сем ненадолго.
     Урчание домофона зазвучало в ушах Малко райской музыкой.
     Мона ждала его на восьмом этаже, на пороге своей квартиры.
     В красном халате, из-под которого выглядывали длинные стройные ноги в дымчатых чулках и туфлях на высоком каблуке, она встретила Малко насмешливым, несколько ироничным взглядом.
     - Я не сомневалась, что вы в конце концов объявитесь. Из проигрывателя лилась ритмичная арабская мелодия. Мона бросила взгляд на часики, украшенные бриллиантами, на которые стюардессе понадобилось бы трудиться десять лет, и вздохнула с деланным сожалением:
     - Вам решительно не везет... Вот-вот должен зайти Жюль. Но выпить по стаканчику мы, конечно, успеем.
     Она смотрела ему прямо в глаза, вызывающе, развязно и очень уверенно.
     Но под настойчивым взглядом Малко ей пришлось опустить ресницы.
     - Мне очень понравился ваш номер тогда на вечеринке, - сказал Малко.
     Она захохотала.
     - Какой именно? Когда я танцевала или позже...
     - Оба. Для начала потанцуйте.
     Она посмотрела на него с удивлением.
     - Сейчас?
     - Да.
     - Вы с ума сошли! У нас нет времени. Завтра вечером мы сможем поужинать вместе, и тогда...
     - Что будет завтра вечером, никому не известно.
     Мона долго не отводила от Малко загадочного взгляда. Но он не отвел глаза. В Бейруте, рядом со смертью, загадывать на завтра бессмысленно. Не говоря больше ни слова, она развязала пояс халата, и он соскользнул с ее плеч. К белой грации были пристегнуты дымчатые чулки. Мона подхватила большой платок и обернула им бедра, достаточно медленно, чтобы Малко успел заметить, что одевать еще и трусики она сочла лишним.
     - Садитесь, - девушка показала на кровать, единственное удобное сиденье в ее доме.
     Звучала та же музыка, что и тогда на вечеринке у декоратора. Мона постояла неподвижно, едва заметно покачивая бедрами, но затем все ее тело пришло в движение, руки заходили волнами. Это было так же чудесно, как и в первый раз. Мона, постепенно приближаясь к Малко, изображала нескончаемый оргазм. Порой край платка отворачивался, открывая взгляду мужчины полоску тела над чулком.
     Мона начала уже мягко оседать, чтобы исполнить гвоздь программы, когда Малко схватил ее за запястья и потянул к кровати. Сначала она, смеясь, пробовала сопротивляться. Пока они боролись, платок развязался, обнажив живот девушки. Тела их соприкоснулись, и Малко показалось, что он тут же, немедленно получит наслаждение.
     Несколько мгновений Мона лежала спокойно, тесно прижавшись к Малко, словно чтобы убедиться в том, какое воздействие она оказывает на мужчин. Потом попыталась его оттолкнуть.
     - Вы же хотели, чтобы я танцевала, а не...
     Он закрыл ей рот поцелуем, на который она очень быстро ответила, а тело ее уже снова начало извиваться, пока Малко не впал в полуобморочное состояние. Он обвил ее талию рукой, а Мона продолжала танцевать, тесно прижимаясь к нему и не сводя с него жаркого взгляда.
     Зажужжал домофон. Их словно ледяной водой окатило. Они стояли неподвижно, Малко не решался заговорить. Мона выдохнула:
     - Это Жюль. Надо идти. А то он сам поднимется.
     Но Малко не выпускал девушку.
     - Не отвечай. Он подумает, что тебя нет.
     - Он знает, что я здесь.
     - Ну, скажешь потом, что домофон сломался.
     - Но он же в порядке...
     И словно в подтверждение ее слов, домофон снова пронзительно зажужжал. Малко отпустил Мону, подошел к стене и вырвал шнур надоедливого аппарата.
     - Теперь он точно сломался.
     Малко вернулся к Моне, подтолкнул се к кровати, на которую они и рухнули вместе. Мона сама помогла ему, перекатившись под него и подняв ноги, чтобы мужчина мог взять ее одним нетерпеливым движением бедер. Наконец-то сбылся сладкий сон Малко.
     Мона сдавленно застонала. Они любили друг друга яростно и нежно. Это было просто фантастично.
     - Еще, еще, - шептала она.
