ках продолжали изрыгать огонь. Три  отверстия  в  лобовом  накатившего
"лендровера" покрыли стекло мелкой сеточкой. Уже гася  скорость,  машина
по инерции проскочила мимо, чуть  задела  джип  и  тараном  врезалась  в
"москвичек". Теперь оба автомобиля тяжко сползли в  неглубокий  кювет  и
завалились набок. Водитель "девятки" успел  вильнуть  влево,  к  другому
краю дороги, тонированные  стекла  поползли  вниз,  открывая  автоматные
стволы, и тут же покрылись рябью пулевых  пробоин.  Маэстро  был  точен:
стволы беспомощно ткнулись в небо, перепуганный до полной  невменяемости
водила врезал по газам  так,  что  "девятка"  козой  прыгнула  вперед  и
помчалась по  шоссе.  Маэстро  продолжал  вести  огонь,  хлестая  машину
излетными пулями, пока она не замерла на взгорке знойным  миражом  и  не
исчезла из виду.
   Маэстро заменил обоймы, осторожно подошел к краю дороги и,  уловив  в
заваленном  набок  "лендровере"  какое-то  движение,  мигом   послал   в
незащищенные   борта   полдюжины   пуль.    Затихло.    Приблизился    к
полуперевернутому "москвичонку".
   Водитель успел выползти из салона и теперь лежал,  глядя  на  Маэстро
белыми от страха глазами. Он был  белобрыс,  большой  лягушачий  рот  на
обожженном  солнцем  красном  веснушчатом  лице   изломала   смертельная
судорога... Как такого мальчика-с-пальчик угораздило попасть в  бандиты?
Загадка времени.
   - Кто? - коротко спросил Маэстро, но произнес он это таким тоном, что
парень понял: не отвечать нельзя.
   - Из Красногвардейска мы.
   - Чьи?
   - Под Батей были.
   - Кто старший?
   - Череп.
   - Он был в "девятке"?
   - Да.
   - Чего вы хотели?
   - Череп... Он приказал повязать и потолковать вдумчиво.
   - А потом - в расход?
   Парень только моргнул непонятливо перепуганными водянистыми глазками:
дескать, наше дело шоферское, прокукарекать - а там хоть не рассветай!
   - Девчонку ловили, как убийцу Ландерса?
   - А я знаю?
   - Как на нас вышли?
   - Случаем. По наводке.
   - Как на нас вышли?! - повторил Маэстро, и на этот раз  тон  его  был
ледяной, - Да все вас ищут. Все. В Новоспасской  продавщицу  спросили  -
она вас опознала.
   - Ищут меня или девушку?
   - Не знаю, я же говорю, я просто шофер!
   - Так и шел бы автобусы водить, рейсовые,  шофер!  Сейчас  -  "просто
шофер", завтра - "просто киллер", как  выражаются  в  киношках,  "ничего
личного", а?
   На глазах у белобрысого заблестели слезы, губы заплясали, он  пытался
остановить дрожь, но не мог.
   - "Не дразните собак, не пугайте кошек..." - напел, ощерясь, Маэстро.
- В детстве такую песенку слышал?
   - Я... - Блеклые голубиные глазки парня сделались мышиного цвета, как
мутная вода в лесной лужице. - Вы ведь не убьете меня?
   - Лишь бы ты сам себя не убил. - Маэстро повернулся к нему  спиной  и
начал подниматься по взгорку.
   Первое мгновение белобрысый как зачарованный смотрел  на  удаляющуюся
спину Маэстро, потом быстро пошарил  за  спиной,  выхватил  из-за  пояса
пистолет, поднял... Кое-как  прицелился,  спина  Маэстро  маячила  прямо
перед ним, оставалось только нажать спуск. Пистолет в  его  руках  ходил
ходуном, ну да пуля - дура.
