н  закрыл
глаза. Целая  вереница  цифр  пробегала  в  его  уме.  Вот  когда  могла
пригодиться его феноменальная память!
   Он извлек одну бумажку, разгладил, смял. Нет, это не было  подделкой,
деньги были самые настоящие. Ван дер Стерн взволнованно наблюдал за ним.
   - Да, меня заинтересовало ваше предложение, - сказал Малко.
   Перед ним лежала пачка  стодолларовых  банкнот,  украденных  у  него.
Немного напрягшись, Малко вспомнил номера серий,  отпечатавшиеся  в  его
мозгу.

Глава 5

   Разложенные  на  кровати  доллары  согревали  сердце  Малко.  Он  уже
перестал надеяться когда-нибудь снова увидеть их. Но эти деньги пока что
ему не принадлежали. Он не мог вежливо попросить Ван дер Стерна  вернуть
их.
   Одна вещь серьезно обеспокоила Малко, и он не замедлил  обратиться  к
клерку:
   - Это настоящие деньги. Но объясните мне, какого черта вам платят так
дорого за зерно, которое, по вашим же словам, уже наполовину сгнило?
   Ван дер Стерн усмехнулся.
   - Вероятно, в этой стране потребители не столь требовательны,  как  у
нас в Антверпене. Из него еще можно напечь кучу лепешек, а цена, которую
за них дерут, принесет значительную прибыль. Впрочем, какое нам  с  вами
до всего этого  дело?  Вы  согласны  помочь  мне  раскрутиться  с  этими
долларами? Да или нет?
   - Да, конечно. Но я должен принять кое-какие меры предосторожности. Я
должен знать, откуда взялись эти деньги. Вы не могли бы представить меня
как покупателя вашего зерна?
   - Вас? Европейца?
   - Ну  и  что?  Скажете,  что  я  представляю  группу  людей,  занятых
государственным делом, что я должен их кормить.
   Ван дер Стерн пребывал в нерешительности. Перспектива вести  Малко  к
иранскому торговцу ему не улыбалась, но, с другой стороны,  он  хотел  и
сбыть зерно, и избавиться от долларов.
   - Ну хорошо, - согласился он,  -  мы  сейчас  поедем  к  нему.  -  Он
завернул деньги и засунул пакет обратно в чемодан. - Спускайтесь вниз, я
вас догоню.
   Малко забежал в свой номер, сменил костюм и попробовал вызвать Дерио,
но у того почему-то все время было занято.
   Они сели в "мерседес" Ван дер Стерна, взятый напрокат.  Малко  окинул
улицу взглядом. Как будто никто за ним  не  следил,  и  вскоре  они  уже
подъехали к базару. Машину оставили на  платной  стоянке,  дальше  пошли
пешком.
   Пробить дорогу в этой толчее было равносильно подвигу. Над некоторыми
лавками свисали черные  полотнища.  Ван  дер  Стерн  смотрел  на  них  с
подозрением.
   - Вы знаете, что это такое? - спросил Малко.
   - Нет.
   - Так они отмечают дома, где есть больные чумой.
   - Чумой?! - ужаснулся клерк. - Боже мой...
   Малко весело расхохотался.
   - Ну-ну, я пошутил. Если бы это была чума, нас бы  с  вами  здесь  не
было. Черный цвет - цвет имама. Он приходил благословлять верующих.
   Ван дер Стерн успокоился и стал разглядывать витрины с  выставленными
драгоценностями. Чего здесь только не было!  Алмазы,  изумруды,  жемчуг,
украшения из серебра! Это был ряд ювелирных изделий. Потом  начался  ряд
тканей...
   Этот огромный базар состоял из лабиринтов улочек, проулков, тупиков с
тысячами лавчонок, с орущими зазывалами. Некоторые ряды были  крытыми  и
продавцы неделями, а то и месяцами не видели неба над головой. Они спали
в своих лавках, прямо на полу, не покидая товара ни на минуту. Эти  люди
не доверяли банкам. Они давали в долг, требуя по  двадцать  процентов  в
месяц, и жили в нищете, имея громадные суммы, пряча наличность в широких
поясах, завязанных под рубашками. Здесь, на  этом  базаре,  и  находился
подлинный экономический центр Тегерана.
   В ряду торговцев  зерном  дыхание  перехватывал  странный,  одуряющий
запах. Мешки с манной крупой, пшеницей, соей, кукурузой  испускали  этот
аромат, приторно сладкий и неистребимый.
   - Это здесь, - сказал Ван дер Стерн.
