тут же угасло, утонуло в горечи и тяжелых
воспоминаниях... Он посмотрел на удаляющиеся пышные бедра. Он уже  более
года не занимался с ней любовью, и, может быть, больше никогда этого  не
будет. Она его никогда не желала.
   Он закрыл за ней дверь, приставил к ней скамейку.  Заглянул  в  окно,
убедился что Лиз действительно уходит. Повернувшись к человеку, сидящему
на кровати, он резко сказал:
   - Капитан Шивароль, я должен вам что-то сказать.
   Камбоджиец поднял на него испуганные и удивленные глаза. Он знал, что
Дуг Франкель был в курсе его связи с Лиз. Что было  за  этим  непонятным
вмешательством?
   - Мистер Франкель, я не понимаю...
   Дуг  шагнул  вперед  и  пистолетом  нанес  ему  сильнейший  удар   по
переносице.
   - Дерьмо! Ты забыл, что это моя жена!
   Прикрывая двумя ладонями кровоточащий нос, капитан  Шивароль  пытался
не поддаваться панике: он повторял себе, что американец  вряд  ли  хотел
его убить. Надо только пережить этот тяжелый  момент.  Боль  в  разбитой
переносице туманила сознание. Из глаз брызнули неудержимые слезы.  Самое
плохое, что он оставался раздетым. Оставив нос и ничего толком  но  видя
из-за слез, он протянул руку к своим  брюкам.  Удар  пистолета  но  руке
остановил эту попытку.
   - Оставайся пока голым. Ты хорошо чувствовал себя так только  что.  И
внимательно слушай, что я тебе скажу...
   Дуг Франкель встал и ткнул в него дулом.
   - Мне нужен пилот и самолет. Т-28.  Для  миссии,  которая  займет  не
более двух часов. Если ты согласишься, то одевайся и убирайся.  На  этом
наши переговоры кончаются. Если ты не согласен, то я тут же стреляю.
   Капитан Шивароль решил, что он чего-то не понял.
   - Т-28? Но для чего?
   - Т-28 с  бомбовым  запасом,  -  уточнил  Дуг  Франкель.  -  Ведь  ты
командуешь эскадрильей Т-28? Не так ли?
   Шивароль глотнул воздух:
   - Да... Но...
   - Замечательно. Ты способен сбросить бомбу, куда я тебе укажу?
   Капитан Шивароль в отчаянии отказывался понимать, чего от него хотят.
Мозги его стали как начинка фруктового пирога. Напрасно  он  напрягался,
чтобы  понять,  какая  дьявольская  западня  ему  готовилась.  Он  решил
прикинуться дурачком.
   -  Для  специальных  полетов,  -  начал  он,  -  необходимо   решение
президента... И почему...
   - Пошел ты на... - взорвался Франкель.
   Резким движением он буквально погрузил дуло в  рот  пилота  почти  до
трахеи и снял предохранитель.
   Глаза камбоджийца забегали.  Он  растерянно  пытался  поймать  взгляд
американца, но увидел в  нем  только  ярость  и  понял,  что  тот  готов
выстрелить. Но он не хотел умирать.
   - Подождите, - закричал он, - я, может быть, смогу...
   Давление пистолета не ослабевало.
   - Ты согласен достать мне Т-28 с бомбами и сбросить их  там,  куда  я
укажу?
   - Попытаюсь, - выдохнул капитан Шивароль.
   Дуг Франкель сделал вид, что колеблется, и  еще  некоторое  время  не
двигался. Потом отпустил камбоджийца.  Предстояла  еще  длинная  дорога.
Шивароль был таким же верным союзником, как  кобра.  Требовалось  только
крепко держать его в руках.
   - Хорошо, Одевайся.
   Капитан Шивароль набросился на одежду  и  через  несколько  мгновений
вновь обрел нормальный вид. Дуг Франкель следил за ним, не убирая оружия
и не отказываясь от своих намерений. Насилие необходимо.  Ему  известно,
что, в отличие от других камбоджийцев, Шивароль  труслив.  Страх  должен
стать главным действующим лицом.
   - Мне очень больно, - сказал капитан, промокая нос,  размер  которого
увеличился вдвое.
   - Если ты не сделаешь то,  что  я  скажу,  тебе  будет  еще  больнее:
выстрелю  тебе  в  мошонку.  Теперь  слушай.  Ты  должен   взлететь   из
Почентронга с четырьмя  двухсотпятидесятифунтовыми  бомбами  на  крыльях
твоего Т-28. Ты бросишь эти бомбы  на  здание,  где  проходят  заседания
Совета министров в Шамкар Моне. Затем  ты  посадишь  самолет  на  месте,
которое тебе будет указано. Я встречу тебя и тайно привезу в посольство.