   - Влад! Сзади! - крикнула Аля что было сил. Маэстро, не оборачиваясь,
дернул рукой. Одинокий выстрел треснул сухо и гулко, лупоглазый  ткнулся
навзничь и замер. Маэстро даже не посмотрел в его  сторону.  Поднялся  к
дороге. Аля сидела на обочине, прислонившись  к  машине  и  закрыв  лицо
руками. Мужчина осторожно тронул ее за плечо, произнес  тихо,  устало  и
почти равнодушно:
   - Пора ехать.
   Аля подняла взгляд, долго смотрела на Маэстро полубезумным  взглядом,
словно не узнавая. Разлепила  спекшиеся  губы  -  взгляд  еще  продолжал
блуждать где-то далеко, - произнесла:
   - Мы что, опять будем сеять смерть?
   Маэстро скривился, будто  при  нем,  музыканте-виртуозе  с  идеальным
слухом, кто-то взял нестерпимо фальшивый аккорд.
   - Такие звучные сказуемые - "сеять смерть" - хороши для сцены.  Да  и
то не для всякой.
   - Да плевать на сказуемые? - Алю колотил нешуточный нервный озноб.  -
Нам что, снова придется убивать?
   Маэстро только пожал  плечами.  Подошел  к  машине,  взял  с  сиденья
тяжелую сумку с оружием, заглянул.
   - Ответь мне! - сдавленно крикнула девушка.
   - Сеять смерть... - Лицо Маэстро брезгливо скривилось,  он  произнес,
усилием воли справившись с возможной судорогой:
   - Ее посеяли до нас. Сейчас - всего лишь жатва.
   Аля тряхнула головой: не хватало еще,  чтобы...  Или  -  сумасшествие
заразно?..
   Маэстро продолжал стоять неподвижно, полуприкрыв  веки,  кусая  губы.
Только тут  Аля  поняла:  это  приступ,  и  мужчина  не  хочет  показать
слабости... Девушка привстала, взяла его за предплечье:
   - Влад...
   Верхняя губа Маэстро дернулась вверх, оскалив зубы.
   - Ничего, девочка... Они устроили загонную охоту, как на дичь...  Или
- на волков... Барсов им не поймать.
   - Влад, тебе плохо?
   Судорога снова исказила лицо Маэстро, волной прошла по телу. Наконец,
он открыл глаза, какое-то время невидяще  смотрел  перед  собой.  Словно
неведомая пелена спадала с его глаз, он рассмотрел  и  заваленные  набок
машины, и убитых...
   Разлепил спекшиеся губы, произнес нараспев:
   - "Уберите трупы. Средь поля битвы мыслимы они, а здесь не  к  месту,
как следы резни..."
   - Влад, тебе плохо?
   - Уже нет. - Он  поднял  левую  руку  с  зажатым  в  ней  пистолетом,
выстрелил дважды по "лендроверу", пробив бензобак. Бензин тонкой  ниткой
заструился в иссохшую землю. Маэстро прикурил, бросил еще горящую спичку
в желтую солому выжженной травы.  Огонек,  погоняемый  даже  не  ветром,
томным шевелением зноя, медленно и осторожно, перебираясь с травинки  на
травинку и грозя ежесекундно  угаснуть,  пошел  к  ширящейся  бензиновой
лужице.
   - В машину, - скомандовал Маэстро Але. Девушка запрыгнула на сиденье,
джип рыкнул стартером и сорвался с места.
   - Влад... А все же... нам теперь придется убивать снова и снова?
   - На войне как на войне.
   - Влад, но послушай... Если...
   - Нет, девочка. Никаких "если". Мир играет с нами по своим  правилам,
он стоит на них, как на Геркулесовых столбах. И даже если  они  тебе  не
нравятся, выполнять их необходимо. Иначе мир раздавит тебя. И не оставит
тебе будущего.
