- Позвони мне, - предложила она. - Мой телефон HOL-42739.
     Наконец Малко  и  Дафния  очутились  на  улице.  Воздух  был  теплым.
Внезапно он остановился как вкопанный. Украшение! Оно все  еще  лежало  на
дне бассейна.
     - Какого дьявола! - выругался он. - Почему вы не забрали этот  лунный
камень?
     Дафния надула губки.
     - Это что, очень важно?
     - Очень.
     Слишком поздно было идти теперь искать его. В  чьи  только  руки  оно
попадет?
     Внезапно ему все показалось пустяком.  Народ  в  ЦРУ  совсем  потерял
рассудок. Таких миллиардеров, как  Джин  Ширак,  в  Калифорнии  было  пруд
пруди.
     Он  с  отвращением  поморщился.  Его  кожа  все  еще  издавала  запах
оливкового масла вперемешку с духами "дорогуши" Джил.
     Они дошли пешком до Беверли Хиллз. Всего пятьдесят метров. Малко  дал
себе слово  позвонить  Альберту  Манну.  Ему  хотелось  как  можно  скорее
вернуться к себе в замок.
     Дафния минут десять пробыла в душе. Он в это время размышлял, лежа на
спине. В  ушах  стоял  звон,  и  он  чувствовал  себя  необычайно  легким:
сказывалось действие марихуаны.
     Внезапно он испытал беспредметную животную страсть при  виде  Дафнии,
выходящей из ванны. Его тело желало  эту  великолепную  самку.  Воля  была
совершенно подавлена наркотиком. Дафния уставилась на него и простонала:
     - Ах, нет. Только не вы и не сейчас.
     Сконфуженный Малко потянулся за  простынями.  Дафния,  как  послушная
девочка, улеглась рядом. Затем она пробормотала:
     - Ну что, вам теперь лучше?
     Пять минут спустя они уже спали.


     Джин Ширак разыскал  "дорогушу"  Джил  в  небольшой  биллиардной.  Он
чувствовал себя пресыщенным и удовлетворенным телом Дафнии. Прочие  заботы
были изгнаны марихуаной. Этот вечер заслуживал быть прожитым.
     "Дорогуша" Джил,  навалившись  на  биллиард,  напротив,  пребывала  в
дурном расположении духа. На ее взгляд, Малко ушел чересчур рано.
     - Быстро же ты раздал свои цацки этой дойной корове, - перешла она  в
наступление.
     Она ненавидела всех женщин, имевших грудь больше, чем у нее.
     Джин Ширак посмотрел на нее с искренним удивлением:
     - Я никаких драгоценностей ей вообще не давал.
     - Не рассказывай мне сказки, - отрезала Джил. - Я  видела  на  ней  в
бассейне, когда она была рядом со  мной,  такое  же  украшение,  какое  ты
подарил мне. Лунный камень. Только мой остался с твоим индейцем...  Я  его
положила ему в карман и не подумала, чтобы вытащить обратно. Ты должен мне
подарить другое...
     Джину Шираку вдруг показалось, что на него обрушился ледяной водопад.
Он отчаянно  пытался  собрать  свои  мысли  в  помутившемся  рассудке.  Он
занимался любовью с Дафнией и мог поклясться, что на ней не  было  никаких
украшений. Однако Джил не померещилось. Должно  быть,  украшение  упало  в
бассейн во время потасовки.
     "Дорогуша" Джил думала уже о другом.
     - Я ухожу, - объявила она. -  Постарайся  почаще  видеться  со  своей
дойной коровой, потому что мне обалденно нравится ее дружок.
     Джин слушал ее одним ухом. Он бросился в сад. Вокруг бассейна  больше
никого не было, за исключением двух задремавших в креслах-качалках пар. Он
погрузился в прозрачную воду и сразу же нашел  лежавшее  на  дне  бассейна
украшение.
     Он наклонился и вытащил его,  затем  вернулся  и  закрылся  в  ванной
комнате. Сердце сильными ударами билось в груди.
     Джин  подставил  лунный  камень  под  неоновый  свет  и   внимательно
разглядел. По мере того, как проходили секунды, он чувствовал, как из него
вытекает жизнь.
     Это украшение  существовало  только  в  единственном  экземпляре.  Он
сделал его на заказ специально для "дорогуши" Джил. Стало быть, украшение,
лежавшее в углублении его ладони,  было  тем  самым,  найденным  на  трупе
навахо. Убитый на месте тем, что это означало, Джин Ширак рухнул на стул.



