от  друга,  вертятся  десятки
людей, торчит гражданин Иванов. Было совсем уже потерянный, но вновь,  слава
Богу, обретенный.
   Опять и в который уже раз  гражданин  Иванов!  Которого  теперь  придется
защищать и оберегать как зеницу ока. Майору придется.
   - Ну и что ты дальше делать думаешь? - спросил генерал Трофимов.
   - Думаю, что надо установить слежку. В полном объеме установить. Чтобы на
этот раз без сюрпризов, - предложил свой вариант действий майор Проскурин. -
Разрешите?
   В полном объеме - это значило с двумя дублирующими  друг  друга  кольцами
внешнего наблюдения, с использованием многочисленных филеров,  транспорта  и
электронной и оптической техники слежения, за применение которых и связанные
с этим дополнительные финансовые расходы надо будет отвечать. Перед высоким,
не поощряющим инициативу начальством.
   - А без таких масштабов нельзя обойтись?
   - Можно. Но без гарантии успеха. Я не могу исключить, что  имевшее  место
происшествие...
   - Называй все своими именами. Ты имеешь ввиду имевший место бой?
   - Ну да, бой. Так вот, нет гарантии, что этот бой не повторится вновь.  И
избежать его мы можем только отлично налаженной  страховкой,  основанной  на
массированной   слежке   и   контрслежке.   Которая   без   полномасштабного
использования сил и техники невозможна.
   - Значит, в полном, говоришь?
   - В полном.
   - Добро. Составляй на мое имя заявку. На учения составляй. Я подпишу.
   - На какие учения?
   - На максимально приближенные к  боевой  обстановке.  С  целью  повышения
профессиональной выучки и уровня  владения  передовой  техникой.  По  итогам
проведенной    проверки,     показавшей     неудовлетворительный     уровень
профессиональной подготовки личного состава вверенных тебе подразделений.
   - Какой проверки?.. Не было же никакой проверки?
   - Как не  было?  Если  ты  ее  проводил.  Сам  лично.  Остался  недоволен
результатами. Предложил для отработки взаимодействия различного рода служб и
усиления трудовой дисциплины провести учения. И соответствующий  рапорт  мне
представил. Сегодня к вечеру...
   - Ах рапорт. Насчет учений? Рапорт да, был... Сегодня к вечеру.
   - Вместе с заявкой.
   - Вместе с заявкой.
   - Ну а пока, до учений, пошли туда, в гостиницу, кого-нибудь за  объектом
присмотреть. И подстраховать в случае чего. Чую я, Иванов этот такой  живец,
на которого очень большая рыба сплывается. Ну чем-то привлекает он  их.  Сам
не знаю чем. Но только бросаются они на него, как перезимовавший  карась  на
весеннего червяка. Так что этого Иванова нам терять нельзя. Тем более что  у
нас теперь в отличие от всех прочих все козыри на руках. Так  что  следи  за
Ивановым. Был бы Иванов, а остальные сами объявятся.  Непременно  объявятся.
Как и раньше...
   - Есть следить!
   Глава пятьдесят шестая
   Иван Иванович подошел к двери. И прислушался.
   - Ну я вас очень прошу, - тихо поскуливала горничная, -  откройте  дверь.
Мне надо белье менять...
   - Вы же меняли, - громко сказал Иван Иванович. - Утром меняли.
   - Я неправильно поменяла! -  радостно  встрепенулась  горничная,  услышав
ответ. - Я вашу постель в сто четвертый отдала. А их - вам.
   Как будто в сотом и сто четвертом люксах постели не одинаковые. Как будто
какая-нибудь разница есть.
   - Ну откройте. Меня ругать будут. Меня с работы уволят...
   Горничную, которую должны были уволить, было жалко.
   Иван Иванович  отодвинул  задвижку  и  открыл  дверь.  И  тут  же  в  его
удерживающую  ручку  кисть  вцепилось  разом  несколько  рук.  И  в   другую
несколько. И десяток свирепого  вида  головорезов  ввалились  в  номер.  Они
действовали очень жестко, потому что боялись. Они хватали его за  обе  руки,
за ноги, за волосы.
   - Руки держи...
   - Карманы проверь...
   - Под мышкой посмотри, там у него шпалер может быть...
   - Только не отпускай его. Не вздумай! Только не отпускай!...
   Ивана Ивановича повалили, навалились,  насели  сверху,  повязали  заранее
принесенными веревками по рукам, по  ногам,  впихнули  в  рот  кляп,  сунули
несколько раз кулаком в лицо и только тогда немного успокоились.
