о Йик, будто смутившись, вдруг резко  поднялась  с
дивана.
   - Мне нужно идти.
   - Мне тоже. Идемте вместе.
   Было самое время ехать в аэропорт встречать Ченг Чанга.
   - Зачем вы приехали в Гонконг? - робко  спросила  По  Йик,  складывая
тетрадки.
   Глаза китаянки возбужденно заблестели, когда Малко объяснил  ей,  что
он приехал выбрать место для съемок фильма.
   - Вы пригласите меня, когда начнете снимать свой фильм?
   - Конечно, - пообещал Малко в надежде, что это случится не скоро...
   Забыв о том, что она спешит. По Йик набросилась на Малко с  вопросами
о Голливуде, о фильмах, об актерах. Она  знала  новости  кино  столь  же
хорошо, как и учение Мао, правда, отдавая предпочтение Стиву Маккуину.
   - Я спрятала его фотографию в своих тетрадках. Моя мама была бы очень
рассерженна, если бы узнала, что мне нравится актер из капиталистической
страны. Все члены нашей семьи - настоящие коммунисты. Я очень восхищаюсь
генеральным секретарем Мао, - быстро добавила она с серьезным выражением
лица.
   Малко улыбнулся: из-за него эта юная коммунистка  зашла  в  "Хилтон",
центр развращающего влияния капитализма!
   Принц украдкой взглянул на часы.
   - У меня сейчас нет времени на разговоры. Я должен поехать в Каи Так,
чтобы встретить своего друга.
   - Вы не могли бы подвезти меня домой, в Цзюлун? Я очень опаздываю,  -
попросила семенящая рядом По Йик.
   На выходе с эскалатора принц любезно взял  девочку  под  руку  в  тот
самый момент, когда на  лестницу  входил  какой-то  лысый  американец  в
штатском. При виде нимфы, опершейся на руку  мужчины,  лет  на  двадцать
пять старше ее, американец в ужасе отскочил от входа на эскалатор.  Мало
того! У этого мужчины еще и белые женские носки!  По  законам  некоторых
штатов  США  Малко  заслуживал  бы  жестокого  наказания   за   подобное
посягательство на общественную нравственность!
   Малко припарковал взятый  в  отеле  напрокат  "фольксваген"  рядом  с
шестью зелеными колясками рикш, выстроенными  перед  "Хилтоном".  Рикшам
редко доводилось ездить дальше, чем до угла Куинс-роуд и Гарден-роуд.  В
основном они  служили  декорациями  для  фотографий  туристов.  Сидя  на
корточках перед  своими  колясками,  рикши  проводили  Малко  и  По  Йик
циничными взглядами.
   По Йик села на переднее сиденье рядом  с  Малко  и,  положив  на  пол
тетрадки, благопристойно сложила руки  на  коленях.  Не  прошло  и  трех
минут, как они уже подъехали к причалу "Стар-Ферри". Босоногие мальчишки
продавали газету "Гонконг стандарт". Припарковав машину на нижней палубе
парома, Малко открыл дверцу. Свежий морской ветер приятно  обдувал  лицо
принца. Паром уже отплыл от пристани и через  десять  минут  должен  был
прибыть в Цзюлун. При отплытии паром  слегка  задел  джонку  с  китайцем
неопределенного  возраста  в  традиционных   желтых   штанах,   отчаянно
работавшего веслом. На корме  джонки  раскачивалась  керосиновая  лампа,
установленная в качестве маяка.
   Вдруг Малко заметил какой-то пакет, лежащий на палубе недалеко от его
"фольксвагена".  Пакет  был  величиной  с  коробку  для  обуви  и  очень
напоминал "бомбу", обнаруженную в "Хилтоне".
   Малко вдруг ощутил во всем теле неприятное  покалывание,  добравшееся
до кончиков его пальцев.
   - Смотрите! А вдруг это бомба? - показал он По Йик на  подозрительный
пакет.
   Весело рассмеявшись, китаянка пнула пакет ногой.
   - Да нет! На паромах никогда не бывает бомб!
   - Почему? - удивленно поднял брови Малко.
   - Потому что они принадлежат друзьям народа!
   "Странный все-таки этот  Гонконг,  -  подумал  принц.  -  Так  любить
коммунистов   и   при    этом    хорошо    говорить    на    английском,
"капиталистическом" языке! К тому  же  юная  По  Йик  довольно  прилично
разбиралась во всех тонкостях политики".