   Лавчонка производила жалкое впечатление. Три метра  в  длину,  два  в
ширину, с поднятым вверх деревянным ставнем, по углам несколько открытых
мешков для привлечения покупателей.
   Хозяин, старый иранец, сидел в полутьме в углу. Завидев клерка, он  с
трудом поднялся и зашаркал  к  нему  навстречу.  Гости  вошли  в  лавку,
сопровождаемые любопытными  взглядами  бритоголовых  мальчишек,  которых
было тут великое множество.
   - Господин Овейда, я привел к вам моего друга, господина Линге.
   Старик поклонился и пробормотал что-то невнятное, но по-английски.
   - Господин Линге, - продолжал Ван  дер  Стерн,  -  интересуется  моим
зерном. Он мог бы нас выручить, поскольку вы никак не можете продать его
оптом.
   Полуприкрыв глаза, старик, казалось, спал. Неведомо  откуда  появился
мальчик с подносом и тремя чашками чая. Восточная вежливость  оставалась
неизменной даже здесь.
   Старик замахал руками и залопотал на скверном английском:
   - Мой думай это не надо. Мой клиент все заберет. Все зерно сразу.  Он
будет платить, как начал. Нет проблем. Но если господин Линга  нуждается
в большом количестве зерна, мой может  устроить.  Мой  получает  большую
партию манной крупы. Недорого. Всего сто туманов за тонну. Можно платить
риалами. Мой сейчас покажет.
   Он подошел к одному из мешков, зачерпнул  деревянной  ложкой  немного
крупы и протянул Малко.
   - Пробуй, господин.
   Но Малко не собирался есть сырую манную крупу. Он вежливо отказался и
снова стал настаивать:
   - То зерно мне очень нужно. Манная крупа мне  не  подходит.  Я  готов
хорошо заплатить. Больше, чем ваш покупатель.
   Старик забеспокоился.
   - Не можна, не можна. Я уже обещал. Этот покупатель - важный персона.
Он будет много сердиться. Он  сказал,  -  старик  обернулся  к  Ван  дер
Стерну, - он сказал, что завтра будет платить все деньги.
   - Сведите меня с вашим покупателем, - продолжал настаивать Малко, - и
я перекуплю у него зерно. Я заплачу дороже. Все останутся довольны, а вы
получите двойные комиссионные.
   Но даже этот решающий довод не поколебал решимости старика.
   - Этот зерно не слишком хороший, - простонал он, - он долго лежал  на
солнце, я найду для вам много лучше.
   - Если оно такое плохое, то  почему  ваш  клиент  так  стремится  его
приобрести?
   - Совсем не знаю.
   Дальше старик бормотал что-то  совершенно  непонятное.  Он  ерзал  на
своем ящике, будто сидел  на  раскаленной  сковороде,  у  него  тряслась
борода и было видно, что он смертельно напуган. Малко понял, что  больше
он из него ничего не вытянет.
   Все это было очень подозрительно.  Кто  же  это  мог  быть  настолько
заинтересован в покупке явно подпорченного зерна, да еще платить за него
долларами, к тому же крадеными? Если в этом деле был замешан Каджар,  то
чем его могло так заинтересовать  подпорченное  зерно?  Быть  может,  он
решил накормить народ? Но, как известно, революции не делаются на  сытый
желудок, вместо зерна для революций необходимо оружие!
   - Что ж, очень жаль, - сказал Малко, поднимаясь с ящика.  -  Надеюсь,
как-нибудь в другой раз мы сумеем договориться.
   Старика как подменили. Он снова сделался  подобострастным,  вежливым,
убеждал Малко, что всегда будет рад его обслужить, снова  предложил  ему
манную крупу, довел до двери, рассыпаясь в извинениях.
   Как раз в тот момент, когда они уже выходили, двое мужчин  показались
на  пороге  лавки.  Они  чуть  не  столкнулись  лбами.  Это  были  явные
европейцы, не иранцы, и они страшно заинтересовали Малко. Он отступил  и
сделал стойку над мешком  с  изюмом,  выставленным  у  другой,  вплотную
стоящей лавочки.
   Новые посетители говорили тихо, на фарси и, что самое странное, почти
без акцента. Старик  отвечал  плаксивым  голосом.  Всего  Малко  не  мог
расслышать, но понял, что и эти пришли все за тем же зерном и предложили
купить его оптом.
   Старик божился, что у него в данный момент  ничего  подходящего  нет,
предлагал манную крупу, расхваливая ее на все лады.
   Ну и чудеса! Это полусгнившее зерно притягивало покупателей, как  мух
на мед.
