Потом просто в гостях.
   - А когда мы начнем работать? - то и дело интересовались французы.
   -  Работа  не  волк...  -  отвечали  пословицей  русские  милиционеры.  И
разливали водку.
   - Нет, нет, мы больше не  будем.  Мы  больше  не  можем,  -  отнекивались
французы.
   - Будете, - уверяли их милиционеры. - За Париж - будете!
   И поднимали стаканы.
   - За столицу мира - за Париж! Чтоб он тыщу лет стоял!
   За Париж не пить было нельзя.  В  особенности  французским  подданным.  И
французы вздыхали и пили...
   На следующий день у них ужасно болела голова, но им предлагали испытанное
народное средство. И... И все  начиналось  сначала.  Русские  подполковники,
полковники и даже генералы рассказывали коллегам, как они обожают Францию  и
терпеть не могут  Россию,  предлагали  вечную  дружбу,  лезли  целоваться  и
обниматься и обещали разбиться в лепешку, чтобы  сделать  для  новых  друзей
что-нибудь хорошее.
   Но на рабочем месте те же клявшиеся в  любви  до  гроба  подполковники  и
полковники прятали от  своих  вчерашних  собутыльников  глаза,  сетовали  на
заевшую их вконец бюрократию, зачитывали параграфы  служебных  инструкций  и
кивали  на  вышестоящее  начальство.  Вышестоящее  начальство,  тоже   вчера
лобызавшееся с французами и предлагавшее им свою помощь, а если понадобится,
то и жизнь, ссылалось на свое начальство и на засилье в стране бюрократии.
   Но новым вечером все те же подполковники и полковники тащили французов  в
гости, пили с ними на брудершафт и обещали как не фиг делать решить  все  их
проблемы.
   Понять столь разительную между днем и вечером разницу французы не могли.
   - Вы поймите, у нас так дела не  делаются,  -  сколько  раз  объяснял  им
Старков.
   - А как делаются?
   - Вот так делаются, - многозначительно потирал Старков палец о палец.
   - Но это служебное преступление! - возражали французы. - Они потеряют все
- работу, положение в обществе, пенсии, самоуважение.
   - У вас, может, и потеряют, а у нас только приобретут. Вы поймите, платят
милиции мало, меньше, чем им нужно...
   - Мало? -  поражались  французы,  вспоминая  гекалитры  употребленной  за
последнюю неделю водки, которые суммарно стоили, наверное, как новая машина.
   - Так ведь у них и расходы! - возражал Старков, щелкая себя  указательным
пальцем по шее.
   - О да! - закатывали глаза французы.
   И доставали франки...
   - Да вы что! - возмущались полковники и генералы. -  Русские  милиционеры
денег не берут! Тут уже терялся Старков.
   - Вот если бы вы приняли летом нас в гости...
   - Какой разговор!.. - радостно улыбались французы.
   - С женами, детьми, тещей, зятем и семьей брата. Ну... может быть...
   - За счет принимающей стороны. Ну а если бы вы подарили нам  какую-нибудь
ненужную вам бытовую технику, ну там  видеомагнитофоны,  стиральные  машины,
автомобиль, хорошо бы микроавтобус не старше позапрошлого года...
   Улыбки на устах французов застывали болезненной гримасой.
   - А может, они лучше деньгами возьмут? - тихо просили они Старкова.
   - Вы же слышали, - разводил руками Старков. - Русские  милиционеры  денег
не берут. Французы вздыхали и соглашались.
   - Ну вот и замечательно...
   После чего милицейские сейфы распахивались,  как  пещера  Али-Бабы  после
произнесения сказочного пароля.
   - Это дело на Агрономической, -  открывали  милиционеры  первую  страницу
первого тома. - Снимайте, снимайте, не бойтесь.
   Французы  включали  видеокамеры,  проходя  по  фотографиям   потерпевших.
Материал был хороший, но черно-белый.
   - А видеозаписей у вас  случайно  нет?  -  робко  спрашивали  французские
журналисты.
   - Как не быть, конечно, есть. Вы что думаете, мы тут лаптем щи хлебаем? У
нас все как у вас!
   Из сейфа извлекались заветные кассеты. Но в руки не отдавались.
   - А вот говорят, у вас во Франции компьютеры  дешевые?  -  интересовались
милиционеры, тасуя кассеты.
   - Ну  не  такие  уж  дешевые,  не  так,  как,  например,  на  Тайване,  -
разочаровывали их французы.
   Милиционеры вздыхали и засовывали кассеты обратно в сейф.