   Ледяная волна который раз изморозью  прошла  по  спине  девушки,  она
глянула на Маэстро: глаза мужчины словно заволокла туманная  дымка,  они
сделались такими же блеклыми и пустыми, как выцветшее от зноя в этот час
небо... Марево вокруг было колеблющимся и жарким, и Аля  в  который  уже
раз подумала, что все, случившееся с ними, все  в  этой  странной  жизни
вообще - всего лишь мираж, нелепое колыхание зноя... И - косые  закатные
лучи лягут на выжженную солнцем желтую равнину, где не будет  ни  людей,
ни  машин,  ни  городов...  Так,  словно  приснилось   что-то   зряшное,
именовавшее себя лукаво и пышно -  цивилизация;  приснилось  и  пропало,
оставив  зарастающие  ползучим  плющом  холмы,  бывшие  некогда  домами,
перегнивающие,  покрытые  оранжево-желтой  окалиной  остовы   кранов   и
механизмов,    рассыпающиеся    от     прикосновения     могучих     лап
грифа-стервятника... И еще - сами  грифы,  мерно  и  голодно  парящие  в
высоте этого блеклого, выцветшего от зноя неба.
   Взрыв на мгновение упруго сжал воздух,  окрасив  все  ярко-желтым,  и
снова жухлое марево повисло над миром, искажая и перспективу, и сущее, и
люди мчались сквозь него, как сквозь мутное вязкое стекло, уже не  помня
прошлого и не представляя будущее.
 
Глава 34 
 
   Зуммер сотового телефона пиликал раздражающе долго, пока  Глостер  не
подключил фильтр и не поднес аппарат к уху.
   - Ричард вызывает Глостера, прием, - услышал он,  -  Глостер  слушает
Ричарда.
   - Они объявились.
   - Кто - они?
   - Маэстро и девчонка.
   - Кукла?
   - Да, Кукла.
   - Это факт?
   - Это предположение, но мотивированное.
   - Да? И когда же ваше предположение сделается фактом?
   - Как только поступят дополнительные данные.
   - Скажем, в течение часа? Получаса? Полутора?  -  В  голосе  Глостера
слышалось явное раздражение.
   - Раньше.
   - Раньше чем что?
   - Минут через десять мы будем знать точно.
   - Так. Ричард, вы на вашем курорте научились расслабляться, а?
   - Наверное. Работа обязывает.
   - Ну а теперь будьте любезны собраться и отвечать на вопросы коротко,
быстро и точно. Вы поняли меня?
   - Да.
   - Ричард?
   - Виноват. Так точно. Я вас понял, Глостер.
   - Ну и чудесно. Итак, Маэстро и Кукла. Они вместе?
   - Кажется, да.
   - Оч-ч-чень любопытно. Ричард, так "кажется" или "да"?
   - Информация проверяется.
   - Подробности, - произнес, стараясь быть спокойным, Глостер,  но  его
раздражение прорывалось характерной хрипотцой и к благодушию собеседника
не располагало.
   - Люди Батенкова, - начал докладывать Ричард, - случаем, по  наводке,
разыскали один  из  его  джипов.  У  боевиков  была  ориентировка  и  на
девчонку...
   - Откуда? Было бы логичнее, если бы такая ориентировка была  у  людей
Ландерса.
   - Земля слухами полнится, да и успела эта субтильная барышня уже и  в
наших палестинах малость накуролесить.
   - А именно?
   - Разоружила одного московского авторитета,  так  сказать,  "среднего
звена".
   Правда, человечек этот в расслабухе припухал, на отдыхе как-никак, но
все равно девчонка его лихо поставила на арапа, да еще вместе с охраной!
Такое не забывают.
   - Одна?
   - Что?
   - Она была одна во время этого "построения"?
   - По слухам - так.
   - Точны ли слухи?
   - А то... У  нас  слухами  земля  завсегда  полнится,  особой  брехни
покамест не было,  да  и  земля  невелика,  все  друг  дружку  задницами
толкаем, так что...
   - Не отвлекайтесь, Ричард.