   Обменявшись любезностями со стариком, незадачливые  покупатели  вышли
из лавки. Они прошли мимо Малко, и он тотчас последовал за ними. Ван дер
Стерн, не поспевая, затерялся в толпе. Он догнал Малко почти у выхода  и
удивленно спросил:
   - Что происходит?
   - Я и сам не знаю. Но эти  двое  тоже  хотели  купить  ваше  порченое
зерно. Что-то слишком многие на него зарятся. Вы видели этих  людей?  Вы
знакомы с ними?
   - Видел, но я не знаю их.
   - Тогда пойдемте за ними, они меня заинтересовали.
   Следить  было  несложно.  Эти  двое  неизвестных   шли   быстро,   не
оборачиваясь, но они выделялись в толпе иранцев. Народу  было  много,  и
Малко мог приблизиться к ним, ничем не рискуя. Наконец они выбрались  на
площадь.  Двое  незнакомцев  направились  к  маленькой  черной   машине.
"Мерседес" клерка стоял поодаль. Малко сел за  руль,  Ван  дер  Стерн  -
радом, и они поехали следом за черной машиной, направившейся на север по
проспекту Хафиза.
   Слежки  незнакомцы  не  засекли.  Они  ехали  спокойно,   никуда   не
сворачивая.  Доехав  до  одного  перекрестка,  водитель   мигнул   левым
подфарником, собираясь повернуть. Потом они спокойно подъехали к наглухо
закрытым воротам, те открылись и поглотили машину.
   Малко, притормозив не доезжая, теперь снова двинулся вперед и проехал
мимо дома. На стене,  как  раз  возле  двери,  была  прибита  вывеска  с
многозначительной надписью: "Посольство Союза Советских Социалистических
Республик".
   - Вот это да! - удивленно  таращил  Ван  дер  Стерн  круглые  большие
глаза.
   Малко бросил ироническое:
   - Вот видите, даже русские охотятся за вашим гнилым зерном. Слушайте,
быть может, это какой-то особый сорт, дающий тройной колос?
   Ван дер Стерн недоуменно пожал плечами.
   - Зерно как зерно. Я  ничего  не  понимаю.  Все  это  очень  странно.
Единственное, что я вижу, это то, что мне  заплатят.  Надеюсь,  вас  еще
интересуют мои доллары? Я мог бы уступить из пяти процентов.
   - Еще как интересуют! Но есть одна вещь, которая интересует меня  еще
больше. Ваше зерно. Предлагаю вам следующее. Я забираю ваши  доллары  по
обменному курсу в любой валюте, в какой пожелаете. Но с одним  условием.
Вы поедете со мной в Курамшар. Я хочу взглянуть хоть  одним  глазком  на
это золотое зерно.
   - В Курамшар? Но ведь это у черта на куличках! Зачем вам  это  нужно?
Вы увидите мешки с зерном и больше ничего.
   - Ну, это мое дело, что я там увижу. Так да или нет? Или  мы  едем  в
Курамшар и я беру все ваши доллары, или ничего. Думайте, пока мы едем.
   Малко сосредоточился на управлении,  и  обратная  дорога  прошла  без
происшествий. Ван дер Стерн заговорил у входа в отель:
   - Хорошо, я поеду с вами, но я должен быть уверен, что вы возьмете  у
меня доллары.
   - Даю вам слово. А теперь идемте в бар и выпьем чего-нибудь покрепче.
   Уголок бара был прелестным. Восточный стиль, округлые окна, ковры  на
стенах, маленький фонтан посредине. Они сделали заказ, и Малко огляделся
по сторонам.
   Бар пустовал, и только три иранские девушки мило болтали  за  чашками
зеленого чая. Одна была хороша собой, с большими глазами газели, и Малко
исподтишка  стал  наблюдать  за  ней.  Она  почувствовала  его   взгляд,
выпрямилась и небрежным жестом оправила на груди  шелковое  платье.  Она
явно обратила на него внимание, и Малко стал  раздумывать,  как  бы  ему
завести знакомство с этой жемчужиной Востока.
   Как раз в этот момент девушка  встала  и  прошла  мимо  него,  слегка
покачивая бедрами. Сложена как статуэтка, с длинными и стройными ногами.
Малко не удержался и отправился следом, но она зашла в дамский туалет, а
он, смущенный, остался посреди холла.
   Девушка притягивала его,  как  магнит,  хотя  он  понимал,  насколько
трудно будет познакомиться с ней, тем более что на ее руке он не  увидел
обручального кольца.
   Она вышла в холл и направилась к журнальному киоску. Малко ринулся за
ней, встал за спиной и заглянул  через  плечо.  Она  листала  "Штерн"  -
немецкий журнал.