   Малко решил отвлечься  от  своих  мыслей  и  полностью  погрузился  в
созерцание сотен лодок,  бороздивших  канал  Виктория-Харбор.  Вдруг  он
почувствовал на себе внимательный взгляд китаянки.
   - Почему вы на меня так смотрите? - спросил принц.
   Смутившись, По Йик опустила  голову  и  ответила  лишь  после  долгой
паузы:
   - Я... Я смотрела на ваши волосы и глаза. Я не знала, что  они  могут
быть такими. Скажите, а вы коммунист?
   Малко открыл рот от удивления.
   - Нет. А что?
   По Йик покачала головой:
   - А то, что если вы не коммунист, значит, вы империалист. А  если  вы
империалист, значит, вы плохой.
   Умозаключение, безупречное по своей логике!
   - Я действительно, как ты говоришь,  империалист,  -  весело  заметил
Малко, - но я вовсе не плохой...
   По Йик не успела ответить. Глухой звук сильного взрыва заставил  всех
пассажиров парома поднять голову. Звук  доносился  с  восточной  стороны
Виктория-Харбор. Тревожно переговариваясь, пассажиры бросились к правому
борту парома.  Однако  разглядеть  что-либо  сквозь  множество  грузовых
судов, стоящих на якоре между паромом и местом взрыва, было невозможно.
   - Что это? - спросил Малко.
   - Большая бомба, - уверенно ответила По Йик.
   Вдалеке послышался вой сирен нескольких  пожарных  машин.  В  хлопьях
морской пены, злобно сигналя сиреной, мимо парома проплыл направляющийся
к месту взрыва серый полицейский катер.
   На Цзюлуне, недалеко от отеля "Пенинсула", раздался пронзительный вой
машины "скорой помощи".
   Паром находился уже не более чем в  ста  метрах  от  пристани.  Малко
вернулся к машине. По Йик помрачнела и не проронила больше ни слова.
   Вырвавшись  из  пробки  на   площади   Ямати,   Малко   повернул   на
Джордан-стрит и помчался в сторону аэропорта Каи Так.
 
*** 
 
   Трехсотметровый в окружности участок моря прямо  напротив  Дэвилс-Пик
был полностью покрыт месивом из человеческих тел, авиационного  топлива,
распотрошенного багажа,  вороха  бумаг,  остатков  кресел  и  нескольких
спасательных жилетов.
   Небольшой полицейский катер выловил  тело  почти  полностью  раздетой
китаянки и в ста метрах от нее - труп  японского  ребенка  с  оторванной
рукой. С помощью длинных крюков  полицейские  подняли  кусок  антенны  и
обломок взорвавшейся кабины пилотов, испещренный дырками так,  будто  по
нему стреляли из автоматического оружия.
   В двухстах метрах от полицейского катера на волнах раскачивались  два
портфеля. Рыбаки  с  небольшой  лодки  незаметно  подобрались  к  ним  и
спрятали находку под кучей корзин для омаров.
   Больше поживиться было нечем.
   Цзюлунский залив  был  заполнен  всевозможными  лодками.  Полицейские
катера в первую  очередь  пытались  отогнать  любителей  легкой  добычи,
вместо того, чтобы помочь рыбакам джонок,  поспешившим  на  помощь  тем,
кто, возможно, остался в живых.
   Реактивный самолет раскололся надвое. Хвостовая часть целиком  лежала
на илистом дне на площади примерно в  пятнадцать  метров.  Водолазы  без
устали ныряли в воду, пытаясь извлечь тела людей, погибших в катастрофе.
   Передняя часть самолета рассыпалась вместе  с  крыльями  при  сильном
ударе о воду, так как нос "боинга" протаранил морскую  гладь  под  углом
почти в девяносто градусов. Именно  в  этом  месте  плавало  большинство
страшно изуродованных трупов. Почти все найденные тела  были  перерезаны
ремнями безопасности на уровне бедер. На  некоторых  трупах  были  видны
ожоги, полученные в результате взрыва баков с горючим, располагавшихся в
крыльях самолета. Однако среди трупов были и живые люди!
   Сразу же после катастрофы один из лодочников вытащил из воды  мужчину
и женщину с множеством переломов, не способных говорить  от  полученного
шока, но все-таки живых!
   Какой-то японец смог добраться до берега вплавь. Обезумев от  страха,
он попытался удрать, побежав поперек взлетной полосы аэропорта Каи  Так,
и врачам потребовалось даже применить силу, чтобы усадить его  в  машину
"скорой помощи".
