икнул,  его
вырвало  кровью  и  он  умер.  Милиционер  с  отвращением  опустил  голову
покойника на тротуар. Наконец  колокола  смолкли.  Обе  машины  уже  давно
исчезли из виду.


     Ирвинг Ньютон побелел от  ярости.  Он  угрожающе  ткнул  указательным
пальцем в сидящего за столом сомалийского чиновника:
     - Ответственность лежит на вас! Ваша дебильная милиция не  вмешалась.
Я требую, чтобы вы отыскали нашего посла и поймали этих людей!
     Первый секретарь  американского  посольства  замолчал,  задыхаясь  от
ярости. Сообщение о похищении застало его в тот момент, когда он лакомился
своим воскресным лангустом в  Бич-Клабе  в  обществе  итальянских  друзей.
Сомалийцы сообщили о происшедшем  дежурному  посольства,  а  тот,  в  свою
очередь,  связался  с  ним.   Первый   секретарь   тут   же   бросился   в
ультрасовременное здание штаб-квартиры полиции  Могадишо,  отправив  перед
этим  телекс  в  Вашингтон.  После  получасовых  переговоров  его   принял
руководитель городской милиции  Самир  Самантар,  кругленький  сомалиец  в
белой пилотке, который, казалось, вовсе не был взволнован  этой  новостью.
Все  требования  американского   дипломата   он   выслушал   с   полнейшей
невозмутимостью,  лишь  иногда  льстиво  улыбаясь  и   бормоча   невнятные
обещания.
     Американец еле сдерживался,  чтобы  не  влепить  кулаком  в  круглую,
ничего не выражающую физиономию. Но в отсутствие поверенного  в  делах  он
оставался высшим должностным лицом американского посольства в Могадишо,  и
приходилось вести себя соответственно.
     Его  собеседник  степенно  закурил  сомалийскую  сигарету,  даже   не
предложив гостю, и важно покачал головой.
     - Вы выдвигаете крайне  серьезные  обвинения  против  нашей  народной
милиции, - высокопарно сказал он. - Действительно на месте похищения  были
двое милиционеров, но они ничего не видели. Все произошло слишком быстро.
     - И они даже не слышали выстрелов, жертвой которых стал Торнетта?
     Сомалиец отрицательно покачал головой, вязко улыбаясь:
     - Они ничего не слышали из-за колокольного звона...
     "У этого мерзавца на все есть ответ", - подумал  Ирвинг  Ньютон.  Для
него совершенно очевидно, что vestiti verde были сообщниками  похитителей.
Американец заставил себя успокоиться, зная, что его ярость лишь  забавляет
сомалийца. Закурил "Ротманс". Тоже не предложив сигарету собеседнику, хотя
в Могадишо "Ротманс" высоко ценился. Самым важным было разыскать  шестерых
похищенных.
     - Выйдя из этого учреждения, - заявил он, - я должен  буду  отправить
сообщение моему правительству. Могу ли я заверить, что вы используете  все
средства, чтобы отыскать виновных в этом преступном покушении и освободить
шестерых заложников?
     Сомалиец угодливо кивнул головой в знак согласия и вновь улыбнулся.
     -  Безусловно,  -  подтвердил  он.  -  Мы  уже  занимаемся   розыском
похитителей  г-на  Рейнольдса  и  его  семьи.  Я  лично  отдал  приказание
установить наблюдение на всех выездах из города. Мы, сомалийцы,  стремимся
к  тому,  чтобы  личность  иностранца  была   неприкосновенна   на   нашей
территории.
     "Дерьмо!"  -  мысленно  выругался  молодой  дипломат.  Власти  Сомали
дипломатов из некоммунистических стран разве  что  терпели.  При  малейшем
проступке  сомалийское  правительство  с  удовольствием  выдворяло  их  из
страны.
     - Надеюсь, что ваши усилия увенчаются успехом, - угрюмо сказал Ирвинг
Ньютон. - Напоминаю вам, что среди похищенных две семилетние девочки.
     Сомалиец с сомнением почмокал влажными  слизняками,  которые  служили
ему губами:
     - Это будет нелегко. Могадишо - большой город, а у  нас  нет  никаких
примет похитителей. Однако наша милиция действует очень энергично...