   - Но у нас совершенно случайно  есть  несколько  абсолютно  ненужных  нам
ноутбуков, -  заверяли  их  быстро  усвоившие,  как  нужно  разговаривать  с
русскими милиционерами, французы.
   Кассеты вынимались обратно.
   И просматривались.
   - Этих тоже он? - спрашивали французы.
   - Тоже...
   - А этих?
   - И этих.
   - И вон тех тоже...
   Французы были поражены масштабами деяний  Иванова.  Любая  наугад  взятая
кассета была полна простреленных голов и свернутых шей.
   - Это еще что, - усмехались милиционеры. - Это так - цветочки. Вы еще  не
видели поселка Федоровка.
   В поселке Федоровка были ягодки. В поселке Федоровка милицейский оператор
отдельные трупы не снимал - он снимал панораму поля  битвы.  Камера  шла  по
помещению, переползая с жертвы  на  жертву,  практически  без  паузы.  Трупы
лежали внавал, друг на друге, поперек друг друга, параллельно друг другу, по
двое, по трое и горками, как при массовом расстреле.
   - Это он их всех? - не веря своим глазам, спросили французы.
   - Ага, он! - подтвердили милиционеры.
   - Ой! - сказали французы.
   И поняли, что Париж отделался легко.
   - Может, вам  еще  чего-нибудь  подкинуть?  -  предложили  расщедрившиеся
милиционеры. - Из расчленении или особо тяжких извращений?
   - Нет, нет, не надо! - запротестовали французы. -  Нам  довольно,  с  нас
хватит...
   Исходного материала было более чем достаточно. Для десяти фильмов  ужасов
достаточно. Осталось разбавить кошмар тихой беседой. Героя долго  искать  не
пришлось.
   - Вас действительно называют русский Шерлок Холмс?  -  спросили  французы
Старкова.
   - Ну не то чтобы Шерлок Холмс... - скромно потупил глаза Старков.
   - Расскажите, пожалуйста, что вы знаете об Иванове?
   Старков хорошенько прокашлялся.
   - Было хмурое осеннее утро, - уже привычно, хорошо  поставленным  голосом
начал он свой рассказ. -  Казалось,  природа  плачет.  Смутные  предчувствия
терзали меня. И тут вдруг прозвучал резкий, как  выстрел,  звонок  телефона!
Когда я услышал его, я понял, что сегодня произойдет нечто ужасное!..
   - Каким образом поняли? - поинтересовались французы.
   - Не сбивайте меня, пожалуйста, - попросил Старков. - Я  знаю,  как  надо
рассказывать об Иванове. Я уже много раз рассказывал, и все были довольны.
   Французы замолчали.
   - Так вот, мое сердце сжало, вот так сжало, - показал  Старков,  с  силой
сжав кулак, - смутное предчувствие беды...
   Выдержал долгую паузу.
   - Которое меня не обмануло!.. На месте преступления я застал картину,  от
вида которой кровь стыла в  жилах.  Кругом  были  трупы.  Там,  -  показывал
Старков куда-то в угол. - Здесь. Кругом. Увидев это, я сказал себе: нет, это
не просто рядовой убийца, это преступник нового типа - хладнокровный, хорошо
обученный профессионал, для которого смерть  -  работа.  И  я  поклялся  над
телами павших найти его, найти во что бы то ни стало!..
   Французы слушали, раскрыв рты. И так и не смогли закрыть их на протяжении
всего рассказа. Старков честно отрабатывал свой хлеб.
   - Я шел за ним по следу, наступая на пятки, - вещал он.  -  Три  раза  он
уходил у меня буквально  из  рук,  словно  зверь  чуя  засаду.  И  продолжал
убивать...
   Как-то незаметно и совершенно естественно из рассказа выпало Министерство
внутренних дел, но зато усилилась  линия  противоборства  главных  героев  -
хорошего и умного следователя и плохого, но не глупого преступника.
   - Тогда я так, а он так, - объяснял Старков. - Тогда я с этой стороны,  а
он в другую. Я - туда, а его там уже нет!..
   Образ Иванова приобретал черты голливудского супермена.  Этакого  Бэтмана
без крыльев и совести. Что совершенно  устраивало  французских  журналистов,
стремящихся уйти от скучной ?бытовухи?.
   - Что вы еще можете сообщить об Иванове? - допытывали они Старкова.
   - Что это преступник нового типа...
   - Вы это уже говорили.
   - Что злой гений современного преступного мира. Это уже интересней.
   - Может быть, самый опасный преступник современности.