Пока все не успокоится. Затем  сделаю  все,  чтобы  новое  правительство
назначило тебя командующим воздушным флотом Камбоджи. В чине генерала...
   Охваченный ужасом, капитан Шивароль молчал. Через несколько секунд он
вытер лоб, машинально ощупал  распухший  нос.  Он  даже  не  осмеливался
посмотреть в глаза Франкелю.
   - Но это невозможно.
   Тонкие губы Франкеля стали совсем невидимыми.
   - Тогда прощайся с жизнью.
   Шивароль, спотыкаясь, отступил к стене. Теперь  он  возненавидел  Лиз
Франкель. Это из-за нее он оказался в навозной куче.
   - Я не могу гарантировать, что мои бомбы упадут на здание, о  котором
вы говорите. У меня не хватает опыта. Клянусь. Если промахнусь,  то  уже
не смогу вернуться в Пномпень. У меня жена, дети... Я здесь  провел  всю
свою жизнь...
   Но он уже начал ясно представлять себе плоскую крышу большого  белого
здания. Двухсотпятидесятифунтовая бомба легко его пробьет. При  условии,
если она попадет.
   Совершенно растерянный, камбоджиец постоянно вытирал пот, лившийся на
глаза. Всхлипнул своим разбитым носом.
   Дуг Франкель почувствовал, что он говорит правду. Об этом  он  и  сам
думал. Камбоджийские пилоты Т-28 были широко известны своей трусостью...
Во  время  налетов  они  никогда  не  спускались  ниже  800  метров  при
бомбометании. Если только это не было связано с религией. Странные  люди
эти  камбоджийцы.  Они   проявляли   то   невероятную   жестокость,   то
благоговейное  отношение  к  жизни,  в   соответствии   с   буддистскими
принципами.  Американским  советникам   так   и   не   удалось   убедить
правительственную  авиацию  применять  ужасные   шариковые   бомбы   для
поражения живой силы... Командование  отказывалось,  считая,  что  будет
убито слишком много людей.
   Попав в тупик, американец отчаянно пытался найти выход. Даже если  он
сейчас убьет Шивароля, он не превратит его в хорошего  летчика.  Наконец
он решился.
   - Хорошо. Твоя задача будет проще. Ты взлетаешь с бомбами и  садишься
с ними в тихом месте. На пустыре или на дороге... Я знаю хороший участок
на шоссе №4.  Там  ты  оставишь  самолет  другому,  который  и  завершит
работу...
   Капитана Шивароля еще сильнее охватила паника.
   - Но кто же будет управлять самолетом? Что будет со мной?
   - Я подумаю о тебе. Как я говорил. Что касается  пилота,  то  это  не
твоя забота.
   В Лаосе и Камбодже американских пилотов было  более  чем  достаточно.
Многие воевали  еще  во  Вьетнаме  и  были  способны  попасть  бомбой  в
десятиметровый круг... с завязанными глазами.
   - Вы от меня требуете невозможного.
   Дуга Франкеля взорвало. Схватив хрупкого камбоджийца за  рубашку,  он
припечатал его к стене. Резким ударом ниже пояса он сложил его  пополам.
Изо всех сил ткнул дулом пистолета ему в живот.
   - Кончай кривляться. Иначе стреляю. У меня сильное желание прикончить
тебя.
   Шивароль почувствовал запах пота американца. Неожиданно это  напугало
его еще больше, чем оружие. Он уже не соображал, где находится.  А  ведь
ему всегда удавалось избежать фронта и всех опасностей.
   - Я попытаюсь. Попытаюсь.
   - Нечего здесь пытаться. Надо сделать. Требую, чтобы ты  посадил  для
меня самолет на шоссе №4.
   - Я сделаю это, - капитулировал наконец капитан.
   Дуг  Франкель  отпустил  его  и  отступил  на  пару   шагов.   Тяжело
обрабатывать такого тина. Его постоянно следовало держать в страхе.
   Неожиданно пилот вспомнил о чем-то.
   - Как, вы требуете, чтобы я совершил посадку с бомбами?
   - Конечно, это боевой вылет, а не развлекательная прогулка.
   - Но это так опасно. Я могу неудачно сесть, бомба может оторваться.
   Дуг Франкель решил, что настало время проявить понимание.
   - Если ты сделаешь то, что я требую,  то  дарю  тебе  целый  грузовик
105-миллиметровых снарядов.
   Капитан отвел глаза.
   - Но я никак не могу понять...
