сь каньон сверху донизу.  Слева,
на маленьком незанятом выступе скалы, столпились зеваки. Трое  ныряльщиков
гуськом спускались по козьей тропке  на  левом  склоне  каньона.  Один  за
другим они погружались в пенную воду и взбирались на другой берег. Оркестр
умолк, и все посетители не сводили глаз с трех силуэтов, которые  медленно
карабкались  по  обрывистой  отвесной  скале  до   каменистой   платформы,
служившей им трамплином.
     Малко сразу же различил плотный силуэт Роландо, который  взбирался  с
легкостью  козочки.  Его  сопровождал  луч  прожектора:  постановка   была
прекрасно подготовлена.
     Роландо добрался  до  платформы.  Он  сделал  жест  рукой  в  сторону
посетителей ресторана. В ответ раздались возгласы.
     Он направился к маленькой нише в  утесе  и  демонстративно  встал  на
колени для молитвы.  Толпа  затаила  дыхание.  Луч  прожектора  подчеркнул
крестное знамение, которым осенил себя  ныряльщик.  Краешком  глаза  Малко
увидел, что Фелипе тоже осенил себя крестом.
     Он был неисправим, этот Фелипе!
     Роландо сделал несколько упражнений для разминки  и  подошел  к  краю
платформы. Скалистая  стена  каньона  слегка  выдавалась  вперед,  поэтому
создавалось впечатление, что его снесет наискосок вдоль этой  стены.  Двое
помощников зажгли два больших смоляных факела.
     Прожектора погасли.
     В глубине каньона еще один помощник поджег кучу дров, облитых нефтью.
Свет бросал отблески на пенный морской прибой.
     Взяв факела, Роландо медленно приближался к пустоте.  Мощным  прыжком
он оттолкнулся, безупречно исполнил  сальто  и  понесся  к  морю,  которое
лежало под ним в сорока метрах. В каждой руке он крепко держал по  факелу.
Они смотрелись, как необычные падающие звезды.
     Малко зачарованно  наблюдал,  как  тело  ныряльщика  несется  к  пене
прибоя. В нескольких метрах  от  поверхности  Роландо  будто  вздрогнул  и
выпустил оба факела, которые  зашипели  и  погасли  в  тот  момент,  когда
ныряльщик погрузился в черную воду.
     - Вот так! - сказал Фелипе, когда  вновь  зажглось  освещение.  -  Он
проделывал это каждый вечер вот уже двадцать лет и  никогда  ни  малейшего
происшествия...
     - Взгляните, - сказал Малко.
     Внизу каньона бегали какие-то люди с факелами и лампами в руках.  Они
указывали на нечто  черное,  болтавшееся  в  морской  пене...  Роландо  не
поднялся на поверхность.
     - На этот раз у него случилось происшествие, - пробормотал Малко.
     - Клянусь кровью Христа, - сказал Фелипе. - Он разбился о скалы!
     Они с Малко одновременно  вскочили  и  бросились  к  тропке,  которая
спускалась по левой стороне каньона. Они летели по узенькой  дорожке,  как
сумасшедшие, расталкивая зевак, которые уже поднимались наверх.  Никто  не
понял, что произошел несчастный  случай.  Наверху  снова  заиграл  оркестр
марьячис.
     Фелипе и Малко спустились вниз как раз в тот самый момент,  когда  из
воды вытаскивали тело ныряльщика. Неподвижный, он казался еще больше.  Его
тащили,  как  большую  рыбу.  Свет  факелов  придавал  этой  сцене   нечто
фантастическое, никто не обращал внимания на Малко и Фелипе.
     Тело Роландо с  предосторожностями  перевернули  лицом  вверх.  Около
глаза у него была жуткая рана, полученная, скорее всего, от удара о камни.
Глаза были открыты.
     На левой стороне огромного тела тоже виднелось  отверстие  небольшого
размера, из которого еще вытекала тоненькая струйка крови. На правом  боку
была рваная рана размером с блюдце.  Когда  Роландо  коснулся  поверхности
моря, он был уже мертв.
     - Его застрелили из винтовки, - толкнул Фелипе  Малко.  -  При  свете
факелов это было очень просто для хорошего стрелка.
     Весь правый берег каньона был усеян домами. При  наличии  винтовки  с
оптическим прицелом  это  было  детской  игрой.  Шум  моря  перекрыл  звук
выстрела.
     Роландо уже нечем было помочь. Пуля попала ему прямо в сердце.
     Фелипе и Малко медленно поднимались по тропке. Малко  был  в  ярости.
