тал он. - Быстрей,  пока  он  их  не  убедил.  Он
сказал им, что мы шпионы и что за нашу  поимку  назначено  вознаграждение.
Рыбаки захватят заложников...
     Абди замолк, говорить он больше не мог. Малко вздрогнул: на плечо ему
легла черная рука. Рослый рыбак угрожающе смотрел на него, в  другой  руке
он держал острогу. Малко охватило бешенство, какого  раньше  он,  кажется,
никогда не испытывал. Поднявшись, он оттолкнул негра прикладом и  взял  за
руку Абди, чтобы взвалить его к себе на плечо. Руководитель района вошел в
воду, сложил руки рупором и что-то  крикнул  рыбаку,  сидевшему  в  лодке.
Тотчас же стук дизеля прекратился.
     Несколько секунд стояла полная тишина. Потом визг руководителя района
возобновился.  Сверхчеловеческим  усилием  Малко  удалось  взвалить   Абди
поперек спины. Держа в левой руке радиомаяк, он сделал несколько  шагов  в
сторону моря, его карабин все так же был направлен на советского.
     Орава негров  тут  же  угрожающе  окружила  его.  Его  ушей  достигли
истерические крики посла с лодки.  Он  никогда  туда  не  доберется.  Абди
стонал у него за спиной. Это был конец. Малко сказал себе, что  не  бросит
Абди, даже если обоим предстоит умереть на этом глухом  пляже.  Он  увидел
перед собой ненавидящее, искаженное злобой черное лицо, направил  на  него
карабин, и негр тут же попятился.
     Малко бережно опустил Абди и радиомаяк на влажный песок и выпрямился,
сжав в руках карабин.
     Павел Горький сделал к  нему  шаг.  Малко  поднял  оружие  и  крикнул
по-русски:
     - Назад, или я убью вас!
     Вдруг за спиной Малко раздался прерывистый визгливый звук.  Он  резко
обернулся. Негр с мощной мускулатурой надвигался на него, держа  в  руках,
как копье, работающую бензопилу. Лезвие вращалось, как бесконечная  лента,
его приводил в действие небольшой бензиновый  мотор.  Эта  штука  запросто
разрежет Малко на куски. Малко поднял "мерлин", крикнул  негру,  чтобы  он
остановился, но тот продолжал приближаться. Он был уже всего в  нескольких
метрах, и Малко хорошо видел его искаженное злостью лицо.
     Палец  нажал  на  спусковой  крючок  большого   карабина.   Раздалось
оглушительное "тра-а-х", негр отлетел назад, отброшенный  ударной  волной.
Посередине его груди расплылось огромное красное пятно. Он осел,  выпустив
из рук "оружие", которое продолжало с  визгом  подпрыгивать  на  песке,  и
перевернулся на живот, выставляя  напоказ  спину,  искромсанную  ребристой
пулей в месте ее выхода.
     Остальные  негры  застыли  на  месте.  Краем  глаза   Малко   заметил
поднимающуюся руку Павла Горького. Он обернулся к советскому:
     - Бросьте пистолет, - сказал он по-русски.
     Поскольку русский не пошевелился, он  предупреждающе  приподнял  дуло
своего оружия. Побледнев, Горький  подчинился.  Его  "токарев"  наполовину
воткнулся в песок. Али "Святой", стоящий рядом с  русским,  от  страха  не
двигался. Малко нагнулся за  пистолетом,  положил  "токарев"  в  карман  и
обратился к атлетически сложенному  негру,  указав  на  распростертого  на
песке Абди.
     - Понесешь его, - приказал он.
     Сомалиец не шевельнулся.  Или  он  не  понимал,  или  не  осмеливался
бросить вызов руководителю района. Малко двинулся к нему  и  уперся  дулом
"мерлина" ему в горло.
     Негр медленно поднялся и взвалил раненого себе на плечи. У  Абди  изо
рта продолжала капать кровь, глаза шофера ввалились, нос заострился.
     Опять  же  жестами  Малко  приказал  негру  войти  в  воду.  Тот  уже
беспрекословно понес свою ношу к лодке, откуда Брюс Рейнольдс, оцепеневший
от ужаса и беспомощности, наблюдал за происходящим. Малышки заплакали.  Их
мучила жара и морская болезнь. Другие лодки  уже  приближались  к  берегу.
Малко  подобрал  передатчик  и   в   свою   очередь   двинулся   к   воде.
Мертвенно-бледный  от  ярости  Павел  Горький  повернулся  к  руководителю
района.
     - Пусть они помешают ему уйти!