   Совсем хорошо.
   - А чтобы вы могли сказать относительно его будущего?
   Старков пожал плечами.
   - Нет, это не ответ. Нам бы хотелось услышать ваши прогнозы.
   - Рано или поздно его поймают, - не очень уверенно заявил Старков.
   - Нет, так не пойдет. Это слишком банально.  Давайте  лучше  скажем  так,
скажем, что это еще не конец, что Иванов на свободе и, значит, от него можно
ожидать новых преступлений. Понимаете, нам необходимо  продолжение  интриги.
Как в сериале, где всегда подразумевается дальнейшее развитие сюжета  и  что
заставляет зрителя оставаться в напряжении. Давайте не будем ставить  точку,
давайте поставим многоточие.
   - Ну хорошо, я попробую...
   - Начали!
   - Это еще не конец, - мрачно заявил Старков. - Будут еще жертвы.
   -  Пожалуйста,  чуть  более  агрессивно,  -  попросили  французы  усилить
окончание беседы.
   - Будет много жертв! - страшным голосом предупредил зрителей  Старков.  -
Иванов на свободе. Ему нужна кровь, он не может жить без крови и обязательно
заявит о себе новыми трупами. Не сегодня - так завтра!..
   И Старков опять оказался прав.
   Как всегда!..

Глава двадцать восьмая

   Отступать было поздно. И некуда. Иванов вздохнул и, как в  ледяную  воду,
вошел в кафе.
   Будь что будет!..
   - Все, зашел, - облегч„нно вздохнул майор-, Проскурин.
   - Войти мало, надо еще выйти, - многозначительно сказал генерал Трофимов.
   Иванов стоял возле входа, напряженно оглядывая зал. Крайний,  за  который
он должен был сесть, столик был занят!
   "И что теперь делать?? - совершенно растерялся он.
   Новый посетитель обратил на себя всеобщее внимание. В первую очередь тем,
что он никуда не шел - стоял у входа  и  пристально  глядел  на  столик,  за
которым сидела молодая пара.
   Может, это пришел муж, который случайно застал свою жену с  любовником  и
теперь  не  верит  собственным   глазам?   Тогда   дальнейшее   может   быть
интересным...
   Пара тоже занервничала, не понимая, что нужно этому уставившемуся на  них
мужчине.
   К. Иванову подбежал официант.
   - Проходите, пожалуйста, - показал он на пустые столики.
   - Нет, мне надо туда, - показал Иванов на занятый столик.
   - Почему туда? - удивился официант.
   - Если дальше, то я могу опоздать, - туманно ответил странный посетитель.
   И направился к облюбованному столику.
   - Можно, я сяду тут? - попросил он, берясь за стул.
   Пара переглянулась. И пожала плечами. Иванов сел.
   - Что будете заказывать? - спросил официант.
   - Водки, - попросил Иванов.
   Но тут же вспомнил, что водку заказывать нельзя.
   - Нет, нет, не надо водки. Мне нельзя. Официант  удивленно  посмотрел  на
клиента.
   - Дайте кофе... Нет, лучше пива!
   - Темного или светлого? - спросил официант.
   - Да, - невпопад ответил Иванов. - Четыре бутылки. Нет, пять бутылок...
   После третьей выпитой залпом бутылки Иванову полегчало.  Он  расслабленно
смотрел на своих соседей и глупо улыбался им, думая о чем-то своем.
   "Ничего страшного: выйду, выстрелю, убью и  свободен,  -  уговаривал  сам
себя Иванов. - Всего каких-нибудь три минуты... Выйду, выстрелю, убью...?
   И совал руку за пазуху, щупая закрепленный под мышкой револьвер.
   Парочка испуганно наблюдала  за  соседом,  который  пил  пиво,  молчаливо
шевелил губами и периодически зачем-то лазил под мышку...
   В семнадцать ноль три брошенный  в  щель  под  воротами  микрофон  уловил
какой-то неясный шум.
   Генерал Трофимов и майор Проскурин переглянулись.
   Кажется, началось!
   Доносящийся из динамика  ноутбука  шум  нарастал.  По  длинному  тоннелю,
ведущему из подземного гаража, на улицу ехала машина.
   В запасе оставалось чуть больше минуты.
   Майор быстро вытащил  мобильный  телефон  и  набрал  номер-Иванов  сильно
вздрогнул и побелел. В наружном кармане пиджака у него зуммерил телефон.
   Ну вот и все... Он вытащил мобильник и прижал его к уху.
   - Машина на месте, - прозвучала условная фраза.
