ной техники, а
кавалерия уже утратила свои стратегические понзиции.

Бежали в режиме: бег - отдых - бег По полчанса. Отдых означал не лежание на
траве - пешее передвижение со скоростью пять километров в час. Потом снова
бег. И так изо дня в день.

На третьи сутки, кто не "сдох", втянулись. Бежанли в механическом ритме,
шаг в шаг, успевая на ходу даже обмениваться репликами.

- Сколько сегодня осталось?

- Километров сорок. По спидометру.

- Я думал - больше...

- Ты девчат видел?

- Каких?

- Ну тех, что на гречишном поле? Что нам кринчали.

- Ну?

- Там одна такая была фигуристая...

- Понравилась?

- Вообще, да!

- Тогда познакомишься.

- Когда?

- Когда обратно побежим...

Все! Восемьсот километров! Как одна копеечка! И даже каблуки на сапогах
целы: А казалось, невознможно.

- Живы? - спросил Генерал, обозревая свое зангоревшее и подобравшее животы
воинство.

- Так точно!

- Вижу - живы. Правда, не все. Ну ничего, ренбятки, я в ваши годы втрое
бегал. С минометной плитой на плечах.

- Ну так мы тоже...

- Что тоже?

- Мы тоже можем. Втрое. Если командование прикажет...

- Ну я же говорил - орлы!

- Служим Советскому Союзу!

- Это еще не служба. Это присказка. Ваша служнба впереди.

- Похоже, нас еще и летать заставят. Вместо санмолетов. С полной бомбовой
нагрузкой, - шепнул кто-то в строю, - по причине нехватки в войсках
тянжелых бомбардировщиков.

- Молчи! Накаркаешь еще! Тьфу, тьфу, тьфу, - через левое, чтобы Генералу на
ботинки не попасть, плечо.

Вовремя сплюнули. Пронесло. Не заставили. Занставили другое. Совсем другое.

Глава 3

- Дело - проще некуда, - ставил учебную заданчу привлеченный к занятиям
гражданский преподанватель. - Лесок видите?

- Видим.

- Так вот сейчас вы пойдете в тот лесок и укроентесь в нем так, чтобы вас
ни одна собака отыскать не могла,

- Это что, игра в прятки, что ли?

- В прятки. На выживание. Кого нашли - того пристрелили. А кого не
обнаружили - тот жив оснтался.

- А если совсем не нашли?

- То считай отмучился. Дембель, - хохотнул кто-то.

- Зачетное время - три часа...

Лесок был хиленький, насквозь видно. Как было в нем спрятаться, не будучи
грибом, было совершеннно неясно.

- Ну что, будем окапываться? - предложил задохлый старлей из Закавказья.

- Тебе хорошо. Тебе окапываться - одну совконвую лопату сверху бросить.
Чтобы с макушкой. А мне каково? - вздохнул не малого роста сибиряк из
Занбайкальского военного округа.

- Это да. Но зато ты можешь дубом прикинутьнся. По причине сильного
внутреннего сходства.

Через три часа гражданский преподаватель зашел в лесок. И внимательно
огляделся. Разве только "Кто не спрятался - я не виноват!" не сказал.

- В ямке, запорошенной прошлогодней листнвой, - раз, - показал он пальцем,
- в кустах спранва - два. Между двумя березами с пролеском - три...

В общем, действительно, как в игре в прятки.

Баш.

Баш.

Баш.

Десять минут, и все схроны раскрыты. Повыковыривали летех из убежищ, как
тараканов из щелей. И даже без нафталина.

- Конечно, а как тут укрыться, если весь лес - три елки да две березки. Тут
зайцу уши не спрятать!

- Не спрятать?

- Конечно, нет!

- Уверены?

- Готовы биться об заклад. Наши лейтенантские звездочки против ваших
стоптанных сапог.

- Ну тогда проведем небольшой эксперимент. Сейчас вы все развернетесь вон в
ту сторону и полюнбуетесь окружающим пейзажем. Минут сорок. А понтом
повернетесь.

- И что?

- И ничего. Попытаетесь меня найти.

- В этом лесу?

- В этом.

- Без мухлежа?

- Без.

- Ничего у вас не выйдет.

Через сорок минут лейтенанты повернулись. Лес был стерилен. Без единого
признака присутствия живого человека. Как до сотворения его Господом Богом.

Хитрые лейтенанты выстроились колонной и прочесали лесок. На три раза.
Вдоль. И на три раза - поперек.

- Нет его здесь.

- А где же он?

- Домой пошел. Чай пить. А мы, дураки, его ищем.

