ми  веревку,   он   попытался   завязать
разговор:
   - Но послушай, сын мой, для чего нужен этот похоронный звон?
   Террорист поднял глаза к небу.
   - Вы не знаете, падре, для чего нужен похоронный звон? Один человек с
минуты на минуту умрет, и мы хотим, чтобы он это знал. Звони, звони.

***

   Хуан Эчепаре с ужасом воззрился на молодую женщину.  Бесполезно  даже
молить о пощаде...
   - Ты ведь не удивился? - насмешливо спросила Флор Каталина. - Мы тебя
предупреждали. И колокол с утра звонит по тебе.
   Дипломат облизал сухие губы, не сводя глаз с черной сумки на  коленях
молодой  женщины.  Она  наверняка  вооружена.  Надо  бы   добраться   до
"томпсона". Выиграть время.
   - Я никого не убивал, - тихо сказал он.
   Флор Каталина пожала плечами.
   - Не играй словами.
   Ее рука полезла  в  сумку  и  вытащила  маленькую  черную  "беретту",
сочащуюся ненавистью, - короткоствольный компактный пистолет 38 калибра.
Зеркала отразили испуганное лицо Хуана Эчепаре.
   Флор выставила правую руку, целясь в дипломата.
   - Прощай, Хуан Эчепаре, да помилует тебя Бог.
   Хуан Эчепаре отпрыгнул в сторону  в  тот  самый  момент,  когда  Флор
нажала на курок.
   Зеркало позади него разлетелось вдребезги, и ему показалось,  что  он
уже немного умер. Его подмышки распространяли едкий запах пота.  Эчепаре
обуял нутряной страх.
   Раскачиваясь на одной ноге, он попытался перехватить  взгляд  молодой
женщины, чтобы обезопасить  себя  от  следующего  выстрела.  К  счастью,
короткоствольный пистолет стреляет не очень  точно.  Однако  девушка  не
торопилась. Когда она во  второй  раз  нажала  на  курок,  Хуан  Эчепаре
почувствовал ужасную боль в правом локте. Пуля раздробила кость.
   - Пощадите, - завопил он.
   Флор Каталина с безучастным видом продолжала целиться.  Смерть  этого
человека не доставляла ей удовольствия. Это последняя вещь, которую  она
поклялась  себе  сделать  до  того,  как  окончательно  принять  обет  и
удалиться в монастырь. Но пусть он  подрожит,  пусть  помучается,  пусть
заплатит  за  всех  тех,  кто  покоится  в  бочках  с  цементом  на  дне
Рио-де-ла-Платы.
   Она тщательно прицелилась в левую ногу и выстрелила. Пуля  вошла  под
коленной чашечкой. Страшная боль пронзила Хуана Эчепаре, и  он,  потеряв
сознание, сполз вдоль стены, не выпуская "никон".
   Флор поднялась. Необычный  наряд  вызывал  у  Флор  отвращение.  Пока
парагваец лежал с закрытыми глазами,  она  спокойно  прицелилась  ему  в
правый локоть и выстрелила. В  локоть  пуля  не  попала,  но  угодила  в
мускулы  предплечья.  Хуан  Эчепаре,   открыв   глаза,   застонал.   Эта
"мастерская",  в  которой   он   испытал   столько   сладостных   минут,
превращалась в его гроб. В соседней комнате зазвонил телефон. Может, это
полиция, его друг Толедо. Если Эчепаре не ответит, тот, наверно,  что-то
заподозрит и придет на  помощь.  Эта  мысль  прибавила  консулу  немного
смелости, стремления продержаться. Выиграть время.
   Он взмолился о пощаде, стараясь забыть про клещи, давившие ему руку и
ногу, и про назойливый несмолкаемый похоронный звон.
   - Постой, - прошептал он. - Не убивай  меня,  я  могу  обменять  свою
жизнь...
   - На что? На золото?
   Он покачал головой.
   - В вашем движении есть еще один предатель, - сказал он. -  Я  назову
его имя.
   Молодая женщина печально улыбнулась.
   - Предатели будут всегда, - сказала она, - во всех движениях. Если ты
выдашь этого, завтра появится другой. И даже если бы ты загодя знал всех
будущих предателей, ты бы не спас своей жизни.
   У нее не хватило духу продолжать мучить этого  жалкого  человека.  Не
дрогнув,  Флор  подняла  пистолет,   целя   в   голову.   Хуан   Эчепаре
почувствовал, что на этот раз она бьет наверняка. В руке он  по-прежнему
сжимал "никон". В здоровой руке.
   Изо всех сил он швырнул фотоаппарат во Флор. "Никон"  стукнул  по  ее