   - Ага, сейчас иду,  -  автоматически  ответил  Иванов,  хотя  должен  был
молчать.
   Дальше он действовал, подчиняясь выработанному на  тренировках  условному
рефлексу. Быстро встал. Прошел пятнадцать шагов в сторону выхода, потянул на
себя дверь...
   - Эй, а деньги! - крикнул сзади официант. - Вы за пиво не заплатили!
   И бросился вдогонку за убегающим посетителем.
   "Какие деньги? - не понял в первое мгновение Иванов. - Ах  ну  да,  я  же
должен был заплатить за пиво заранее!.. Ну вот, опять забыл?.
   Но возвращаться он уже не мог - времени не было.
   Иванов выбежал из кафе.
   - Все в порядке, вот он,  Иванов,  -  показал  на  экран  ноутбука  майор
Проскурин.
   - А это кто?
   Вслед за Ивановым из кафе выскочил мужчина в светлом костюме с подносом.
   - Держи его! - заорал он благим  матом  и  бросился  вслед  за  убегающим
Ивановым. - Он пиво украл!
   И тут же из-за двери вывалился еще какой-то мужчина с табуреткой в  руках
и огромными прыжками поскакал вслед за Ивановым и официантом.
   Похоже, он забыл за ужин заплатить, одновременно поняли генерал и  майор.
Говорили же ему!..
   Динамики  ноутбуков  ревели,  воспроизводя   рев   мотора   в   замкнутом
пространстве и шум скребущих бетон шин. Автомобиль с объектом приближался  к
воротам.
   Иванов добежал до фонарного столба и остановился.
   Официант остановиться не успел и пролетел по инерции еще несколько шагов.
   - Вы мне за пиво!.. - на ходу орал он. - Давай деньги, гад!..
   Иванов не обращал на него никакого внимания и, кажется, даже не видел его
- он вспоминал, что нужно делать, боясь что-нибудь пропустить.
   Вначале нужно изготовиться к стрельбе...
   Иванов принял рекомендованную и многократно отработанную в тире стойку  -
повернулся чуть боком, отставил на полшага левую  ногу,  прижался  плечом  к
столбу.
   Официант приблизился вплотную и схватил его за рукав.
   - Деньги, гони деньги, пока я милицию не позвал! - кричал официант.
   Иванов быстро сунул руку за отворот пиджака.  Официант  подумал,  что  он
полез за кошельком.
   Но Иванов полез  не  за  кошельком,  он  полез  за  револьвером.  Нащупал
рифленую рукоять и потянул оружие вверх.
   - От меня не убежишь! - удовлетворенно сказал официант, собираясь принять
купюры. Но  увидел  не  деньги,  увидел  пистолет.  Огромный,  блестящий,  с
длиннющим дулом револьвер. И еще увидел, как  в  двух  шагах  от  сбежавшего
посетителя, словно  на  невидимую  стенку  налетел,  остановился  швейцар  с
вскинутой над головой табуреткой.
   "Ну все, сейчас он меня пристрелит, - вдруг понял официант. - За каких-то
жалких пять бутылок пива!..?
   Где-то там, впереди, зашумели моторы, потянувшие вверх  ворота  гаражного
выезда.
   Иванов быстро выбросил правую руку с револьвером  вперед,  обхватив,  как
его учили, пальцами левой спусковую скобу.
   Официант сказал:
   - Ой!
   Заплакал  и  упал  на  колени.  Из  тоннеля  показался  передний   бампер
автомобиля.
   - Ты готов? - спросил генерал Трофимов.
   - Так точно, - ответил майор Проскурин.
   Он  стоял  на  приставленных  друг  к  другу  ящиках  против  небольшого,
проделанного в обшивке фургона окошка. Стоял  примерно  так  же,  как  стоял
Иванов, - полубоком, расставив на шаг ноги. И держал в руках точно такой же,
как у Иванова, револьвер, только с толстым набалдашником глушителя. Под дуло
револьвера  был  подставлен  специальный   телескопический   упор,   который
обеспечивал лучшее прицеливание. На рукоять  был  почему-то  надет  бумажный
пакет...
   Иванов глубоко вдохнул и шумно выдохнул воздух. Потому что его учили, что
именно так должен поступать настоящий стрелок. Иванов сделал все как  нужно,
но опять не увидел точки лазерного прицела.
   Ну куда она опять подевалась?
   Автомобиль наполовину выехал из гаража.
   Иванов хотел выстрелить, но вспомнил, что  сейчас  стрелять  нельзя,  что
машина должна быть видна на две трети.
