е ты так хорошо научился говорить по-английски? -
поинтересовался Франсуа.
  - У меня был прекрасный педагог с раннего детства! - пояснил Федор. - У
меня с детства было все... кроме родителей. Были приемные, очень меня
любили, и я их любил. А теперь и приемных родителей нет. Убили.
  Франсуа остановил машину.
  - Куда это ты меня привез? - спросил Федор.
  - Ты слышал, надеюсь, что в Лондоне есть Хайгетское кладбище и
Вестминстерское аббатство?
  - Про Вестминстерское аббатство слышал! - подтвердил Федор.
  - А что в Париже есть Пантеон и кладбище Пер-Лашез? - продолжил Франсуа.
  - Со стеной коммунаров! - подтвердил Федор, демонстрируя осведомленность.
  - Своя стена и здесь есть: стена Реформации со скульптурами Кальвина,
Бера Фареля, Нокоа.
  - Про Женеву мне все ясно, - улыбнулся Федор, - здесь, как в Греции, все
есть. Ты лучше скажи, куда ты меня привез?
  - На кладбище Плен-Пале.
  - Зачем?
  - Сейчас увидишь!
  Они вышли из машины и направились к памятнику в виде небольшого каменного
куба, на котором были выбиты всего две буквы: "J.C."
- Здесь похоронили в 1564 году Жана Кальвина, вождя Реформации,
гражданина Женевы номер один.
  - Скромный памятник! - отметил Федор.
  - Его и похоронили скромно, почти тайно! - сказал Франсуа. - А этот
камень установили лишь спустя триста лет.
  - С ума сойти! - изумился Федор. - Памятник через триста лет. И
такой скромный.
  - А эту решетку из металла, - добавил Франсуа, - административный совет
города поставил значительно позднее. И посадил цветы.
  - Любимые цветы Кальвина? - спросил Федор. - Кстати, что это за цветы?
  - Барвинки! - ответил Франсуа. - По-моему, с цветами у них вышла
промашка. За давностью лет позабыли, кто какие цветы любил. Я знаю, что
барвинки - любимые цветы вольнодумца Руссо.
  Федор окинул взглядом кладбище.
  - Здесь что, все могилы великих?
  - Не только, - ответил Франсуа. - На этом кладбище свою любимую дочь Соню
похоронил Достоевский.
  - Он тоже жил в Женеве?
  - Не только жил, но и написал здесь роман "Идиот"! Ты, наверное, слышал о
том, что он сильно увлекался игрой в рулетку?
  - Даже читал его роман "Игрок", - усмехнулся Федор.
  - В Женеве Достоевскому очень не повезло! - продолжал рассказывать
Франсуа. - Он крупно проиграл и очень бедствовал. А тут еще смерть дочери.
  Недолго побродив по кладбищу, они вернулись к машине.
  И здесь неожиданно Франсуа сказал Федору:
  - А знаешь, ты прав. Я действительно шпион. Я работаю на русскую
разведку, Федор!
  Целую минуту Федор молчал, о чем-то думая. Наконец спросил:
  - Это - арест?
  - Это - предложение работать вместе со мной! - ответил Франсуа. - Что ты
на это скажешь? В одиночку тебе не выжить! Чеченцы тебя рано или поздно
достанут, если ты будешь один.
  - Но ведь там у нас, в России, меня считают преступником.
  - Преступником тебя может признать только суд! - пояснил Франсуа. - Но,
как мне сказали, у следствия на тебя прямых улик нет. А если ты действовал
в порядке самообороны...
  - А чем я так заинтересовал разведку? - усмехнулся Федор. - Умением
убивать?
  - И этим тоже! - согласился Франсуа. - В нашей работе всякое
случается. И это умение - не из последних. Но если разведчик умеет только
убивать, то грош ему цена. Он не только сам может провалиться, но и
потянуть за собой всех, с кем ему приходилось либо работать, либо
просто встречаться. А на тебя - блестящая характеристика, главное, ты
умеешь не оставлять следов.
  Федор мысленно сразу согласился с доводами Франсуа.
  "Действительно! - подумал он. - В одиночку не выжить. Выследят и перережут
всех: и Ольгу, и Сашеньку, и меня. А Франсуа поможет исчезнуть незаметно в
какую-нибудь англоязычную страну. Сейчас приняты другие методы разведки,
надеюсь, убивать мне больше не придется".
  - Хорошо, я согласен! - сказал он. - Расписку нужно написать?
  Франсуа облегченно вздохнул и рассмеялся.
