совсем.
   - Ну я же вас никогда не подводил.
   - Подводил - нет. Но есть закон...
   - Да ладно ты дурочку ломать...
   - Ломать дурочку это как? Это убивать глупый женщина?
   - Это выдрючиваться... Это образное выражение. Когда могут, а не хотят.
   - Но. Я не могут.
   - А если я втрое заплачу?
   - Но. Я должен знать, что это  за  люди.  Я  должен  знать,  что  они  не
принесут вреда мой страна.
   - Ну я же тебе говорю, нормальные пацаны. Твою страну  посмотреть  хотят.
Ну то есть бабки в ресторанах и гостиницах оставить.  Короче,  инвестировать
вашу экономику.
   - Они хотеть ехать с родственник?
   - Почему с родственник?
   - Ты сказал про бабушек.
   - Бабки - это деньги. Мани. У вас мани, у нас бабки. Короче,  чтобы  тебе
запомнить, - баба Маня. И от той бабы тебе вчетверо больше, чем обычно, мань
причитается.
   - Но. Все равно нельзя.  Я  должен  знать,  зачем  они  ехать  и  кто  их
посылать.
   - Ну ладно, я тебе скажу. Их Папа посылает.
   - Чей папа? Твой папа? Почему их посылает твой папа, а не  их  папа?  Они
твои родственники?
   - Их Папа совсем не мой папа...
   - А кто? Он сын той бабки?
   - Ну ты достал меня. Бабки - это мани. А Папа - это Папа. Это  должность!
Вроде президента.
   - Президента компании?
   - Да, компании. Очень большой компании.
   - А почему, если он президент большой компании, он не может  все  сделать
сам?
   - Потому что он не той компании. Он совсем другой  компании.  Потому  что
его компания контролирует все остальные компании, которые в городе.  Ну  или
почти все.
   - Тогда почему о той услуге просит ты, а не он?
   А действительно, почему? Почему за проблемы Папы должен отдуваться  глава
туристической фирмы, который к тому Папе  и  его  людям  не  имеет  никакого
отношения? У которого в отличие от них почти честный бизнес...
   - Я хочу сам встретиться с этим Папой. Я хочу, чтобы он сам просить меня.
И тогда я, может быть, ему помочь.
   Ну и ладно. В конце концов, глава сделал все, что мог. Не выкручивать  же
представителю консульства иностранной державы руки. Да и не выкрутить,  даже
если решиться. Никому не выкрутить. И даже Папе не выкрутить. Коротки у Папы
руки для того консульского работника. Это тебе не  российский  бизнесмен,  с
которым позволительно делать все, что хочешь. За этим канцелярским  служакой
целое государство стоит. Которое не любит, когда его подданных обижают...
   - Вы хотите с ним встретиться лично? Или с представителями?
   - Но. Только лично. Как у вас говорят, глаз в глаз.
   "Интересно, как Папа отнесется к тому, что  ему  предлагают  условия  для
встречи? - подумал глава турфирмы. - Не  он  предлагает...  Ему  предлагают!
Несмотря на весь его авторитет. То-то завертится. Как уж на сковородке! А то
избаловался, привык, что каждое его слово - закон. Что все пляски только под
его дудку. А тут вдруг все наоборот..."
   - Когда вы хотите с ним встретиться?
   - Лучше рано. Например, здесь. Сегодня...

   - Сегодня. В ресторане  "Русский  двор",-  не  без  удовольствия  передал
ультиматум глава туристической фирмы одному из "быков".
   - Да ты что, в натуре! Кто он такой? Чтобы Папе...
   - Он? Рядовой работник консульства, страны, визы которой вам нужны.
   - Что, даже и не самый главный?
   - Нет. Но без него виз не получить.
   - А если наехать?
   - На кого?
   - Ну на этих, которые в консульстве.
   - Не получится.
   - Почему это не получится?
   - Ну как это тебе попонятней объяснить... Потому  не  получится,  что  не
получится. Потому что у них "крыша".
   - Брось на понт брать. Круче Папиной "крыши" здесь крыш нет.
   - Есть.
   - Кто это?
   - Это? Международное сообщество. Например, в лице НАТО.
   - Нато? Что-то я не слышал такой кликухи. Это кавказцы, что ли?
   - Это  не  кликуха.  И  не  кавказцы.  И  не  человек.  Это  объединенные
вооруженные силы ведущих капиталистических стран.
   - Чего? Ты чего мне парашу гонишь. Станут эти вооруженные  силы  защищать
какого-то там рядового фраера из консульства. Что им, делать нечего...