- Не должен. Может, он за границы участка вышел? Давайте пройдем по
периметру.

Прошли по периметру. С тем же результатом.

- А я нашел, - сказал Кудряшов. Все встрепенулись.

- Где?

- Здесь недалеко. Пуговицу от кителя. Которую намедни потерял.

- Тьфу на тебя.

- Не, мужики, нет его здесь. Голову на отсеченние даю! - сказал сибиряк.

- Пивоваров. С руки сойди, - попросил голос.

- Что? - не понял сибиряк.

- С руки сойди. Больно же.

Сибиряк отпрыгнул в сторону. Как босой с раснкаленной сковородки. Из-под
листвы, травы и улонженных вплотную друг к другу полос дерна, из узкой,
только-только втиснешься, траншеи поднялся, отрянхиваясь, преподаватель.

- Тяжелый ты, Пивоваров. Как двухгодовалый бычок.

Все только руками развели.

- А как же мы вас не заметили?

- А вы искать не умеете. В этом деле - как в сборе грибов. Один идет - ни
черта не видит, хотя шляпки ногами сбивает. А другой - полны лукошки
набивает. В том же самом месте. Ладно, это дело нанживное. Я тоже не с
первого раза эту науку освоил.

- А вас кто учил?

- Меня? Немцы. В сорок втором. Они знатные учителя были. Умели
стимулировать к изучению предмета. Особенно когда находили.

- А находили?

- Находили. Пару раз, - показал преподаватель два шрама на лбу и шее. - А
потом уже не находили. Ну ничего. Завтра повторим все это дело. Вон в том
болотце...

Все оставшиеся до конца месяца дни лейтенанты учились сливаться с
окружающей средой. Как гусенницы, которые не хотят, чтобы их склевали
птицы. Как птицы, спасающиеся от охотников. Они рыли убежища или, наоборот,
вили гнезда на вершинах денревьев. И все реже и реже находили друг друга.

Экзамен по маскировке у новоиспеченных курнсантов принимали пионеры. Уж так
получилось. В лесок, где лейтенанты сливались с окружающим пейзажем,
ввалился отряд юных туристов. Они понставили палатки, развели костры и
полночи пели венселые маршевые песни. И ничего, вернее, никого не заметили.
Утром юные натуралисты снялись с места и под бой барабана удалились прочь.

- Ну как? - делились впечатлениями выползншие из убежищ курсанты.

- Ну их к лешему. Вывалили на морду полкотла несъеденной каши. Горячей,
между прочим. А потом стали бросать порожние консервные банки. Никакой
культуры. Кто их воспитывает?..

- Нет, ты лучше скажи, отчего их на ночь неогнраниченно поят компотом? Как
будто у них пайки не существует? Разве это порядок?

- А при чем здесь компот?

- Сам компот ни при чем. "При чем" - что они всю ночь из палаток туда-сюда
бегают. Безостанонвочно. Чтоб их всех разорвало! Отхожего места отнвести не
могли...

- Отчего же не могли. Могли. И отвели. В аккурат надо мной...

В общем, экзамен прошел удачно. Если не считать последующей грандиозной
стирки. Но это уже к делу не относится.

- Как они, - поинтересовался Генерал, - будет толк?

- Медведя тоже можно научить вприсядку плянсать. Если долго по голове
палкой стучать, - филонсофски ответил преподаватель.

- Да ладно ты, Семеныч, не преувеличивай. Не такие уж они бесталанные. Мы
их по всей стране вынчесывали. С помощью мелкого гребня.

- Ну, если с помощью гребня, значит, научим.

- Тема следующего урока - бесшумное перендвижение по лесной местности.
Пробуем? Только так, чтобы как по пуху.

Попробовали. Гул по лесу пошел, словно стадо диких слонов топтало джунгли.
Хрустели попавшие под подошву ветки и сучки, шуршали листья, чертынхались
свалившиеся в ямы неудачники.

- Чтобы не наступать на ветки, не надо задирать ноги вверх, - учил
умудренный партизанским опынтом преподаватель. - Тащите их над самой
землей, отодвигайте, раздвигайте лесной мусор в стороны. Ищите опору на
голой земле. Ясно?

- Ясно!

И снова стадо ополоумевших бизонов продиранлось сквозь чащу, снося все на
своем пути.

- Показываю во второй раз. Ногу так. Подоншву - так. И медленно, медленно
вперед...

- Нет, это невозможно. Невозможно в лесу пройти так, чтобы никто ничего не
услышал.