  - Судишь о разведке по фильмам и кни-rai\i? - спросил он. - В
действительности все намного проще и скучнее.
  - Без погонь и перестрелок? - усмехнулся Федор.
  - Изредка бывают и погони, и перестрелки, - согласился Франсуа, - но это
брак в работе. Значит, не предусмотрел, не предугадал, не предвидел. А
исправление ошибки может очень дорого стоить иногда.
  У пансиона Франсуа пересел в свою машину.
  - Заходить не стану, дел много. Значит, я сообщаю в Москву о твоем
согласии?
  - У меня обратного хода в таких делах нет! - сказал Федор.
  Франсуа протянул ему руку.
  - Тогда до завтра!
  - Франсуа! А как тебя завербовали? - неожиданно задал вопрос Федор.
  - Меня никто не вербовал! - ответил Франсуа. - Я - кадровый офицер
разведки!
  И, оставив ошеломленного Федора у входа в пансион, Франсуа укатил по своим
делам.
  Федору не надо было даже намекать о том, что Ольга ничего не должна знать
о разговоре с Франсуа, как и о том, что он дал согласие работать на
русскую разведку.
  "Между прочим, меня и готовили для работы в диверсионном отряде "Альфа", -
подумал он.
  Ольга встретила Федора с такой радостью, словно расстались они не пять
часов назад, а как минимум месяц.
  - Франсуа обещал завтра принести все документы, в том числе и
водительские права! - сообщил он Ольге.
  - Хороший друг - Франсуа! - улыбнулась Ольга и спросила: - Надеюсь, ты не
ревнуешь?
  - Есть основания? - в ответ спросил Федор.
  - Никаких! - покачала головой Ольга. - И никогда не будет!
  - Надеюсь, сказал Федор и нежно обнял ее.
  Дочь уже спала. Ольга прильнула к нему, словно хотела забыться, спрятаться.
  - Ужин я прозевал! Может, в ресторан сходим? - предложил Федор. - Попросим
хозяйку присмотреть за малышкой.
  - Не стоит! - отказалась Ольга. - В ресторанах бывают драки! Полиция,
проверка документов. Это нам совершенно ни к чему.
  - Что ж, - вздохнул Федор, - придется спать голодным!
  - Не дам я тебе умереть с голода! - засмеялась Ольга. - На тумбочке
прикрыт салфеткой твой ужин. Еще теплый. Видел бы ты, как посмотрела
удивленно наша хозяйка.
  Ольга стояла рядом с Федором и смотрела, как он жадно уминает все подряд,
одно за другим.
  - Неужели покупка автомобиля сопряжена с такими энергетическими
затратами? - пошутила она.
  - Прекрасный сегодня был день, - пояснил Федор, улыбнувшись, - хорошее
настроение. А когда хорошее настроение, всегда хороший аппетит.
  - Погода потому что прекрасная! - сказала Ольга. - В женевском климате
очень опасны резкие изменения давления. Граждане тогда впадают либо в
возбужденное состояние, либо в депрессию...
  Федор недоверчиво и ехидно ухмыльнулся.
  - Не смейся, не смейся! - убеждала Ольга. - Даже в женевском суде судьи
всегда интересуются: при какой погоде совершено то или иное преступление,
произошел служебный конфликт или семейная ссора с мордобоем.
  - Срок дают меньше? - ехидно спросил Федор.
  - Представь себе, меньше! - ответила Ольга, не обращая внимания на
ехидный тон любимого.
  - Не вешай мне лапшу на уши! - не поверил Федор. - Закон есть закон!
  - Не веришь, твои трудности! - обиделась Ольга. - Но я говорю тебе то,
что есть на самом деле.
  - Не злись! - улыбнулся Федор. - В озере вы мне не дали искупаться, -
заявил он, вставая, - пойду приму душ. Ты мне не хочешь составить компанию?
  - Заодно помыться? - расцвела Ольга. - С тобой я всегда согласная.
  Она ерничала, чтобы скрыть смущение, внезапно охватившее ее от желания.
Она еще ни разу не стояла под душем с Федором и заранее испытывала от
этого способа любви наслаждение. Она часто под струйками душа представляла
себе, как Федор стоит рядом с ней, а его руки ласкают ее и ласкают.
  И вот ее мечты воплотились в действительность, сон в явь. Ольга стояла
почти вплотную рядом с любимым под сильными струйками воды, Федор
случайно, от незнания, повернул ручку регулятора на массажный режим работы
душа. Струйки покалывали кожу, возбуждая еще больше. Ольге нестерпимо
захотелось отдаться Федору прямо здесь, под душем, но она оттягивала
кульминацию и оттягивала. Она мыла тело Федора мягкой губкой с пенистым
шампунем, а он мыл ее тело, нежно лаская самые сокровенные места.