   - Станут. Ты понимаешь, станут, - очень серьезно ответил глава  турфирмы.
- В том-то все и дело, что станут!..

   - Тут такое дело, Папа... Тут... - мялся, заикался и  все  никак  не  мог
сказать главного ответственный за мелкооптовые точки Гнилой. - Только это не
я говорю, Папа. Это они говорят...
   - Ну ты чего мнешься? Чего сопли жуешь? Говори!
   - Тут дело... Все фирмы отказались. Говорят,  если  туфту  или  в  другие
страны, то пожалуйста, а если настоящие... Настоящие они не могут. Настоящие
может только консульство.
   - Ну? И что?
   - В общем, чтобы  договориться,  надо  встречаться  с  их  человеком.  Из
консульства.
   - Кому встречаться?
   - Тебе, Папа.
   Повисла минутная пауза.
   - А кто он такой? Посол?
   - Нет. Работник консульства.
   - "Шестерка", что ли?
   - Нет. Не совсем. Ну, конечно, не консул. Но не "шестерка"... Он работает
в консульстве. Через него обычно делают визы, когда они не проходят  рабочим
порядком. Все делают. Фирмачи говорят, что если он обещает,  то  дело  почти
наверняка выгорает.
   - За бабки?
   - Ну, конечно, не бесплатно...
   - Ну так дайте ему их.
   - Мы давали.
   - Больше дайте.
   - Мы много давали. Раз в десять больше, чем обычно.
   - Ну и что?
   - Он не взял. Говорит, надо встретиться лично. С главным  встретиться.  С
тобой, Папа.
   - А других не искали?
   - Других нет, Папа. Консульство, оно одно...
   И снова медленно и тяжело тянулась пауза.
   - Но можно сделать липу. Очень хорошую липу. Так что ни один погранец  не
прицепится. Мне фирмачи обещали, голову на отсечение давали.
   - Не надо мне их голов. И липу не надо... Где должна быть встреча?
   - В ресторане "Русский двор". Сегодня. Через два часа...
   Папа молчал. Папа думал, как  сделать  так,  чтобы  и  визы  получить,  и
авторитет не уронить. Он думал долго, пока ему не позвонил чуть из шкуры  не
выпрыгивающий от радости помощник.
   - Папа. Мы взяли его!
   - Кого его?
   - Иванова взяли. В гостинице взяли.
   - Где он?
   - Везем. Как ты велел.
   - Значит, все-таки взяли...
   - Спеленали как ребенка. Он даже охнуть не успел. Но как ты говорил -  ни
одного волоска.
   - Точно?
   - Ну почти. Мы его немного за руки и за ноги подержали. А то, что у  него
синяк под глазом, так ты не  думай,  это  об  угол.  Когда  мы  его  в  лифт
заносили.
   - При нем что-нибудь нашли?
   - Нашли. При нем были те два шпалера, из которых он  нашу  братву  мочил.
Куча баксов. И какие-то, как их, дискеты.
   - Дискеты?
   - Ну да, такие синенькие и черненькие тонкие коробочки. Для компьютеров.
   - Значит, все-таки были...
   - Были, были...
   - Ну, тогда...
   Подручный напрягся, ожидая распоряжений по похищенному Иванову.
   - Тогда собирайся.
   - Куда собираться?
   - В ресторан.
   - Куда?!
   - В ресторан. В ресторан... как его?
   - "Русский двор".
   - Вот, в "Русский двор".
   - А как же?..
   - А этот подождет. Раз ты его уже взял. Этот уже никуда не денется...
   Глава пятьдесят девятая
   Ивана Ивановича везли недолго. Но везли очень неудобно. Потому что  часть
бандитов сидели на нем. Такое впечатление, что большая часть. На кочках  они
подскакивали и всей суммарной тяжестью снова обрушивались на его  спеленутое
тело. Так что кости  хрустели.  На  поворотах  перемещались  в  стороны.  На
светофорах дергались вперед.
   Наконец машина остановилась.
   - Выходи, - скомандовал голос, - и этого выноси.
   Вынесли. Понесли. Бросили. И куда-то ушли.
   Надолго ушли.
   Иван Иванович лежал и ждал своей участи. И даже  не  боялся.  Потому  что
бояться бесконечно невозможно. По-настоящему страшна приближающаяся  угроза.
Которая вот сейчас,  через  мгновение,  из-за  следующего  или  из-за  того,
который за ним, поворота... А когда  угроза  определилась,  обреченный  даже
испытывает некоторое облегчение. Потому что от его действий  уже  ничего  не
зависит.