- Тогда показываю в третий раз... Ты встань здесь. Ты здесь. Это объект.
Который вам поручено охранять. И к которому крадется враг. С целью
напандения. Тому, кто его первым услышит, - банка болнгарского компота. По
рукам?

Пивоваров и Кузнецов встали на часы. И стояли, поводя ушами, как
локаторами. В отличие от просто часовых они знали, что на них нападут Знали
навернняка. Они стояли, боясь даже на краткое мгновение закрыть глаза.
Боясь моргнуть. Стояли час. Потом стояли еще час. И еще полчаса. На них
никто не нанпадал. Может, препод передумал? Или отложил урок на потом?

Внимание часовых постепенно ослабевало, раснсеивалось. Их мучила чесотка в
руках, ногах и прончих труднодоступных для ногтей местах тела. Их
одонлевала зевота, сомнения и посторонние мысли.

И пока они чесались, зевали и переговаривались, облаченный в маскхалат
препод полз к охраняемому объекту. Медленно. По сантиметру. Замирая при
каждом брошенном в его сторону взгляде. Когда до часовых осталось несколько
метров, он поднялся по стволу прикрывавшей его от их взглядов березы и
замер, оголив лезвие приготовленного к бою штык-ножа.

- Ну не будет его уже, - говорил Пивоваров, отнмахиваясь от наседающих
комаров. - Отказался он от своего замысла. Точно тебе говорю. Как можно
подобраться к двум бодрствующим часовым, чтобы они ничего не увидели и не
услышали...

В стороне о траву ударилась веточка, брошенная нападающей стороной. Часовые
встрепенулись и ранзом повернулись в направлении, откуда донесся ненвнятный
шум.

Препод бесшумно вытек из-за ствола березы и встал за спиной Пивоварова.

- Ты ничего не видишь? - спросил Кузнецов.

- Нет, а ты? - ответил Пивоваров.

- Тоже ничего Наверное, померещилось. Или ветер ветку сбил. Надо...

Пивоваров повернулся и увидел чужую ладонь возле своего лица. Которая
зажала ему рот и нос и оттянула голову назад. И еще увидел мгновенный блеск
лезвия ножа, которое плашмя полоснуло его по открытому горлу.

- Пивова... - успел сказать Кузнецов, прежде чем штык-нож достал до его
сердца, уперевшись в тело между шестым и седьмым ребрами.

- Вот так это примерно и выглядит, - сказал преподаватель, шумно вдохнув
воздух, - если не уметь ушами слушать. Которые вам на то и даны. Уяснили?

Пивоваров и Кузнецов только глазами хлопали, не в силах прийти в себя.

- В реальных боевых условиях вы уже полторы минуты, как были бы
покойниками, - сказал препондаватель, взглянув на часы. - На сегодня все.
Прондолжим занятия завтра...

Глава 4

Потом они стреляли из всех видов оружия. В том числе импортного, которое
только в иностранных боевиках видели. А здесь держали вживую. И
разбинрали-собирали. Раз по сто. Чтобы уметь это делать с закрытыми
глазами. И стреляли. Из положения стоя, лежа, сидя, из несущегося на полной
скорости автонмобиля, в падении на землю, днем, ночью, в дождь, в туман, с
левой руки, с правой руки, на звук голоса и звук шагов.

Стреляли.

Стреляли.

Стреляли.

Пока эти пистолеты, пистолеты-пулеметы, автонматы и винтовки не приросли
курками к их пальцам, а мушками к их глазам. Пока они не научились
чувнствовать полет пули как собственный взгляд, котонрый всегда и мгновенно
попадает куда надо.

- Замучили совсем, - жаловались друг другу старлеи. - Я даже ночью
дергаюсь, словно из пуленмета шмаляю!

- А я в туалете с пуговицами ширинки справитьнся не могу, потому что пальцы
трясутся... Потом были взрывы.

- Мину надо накладывать следующим обранзом, - показывал инструктор. - Да не
так. Так она будет не опасней новогодней хлопушки, что вы поданрите своей
теще. А вот так. В этом случае для подрынва вам хватит всего ста граммов
взрывчатки. А в этом и полпуда будет мало. Все зависит от того, куда вы
направляете взрывную волну. Ясно?

- Так точно!

- Тогда приступайте к учебному минированию. Первая двойка - вперед.

Взять взрывчатку. На всякий случай побольше. Чтобы наверняка. Броском до
участка минирования, подрыть насыпь, налепить мину на рельс, воткнуть
взрыватель.

- Старший лейтенант Кузнецов к подрыву готов!

- Ну так подрывайте.

