овыми пулями.

- На мне уже живого места нет, - пожаловался один из "убитых"
телохранителей. - Зато в бою останутся, - напомнил суворовский девиз
полковник. - Ладно, на сегодня все. Пошли в парилку.

В парилке бойцы, подхахатывая, рассматривали свои разноцветные тела.

- Нет. Это не от пули, - разбирал один следы на своем теле. - Это от его
кулаков, - показывал на своего не менее цветного товарища. - А у него от
моих.

- Ух, здорово! Хорош парок! В отличие от пулек. - В Кандагаре помните
парилку? С минометными осколками в шайках. Помнишь, командир?

- Как не помнить? Если памятка всегда при себе, - показал Зубанов на шрам
на ноге.

В парилке чужих не было. Были свои. Однополчане. Все те, кто не пришелся ко
двору новым руководителям Безопасности и был собран здесь полковником. Те,
с кем он вместе тянул лямку службы и был не на одном боевом задании.

- А на Ямале помнишь? На учениях. После того как тундру полторы недели
животами грели. Вот где банька к месту пришлась!

- Ты еще Африку вспомни.

- А что Африка? Та же парилка. Только очень большая.

- И без пара. Потому что без воды.

- Ты еще скажи, что Ямал лучше.

- Конечно, лучше.

- Чем?

- Холодом!

- О вкусах не спорят...

Полковник Зубанов лежал на полке, и ему было хорошо. Так хорошо, как давно
не было. Как с самой отставки не было. Звучали знакомые голоса, которые
говорили о совершенно понятных и памятных вещах. Говорили о прошлом,
которое словно по мановению волшебной палочки стало настоящим. Они снова
были вместе и снова ради дела.

Ему было хорошо, но почему-то немного тревожно.

Непонятно тревожно.

- Ладно, будет, пошли на воздух, - сказал полковник.

Бойцы вышли в предбанник и из него к накрытым столам.

- Хорошо живешь, командир.

- Как работаю - так и живу. Лопайте, пока дают. Выпить и закусить бойцы
были не дураки. Хотя свою боевую норму знали.

- Предлагаю тост: "За нас!"

- И за полковника.

- И за полковника. Короче, за всех. Выпили. Крякнули. Закусили.

- Разжирели вы, я гляжу, на гражданских харчах! - показал Зубанов на
округлившиеся животики своих бойцов.

- Это не животы.

- А что?

- Это носимый аварийный запас.

- Ха-ха-ха.

Снова позубоскалили. Снова выпили. Переглянулись. Подмигнули друг другу.

Все было очень похоже на то, что было всегда. Те же люди, те же разговоры.
Те же шутки. Та же дневная работа в спортзале, в тире и на полосе
препятствий.

Но хотя внешне все было как всегда, все было иначе. Похоже - но иначе. Это
понимали все. Те, кто не понимал, - чувствовал. По общей атмосфере
чувствовал. Люди были те же самые, и лица были похожи, но это были лица уже
других людей. Потому что собрались они здесь для совсем другого, чем
раньше, дела.

Это ощущали все, и поэтому все больше шумели и все чаще разливали водку,
чтобы шумом и весельем заглушить тревожную нотку.

- Ничего, мы еще покажем, где раки зимуют! - стучали стаканами бойцы. - Мы
еще повоюем...

- С кем повоюем?

- Хоть с кем повоюем! С кем командир скажет - с тем и повоюем. Мы еще таких
дел наворочаем...

Полковник Зубанов пил водку, закусывал, смотрел на своих бойцов и все
больше мрачнел. Он видел перед собой людей, которых хотел видеть и которых
собрал со всей России в этот дом. Он вытаскивал их с работ, выманивал из
постелей жен, отрывал от детей. Он обещал им большие, каких они не видели
на своих работах, оклады, обещал квартиры и прочие, которые можно купить за
деньги, блага. Но они пошли не за деньгами, они пошли за ним, за своим
бывшим командиром. Пошли, потому что верили ему. Верили в то, что он знает,
куда их поведет.

И полковник верил. Верил в то, чего на самом деле не было. Он думал, что
собирает ветеранов для совместного дела, не сформулировав суть этого дела.
Наверное, он обманывал сам себя. И наверное, обманывал их. Потому что дела
как такового не было. Сейчас, видя своих бойцов рядом, это понял отчетливо.
Он мог собрать людей, но он не мог собрать подразделение. Подразделения
бывают только у государства. Не может быть подразделений у частного лица.
Потому что у частного лица не может быть армии.

