короче.
   В первый раз она выразила неудовольствие.
   - Я хотела бы летать над  землей,  -  закричала  она.  -  Над  землей
забавнее. И потом, над морем мне страшно, я не умею плавать.
   Лейтенант  Колониа  заколебался.  Наконец,  под  умоляющим   взглядом
молодой женщины, он запросил в висевший у его  рта  микрофон  разрешения
сменить маршрут.
   Через тридцать секунд управление полетами дало свое согласие.  Широко
улыбнувшись своей пассажирке, Колониа опять накренил вертолет.
   Она расстегнула пояс и задрала ноги еще  выше;  в  профиль  лейтенант
видел, какое чувственное, похотливое выражение сохраняется на  ее  лице.
Потом с ослепительной улыбкой на устах Мария-Изабель  повернула  к  нему
голову. Слишком  ослепительной,  если  хотела  просто  поблагодарить.  У
лейтенанта Колониа внутри все словно расплавилось.
   - Потрясающе! - крикнула молодая женщина.
   Пилот, польщенный, улыбнулся. Приятное у него все-таки задание!
   Разразившись смехом, она крикнула:
   - Ваша жена приревновала бы вас, если бы сейчас нас увидела.
   - Я не женат, - крикнул в ответ Колониа.
   Мария-Изабель удивилась.
   - Вы должны иметь большой успех у женщин, - с видом знатока проронила
она.
   Лейтенант  снова  выпятил  грудь.  Мария-Изабель  наклонилась,  почти
касаясь губами его уха.
   - Мне хочется лететь низко-низко, - попросила Мария-Изабель.
   Он покачал головой.
   - Это запрещено, сеньора, я не могу.
   - Вы не хотите доставить мне удовольствие?
   Она глядела на лейтенанта чарующим взглядом,  слегка  приоткрыв  рот,
поигрывая с длинным жемчужным  ожерельем.  Лейтенант  Колонна  с  трудом
проглотил слюну. Отказать было так трудно. Вертолет стал снижаться.
   - Фантастика! - воскликнула Мария-Изабель.
   Она нагнулась к нему и, не чинясь, поцеловала в уголки губ. Лейтенант
решил, что это ему пригрезилось, он бросил  на  нее  изумленный,  полный
страсти взгляд.
   - Мне кажется, вы мне всегда нравились, лейтенант, - крикнула она.  -
А я вам?
   Колониа не осмелился ответить. Из-за поцелуя  их  отнесло  метров  на
двадцать в сторону. Он лишь  улыбнулся.  Но  безжалостная  Мария-Изабель
положила длинные наманикюренные пальцы на его суконную форму у пояса.
   - Я задала вам вопрос, лейтенант.
   - Вы  необыкновенно  прекрасны,  донья  Мария-Изабель,  -  сказал  он
сдавленным голосом.
   Она тут же обвила его шею левой рукой.
   - Почему же вы такой робкий? - крикнула она. -  Здесь  нас  никто  не
увидит.
   Что правда, то правда. Обалдевший от радости лейтенант решил, что его
пассажирка   выпила.   Ему   предоставлялась   совершенно    невероятная
возможность. Он повернул к ней голову,  и  вертолет  опять  отбросило  в
сторону. Цветастая блузка  распахнулась  -  разумеется,  случайно,  -  и
показалась восхитительная грудь.
   Мария-Изабель оборотилась  к  нему  и  улыбнулась  как  нельзя  более
красноречивой улыбкой. "Ну и кокетка", -  в  отчаянии  подумал  Колониа.
Ведь она прекрасно знала, что он не может бросить штурвал.
   Однако при таком откровенном поведении Марии-Изабель лейтенант не мог
удержаться, чтобы  не  положить  руку  на  ее  обтянутое  шелком  бедро.
Мария-Изабель словно только этого  и  ждала.  Она  вытянула  ноги,  юбка
задралась, и пальцы лейтенанта Колониа  скользнули  но  белой  коже  над
чулком.