руке в момент выстрела и отскочил  в  правый  висок,  прямо  в  теменную
кость.
   Крик боли вырвался у Флор вместе с выстрелом. Пуля угодила  в  стену.
Пистолет упал из ее рук на пол.
   Извиваясь, как разрезанный надвое  червяк,  Хуан  Эчепаре  пополз  за
пистолетом. Еще не полностью пришедшая в себя Флор извернулась и вонзила
каблук-шпильку в руку дипломата, уже хватавшего оружие, и  сама  за  ним
наклонилась. Но консул уже настиг ее. Он вцепился в  ее  юбку,  в  пояс,
здоровой рукой дотянулся до горла. Он хотел ее задушить. Однако  Флор  в
единый миг упала на него сверху  и  первой  завладела  "береттой".  Хуан
Эчепаре стиснул  ей  запястье,  попробовал  отвести  пистолет,  но  силы
оставили его. Дуло неумолимо приближалось к его виску. И  тогда,  словно
животное, он что было мочи укусил  ее  в  запястье,  вонзив  зубы  между
сухожилиями.
   Флор взвыла от боли. Она уронила шляпу, вуаль, волосы ниспадали ей на
лицо. Она машинально нажала на курок. Последние три пули в магазине друг
за дружкой полетели в зеркало на потолке.
   Зеркало разбилось вдребезги, и осколки дождем посыпались на кровать и
на сцепившиеся тела. Большой кусок стекла глубоко вонзился Флор Каталине
в лоб. Кровь застилала ей взор, она отбросила ненужный  уже  пистолет  с
открытой казенной частью и вытерла глаза.
   Терявший все больше  крови  Хуан  Эчепаре  сделал  отчаянную  попытку
стряхнуть с себя осколки тяжелого зеркала.
   Флор в свою очередь приподнялась. Она хотела перелезть через  Эчепаре
и позвать своих товарищей на выручку.
   Хуан Эчепаре, вонзив пальцы, грубо схватил ее между ног - без  всякой
задней мысли, - просто чтобы отбросить на кровать. Он двинул ее  головой
в подбородок и подтянулся к ней, несмотря на невыносимую  боль  в  левой
руке. Флор яростно отбивалась. Эчепаре почувствовал, что силы вновь  ему
изменяют.
   Он не раскрывал рта, сохраняя всю энергию для единоборства. Под  руки
ему попался разряженный "беретта".  Консул  схватил  пистолет  за  дуло,
размахнулся и изо всех сил стукнул рукояткой по  лицу  Флор,  разбив  ей
переносицу. От острой боли она потеряла сознание.
   В ненависти и страхе Хуан Эчепаре, не переставая, дубасил ее по  лицу
и бросил пистолет, лишь когда выбил ей зубы, рассек щеку, расшиб глаз.
   Когда Хуан Эчепаре попытался встать, колено вдруг так задергало,  что
он опять рухнул на ковер. Прекрасная комната, которой он  так  гордился,
превратилась в поле битвы, усеянное  осколками  стекла  и  перепачканное
кровью.
   Дипломат выполз из комнаты, добрался до автомата. Он только  протянул
к нему руку, как в дверь  позвонили.  Хуан  Эчепаре  тут  же  подумал  о
тупамарос. Флор заявилась к нему  не  одна.  Ему  удалось,  опираясь  на
тяжелый "томпсон", дотащиться до дверей. Он  прильнул  к  глазку.  Кровь
застилала ему взор, так что лишь через несколько секунд он узнал  своего
друга Рикардо Толедо...
   Хуан Эчепаре положил автомат и повернул задвижку.
   Увидев его окровавленное лицо, Рикардо Толедо вскрикнул:
   - О Господи! Что с тобой стряслось!
   - В комнате, она в комнате, - пробормотал Эчепаре.
   - Кто?
   Хуан  Эчепаре  вытер  стекавшую  с  лица  кровь.   Похоронный   звон,
проникавший через открытое окно, становился все громче.
   - Та, что похитила Барбера, американца! Она хотела меня убить.
   Рикардо Толедо лихорадочно откинул прядь волос.
   Вытащив из-за пояса свой маленький кольт, он схватил Хуана Эчепаре за
талию.
   - Пойдем добьем ее.
   Консул невероятным усилием воли доплелся до комнаты, держа автомат  в
вытянутой руке.
   Флор Каталина поднялась.  С  залитым  кровью  лицом  она  пошатываясь
стояла побреди комнаты, но вошедших даже не  увидела.  С  гримасой  боли
Хуан  Эчепаре  поднял  дуло  своего  "томпсона".  На  таком   расстоянии
автоматные пули раздерут террористку на части.
   Худое лицо Рикардо Толедо судорожно  сжалось.  Он  тоже  поднял  свой
кольт. Дьявола всегда убивают дважды.