Не может быть армии у частного предпринимателя Боровицкого!

Не может!

Раньше, когда они парились в банях и пили водку, это был отдых после
успешно проведенной боевой операции. После выполнения приказа, который им
устами вышестоящих командиров отдало государство. И который они с честью
выполнили. Это была настоящая мужская работа, которая была нужна всем.

Теперь эта работа была нужна только им.

Раньше они дрались за идею. Не важно какую, важно, что общую. Объединяющую
их всех в единое целое. Они были вместе и служили одному богу, наместником
которого на земле был командир.

Раньше они были подразделение. Теперь только нанятые на работу граждане.
Охранники.

Возврата к прошлому не случилось. Потому что возврата к прошлому не бывает.
Как бы того ни хотел и какие бы усилия к тому ни прилагал полковник в
отставке Зубанов.

В прошлое возврата нет. Что ушло, то уже ушло.

- Ты что? Ты что, командир, загрустил? - шумели бойцы. - Все будет
нормально. Все будет лучше, чем нормально. Еще недельку-другую побегаем и
сделаем тебе результаты по боевым нормативам. Даже лучше боевых... Брось,
командир. Главное, что мы вместе...

Глава 13

- Собирайся! - коротко приказал Хозяин по мобильному телефону.

- Кого брать?

- Полутяжей бери. И кого-нибудь из настоящих.

- Оружие?

- На всякий случай по полной боевой. Почти по полной.

- Когда быть готовым?

- Через пятнадцать минут. Через пятнадцать минут быть у меня.

Если через пятнадцать у Хозяина, то, значит, времени на сборы меньше - от
силы десять минут. Десять минут и по полной программе.

Зубанов включил громкоговорящую трансляцию:

- Дежурной смене - боевая тревога.

Бойцы дежурной смены слетели с коек, на которых отдыхали, побросали кии в
бильярдной и ложки с недоеденным пловом на кухне, в чем есть выскочили из
парилки и, даже не вытираясь, натянули на себя одежду.

Зубанов вытащил из сейфа "Макаров", мгновенье подумал и вытащил
предназначенный для более серьезных дел "стечкин". Раз по полной боевой -
значит, по полной. Через минуту полковник был у оружейки.

- Что брать? - спросили бойцы.

- Третий комплект.

Третий комплект было серьезно. Третий комплект имел право выдавать только
командир.

Зубанов своим ключом открыл дверь, ведущую в оружейку, и еще одну дверь,
сваренную из толстых прутьев арматуры.

- Проходите.

Бойцы быстро, но не толпясь и не мешая друг другу, прошли в оружейку,
вытащили из своих шкафчиков легкие бронежилеты, сунули в кобуры пистолеты и
запасные обоймы, а в карманы электрошокеры. Большего они взять без
дозволения командира не могли. Более тяжелое вооружение хранилось в
специальном сейфе.

Полковник открыл ключом и с усилием растворил дверцу оружейного сейфа.
Фактически небольшой, сваренной из толстого листового железа будки, равной
по размеру торцу комнаты.

- Разбирайте.

Бойцы по одному вытаскивали свои "стечкины" и "кедры" и выбегали из
оружейки. Двое взяли помповые ружья. Один "АКС".

- Все?

- Все.

Полковник уже почти захлопнул дверцу, когда увидел сложенные в отдельном
ящике гранаты. Гранаты не входили в третий боекомплект, но мало ли что...
Подхватив три "эфки", полковник вышел в коридор, где стояли, поправляли
амуницию, застегивали одежду бойцы.

- Проверить удостоверения и разрешения на ношение оружия, - приказал
Зубанов.

К крыльцу подкатили две легковушки и микроавтобус.

- Пошли.

В резерве еще оставалось почти две минуты.

"Что же случилось? - напряженно думал в машине полковник. - "Почти по
полной" - это серьезно, это на хороший бой. Такого выезда, кроме учебных
тревог, еще не было. Что же там у Хозяина такое приключилось, что
понадобилось использование тяжелого вооружения^7 Что?"

За минуту до назначенного времени машины въехали во внутренний двор офиса
Хозяина; Тот уже был в машине. Зубанов и один из полутяжей перескочили из
одной машины в другую, и кортеж выехал за ворота. Полковник сел рядом с
Хозяином, чего обычно не делал. Его обычное место было на переднем сиденье
рядом с водителем.

- Куда едем? - коротко спросил Зубанов.

