печатление, что они  едут  по  Норвегии.
Фары такси освещали вытянувшиеся вдоль дороги высокие ели  и  маленькие,
изогнутые в виде фьордов, спокойные  озерца.  Такси  въезжало  на  Новые
Территории - гористую и густонаселенную  полоску  земли,  зажатую  между
Цзюлуном  и  границей  "красного"  Китая.  Малко   почувствовал   легкое
беспокойство. Самой  популярной  шуткой  у  коммунистов  было  похищение
"белых" туристов и выдача их  лишь  спустя  несколько  месяцев.  Случись
такое, и Дик Рийян даже не будет знать, где он находится...
   Они ехали уже  добрых  полчаса,  проскочив  за  это  время  множество
погрузившихся в сон китайских деревушек. Цзюлун был  давно  уже  позади.
Вдоль дороги тянулись бесконечные рисовые плантации.  Обогнув  небольшую
английскую воинскую колонну и проехав мимо до сих пор работающего завода
по производству лодок,  машина  выехала  на  берег  моря.  В  свете  фар
появился большой белый щит, на котором  черными  буквами  было  выведено
название деревни: Шатокок.
   Это была одна из приграничных деревушек английской колонии  Гонконга.
Малко отлично помнил ее месторасположение на карте острова. По  указанию
мальчишки машина остановилась на обочине дороги. Малко вышел из такси.
   Они находились сейчас у первых  домов  деревни,  перед  мостом  через
пересохшую реку. Днем с этого места можно было увидеть колючую проволоку
английского армейского поста, охранявшего дорогу.  Пройти  без  пропуска
через это заграждение  было  невозможно.  Водитель  развернул  машину  в
сторону Датсуна и дернул мальчишку за рукав,  требуя  плату  за  проезд.
Малко уже видел себя возвращающимся пешком в Цзюлун... Только этого  еще
недоставало! Он извлек из бумажника банкноту в  сто  долларов  и,  чтобы
лишить водителя возможности проявить нежелательную инициативу,  разорвал
ее пополам. Протянув половинку банкноты таксисту, Малко  соответствующим
жестом показал ему, что он получит вторую половинку лишь в  том  случае,
если  дождется  его  возвращения.  Таксист  что-то   проворчал,   вложил
половинку в карман и заглушил мотор.
   "Для чего же, черт возьми, он приехал сюда, за сто миль от Гонконга?"
- подумал Малко.
   Юному гиду Малко не терпелось  поскорее  отправиться  в  деревню,  на
первый взгляд казавшуюся вымершей. Дав  знак  Малко  следовать  за  ним,
мальчишка пошел впереди по такой узкой улочке, что бок о бок им бы никак
не удалось пройти по ней. Рядом с крошечными лавочками стояло  множество
всевозможных лотков для товара. Почти  во  всех  окнах  мелькали  чьи-то
лица,  освещаемые  огнем  керосиновых  ламп.  Наиболее  любопытные  даже
выходили на улицу: должно быть, им редко удавалось видеть "белых"...
   Мальчишка был в явной нерешительности.  Он  несколько  раз  спрашивал
дорогу у жителей деревни и наконец остановился перед  ветхим  строением,
напоминавшим крытое гумно.  Оглядевшись  по  сторонам,  мальчишка  резко
втолкнул Малко в дверь. Внутри царила темнота, и  повсюду  стоял  густой
опиумный туман. Закрыв за собой дверь, китаец взял Малко за руку и повел
его по узкой шатающейся крутой лестнице.
   Они поднялись на чердак, слабо освещенный двумя керосиновыми лампами.
На  прямоугольных  нарах,  расположенных  по  кругу,  неподвижно  лежали
мужчины. Немного привыкнув к темноте, Малко разглядел невысокую старуху,
сидящую на корточках в углу, и второй круг курильщиков.
   Он попал в подпольную опиумную курильню!
   Положив головы на деревянные валики, некоторые курильщики  лежали  на
старых газетах, расстеленных прямо на  полу.  Рядом  с  ними  находились
чашки с чаем и пачки сигарет. Курильщики молча передавали друг другу две
единственные трубки, по очереди  раскуривая  опиумный  шарик:  это  была
курильня для бедных.
   Заметив светлые волосы Малко, многие приподнялись на локтях, глядя на
него с подозрением и опаской.  Между  старухой  и  мальчишкой  завязался
оживленный спор. В конце концов китайчонок взял Малко за руку и заставил
его сесть в круг  курильщиков,  устроившихся  прямо  на  земле.  Китайцы
вежливо освободили  ему  место,  ион  оказался  на  деревянной  подушке,
покрытой почти чистой газеткой.