   - Не принимай меня за идиота. Ведь твой  тесть  уже  продал  им  6000
таких снарядов. По восемь миллионов риелей грузовик... Так  что  у  тебя
есть нужные связи. Не так ли? Это премиальные за сложный полет.
   Камбоджиец не стал настаивать. Не  стоило  говорить  американцу,  что
цены  успели  подскочить,  и  груженый  грузовик  теперь  уже  стоил  10
миллионов риелей. По он еще далеко не успокоился.
   - А если другой пилот не попадет в  здание  Совета  министров,  то  я
попаду в лапы специальной полиции.
   Дуг Франкель сухо прервал:
   - Разве мы промахнулись в случае с президентом Нго Динь Дьемом?
   Казалось, над ними пролетел ангел, завернутый в американский  флаг  с
кровавыми пятнами. ЦРУ имело в своем активе несколько удачных убийств  в
Юго-Восточной Азии.
   Капитан Шивароль уже подсчитал в уме, что  можно  сделать  с  десятью
миллионами. Лиз снова стала ему нравиться.
   - Когда вы думаете начать? - спросил он более твердым голосом.
   - Очень скоро. Как только решится вопрос со второй  частью  операции.
Это потребует не  больше  недели.  Сколько  тебе  нужно  времени,  чтобы
достать самолет?
   Шивароль заколебался.
   - Двое суток.
   - Прекрасно. Уходи первым. Но если ты с кем-нибудь заговоришь о нашем
деле, то знаешь, чем это для тебя кончится.
   Капитан Шивароль не ответил. Он был не в  состоянии  бороться  против
ЦРУ.
   Он вышел, не подав руки Дугу  Франкелю.  Американец  сунул  оружие  в
карман и сел на  кровать,  вдыхая  запах  жены.  Он  испытывал  странное
чувство. Боль снова стала шевелиться где-то  внутри.  Он  преодолел  се,
сосредоточившись на новой проблеме. Для осуществления плана принца Малко
требовалось найти другого пилота. Такого, кому можно было бы довериться.
Находившиеся в Пномпене американцы были либо сволочами, либо тронутыми.
   Все это предвещало интересные переговоры...

***

   Маддеви Шивароль грациозно плавала в  теплой  воде  бассейна  "Пном".
Стоя  на  дне  бассейна,  Малко  опирался  локтями  о  край  площадки  и
напряженно вслушивался в сигнал приемника. Никаких новостей от Франкеля.
Контролер вызывал его каждые десять минут. Он и сам проявлял все большее
беспокойство.
   Где его искать? Вынужденное бездействие бесило Малко.  Будучи  умелой
соблазнительницей, Маддеви Шива-роль,  как  игривый  дельфин,  коснулась
его, прижалась на долю секунды, со смехом отплыла к середине... Она  все
более бесстыдно провоцировала Малко.
   На противоположном берегу взбешенная  Монивань  демонстрировала  свое
недовольство в компании Ти-Нам.
   Маддеви Шивароль взобралась на площадку и села, скрестив ноги.
   - Так пойдем же ко мне на чай, - повторила она. - Вы  видите,  мистер
Франкель где-то задерживается.
   Ее взгляд был  достаточно  красноречив.  Малко  заколебался.  Почтить
вниманием камбоджийку или оставаться наедине с  черным  беспокойством...
Но ответить он не успел: в саду неожиданно  появилась  машина  Франкеля.
Американец стремительно выскочил из нее  и  побежал  к  бассейну.  Малко
выпрыгнул из воды и побежал  навстречу.  Рядом  появилась  молчаливая  и
покорная Монивань. Дуг упал в кресло мадам Шивароль.
   - Где вы были? Почему не отвечали?
   Дуг подозвал официанта.
   - Я работал. Это оказалось весьма непростым делом.
   Он умолк,  заметив,  что  Маддеви  Шивароль  направилась  к  ним.  Он
поприветствовал поклоном даму, которая  бросила  на  американца  ледяной
взгляд. Взгляд потеплел, когда она протянула руку Малко.
   - Я ухожу. Если вы не будете очень заняты, приходите ко мне на чай.
   Но это "вы" было обращено только к Малко. Тот  заверил,  что  сделает
все возможное. Дуг  Франкель  проследил  глазами  за  молодой  женщиной,
отправившейся в кабину для переодевания возле ресторана "Сирена", меню в
котором совершенно не изменилось с 1945 года.
   - Когда ее муж придет домой, ее ждет большой сюрприз, - прошептал он.
- Интересно, что он ей расскажет.
   - А вы его видели?