                                    9

     В умывальнике Джина  Ширака  стошнило.  От  страха  и  спиртного.  На
какую-то долю секунды у него молнией промелькнуло ощущение, что его  жизнь
кончена, что это вопрос нескольких дней. Оставшись  один  в  гостиной,  он
теперь пытался рассуждать и бороться.
     Украшение осталось лежать на умывальнике маленьким злобным  зверьком,
как осязаемое доказательство угрозы, нависшей над Джином Шираком.
     Он спрашивал себя, не лучше ли было сесть на первый самолет в  Мехико
или Акапулько. Или еще дальше. Первый раз в жизни ему не  хотелось  выпить
или выкурить сигарету  с  марихуаной.  Обхватив  голову  руками,  он  тихо
ругался по-венгерски. Этот язык он силился забыть с очень давних пор.
     Теперь, когда действие алкоголя и  наркотика  прошло,  по  его  венам
неуловимым ядом струился страх.  Случилось  то,  чего  он  всегда  боялся.
Словно больной, которому объявили, что у  него  рак,  он  ощущал  огромную
пустоту и ничего больше.
     Кем были этот светловолосый человек и его роскошная спутница?
     Такие вещи не в стиле ФБР. Значит,  это  шло  от  еще  более  опасной
организации. То, что они были  здесь,  значило,  что  его,  Джина  Ширака,
подозревают.
     Он  не  понимал,  почему  женщина  напялила  украшение,  которое   ее
выдавало. Чтобы заставить его  выдать  себя?  Это  было  по  меньшей  мере
макиавеллиевской хитростью. Или же по какой-нибудь другой причине... Могло
быть лишь невероятной случайностью, что эти двое никаким боком не касались
смерти навахо.
     К страху примешивалось глухое сексуальное озлобление:  он  больше  не
сможет спать с Дафнией. И он упрекал себя  за  то,  что  не  довел  ее  до
изнеможения сегодня вечером.
     Стараясь совладать с охватившей его паникой, он  направился  к  бару,
плеснул себе виски и одним глотком выпил. Началось икание, но алкоголь  он
не выплюнул. Вскоре появилось благостное ощущение. Он с наслаждением зарыл
ноги в белый ковер на полу. Через несколько часов  булочник  принесет  ему
парижский хлеб "багет", специально доставленный из Европы на самолете.
     Такова была его жизнь. Все это он рисковал потерять. Он не  хотел  от
этого отказываться. И не мог.
     Он попытался рассуждать логически. Его неотступно  преследовал  образ
"дорогуши" Джил, приглашающей  светловолосого  человека.  Тот  постарается
проникнуть  к  ней,  обнаружит  существование  пантеры  и  заставит   Джил
говорить. Чтобы спасти себя, она не продержится и пяти  минут.  Итак,  она
может сказать, что Джин Ширак просил ее отвезти навахо в Мексику.
     Этого было достаточно.
     Количество виски в бутылке  заметно  уменьшилось.  Джин  Ширак  вытер
слезу: он оплакивал самого себя.
     В черепной коробке беспорядочно сталкивались мысли. Был  только  один
способ определенным образом обеспечить свою  безопасность,  поскольку  его
ахиллесовой пятой была Джил. По крайней  мере,  хоть  выиграть  время.  Он
вздрогнул  при  мысли,  что  не  приключись  благословенного  инцидента  с
Дафнией, светловолосый человек был бы в это самое время уже у Джил.
     Однако опасность все еще оставалась. Он не осмеливался расправиться с
Джил.
     Чем больше он думал, тем более по душе ему приходилась иная мысль.  С
помощью алкоголя на ум приходили самые легкие и логичные решения. В  конце
концов, это всего лишь полоса  неудач,  которая  должна  пройти.  Если  он
проявит достаточно твердости и проворства, Ирэн потеряет присутствие духа.
И он сможет продолжать вести свою беззаботную блестящую жизнь.
     Остаток разума еще предупреждал его об опасности. Он сунул  голову  в
пасть льву...
     Но в конце концов,  он  их  немало  повидал  в  Голливуде.  И  всегда
выигрывал.
     В бутылке оставалось меньше четверти виски. Он вылил его  в  огромный
бокал круглой формы и принялся смаковать, мысленно  перебирая  свой  план.
Все концы сходились, все было логично.
     Закончив бокал, он встал и подошел к сейфу, спрятанному  в  одной  из
стен его комнаты.  Он  вытащил  оттуда  пригоршню  стодолларовых  банкнот,
которые имел обыкновение там хранить. Запихнув деньги в карман, он погасил
свет и вышел.