     Ирвингу Ньютону с трудом удалось сдержать смешок.
     Могадишо кишел стукачами СНБ, как тараканами. Их тощие фигуры сновали
повсюду. Каждый чих иностранца сразу же брался на заметку.
     Когда   гнев   американского   дипломата   прошел,    он    попытался
проанализировать случившееся и понять причину похищения.
     Убийство  Пола  Торнетты  очевидно  несчастный  случай.   Неизвестные
стремились именно к захвату заложников. Но для чего? Как Ньютон  ни  ломал
себе голову, он не мог понять этого.  Полдюжины  освободительных  движений
имели в Могадишо собственные офисы, и все  они  заявляли  о  своем  резком
антиамериканизме. Но до сих пор  они  вели  себя  спокойно...  Даже  Фронт
Освобождения  Эритреи,  который  занимал  второй  этаж  в   двух   зданиях
посольства, не утруждал своих людей хотя бы разбрасыванием листовок. Кроме
того, все эти движения находились под строгим контролем СНБ.
     Дипломат поднялся.
     - Я буду ждать новостей от вас, - сухо произнес он.  -  В  посольстве
есть дежурный. Излишне говорить, что  всему  миру  уже  известно  об  этом
подлом нападении, и если с людьми что-то случится,  весь  позор  ляжет  на
вашу страну...
     Сомалиец покачал головой, изображая сочувствие. Ему было наплевать на
все вокруг, как на свою первую джелабу [джелаба - традиционная одежда].  С
тех  пор,  как  началось  строительство  социализма,  Сомали  стало   жить
замкнуто, отказалось даже от доходов, приносимых туризмом.
     Страна была открыта только для социалистических  друзей.  Даже  нефть
привозили из Ирака на старых советских танкерах.
     Тем не менее представитель власти пробормотал  нечто,  что  могло  бы
сойти за извинение. Ирвинг Ньютон остановился на пороге:
     - Я  хотел  бы  срочно  получить  аудиенцию  у  председателя  Высшего
революционного совета, чтобы побеседовать с  ним  об  этом  возмутительном
инциденте.
     Самир Самантар с сомнением покачал головой.
     - Товарищ Сиад Барре  в  данный  момент  занят.  Существует  проблема
Джибути... Но я передам вашу просьбу. Надеюсь, он найдет для вас время.
     Через шесть месяцев. Или вообще  никогда.  Дипломаты  были  полностью
отрезаны от населения и официальных лиц Сомали. Из  тридцати  приглашений,
отправленных  всем   членам   сомалийского   правительства,   положительно
отреагировали всего на два. Это  были  один  министр  и  один  заместитель
государственного секретаря. К тому же последний  не  владел  ни  одним  из
распространенных языков. Что касается товарища президента Сиада Барре,  то
его никто не видел. Он жил в казарме в северной части города.
     Разумеется, кроме русских и северокорейцев.  Корейцам  было  поручено
ежегодно организовывать парады в честь Дня независимости.
     Сознавая, что сделал максимум возможного,  Ирвинг  Ньютон  сбежал  по
лестнице, перескакивая через ступеньки. Как и в  большинстве  общественных
зданий в Сомали, лифта здесь не было. Экономия.
     Его "бьюик" ждал на улице с включенным  двигателем,  чтобы  продолжал
работать кондиционер. Ирвинг Ньютон, уже вспотевший, сел в машину. Жара  в
этом году была  сумасшедшая.  Сомали  охватывает  Африку,  как  клещи,  со
стороны Красного моря на севере и Индийского океана - на юге.  Африканский
Рог! Когда Ньютон был в Вашингтоне, это вызывало  романтические  фантазии;
сейчас он  мечтал  о  прохладном  туманном  утре,  как  собака  мечтает  о
косточке.
     - В посольство, - бросил он шоферу.
     Он успел отправить в Штаты только короткое сообщение, в котором  лишь
излагались конкретные факты. Теперь нужно составить более подробный  отчет
со всеми деталями, которыми он располагает. К счастью, существует  разница
во времени. В Вашингтоне только четыре часа утра.