   Однако не прошло и секунды, как взбешенный Малко вскочил на ноги.
   - Где Ченг Чанг? - гневно спросил он мальчишку.
   Последовали неопределенные и запутанные объяснения. Старуха-китаянка,
знавшая несколько ломаных английских слов, вмешалась в  их  разговор.  В
конце концов принц понял,  что  Ченг  Чанг  находился  где-то  здесь,  в
деревушке, а где тленно, мальчишка должен  сейчас  узнать.  Единственное
место, где Малко может его подождать, находясь  в  полной  безопасности,
это курильня. Принц уступил: продолжать спор было бесполезно.
   Мальчишка скрылся, а Малко оказался сидящим в кругу с трубкой в руке.
Его сосед услужливо подсушил опиумный  шарик  и  вложил  его  в  головку
трубки. Малко глубоко затянулся. На шестой затяжке  он  чувствовал  себя
уже намного  спокойнее.  Видя,  что  Малко  умеет  курить,  обрадованные
китайцы затеяли спор за честь наполнять  ему  трубку  опиумом.  Все  это
происходило в полной тишине. И, очевидно, не без оснований.
   Одна  трубка   сменяла   другую.   Китайцы   приглушенными   голосами
разговаривали между собой. Старуха принесла чай и сигареты.  Малко  даже
ненадолго потерял чувство  времени:  запах  опиума  одурманивал.  Принцу
совсем не хотелось двигаться. Никто уже  не  обращал  на  него  никакого
внимания. Время от времени мысль о том, что Ченг Чанг находится всего  в
нескольких сотнях метров от него, приводила Малко в  бешенство.  Соседи,
угадывая его состояние, каждый раз услужливо подсовывали  ему  трубку...
Вскоре некоторые курильщики вышли, сунув старухе скомканную банкноту.
   Вдруг на  лестнице  показался  растрепанный  задыхающийся  мальчишка.
Малко одним прыжком вскочил на ноги. Бормотавший бессвязные слова китаец
был в состоянии крайнего возбуждения. С большим  трудом  он  дал  понять
Малко, что нужно заплатить старухе, и вырвал из его рук три банкноты  по
десять долларов. Получив деньги, старуха тут же спрятала их в карман.
   У Малко появилось предчувствие катастрофы.
   - Быстрее, быстрее, - повторял китаец, подталкивая Малко к лестнице.
   Едва выскочив во двор, мальчишка бросился бежать  по  уже  опустевшей
улочке. Деревня представляла собой настоящий лабиринт  темных  и  глухих
закоулков. Возникни такая необходимость, Малко  никогда  бы  не  удалось
снова найти курильню.
   Наконец мальчишка остановился у какой-то двери.
   - Сюда, - выдохнул он, резко открыл дверь и тут же побежал в обратную
сторону, видимо, не испытывая никакого желания  быть  замешанным  в  эту
историю.
   Малко вошел вовнутрь. Это была комната  с  глинобитным  полом,  очень
слабо освещаемая керосиновой лампой,  прикрепленной  к  одной  из  балок
перекрытия. Посреди комнаты, на полу, остервенело дрались две озверевшие
женщины,  даже  не  заметившие  появления  Малко.  Подойдя  поближе,  он
разглядел руку с длинными крашеными ногтями, впившимися в бедро женщины.
Рука вдруг соскользнула по бедру и с силой сдавила промежность  женщины.
Послышался хриплый вой.
   Затем потасовка вспыхнула с новой  силой,  и  женщины  покатились  по
полу. Малко с трудом  узнал  сведенное  судорогой  лицо  Мины.  На  щеке
девушки кровоточила рана, глаза ее стали дикими, она прерывисто,  тяжело
дышала. Гримаса яростной ненависти до неузнаваемости исказила лицо Мины.
   - Мина! - позвал Малко.
   Китаянка не ответила. Изогнувшись, она резким толчком  сбросила  свою
противницу и, прижав женщину к полу, села на  ее  живот.  Малко  у  знал
вторую вдову Ченг Чанга, ту, которая хотела убить его. Китаянка казалась
еще более обессиленной, чем Мина. Закрыв глаза, она  едва  дышала.  Мина
разорвала на "вдове"  блузку,  открывая  ее  груди.  Послышался  ужасный
вопль. Мина выпрямилась и  выплюнула  кусок  окровавленного  мяса...  Из
изуродованной груди "вдовы" хлынула кровь. Все  еще  сидя  на  китаянке,
Мина  сбросила  с  ноги  одну  из  своих  туфель  на  высоком   каблуке,
размахнулась и изо всех сил ударила ею по лицу  "вдовы".  Острый  каблук
как кол вошел в правый глаз китаянки  и  остался  в  нем.  Однако  рывок
противницы Мины, вызванный  ужасной  болью,  был  настолько  резок,  что
сбросил Мину на пол. Одним прыжком  она  тут  же  вскочила  на  ноги.  С
безумными глазами, в  совершенно  растерзанном  виде  Мина,  не  замечая
Малко, бросилась в темный угол  комнаты  и  выскочила  оттуда,  потрясая
большими трехзубчатыми вилами.
