называемым  "одноразовым  стволом",  который
потом  обязательно  "сбрасывается".  Второй  тип  -   взрывы.   Чаще   -
автомобили, реже - квартиры, бомбы на лестничной клетке либо в служебных
помещениях.
   Киллер в  первом  варианте  -  просто  человек,  умеющий  и  желающий
стрелять, чтобы зашибить легкую деньгу. Как правило, не  московский,  не
пригородный, не "крученый" - из новых ребяток, тех, кто убийство считают
бизнесом.   Всю   подготовительную   работу   проводит   заказчик,   или
"генподрядчик", - определяет место, время условия, вычисляет  распорядок
жертвы и т. п. Когда  все  подготовлено,  вызывает  киллера  -  чаще  из
Прибалтики, реже  из  российской  глубинки,  он  получает  "ствол",  его
выводят на жертву - как правило,  это  подъезд  дома.  Заранее  получает
деньги - немного, тысяч  пятнадцать-двадцать  -  стреляет,  "сбрасывает"
ствол - и отваливает.
   Раскрываемость  подобных  убийств  "случайная",  если   расследование
начато "по результату" - по факту убийства, - процентов двадцать.
   Чаще удается раскрутить что-то, если источник  или  возможная  жертва
дали наводку, - зная технологию, решим и задачу с поимкой.  Нас  больше,
чем   киллеры   в    данном    случае    интересуют    фирмы-посредники,
ген-подрядчики... Авторитетов московских они тоже  интересуют  -  потому
как конкуренты в бизнесе, заказы перебивают...  Профессиональный  киллер
из авторитетных в Москве возьмет уж никак не меньше пятидесяти "штук".
   Вот так и крутимся...
   - Похоже, ты на жизнь жалуешься...
   - Да нет, старик, сам знаю - служба такая. Второй тип -  взрывы.  Как
правило, применяется  бомба  с  дис-танционным  управлением.  Используют
промышленную взрывчатку, тротиловые прессованные шашки "ТПО3 и "ТП-400",
литые "ТГ-500", аммониты, гексопласты, ну и армейские, конечно,  -  тен,
тетрил, плаксид... есте ственно, модифицируют взрывное  устройство:  тут
нам работать сложно, но не безнадежно, - тип взрывчатки, характер  можно
определить после взрыва специальными аэрозолями  типа  "Экспрей",  ну  а
дальше - по цепочке: места использования и хранения данного  взрывчатого
вещества, хищения и утечки...
   - Кропотливая работенка...
   - Да, не апельсин очистить... Но в принципе -  на  исполнителя  выйти
можно...
   Понятно, если грохнули персЯ ну и убийство получило широкий  резонанс
- тут тебе и люди, и техника, и ФСК, и военная  контрразведка,  работаем
без трений - все ж одну земельку носом роем... Да не мы одни -  у  жертв
своя "служба безопасности" имеется, свои источники, свои информаторы,  и
отчета давать никому не нужно...
   Тоже работают... На результат.
   - И кто успешнее?
   - Да когда как... Сам знаешь... Наверняка не угадать...
   - Но и прогада