   Не упуская никаких подробностей, Дуг Франкель  рассказал,  при  каких
обстоятельствах он встретил капитана Шивароля. В разгар его  рассказа  к
ним подошла обиженная и покорная Монивань. Она села на землю между двумя
мужчинами. Начала слушать. Она не все могла сказать,  но  все  прекрасно
понимала.
   Итак, - заключил Дуг Франкель, - мы в навозе. Ни вы, ни  я  не  можем
управлять этим проклятым Т-28. И я никого не знаю, кому  можно  было  бы
поручить такое дело.
   Надолго установилось  молчание.  Официант  принес  Франкелю  лимон  с
холодной водой. Тот выпил залпом. Вдруг Монивань наклонилась  в  сторону
Дуга и что-то пропела по-китайски.
   Американец изобразил на своем лице крайнее удивление и чуть  было  не
проглотил соломинку.
   - Тысяча чертей! Она подсказала прекрасный вариант!

Глава 7

   Какой сукин сын украл мои пирожки!
   С лицом, искаженным от ярости, стоя перед открытым холодильником. Хал
Давидов не мог оторвать глаз от пустых полок.  Стоящие  посреди  комнаты
Малко и Монивань не  знали,  как  реагировать  на  эту  ярость  молодого
американца. Они постучали в дверь его особнячка, расположенного тут  же,
в парке "Пном", через несколько секунд после его возвращения.
   В  сердцах  он  так  хлопнул  дверью,  что,  казалось,   стены   дома
закачались.
   С  большими  светло-голубыми  глазами,  носом  с  легкой   горбинкой,
энергичными чертами лица, черными гладкими зачесанными назад волосами он
должен нравиться женщинам. Монивань закивала головой и сказала:
   - Товарищ номер один!
   Игнорируя Малко. Хал Давидов прервал ее:
   - А где Ти-Нам?
   - Ти-Нам сейчас приходить.
   Она указала на Малко с улыбкой одновременно хитрой и покорной:
   - Товарищ номер один.
   - Ха-ха, - таков был ответ американца.
   Он явно принимал Малко  за  нового  любовника  Монивань.  Не  обращая
внимания на гостей, он снял рубашку, брюки, остался в серых  плавках.  У
него было упитанное мускулистое тело, слегка загорелое.
   Малко  подумал,  что  хозяин  собирается  принять  душ,   но   ничего
подобного. Он натянул на себя боксерские  шорты,  забрался  на  диван  в
угол, достал откуда-то коробку и обернулся к Малко.
   - Вы играете в шахматы?
   - Да, немного.
   - Давайте сыграем партию. Я люблю шахматы. Они меня  успокаивают.  А,
черт, совсем забыл!
   Неожиданно он схватил себя за так понравившиеся всем черные волосы  и
потянул их вверх. К великому удивлению Малко, они оторвались от  головы.
Парик! Бросив его в угол, он  взъерошил  свои  природные  гораздо  более
светлые волосы, вынул какую-то заколку. Волосы опустились ему  до  самых
плеч. Заметив удивление Малко, он объяснил:
   - Хозяин моей компании заставляет меня  носить  парик.  Иначе  он  не
допускает меня до своей тухлой "дакоты". Утверждает,  что  пассажиры  не
доверяют моим длинным волосам!
   С этими длинными волосами он напоминал не пилота гражданских линий, а
Иисуса Христа... В этот момент он повернулся спиной, и Малко увидел, что
его шорты были заштопаны во многих местах. Кажется, пилоты в Камбодже не
относятся к категории высокооплачиваемых.
   Когда они втроем вышли из дома,  Монивань  взяла  Малко  под  руку  и
сказала:
   - Все в порядке, в порядке.
   Трудно было в это поверить.
   - Твой друг не слишком любезен.
   Американец шел немного впереди. Молча.
   Монивань серьезно покачала головой.
   - Ему много проблем... Деньги... Просить Ти-Нам... 30 000 риелей...
   По всей видимости, Хал Давидов  не  купался  в  золоте.  Его  дом  не
отличался изобилием. Самая дорогая вещь там был  автомат  с  вставленным
магазином, валявшийся возле кровати. Обычный предмет в Пномпене.
   Они увидели, что  Ти-Нам,  сидевшая  под  большим  зонтом,  встала  и
бросилась  им  навстречу.  Американец  что-то  сказал  ей  и  уселся  на
противоположной стороне бассейна. Оскорбленная Ти-Нам вернулась к  Малко
и Монивань.
   - Хал гневается, - сказала она с грустью.
   - Так что это за история с пирожками?
   Вьетнамка стала серьезной.
   - Вчера вечером Хал целый вечер готовил  пирожки  с  ганшой.  Он  сам
сделал тесто. Пирожки украли его друзья, когда его не было дома.