- В аэропорт, - так же коротко ответил Хозяин, перебирая какие-то бумажки.

- В чем дело?

- Недоразумение с оплатой.

Больше он ничего разъяснять не стал, углубившись в бумаги.

Ну аэропорт так аэропорт.

Но поехали не в аэропорт. Вернее, в аэропорт, но совсем в другой. Не в
гражданский. Поехали на военный аэродром, что располагался в пятидесяти
минутах быстрой езды от города. Но на этот раз приехали за сорок. Когда
машины уперлись в шлагбаум, полковник забеспокоился. Все-таки режимный
объект, а они лезут туда со своим арсеналом. Конечно, большая часть оружия
проведена официально, но есть еще незарегистрированные "Калашниковы" и
гранаты. Главное - гранаты. На ношение гранат милиция пока разрешений не
выдает.

Зубанов повернулся к Хозяину

- Не ерзай. Здесь свои люди. Все будет в порядке. И действительно, шлагбаум
открыли и пропустили машины внутрь.

- Держаться головной машины, - приказал Зубанов по рации.

Водитель уверенно вел машину по территории части, то и дело поворачивая то
вправо, то влево. Судя по всему, он ездил здесь не раз и хорошо изучил
дорогу.

- Притормози.

В машину, приоткрыв дверцу, заглянул летун-подполковник.

- Где они^9

- На взлетно-посадочной. У ангаров. Командир тоже там.

- Добро. - Хозяин захлопнул дверцу, и "мерс" рванул с места.

Прокрутив еще несколько поворотов и проскочив еще один поднятый шлагбаум,
"Мерседес" вылетел на взлетно-посадочную полосу и напрямую, разгоняясь,
понесся к ее дальнему концу, где были видны полукружья ангаров, несколько
стоящих военно-транспортных самолетов и машины возле них. Сзади, словно
приклеенные, не отставая и не приближаясь, шли легковушки и микроавтобус
охраны.

- На всякий случай приготовься, - предупредил Хозяин, когда показались
самолеты.

- Всем боевая готовность, - продублировал приказ по рации Зубанов.

- Только пусть не высовываются раньше времени.

- Всем находиться в машинах, никаких самостоятельных действий не
предпринимать. Как понял меня, Второй?

- Вас понял. Находиться в машинах до особого распоряжения.

- Правильно понял. Оставайся на связи. Машина остановилась почти под самым
крылом "Ана". От хвоста, от раскрытого днища фюзеляжа, быстро прибавляя
шаг, подходили люди. Несколько в парадной военной форме.

- Что делать мне? - обратился Зубанов к Хозяину.

- Тебе идти со мной. Тебе и обычной охране. Больше пока никому.

- Ближнюю охрану, - распорядился в рацию полковник.

Из стоящей сзади машины выскочили два полутяжа и "референты" с ноутбуками в
руках, подбежали, открыли дверцу "мерса".

Первыми вылезли личный телохранитель и Зубанов. И лишь потом, под их
прикрытием, Хозяин.

- Куда?

Впрочем, идти никуда не надо было. Те, кому это надо было, подошли сами.
Первым - летун с погонами полковника, с ним еще несколько военных в летных
комбинезонах.

- Что такое?

- Пока - мелкое недоразумение. Ваши люди отказываются принимать товар.

- Почему?

- Точно сказать не могу. Там что-то с упаковкой.

- Где они?

- Сейчас подойдут.

- Я сам пройду.

Хозяин сделал первый шаг, и его тут же с четырех сторон обступили полутяжи.

- Отлипните! Здесь не от кого меня прикрывать! - недовольно сказал Хозяин.

Телохранители отступили не более чем на полшага, вопросительно косясь на
стоящего сзади Зубанова. Своего непосредственного начальника они боялись
больше Хозяина.

- Ладно, пошли.

Но дойти до места не успели. С трапа сошли люди Хозяина и какие-то бурно им
что-то доказывающие южные братья. То ли казахи, то ли киргизы. А может,
даже и китайцы. В общем, азиаты.

- В чем дело? - спросил Хозяин приемщиков груза.

- В упаковке и пломбах. Там почти у четверти контейнеров упаковка
нарушена...

Хозяин взглянул на азиатов, на стоящих рядом летунов и переминающегося с
ноги на ногу командира.

- Что здесь делают посторонние? - спросил он, ни к кому конкретно не
обращаясь.

- Это не посторонние. Это пилоты. Этого самолета.