     "Бьюик" спускался к центру по проспекту  Сомали.  Могадишо  -  совсем
маленький город, всего два  километра  пологого  спуска  к  морю.  Широкие
проспекты пересекаются под прямым углом, виллы чередуются  с  пустырями  и
облупившимися хижинами.
     Дипломат ломал голову, где террористы могли спрятать заложников. Надо
сообщить  семье  Пола  Торнетты.  Он  посмертно  получит  медаль  и  будет
похоронен на Арлингтонском кладбище. Ирвинг  Ньютон  с  удивлением  поймал
себя на том, что ругается мысленно. Шестой американский флот крейсирует  в
Индийском океане недалеко от берегов Африки, у  него  хватит  мощи,  чтобы
превратить все Сомали в пыль... А ему тем временем  приходится  переносить
уклончивые улыбки чиновников, которые отлично знают, что в  таких  случаях
делать.
     - Сволочи, - громко сказал он.
     Шофер обернулся.
     - Yes, sir?
     Ирвинг Ньютон едва не ответил: "Заткнись,  арабская  морда",  но  ему
удалось выдавить из себя кривую улыбку.
     - Нет, ничего, спасибо.
     Машина свернула на  Виа  Сомалиа.  Они  проехали  мимо  развалюхи,  в
которой размещался Фронт Освобождения Эритреи.
     А если  это  они?  Ирвинг  Ньютон  вышел  из  "бьюика"  и  вступил  в
прохладный холл посольства.  Перед  четырехэтажным  зданием,  над  которым
развевался американский флаг, прохаживались двое vestiti verde. Якобы  для
того,  чтобы  его  охранять.  А  на  самом  деле,   чтобы   наблюдать   за
посетителями.
     Охранник в  безупречной  форме  морской  пехоты  США  поднял  голову.
Напряженно и нервно спросил:
     - Есть новости, сэр?
     Ирвинг Ньютон покачал головой:
     - Ничего.
     Уже пять часов прошло с момента похищения. Не  нашли  ни  шофера,  ни
машину посла. Ирвинг Ньютон подумал, что  через  час  телевидение  сообщит
новость американцам. Возможно, сегодня будет самое  долгое  воскресенье  с
момента его приезда в Могадишо год назад.
     Сержант морской пехоты нажал на кнопку, чтобы  открыть  бронированную
дверь, ведущую на второй этаж, над которой была установлена телекамера.
     - Проклятие, - пробормотал он. -  Когда  я  думаю,  что  мисс  Кетлин
там... - Здесь уже знали, как начинаются истории с заложниками, но никогда
не было известно, чем это кончится. Часто кончалось плохо.
     Поднимаясь по лестнице, Ньютон вдруг спросил себя, не связано ли  это
похищение  с  другим  происшествием,  случившимся  две  недели  назад.   С
убийством одного из его лучших осведомителей. Дело в том, что кроме  своих
официальных  обязанностей,  Ирвинг  Ньютон  руководил  отделением  ЦРУ   в
Могадишо. Это было скромное отделение, оно состояло всего из двух агентов,
один из которых был сейчас в отпуске по болезни.
     Дипломат открыл небольшой холодильник, взял бутылку пива и стал  пить
ледяную жидкость прямо из горлышка. В такую жару он  выпивал  по  ящику  в
день. Для жены он заказывал прохладительные напитки во Франции, а себе - в
Найроби.
     Утолив жажду, он глубоко задумался. Скорее всего, ближайшие дни будут
трудными.



                                    3

     Чарльз Лейланд предавался мечтам за чашечкой холодного кофе, глядя на
звездное небо за окном. Сигнал телекса заставил его вздрогнуть. Машинально
он посмотрел на часы: два тридцать ночи. Он был один, офицер  безопасности
в центральном здании ЦРУ в  Лэнгли  под  Вашингтоном.  Сигнал  повторился.