***

   Через слипшиеся от крови ресницы Флор Каталина различила  двоих.  Она
мысленно кляла себя за то, что отказалась от помощи  товарищей,  которые
ждали ее в "Стелла Марис". Неумолкавший колокол звонил по ней. Словно  в
тумане, она увидела поднимающийся ствол автомата.
   В  ее  ушах  раздался  треск  выстрелов,  словно   огромные   градины
забарабанили  по  листовому  железу  крыши.  Казалось,  это  никогда  не
кончится.
   Пораженная тем, что ее миновали пули.  Флор  непроизвольно  стерла  с
глаз кровь и увидела невероятную картину.
   Хуан Эчепаре уронил автомат и стоял, покачиваясь и прижимая обе  руки
к животу. Его белая рубашка походила на фонтан, так сильно  била  кровь.
Он упал сначала на колени, потом головой вперед рухнул на красный ковер.
   Рикардо Толедо пока еще стоял, глупо уставившись  на  струйку  крови,
которая хлестала из бедренной артерии и разбивалась об одно из зеркал  в
двух метрах от него.  Прогремел  еще  один  выстрел.  Правый  глаз  шефа
столичной гвардии превратился в красный шар. Мертвое тело Рикардо Толедо
заскользило вдоль стены.
   Флор Каталина обернулась. Окно, выходившее в сад, было открыто,  и  в
его проеме торчали Малко и два его телохранителя. Для верности каждый из
них был вооружен: Крис - "магнумом" тридцать восьмого калибра. Милтон  -
кольтом, Малко - плоским пистолетом. Ни одно  человеческое  существо  не
могло противостоять этому свинцовому граду.
   В глаз Рикардо Толедо послал пулю Малко. Он только пришел в  себя  от
изумления. Он не ожидал встретить здесь ни Флор, ни Рикардо Толедо.
   Малко перемахнул через подоконник и взял Флор за руки. Ее явно мучила
страшная боль. Из-за распухшего носа и заплывшего глаза лицо Флор нельзя
было узнать.
   Судорога прошла по телу Хуана Эчепаре и он умер.  Тошнотворный  запах
крови мешался с едким запахом пороха.
   Флор Каталина цеплялась за Малко.
   - Я хочу выбраться отсюда, - взмолилась она. - Уведите меня.
   Малко повел ее через гостиную в сад.
   Когда обнаружат труп Рикардо Толедо, полиция забьет тревогу.
   Флор вытерла с лица кровь и повалилась на сиденье "фиата".
   - В "Стелла Марис", - слабым голосом проговорила она.
   Флор еще не уверилась в том, что жива. Но от боли она чуть  не  выла.
Похоронный звон не смолкал. Через три минуты они добрались  до  владения
ирландских священников. Двое боевиков укрывались под деревьями у  входа.
Увидев Флор, всю в крови выходившую из "фиата", к  ней  бросились  сразу
несколько ее товарищей. Флор успокоила их жестом.
   - Это они меня спасли, - прошептала она и повернула голову к Малко.
   - Сеньор Линге, - начала Флор, - я...
   Ее ноги внезапно подкосились. Один  из  боевиков  успел  в  последний
момент ее подхватить; он тут же обратился к Малко:
   - Прощайте. Мы должны уходить. Оставаться опасно. И они  помчались  к
машинам. Одна из них тотчас тронулась с места. Кто-то из боевиков  бегом
бросился в коллеж. Колокол почти тут же смолк.
   Малко сидел за рулем "фиата", Лаура ждала их у  себя.  Его  миссия  в
Монтевидео подошла к концу. Завтра он  сядет  на  самолет  скандинавской
авиакомпании, еженедельно  отправляющийся  в  рейс  через  Копенгаген  в
Австрию. Возможно, с промежуточной посадкой в Рио,  там  он  позагорает.
Миссия  закончилась  провалом,  даже  если   ему   доведется   принимать
поздравления.  Ничто  уже  не  воскресит  Рона  Барбера.   Он   вспомнил
изувеченное лицо Флор Каталины. Несмотря на всю ее жестокость, Малко был
рад, что спас ей жизнь. ЦРУ явно  не  умело  подбирать  себе  союзников.
Сеньор Хуан Эчепаре - форменная сволочь.
   Покойный сеньор Хуан Эчепаре, поправил себя Малко,  устремляя  машину
прямо по набережной.