   -  Виноват.  Ну  вот:  проехал  джип,  одному  из  "бычьих  пастухов"
настучали, как водится, сигнал, значит, поступил; он  отреагировал,  как
положено, крутость свою решил показать, тем более, раз девчонка москалей
тех разула и на дороге без колес оставила пыль  глотать,  вожденок  этот
местный мог собственный авторитет подтянуть среди братвы, да  не  только
здешней, кабы девчонку ту повязал.
   - Но не повязал?
   - Нет. Нагнали, попытались задержать. В  автомобиле  оказались  двое:
молодая девушка и мужчина средних лет. Произошел кратковременный огневой
контакт...
   - Подробно! Они что, на джип с кастетами и цепями полезли?
   - Нет, конечно, к чему такие анахронизмы?
   - Ричард, прекратите ерничать и докладывайте по существу!
   - Есть. Люди Батенкова  были  не  новички,  но  и  не  профессионалы.
Блокировали автомобиль по обычной схеме жесткого наезда; водитель  джипа
сориентировался исключительно быстро и открыл огонь на уничтожение.
   - Успешно?
   - Сверх всякой меры. Он вел огонь из  крупнокалиберных  пистолетов  с
обеих  рук,  навскидку.  С  убойным  результатом:  восемь  трупов,   два
уничтоженных автомобиля. Сам Череп...
   - Череп?
   - Ну да, авторитет этот местный. Погоняло у него такое. Прозвище.  На
самом деле - Черепицын Григорий Яковлевич,  тысяча  девятьсот  семьдесят
первого года...
   - Это мне не нужно. Дальше, по существу.
   - Череп едва ушел, из всей группы в живых остались кроме него  только
двое: один из боевиков, что был в  его  "девятке",  и  водитель.  Оба  -
раненые. И еще - два трупа на заднем сиденье.
   - Они были вооружены, ваши налетчики?
   - Выше крыши! Кроме пистолетов - три  ствола  "Калашниковых".  Только
для таких и крутой ствол, как для гориллы рапира: понту много, хабара  -
ноль.
   - Ричард, вы что, с кичи только слезли? Откинулись?
   - Извините?
   - Это вы извините! Вы  выражаетесь,  как  не  в  масть  приблатненный
баклан! А ведь у вас, если верить "объективке", два высших  образования,
милейший Ричард, два европейских языка - свободное владение,  стажировка
в Сорбонне по специальности...
   - Тут уж с кем поведешься... Контингенту нужно соответствовать.
   - Но ведь не уподобляться?
   Ричард помолчал, произнес покаянно,  словно  провинивщийся  отличник,
прорабатываемый на школьном комсомольском активе тех еще времен:
   - Виноват.
   - Вот так лучше, - не стал дальше давить Глостер,  но  ощущение,  что
собеседник  лукавит,  и  лукавит  с  самого  начала  разговора,   только
утвердилось.
   Глостер знал, что не забудет это, - просто отложил  "разбор  полетов"
до лучших и легких времен. Спросил:
   - Что джип?
   - Какой джип?
   - Объект задержания.
   - Целехонек. Боевики Черепа не успели сделать ни единого выстрела.
   - Вот как?
   - Да.
   - Красиво. И эффектно.
   - Дьявольски эффектно.
   - Они ушли? Этот виртуоз и девка?
   - Да.
   - Кто-то предпринял поиски?
   - Да. И местная милиция, и братва, но..
   - Ну?
   - Вяло. Никто особенно задниц не рвет, ни служивые ни блатные.
   - Никому не охота нарываться на пулю?
   -  Естественно.  Да  и...  для  служивых  дело   опасное   и   чинами
бесприбыльное, для братков... Им  сейчас  не  за  отмороженным  солдатом
удачи, стреляющим, как  система  "град"  гоняться,  им  сейчас  вакансии
делить и авторитет отстаивать!
   - Разве наказать киллеров  Бати  и  Ландерса  -  это  не  поддержание
авторитета?