   Малко не успел опомниться, как она взмахнула  вилами  над  неподвижно
лежащим телом "вдовы" и, ухнув словно лесоруб, изо всех сил всадила вилы
в  живот  жертвы.  Смертельно  раненая  китаянка  издала   дикий   крик,
разбившийся о толстые каменные стены. Три длинных  зубца  прошли  сквозь
тело "вдовы" сантиметров на двадцать, намертво пригвоздив ее к полу.  Но
Мине и этого было недостаточно. Она вырвала вилы из  тела  несчастной  и
вонзила их ниже, в половые органы "вдовы". Мина без устали  колола  свою
жертву, словно уничтожая жалящих ядовитых насекомых. Умирающая  китаянка
извивалась  как  разрезанный  на  части  земляной  червь   и   испустила
предсмертный стон.
   Этот стон пронзенной насквозь женщины всю  жизнь  будет  преследовать
Малко...
   Вконец обессиленная Мина в последний раз всадила вилы  в  бьющееся  в
судорогах  тело   "вдовы".   Голова   жертвы   откинулась   назад.   Она
агонизировала.
   Только  сейчас  девушка  заметила  присутствие   пораженного   Малко,
стоящего у дверей. Высоко подняв окровавленные вилы, Мина пошла прямо на
принца.
   - Пропустите меня, - приказала она, - или я пригвозжу вас к стене как
эту шлюху.
   Сомнений у Малко не было: она сделает это, не колеблясь. Оно в  ужасе
глянул на умирающую женщину и посторонился.
   - Где Ченг Чанг? - глухо спросил Малко.
   Мина стремительно прошла к двери.
   - Там, - показала она в угол комнаты и выскочила на улицу.
   Малко подошел к указанному месту.
   На старых мешках вытянувшись лежал почти обнаженный мужчина.  На  его
теле виднелись следы ужасных  пыток.  Выпавший,  очевидно,  после  удара
пальцем левый глаз свисал на щеку несчастного. Половые органы  непомерно
распухли под жестокими ударами палача.
   Малко отвернулся, едва сдерживая тошноту. Специфический  запах  крови
смешивался с грязной вонью, стоящей в комнате. Малко притронулся к  лицу
убитого: оно еще было теплым! Значит, Ченг Чанг  был  замучен  одной  из
тигриц в то время, когда Малко находился в курильне!
   Превозмогая отвращение, он перевернул тело. Кроме пропитанных  кровью
тряпок, под Чангом ничего не было. Китаец наверняка унес  свою  тайну  в
могилу! Но зачем они пытали его? Достаточно  было  просто  убить  Чанга,
чтобы не дать ему возможности раскрыть свой  секрет.  Если,  конечно,  в
убийстве не принимала участия Мина.
   Не будь Малко только что свидетелем таких страшных пыток, он  не  мог
бы поверить, что в молодой девушке столько жестокости...
   Принц  быстро  осмотрел  комнату  и  вышел  на  улицу.  Он  попытался
восстановить в памяти все события. Вторая  китаянка  наверное  выследила
его. Побывав на ночном базаре во время стычки  Малко  с  китайцами,  она
проследила за Миной, которая и привела  ее  на  Тампл-стрит.  Затем  две
женщины, должно быть, подрались у трупа Ченг Чанга.
   Маленькие улочки Шатокока были в этот час уже опустевшими  и  тихими.
Малко не менее получаса кружил по ним, пока наконец выбрался на  трассу.
Такси все еще оставалось на месте. Водитель дремал,  положив  голову  на
руль. Малко разбудил его и в изнеможении  откинулся  на  заднее  сиденье
машины.
   Теперь ему необходимо найти Мину!
 
Глава 14 
 
   Холи Тонг тяжело вздохнул. Вот уже два часа, как прекрасное тело Мины
было отдано на растерзание его ненасытной сексуальности, но  Холи  никак
не удавалось получить то удовольствие, которое он заранее предвкушал.