     Али  "Святой"  косо  поглядывал  на  Малко.  Он  хотел  бы  отомстить
обидчику, но его не прельщала перспектива лежать на песке, как  тот  негр,
потерявший уже почти всю свою кровь.
     - Поговорите с рыбаками, - напирал советский, - они вас послушаются.
     Малко был уже по колено  в  воде.  Руководитель  района  снова  начал
увещевать негров. Сначала они молча слушали,  потом  несколько  сомалийцев
вошли в воду, окружив Малко и преградив ему дорогу к лодке, где находились
заложники, образовав что-то  вроде  живой  стены.  Приободрившись,  другие
последовали за ними, подчиняясь повелительному визгу руководителя  района.
Уже  десятка  два  негров  образовали  черную  молчаливую   стену.   Малко
остановился, сердце бешено стучало в его груди.
     Он не пройдет.
     В "мерлине" осталось всего два патрона.  Что  касается  пистолета,  в
этой ситуации от него мало толку. Малко могли линчевать... Негры пока были
спокойны,  но  это  не  надолго.  Малко  протянул  радиопередатчик  негру,
державшему Абди,  тот  машинально  взял  его.  Малко  повернулся  и  бегом
бросился на пляж. Бензиновая пила выключилась, обвалявшись в мокром песке.
Малко  поднял  ее  обеими  руками.  Она  оказалась  еще  тяжелее,  чем  он
предполагал. Где-то около тридцати  килограммов.  Он  потянул  за  шнурок,
служащий для того, чтобы заводить мотор.
     Десять секунд спустя ему показалось, что  у  него  в  руках  отбойный
молоток. Пила вибрировала, как живая, и он едва ее не выронил.  Но  это  -
надежное оружие...
     Держа ее перед собой, как копье, он снова двинулся в воду.
     Между тем визг руководителя района продолжался. Теперь между лодкой и
пляжем сгрудилось уже десятка три негров. У некоторых в руках были ножи, у
других - палки. Безразличное  выражение  их  лиц  сменилось  гневным.  Али
"Святой" хорошо завел их. Когда Малко вошел в воду, в его адрес  раздались
враждебные крики. Он вернулся к негру, все еще державшему Абди.
     - Вперед, - приказал он.
     Поскольку тот не шевельнулся, он придвинул  к  нему  конец  ленточной
пилы. Негр двинулся, да так резко, что  чуть  не  упал.  Остальные  стояли
всего в нескольких метрах. Один из них, выкрикивая ругательства, пошел  на
Малко, замахнувшись длинной увесистой палкой.
     Малко прижал к бедру ручку пилы. Сомалиец  сделал  один  лишний  шаг,
продолжая орать. Малко крутанул свое импровизированное оружие. Он даже  не
почувствовал сопротивления. Внезапно палка  полетела  в  воздух  вместе  с
куском  державшей  ее  руки,  отрезанной  выше  локтя.  Негр  недоумевающе
посмотрел на культю, которая даже не кровоточила... потом отступил назад с
невыразимым ужасом на лице и завопил от боли.  Малко  надеялся,  что  этот
жуткий пример обескуражит остальных.
     Не тут-то было: рыбаки кинулись на него,  как  свора  собак,  в  куче
брызг. Вода доходила Малко до пояса. Закопавшись ногами в песок, он сделал
новый выпад.
     Атака  захлебнулась  в  нечеловеческих  воплях.  Кровь  брызнула   из
десятков  ран.  Кисти,  предплечья,  головы,  куски  человеческого   мяса,
искромсанные стальной лентой, взлетели в воздух. Один негр  держал  обеими
руками живот, вспоротый пилой до самого позвоночника! Он взвыл, как зверь,
и упал в воду, которая тут же окрасилась в красный цвет... Это было похоже
на картину  Иеронима  Босха.  Но  тропического.  Малко,  безжалостный  как
господний гнев,  продолжал  двигаться  вперед,  расшвыривая  своей  адской
машиной тех, кто мешал ему идти...
     Онемев от ужаса, заложники  наблюдали  сцену  с  лодки.  Искалеченные
негры, ковыляя, возвращались на пляж, другие снова шли на  штурм...  Снова
пила вонзалась в тела. Малко не смог  сдержать  тошноты,  видя,  как  пила
кромсает плечо одного негра, словно мясо. Тот, который нес Абди,  посерел,
шагая вперед как автомат...
     До лодки оставалось три метра. Теперь вода доходила Малко до груди...
Еще один негр пошел на штурм,  угрожая  палкой.  Она  взлетела  в  воздух,
разрезанная пополам, а за ней следом - то, что раньше было рукой...