   Воздушное  сообщение  было  предусмотрительно  прекращено.   Пожарные
машины и машины "скорой помощи" скопились на выступающей в море бетонной
взлетной полосе аэропорта. Четыре вертолета облетали по  кругу  огромное
керосиновое пятно, пытаясь выловить тела погибших. Спустя полчаса  после
происшествия уже не оставалось никакой надежды найти людей, оставшихся в
живых. Все, кто были заблокированы в салоне самолета, рухнувшего в море,
наверняка утонули.
   Малко содрогнулся при виде этого ужасающего  зрелища.  Он  подошел  к
самому краю взлетной  полосы,  чтобы  своими  глазами  увидеть  масштабы
катастрофы. В наступающих сумерках не было видно ничего, кроме  красного
фонарика, плавающего посреди зловещего участка  моря,  да  спасательного
жилета,  который  наполнился  воздухом  автоматически  под  воздействием
ударной волны взрыва. Никто из пассажиров не успел надеть его на себя.
   Малко медленно направился к зданиям аэропорта,  с  трудом  продираясь
сквозь толпу люд ей, заполнившую летное поле. Большинство из них,  очень
бедно одетых, прибежали из квартала, прилегающего к Цзюлун-Сити, куда не
рекомендовалось заходить иностранцам, так как  квартал  был  пристанищем
преступников всех мастей. Малко почувствовал на себе  несколько  злобных
взглядов, оценивающих его хорошо сшитую одежду. В этом квартале человека
могли убить даже за сигарету!
   Завидев огни зданий аэропорта, Малко вздохнул с облегчением.  С  того
момента, как  он,  находясь  на  пароме,  услышал  взрыв,  его  охватила
страшная апатия. Сам не зная почему, принц в момент взрыва почувствовал,
что взорвался именно тот самолет, на котором летел Ченг Чанг. Теперь  же
ему необходимо было узнать, остался ли Чанг в живых.
   Подойдя к зданию аэропорта, Малко толкнул ведущую  в  зал  стеклянную
дверь и попал прямо в ад. В зале царил неописуемый хаос.  Две-три  сотни
китайцев выли, визжали, орали, пытаясь  взять  штурмом  расположенный  в
глубине  зала  застекленный  кабинет.  Здесь  служащий  компании  "Чайна
Эрлайнз", бледный, с пятнами пота на голубой рубашке,  составлял  список
разыскиваемых людей. Сорванным голосом служащий выкрикивал имена, но его
слова тут же тонули во всепоглощающем гуле голосов. В  глубине  кабинета
какой-то китаец, одетый в лохмотья, одуревший  от  всего  происходящего,
прикрыв глаза,  растянулся  на  импровизированных  носилках.  Малко  еще
энергичнее заработал локтями, чтобы приблизиться к нему. Но это  был  не
Ченг Чанг.
   Таможенники и пограничники пытались овладеть ситуацией, отгоняя сотни
людей, заполнивших здание  аэропорта,  но  было  практически  невозможно
отличить обыкновенных ротозеев от тех, кто пришел узнать о судьбе  своих
родственников или друзей. Не  умолкая  ни  на  минуту,  громкоговорители
передавали команды на китайском языке.
   Малко терпеливо пытался пробраться поближе  к  человеку  со  списком.
Потерянно посматривая по сторонам, тот  предусмотрительно  держался  вне
досягаемости сотен тянущихся к нему рук.  Рядом  со  служащим  стояли  с
дубинками два невозмутимых полицейских в штатском.
   Наконец взгляд служащего на секунду задержался на Малко,  который  не
преминул воспользоваться этим. - Сколько человек осталось в живых?
   - Пока зарегистрированы семеро, - бросил служащий. В список,  который
он держал в руках, были внесены лишь фамилии пассажиров,  летевших  этим
рейсом. Мельком взглянув на список, Малко увидел, что некоторые  фамилии
обведены красными чернилами. По всей видимости, это были погибшие  люди.
Малко предпринял новую попытку привлечь к себе внимание служащего.
   - Я ждал своего  друга,  господина  Ченг  Чанга.  Он  есть  в  списке
оставшихся в живых?
   На подобный вопрос работник компании, должно быть, отвечал уже  сотни
раз. Стоявший за спиной Малко толстый  китаец  не  сводил  со  служащего
глаз, словно тот мог сотворить чудо.
   - Мы ничего не знаем, мистер. В больницах есть раненые, но у них  нет
документов,  и  пока  мы  не  можем  их  опросить.  Если  вы  не  прямой
родственник, то вам придется подождать до завтрашнего утра. - И, глубоко
вздохнув, он вытер пот со лба.