   Передняя дверца...
   Задняя...
   Машина выехала полностью.
   "Тянет гад! - подумал про себя генерал Трофимов. - Не хочет стрелять сам,
ну не хочет!.. А  раз  так,  то,  значит,  никакой  ошибки  нет,  значит,  я
просчитал все верно...?
   Когда Иванов спохватился, машина уже отъехала от стены дома на метр.
   "Надо же стрелять!? - очнулся он. Зажмурился и  вжал  в  скобу  спусковой
крючок.
   Грохнул оглушительный выстрел. Отдача была на удивление слабая,  была  не
такая, как если бы из ствола вылетела пуля сорок пятого калибра.  Но  Иванов
этого не заметил.
   - Работай! - тихо сказал генерал Трофимов.
   Майор Проскурин зафиксировал  красную  точку  посредине  стекла  передней
дверцы, там, где смутно угадывалась фигура  водителя,  и  плавно,  чтобы  не
сбить прицел, нажал на спусковой крючок.
   Револьвер сильно дернуло назад, но звука выстрела, из-за  навернутого  на
дуло глушителя, слышно не было.
   Пуля сорок пятого калибра, мгновенно  преодолев  четыре  десятка  метров,
пробила автомобильное  стекло  и  ударила  водителя  в  левую  скулу,  силой
страшного удара разломав ему череп. Машина  прокатилась  еще  с  полметра  и
замерла.
   Иванов осторожно приоткрыл глаза и  посмотрел  на  автомобиль.  Посредине
стекла передней дверцы была большая дыра.
   "Смотри-ка, попал! - удивился Иванов. - Точно туда, куда нужно!?
   И, воодушевленный успехом, сдвинул дуло револьвера чуть правее, к  задней
дверце. Красной точки он снова не увидел, но сильно не расстроился -  первый
раз он ее тоже не видел, но тем не менее не промазал. Оказывается,  стрельба
это не такое уж трудное дело!
   Иванов снова зажмурился, потому что всегда жмурился, и выстрелил три раза
подряд. Так как должен был три раза подряд.
   Майор Проскурин тоже выстрелил три раза. Практически синхронно с ним.
   Иванов открыл глаза.
   На стекле задней дверцы наискосок слева - направо и сверху -  вниз  зияли
две дыры с расползшимися во все стороны паутинками  трещин.  Еще  одна  пуля
пробила насквозь металл самой дверцы чуть выше уровня сиденья. Эта пуля была
выпущена на случай, если клиент успел среагировать на опасность, завалившись
набок, что вряд ли, так как с начала нападения прошли мгновения.
   "Опять попал!? - возликовал Иванов и расплылся в улыбке.
   Ошалевший официант, стоя на коленях на тротуаре, смотрел, как посетитель,
не заплативший за пиво и оказавшийся киллером, садит пуля за пулей в машину,
не меняя позы, и при этом ухмыляется.
   Еще две пули Иванов выпустил, уже почти, не целясь,  так  как  совершенно
уверовал в свои снайперские возможности.
   Бах!
   Бах!
   И эти две последние пули тоже попали в цель! Две последние пули  были  не
простыми, были зажигательными - они пробили бензобак и воспламенили бензин.
   Раздался мощный взрыв. Под машиной и внутри машины лопнул  огненный  шар,
куски бензобака  и  рваный  металл  покореженного  корпуса,  словно  осколки
рванувшего снаряда, прошили салон насквозь,  калеча  и  убивая  сидящих  там
людей. Дело довершило пламя, которое ворвалось в салон  в  образовавшиеся  в
результате взрыва дыры, выжигая все на своем пути. Выжить в таком  аду  было
невозможно. Но кое-кто все же выжил!
   В мгновение взрыва с переднего сиденья из машины, вышибая плечом  дверцу,
выпал телохранитель. Его нашли осколки и опалило пламя, но он  остался  жив.
Откатившись от пылающей машины на несколько метров, он закатился за какой-то
выступ в стене и выдернул из кобуры пистолет.
   Сквозь языки огня и застилающий обзор дым он  увидел  человека,  стоящего
возле фонарного столба с вытянутыми в его  сторону  руками,  и,  не  целясь,
потому что  целиться  в  такие  мгновения  некогда,  важно  испугать,  сбить
противника с прицела, короткими очередями по три патрона опустошил обойму.
   Возле головы Иванова что-то свистнуло. И что-то ударило в бетонный столб,
отчего во все стороны веером полетели  мелкие  каменные  оск