  Только когда их тела были очищены от грязи и пота, а желания сделали
невозможным любое промедление, Ольга, прижавшись спиной к стене кабинки
душа, обвила руками шею Федора, а ногами его бедра. Федор подхватил
ладонями ее напряженные от неудовлетворенного желания ягодицы, и Ольга
ощутила его мужское естество в себе и слилась с любимым в одно целое.
  Через полчаса они, утомленные, чистые и высушенные феном, лежали в
постели, прислушиваясь к ровному посапыванию дочери.
  Спать пока не хотелось, так было хорошо и покойно, сон уже был где-то
поблизости, но еще не спешил смежить им веки.
  - В Женеве оставаться опасно! - сказала внезапно Ольга.
  - Почему ты сейчас об этом заговорила? - удивился Федор.
  Он ведь так и не решился сказать ей о прибытии в Женеву соратника Шамиля,
поэтому так поразился ее проницательности.
  - Я все стала чувствовать сердцем! - прижалась всем телом к
любимому Ольга. - Тебя сейчас ощутила всем сердцем, будто ты достал до
него, хотя это невозможно чисто физически. И приближение опасности
чувствую. Не знаю, от кого она исходит. Не от Франсуа, не от хозяйки, не
от Эрвина. Даже не от Голдвина, хотя его внимание - это внимание удава к
кролику. Может, нас уже полиция ищет? Наши дали запрос о незаконном
проникновении на территорию страны некоей небольшой семьи в составе трех
человек, муж, жена - одна сатана, и их дочери.
  - Не уверен, что швейцарцы ринутся исполнять команду Москвы!
  - У них нет соглашения о выдаче с Москвой? - поняла Ольга.
  - Да! - ответил Федор, не желая тревожить жену.
  - Но меня беспокоит что-то другое! - созналась Ольга. - А что, не могу
передать словами.
  К Федору сон никак не шел. Вспоминались родные места, детство, служба в
армии. Думал, отдохнет немного, потом поступит в лингвистический
университет. Но разборки с бандитами круто изменили его жизнь. Пришлось
применять на практике, чему учился полтора года в "спецназе". А изучать
языки пришлось отправиться за границу - по чужому паспорту, нелегально. А
теперь еще этот Франсуа, или, как там его на самом деле зовут, разведка...
  Федор прервал размышления и прислушался. Ему показалось, что внизу, на
первом этаже, зазвенел звонок.
  Прислушиваясь, Федор какое-то время лежал неподвижно, соображая, идти
открывать или не идти.
  "Неужели, хозяйка так крепко спит? - подумал он. - Надо пойти открыть!"
Федор заставил себя подняться, именно заставил, другое слово трудно здесь
подобрать, и отправился открывать входную дверь.
  "Вдруг это ко мне! - внезапно подумал он. - Может, Франсуа достал
документы и решил не дожидаться утра".
  Это действительно пришли к нему. Вернее, по его душу, по душу Ольги, а
может, и по невинную душу Сашеньки.
  Когда Федор вышел на лестничную площадку, он услышал шаркающие шаги
хозяйки и собрался было вернуться в постель под горячий бок любимой.
  Но услышав ответ на вопрос хозяйки. "Кто это так поздно?" - "Полиция!" -
решил остаться и посмотреть, не по его ли душу нагрянула полиция, или это
обыкновенная проверка.
  Он пригнулся так, чтобы его не было видно вошедшему, и стал следить за
развитием событий.
  Когда хозяйка открыла дверь, Федор сразу заметил полицейский мундир.
Внешность обладателя мундира он не разглядел в полутьме, тем более, что
стоял полицейский спиной к освещенной улице, и кон-тровой свет мешат
разглядеть черты лица.
  Первые фразы разговора хозяйки с полицейским убедили его в том, что
полиция ищет именно его, Федора Пятницкого.
  Но неожиданный удар кулаком в лицо старой женщины настолько возмутил
Федора, что он чуть было не выдал свое местопребывание. Однако он сдержал
порыв возмущения и стал следить за дальнейшим развитием ситуации.
  Закрыв дверь, Азмад не спеша, даже с некоторой ленцой подошел к замершей в
немом ужасе хозяйке и спросил шепотом:
  - Так где этот человек?
  Хозяйка молчала больше от ужаса, который сковал ее губы, а не из желания
скрыть что-либо.