- Тогда тем более. Им надо отдыхать. Есть и спать. Им еще обратно лететь.

- Но самолет?..

- Мы присмотрим за самолетом. Вы можете быть спокойны и идти. Вас проводит
кто-нибудь из моей охраны.

Один из полутяжей придвинулся к пилотам и к командиру.

- Пройдемте, - улыбаясь, попросил он. Пилоты все поняли, развернулись и во
главе с командиром по летному полю зашагали к комплексу хозяйственных и
административных построек.

- Еще раз, - приказал Хозяин.

- У четверти контейнеров повреждена упаковка. У нескольких сорваны пломбы.
Я не могу принимать места, в целостности которых не уверен. У меня
подотчет.

- А что они говорят?

- Говорят, контейнеры повреждены при погрузке.

- Да, да. При погрузке, - быстро закивали азиаты. - Товар очена хороший.
Упаковка плохой. Дрянь паковка. Грузили вручную. Бензин нет - кран нет.
Могли уронить немножко. Но товар все равно очень хороший. Продавец будет
получать много денег. Продавец будет доволен...

- Я не возьму поврежденные контейнеры, - заявил Хозяин.

- Нехорошо говоришь. Зачем так говоришь? Товар хороший. Паковка совсем
дрянь. Нельзя не брать товар. Ты деньги не получишь. Начальник дома
сердиться будет. Зачем не получишь, зачем сердиться за какой-то паковка?

- Неопломбированный и с битой упаковкой товар не возьму, - повторил Хозяин.
- У меня нет гарантии, что он в полном наличии.

- Ай! Зачем не доверяешь? Такой хороший человек. Зачем я буду обманывать? Я
же говорю, дурной грузчик контейнер ронял, доски сломал. Товар хороший.
Товару ничего не случилось. Зачем обижаешь? Там все нормально, я тебе мамой
клянусь. Хочешь - можем пересчитать здесь.

- Дома пересчитаете. Когда вернетесь. Здесь я ничего пересчитывать не буду.

- Ай, совсем плохо говоришь. Дома считать нельзя. Дома надо деньги
отдавать.

- Разговор окончен! - обрезал Хозяин. - Мы оплачиваем целый товар.
Остальной возвращаем. Начинайте разгрузку.

- Шутишь, да? Пугаешь? Зачем пугаешь? - засуетились азиаты. - Нам плохой
товар обратно нельзя. Совсем нельзя! Мамой клянусь! Детьми клянусь! Нам
совсем плохо будет.

К грузовому трапу подъехали автопогрузчики.

- Если плохой не берешь, лучше совсем никакой не бери. Мы в другое место
поедем. Там все возьмут. И который чистый, и который сломанный. Не надо нам
твои деньги. Погрузчик тоже не надо. Пилотов давай. Мы обратно лететь
будем.

Несколько азиатов подбежали к погрузчикам. Забегали перед ними, замахали
руками. Еще около десятка выглянули из самолета.

- Не надо грузить. Уезжай давай. Не обращая внимания на их суету, Хозяин
прошел прямо к погрузчикам.

- Чего ждете? Начинайте разгрузку. Кроме битых контейнеров.

- Зачем говоришь грузить? Не надо грузить! Плохо делаешь, начальник. Мы не
будем давать товар. Хочешь - бери все. Не хочешь - давай пилотов домой
лететь.

- Пилотов не дам! Уговор дороже денег, - сказал Хозяин. - Я задаток платил.
И целый месяц ждал. Целый товар заберу. Плохой - нет!

- Не надо брать товар, начальник! - с угрозой сказал главный азиат. -
Задаток бери. Товар не дам!

- Дашь! Мне убытки покрывать надо. Аренду и транспорт. Мне не задаток
нужен, мне товар нужен!

- Не делай так, начальник! Нехорошо будет. Совсем нехорошо будет, - с
угрозой сказал главный азиат и что-то на своем языке крикнул в сторону
самолета.

По трапу вниз быстро и бесшумно сбежали и выстроились полукругом его люди.
У многих руки были в карманах.

Телохранители Хозяина мгновенно выдвинулись вперед. И тоже сунули руки за
отвороты пиджаков. Полковник враз вспотевшей рукой нащупал ребристый бок
гранаты.

"Что же он творит, Хозяин? Чего добивается? Зачем на рожон лезет? Ведь они
за свой товар действительно... Ведь если они без него вернутся, с ними тоже
чикаться не будут!.. Зачем Хозяину спорить за эти копейки, когда у него
миллионы?.."