     При виде роллс-ройса стального  цвета,  останавливающегося  у  "Виски
Гого" по бульвару Сансет, юная хиппачка присвистнула. Через ее  прозрачную
блузку светилась грудь. Она на  всякий  случай  встала  и  склонилась  над
открытым стеклом:
     - Мне нужно десять долларов, чтобы купить себе травки...
     Джин Ширак даже не ответил. Он чувствовал уверенность  в  себе,  хотя
слегка пошатывался, не отдавая в том себе отчета. Он свернул и вошел через
служебный вход по Дохини-драйв.  Его  остановил  высокий  негр  в  зеленой
рубашке:
     - Куда вы, мистер? Сюда нельзя.
     Джин, шокированный тем, что его не признают, вытащил десятидолларовый
банкнот.
     - Я пришел к Дайане Миллер. Я ее друг.
     Негр протянул ладонь, розовую с внутренней стороны, банкнот исчез,  и
он холодно произнес:
     - Она ушла. Вот уже целый час.
     Джин посмотрел на него снизу вверх. Но тот, похоже,  говорил  правду.
Он вытащил еще банкнот.
     - Куда?
     - В "Оргазм", - проронил негр.
     - Где это?
     Негр выкатил глаза и улыбнулся.
     - Классное место, мистер. На Чинеге, между Уилширом и Третьей улицей.
Две недели как открылось.
     Джин был уже за рулем роллс-ройса.  На  этот  раз  юная  хиппачка  не
шевельнулась,  удовлетворившись  лишь  плевком   на   великолепный   капот
автомобиля.
     Снаружи ничто не указывало на  ночное  заведение.  Это  было  большое
квадратное здание  справа  вниз  по  бульвару  Чинега.  Какой-то  заросший
волосами  молодой  человек  вынырнул  из   темноты,   чтобы   припарковать
роллс-ройс, и протянул руку:
     - Один доллар, сэр.
     На входе Джин лишился еще 25 долларов членских взносов. "Оргазм"  был
частным клубом. Девица его утешила:
     - Вы хорошо поступаете. На прошлой неделе было десять долларов. Через
пятнадцать дней будет сто.
     Или "Оргазм" закроется. Но Джину Шираку было наплевать.  Он  вошел  и
вытаращил глаза в темноту. "Оргазм"  был  странным  местом.  Там  не  было
никаких стульев, кроме подушек прямо на полу и шезлонгов. Клуб состоял  из
большой комнаты, куда попал Джин, с экраном, на котором шли старые фильмы,
прилегающей  к  ней  биллиардной,  которая  служила  также  рестораном,  и
"психоделической преисподней" в подвале. Короче, дискотекой, где  вряд  ли
можно  было  бы  прожить  дольше  нескольких  секунд   из-за   грохота   и
стробоскопов,  которые  отбрасывали  резкий  прерывистый  свет  на   пары,
растянувшиеся на полу.
     Народу было немного. Джин  нашел  лежавшую  на  подушках  Дайану.  Ее
держал за руку молодой негр.
     Завидев Джина, она издала удивленный возглас и встала. Он похлопал ее
по заду. Его он больше всего в ней  любил:  выпуклые  ягодицы  необычайной
твердости  погружали  Джина  в  бездны  похоти.  Словно  играючи,   Дайана
потерлась своей маленькой грудью о сиреневую рубашку продюсера.
     - Ты заскучал, бэби, - сказала она. - И вспомнил о  своей  очаровашке
Дайане? Иди-ка сюда.
     Она притянула его на подушки, и они уселись рядышком, лицом к экрану.
Рядом с ними какая-то пара издавала нечленораздельные  звуки,  уставившись
друг другу в глаза. Их руки были заняты во тьме непонятной деятельностью.
     - Они "в  перегрузке",  набрались  марихуаны  или  ЛСД,  -  объяснила
Дайана. - Не обращай внимания. Они нас даже не видят.
     Джин чувствовал себя значительно лучше. Дайана всегда делала все, что
он хотел. Иногда она приходила к нему в гости  в  оффис  в  конце  дня,  в
промежутке между двумя репетициями. Он быстро ею овладевал, стоя у  стола,
и отправлял обратно в неизменно хорошем настроении.
     Но, кроме всего прочего, Дайана Миллер  была  поставщицей  наркотиков
всех сортов, начиная с марихуаны и кончая ЛСД. У нее был даже героин -  им
Джин  снабжал  "дорогушу"  Джил,  которая  была  одной  из  самых  крупных
потребительниц из всей его "толпы".