   Холи провел рукой по груди девушки, но в ответ не последовало никакой
реакции. У Тонга сложилось впечатление, что он  гладит  камень.  Прикрыв
глаза, Мина дышала так же ровно, как дышит ребенок во сне.  Ни  малейшая
дрожь не пробегала по ее атласной коже, а лицо девушки  сохраняло  холод
греческой статуи. Холи наклонился к ее уху, чтобы выразить свое желание.
Не меняя  выражения  лица.  Мина  послушно  изменила  позу,  обнаруживая
высокое  мастерство  и  терпение,  безусловно   заслуживающие   награды.
Выражаясь междометиями, Холи  умело  управлял  своей  партнершей,  а  та
беспрекословно и в точности выполняла все его указания.
   Мина снова  приняла  первоначальную  позу,  тогда  как  Холи  пытался
утихомирить рвавшееся наружу сердце. Тайной мечтой китайца было  умереть
в  момент  наивысшего   удовлетворения   его   безудержных   сексуальных
потребностей. Сейчас Холи не боялся даже смерти.  Впрочем,  едва  китаец
успокоился,  в  нем   снова   возникло   ощущение   неудовлетворенности,
неискренности,  искусственности  его  любовных  отношений   хоть   и   с
прекрасным, но все же роботом.
   Пользуясь  традиционными  витиеватыми  китайскими  выражениями,  Холи
осведомился у Мины, сможет ли она проявить себя  более  эмоциональной  и
активной, если ему будет позволено употребить такие слова.
   Это был вопрос, которого Мина ждала с той самой  минуты,  когда  Холи
Тонг прикоснулся к ней.
   - Мне не нравится это место, - пренебрежительно бросила она и сделала
глоток чая.
   Они сейчас находились в  одной  из  стеклянных  кабинок  "Ким-Холла",
окруженные со всех сторон парочками, занимающимися тем же,  что  и  они.
Мина очень поздно вернулась из Шатокока в "Ким-Холл"  и  вынуждена  была
оправдываться, рассказывая всяческие  небылицы  "маме-сан",  пообещавшей
выбросить ее на улицу.
   Возвращаясь из Шатокока на такси, Мина всю дорогу размышляла над тем,
как ей поступить после убийства  Ченг  Чанга  и  второй  "вдовы".  Мина,
работая на "красных", понимала, что у нее остается очень  мало  времени:
когда ее поймают, расправа будет беспощадной, и то, что Мина  сделала  с
раненым Ченг Чангом, чтобы заставить его заговорить, несравнимо  с  тем,
что рискует получить она... "Красные" будут сдирать с нее  кожу  до  тех
пор, пока  она  не  сойдет  с  ума!  Это  будет  наказание  в  назидание
остальным, пример для тех, кто не выполняет приказы...
   Мине было совершенно необходимо найти надежное убежище и сделать  это
нужно очень быстро, до рассвета, иначе  она  будет  загнана  в  ловушку.
Именно поэтому Мина пошла в "Ким-Холл"  в  надежде  встретить  там  Холи
Тонга, часто посещающего это заведение. Если бы  она  решилась  пойти  к
нему домой в столь поздний час и застала бы  его  дома,  трусливый  Холи
Тонг мог просто не открыть дверь.
   Придя в "Ким-Холл", Мина намеренно прошлась перед кабинкой, где  Холи
занимался любовью с другой девушкой.  Китаец,  конечно,  тут  же  позвал
Мину, которая дала понять, что  если  Холи  захочет  воспользоваться  ее
услугами,  то  она  будет  так  любезна,   что   сполна   проявит   свою
благосклонность... Холи поверил. Все это время Мина  нетерпеливо  ждала,
когда он произнесет необходимые ей слова. И они наконец прозвучали:
   - Почему бы нам не поехать ко мне?
   Вилла Тонга - единственное место в Гонконге,  где  Мина  в  эту  ночь
могла быть в безопасности. Кроме того, ей нужно было поговорить с Холи.
   Китаянка  сделала   вид,   будто   колеблется.   Девушкам   строжайше
запрещалось ездить к своим клиентам домой, иначе "Ким-Холл" потерпел  бы
крах.
   - Я скажу "маме-сан", что заболела, а ты жди меня в такси, - ответила
наконец Мина совсем уже отчаявшемуся Холи Тонгу.
   В этот момент китаянке уже было глубоко наплевать на "маму-сан": если
план удастся, ноги ее больше не будет в "Ким-Холле".
   Мина вновь почувствовала опьяняющее возбуждение,  заглушившее  страх.
Впервые в жизни она ощутила себя по-настоящему сильной. Убийство китайца
и второй "вдовы" вывело ее из состояния постоянной униженности и тайного
страха: Мина чувствовала себя неуязвимой.