     Али "Святой" орал без остановки, калеки ползли  по  пляжу.  Носильщик
опрокинул  тело  Абди  в  лодку,  бросил  туда   передатчик   и   поспешно
ретировался.
     Малко отпустил пилу, которая вертикально пошла на дно, и  забрался  в
лодку. Негр, стоявший у штурвала, дрожал как осиновый лист. Малко  снял  с
плеча "мерлин".
     - Заводи, - приказал он.
     Абди слабым голосом перевел приказ. Тут же негр дернул шнур дизеля, и
тот медленно застучал.
     Малко свалился на дно лодки в  изнеможении,  не  отрывая  взгляда  от
пляжа. Павел Горький и Али "Святой" суетливо бегали по берегу,  размахивая
руками и что-то выкрикивая. Из лагеря прибывали  все  новые  негры.  Малко
увидел, как советский сел в джип и вихрем умчался по направлению к городу.
     Ликующая радость охватила Малко, когда он увидел, как удаляются серые
дома Бравы. Он почти выиграл. Присев на корточки около  Абди,  он  устроил
его на сетях поудобней. У сомалийца было все такое же прерывистое дыхание,
лоб покрывал холодный пот.  По  его  безжизненному,  полуобморочному  виду
Малко понял, что, вероятно, у того резко упало давление.
     Рана в груди не кровоточила, но при каждом выдохе оттуда  со  свистом
выходил воздух.
     - Нам недолго осталось, - попытался он успокоить беглецов.
     Он лгал. Встреча должна произойти не раньше,  чем  через  пять  часов
хода от Бравы.
     Посол придвинулся к нему.
     - Куда мы идем? - спросил он полным тревоги голосом.
     - Прямо на восток. Мы выходим  из  территориальных  вод,  -  объяснил
Малко.
     - Но  русские,  должно  быть,  тоже  ловят  эти  сигналы?  -  заметил
дипломат, указывая на радиомаяк.
     Малко кивнул головой:
     - Знаю. Но здесь у них нет ничего, чтобы  нас  преследовать.  Бербера
очень далеко на севере. Им надо было иметь в этих местах подводную лодку и
возможность с ней связаться.  Jnch  Allah...  [если  будет  угодно  Аллаху
(арабск.)]
     Лодка двигалась прямо на скалы, образующие естественную бухту, вокруг
которых бурлила вода. Начинался прилив. Рулевой от страха усиленно  вращал
безумными глазами. Огромные волны с белой пеной  разбивались  вокруг  них.
Прибойная волна ударилась  о  нос  и  захлестнула  лодку.  Дети  заревели.
Рулевой, воспользовавшись суматохой,  оказался  на  корме  один  и  резким
броском прыгнул  в  море,  покинув  свой  пост.  Прежде  чем  Малко  успел
вмешаться, большая лодка развернулась боком.  Огромная  волна  надвигалась
прямо на них, готовая опрокинуть неуправляемое суденышко.



                                    20

     Малко бросился на корму,  упал,  запутавшись  в  сетях,  но  все-таки
добрался до штурвала и налег на него всем  телом.  К  счастью,  дизель  не
заглох. Тяжелая лодка медленно повернулась вокруг своей оси  под  брызгами
волн носом на перекат в тот самый момент, когда  огромная  волна  вплотную
подошла к ним. Вода накрыла легкий челн с ужасным грохотом,  окатив  всех,
кто там находился, и вызвав детский рев, но никого не выбросило за борт.
     Мокрый Малко повис на штурвале. Они  почти  добрались  до  перекатов.
Вокруг кипела вода. Четырехметровая волна снова шла им навстречу.
     - Держитесь крепко, - крикнул он.
     - Вы с ума сошли, - заорал посол. - Мы все утонем!
     Ответить Малко не успел, водяной  смерч  обрушился  на  них.  Секунды
длились бесконечно, потом лодка перевалила через водяной вал и  опустилась
с другой стороны в легкую качку открытого моря.  Дизель  снова  равномерно
запыхтел, и судно двинулось навстречу приливу. На голубом небе не было  ни
облачка, волнение не слишком  сильное.  Малко  внезапно  охватила  нервная
дрожь. Последние часы были слишком изнурительны...
     Посол пытался успокоить  запуганных  детей.  Девушка  взяла  одну  из
малышек на руки и села рядом с Малко. От возбуждения ее глаза блестели, но
подбородок дрожал.
     - Это было ужасно, - сказала она, - только что.  Все  эти  негры.  Вы
думаете, они не смогут нас преследовать?
     Малко взглянул на серые дома Бравы и на собравшуюся на  пляже  толпу.