- Не надо ссориться. Отдай груз, начальник! - повторил азиат. - Очень тебя
прошу!

Хозяин посмотрел на все готовых, но все равно продолжающих дежурно
улыбаться побелевшими губами азиатов, на подрагивающие в карманах руки. И
недобро ухмыльнулся.

- Зови своих, - сказал он тихо Зубанову. Полковник махнул свободной от
гранаты рукой. Дверцы в машинах и микроавтобусе разом открылись, и на бетон
взлетно-посадочной полосы горохом высыпались бойцы охраны. Они были одеты в
разномастную гражданскую одежду, но их организованность и слаженность
действий не оставляли сомнений, что каждый из них не по одному году служил
в спецподразделениях. Мгновенно обежав замерших в готовности к броску
азиатов, они замерли, недвусмысленно затолкнув руки глубоко под мышки.

- Драться хотите? - почти даже весело спросил Хозяин. - С нами на нашей
территории?

Главный азиат быстро осмотрел поле боя и растянул губы в неестественно
широкой улыбке. И все остальные, повторяя его мимику, расплылись в
напряженных дружелюбных улыбках.

- Зачем пугаешь, дорогой? Зачем своих ребят позвал? Мы мирные торговцы. Мы
тебе товар привезли. Хороший товар. Возьми товар, и разойдемся.

- Товар битый, - напомнил Хозяин.

Разговор вернулся к самому началу. Но продолжение начало уже не напоминало,
потому что вокруг стояли, изготовившись к стрельбе, бойцы полковника
Зубанова.

- Немножко битый - да, - согласился азиат. - Совсем немного. Грузчики
уронили. Возьми груз. По гроб жизни Тебе благодарны будем. Честное слово!
Детьми тебе клянусь. Возьми товар.

- Ладно, возьму, - неожиданно легко согласился Хозяин. - Но только за
полцены. За полцены - возьму! У азиата забегали глазки.

- Зачем полцены? Полцены не говори. Полцены много! Покупали дороже. Дорого
покупали. Детьми клянусь. Возьми четверть! Четверть уступлю.

- Четверть говоришь? Нет, на четверть не соглашусь. Если только на треть!
Треть последнее слово, - сказал Хозяин. - Или...

- Хорошо! Мы согласны.

- Разгружайте, - приказал Хозяин, резко разворачиваясь к машинам.

- А деньги? Когда деньги, начальник?

- Расплатитесь с ними, - кивнул Хозяин одному из помощников.

- Спасибо, начальник. Всю жизнь помнить будем, начальник. Детям
расскажем... - шел рядом, мелко кланялся, лебезил главный азиат.

Хозяин сел в машину. Рядом с ним Зубанов.

- Бойцов оставить? - спросил полковник.

- К чему?

- На всякий случай.

- Не надо. Теперь они безопасны. Теперь они ручные.

- Зачем?.. Зачем было устраивать все это... с контейнерами и бойцами? Зачем
было вначале обострять, а потом идти на попятную? - удивленно и даже с
некоторым раздражением спросил Зубанов, когда машина выехала с территории
части.

- Мне с ними работать. На постоянной основе работать, - ответил Хозяин

- Тогда вообще ничего не понимаю. Если с ними работать дальше" то зачем
было ставить их на место? Они никогда теперь не станут иметь с нами дело.

- Станут. Именно теперь и станут. И уже никогда не посмеют подсовывать
бракованный товар.

- Но почему?

- Потому что национальные, религиозные и прочие этнические особенности.
Малые народы уважают силу. У них там все держится на силе. И всегда
держалось на силе. На баях, эмирах и султанах. На жестокости и грубости.
Грубость - признак силы. Тот, кто не способен надавить на глотку и любым
способом настоять на своем, теряет уважение. И тем теряет все.

Я сегодня надавил на глотку и доказал свою силу. Теперь они будут меня
уважать и будут любить. Потому что я сильнее их.

- Значит, все это было специально?

- Абсолютно. Ты сам понимаешь, что целостность этих контейнеров мне была
безразлична. И мое присутствие здесь было совершенно лишним. Это не те
деньги, за которыми я должен нагибаться лично. Ими должен был заниматься
максимум мой старший кладовщик. Те деньги, из-за которых здесь разгорелся
сыр-бор, - не деньги. И спор, который ты наблюдал, - не денежный.

Это была мелкая провокация. Но с далеко идущими