     Но Малко не послушался, он немного приподнялся, мягко перевернул ее на живот, а сам встал на колени возле кровати. Мона хотела встать, попыталась протестовать:
     - Нет, только не так!
     - Ты же даже не знаешь, что я собираюсь сделать, - пробормотал Малко.
     Он еще раз погрузился в нее, а потом сделал как раз то, чего она, по-видимому, опасалась. Девушка коротко вскрикнула. И выгнула спину, когда он стал медленно прокладывать себе секретную дорожку, однако, по всей видимости, неплохо освоенную.
     Очень скоро Мона забыла о сдержанности. Она прошептала в экстазе между двумя стонами:
     - Ты трахаешь меня, как суку!
     Зеркало отражало их яростные объятия. Мона несколько раз резко качнула бедрами, и Малко испытал наслаждение. Они оставались неподвижными до тех пор, пока Мона сама не освободилась и не вскочила, взглянув на часы.
     - Боже мой, уже половина девятого.
     - Может, он ушел, - предположил Малко.
     - Наверняка нет! Уходи первым, а мне еще нужно привести себя в порядок.
     Малко и не думал возражать: он уже осуществил свои мечты. Мона поднялась, сверкая глазами, и подтянула чулки.
     - Завтра я свободна, - сказала она. - Если ты хочешь еще.
     - На все воля Аллаха...
     Они поспешно распрощались. На лестничной площадке никого. Но внизу Малко встретил высокого бородатого парня, нервно вытанцовывавшего возле своего "БМВ". Он бросил на Малко злобный взгляд и бросился через распахнутую дверь по лестнице. Моне нелегко будет успокоить его.
     Теперь Малко будет легче прожить оставшееся до рассвета время. Ровно через двенадцать часов все будет кончено.

***

     Из-за дождя безобразные фасады домов выглядели еще более зловеще. Только что кончился комендантский час, и в центр въехали первые машины с окраин Бейрута. В старом "мерседесе" Джони стоял ледяной холод. Он сам заехал за Малко. Тот вышел с зеленой сумкой, в которой лежали подарки Роберта Карвера. Резидент передал их около полуночи: доллары, ливанские ливры, два фотоаппарата. Палестинец выглядел озабоченным. У Музейного проезда они свернули на юго-восток, на шоссе, ведущее вдоль железнодорожного полотна, к Хазмие. Грустный пейзаж: бетонные блоки перемежаются с пустырями. Малко кольнуло в сердце, когда они проезжали последний ливанский пост. Навстречу попалось несколько итальянцев возле белого М-113, и все. Теперь они находились в логове "Амала". На расстоянии нескольких световых лет от Ашрафеха и Муны.
     - Место здорово охраняется, - предупредил Джони. - Такую операцию неделями готовят. Я знаю, что они истратили около ста тысяч долларов только на организацию разведки и оплату информаторов. Не говоря уж о стоимости самих самолетов. Готовят покушение и обрабатывают объект местные ребята, которые работают за деньги. Мой осведомитель, выдавая себя за продавца воды, добрался аж до резиденции вашего посла... Сейчас вы его увидите...
     Малко не мог прийти в себя от изумления.
     - Где?
     - Он уже ждет нас. Только ему известно, где расположены посты. Без него нам не пройти.
     Они пересекли маленький мостик над рекой и повернули направо, углубившись в улочки Хаде. Вдруг из темноты возник силуэт человека в куртке и шерстяной шапке, надвинутой на уши. Он преградил им дорогу. Джони зажег свет в машине и опустил стекло.
     - Давайте пропуск "Амала", - сказал он Малко.
     - Но они же меня знают.
     - Этот не умеет читать.
     Короткий диалог, улыбка, тронулись. Проехав еще два километра на юг, они снова свернули на разбитую дорогу.
     - Подъезжаем, - предупредил Джони.
     Они запрыгали на ухабах разбитых переулков, минуя заслоны. Вдалеке громыхнул разрыв, послышались знакомые звуки. Потом Джони заехал в темный гараж, на который сверху обрушилось четырехэтажное здание. Потушил фары и вышел. Пронизывающий холод заставил Малко содрогнуться.
     - Будем ждать здесь, - сказал палестинец.
     Они стояли, прислонившись спиной к ледяному бетону. Откуда ни возьмись, возник молоденький парнишка, полноватый, в очках, с испуганным взглядом ночной птицы, который он тут же остановил на Малко. Джони успокоил его, коротко сказав что-то по-арабски, и обратился к Малко:
     - Он боится вас, не любит иностранцев.