   Но ему тут же пришлось снова схватиться за штурвал. Лейтенант Колониа
был разочарован и рассержен.
   Если так пойдет дальше, они  разобьются  о  деревья,  растущие  вдоль
автострады.  Но  мимолетное  прикосновение   его   наэлектризовало.   Он
покосился на свою странную пассажирку. Распахнув блузку,  обнажив  ноги,
она сидела и напевала. Словно предлагая себя. Он чувствовал,  что  стоит
до нее  дотронуться,  и  она  отдастся  ему.  Лейтенант  сидеть  не  мог
спокойно, так ему было не по себе. Его собственная  страсть  становилась
болезненной и тяготила.
   Словно прочитав  его  мысли,  жена  полковника  Корсо  наклонилась  к
лейтенанту, и тот с ужасом увидел, как  ее  пальцы  касаются  его  брюк,
расстегивают, будто делают вещь совершенно естественную.
   Кровь стучала у него в висках, и он с трудом управлял вертолетом.  Со
сдержанным садизмом донья Мария-Изабель водила рукой туда-сюда. Даже  не
глядя на то, что она делает. Она даже повернулась в  другую  сторону,  к
мелькавшему внизу пейзажу.
   - Надо же, смахивает на Сока, - заметила Мария-Изабель.
   Лейтенанту Колониа было наплевать на пейзаж. Объяви даже ему, что они
пролетают над пирамидами. Он  отчаянно  боролся  с  желанием  сжать  эти
обнаженные бедра, сорвать розовые кружева и овладеть Марией-Изабель.
   Однако они летели вперед со скоростью более шестидесяти пяти  миль  в
час, летели по небу в очень ненадежной  машине.  На  вертолете  не  было
автопилота. Они не успеют толком утолить свою страсть, как камнем рухнут
вниз. Мария-Изабель внезапно сжала пальцы, и он вздрогнул.
   - Не очень-то вы любезны, лейтенант, - прокричала она. -  Я  считала,
что нравлюсь вам больше.
   В эту минуту она искренне наслаждалась. Ласкать мужчину, сидящего  за
штурвалом этой опасной машины, зная, что он в твоей  власти,  -  занятие
умопомрачительное. Она всеми силами сдерживала себя. Но свою роль он еще
не  кончила.  Не  ослабляя  хватки,  она  приблизилась  к  лейтенанту  и
прошептала ему в ухо такое дерзкое  предложение,  что  он  решил,  будто
ослышался.
   Дьявольщина какая-то!
   В голове у него было только одно: освободиться от напряжения  внутри,
которое не давало ему вздохнуть. Он снова протянул руку, тронул упругое,
обтянутое легким шелком бедро, шершавые трусики  и  пояс  для  подвязок.
Продолжить в том же духе он не  успел.  "Белл  47"  снова  вышел  из-под
контроля. Измученный лейтенант опять схватился за штурвал. Сеньора Корсо
тоже, казалось, не в меру возбудилась.
   - Почему бы нам не приземлиться? - прокричала она. -  На  секундочку.
Никто не узнает.
   Лейтенант растерянно посмотрел на Марию-Изабель.
   - Но это невозможно. Там, внизу, люди, да и управление полетами...
   Планом полета любовные шалости с пассажиркой не предусматривались...
   Мария-Изабель показала свои ослепительные  зубы.  Даже  полураздетая,
она выглядела светской дамой, хотя и в высшей  степени  соблазнительной.
Она вновь закричала ему в ухо:
   - У меня есть друзья, у которых тут, на севере Лас Флореса, поместье.
Если мы сядем там, никто нас не потревожит. Их нет дома...
   В голове  у  лейтенанта  Колониа  была  сплошная  каша,  ведь  с  ним
случилась совершенно невероятная вещь. Донья  Мария-Изабель  была  самой
красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Жена его  начальника.  И
именно в ней он возбудил страсть. Неслыханно!