   Выждав время, она решительно направилась к "маме-сан".
   Холи Тонг ждал Мину в такси. Во время поездки по пустынным  улицам  к
дому Тонга, они не произнесли ни слова.  Холи  положил  руку  на  колено
Мины, и она милостиво позволила ему делать все, что он хотел...
   Войдя в библиотеку. Холи страстно обнял Мину: за время, что они ехали
к нему, его воображение разыгралось не на шутку. Однако Мина вдруг резко
отстранилась от Тонга и со всего размаха влепила ему такую пощечину, что
очки китайца пролетели через всю комнату. Это произошло так  неожиданно,
что Холи, открыв рот, застыл на месте. До сегодняшнего  вечера  Мина  за
несколько  гонконговских  долларов   послушно   подчинялась   всем   его
сексуальным прихотям. В голове Холи на секунду промелькнула  мысль,  что
своим поступком Мина намеревалась еще больше возбудить его, но выражение
больших карих глаз китаянки тут же вывело Тонга из  заблуждения:  в  них
сквозила неприкрытая ненависть и отвращение.
   - Оставь меня в покое, - прошипела Мина. - Ты ко мне  больше  никогда
не прикоснешься.
   Холи растерянно провел  рукой  по  лицу.  Это  было  непостижимо!  Он
пытался снова обнять китаянку, но та зарычала словно разъяренная кошка:
   - Идиот! Толстобрюхий  урод!  Ты  вообразил,  что  умеешь  заниматься
любовью?! Да ни одной женщине ты не доставил удовольствия!
   - Но зачем же ты приехала сюда? - пробормотал ошарашенный Холи.
   Мина посмотрела на китайца с откровенной ненавистью:
   - Я приехала потому, что мне это необходимо!
   -  Уходи!  -  воскликнул  Тонг  с  внезапно  пробудившимся   чувством
собственного достоинства. - Ты всего лишь шлюха!
   Мина уселась на черный диван.
   - Я никуда не уйду! - решительно произнесла  она.  -  Я  переночую  в
твоей спальне, а ты останешься здесь!
   Холи уже ничего не понимал и ничего не желал. Его охватил благородный
гнев. Он подошел к Мине и крепко схватил ее за Руку. Китаянка  мгновенно
нанесла  ему  такой  удар  коленом  в  пах,  что  Холи  сложился  вдвое.
Уничтоженный, смирившийся Тонг был вынужден выслушать Мину:
   - Я уйду завтра утром и вернусь через четыре дня.  За  это  время  ты
продашь все, что имеешь, отдашь  деньги  мне.  Затем  я  исчезну,  и  ты
никогда уже не услышишь обо мне.
   Мина строила планы на будущее. Настоящий паспорт стоит не больше трех
тысяч американских долларов. На  деньги  Холи  она  сможет  купить  себе
небольшой бордель в Маниле или на Филиппинах, и тогда наконец-то на  нее
будут работать другие, а она заживет в свое удовольствие.
   Пораженный Холи спрашивал себя, не совала ли она с ума!
   - Я только что убила твоего друга Ченг  Чанга,  -  спокойным  голосом
продолжала Мина. - Когда ты попросил меня пойти в морг и потребовать его
тело, ты ничего не сказал мне о его маленькой тайне...
   Китайцу показалось, что земля уходит из-под его ног.
   - Что ты имеешь в виду? - пробормотал он. - Я не понимаю...
   - Не строй из себя идиота, - грубо прервала его Мина.  -  Прежде  чем
умереть, Ченг Чанг все рассказал мне.  Я  знаю  тайну,  которую  ты  ему
доверил. Я знаю все, что ты говорил ему. Я знаю человека, который  готов
купить эти сведения за любую цену.  Этот  человек  -  твой  американский
друг! Теперь ты мне веришь? - победоносно спросила Мина.
   Холи ей верил. Китайцу казалось, что на него обрушился  Виктория-Пик.
Холи пытался собраться с мыслями, мозг не подчинялся ему.
   - Все очень просто, - продолжала Мина. - Либо ты даешь мне то, что  я
прошу, либо через четыре дня я все рассказываю  американцу.  Ты  знаешь,
что сделает госпожа Яо, если дело провалится из-за тебя. Ты умрешь от ее
руки.
   - Но и ты умрешь, - неуверенно произнес Холи.
   Мина пожала плечами.
   - Может быть. Но ты будешь первым.
   Раздавленный этой железной логикой, Холи Тонг  опустил  голову:  Мина
говорила правду. Госпожа Яо убьет его,  чтобы  не  замарать  себя.  Мина
придумала отличный план. Холи  о