     - Спросите, что ему известно.
     Долгая беседа вполголоса. Они стояли в глубине гаража за машиной. Снаружи никто не смог бы их заметить. Джони перевел:
     - Они работали всю ночь под руководством специалиста. Какого-то представителя сирийских спецслужб.
     - С чем работали? - спросил Малко. - Со взрывчаткой?
     - Два из трех прибывших из Тегерана самолетов начинили взрывчаткой. Каждый заряд килограммов на сто. А третий снабдили восемью противопехотными ракетами "Люшер". В каждой ракете - тысячи стальных шариков. Этот, третий, самолет сядет на лужайку прямо напротив фасада резиденции и выпустит снаряды. А два других просто рухнут на резиденцию.
     Малко прирос к месту. Встреча в резиденции посла США была назначена на девять утра. Хватит ли времени ПВО? Да и сумеет ли она обеспечить полную безопасность? Ведь даже если один самолет прорвется к резиденции, это будет означать полную катастрофу.
     - Я хочу видеть самолеты, - сказал Малко.
     Последовал перевод. Проводник как-то весь съежился и жалобно произнес короткую фразу.
     - Мы все рискуем жизнью, - предупредил Джони. - Он прав.
     - Верю, - ответил Малко. - Но если я не увижу их собственными глазами, все это ни к чему.
     Негромкий спор. С проводника пот катил градом. В конце концов он сказал свое последнее слово.
     - Тысяча долларов, - перевел Джони. - Сейчас.
     Столько у Малко было. Роберт Карвер обчистил свой сейф. Около пятидесяти тысяч долларов. Проводник сунул деньги глубоко в карман.
     - Он пойдет впереди, - объяснил Джони. - По идее, заграждений тут нет. Но если нас все же остановят, скажем, что сбились с пути. Иначе...
     - Это далеко отсюда?
     - С километр.
     Начинало светать, хотя в сером грязном небе еще плавали лохмотья ночи. Они шагали по тропинке вдоль железнодорожного полотна.
     Адет представлял собой большой пустырь с небольшими оливковыми рощицами, кое-где хижинами беженцев, складами и огромной массой грязи. Квартал давно сравняла с землей израильская авиация. Возле них проехал грузовик. Наконец они вышли к группе строений, которые чуть меньше пострадали от бомбежек. Было уже достаточно светло, чтобы видеть дома.
     - Осторожно! - прошипел вдруг их провожатый.
     Они застыли на месте. Еще одна пробежка по щебню, и "гид" указал рукой на площадку, окруженную какими-то складами.
     - Это там, - объявил Джони.
     Сначала Малко разглядел обрушившийся минарет разбитой мечети. Потом в уголке двора - приземистый силуэт советского танка Т-52. Насколько ему было известно, "Амал" не располагал тяжелыми танками. Потом он увидел под деревом еще один. Танкисты разожгли неподалеку костер и что-то варили. Еще дальше в развалинах дома прятался М-113, прикрытый бетонным блоком, а рядом - четыре ствола, по-видимому, противовоздушная артиллерия.
     - Откуда танки? - спросил он.
     - Это мы оставили, когда отходили, а "Амал" подобрал. Они сконцентрировали здесь все свои силы. А самолеты стоят в ангаре, там же находятся пилоты.
     Внезапно на площадку, за которой они наблюдали, въехала на полной скорости машина и остановилась возле здания. Тут же со всех сторон к ней сбежались вооруженные люди. Из автомобиля вышли двое и вступили в ангар. На один краткий миг ворота приоткрылись, и Малко увидел освещенное помещение. Впереди стоял самолет длиной не более десяти метров, раскрашенный для маскировки желтой и зеленой краской. Крохотная кабина, мотор позади пилота. Под крыльями отчетливо видны продолговатые корпуса ракет. По четыре с каждой стороны. Одного этого хватит, чтобы устроить настоящую бойню.
     За первым виднелись еще два самолета. Но тут ворота захлопнулись.
     Проводник не стал ничего говорить. Он просто потянул их за рукав.
     - Пора уходить. Вокруг патрули.
     Малко повернул назад. Метров через сто проводник оставил их. Они молча вернулись к машине, шлепая по грязным лужам. Джони наблюдал краешком глаза за Малко.