   - Вы говорите по-немецки? - спросил он удивленно.
   Она вздрогнула и обернулась. Вблизи она была  еще  прекрасней.  Малко
был на грани покушения на невинность.
   - Немного говорю, - отозвалась девушка низким приятным голосом. -  Вы
немец?
   - Нет, австриец. Князь Малко Линге. К вашим услугам.
   И Малко низко склонил голову.
   - Я,  как  видите,  иностранец.  И  очень  одинок.  Не  позволите  ли
предложить вам чашку чая?
   Девушка растерялась.
   - Я бы... с удовольствием, но я не одна. В другой раз, быть может.
   Она положила журнал на  место  и  собралась  задать  стрекача.  Малко
удержал ее взглядом.
   - В данный момент я тоже не один,  но,  может  быть,  вы  согласитесь
поужинать со мной сегодня вечером?
   Она удивленно глянула на него.
   - Это невозможно! Я вас совершенно не знаю. Мы не в Европе.
   - Тогда завтра днем.
   - Я работаю.
   - Я могу встретить вас после работы. Вы  так  прекрасны,  что  я  уже
никогда не смогу вас забыть.
   Она улыбнулась, польщенная комплиментом.
   - А вы позвоните  мне  завтра  днем  в  наш  офис.  Телефон  3-45-27.
Спросите Лейлу Тадеш. Посмотрим, смогу ли я  встретиться  с  вами  после
работы.
   Сказала и сразу ушла. Малко проводил ее взглядом. Князь и впрямь  был
неравнодушен к восточным женщинам.
   Он возвратился к столику, где, надувшись, в одиночестве сидел Ван дер
Стерн.
   -  Где  вы  пропадали,  черт   возьми?   Малко   напустил   на   себя
таинственность.
   - Работал на ваши доллары.
   Клерк просиял, но тут же нахмурился.
   - Да  будет  вам  разыгрывать  меня!  Вы  просто  увязались  за  этой
смазливой девчонкой, вот и все.
   - Ну, признаю, признаю, но я все время думаю о вас.
   Три грации закончили чаепитие, встали и прошли мимо них.  Лейла  даже
бровью не повела в его сторону. Это его задело, и он поклялся  свести  с
ней счеты за такое безразличие. Но пока что у него было  множество  иных
забот.
   - Мы отправимся завтра утром, - сказал он клерку, - это позволит моим
друзьям развернуться с покупкой  ваших  долларов.  Когда  вернемся,  все
будет готово. А сейчас я должен заняться  другими  делами.  К  вечеру  я
вернусь и познакомлю вас с моим другом. Он поедет с нами. Да вы его  уже
видели. Он прекрасно знает страну и будет нам полезен.
   Малко заплатил по счету, вышел на  улицу  и  взял  первое  попавшееся
такси.
   - К базару! - бросил он водителю.
   Он решил еще раз навестить старика иранца, подумав,  что  одному  ему
будет легче выпытать что-нибудь интересное об этом таинственном зерне.
   Малко не спеша  углубился  в  путаницу  базарных  рядов.  Но,  пройдя
половину пути, задумался.  Он  пожалел,  что  не  взял  с  собой  Дерио.
Одинокий путник мог исчезнуть здесь  совершенно  бесследно,  поглощенный
гигантским караван-сараем.
   Было шесть часов вечера.  Часть  лавочек  уже  закрылась.  Освещенные
разноцветными огоньками вывески придавали  праздничный  вид  даже  самым
захудалым лачугам. Малко изобразил из себя фланирующего туриста.
   Он добрался до нужного ему торгового ряда  и  заметил,  что  в  лавке
старика горит свет. Малко  остановился.  Наконец  старик  вышел  и  стал
закрывать дверь. Он навесил замок, опустил деревянный ставень, продел  в
петли  еще  один  амбарный  замок  и  отправился  потихоньку   в   путь,
сгорбленный, шаркающий ногами.
   Малко шел за ним, сохраняя некоторую дистанцию. Они  миновали  крытый
рынок, вышли на южную сторону и попали в лабиринты немощеных узких  улиц
с глинобитными глухими стенами. Городское освещение здесь  не  работало,
только в щели рассохшихся входных дверей иногда проникал на  улицу  свет
керосиновых ламп, неверный, колеблющийся.
   Старик маячил впереди неопределенной тенью. Сумерки давно наступили и
грозили незаметно перейти в ночь.