   Воля лейтенанта в один миг дала трещину.
   - Где это поместье?
   Мария-Изабель одарила его чарующей улыбкой.
   - За Рио-Пан-де-Азукаром, там небольшой холм,  и  у  его  подножья  -
большая белая усадьба. Приземлиться можно за домом.
   Лейтенант Колониа схватил микрофон.
   - Я 876, прошу разрешения  на  посадку.  У  меня  упало  давление  на
лопасти. Я пытаюсь переключить скорость, но у меня ничего не получается.
Выровнять вертолёт не удается.
   Управление полетами в Монтевидео ответило сразу.
   - Попробуйте дотянуть до базы в Репечо. Мы их предупредим.
   Лейтенант прикусил губу. Он совсем забыл о существовании военной базы
в тридцати километрах от их теперешнего местонахождения.  Так  что  дело
табак.
   "Белл 47" продолжал лететь прямо. Прикрыв глаза, задрав  юбку,  донья
Мария-Изабель, казалось, только и  ждала  той  минуты,  когда  лейтенант
Колонна ее возьмет.
   Не в силах сдержаться, тот опять схватил микрофон.
   - Я 876. Долететь до Репечо нет возможности. Вынужден  снизить  число
оборотов до тысячи пятисот.
   -  Ладно,  приземляйтесь,  где  сможете,  -  ответили  из  управления
полетами. - Свяжитесь с нами сразу, как сядете.
   Лейтенант  Колониа  отключил  микрофон.  Внизу,  менее  чем  в   двух
километрах от них, виднелась белая  усадьба.  Решительным  движением  он
направил вертолет к земле. Это будет самое захватывающее  приключение  в
его жизни. Хотя кабина пилота  в  "Белл  47"  не  вполне  подходила  для
подобного рода упражнений. Он повернулся к Марии-Изабель, та смотрела на
него затуманенным от страсти взглядом.

***

   Подняв тучи пыли, вертолет всею тяжестью навалился  на  шасси.  Когда
пыль рассеялась, лейтенант Колониа заметил старое строение  с  закрытыми
ставнями. Лопасти все еще медленно  вращались.  Словно  обезумев,  пилот
отвязал свою упряжь и привлек  Марию-Изабель  к  себе.  Они  столкнулись
зубами. Желание его было таким сильным, что  он  едва  не  зарычал,  как
зверь. Всем  своим  пышным  телом,  шелками  да  нейлоном  Мария-Изабель
прильнула к лейтенанту.
   Он алчно стиснул ее  плотное  тело,  прикусил  грудь,  высовывавшуюся
из-под блузки, и уже хотел, устроившись на коленях на  сиденье,  утолить
свою страсть, как Мария-Изабель нежным движением остановила его.
   - Не здесь, любимый.
   В досаде он поднял налившиеся кровью глаза.
   - Но вертолет нельзя оставлять!
   - Даже на несколько минут? - удивилась она. - Но хотя бы для  начала.
За домом крытое гумно, оно всегда открыто.
   Он подумал, что ослышался. В ушах у него все еще стоял гул мотора.
   Но Мария-Изабель уже открыла плексигласовую  дверцу  и,  спрыгнув  на
землю,  обернулась  к  лейтенанту,  который  сидел,  расставив  ноги,  с
идиотской улыбкой на лице. На какую-то долю секунды Колониа подумал, что
самое лучшее ему сейчас взлететь и оставить ее тут. Однако для этого ему
не хватило духу. Он торопливо схватил микрофон.
   - Я 876, я приземлился. Пойду посмотрю, что это за место.
   Он выскочил из кабины и побежал за Марией-Изабель. Догнав ее, он  тут
же повернул, притянул к  себе  и  с  неистовой  страстью  обнял  молодую
женщину. Ответив поцелуем, Мария-Изабель отстранилась.
   - Пойдем же!