   Таким, от которого ничего не зависит, обреченным был Иван Иванович.
   Он лежал, нюхал щекочущую носоглотку  пыль  паласа,  слышал  приглушенные
многочисленными слоями ткани что-то  увлеченно  обсуждающие  голоса  и  ждал
смерти.
   Братва,  раскупоривая  заранее  припасенные  бутылки  и  вскрывая  ножами
консервы, "сервировала" столы, стулья и подоконники коттеджа  и  собственные
колени, чтобы отпраздновать долгожданную победу.
   На завернутого в палас побежденного никто никакого внимания  не  обращал.
Решать его судьбу было делом "бугров". Они, "шестерки", свое уже сделали.  И
что очень радовало и заставляло спешить с "банкетом" - сделали без ожидаемых
многочисленных жертв с их стороны.
   - Ну ты чего там тянешь...
   - Давай режь быстрее...
   - Ну стынет же водка-то...
   Ближайшие  до  приезда  "бугров"  часы   обещали   братве   одни   только
положительные эмоции. Братва гуляла.
   А кто-то, как это всегда бывает, в это время работал.
   "Кто-то"  лежал  брюхом   на   холодной   земле,   припорошенный   сверху
прошлогодней листвой, лежал в низинах, заполненных сточной водой,  висел  на
деревьях, примостившись на каком-нибудь чрезвычайно  неудобном  суку,  сидел
скорчившись в мелкой случайной ямке... и, не отрываясь, до  рези  в  глазах,
смотрел в окуляры биноклей. На тот самый коттедж смотрел...
   - Объект доставлен на место, - доложили генералу Трофимову.
   - Где это место?
   - Семнадцать километров по Северному шоссе. Поворот направо, и  еще  семь
километров в сторону, Там коттеджи. Целый городок.
   - Адрес?
   - Адрес уточняется.
   - Вы установили наблюдение?
   - Так точно. Четыре наблюдательных  поста  на  подходах  к  коттеджу.  По
одному на прилегающих дорогах. Две машины в резерве на случай сопровождения.
Плюс мобильный резерв.
   - Добро. Подгони туда еще людей. Возьми этот коттедж в кольцо и ни одного
человечка не упусти. Ни который туда, ни  который  оттуда.  Выясни  личность
каждого. И сопроводи каждого. Задача ясна?
   - Так точно.
   - И вот что еще.  Получи  приборы  слухового  и  визуального  слежения  и
постарайся узнать, что происходит внутри. Послушай их, может,  они  болтуны.
Если не профессионалы, а, как ты утверждаешь, уголовники...
   Глава шестидесятая
   Папа в это время тоже сидел за столом. Только в отличие от  подоконников,
стульев и коленок братвы его стол был уставлен не заляпанными жирными руками
гранеными стаканами с разлитой сомнительного  свойства  водкой,  не  кусками
"черняшки" и наспех  и  неровно  вскрытыми  банками  кильки,  его  стол  был
сервирован в лучших  традициях  русского  застольного  этикета.  То  есть  с
обязательными черной и красной икрой, осетрами,  семгой,  водкой,  квасом  и
прочей  псевдорусской  закуской.  Оплаченной  одной  из  сидящих  за  столом
стороной. Оплаченной Папой.
   Денег Папе было не жалко. Тем более таких,  по  его  меркам,  совершенных
копеек.  Унизителен  был  сам  факт  оплаты.  Ибо  в  таких  случаях  платит
проситель. Тот, кому что-то надо. В этот раз платил он, Папа.
   И еще одно различие заключалось в том, что стол Папы стоял в отдельном, с
отдельным входом кабинете. В который его провели сразу после  того,  как  он
зашел в ресторан. И в том, что в этот  кабинет  ему  не  разрешили  привести
своих телохранителей, заранее и очень вежливо попросив оставить их на  улице
в машине.
   - Ну, значит, блин, за дружбу между  народами,  -  сказал  тост  Шустрый,
Папин помощник, всячески пытающийся сгладить застольную неловкость. И разлил
водку.
   - Между народами - это да. Это хорошо! - сказал гость и пригубил водку.
   - Не базлай! -  сказал  Папа.  Придерживаться  общепринятого  застольного
этикета он не собирался. И изображать взаимное, от общения,  удовольствие  -
тоже. Не было повода.
   - Тут фирмачи базарят, что ты ксиву можешь справить? -  напрямик  спросил
он.