   Неожиданно Малко  обогнали  двое.  Шли  быстро,  каждый  нес  в  руке
какой-то предмет, похожий на длинную бутылку. Малко скользнул  в  первую
попавшуюся дверную нишу и затаился. А те двое  приблизились  к  старику,
один толкнул его к стене, другой взмахнул странным предметом и изо  всех
сил обрушил его на голову несчастного. Старик  испустил  жалобный  стон,
поднял  обе  руки  к  голове,  но  тут  на  него  обрушился   еще   один
сокрушительный  удар,  и  жертва  безмолвно  скользнула  вдоль  стены  и
опустилась на землю.
   Малко уже бежал на место происшествия, выхватив из-за пояса пистолет.
На бегу он взвел курок, хотя понимал, что его помощь запоздала. То,  что
секунду назад  было  живым  человеком,  казалось  теперь  жалкой  кучкой
тряпья, а двое нападавших продолжали молотить  его  своими,  как  теперь
стало ясно, палицами.
   Заслышав топот, один оставил свою жертву и ринулся  навстречу  Малко.
Это был атлет с  бритой  головой,  мясистым  тупым  лицом  и  маленькими
злобными глазками.
   Очутившись в трех шагах от Малко, убийца подпрыгнул, занес  в  прыжке
палицу и опустил ее, метя  в  голову  противника.  Не  отскочи  Малко  в
сторону, лежать бы ему рядом с несчастным торговцем. Туча пыли вместе  с
обрушившимся добрым куском штукатурки  взметнулась  в  том  месте,  куда
попала палица.
   Мастодонт уже вновь заносил оружие, а другой, оставив убитого, мчался
ему на помощь, не произнося ни звука. Малко размахнулся и изо  всех  сил
ударил нападающего пистолетом в висок. Тот испустил  грозное  рычание  и
отступил на шаг. Его лицо заливала густая струйка крови. От такого удара
любой другой человек свалился бы замертво, а это чудовище лишь  помотало
головой и снова пошло в атаку.
   Прогремело  два  выстрела,  один  за  другим.  Это  остановило  обоих
бандитов. Малко не целился, но дал им возможность услышать свист пуль, а
затем навел на них свой черный кольт.
   - Бросайте палицы!  -  приказал  он  на  фарси.  Удивленные,  громилы
замерли. Но, несмотря на прогремевшие  два  выстрела,  улица  продолжала
оставаться пустынной. Люди боялись выходить.
   - Бросайте свои деревяшки, или я пристрелю вас! - повторил Малко.
   Они переглянулись и сделали шаг вперед. Малко поднял пистолет.  Тогда
они одновременно развернулись и  бросились  наутек.  Малко  погнался  за
ними, но через каких-то пятьдесят метров понял, что это бесполезно.  Они
свернули в темный переулок и пропали из виду.
   Малко вернулся на  место  происшествия.  Тряпичная  кукла  неподвижно
лежала  под  глухой  глинобитной  стеной.  Содрогаясь  от  ужаса,  Малко
наклонился над стариком. Его пальцы задели кашу из волос и раздробленных
костей. Сдерживая тошноту, он обыскал убитого, нашел какие-то  бумаги  и
пачку денег. Грех было грабить  мертвого,  но  у  Малко  не  было  иного
выхода: он должен был узнать, что это за деньги. Все найденное он  сунул
себе в карман и быстро зашагал  прочь.  У  него  не  было  ни  малейшего
желания оказаться замешанным в убийстве.
   Около получаса,  он  проблуждал  по  перепутанным  улочкам,  пока  не
очутился на ярко освещенном проспекте. Здесь попадались прохожие, но  он
не стал расспрашивать дорогу,  чтобы  не  привлекать  к  себе  внимания.
Вскоре  ему  попалось  пустое  такси,  и  он  попросил  отвезти  его  до
перекрестка Шах-Реза и Фирдоуси. Там он вышел, немного прошелся пешком и
снова взял такси, доставившее его в отель "Хилтон".
   Бедный старик! Наверное,  он  думал,  что  совершает  самую  выгодную
сделку в  своей  жизни...  Малко  боялся  даже  подумать,  что  является
невольным виновником его смерти. Неужели те, кто все  время  держался  в
тени, видели его сегодня в лавочке старика? Засекли, поняли, что  старик
не  выдержит  более  настойчивых  расспросов,  и  решили  не  рисковать.
Повторилась история с лейтенантом Табризом.
   Но какая же  могла  существовать  связь  между  всемогущим  генералом
Каджаром и несчастным базарным торговцем? И  почему  столько  людей  так
настойчиво охотится за этим злосчастным зерном? Даже русские вмешались в
это дело!
   Запершись у себя в номере, Малко вытащил из кармана деньги  и  бумаги
старика и разложил все это на кровати. Здесь были