   - Да, если обходится в малую толику денег и не требует ничьих жизней.
   Охотно за пулей гоняются  только  дебилы;  среди  теперешних  братков
таких нет.
   - Чего так?
   - Отстреляны в междуусобье четырехлетней давности. И  оба  лидера,  и
Батенков и Ландерс, внимательно  следили,  чтобы  такие  пробитые  уроды
больше не плодились.
   - Так что там, среди боевиков, сплошь умники?
   - Нет, конечно. Если случай представится, чикнут и Маэстро,  и  девку
без вопросов, к этому они готовы всегда как юные пионеры,  но  надеяться
на случай глупо. Каждый из оставшихся паханков метит пусть на невеликие,
но княжие места покойных, а потому бойцов зря на распыл никто не пошлет.
   - Так они что, эти мужчинка и девчушка, нагородив штабель трупов, так
и катаются туристами? А служба "безпеки", "дефензива", или как она там у
вас?
   Особисты?
   - Особисты, как и везде, пишут бумажки,  шлют  донесения,  выискивают
происки, а их генералитет занят предстоящими выборами местного  Большого
Папы.
   Все бросить и выполнять работу милиции до поры до  времени  никто  не
поспешит.
   Пока команды не будет.
   - Дурдом "Ромашка"?
   - Нет, там есть спецотдел, который курирует оргпреступность,  но  их,
полагаю, больше  волнуют  будущие  расклады  в  криминальном  сообществе
побережья, чем сиюминутная пальба. Да и, возможно, еще отреагировать  не
успели. После расстрела этим виртуозом людей Черепа прошло  чуть  больше
часа.
   - Может, нам оно и на руку?..
   - ...Глостер?
   - Да.
   - Что-то со связью?
   - Нет. Просто я обдумываю ситуацию. Ричард,  вы  помните,  что  такое
бинарные жидкости?
   - Уже смутно.
   - Каждая из них в отдельности безвредна,  как  кисель  и  молоко.  Но
стоит им соединиться - происходит взрыв. Адский взрыв... Так о чем я? Ну
да: если эти двое - действительно Маэстро и Кукла, то...  И  каждого  из
них в отдельности безвинным ягненком для церемониала никак не  назовешь,
а вместе... Об этом лучше не думать.
 
Глава 35 
 
   - Вам известно, Ричард, что эта девчонка мастер спорта по стрельбе из
пистолета?
   - Нет.
   - Что до Маэстро, то... Он  даже  не  киллер,  назвать  убийство  его
профессией язык не поворачивается, это все равно что скульптора  назвать
каменотесом, для него ликвидации -  ,род  искусства,  театр  марионеток,
игра воображения... Но мы завалим этого фигляра, Ричард,  вы  поняли?  У
Маэстро есть одна слабость, но существенная: он так  увлечен  процессом,
что заигрывается до самозабвения.
   - Извините, Глостер, я не вполне...
   - Ничего. Будем считать, что каждый  из  нас  говорил  сам  с  собой.
Хотя...
   Очень  многим  людям  для  того,  чтобы  понять  собственную   мысль,
необходимо  высказать  ее  вслух.  Хорошему   собеседнику.   А   хороший
собеседник только тот, кто умеет слушать. Куда  более  редкое  качество,
чем уметь говорить.
   На этот раз пауза длилась больше минуты.
   - Сколько у вас людей, Ричард? - спросил, наконец, Глостер.
   - Полторы дюжины.
   - Не  много,  но  и  не  мало.  Необходимо  перекрыть  все  возможные
направления движения Маэстро и девчонки. Если это, конечно, они.
   - Мне уже поступили дополнительные  донесения.  Показания  продавщиц,
Черепа, других свидетелей с уже имеющимися описаниями Маэстро совпадают.
   - Вот как? Ну что  ж,  никаких  неясностей.  Тем  лучше,  а,  Ричард?