Над ними насмехались. Уже два раза, когда они  нападали  на  след,  добыча
ускользала из-под носа.
     - Нам крайне необходимо разыскать этого мальчика, - сказал  Малко.  -
Или они с ним сделают то же самое. Теперь можно не сомневаться, что Чамало
замешан в этом деле. Ленц, Боланос,  Роландо  -  список  продолжается.  Не
считая того,  что  я  должен  был  лежать  в  морге  Мехико  в  результате
сердечного приступа.
     - Сеньор SAS, - сказал Фелипе. - Может быть, они не знают, что сказал
нам Роландо...
     - Нет, за нами следят. У нас есть тому доказательства! Они не  теряли
даром времени.
     Перед его глазами всплыло бесстрастное лицо одного из братьев Майо  в
аэропорту. Может быть, именно он нажал на спусковой крючок винтовки.
     Посетители  ресторана  с  аппетитом   ужинали.   Дирекция   замолчала
инцидент. Богатые люди боятся смерти.
     Малко уже сел за столик, когда кто-то позвал его по имени.
     - Малко!
     Он выпрямился и медленно повернулся.  Фелипе  уже  засунул  руку  под
пиджак.
     В  трех  столиках  от  него  широко  улыбалась  Кристина.  Она   была
ослепительна в платье из белой парчи. Рядом с ней сидели двое братьев Майо
и незнакомый Малко человек. Она сделала Малко знак подойти.
     - Что вы делаете в Акапулько, сеньор Малко? - спросила она игриво.
     Малко склонился, чтобы поцеловать ей руку.
     - Разыскиваю вас, моя дорогая, - улыбаясь сказал он. - Чтобы похитить
вас у всех этих людей, которые не воздают должное вашей красоте.
     Малко подумал, что братья  Майо  сейчас  же  вцепятся  ему  в  горло.
Фелипе, держа рукоятку пистолета, ожидал  окончания  разговора  спокойный,
как стадо слонов.
     Кристина удивленно заморгала. Ей было невдомек,  куда  клонит  Малко.
Тот продолжал:
     - Почему бы вам не пересесть за наш  столик?  Эти  господа  прекрасно
проведут время одни.
     На этот раз один из братьев Майо  поднялся  и  опрокинул  свой  стул.
Кристина вцепилась в его руку красными ногтями, и он сел на место.
     - Я убью вас, - буркнул он.
     - Как Хосе Боланоса, - сказал Малко.
     В его голосе слышался холод. Кристина нахмурила брови и поднялась.
     - Идемте  танцевать,  -  сказала  она  Малко.  -  Мне  нужно  с  вами
поговорить.
     Она повела Малко за  собой,  сопровождаемая  взглядами  трех  мужчин,
убивающими наповал. Коктейль стал Ариадне  поперек  горла  при  виде  этой
великолепной брюнетки, увлекающей Малко за руку на танцплощадку.
     - Вы сошли с ума, - сказала Кристина, как только  они  задвигались  в
танце. - Серхио страшно ревнив. Он убийца. Почему вы  так  поступаете?  Вы
тоже ревнивы?
     Малко устремил взгляд своих золотистых глаз в глаза метиски.
     - Кристина, вы или идиотка, или несносная девчонка.
     Она встрепенулась от оскорбления. Но Малко продолжал:
     - Поскольку я знаю, что вы не идиотка...
     - Сеньор Малко, вы меня  разочаровываете,  -  прошипела  Кристина.  -
Нельзя оскорблять женщин.
     - С тех пор, как мы познакомились, произошло много странных вещей,  -
бросил в ответ Малко. - Меня пытались убить. Нужные  мне  люди  загадочным
образом погибли. У вас довольно странные знакомства. Вы сами сказали  мне,
что ваши братья Майо - убийцы.
     Она слегка прижалась к нему и тихо сказала:
     - Почему бы вам не воспользоваться  солнцем  Акапулько  вместо  того,
чтобы терять понапрасну время? Приезжайте  завтра  ко  мне.  У  меня  есть
корабль, мы отправимся загорать на просторе, туда, где плавают акулы...
     - Чтобы вы меня к ним столкнули?
     Она резко отстранилась от него.
     - Ты хочешь, чтобы я приказала своим друзьям разорвать тебя на  куски
и вырвать тебе глаза? Со мной никто никогда так не разговаривал.
     В гневе она перешла с ним на "ты".
     - Дорогая, - сказал Малко, - я иностранец, а в Мексике есть  полиция.
Они рискуют нарваться на неприятности.
     Она пожала великолепными обнаженными плечами.