Глава 22

   Колокол собора на площади Конституции пробил шесть раз.
   В "Виктория-Плаца" все еще спали.  Человек  на  лестничной  площадке,
возившийся  на  коленях  с   разноцветными   электрическими   проводами,
оторвавшись от работы, мог слышать, как бьется его сердце. Он  ковырялся
в предохранительном щите огромного трансформатора,  подававшего  ток  на
шестнадцатый этаж отеля. Для профессионального электрика дело  было  раз
плюнуть.
   В столь ранний  час  работал  только  один  лифт.  Горничные  еще  не
закончили уборку, служащие, работавшие в ночную смену, дремали на первом
этаже. Когда человек, стоявший на коленях,  укладывал  клещи  в  кожаную
сумку, оттуда показалось дуло "ламы", к  концу  которого  был  привинчен
глушитель. Вещь малопригодная для электрика, чтобы таскать ее с собой.
   Но это был не обыкновенный электрик. Уже несколько месяцев он работал
на тупамарос. Выполнял деликатные поручения.
   Как сейчас, например, когда он подключал провод высокого напряжения к
трубе, подававшей холодную воду  в  умывальник  и  ванную  номера  1607.
Работа  требовала  точности,  и  выполнять  ее  надо  было  в  резиновых
перчатках. Кто потом тронет  кран,  того  сразу  убьет  током.  А  какой
человек по утрам не пользуется краном для холодной воды?
   Соединив нужные провода, электрик поднялся. Имени жертвы он не  знал,
но это его и не  касалось.  Проверив  вольтметром,  все  ли  в  порядке,
электрик закрыл сумку.
   Прежде чем приступить к своей повседневной работе, он еще мог  выпить
чашечку кофе в закусочной на Пьяца Индепенденсиа.
   Ему пришлось минут пять ждать рабочего лифта. Дремавший  лифтер  едва
на него взглянул. В таком большом отеле,  как  "Виктория-Плаца",  всегда
что-нибудь чинили.