  Но Азмад расценил ее молчание как нежелание сотрудничать с ним, Азмадом,
великим сыщиком, и достал пистолет. Приставив его дуло ко лбу хозяйки,
Азмад сказал:
  - Считаю до трех! Если не скажешь, разнесу твою пустую башку на
мелкие части. У меня в пистолете разрывные пули. Понимаешь?
  Хозяйка согласно кивнула головой, но губ, скованных холодом страха, так и
не разжала.
  Но Азмад ее правильно понял.
  - Хочешь сказать, что согласна сотрудничать?
  Хозяйка энергично закивала, не в силах произнести ни единого слова, даже
какого-нибудь звука или всхлипа.
  - Где они? - спросил Азмад. - На втором этаже?
  Хозяйка опять молча кивнула головой. Глаза ее все еще смотрели оледеневшим
взором, а губы были все так же плотно сжаты.
  - Тогда молчи! - приказал ей Азмад и пошел к телефону, не пряча оружия.
  Он набрал номер телефона Эрвина. Там его звонка уже давно ждали, трубку
сразу сняли.
  Федор двигался бесшумно. Ковровая дорожка в коридоре приглушала его шаги.
Дойдя до лестничной площадки, он выглянул из-за угла и через перила увидел
внизу, в холле, по тице йс ко го. Госпожа Эльза лежала на полу недалеко от
входной двери.
  Азмад гказал... по-чеченски:
  - Юсуф, они здесь. Приезжайте, я жду. Потом он подошел к лежащей на полу
хозяйке пансиона и, ткнув ее пистолетом в бок, сказал на ломаном
французском языке:
  - Веди меня к ним!
  Если после сильного удара кулаком по
лицу хозяйки пансиона Федор и сомневался в истинности полицейского
мундира, откуда ему было знать о нравах, царящих в женевской полиции, то,
услышав знакомые слова, сказанные на вайнахском языке, он уже ни капли не
сомневался в том, что это за гость явился по их душу.
  И принял твердое решение показать незваному гостю все, на что способен
Федор Пятницкий.
  Азмад заломил левую руку хозяйке за спину и толкал ее перед собой по
лестнице вверх, тыча в затылок пистолетом.
  Дверь комнаты, на удивление хозяйки, оказалась открытой. Азмад увидел на
постели спящую полуголую женщину. Он замер от неожиданности, и в этот миг
кто-то выбил из его руки пистолет.
  Азмад увидел перед собой заклятого врага и, толкнув на него хозяйку,
бросился за пистолетом. Федор сбил его с ног. Они оказались в коридоре.
  - Ты труп! - зарычал чеченец и вынул нож. Пружинка послушно выбросила
тонкое лезвие.
  Федор неуловимым движением провел прием, и собственный нож Азмада вонзился
ему в горло.
  От шума проснулась Ольга. Она бросилась помочь лежащей на полу хозяйке
пансиона.
  - Мой бог! - наконец обрела она голос. - Какой страшный человек!
  - Он убит! - коротко сказала ей Ольга.
  Она помогла встать с пола хозяйке пансиона. Та, выйдя в коридор, увидела
мертвого обидчика, и ее лицо не сумело скрыть мстительного удовлетворения.
  - Так тебе и надо, мерзавец! - сказала она.и сплюнула на мертвое тело.
  Федору это не понравилось, и он сурово сказал по-английски:
  - Еще древние говорили: "О мертвых либо хорошее, либо ничего!"
Хозяйка пансиона заплакала и сквозь слезы запричитала:
  - А разве можно бить пожилую женщину и так варварски обращаться с нею?
  Федор поднял пистолет с пола и сунул его себе за пояс.
  - Вы сами себе ответили на свой же вопрос! - заметил он хозяйке
пансиона. - А варварам уподобляться не следует.
  - А что следует? - продолжала причитать хозяйка. - Молча терпеть унижения?
  - Уничтожать! - коротко пояснил Федор Пятницкий.
  К ним присоединилась одетая Ольга.
  - У вас есть большой мешок? - спросила она.
  - Конечно! - сразу отозвалась хозяйка, вновь приступая к своим командирским
обязанностям. - Я в них мусор выбрасываю. Как раз подойдет для этого! -
вновь не удержалась она от того, чтобы поглумиться над обидчиком.
  Но Федор на этот раз сделал вид, что не расслышал.
  - Боже мой! - запричитала госпожа Эльза. - Через день первое августа,
праздник, будет много гостей, а у меня такое происшествие! Что еще
скажет полиция? И кто захочет поселиться у меня в пансионе?
  - А вы не говорите никому, - посоветовал Федор.