   Мария-Изабель взяла лейтенанта за руку и повела за  усадьбу  прямо  к
небольшому строению  без  окон.  Она  отворила  дверь  сарая,  и  они  с
лейтенантом погрузились в прохладную темень.
   Колониа уже не владел  собой.  Он  схватил  Марию-Изабель  за  бедра,
приподнял легкую юбку, неловко попытался сорвать  нижнее  белье.  Тяжело
дыша, они покачивались в полумраке. Вдруг в тот самый момент, когда  его
пальцы судорожно сжали живот женщины, лейтенант почувствовал, как что-то
холодное коснулось его шеи за ухом.
   - Спокойнее, лейтенант,  -  приказал  чей-то  голос  по-английски.  -
Спокойнее.
   Бесконечную долю секунды лейтенант Колониа думал, что это ему снится.
Но  Мария-Изабель  отодвинулась  от  него.  Загорелся  свет.   Лейтенант
выпустил  Марию-Изабель,  повернулся  и  увидел  коротко  постриженного,
сурового  на  вид  человека,  направившего  на   него   дуло   огромного
револьвера.

Глава 17

   Лейтенант Колониа, вылупив глаза, смотрел то на Марию-Изабель, то  на
незнакомца, угрожавшего ему оружием. Кровь прилила лейтенанту к  голове.
Молодая женщина адресовала ему нежную насмешливую улыбку.
   - Простите меня, лейтенант, но мне было совершенно необходимо,  чтобы
вы сюда прилетели.
   Из темноты выступили еще двое. Один - мощного телосложения, с кольтом
в руке, другой - белокурый, элегантный, изящный, в черных  очках  и  без
оружия. Этот последний обратился к пилоту по-испански.
   - Лейтенант, мы прибегли к этому сомнительному способу,  чтобы  выйти
на вас. Нам нужен ваш вертолет и вы сами.
   Лейтенант Колониа соображал все хуже и хуже.  Как  связана  жена  его
начальника с этими вооруженными незнакомцами? Та тем  временем  спокойно
приводила себя в порядок, и внезапный приступ страсти враз вывел его  из
оцепенения.
   - Кто вы такой? - спросил он белокурого мужчину.
   Трое незнакомцев, невозмутимые, опасные, окружили его.
   - Мое имя мало что вам скажет, - ответил тот. - Скажем  так,  я  друг
доньи Корсо. Лейтенант взорвался.
   - Но послушайте, что все это значит? Что вы здесь делаете?
   Малко угрожающе улыбнулся.
   - А вы что здесь делаете? Сажать вертолет вас никто не заставлял.
   Пилот вдруг почувствовал, что почва ускользает у него из-под ног. Под
их дулами он даже не мог вытащить свой табельный пистолет.
   - Послушайте, - сказал Малко. - У меня к вам предложение.
   Пилот  насупился.  Все  это   походило   на   кошмар.   Мария-Изабель
по-прежнему глядела на  него  с  красноречивой  многообещающей  улыбкой.
Вновь его скрутила страсть.
   - Что вам надо? - спросил он.
   До него начинало доходить. Перед ним был сотрудник знаменитого отдела
по борьбе с тупамарос. Эта мысль льстила ему. Лейтенант знал, что  армия
с  благословения  правительства  снабжала  отдел  оружием.  Однако  жена
полковника Корсо могла бы сказать ему об этом прямо. Если только...
   - Что вы хотите мне предложить, сеньор? - услышал он свой собственный
голос.
   Блондин, казалось, вздохнул с облегчением,  видя,  что  пилот  сменил
тон.
   - Как вы, наверно, догадались, - начал он, -  мы  затеяли  не  вполне
законную операцию, хотя особо предосудительного в ней  ничего  нет.  Эти
два господина - американцы.
   Так и есть. Лейтенант Колониа натянуто улыбнулся.
   - Нам понадобился ваш вертолет, чтобы вызволить  одного  человека,  -
сказал Малко. - Другого способа нет, а мы этого очень хотим...