   - Папа спрашивает, не слабо ли тебе нарисовать ему визу? - перевел вопрос
пахана, его помощник. Разговор через "переводчика" дистанцировал Папу от его
вынужденного собеседника. И хоть в какой-то мере позволял ему  оберечь  свой
авторитет.
   - Нарисовать но. Это есть большое преступление. Сделать могу,  -  ответил
работник консульства, намазывая на хлеб черную икру. Слоем толще, чем хлеб.
   - Сколько бабок башлять за ксиву?
   - Папа спрашивает, сколько будет стоить виза...
   - Я понял. Бабка, понял. Бабка я уже знаю. Бабка -  это  по-нашему  мани.
Бабка - маня.
   - Сколько? - повторил Папа.
   - Но. Деньги нет. Деньги не надо. Надо дружба.
   Папа и его подручный переглянулись. Когда дело заходит не о "бабках", а о
дружбе, значит, готовь очень большие бабки. Но не в виде  купюр,  а  в  виде
дополнительных условий, просьб и услуг.
   - Пусть базарит по делу, - сказал Папа.
   - Что вы хотите получить за визы? - спросил, подручный толмач.
   - Дружба, дружба, - повторил работник консульства и широко улыбнулся.
   - Между народами? - щелкнул Шустрый по бутылке.
   - Но. Между нами и вами.
   - Дружба дорогого стоит, - тихо сказал Папа.
   - Дружба стоит виза, - так  же  тихо  ответил  представитель  иностранной
державы. На этот раз без улыбки.
   - Пусть базарит за дружбу, - согласился Папа, открывая торговлю.
   - Папа хочет знать...
   Но торговли не получилось. Собеседник не  стал  слушать  переводчика.  Он
повернулся к Папе и сказал:
   - Пусть ваш друг уходит туда.
   - Почему?
   - Это есть, как бы сказать,  конфиденциальный  разговор.  Который  только
между вы и я. Глаз в глаз. Третий но. Третий, как это вы говорите, лишку.
   Папа насторожился.
   - У меня нет от него секретов.
   - Но, но. Пусть идет. Иначе разговор не будет дальше.
   - Но я... - попытался что-то сказать переводчик.
   - Закрой пасть и не базлай! - отрубил его Папа. Потому что базар, судя по
всему, пошел серьезный. И похоже, с обеих сторон.
   Помощник-переводчик встал  и,  прихватив  со  стола  недопитый  стакан  и
тарелки с салатом и икрой, вышел в общий зал, плотно прикрыв за собой дверь.
   - Ты начал говорить за дружбу, - напомнил Папа.
   - Дружба нужна не мне, -  вдруг  на  совершенно  нормальном  и  даже  без
акцента русском языке сказал представитель консульства.
   У Папы слегка округлились и метнулись по сторонам  глаза.  Но  он  быстро
взял себя в руки. Потому что авторитетный вор не должен удивляться. Ничему и
никогда. Настоящий пахан не удивляется ничему и никогда, потому что в  своей
жизни видел все.
   - Кому нужна моя дружба?
   - Ваша дружба нужна другому человеку. Который хочет встретиться  с  вами.
Если этот человек останется доволен его с вами встречей, я  по  его  просьбе
сделаю вам визу.
   - Что это за человек?
   - Это не ваш человек. И не наш человек. Это человек совсем другой страны,
которую я сейчас упоминать не хочу.
   - Зачем он хочет встретиться со мной?
   - Я не уполномочен говорить по этому поводу. Я уполномочен предложить вам
встречу. И предложить вам, если вы на нее согласитесь и  если  ее  результат
удовлетворит обе стороны, возможность оформления виз. В любое  время  и  без
всяких бабок.
   - Где и когда? - кратко спросил Папа.
   - Здесь. Через двадцать пять минут, - так же кратко ответил собеседник.
   - А что пока?
   - Пока кушайте и пейте, -  широким  жестом  пригласил  гость  к  застолью
хозяина стола. И, подавая пример, намазал хлеб новой порцией дармовой икры.
   Пришлось пить и есть. Чтобы дураком  не  сидеть.  Через  двадцать  четыре
минуты служащий консульства встал, промокнул  губы  салфеткой,  извинился  и
вышел. Во вторую, не соединяющуюся с общим залом дверь. А еще через минуту в
ту же дверь вошел другой человек.
   - Рад вас видеть, - сказал он, без приглашения усаживаясь за стол.
   - Кто вы? - спросил Папа.
   - Я тот, кто вам нужен. А вы тот, кто нужен мне.
   - Откуда вы это знаете? Что я вам, а вы мне.