     - Никто  никогда  не  посмеет  ко  мне  прикоснуться.  Кроме  полиции
существуют деньги. А денег у меня предостаточно. Вы забываете, что я  ношу
имя Ариман.
     Затем, смягчившись, она продолжала:
     - Приходите ко мне завтра. Мы помиримся. Adios.
     Она проскользнула между парами и  вернулась  за  свой  столик.  Малко
присоединился к Фелипе с Ариадной. Слишком  много  совпадений  для  одного
дня. Выходит, Кристина тоже была в  "Перле"  в  тот  момент,  когда  убили
ныряльщика!..
     - Поехали домой, - сказал он.
     Ариадна,  немного  удивленная,  последовала  за   ним.   Было   около
одиннадцати часов. Она удивилась еще больше, когда Малко поцеловал в холле
"Хилтона" ей руку и сказал:
     - Я немного устал. Увидимся завтра на пляже.
     Однако он  выглядел  свеженьким,  как  огурчик,  в  своем  элегантном
костюме из черной альпаги...
     Оторопевшая  Ариадна  позволила  проводить   себя   к   лифту.   Она,
приготовившаяся пойти навстречу соблазнам всамделишного аристократа!..
     Малко нашел Фелипе у входа  в  отель.  Шумный  оркестр  марьячис  под
открытым небом небом производил ужасающую какофонию.
     - Вперед! - сказа Малко.
     - Куда мы идем, сеньор SAS?
     - Искать  Эухенио,  маленького  чистильщика  сапог,  пока  с  ним  не
случилось какого-либо несчастья.
     Они сели в  машину,  но  вместо  того,  чтобы  взять  направление  на
Акапулько, Малко свернул направо и понесся на всех парах  по  побережью  в
сторону аэропорта. Через два километра дорога уперлась в холмы.
     Не доезжая до "Хилтона" Малко  резко  свернул  на  грунтовую  дорогу,
ведущую в сторону моря, и через  несколько  метров  остановился,  выключив
фары. С дороги их увидеть было невозможно.
     Двадцать  секунд  спустя  мимо  них  с  бешеной  скоростью  промчался
автомобиль. Начиная с этого места, дорога каждые десять километров  делала
вираж. Преследователи не сразу бы заметили, что их дичь исчезла.
     - Откуда вы знаете эту  дорогу,  сеньор  SAS?  Вы  же  первый  раз  в
Акапулько.
     - Мы здесь проезжали вчера, - сказал Малко.
     Благодаря своей изумительной памяти, он запечатлевал в  мозгу  места,
где приходилось бывать. И двадцать лет спустя он  будет  еще  помнить  эту
маленькую дорогу...
     Они вернулись на автостраду и поехали в  направлении  Акапулько.  Для
большей надежности они избегали побережья и петляли по лабиринту грунтовых
дорог в предместьях старинного города. Они въехали  на  Церковную  площадь
будучи уверенными, что за ними не следят.
     Малко припарковал автомобиль перед церковью. На  площади  было  полно
народу.  В  укромном  уголке  маленький   чистильщик   энергично   натирал
стоптанные башмаки докера с обнаженным торсом. Через пять минут у грузчика
появилось  ощущение,  что  он  стал  патроном,   богатым,   могущественным
человеком. Небрежным жестом  он  швырнул  полпесо  так,  словно  это  была
золотая монета, и присоединился к ожидавшей его босоногой жене.
     - Позвольте мне, - шепнул Фелипе.
     Он сунулся на место  докера.  Подросток,  сидя  на  своем  деревянном
ящике, тотчас принялся тереть, как сумасшедший. Малко увидел,  что  Фелипе
завязал  разговор.  Из  осторожности  он  нырнул   в   торговые   ряды   с
выставленными  на  прилавках  мексиканскими  шляпами.  Светловолосый,  при
галстуке, он не мог оставаться незамеченным. Здесь, в  Акапулько,  он  был
чужаком, гринго, исчадием ада для мексиканца.
     Через десять минут вернулся Фелипе. Его старые ботинки сверкали.
     - Он знает этого Эухенио в лицо, - сказал он. - Он ни в чем  меня  не
заподозрил. Я сказал, что у меня имеется к мальчонке  кое-какое  поручение
от его родственницы в Мехико. Кажется, Эухенио по вечерам не работает.  Но
он бывает здесь каждое утро, часов в одиннадцать,  когда  все  чистильщики
поделят между собой рабочие зоны на день.
     - Он знает, где живет Эухенио?
     Фелипе покачал головой.