     - Ну как, вы довольны?
     - Разумеется, - ответил Малко, припоминая еще раз расположение объектов в секретной зоне.
     Подъехать сюда можно только с одной стороны, все остальные дороги перегорожены высокими земляными насыпями.
     Они покатили на север. Движение стало куда оживленней. Никто их ни о чем не спросил, поскольку они не въезжали, а выезжали.
     - В посольство? - спросил Джони.
     Малко взглянул на часы. Без десяти семь. До времени "Ч" оставалось меньше двух часов. Он мысленно перебрал все возможные решения. Задействовать отряд захвата - слишком долгая история, притом что необходимо получить разрешение Пентагона и президента. Атаковать с вертолетов достаточно рискованно. А дожидаться, пока самолеты взлетят и только тогда сбить их, рискованно вдвойне. Принять определенное решение ему помогла китайская пословица, которую он вычитал когда-то давно, роясь в книгах замка Лицеи вместе с Александрой: "Если хочешь избавиться от змеи, руби ей не хвост, а голову".
     Джони задумчиво и довольно спокойно наблюдал за ним. Малко повернулся к нему. Конечно, план, который он составил, был безумен, но зато, осуществив его, они добьются нужного результата.
     - Едем на стадион Камиллы Шамун, - предложил он. - Сейчас я объясню свою задумку.

Глава 19

     Они ехали на север через Хазмие. Проспект Камиллы Шамун находился западнее, параллельно улице, по которой они двигались, и к северу от Шия. Малко повернулся к Джони:
     - Если самолеты вылетят из Адета, может произойти катастрофа, - сказал он. - Уничтожить их надо на земле. Но Роберту Карверу ни за что не получить разрешения атаковать квартал Бейрута. Значит, придется действовать самостоятельно.
     Палестинец притормозил у заграждения, находившегося под контролем итальянцев, где собралось пока не слишком много машин. Обычно он старался не попадать в этот древний квартал беженцев. На его грязных улицах автомобили вечно буксовали, создавая чудовищные пробки.
     - Ну и что вы придумали? - спросил Джони, когда они снова тронулись.
     - Думаю, мусоровоз, что стоит в гараже возле мечети Хусейна, уже начинили взрывчаткой. Ведь обе операции должны начаться одновременно. Значит, мы можем использовать его для уничтожения ангара с самолетами.
     - И как же вы собираетесь захватить мусорку?
     - Если вы не против, хочу попросить вашего юного дружка Фаруха атаковать гараж, где она спрятана. Не бесплатно, разумеется. Потом мне понадобится и ваша помощь...
     Палестинец бросил на него пронзительный взгляд из-под тяжелых век.
     - С чего вы взяли, что я буду вам помогать?
     - Логика подсказывает. Иначе все, что уже сделано, окажется бессмысленным, даже смерть вашего друга Набила. А вот если вы согласитесь, уверяю, ЦРУ не останется в долгу.
     - Чем же я могу вам помочь?
     - Как только я захвачу мусорку, мне нужно будет доставить ее к ангару с самолетами и там взорвать. Без вас мне не пробраться ни через один заслон, да даже сам ангар не найти, наверное.
     - Решили покончить жизнь самоубийством? - с иронией поинтересовался Джони.
     - Вовсе нет. Я намерен подвезти мусоровоз как можно ближе к самолетам, запустить часовой механизм и скрыться.
     - Откуда вы знаете, что там есть часовой механизм?
     - Он есть во всех машинах со взрывчаткой.
     - Вы просто с ума сошли. Вас уничтожит этим взрывом. Укрыться вам просто не хватит времени.
     - Хватит, - возразил Малко. - Рядом с ангаром я видел глубокую-преглубокую яму. Там и отсижусь. В любом случае, это мои проблемы. Вы-то как, согласны?
     Джони сразу не ответил, словно все его внимание было поглощено дорогой.
     - Согласен, - произнес он наконец. - Я буду сопровождать вас до въезда в лагерь.
     - Спасибо, - сказал Малко.
     Палестинец лишь пожал плечами.
     - Не стоит обольщаться. Я абсолютно не доверяю вашим американским друзьям. Но вас уважаю. О моей "услуге" они очень скоро забудут. Надеюсь, с вами будет по-другому.