Взрыв! Грохот, аж уши заложило! А дыму! А рензультат нулевой. Цел рельс.
Как новенький!

- Ну что, убедились? Теперь давайте возьмем втрое меньше взрывчатки и
налепим ее следующим образом. Вот так и так. Теперь взрыватель. И бегом в
укрытие.

Взрыв!

И в том месте, где только что был рельс, - дырнка. И рваные лохмотья
металла.

- Вот примерно так и действуйте...

Взрыв.

Взрыв.

Взрыв.

- А на спор гвоздь взрывом пополам перерубить так, чтобы половинки целыми
остались, не слабо?

- Не слабо!

- А давай попробуем...

- А костер из деревьев сложить так, чтобы они, подорванные, стволами сразу
на костровище легли? И друг на друга...

- И еще загорелись без спичек?

- И еще загорелись...

- Айн момент!...

А прыжки с парашютом? Дневные, ночные, на воду, на "пятачок", на крышу
отдельно стоящего здания.

А без парашюта? С машины на землю, с земли - в машину, с поезда на насыпь,
с насыпи в поезд, с прибрежного утеса в воду, с крыши трехэтажного дома -
вниз, с крыши того же здания - в окна на свободно провисающей веревке так,
чтобы ногами в раму с одновременной пальбой из всех стволов. И просто
падения - споткнувшись на полосе пренпятствий - мордой в грязь или в каблук
ботинка впереди бегущего товарища...

Через полтора года Генерал построил свою вдвое поредевшую и вдесятеро
заматеревшую команду.

- Ну что, сынки? Как самочувствие? Не жалеенте, что попали в нашу команду?

- Никак нет! Очень рады!

- Ну тогда и я рад.

- Разрешите обратиться, товарищ Генерал!

- Обращайтесь.

- А зачем нас всему этому учили? Для каких целей?

- Для военных. Еще вопросы есть? Нет? Тогда кругом и... бегом марш!

- Куда?

- До Псковской области и обратно...

Ну никак они не отучатся глупые вопросы заданвать. Ну что за недотепы...

И снова взрывы, стрельба, прыжки, кроссы, физподготовка, маскировка на
местности, ориентиронвание, скрытое проникновение на территорию, заннятую
противником, вождение бронетехники, рункопашный бой... Все полтора года. От
звонка до звонка.

На выпускном экзамене старший лейтенант Кузннецов вытащил билет "Узел связи
морской бригады". На берегу Тихого океана. Ну в смысле разведка,
пронникновение и уничтожение.

- Вопрос ясен?

- Так точно! Ясен!

- Ну тогда идите, думайте.

Думал Кузнецов три недели. Вместе с откоманндированной в его распоряжение
тройкой курсантов.

- Захватим языка, выпотрошим как следует, нанденем его форму и... -
предлагал Пивоваров.

- И первый же патруль возьмет нас за ж...абры. Потому что пароль для
прилегающих территорий он может и не знать, - возражал Кудряшов.

- Э, слушай, зачем язык? Надо штурмом. Нанбрать побольше гранат и коротким
броском впенред! - горячился "задохлик" из Закавказского военнного округа.
- Кто добежит - тот герой.

- Тебе, Резо, лишь бы гранаты покидать, чтобы пошумнее...

- А что? Мужчина не должен бояться запаха понроха. Тут или пан или пропал.
Или орден на грудь, или...

- "Неуд" в зачетку!

- Э, слушай, "неуд" нельзя. Меня обратно с "ненудом" не примут. Скажут,
зачем хуже всех был!

- Так, гранаты отпадают. Еще предложения? Нет? Тогда по новой...

Это штаб. Это береговая полоса. Здесь и здесь минные поля. Здесь
сигнализация. Здесь наблюдантельные посты. Единственная дорога. КП.
Казармы. Кухня. Отхожее место. А вот где пункт связи?

- А может, его и нет?

- Ну ты скажешь! Как так нет? Что же они, с понмощью семафорной азбуки
приказы в подразделения передают? Или голубиной почтой?

- Но мы все окрестности исползали. И ни черта! Никаких признаков. Кроме
обычной телефонной линии.

- Значит, лучше искать надо!

- Лучше не получится. Я и так локтями, коленнками и тем местом, что между
ними расположено, все окрестные камешки исщупал. Нет там ничего!

- Значит, на территории надо искать!

- Хорошо бы. Только как туда проникнуть?

- Есть три соображения. Через минные поля... Со стороны хозблока... Или от
берега.

- Там же скалы отвесные. Можно и упасть.