     - Даже если бы знал, он бы не сказал мне.  Это  бедняки.  Они  всегда
боятся чужих. Когда кого-то  из  них  ищут,  это  никогда  не  проводит  к
добру... Мы можем здесь поболтаться немного на всякий случай.
     Они пустились пешком по маленьким улочкам,  куда  туристы  не  казали
носа.  На  порогах  домов  стояли  их  хозяева.  Здесь  не  было  шикарных
магазинов,  одни  только  деревянные  лавчонки,  освещенные   керосиновыми
фонарями,  в  которых  порой  попадались  уму  непостижимые  вещи.   Малко
остановился как вкопанный перед  тушкой  игуаны,  которую  разделывали  на
ломтики.
     - У нее такой же вкус, как  у  цыпленка,  только  стоит  она  намного
дешевле, - объяснил Фелипе.
     Но Малко было трудно убедить. Стоит  уточнить,  что  игуана  выглядит
немногим лучше крокодила.
     Через час они  вернулись,  пошатываясь  от  усталости,  на  Церковную
площадь. Чистильщики обуви до сих пор слонялись  около  "Перлы"  и  прочих
больших отелей.
     - Давайте вернемся в отель, - предложил Фелипе. - Сегодня вечером  мы
не добьемся ничего, сеньор SAS. И весь Акапулько будет знать, что какой-то
светловолосый гринго искал Эухенио.
     Он  был  прав.  Они  неторопливо,  словно  добропорядочные   туристы,
направились к машине.
     Немного не доезжая до отеля, Фелипе вытащил свой кольт  и  на  всякий
случай положил его на колени. Малко расстегнул рубашку и нащупал  рукоятку
своего сверхплоского пистолета. Но им навстречу бросился один лишь портье.
     Марьячис напротив продолжали наяривать вовсю. Холл  был  пустынным  и
ледяным.  Несколько   служащих-мексиканцев   дремали,   расставленные   по
стратегическим точкам. Они наверняка были сомнамбулами, поскольку успевали
протянуть руку за чаевыми в нужный момент.
     - Встречаемся в десять часов внизу, - предложил Малко.
     - Да хранит Господь ваш сон, сеньор SAS!  -  сказал  Фелипе,  обнажая
свои зубы.
     Наверх они  поднялись  вместе.  Пока  Малко  открывал  дверь,  Фелипе
оставался в коридоре. Но номер был пуст. Шагнув через порог, Малко замер в
удивлении. На столе стоял гигантский  поднос  с  тропическими  фруктами  -
ананасами,  авокадо,  огромными  апельсинами,   гуайвами,   уложенными   в
роскошном беспорядке. Рядом лежал конверт.
     Малко вскрыл его и прочел:  "С  наилучшими  пожеланиями  от  дирекции
отеля "Хилтон".
     Малко был тронут таким вниманием. Он снял трубку телефона.
     - Дайте номер 611.
     В 611-м зазвенел телефон, и звонкий голосок ответил:
     - Алло?
     - Вы спали?
     - Нет.
     - А вы?
     - Глупый вопрос. Если бы я спал,  я  не  смог  бы  вам  позвонить.  Я
приглашаю разделить со мной пир из тропических фруктов,  подарка  дирекции
отеля. Я нашел их в своем номере, когда вернулся.
     - Здорово! - сказала Ариадна. - Я иду. Но, знаете, я уже  смыла  весь
макияж.
     - Давайте быстрее.
     Если бы он попросил ее прийти и вместе повосхищаться лунным светом  с
его террасы, она бы спросила - за кого он ее принимает. Но что может  быть
более невинным, чем предложение  угоститься  фруктами  жаркой  тропической
ночью, даже если придется идти в номер к  холостяку,  в  которого  немного
влюблена?
     Через пять минут  она  поскреблась  в  дверь.  Он  успел  обрызгаться
одеколоном и надеть свежую рубашку.
     Ариадна была восхитительно хороша. На ней было нечто наподобие туники
из белого шелка с брюками в тон и золотистого цвета сандалии.  Все  вместе
превосходно подчеркивало ее фигуру, включая высокую тяжелую грудь.
     Малко поцеловал ей руку.
     - Какая прелесть! - воскликнула она, завидев блюдо с фруктами.
     Она подбежала, как ребенок, и сорвала прозрачную обертку. Послышалось
нечто  вроде  легкого  щелчка.  Она  схватила  апельсин,  но   ее   пальцы
соскользнули, а плод остался лежать на месте.
     - Смотри-ка, какой тяжелый! - заметила она.
     В тот момент, когда она уже подняла  руку,  чтобы  снова  взяться  за
апельсин, звук щелчка молнией пронесся в мозгу Малко.