     Спустя пять минут "мерседес" затормозил у разрушенного стадиона. По проспекту Камиллы Шамун густым потоком двигались машины. Особенно много было грузовиков с фруктами и овощами из Тира. Малко и Джони, карабкаясь на четвереньках по скользким плитам, кое-как добрались до игрового поля стадиона.
     Ни малейшего признака жизни. На лужайке по-прежнему останки грузовиков и ржавеющий каркас лишившегося башни танка. Тишина абсолютная. И зрелище впечатляющее. Месиво из обломков бетона и арматуры... Рискуя запачкать свои зеленые сапожки, Джони пробрался к входу в укрытие юных палестинцев. Он дважды пронзительно свистнул, а потом что-то закричал по-арабски.
     Не прошло и тридцати секунд, как между бетонными плитами возник хрупкий силуэт: Фарух. Мальчишка по-обезьяньи вскарабкался по щебню и подбежал к разбитому танку, где стояли Малко и Джони. Но вид у него был по-прежнему недоверчивый, он волок за собой автомат, размером чуть больше, чем он сам.
     Джони пустился в пространное объяснение по-арабски.
     Пока он говорил, откуда-то вынырнула девочка в джинсах и с пистолетом за поясом и еще четверо мальчишек.
     Джони замолчал. Фарух покачал головой, сплюнул на траву и что-то коротко произнес.
     - Он не хочет.
     - Почему?
     - Слишком рискованно.
     - Он знает, сколько я готов заплатить?
     - Нет.
     - Сорок тысяч долларов.
     Джони перевел. Фарух опустил ресницы, поддел ногой осколок бомбы. Потом его черные глаза надолго остановились на Малко, и он спросил по-английски:
     - Деньги с собой?
     - Ты действительно пойдешь с нами?
     Мальчишка качнул головой.
     - Этого еще недостаточно. Я не смогу здесь остаться, если сделаю то, что вы просите. Люди "Амала" убьют меня. Вы должны помочь мне уехать.
     - Куда ты хочешь?
     Он пожал плечами.
     - Все равно. Подальше отсюда...
     - В Америку?
     - А оружие туда можно с собой взять?
     Глаза мальчишки горели.
     - Нет, - ответил Малко.
     - Тогда лучше в Тунис. Там вроде здорово.
     Малко протянул ему руку.
     - Договорились. Ты согласен?
     - Сколько народу охраняет твой гараж?
     - Человек шесть, - ответил вместо Малко Джони.
     Фарух кивнул: в таком случае, мол, справится.
     - Собирай всех сюда через четверть часа, с оружием, - сказал Малко.
     Нужно все-таки предупредить Роберта Карвера. Он, небось, уже рвет и мечет, не отходя от телефона. Малко заметил, пока они ехали, один магазинчик, откуда можно позвонить. В Бейруте таксофонов вблизи расположения итальянцев не было.

***

     Роберт Карвер обреченно вздохнул. Но помехи на линии сильно исказили его вздох.
     - Послушайте, - сказал американец, - можно найти другое решение, даже не одно. Во-первых, я уже предпринял усилия для укрепления противовоздушной обороны резиденции. Адмирал обещал мне прислать шесть боевых вертолетов. Они сядут по периметру охраняемой территории, даже на крышах соседних зданий. Если ваши иранцы прилетят, от них одни щепки останутся. А если не прилетят, мы снарядим отряд десантников. Зачем вам лично так рисковать? Я уж не говорю о денежных затратах на ваших маленьких дикарей. А если вас возьмут в плен?..
     - Помните экспедицию в Иран по освобождению заложников? - вместо ответа спросил Малко. - А ведь все было готово, разве нет? Каждый болтик на месте. И все же...
     Воцарилось тяжелое молчание.
     - Да черт побери, делайте вы что хотите! - сдался резидент. - Но я приму все необходимые с моей точки зрения меры.
     - Ради бога, - согласился Малко. - Полной уверенности, что все удастся сделать, как задумано, не может быть. Но теперь вы будете знать, что происходит, когда со стороны Адета раздастся взрыв.
     - Да будет с вами Господь, - отозвался американец. - Вы забавный тип, но явно со сдвигом. Я удивляюсь тому, что Управление пользуется услугами таких, как вы.
     Прежде чем повесить трубку, Малко крикнул в ответ:
     - С "Безумцами Господа" могут справиться только "безумцы п