Вопрос: возможно ли перекрыть скрытым активным наблюдением все возможные
маршруты движения?
   - Да. В нашей склочной коммуналке...
   - О чем вы, Ричард?
   - Прибрежная полоса - это  скорее  Тринидат  и  Тобаго,  а  не  дебри
Калимантана.
   - Ваша тяга к псевдологии и словесным эквилибрам уже утомляет.
   - Виноват. Перекроем. Как только джип объявится.
   - Ричард,  вы  заставляете  меня  нервничать!  Во-первых,  они  могут
сменить машину, во-вторых, выбрать пеший способ передвижения, а также  -
автобусом, поездом, ишаком, бронетранспортером, чертом лысым - вы поняли
меня?! -  Впервые  с  момента  разговора  в  голосе  Глостера  зазвучали
истерично-высокие ноты. - Не слышу!
   - Я понял, Глостер!
   - Поэтому повторяю вопрос: вы сможете перекрыть достаточно плотно все
возможные маршруты движения?
   - Перекрыть - нет, а вот расставить своих людей. К тому же  если  ваш
Маэстро обладает хорошей диверсионной подготовкой...
   - Ричард, наш Маэстро, вы поняли? Наш.
   - Виноват.
   - А уровень его диверсионной и любой другой подготовки таков,  что...
Если одним словом: таких сейчас не производят.
   - Я понял, Глостер.
   - И постарайтесь это понимание довести до каждого из ваших людей.  До
каждого. Если не хотите поутру собирать трупы,  как  опята  в  сентябре:
пачками.
   - Есть.
   Глостер перевел дух.  Что-то  постоянно  фонило  в  этом  сегодняшнем
разговоре, что-то было нарочито искусственным, неестественным, грубым...
И то, что Ричард, умница и стратег, держался сейчас, как  "два  шага  от
сосны, три прыжка от пашни"... Может быть,  Ричард  обижен?  Не  его,  а
Глостера назначили... Или это  снова  игры  Лира?  Старая  сволочь,  лис
поганый, он не может в последние три года  ни  одной  операций  провести
запросто, ему подавай интригу, и не одну, и не две...
   Потому старикашка и живет насыщенной эмоциональной жизнью, любуясь на
то, как подчиненные ему людишки  над  подвластных  территориях  грызутся
насмерть!
   Когда не хватает своей крови, жизнь продлевают проливая чужую.
   Глостер тряхнул головой: к дьяволу эти мысли,  сейчас  им  совсем  не
время. И не место. А  Лир...  Придет  и  его  черед.  Только...  Глостер
почувствовал, как холодная испарина мгновенно, помимо не только воли, но
даже не успевшего еще зародиться страха обильно оросила лоб... Главное -
не высказывать ничего вслух.
   Никому  и  ни  при  каких  обстоятельствах.  Если  ему,  Глостеру,  и
предстоит забрать шаткий трон Лира, то сделать это нужно самому.  Только
самому. И не нужно торопиться. Несмотря  на  кажущееся,  мнимое  безумие
Лира... Или - безумие как раз настоящее? Дик... Дику сильно не  повезло.
Очень сильно. Лир беспощаден.
   Глостер содрогнулся, вспомнив изуродованный  труп  товарища...  Мысли
бежали стремительно и бессвязно; он даже не отдавал себе отчета  в  том,
что это именно он,  Глостер,  убил  -  да  что  убил!  -  замучил  Дика!
Растерянность, страх, ужас в единый миг овладели всем его существом,  он
до боли в пальцах сжал трубку, уже не понимая, кто он, где  находится  и
что с ним происходит...
   - Глостер? - услышал он в трубке далекий, словно разделенный даже  не
пространством, а бесконечной необратимостью времени, голос.  -  Глостер,
прием...
   Глостер  тряхнул  головой,  сжал   челюсти,   усилием   воли   сгоняя
наваждение.
   Перед его лицом еще какое-то время сл