  Хозяйка и сама не желала скандала, вызова полиции. Эрвин передал ей четкий
приказ Голдвина: о проживании этой русской семьи в полицию не сообщать.
  Согласно этой же инструкции она в отсутствие гостей обыскала их комнату,
но ничего компрометирующего не нашла: ни оружия, ни наркотиков, ни
украденных секретных планов швейцарской разведки.
  "Но Голдвину виднее. Как он сказал, так я и сделаю!"
Поэтому она быстро согласилась:
  - Хорошо, но как быть с трупом? Я сейчас принесу пластиковый мешок, а вы
уж постарайтесь избавить меня от этого негодяя!
  - Мы его бросим в Рону! - решила Ольга. - Течение быстрое, унесет тело
далеко, не скоро найдут.
  - Верно! - согласился Федор. - Только надо поторопиться. Сюда едут убийцы
еще более страшные и безжалостные.
  - Да! - подтвердила хозяйка. - Этот тип куда-то звонил. Может, все же мне
вызвать полицию?
  Внизу раздался звонок.
  - Поздно! - сказал Федор. - Я сам ими займусь.
  Он достал пистолет, быстро обыскал карманы убитого Азмада, нашел в одном
из них глушитель, ввинтил его в ствол пистолета.
  Вздохнул тяжело и пошел открывать дверь очередным недоумкам, решившим
померяться силой с воспитанником спецвойск России.


                                    19

  Звонок Азмада застал Юсуфа врасплох. В эту минуту он менее всего был готов
к нему.
  Он его ждал, как ждал и Мамед, мечтавший поскорее разделаться с этим
гнусным делом, расправиться с Федором Пятницким и заняться опять выгодным
бизнесом, где если и применялась сила, то только лишь для запугивания.
  Ждать и ловить всегда было самым трудным в этой жизни. Правда, какие
трудности предстоят в загробной жизни, никто не знал, а строить
предположения можно любые.
  И коллеги, чтобы развлечься и развеять скуку ожидания, вспомнили о
бутылочке белого вина, привезенного ими с собой из Чечни.
  Такого вина не было нигде, даже во Франции, славящейся своими изысканными
сортами. Дело в том, что в этом вине фабричным способом был замешан
сильнодействующий яд - стрихнин.
  - Достань нашу бутылочку, Мамед! - предложил Юсуф.
  Мамед извлек из сумки бутылку в плетеной оболочке.
  - Налить ему? - удивился Мамед.
  - По-моему, он испытывает страшную жажду! - объяснил Юсуф. - По его
глазам вижу, как ему хочется хлобыстнуть бокал белого вина.
  - Белое вино из азербайджанского винограда сорта "Баян Ширей", но
приготовленное по кахетинскому способу, полный интернационал, э!
  - Он не знает, что это за способ! - подсказал Юсуф.
  - Необразованный, да! - усмехнулся Мамед. - Достигается этот способ
брожением вина в кувшинах на мезге.
  - Ты думаешь, он знает, что такое мезга? - подтрунивал над жертвой Юсуф.
  - Мезга - это мягкая внутренняя оболочка дерева между корой и твердой
древесиной ствола, - охотно принял участие в издевательстве Мамед.
  Но Эрвин их почти что и не слушал. Он лихорадочно искал способ
освободиться и сообщить об опасности Федору Пятницкому.
  - Ты о вкусе вина расскажи! - продолжал игру Юсуф.
  - Пожалуйста, э! - ответил согласный Мамед. - Хоть я уже стал хозяином,
если не квартиры, то положения, хорошим гостям рассказываю: это вино имеет
тонкую терпкость вкуса, приятный аромат и своеобразный цвет настоявшегося
чая. Одно из наиболее привлекательных достоинств этого вина - его
свежесть, такое освежающее ощущение холодка, создаваемое во рту.
Обладая приятной кислотностью, это вино хорошо утоляет жажду.
  Эрвин уже приготовился умереть, если не случится чудо.
  - Нет, нет! - спохватился Юсуф. - Подождем звонка. "Делу - время, потехе
- час!"
  - Я хочу выпить! - заявила Ирма. Она действительно испытывала страш-
ную жажду. И тонкий знаток вин Мамед лишь разжег эту жажду до высоты
пожара. Требовалось срочно залить.
  - Пить хочу! - потребовала она.
  Мамед подошел к ней и стал соображать: не получится ли у него еще раз
трахнуть эту смазливую блондинку?
  - Ты думаешь, это вино можно пить как воду? - презрительно спросил он
совсем невежественную, с е