***

   Малко проснулся на рассвете. Это был его последний день в Монтевидео.
В одиннадцать часов он будет присутствовать  на  церемонии  выноса  тела
Рона Барбера. Потом самолет скандинавской авиакомпании унесет его в Рио,
а затем в Европу. Александра будет ждать в Копенгагене. Лучше было ее не
оставлять одну слишком надолго.
   В соседних комнатах, сжав кулаки, спали Крис с Милтоном. Гибель  шефа
столичной гвардии явно свалят на тупамарос. Он узнает это,  открыв  "Эль
Паис". Никто не станет слишком оплакивать парагвайского консула.  Кроме,
может быть, неистовой Марии-Изабель. Малко встал и взглянул на пока  еще
безлюдную Пьяца Индепенденсиа.
   Странно все получилось. Под конец ему пришлось помогать тем, с кем он
приехал бороться.
   Малко потянулся, глядя в зеркало  на  шрамы  от  ран,  полученных  им
когда-то в Гонконге. Неожиданно на него напала тоска. Неразлучная прежде
пара - страх и храбрость - расторгала свой союз. Иногда, из-за того, что
он держался всегда настороже, его одолевала невероятная усталость. Малко
остановился перед панорамной фотографией своего замка, лежащей на столе.
Его Грааль. Кто во второй половине двадцатого века желал иметь  замок  с
сотней комнат? Только такой сумасшедший, как он. И все  же  всякий  раз,
когда он возвращался в Лицеи и видел пламя  на  вершине  башни,  у  него
сладостно покалывало сердце.
   Он направился в ванную. И в этот самый  момент  задребезжал  телефон.
Еле слышно. Малко едва обратил внимание.
   Он заколебался. Кто мог звонить в  такую  рань?  Разве  что  полиция.
Телефон продолжал звонить. Малко снял трубку.
   - Сеньор Линге? - тревожно спросил низкий незнакомый голос.
   - Да.
   На другом конце провода раздался облегченный вздох, потом  незнакомец
сказал:
   - Сеньор, я ваш друг. Я  сейчас  к  вам  приду.  Пока  же  ничего  не
делайте, оставайтесь на месте и ни в коем случае не входите в ванную.
   Не успел Малко спросить, что все это значит, как  незнакомец  повесил
трубку. Заинтригованный, Малко натянул шелковый халат, достал пистолет и
бросил недоверчивый взгляд на ванную, которая, казалось, не представляла
никакой  опасности.  Он  подумал  о  форточке.  В  здании  напротив  мог
окопаться снайпер.
   Через десять минут в дверь постучали. Малко открыл. В проеме появился
рабочий с сумкой через плечо.
   - Это я вам звонил, - сказал он. - Могу я войти?
   Малко отошел в сторону, сжимая рукоятку своего пистолета.
   - Что это еще за история с ванной?
   Рабочий загадочно улыбнулся.
   - Пойдемте, сами увидите, сеньор.
   Он порылся в сумке и вытащил длинную отвертку.  Малко  последовал  за
ним до умывальника. Рабочий осторожно дотронулся  отверткой  до  кранов.
Тут же сверкнула фиолетовая искра, и отвертка упала на  пол,  шипя,  как
рассерженная змея.
   Малко непроизвольно стиснул пистолет.
   - Тут шесть тысяч вольт, - задумчиво заметил электрик.
   - Но...
   Добрая улыбка осветила лицо рабочего.
   - Это я устроил ночью. Если бы я не позвонил, вас бы убило током.  Но
я получил приказ все отменить. Я рад, что получил его вовремя.
   Малко начинал понимать.
   - Чей приказ? - спросил он.
   Рабочий пожал плечами.
   -  Этого  я  сказать  не  могу.  Мне  только  поручено  передать  вам
приглашение  сегодня  в   четыре   часа   посетить   часовню   монастыря
доминиканок.
   Он протянул Малко сложенный клочок бумаги и поднял свою отвертку.
   - За четверть часа я все поправлю, - сказал он. - Прощайте.
   Он взял сумку и ретировался. Малко развернул клочок бумаги и  прочел,
что там было написано.