Было не похоже,  чтобы  хоть  одна  лодка  пустилась  в  погоню.  Впрочем,
поскольку все они идут с одной скоростью, риск небольшой... Но человек  из
КГБ, должно быть, поднимает по тревоге всех, кого может.
     - Не думаю, - ответил он. - Вы не могли бы немного подержать штурвал?
     Девушка заняла его место, а он опять  встал  на  колени  возле  Абди.
Шофер посинел и покрылся потом. Струйка крови непрерывно текла у него  изо
рта. Его одежда, мокрая насквозь, прилипла к телу.
     - Я говорил вам, что я везучий... - с трудом пробормотал сомалиец.
     Он зашелся в приступе кашля,  стал  снова  харкать  кровью,  и  Малко
встретил испуганный взгляд, опровергавший его слова. Малко взялся  снимать
ему рубашку:
     - Нам недолго осталось, - сказал он. - Два-три часа, если все  пойдет
хорошо... Погода отличная, мы ничем не рискуем.
     Абди  снова  закрыл  глаза...  Малко  завершил  его   раздевание.   К
сожалению, не  было  никакой  сухой  одежды  для  раненого.  Ему  пришлось
повесить мокрую сушиться  на  мачту.  Потом  решил  проверить  передатчик.
Брызги не вывели его из строя. Малко намеревался сохранить курс на восток,
в открытый океан. Он не имел никакого представления о том,  каким  образом
их подберут.
     Если подберут.
     При взгляде на бесконечную  мокрую  пустыню  его  охватила  внезапная
тревога. Столько всякого может случиться. У них на борту нет ни продуктов,
ни воды, ни топлива. Они рискуют отклониться от курса, что обречет  их  на
ужасную смерть от жажды и жары. С тяжелораненым  и  детьми...  Малко  тоже
снял рубашку и устроился  на  носу,  глядя  на  удаляющуюся  Браву.  Берег
расплывался в одну горизонтальную линию.
     Вдруг вдали появилось судно. Запоздавшая лодка, которая разминулась с
ними в полумиле.
     Солнце было еще высоко. В их распоряжении оставалось еще  пять  часов
светового  дня.  Он  снова  сходил  проверить,  работает  ли   передатчик.
Измучившись, двойняшки успокоились и заснули.
     Абди начал стонать и кашлять. Малко подошел к  нему.  Лицо  сомалийца
было серовато-синего цвета, дышалось ему все труднее. Малко нащупал пульс.
Он был неритмичный, едва различимый. Сомалиец закрыл  запавшие  глаза.  Он
уже не улыбался.
     - Мне жарко, - пожаловался он.
     Рана в груди едва сочилась, но  он  все  так  же  беспрерывно  харкал
кровью. Пуля русского рассекла небольшой сосуд в легких и  стала  причиной
внутреннего кровоизлияния. Ему нужна была немедленная операция. Малко  мог
только взять его за руку и слегка пожать. Осторожно приподняв сомалийца  и
не обнаружив выходного отверстия, он понял, что пуля  осталась  в  грудной
клетке...
     Он взял одну из мокрых рубах и вытер лоб раненого, дав ему облегчение
на несколько секунд. Качка и пыхтение дизеля убаюкивали.
     Малко закрыл  глаза.  Его  преследовал  кошмар:  негры,  искромсанные
пилой. Но вопрос стоял тогда так: пан или... суд Линча.
     - Вы знаете Кению? - слабым голосом спросил Абди.
     - Немного, - ответил Малко.
     - Я хорошо ее знаю, - прошептал  раненый,  -  я  проехал  по  дорогам
тысячи километров. Это - страна, куда я хотел бы уехать,  на  север.  Там,
где саванна не слишком высокая...
     Малко подбодрил его улыбкой.
     - Думаю, что американское правительство даст вам денег, чтобы  купить
усадьбу, за услуги, которые вы нам оказали. Вы можете даже обосноваться  в
Америке.
     Абди покачал головой.
     - Нет, я предпочитаю Африку, это - моя земля. Надеюсь, что коммунисты
Кению не захватят...
     - Я тоже надеюсь, - вздохнул Малко.
     При таком ходе вещей поклясться ни в чем нельзя...
     - Мой карабин у вас? - внезапно спросил шофер,  и  в  глазах  у  него
мелькнула тревога.
     - Да, - успокоил Малко.
     Он показал ему оружие. Негр закрыл глаза и снова стал  стонать,  даже
не осознавая этого. Лоб его был очень горячим.  Проверив  дизель,  который
стучал равномерно, Малко вернулся на корму.  Берег  превратился  в  тонкую
линию вдали внизу, а море было абсолютно пустынно. Солнце так  пекло,  что
развешенная на мачте одежда уже высохла. Малко  облизал  соль  у  себя  на
губах. В тот же момент одна из малышек застонала.