   - А  говорили,  крутой!  Говорили,  что  он  десяток  положит,  если  его
разозлить, - сказал один. - А он простой лох. Вот он, лежит.
   - Это не он лох. Это мы такие...
   - Какие такие?
   - Которым любого крутого как два пальца...
   - Кончайте базар!  -  перекрыл  всеобщий  оживленный  шум  начальственный
голос. - Заворачивайте его и ходу. Пока шухер не поднялся.
   Ивана Ивановича закатали в какую-то  ткань  и  поволокли  по  коридору  к
лифту.  Лифт  пришел   быстро.   Из   лифта   вышел   человек   в   униформе
вспомогательного персонала гостиницы.
   - Что это? - спросил он.
   - Где?
   - Да вот, тащите.
   - Палас меняем, - ответили братаны, вталкиваясь в лифт.
   - Ах палас, - все понял служитель гостиницы. - Паласы  да.  Паласы  давно
пора.
   Лифт закрылся. Служитель  посмотрел  какую-то  бумажку,  неспешным  шагом
прошел  к  номеру  сотому  и  постучался.  Потом  приоткрыл  по  случайности
незапертую дверь и увидел царящий в номере беспорядок.
   Он зашел внутрь, вытащил из кармана портативную  рацию,  переключился  на
передачу и сказал:
   - Второй. Говорит Третий. Объект из помещения выбыл. Подтвердите прием.
   - Прием подтверждаем. Когда выбыл объект?
   - Буквально только что. Объект и сопровождающие лица должны  появиться  с
минуты на минуту. Сопровождающие лица идут груженые. Как поняли меня?
   - Понял тебя. Объект и сопровождающие лица встречаем.
   - Что делать мне?
   - Осмотреть помещение. И ждать указаний...
   Все, отбой. И тут же:
   - Второй вызывает Первого.
   - Первый слушает.
   -  Объект  покинул  помещение  с  сопровождающими  лицами.  И  собирается
покидать здание с "грузом".
   - Уточните количество сопровождающих лиц. Мы высылаем помощь...
   В это время "сопровождающие лица" подтащили "груз"  к  служебному  входу,
через который осуществлялось снабжение хозяйственных служб гостиницы.  Через
который вывозили грязное белье, мусор,  сломанную  мебель,  а  на  этот  раз
выносили жильца сотого люкса гражданина Иванова.
   - Вы кто такие? Вы куда?  Вы  что  несете?  -  грозно  спросил  охранник,
высовываясь из дежурки.
   - Да свои мы, дядя, свои.
   - Все вы свои. А потом из гостиницы наволочки пропадают.  Слышь,  Серега,
посмотри, что они там тащут.
   Молодой Серега, поигрывая резиновой дубинкой, приблизился к подошедшим.
   - Ну и где ваши пропуска? - нагло спросил он.
   - Вот они, наши  пропуска,  -  ответили  неизвестные,  уставляя  в  глаза
охраннику   стволы   взведенных   "тэтэшников",   револьверов   и    прочего
огнестрельного оружия. - Ну что, в порядке они?
   - Пропуска? Пропуска в порядке, - выдавил из себя Серега.
   - Ты громче скажи, чтобы не одни только мы слышали.
   - Есть пропуска! В порядке пропуска! - крикнул Серега.
   - Пусть откроет ворота.
   - Открывай ворота.
   Ворота открылись.
   - Ты пока с нами пойдешь! - приказали неизвестные. И вышли на улицу...

   - Дополнительная информация  Первому.  Сопровождающих  лиц  четырнадцать.
Нет, пятнадцать... шестнадцать... семнадцать. Сопровождающих лиц семнадцать!
   - Какова их принадлежность?
   Второй взглянул в бинокль на выходящих из гостиницы сопровождающих.  Лица
были никакие. Шли бесформенной толпой, громко разговаривали, хохотали, никто
никого не прикрывал  и  не  страховал.  Типичные  "чайники".  Правда,  очень
уверенные в своих силах "чайники".
   - Принадлежность не установлена. Но судя по всему, это  одна  из  местных
преступных группировок. Разрешите проведение акции.
   Акция подразумевала использование силы, а возможно,  и  оружия,  с  целью
немедленного освобождения похищенного объекта, который  еще,  возможно,  был
жив.
   - Ваши силы?
   - Девять человек.
   Девять против семнадцати было маловато. Но в принципе было  небезнадежно.
Потому  что  девять   были   высококвалифицированными   профессионалами.   А
семнадцать  -  мелкой  уголовной   шантрапой,   которая   вряд   ли   смогла
противостоять быстрым, жестким, слаженным действиям группы захвата.