   Офицер знал историю Рона Барбера, и он сразу о ней подумал.
   - Мне кажется, я понял, - медленно произнес он, - но...
   - Послушайте, - перебил его Малко, -  ничего  особенно  опасного  тут
нет. Конечно, вы рискуете попасть под  пули,  но  эти  люди  -  неважные
стрелки.
   - Вы ведь не трус, лейтенант? - нежно проворковала Мария-Изабель.
   Он машинально  улыбнулся.  Разумеется,  он  не  трус.  К  нему  снова
возвращалась бодрость духа. Его пассажирка не смогла бы вести себя таким
образом, если хотя бы немного им не увлеклась...
   - Операция по спасению не терпит отлагательств. Мы управимся за  один
час... Я знаю, что вы хороший пилот.  Надо  будет  посадить  вертолет  в
очень маленьком дворце, окруженном восьмиметровыми стенами.
   Пилот вздрогнул.
   - Восьмиметровыми? Но ведь это тюрьма!
   Лейтенант опять потерял нить.
   - Это тюрьма Пунта-Карретас, - спокойно подтвердил Малко.
   Пилот подумал, что сейчас свихнется.
   - Но что вы забыли в Пунта-Карретас? Там одни преступники да боевики.
   - Два человека, которых  мы  хотим  освободить,  боевики,  -  ответил
Малко. - Мы их потом обменяем.  Колониа  покачал  головой,  снова  теряя
ориентировку.
   - Вы сошли с ума, - прошептал он. - Сошли с ума.
   Кой черт понес Марию-Изабель на эту  галеру?  В  управлении  полетами
наверняка задаются вопросом, куда это он подевался...
   - Мне надо вернуться в вертолет, - сказал он, - выйти на связь...
   Малко не сдвинулся с места.
   - Я хочу, чтобы вы сейчас же отправились со мной. Мы  вернемся  через
сорок минут.
   Пилот в какой-то степени вновь обрел хладнокровие.
   - Я вас понял, сеньор, - сказал он, - но это невозможно. Чего ради  я
стану портить себе жизнь и карьеру?
   - Если все кончится хорошо, вы ничего себе не  испортите,  -  перебил
его Малко. - Никто вас не узнает. У нас тут есть все необходимое,  чтобы
закрыть номерные знаки вашего вертолета.  Все  думают,  что  ваш  "Белл"
сломался.    Не    забудьте,    жена    вашего     начальника     сможет
засвидетельствовать, что не отходила от вас ни на шаг.
   Молодой пилот снова заволновался.
   - Нет, это невозможно, - прошептал он. - Я отказываюсь.
   - Не спешите, - сказал Малко. - Вы ведь еще  не  знаете,  что  будет,
если вы откажетесь...
   Мария-Изабель  подошла  вплотную  к  пилоту.   Ее   прекрасное   лицо
посуровело, и на нем заиграла угрожающая улыбка.
   - Я побегу к дороге, благо она недалеко, - сказала  Мария-Изабель.  -
Остановлю  первую  же  машину,  попрошу  довезти  меня   до   ближайшего
полицейского участка  и  расскажу  там,  что  пилот,  которому  поручили
отвезти меня в Пунта-дель-Эсте, симулировал аварию, а  потом  набросился
на меня и изнасиловал.
   Лейтенант Колониа рассвирепел.
   - Все это шито белыми нитками.
   - Ничего подобного, - возразила молодая женщина. - Я ведь и на  самом
деле буду изнасилована. Я попрошу врача констатировать этот факт. Думаю,
мой муж даже не станет передавать дело в трибунал,  сам  возьмет  вас  и
застрелит.
   Слова Марии-Изабель доходили до лейтенанта как в тумане. Ну  и  змея!
Он с ужасом на нее воззрился.
   - Но почему я... я не...
   Мария-Изабель чуть пожала плечами.
   - Решайтесь поскорее, лейтенант. Вообще-то мне больше по душе  первый
вариант.