     - Пить хочу...
     Малко переглянулся с дипломатом и опустил  глаза.  Делать  нечего.  К
счастью, стая дельфинов внезапно появилась возле лодки, отвлекая  внимание
детей... Абди уже не стонал, рука его судорожно сжималась на груди.
     Кетлин, дочь посла, нагнулась к Малко.
     - Я боюсь, - сдавленно проговорила она.
     Ему удалось улыбнуться. Девушка была соблазнительна, несмотря на свою
усталость, отсутствие макияжа и старые джинсы.
     - Незачем бояться, - заверил он.


     Сидя рядом со штурвалом, Малко обвел лодку взглядом. Посол, его сын и
двойняшки, обессилевшие, отупевшие от усталости, растянулись  на  носу  на
рыболовных сетях. Абди уже не хрипел, он лежал  на  левом  боку  и  трудно
дышал. Малко развесил над ним сухую одежду так, чтобы было  немного  тени.
Ему казалось, что они ушли в море несколько дней назад. Теперь берега  уже
совсем не было видно. Вдали от них прошел танкер.  Слишком  далеко,  чтобы
заметить их. Вдруг Малко обратил внимание, что  Кетлин,  сидящая  рядом  с
ним, беззвучно плачет.
     - В чем дело? - спросил он.
     Девушка подняла голову и жалобно взглянула на него.
     - У нас ничего не выйдет! Мы умрем от жажды.  Или  нас  поймают.  Это
глупо, это...
     Ее голос становился громче, дело шло к истерике. Малко  резко  ударил
ее по щеке. Она тут же замолкла. Если он позволит,  чтобы  людей  охватила
паника, все пропало.
     От звука пощечины Абди открыл глаза и тут же снова закрыл их.
     - Все у нас получится, - сказал Малко как можно более спокойно.
     В этот самый момент  равномерный  стук  мотора  нарушился.  Раздалось
быстрое пыхтение, тишина, еще одно пыхтение, снова тишина,  еще  несколько
перебоев - и все.
     Мотор перестал работать.
     Сначала Малко испытал от этого  инстинктивное  облегчение.  Было  так
хорошо, тишину нарушал только шум волн да их удары о корпус  лодки.  Потом
он осознал, что это значит, и кинулся к мотору. Ему хватило секунды, чтобы
понять причину. Бак был пуст. Он попробовал подергать стартер,  но  дизель
не издал ни звука. Посол открыл глаза и сел.
     - Где мы? Вы что, выключили мотор?
     Малко, растерявшись, чуть не сказал "да", но потом обронил:
     - Нет, у нас кончилось топливо.
     Дипломат промолчал. Лодку медленно сносило волнами и ветром  обратно.
Они и в самом деле в  руках  Господа.  Малко  вернулся  на  корму  и  лег,
подставив лицо заходящему солнцу.  Если  это  конец,  то  пусть  он  будет
приятным.
     Подавленные сложившейся ситуацией, беглецы молчали. Даже девочки.
     Малко долго лежал с закрытыми  глазами,  думая  о  многом.  Вспоминал
осенний холод своего замка. Вдруг он заметил внимательный  взгляд  Кетлин.
Она наблюдала за ним.
     - О чем вы думаете? - спросила девушка.
     - Если нам суждено  умереть,  я  предпочел  бы  перед  этим  заняться
любовью, - заявил Малко.
     Она не улыбнулась,  не  вздрогнула.  Не  отвела  свой  преждевременно
постаревший взгляд.
     - Я тоже, - кивнула она.
     Они не сказали больше ни слова. Волны тихонько  плескались  о  корпус
лодки. Малко с удовольствием искупался бы, если  бы  не  боялся,  что  его
отнесет волнами. Он нагнулся, опустил руку в воду.  Посол  резко  встал  и
подошел к Малко с безумными глазами.
     - Сделайте же что-нибудь! - изрыгнул он.
     Малко философски пожал плечами.
     - Господин посол, - сказал он  умышленно  сочувственным  тоном,  -  я
сделал все, что мог, и даже больше. Я отдал  вам  частицу  своей  души.  Я
убивал, а это я ненавижу. Я рисковал своей жизнью, за это мне платит  ваше
правительство, но я не могу сделать мазут. Если хотите, прыгайте за борт и
плывите...
     Посол от изумления замолчал, покраснел и, наконец, сказал:
     - Я сл