- Можно. Только другого выхода я не вижу.

- Слушайте, а если внаглянку?

- Как это?

- А так. Без всяких там ползаний на брюхе. Так сказать, в полный рост!

- А что? Это идея. Надоело коленки и все прончее о скалы шоркать...

В назначенное время к КП отдельной морской бригады подошла машина. Со
специальными корнреспондентами газеты "Красная звезда".

- Извините, но мы ни о чем таком не знаем, - извинился дежурный по КП.

- Как так не знаете? Разве вас не предупредили? Мы должны подготовить
репортаж о вашей бригаде. На две полосы. Разве вам не позвонили из Москвы?

- Никак нет!

- Безобразие! Всегда у нас так. Летели за десять тысяч километров. Что же
нам теперь, обратно уезнжать?

- Минуточку, я сейчас свяжусь с командованинем, и они что-нибудь придумают.

- Нет, ни о каких корреспондентах не знаем, - удивилось начальство. - А ты
документы у них пронверял?

- Проверял. Вроде в порядке. С фотографиями и печатями. Правда, мне раньше
такие смотреть не приходилось.

- А как они там вообще? Психуют?

- Нервничают. Грозятся в Москву звонить. Чтонбы репортаж отменять.

- Репортаж жалко. Это же на все Вооруженные Силы... Слушай, ты их там
развлеки как-нибудь, пока мы с командованием свяжемся.

- Как развлечь?

- Ну не знаю. Анекдот расскажи, пивом напои, гопака спляши. Короче,
капитан, это твои пробленмы. Но если они скажут, что им на вверенном тебе
объекте скучно было... Все. Отбой... Дайте мне понлитуправление округа.

Сидящий в засаде Кудряшов подключил микронфон к телефонному кабелю.

- Але, штаб? Политуправление?

- Политуправление, - ответил Кудряшов. - Дежурный капитан Кудряшов.

- Что это вас так плохо слышно? Там поблизоснти от вас полковника Макарова
нет?

- Полковник Макаров в частях.

- А Симонова?

- Симонов на курсах повышения.

- А кто есть?

- Подполковник Далидзе.

- Что-то я такого не помню. Ладно, давайте подполковника.

- Соединяю.

- Подполковнык Далидзэ слушаэт, - сказал Резо.

- Подполковник, вы к нам в бригаду корреспонндентов не посылали?

- Какых коррэспондэнтов?

- "Красной звезды".

- Сэйчас уточну... Да, пасылалы. Будут дэлать рэпортаж. Обэспечтэ
надлежащую встрэчу и гостэпрэимство. Это вопрос полэтыческой важносты. Об
исполнэнии доложитэ лычно мнэ! Ясно?

- Ясно! Все будет сделано, как в лучших домах. Корреспонденты будут
довольны... Дежурный!

- Я!

- Машину к КП и оформите праздничный ужин в офицерской столовой. По полной
программе. Чтонбы все тип-топ. И чтобы все сверкало, как... сам знанешь
что. Нас центральная пресса снимать будет. Ясно?

- Так точно!

- Ну так не стойте памятником. Одна нога здесь, другой не вижу!

Кудряшов и Резо отключились от телефонной линии.


- Это у нас клуб. Это столовая. Это спортивный зал. Это наглядная агитация,
- знакомил замполит московских гостей со своим хозяйством. Кузнецов
беспрерывно щелкал фотоаппаратом.

- Вообще-то нас больше интересует не досуг, а, так сказать, боевая
подготовка личного состава. Боенвые задачи вашей бригады.

- Тогда пройдемте сюда.

- Есть! - показал Пивоваров глазами. - Вижу. Узел связи - азимут сорок пять
градусов. - И на мгновение замер.

- Есть! - сказал Кудряшов, наблюдавший перендвижение корреспондентов в
бинокль. - Азимут сорок пять. Похоже, вход в бункер вон за тем баранком.

Резо поставил на плане части крестик. Местоположение узла связи было
установлено. Вечером корреспондентам газеты "Красная звезнда"
демонстрировали образцы местной экзотической флоры и фауны.

- Это заливное из акульих плавников. Это салат из крабов. Это варенье из
брусники. Это спирт из личных запасов... Кушайте, гости дорогие.

К ночи командование части утратило бдительнность окончательно.

- Хорошо вам там, в столице. Приехали, фото-ап-ап-па-ратами по-шелкали, и
можно ехать обратнно. А нам тут жить. Тут, на краю земли. Где дальше ничего
уже нет. Ни-че-го...

...А вы знаете, что такое цунами? Это такая