   Но  при  раскладе  девять  против  семнадцати   неизбежно   должно   было
использоваться оружие. И значит, могли случиться трупы. Вполне  возможно,  с
двух сторон. А трупы не иголка, которая в стоге сена. Трупы - ниточка...
   - Отставить акцию. Ничего не предпринимать, в контакт  с  сопровождающими
лицами  не  входить,  продолжать  наблюдение  и  сопровождение   вплоть   до
поступления дальнейших распоряжений.
   - Но объект идет "грузом"...
   - Повторяю, ничего не предпринимать...

   Братва высыпала из ворот, подошла к поджидающим их  двум  микроавтобусам,
закинула внутрь "груз", забралась сама.
   - Поехали давай,  -  скомандовали  водителю.  Микроавтобусы  вырулили  со
двора.
   -  Видал!  -  похвастался  один  из  братанов,  вытаскивая   из   кармана
хрустальные стаканы от графина из номера.
   - Ну и что? Стаканы любой фраер взять может. Стаканы, они без надобности.
А вот котлы... - и показал часы. Принадлежавшие охраннику.
   - А ты чего молчишь, Крендель? Ты что, пустой?
   Крендель вздохнул и потянул из-за пазухи  добротные,  с  красивым  узором
наволочки. Которые так часто пропадают...
   Микроавтобусы  влились  в  общий  автотранспортный  поток  и   совершенно
растворились  в  нем.  Для  всех.  Кроме  неприметного  серого   "Москвича",
прилепившегося к ним через две пропущенные вперед машины.
   -  Первый?  Говорит  Второй.  Сопровождаем  объект.  Два   микроавтобуса,
номерные  знаки...  Движемся  по  улице...  В  сторону...  Предположительное
направление...
   - Вас понял. Смена будет ждать на перекрестке улиц...
   На перекрестке указанных улиц неприметный "Москвич" свернул в сторону,  и
его место  заняла  неприметная  "Волга".  Чтобы  еще  через  несколько  улиц
уступить свое место неприметным "Жигулям"...
   Глава пятьдесят седьмая
   Петр Семенович вызвал капитана Борца. Не в кабинет вызвал. На этот раз на
дачу. Как особо приближенного к себе исполнителя.
   - Товарищ ге...  Петр  Семенович,  капитан  Борец  по  вашему  приказанию
прибыл... -  И  капитан  привычно  потянул  руку  к  пустой,  без  привычной
армейской фуражки, голове.
   - Заходи, капитан. Садись. И перестань есть  меня  глазами.  Чай,  не  на
службе.
   Капитан прошел и сел в указанное ему кресло. На самый краешек сел. Потому
что хоть и не на службе, хоть и в гражданском, но, как известно, от перемены
мест и униформ  сумма  присутствующих  не  меняется.  Он,  даже  пусть  и  в
смокинге, лишь капитан. А генерал хоть в парадном кителе,  хоть  в  домашнем
халате - один черт вышестоящее командование.
   - Пить будешь? - спросил Петр Семенович.
   - Нет. То есть да, - согласился капитан. Генерал  разлил  по  хрустальным
рюмкам коньяк, протянул его капитану.
   - Как же это ты, майор, порученное тебе дело  прошляпил?  Четырех  бойцов
потерял. Без толку.
   Капитан поднялся с кресла и выпрямился, прижав ладони к швам  гражданских
штанов.
   - Виноват!
   - Я знаю, что виноват. Я спрашиваю, как умудрился?
   - Не могу знать! Возможно,  неверно  оценил  оперативную  обстановку.  Не
распознал находящиеся в резерве силы противника...
   Этот капитан очень  напоминал  своего  предшественника  майора  Сивашова.
Вбитыми в голову общевойсковыми манерами напоминал.
   - Сядь, капитан. И расслабься. Я тебя не за тем к себе пригласил. За то я
тебе  буду  вставлять  в  служебной  обстановке.  По   самые...   вставлять.
Приготовься. А вот вне служебной скажу - с кем не бывает.  Первый  блин,  он
всегда комом...
   Первым блином были четыре убитых и искалеченных пулями в перестрелке  под
аркой бойца. Четыре живых человека.
   - За проигранный бой не спрошу. А вот за  все  остальное,  за  что  -  ты
знаешь, непременно. Ну, что там у тебя с "остальным"?
   - Ваше приказание выполнено... Петр Семенович...
   Генерал внимательно посмотрел на  подчиненного  и  налил  еще  по  одной.