   - На то есть объективные предпосылки. Насколько я знаю, вы в этом  городе
не последний человек?
   - С чего это вы взяли?
   - Я навел соответствующие справки.
   - У кого?
   -  В  нашей  среде  не  принято  раскрывать  свои  источники.  Иначе  нам
перестанут доверять. И перестанут с нами работать. Вполне довольно того, что
я вам сказал. Вполне довольно, что  я  ЗНАЮ,  что  вы  очень  влиятельный  в
определенных кругах человек. Возможно, самый влиятельный. Я надеюсь,  вы  не
станете отрицать этот очевидный  и  необходимый  для  продолжения  разговора
факт.
   - Допустим.
   - Я не хочу ходить вокруг да около. Потому что и вы, и я умные, привыкшие
все понимать так, как надо, и все называть своими именами люди. К тому же мы
оба ценим свое время. Я хочу сделать вам ряд деловых предложений.
   - Каких?
   - Взаимовыгодных. Например, предоставить вам возможность в любое  удобное
для вас время получать визы для въезда в десять наиболее развитых государств
Европы и Америки. Скажу больше. Если мы столкуемся и понравимся друг  другу,
у вас появится возможность получить  французское,  немецкое,  канадское  или
американское гражданство. То есть, конечно, вначале вид на жительство, а  по
истечении нескольких лет гражданство. Вы получите возможность легко получить
то, за чем очень многие и очень  высокопоставленные  граждане  вашей  страны
стоят в очереди.
   - Мне нужны визы и не нужно гражданство. Я не люблю заграницу.
   - Не спешите говорить "нет". Во-первых,  я  знаю,  что  вам  нужны  визы.
Теперь нужны...
   - Это эпизод.
   - Как знать... Ваша страна нестабильна во всех отношениях.  Но  в  первую
очередь в политическом отношении.  Что  будет  завтра,  сказать  невозможно.
Равно как невозможно сказать, кого при смене : власти погладят по голове,  а
с кого ту голову снимут. В этой ситуации  всегда  полезно  иметь  в  кармане
второй  паспорт.  Страны,  которая  гарантирует  своим   гражданам   защиту.
Согласитесь, это немало.
   - Это немало.
   - Кроме того, предоставляемая  вам  возможность  таит  в  себе  множество
перспектив. В первую очередь экономических. Любая, в том числе коммерческая,
деятельность,   ограниченная    барьерами    границ,    ущемляет    интересы
предпринимателя. Согласитесь, что наибольший доход в этой стране получили те
люди,  которые  раньше  других  пробили  брешь  в  границах.  Которые  имели
возможность вывозить нужный Западу товар отсюда и имели возможность  ввозить
пользующийся спросом среди населения  товар  сюда.  Обеспечивая  себе  таким
образом двойную прибыль.
   - Но для этого надо иметь товар. Который нужен Западу.
   - Этот товар у вас есть.
   - Какой? Весь интересный товар уже  давно  вывезли  или  разобрали  между
собой. Товара, который остался бесхозным, - кот наплакал. Этой мелочевкой не
имеет смысла  заниматься.  Тем  более  таможенные  и  прочие  сборы  снижают
рентабельность. Время импорта прошло. Внутренний рынок может обещать гораздо
больший навар. И меньшую головную боль.
   - Вы не совсем правы. Прошло время легального товара. Но остался обширный
рынок, так сказать, нелегального. На который не распространяются  таможенные
пошлины и налоговые поборы.
   - Вы имеете в виду криминальный товар?
   - Я этого не говорил. Я говорил - товар. Дело  бизнесмена  решать,  какой
вид  товара  ему  предпочтительней,  какой  обещает  наибольшую  прибыль   и
наименьшую головную боль. Я, со своей стороны, могу пообещать вас  свести  с
нужными людьми.  Которым  интересен  ваш  товар.  И  у  которых  может  быть
интересный вам товар.
   - За что свести?
   - В каком смысле?
   - Я спрашиваю, за что вы  можете  нас  свести?  Какой  будет  ваш  в  том
интерес?
   - Мой интерес тоже товар. Тот, который нужен мне.
   - Что это за товар?
   - Самый недефицитный и удобный в обращении товар. Информация.
   - О воинских частях и закрытых заводах? Это вы называете легким  товаром?
Это не легкий товар. Это тяжелый товар. Это самый тяжелый  товар.  Он  весит
девять грамм. Вот в этот затылок.
   - Нет. Что вы. Мне совершенно неинтересны  ваши  воинские  части  и  ваши