***

   Маленькая часовня была переполнена. В  большинстве  своем  женщинами.
Малко был единственным иностранцем. У дверей  старая  монахиня  спросила
его имя, потом тщательно вычеркнула фамилию Малко и указала место  рядом
с галереей. На него посматривали  с  любопытством.  Белокурые  волосы  и
черные очки резко выделяли его на фоне  постных  монашеских  физиономий.
Хорошо еще, что он не взял сюда своих телохранителей.
   Вдруг он увидел Флор Каталину. В монашеском одеянии, опустив  голову,
она медленно шла вдоль галереи. Она держала за руку  высокого  красивого
мужчину изысканного вида, который годился  ей  в  отцы.  Тот  встретился
взглядом с Малко. Интуиция внезапно подсказала Малко,  что  это  и  есть
Либертад, за которым так  упорно  гонялся  Барбер.  Флор  Каталину  было
трудно узнать, она была вся в кровоподтеках. Ее нос  невероятно  распух.
Глаза так заплыли, что казались закрытыми.
   Малко вдруг понял, почему она его пригласила. Это было  ее  последнее
появление на людях до принятия пострига.
   Необычно было видеть Флор, которую он выслеживал по всему Монтевидео,
эту огневую девушку, этого  ангела-мстителя,  в  приглушенной  атмосфере
часовни.
   Малко поглядел на нее. Флор взгляда не отвела. Смотрела  она  сурово,
отстраненно, словно желала показать, что они остаются противниками,  что
его  спасенная  жизнь  -  всего  лишь  обмен,  которого  она,  возможно,
стыдилась.
   Если только он не был первым добрым поступком в ее новой жизни.
   Началось песнопение. Флор Каталина обхватила руками свое  изувеченное
лицо.
   Он тихо поднялся и вышел из церкви.  Снаружи  солнце  обливало  стены
старого монастыря ярким светом. Малко купил у продавца газет "Эль  Диа".
На первой странице красовался снимок места побоища.
   "Новое преступление боевиков", гласила подпись под фотографией.
   Он уселся в черный посольский "кадиллак".
   - Поехали? - спросил Крис.
   - Поехали, - ответил Малко.
   Свинцовый гроб с телом Рона Барбера ожидал их в аэропорту. На большом
Арлингтонском кладбище он присоединится к множеству  других,  в  которых
покоятся те, кто погиб в безвестности  и  порой  бессмысленной  смертью,
работая на Центральное Разведывательное Управление.



   Жерар ДЕ ВИЛЬЕ
   ЦИКЛОН В ООН

OCR Денис


Глава 1

   Повернувшись  лицом  к  застекленному  проему,  открывавшему  вид  на
розарий, преподнесенный в дар Советским Союзом,  Его  Превосходительство
Джон  Сокати,  чрезвычайный  и  полномочный  посол  Республики   Лесото,
почувствовал, как его переполняет невыразимое блаженство.
   Бар делегатов кишел народом, как на всякой важной сессии  ООН:  будто
рынок  в  Бамако.  Африканские  делегации   представляли   более   трети
ооновского населения. В  противоположность  своим  белым  коллегам,  уже
пресытившимся, они  пунктуально  присутствовали  на  всех  заседаниях  и
комиссиях, даже самых непонятных.
   Джон Сокати обернулся, подошел и  остановился  перед  столом,  вокруг
которого сидело  с  полдюжины  негров,  преисполненный  сознанием  своей
важности.  Ему  было  безразлично