Разговор с соблюдением субординации его не устраивал.
   - Прозит!
   После второй капитан порозовел и слегка расслабился.
   - Я сделал. То, что вы просили...
   Фраза "я сделал то, что вы просили" означала многое. Означала, что  майор
Сивашов мертв.
   - Как это произошло? - спросил Петр Семенович.
   - Несчастный случай. Взрыв бытового газового баллона на даче.
   - Насмерть?
   - Насмерть.
   - Жалко майора. Хороший был мужик, - вздохнул Петр Семенович.
   Капитан молчал и смотрел на не пустую еще бутылку коньяка.
   - Расследование было?
   - Было. Формальное.
   - И что?
   - Посчитали несчастным случаем.
   - Ну, тогда давай за майора, - встал и взял вновь наполненную рюмку  Петр
Семенович. И капитан встал.
   - Чтобы земля ему пухом!
   Генерал и капитан выпили и сели.
   - На, - сказал Петр Семенович и пододвинул капитану чистый лист бумаги  и
ручку. - Напиши, как там все это было.
   - Но это же...
   - Пиши, пиши. А ты как думал? Ты думал, так просто... Мы теперь  с  тобой
одной ниточкой. Я приказал. Ты сделал. Ты  меня  за  одно  интересное  место
держишь, я - тебя. Так что пиши! Теперь  отступать  поздно.  Теперь  нам  до
конца идти. Вместе.
   - На чье имя писать? - спросил капитан.
   - На мое имя пиши.
   Капитан взял ручку и в левом верхнем углу начал писать: "Генералу..."
   - Ты что?! С ума спятил? - выдернул и смял бумагу генерал. - Я же на  имя
сказал, а не на звание и должность. Пиши по-простому.
   "Петру Семеновичу", - написал капитан в углу, а посередине листа большими
буквами - "Рапорт". Нет,  все-таки  благоприобретенные  привычки  -  большое
дело.
   Петр Семенович сидел, вертел  в  пальцах  пустую  рюмку  и  смотрел,  как
капитан убористым почерком заполняет лист. Затягивая тем на  своей  шее  еще
одну петлю. Впрочем, ему все равно деваться было некуда.  Хоть  с  рапортом,
хоть без него. Что он и сам прекрасно понимал. Бумага - это  только  бумага.
До бумаги уже было дело. Убийство своего бывшего командира было...
   - Все! Написал, - сказал капитан. - Коньяку еще можно?
   Петр Семенович наполнил рюмку.
   - Ну вот, теперь мы вместе.
   Капитан обреченно кивнул.
   - Ну а теперь о деле. О следующем деле. О моем, а теперь уже  и  о  твоем
деле, - сказал генерал. И бросил на стол несколько иностранных паспортов.  -
На, посмотри.
   Капитан открыл  паспорта.  С  фотографиями  известных  ему  бойцов.  И  с
открытыми шенгенскими визами. Капитан удивленно посмотрел на генерала.
   - Знаешь, чего здесь не хватает?
   - Чего?
   - Твоего паспорта. Который ты должен получить завтра  не  позднее  десяти
ноль-ноль в туристической фирме вот по этому адресу.
   - А зачем мне паспорт?
   - Затем, что мы выезжаем в Европу. На экскурсию. Я, ты и они.
   - В Европу?!
   - Туда. В качестве поощрения за... потрясения последних дней.
   - Когда выезжаем?
   - Когда я скажу.
   - Но у меня работа...
   - Нет у тебя работы. У  тебя  отпуск  по  семейным  обстоятельствам,  без
сохранения содержания, сроком на  три  недели.  Напишешь  завтра  рапорт,  я
подпишу. И у твоих бойцов тоже отпуск. Правда,  они  о  нем  еще  ничего  не
знают. И вообще ни о чем не знают. Ты им скажешь.
   - Но я сам ничего не знаю!
   - Скажешь, что едем сопровождать и охранять особо ценный воинский груз. И
что больше им ничего знать не положено. Все остальное  они  узнают  там,  на
месте.
   - А что на самом деле?
   - На самом деле? На самом деле...  сопровождение  груза.  Который  будешь
получать ты. Как человек, которому я доверяю. Почти как себе!
   Капитан с уважением посмотрел на своего патрона.