   - Так он числится среди погибших или нет? - настаивал Малко.
   Служащий снова взглянул на список:
   - На данный момент - нет.
   Притихшая, отчаявшаяся толпа  подтолкнула  Малко  вперед.  Принц  уже
понял, что сейчас ему не удастся узнать что-либо более конкретное.
   - Как это произошло? - все-таки задал он еще один вопрос.
   Лицо служащего "Чайна Эрлайнз"  моментально  окаменело:  авиакомпании
очень болезненно реагируют на то, что их самолеты попадают в катастрофу.
   - Мы пока еще ничего не знаем, - заявил он. -  Возможно,  в  самолете
случилась какая-то неполадка перед посадкой. Расследование  уже  начато.
Вас будут держать в курсе.
   Малко с трудом выбрался из толпы, и толстый китаец тут же  занял  его
место. В аэропорту вновь стали приземляться самолеты, и у окошек  приема
иммигрантов  выстроилась  длинная   вереница   индусов.   Безукоризненно
вежливые и немного грустные китаянки обслуживали  прибывающих  гостей  и
жителей Гонконга.
   Десятки прожекторов все еще  скользили  по  темным  водам  в  поисках
людей, возможно,  оставшихся  в  живых.  Весь  участок  моря,  где  упал
самолет,  был  тщательно  прочесан.  От   "Боинга-727"   остались   лишь
бесформенные обломки салона и часть киля с отчеканенной на  нем  голубой
звездой  китайских  националистов.  Все  останки  самолета  хранились  в
специально выделенном ангаре под охраной вооруженного солдата.
   Что касается Ченг Чанга, то он был либо в морге, либо под  водой.  Ни
одно из этих предположений Малко не устраивало.
   Начинались сложности, и можно было расстаться с мечтой об отдыхе  под
теплым азиатским солнцем. Принц на секунду мысленно переселился  в  свой
замок и представил себя сидящим  у  камина  в  уютном  кресле.  Какой-то
молодой китаец толкнул его плечом, и  приятный  мираж  мгновенно  исчез.
Мозг Малко, словно зловредный комар, сверлила  упорная  и  пока  еще  не
вполне сформировавшаяся мысль: в его профессии редко случаются  подобные
совпадения. И все же самолет, в котором летел Чанг, взорвался.  Но  ведь
это могло быть и  роковой  случайностью...  Теперь,  чтобы  получить  ту
информацию,  которой  располагал  Чанг,  принцу  не  оставалось   ничего
другого, как взять на  себя  дополнительную  работу  и  самому  заняться
расследованием причин гибели китайца - ситуация, не вызывающая  восторга
у агентов спецслужбы, тем более у агентов благородного происхождения!
 
Глава 4 
 
   Его звали Холи Тонг - святой Тонг. Святой, и тем не менее,  блудливый
и не верящий в Бога! Но  даже  будь  он  по-настоящему  святым,  его  не
радовала бы перспектива умереть в  Гонконге.  Ради  справедливости  надо
отметить, что какая-то доля святости все же была присуща Тонгу: для  той
части  света,  где  так  широко  распространены   лицемерие,   злоба   и
хладнокровная жестокость, Холи Тонг отличался бесконечной  добротой.  Он
не мог умышленно причинить зло кому  бы  то  ни  было,  даже  индусам  и
малайцам.
   Иглотерапевт, он принимал всех больных, приходящих к нему на прием, и
при этом никогда не брал ни  доллара  с  полунищих  рикш  и  лодочников.
Поэтому-то он и принадлежал к немногочисленным людям в Гонконге, которые
могли спокойно прогуливаться по ночам, не рискуя получить удар  ножом  в
спину.
   И все же Тонг был грешником!  Доказательством  тому  служила  страсть
Тонга к совсем юным девственницам, бежавшим из "красного" Китая, которым
доктор в обмен  на  обладание  их  прелестями  предоставлял  метрическое
свидетельство,   поддельное,   разумеется,   удостоверяющее,   что   его
подопечные родились в Гонконге. Впрочем, если учесть, что далеко не  все
девушки-беженки сохранили  свою  целомудренность,  то  и  степень  греха
святого Тонга значительно снижалась.