   Воцарилась невыносимая долгая тишина. Лейтенант Колониа никак не  мог
оправиться от напора молодой женщины. Она на самом деле хотела, чтобы он
это сделал. Вдруг Мария-Изабель коснулась  лейтенанта  рукой.  Далила  в
пору расцвета! Вновь на ее лице проступила чувственность.
   - Я не притворялась с вами, - тихо сказала она. - Мне жаль, что я вас
сюда притащила, но это был вопрос жизни и  смерти.  Обещаю,  что  я  вам
потом помогу.
   Ее глаза обещали другое, что и решило дело для лейтенанта Колониа.
   Он поглядел на белокурого незнакомца.
   - Ладно, я согласен.
   У Малко словно крылья за плечами выросли. Он представления  не  имел,
что бы стал делать, откажись  Колониа  ему  помогать.  Ему  пришлось  бы
отправить лейтенанта вместе с пышнотелой доньей Марией-Изабель восвояси.
Или обучить Криса Джонса пилотировать "Белл 47".
   - Вот и хорошо, давайте не будем терять время, - сказал он.

***

   Никогда еще за свои двадцать девять лет Симон Колонна не был в  таком
напряжении. Через распахнутую правую  дверцу  свежий  ветер  проникал  в
кабину, холодил щеки. Теперь они с Малко были в  одной  лодке.  Малейшее
неверное движение - и они канут в пустоту.
   "Белл 47" летел к центру  Монтевидео  над  морем  на  высоте  трехсот
футов, чтобы их не засекли радары.
   Перед отлетом лейтенант Колониа связался  с  управлением  полетами  и
объяснил, что ему  потребуется  час  для  проверки  вертолета.  Пока  он
говорил, двое американцев сидели рядом,  небрежно  выставив  оружие.  Но
больше  всего  ему  придало   уверенности   прикосновение   теплых   губ
Марии-Изабель перед самым взлетом.
   - Возвращайтесь скорее, - прошептала она.
   В  кабине  белокурый  незнакомец  быстро  начертил  ему  план  тюрьмы
Пунта-Карретас.
   Лейтенант посмотрел на часы. Четыре часа три  мину-ты.  Через  четыре
минуты они будут над тюрьмой. В четыре часа двух  боевиков  на  тридцать
минут выводят во двор.
   Он мысленно повторил,  что  должен  будет  сделать:  пролететь  вдоль
берега, потом развернуться под прямым углом и залететь за тюрьму,  чтобы
все подумали, будто он прибыл со стороны центра.
   Как мяч в баскетбольную сетку, он  должен  был  нырнуть  в  небольшой
двор, и важно было не повредить лопасти. Сесть  вертикально.  Это  место
находилось  относительно  далеко  от  сторожевых  вышек  с  вооруженными
охранниками.  Оставались  охранники  в   самом   дворе.   Но   для   них
сопровождавший его незнакомец держал на коленях автомат. Потом он должен
дать время двум заключенным подняться на борт. Если  все  будет  хорошо,
эта операция займет не больше пятнадцати секунд.  Если,  на  беду,  этих
людей во дворе не  будет,  ему  дана  команда  взлетать  через  двадцать
секунд. Потому что вся тюрьма тут же забурлит...
   Пластмассовые полосы закрывали номерные знаки вертолета, и их  нельзя
было различить, а таких вертолетов у полиции два десятка.

***

   Лукас  Прадо  непроизвольно  вздрогнул,  когда  в  замке  его  камеры
повернулся ключ. Охранник пришел с опозданием. Было пять минут пятого. В
тюрьме стояла тишина, так как большинство  заключенных  смотрели  старый
американский фильм. Прадо и его  соратник  Мендоса  сидели  в  одиночных
камерах и не имели права на  подобное  развлечение.  С  самого  завтрака
Лукас Прадо мерил шагами камеру, снова и снова считая до  десяти  тысяч.
Ему не верилось,