   Малко начал думать о том, насколько предложение Монивань связать  его
с Хал Давидовым было разумным. С пилотом, который действует под  ганшой.
Это совсем не успокаивает... Малко стал понимать, почему Дуглас Франкель
сделал гримасу, когда Монивань назвала имя этого странного пилота.
   А  в  это  время  пилот  оживленно  беседовал  со  светлым  гигантом,
развалившимся в кресле и положившим ноги на стол. Каска лежала на земле.
Пуленепробиваемый жилет был надет на голос тело. Военные брюки и сапоги.
Картину дополнял автомат М-16, повешенный на спинку кресла.
   - Я думал, что в Камбодже больше нет американских солдат.
   - Это - австралиец, - объяснила Ти-Нам. - Да к тому  же  гражданский.
Приехал в отпуск. Купил М-16, жилет  и  каску.  Каждое  утро  бывает  на
фронте, не любит коммунистов. Старается их убивать. Живет в гостинице.
   Странный   отпуск.   Эту   идею   можно    будет    предложить    для
Средиземноморского клуба... Охота за "красными кхмерами".  Вместо  того,
чтобы привозить ракушки  в  качестве  сувениров,  они  привезут  печень.
Австралиец осушил свой стакан, встал, забрал каску, М-16 и направился  к
гостинице. Хал Давидов помахал шахматной доской в качестве приглашающего
жеста. Но Малко колебался. Монивань тайком подтолкнула его.
   - Иди, все в порядке, иди.
   Ну что же, это будет не дороже, чем партия в шахматы.

***

   Рассеянно играя с кинжалом Кобар, генерал Унг Кром кипел  от  ярости.
Час назад ему сообщили,  что  Монивань  жива  и  укокошила  подосланного
убийцу. Тем самым нанесен жестокий  удар  по  самолюбию  того,  кто  его
послал. Особую ярость вызывало  то,  что  какая-то  девка  справилась  с
солдатом, вооруженным АК-47! И он так яростно стал дергать себя за  усы,
что почти оторвал их.
   Протяжная кхмерская музыка, которая обычно его  убаюкивала,  на  этот
раз не могла успокоить.
   Неожиданно он изо всех сил ударил кинжалом по столу. Сила удара  была
такова, что  кинжал  пробил  толстую  нанку  с  бумагами,  на  несколько
сантиметров вонзился в дерево и остался стоять, вибрируя. На его  лезвии
отражалось искаженное злобой лицо  генерала.  Он  оставался  неподвижным
несколько секунд, затем нажал  кнопку  звонка.  Немедленно  появившемуся
солдату генерал бросил только одно слово:
   - Фуонг!

***

   Хал Давидов поднял голову, ощутив взгляд Малко.
   Маленькая карманная шахматная доска стояла между ними на стуле.
   - Ваш ход.
   - Да, я знаю. Но я не в состоянии сейчас играть.
   - Возникли проблемы?
   - Да. Думаю, что вы могли бы мне помочь.
   - Я?
   Хиппи был явно удивлен. Неожиданно он нахмурил брови и стал  усиленно
чесать левую икру. В это же время большой палец этой ноги  стал  странно
дергаться. Он сделал гримасу:
   - Мои нервы никуда не годятся. Во время посадки пуля  угодила  мне  в
ногу. Три месяца назад. Когда начинается боль,  я  почесываю  икру.  Это
приносит облегчение.
   Все более и более  странный.  В  зеленоватой  и  дырявой  рубашке  он
походил на истинного тропического бродягу, азиатского хиппи.
   Он снова старательно принялся чесать свою волосатую икру.
   - Монивань сказала, что вы работаете пилотом в частной компании...
   - Такой частной, что в ней остались одни части! Я летал два  года  во
Вьетнаме. Напалм и ракеты.  Мне  осточертело  убивать  этих  несчастных.
Здесь тебя заставляют проливать пот, а не убивать.  Я  пилотирую  старую
этажерку. ДС-3. Когда есть горючее. Садиться приходится там, где скажут,
и перевозить то, что скажут. За что,  естественно,  платят.  Компания  -
собственность одного камбоджийского генерала. Он  зарабатывает  огромные
деньги...  Позволяет  "красным   кхмерам"   перерезать   дорогу.   Затем
организует снабжение  окруженного  города  по  воздуху.  Разумеется,  за
огромные деньги. А сверх того, часто забывает мне платить.
   Он замолк, как если бы опомнился, что слишком много  наболтал.  Малко
старался не пропустить ни  одного  слова  из  рассказа.  Технически  Хал
Давидов способен ос