     - Не прикасайтесь к нему! - крикнул он. - Ложитесь!
     Остолбеневшая Ариадна держала руку на весу. Малко прыгнул на  нее  и,
сделав подножку, свалил на пол, откатившись к ножкам кровати. Она  яростно
защищалась и царапала его, стараясь вырваться.
     - Вы сошли с ума! Оставьте меня! - кричала она. - Негодяй!
     - Лежите, - умолял ее Малко, - мы оба в смертельной опасности.
     Он  успел  разглядеть  за  апельсином  тонкий  проводок,  ведущий   к
взрывателю.
     - Развратник! - кричала девушка.  Она  вырвала  у  него  целую  прядь
волос. Удивленный Малко немного ослабил хватку. Она воспользовалась  этим,
рванулась к двери, открыла и исчезла, захлопнув ее за собой изо всех сил.
     Малко с ковра, на котором он оставался  из  предосторожности,  бросил
взгляд на фрукты. Они выглядели совершенно безобидно и очень аппетитно.  С
бьющимся сердцем Малко тихонько поднялся.  Окно  было  широко  распахнуто.
Затаив дыхание, он схватил поднос обеими руками  и  попытался  приподнять.
Поднос не оторвался от стола даже на сантиметр.
     Теперь по его лбу заструился пот. Он зажал  провод  между  большим  и
указательным пальцами и сдавил изо всех сил, но с криком боли вынужден был
его отпустить. Провод был сделан так, чтобы гореть  наперекор  всему.  Его
раскаленный кончик был не более чем в двух сантиметрах от апельсина.
     Он одной рукой схватил фрукт, а другой дернул  за  провод.  Если  там
взрывное устройство, то Малко превратится в пепел.
     Провод без труда удалось вырвать.
     Обессилев,  он  какой-то  миг  оставался  неподвижен.  Перед  глазами
плавали искры. Он осознал, что находился очень близко с  ужасной  смертью.
Он с  тысячью  предосторожностей  принялся  осматривать  апельсин,  слегка
поскреб кожуру. Она была настоящая. Но внутри находилась  граната-лимонка,
из тех, которые одним махом убивают пятьдесят человек.
     Он распотрошил один за другим все остальные  фрукты.  У  всех  кожура
была в порядке. Но когда он закончил  свою  работу,  перед  ним  оказалась
кучка из одиннадцати гранат. Если бы детонатор сработал, не  только  Малко
был разнесен в пыль, но ничего бы не осталось от целого этажа.
     Его охватило яростное желание отомстить. Знать бы, где  живут  братья
Майо... Наверняка у них есть в отеле сообщники. Напрасно было бы поднимать
на ноги дирекцию отеля. В конце-концов, гранаты-лимонки -  это  не  предел
гостеприимства, даже  для  страны,  где  революции  стали  частью  местной
промышленности.
     Но ему заранее было известно, что никто ничего  не  обнаружит.  Более
того, за ним станет следить  полиция.  Местные  шпики  будут  правы,  если
заподозрят, что ему доставили в номер пакет с гранатами не для того, чтобы
слегка подразнить.
     К нему пришло более мудрое решение: он взял один из своих чемоданов и
сложил туда все смертоносные приспособления. Он с трудом смог оторвать его
от пола.
     Как можно более осторожно он открыл дверь. Коридор был пуст.  Десятью
этажами ниже марьячис все еще продолжали свою музыкальную какофонию. Малко
едва устоял перед сильнейшим искушением запустить туда хоть  одну  гранату
из своей коллекции, чтобы заставить их замолчать.
     Отбросив  эту  недобрую  мысль,  он  воспользовался   лестницей   для
купальщиков, которую  англосаксонское  целомудрие  отводило  для  людей  в
купальных костюмах и которая вела прямо на пляж.
     Под рубашку он засунул пистолет. Он пригодится, если  попадется  один
из братьев Майо. А вдруг его остановит гарсон из отеля,  завидев,  как  он
покидает "Хилтон" через пляж в два часа ночи с чемоданом в руке! Он вполне
был похож на клиента, который уходит, не расплатившись.
     Но Малко никого не встретил.  Спотыкаясь,  он  углубился  в  темноту,
следуя вдоль берега. Было еще тепло, и море слабо светилось под луной.
     За толстым пнем, торчащим на пляже, он вырыл яму во влажном  песке  и
зарыл там свою ношу.
     Затем  со  спокойной  совестью  вернулся  назад,   помахивая   пустым
чемоданом.
     Перед своей дверью он вытащил пистолет и склонился к  замку:  светлый
волосо