     Джин никогда не спрашивал Дайану, где  она  берет  наркотики.  Но  он
знал, что у нее были тесные контакты с воровским миром.
     Дайана была  негритянкой.  Из-за  полных  губ  и  ягодиц  ее  однажды
изнасиловали в Небраске, когда ей было тринадцать лет. С тех пор она стала
делать карьеру. Певичка и  стриптизерка,  она  кочевала  по  США  до  того
момента, когда встретила гангстера Микки Ливайна. Тот занимал важное место
в Синдикате и до безумия втюрился в Дайану. Благодаря Микки у  нее  всегда
был полный ангажемент.
     Увы! Пять продажных адвокатов Микки не смогли  помешать  неизбежному.
Федеральный  судья  дал  себя  убедить  в  разного  рода  безделицах  типа
преднамеренного убийства и  отправил  его  на  пятнадцать  лет  в  колонию
строгого режима в Денамору.
     Его отъезд дал повод  для  трогательной  вечеринки,  на  которую  был
приглашен Джин Ширак. Со слезами в голосе Микки доверил чернокожую  газель
своим друзьям. Джин не терял времени даром, чтобы заслужить его доверие. В
тот  же  вечер  он  увез  Дайану  к  себе.  С  тех  пор  они  поддерживали
превосходные отношения.
     Когда у него появлялось желание поякшаться  со  всяким  сбродом,  она
таскала его по притонам Уоттса, где он слушал "душевный" джаз, исполняемый
музыкантами, одурманенными марихуаной.
     Углубленный в свои размышления, Джин почувствовал,  что  его  ласкает
рука негритянки. Он отстранился.
     - Ты должна оказать мне одну услугу, - сказал он.
     Дайана любезно рассмеялась.
     - Ты мне друг, и ты это знаешь. Чего ты хочешь?
     Ее притягивали его сила, его грубость и его могущество. Ей  нравилось
прижиматься к  нему  в  "Фэктори",  чтобы  все  знали,  что  она  спит  со
всесильным Джином Шираком.
     Он внезапно совсем забыл, зачем пришел. Дайана  нарочно  улеглась  на
живот и ее зад образовал почти совершенный полукруг.  Под  взглядом  Джина
она еще более прогнулась.
     - Ты хочешь заработать пять тысяч долларов? - тихо спросил он.
     Дайана наполовину прикрыла глаза. Деньги она любила. Но, зная  Джина,
понимала, что деньги следовало еще заслужить.
     - Смотря за что, мой сладкий.
     Она была осторожной.
     Джин невольно огляделся, не подслушивает ли их кто-нибудь. То, о  чем
он собирался попросить, немного выходило за рамки его обычных  требований.
На экране шел старый черно-белый фильм.
     Джин вдруг разнервничался.
     - Давай отсюда свалим, - сказал он. - Мне хочется на свежий воздух.
     Дайана послушно встала. В "Оргазме" не расплачивались. Заплатив  один
раз у входа, можно  было  пить  и  есть  сколько  хочешь.  Они  больше  не
обменялись ни словом до тех пор, пока Джин не повернул ключ зажигания.  Он
поехал вверх к Голливуду и Беверли Хиллз. Дайана с наслаждением утопала  в
подушках. Затем начала расстегивать молнию на своих  брюках  из  эластика.
Джин остановил ее жестом.
     Их обогнала полицейская  машина,  и  Джин  инстинктивно  притормозил.
Дайана бросила на него удивленный взгляд. Это не входило в его обычаи.
     У него ужасно разболелась голова.
     - Ты в самом деле хочешь заработать пять тысяч долларов?  -  повторил
он.
     Дайана пожала плечами.
     - Ты знаешь такую девушку, которая бы не хотела их  заработать?  Если
только не нужно выкинуть какую-нибудь невозможную штуку.
     Они свернули на совершенно пустынный бульвар Сансет. Джин старался не
смотреть на Дайану.
     - Для тебя это не невозможно, - пробурчал он. - Даже не опасно.


     Роллс-ройс мягко скользил по великолепным  аллеям  Беверли  Хиллз.  У
Джина слипались глаза. Близился рассвет. Было где-то  около  шести  часов.
Дайана спала рядом с ним, откинув голову.
     Джином овладело  жуткое  искушение.  Теперь,  когда  все  устроилось,
хватило бы одного удара по горлу негритянки, чтобы оборвать  всякую  связь
между ним и тем, что должно было произойти. Он мог бы бросить тело  Дайаны
в каньон между холмами. Они ездили три часа по всем притонам Лос-Анджелеса
до Лонг Бич. Джин Ширак открыл целую  вселенную  -  копошащуюся,  гнусную,
ненавидящую, смертоносную и алчную до безумия.