   Обладающий, за редким исключением,  всеми  необходимыми  для  мужчины
качествами, Тонг  в  то  же  время  имел  два  существенных  недостатка:
безграничную сексуальную озабоченность и словесное недержание,  зачастую
ставившее его в щекотливое положение. Будучи внуком врача, пользовавшего
двор императрицы Цой, Тонг не достиг больших высот  в  медицине  и  смог
стать лишь заурядным иглотерапевтом. Причем, его враги утверждали, будто
Тонг ставит свои иголки просто наугад.
   Когда  японцы  оккупировали  Гонконг,   Тонг   старался   подвергнуть
иглотерапии всех японских  адмиралов,  попадавших  в  его  поле  зрения.
Последние были настолько же без ума от его маленьких  золотых  иголочек,
насколько и от флакончиков с возбуждающим средством, которое выдавал  им
Тонг  после  каждого  сеанса,  утверждая,  что  рекомендуемое   средство
способно поднять  и  мертвого.  Так  как  большинство  владельцев  этого
волшебного зелья пошло на дно задолго до того, как смогло его применить.
Холи Тонг  сумел  завоевать  себе  славу  доктора-волшебника,  творящего
чудеса за весьма умеренную плату.
   Счастье  никогда  не  приходит  одно,  и  вот  уже  широко  известная
Интеллидженс Сервис прослышала о клиентуре китайца,  представляющей  для
нее немалый интерес. Холи обожал поболтать  и  зачастую  устраивал  себе
маленький праздник, рассказывая все, что поверяли ему высокопоставленные
пациенты. Тем более что при каждой встрече его  новоявленные  английские
друзья  проявляли  свою  щедрость,  предоставляя  в  распоряжение  Тонга
нескольких  юных  китаянок,  далеко  перешагнувших   нравственные   табу
древнего Китая.
   Все шло прекрасно до того дня, когда  Кемтай,  японское  гестапо,  не
нагрянуло к Тонгу с визитом вежливости и не вырвало из его рук одного из
японских адмиралов именно тогда,  когда  японец  посвящал  Холи  в  план
предстоящего сражения. В качестве альтернативы гестапо предложило  Тонгу
назвать имена своих шефов или же провести ночь в  клетке  с  бенгальским
тигром, желудок которого  уже  познал  вкус  предателей.  Будучи  весьма
мягким человеком, Холи не смог отказать японцам: в таком  возрасте  себя
уже не переделаешь...
   Англичане, со своей стороны, заочно  приговорили  Холи  к  нескольким
довольно неприятным пыткам и к  двум  орденам  Виктории  Кросс,  правда,
посмертно.
   Жизнь Холи Тонга не стоила бы и бамбукового ростка, если бы последний
японский адмирал, побывавший проездом в Гонконге, не рассказал  Тонгу  в
перерыве  между  двумя  сеансами  иглотерапии,  где  находятся  японские
подводные лодки, наводившие ужас на американских и  английских  моряков.
После  этого  англичане  простили  Тонгу  его  грех  и  даже  пожаловали
несколько медалей и британский паспорт.
   В 1945 году, когда Гонконг был  возвращен  англичанам,  Тонг  лишился
всех  своих  именитых  клиентов  и  вынужден  был  взяться  за   местную
клиентуру, что, впрочем, не являлось для него особой  необходимостью.  В
свои 55 лет Тонг владел великолепной виллой на Остин-роуд, расположенной
прямо над фуникулером Виктория-Пик со сказочным видом на залив.  К  тому
же Холи имел определенные  проценты  с  прибыли  нескольких  кинотеатров
Цзюлуна и счет в швейцарском банке. Кроме  того,  Тонг  владел  шикарным
баром  в  Гонконге,  который  арендовало  американское  консульство,  и,
конечно же, британским паспортом,  позволяющим  ему  удалиться  в  более
благоприятные для жизни места в  тот  день,  когда  коммунистам  надоест
играть в кошки-мышки...
   Короче говоря, в то ноябрьское утро Холи  Тонг  был  настроен  весьма
оптимистично. Сидя в позе "лотоса" перед большим окном своего  кабинета,
он наблюдал за полетом птиц. В комнату бесшумно вошел его слуга  Тюан  и
доставил своему господину поднос  с  чаем,  а  также  ежедневную  газету
"Южный Китай", основанную  еще  в  те  времена,  когда  британский  флаг
развевался повсюду - от Шанхая до Сингапура. Однако даже  сейчас,  когда
королева Елизавета управляла территорией Гонконга, едва  превышающей  по
своей площади половину Лондона, английское название  газеты  сохранилось
без всяких изменений.
   Снобизм Холи состоял в том, что он читал прессу только на  английском
языке. Тонг развернул газету и просмотрел крупные заголовки.