   Нет, все-таки дурак капитан. Во всем, кроме устава гарнизонной  службы  и
тактики ведения боя пехотным  подразделением  в  полевых  условиях.  Похоже,
действительно верит, что ему доверяют. А на  самом  деле...  На  самом  деле
подставляют.  Под  возможный  удар.  Потому  что   если   по   дороге   туда
пограничники, таможенники или их полиция возьмут группу в оборот, то возьмут
в первую очередь его,  капитана  Борца.  Потому  что  весь  компромат  будет
находиться при нем. А при генерале только  паспорт,  смена  белья  и  зубная
щетка. И первым заходить в банк и интересоваться получением денег будет тоже
он. И если с теми счетами что-нибудь не так, то отбрехиваться,  срок  тянуть
или отстреливаться от банковской охраны тоже ему. А генералу только  каштаны
оприходовать. Которые он из огня...
   В общем, капитан - тот самый сапер, который прокладывает дорогу в  минных
полях. И обнаруживает и разряжает опасные мины. Своим телом разряжает...
   - А как же язык? Я же по-ихнему не понимаю.
   - Зато трое в  твоей  группе  понимают.  Один  шпрехает,  потому  что  по
национальности немец. Другой немного по-французски. Третий в рамках  высшего
языкового образования по-английски. Я поэтому их и выбрал. Ну  а  остальные,
кто  не  понимает,  будут  изображать  глухонемых.   Ну   или   пользоваться
электронными переводчиками. Так что с этим вопросом все в порядке.
   - А оружие? Оружие мы везем с собой?
   - Оружие получите на месте. Есть  там  у  меня  один  старинный,  еще  по
Западной группе войск, сослуживец. Бывший начальник базы вооружений. Я с ним
связался, в общих чертах обо всем переговорил.  Он  обещал  в  этом  вопросе
помочь. Ну и вообще помочь, если возникнут какие-нибудь трудности. Не тащить
же вооружение на себе через все границы. Так что  не  бойся,  будут  у  тебя
стволы. Найдешь его и все, что надо, получишь.
   - А когда я буду знать?..
   - Перед вылетом будешь знать. А пока иди  готовь  личный  состав,  готовь
паспорт и визу. Положение казарменное. Готовность номер один. Выезд в  любой
день после десятого числа. И смотри, чтобы никому ни одного лишнего слова. И
тогда я тоже никому... Про наше с тобой то дело...
   Глава пятьдесят восьмая
   Глава туристической фирмы "Экватор-тур" встречался со  "своим"  человеком
из консульства.  В  небольшом  уютном  ресторанчике  встречался.  Где  самое
дешевое блюдо - русские соленые огурцы  стоили  десять  долларов  за  штуку.
Главой фирмы и "его" человеком уже были съедены две перемены блюд  и  выпито
полбутылки дорогого марочного коньяка.
   - Ну мне очень надо, - тихо скулил глава фирмы, - на этот раз  очень.  Ну
просто зарез.
   - Что есть зарез? - спросил человек из консульства.
   - "Зарез" - это такое образное выражение. А может, и не образное. В  этом
конкретном случае... - ответил фирмач.
   - Нет. Мое посольство  не  может  выдавать  виза  всяким  там  непонятным
проходящим...
   - Проходимцам, - поправил глава.
   - Да. Проходимцам. Я так и хотел сказать.  Которые  без  закона  проходят
через границу. Наша страна очень цивилизованная страна и не может, чтобы  ее
территория проникали подозрительные личности. Мы договаривались  на  обычные
личности. Которые с настоящий паспорт.
   - Паспорта настоящие.
   - Но биографии не настоящие. Дубовые, как говорят у вас.
   - Вы хотели сказать, липовые...
   - Да. Я плохо разбираюсь в названиях пород ваших деревьев. Моя страна  не
может рисковать свой репутаций. Моя страна должна знать, кто проникать на ее
территория.
   - Туристы проникать. Хорошие  парни.  Только  они  чуть-чуть  сидели.  По
молодости. С кем не случается.
   - Что есть по-русски "чуть-чуть"?
   - Ну то есть немного - лет десять-одиннадцать.
   - Десять лет не есть  немного!  У  нас  десять  лет  дают  за  убить  или
насиловать маленький девочка.
   - А у нас за что угодно... Ну вы же пускали к себе  диссидентов.  Которые
тоже червонец тянули.
   - Что  есть  "тянуть  червонец"?  Брать  из  кармана  десять  рублей?  Но
диссиденты не брать чужой деньги. Диссиденты не есть вор.
   - Да нет, это такое образное выражение -  "тянуть  червонец".  Диссиденты
тянули, ну то есть сидели, а вы их все равно пустили.
   - Диссиденты - это политик. Это можно. Твои люди тоже политик?
   - Ну, не совсем...
   - Не совсем не надо. Можно -