     Много раз Дайана приходила ему на помощь.
     Он остановился на углу Лярраби и Сансета и встряхнул Дайану.
     Она жила в доме на углу.
     - Спасибо, - сказал он. - Надеюсь, что ты  сумеешь  держать  язык  за
зубами.
     Она пожала плечами, выходя из машины. Если бы она  не  умела  держать
язык за зубами, она бы сто раз уже очутилась на дне Тихого океана в  бочке
с цементом.
     Джин сразу же уехал. Через четверть часа он уже стоял под  обжигающим
душем. На  восемь  часов  у  него  была  назначена  встреча  с  людьми  из
"Универсала" по поводу обширной серии фильмов, на продажу которых он  имел
все права.
     Стоя под душем, он пытался себя убедить в том, что  сделал  все,  что
нужно. Во всем остальном оставалось уповать на волю господа. Или,  скорее,
дьявола.



                                    10

     У Дина Анкора было детское лицо и длинные тонкие  почти  белые  руки.
Нужно было хорошенько приглядеться, чтобы различить оттенок его  кожи.  Он
избегал носить слишком бросающиеся в глаза, как это делают  другие  негры,
тона.
     Пожилая дама,  сидящая  у  входа  в  бассейн  "Беверли  Хиллз-отеля",
любезно ему улыбнулась:
     - Вы проживаете в отеле?
     - Нет, - вежливо ответил он. - Я пришел навестить друзей.
     Заплатив два доллара за вход, он разделся  в  одной  из  кабин,  взял
шезлонг, заказал джин с тоником и осмотрел всех людей вокруг из-под черных
очков.
     Его работа началась.
     Рядом с  ним  важно  прохаживался  какой-то  толстый,  сального  вида
человек с короткой бородкой, за которую  дергали  полдюжины  забавлявшихся
девиц.
     У  Дина  появилась  гримаса   отвращения.   Он   ненавидел   общество
американцев. Он стал наемным убийцей не только потому, что так было  легче
зарабатывать на жизнь.
     Ему нравилось убивать этих людей, которые восторгались  тем,  что  он
ненавидел. Спуская курок, он наблюдал,  как  тело  жертвы  содрогается  от
серии пуль 38-го калибра,  и  испытывал  при  этом  наслаждение,  подобное
сексуальному.
     Какая-то  платиновая  блондинка  обожгла   его   взглядом   и   стала
устраиваться в соседнем шезлонге. Она расстегнула верхнюю часть купальника
и  легла  на  живот,  повернув  голову  к  Дану.  На   ее   губах   играла
неопределенная улыбка. Он собрался было встать  и  подойти  к  ней,  чтобы
заговорить,  но  сдержался.  До  сих  пор  он  не  совершал   неосторожных
поступков. У ФБР не было на него никакого компромата.
     Молодой негр  чувствовал  себя  хорошо.  От  роскоши  вокруг  немного
закружилась  голова.  Ему  впервые  доводилось  выполнять  условия  своего
"контракта" в подобном месте. Он ничего  не  ведал  о  человеке,  которого
должен был убить. Только его номер в  отеле  и  приметы.  Кстати,  никаких
вопросов он себе и не задавал.
     В бассейне он торчал уже  второй  день.  Он  был  почти  уверен,  что
опознал этого человека,  но  не  хватало  еще  одного,  самого  последнего
доказательства.
     Дин направился в бар и снял  трубку  телефона  на  столике.  Заслышав
голос телефонистки, он попросил:
     - Соедините меня с номером 3.
     Телефон звенел почти целую  минуту,  пока  девушка  не  вернулась  на
линию. Дин вытер взмокшую  ладонь  и  постарался  совершенно  естественным
голосом попросить:
     - Вы не могли бы проверить в бассейне?
     Несколько секунд спустя затрещал громкоговоритель:
     - Господин Малко Линге, к телефону, пожалуйста.
     Дин пробежался взором из-под  черных  очков  по  всему  бассейну.  Он
увидел, как высокий светловолосый человек покинул свое убежище под  тентом
напротив него и взял трубку телефона,  стоявшего  на  скамье.  Дин  тотчас
положил трубку и отправился продолжать свою фальшивую  сьесту.  Его  глаза
следили за человеком, который вернулся обратно и лег рядом  с  русоволосой
девушкой.
     Теперь для проведения операции не было проблем.
     Немного погодя, он нырнул в ба