Чарльз Лейланд  лениво  поднялся  и  направился  к  аппарату.  Как  и  все
правительственные учреждения,  ЦРУ  засыпало  с  вечера  пятницы  до  утра
понедельника. Во время  уикэнда  революции  не  совершаются.  Но  вся  эта
громоздкая  машина  могла  мгновенно  прийти  в  движение  от   нескольких
телефонных звонков. В распоряжении дежурного офицера был  список  номеров,
который позволял ему  в  течение  нескольких  секунд  связаться  с  высшим
руководством страны. В том числе с Президентом. Чарльз  Лейланд  склонился
над текстом, быстро выползающим из машины уже в расшифрованном виде. Спина
Лейланда покрылась холодным потом. Посол в Сомали похищен вместе со  своей
семьей. Телохранитель убит. Это  серьезно.  Серьезнее  могло  быть  только
иностранное вторжение или ядерное нападение. Это,  пожалуй,  чересчур  для
воскресного дежурства. Происшествие номер один, решил он.
     - Yod alamn it, - выругался офицер.
     Он взял телекс, вернулся в свой кабинет, из ящика стола, запертого на
ключ, вытащил черную книгу и открыл ее  на  странице  А.  Там  был  список
телефонов для  экстренной  связи.  Первым  шел  секретариат  Белого  дома,
который должен решить, следует сообщить новость Президенту немедленно  или
нет.  Он  снял  трубку  и  начал  подробно  излагать  содержание   телекса
профессиональным, лишенным эмоций голосом.
     Когда он закончил, первые лучи солнца окрасили небо в  розовый  цвет.
Это сулило славный денек. Четыре главных руководителя ЦРУ уже были в курсе
дела. Так же как и госдепартамент, Пентагон, министерство морского  флота,
несколько руководителей федеральных агентств.  И  еще  многие  американцы,
рассеянные по миру.
     За тысячи километров от Вашингтона люди, которые до сих  пор  никогда
не слышали о Брюсе Рейнольдсе, начинали искать  способы  его  спасения.  В
открытом океане, у берегов Африки самая  мощная  в  мире  ударная  сила  -
Шестой американский флот слегка изменил курс, приближаясь  к  Африканскому
Рогу.
     Офицер безопасности налил себе чашку кофе.  Он  почти  жалел,  что  в
шесть часов утра уйдет со службы. День обещал быть суматошным. Разбуженные
среди ночи, чиновники отдела Африки и  отдела  планирования  торопились  в
Лэнгли. У них воскресенья не будет.


     Кондиционер задыхался и натужно  гонял  по  комнате  липкий,  горячий
воздух, который проникал  через  щели  в  окна.  Ирвинг  Ньютон  брезгливо
оттянул с груди прилипшую к телу рубашку  и  протянул  руку,  чтобы  снять
трубку.
     - Алло, говорит американское посольство, - в который раз произнес он.
     Его  голос  был  усталым  и  охрипшим   от   бесконечных   телефонных
разговоров. Было уже около восьми часов. Наступала ночь, а он  практически
весь день не замолкал, пытаясь отыскать след исчезнувшего посла. Во второй
половине дня он информировал  членов  дипломатического  корпуса,  и  после
этого в посольство хлынул поток сочувственных звонков и посланий.
     А первыми были русские...
     Раздался телефонный звонок.
     - Говорит главное  управление  милиции,  -  сказал  голос  на  плохом
английском. - Мистер Самантар желает говорить с мистером Ньютоном.
     Ирвинг Ньютон напрягся. А вдруг у него хорошая новость.
     - Я слушаю, - ответил он.
     Вежливо-лицемерный голос  начальника  городской  милиции  доходил  до
Ньютона сквозь сопровождающее его покашливание.
     - Мы нашли машину господина  Рейнольдса,  -  объявил  сомалиец.  -  В
карьере, среди дюн в Джезире. Шофер находился в багажнике. Он заявил,  что
его оглушили неизвестные, когда он возвращался в машину, выпив чашку  кофе
в районе порта. Мы продолжаем поиски.
     Возбуждение Ирвинга Ньютона спало.
     - Было бы лучше для вас побыстрее их найти, - проворчал он.  -  Иначе
будет плохо.
     Он сознавал наивность своей  угрозы,  но,  произнесенная  вслух,  она
принесла ему облегчение. Едва  он  положил  трубку,  как  раздался  звонок
внутренней телефонной связи. Звонил сержант морской пехоты,  дежуривший  у
входа.
     - Тут какой-то чудак вас спрашивает, - сообщил он. - Он говорит,  что
это важно. Пропустить?
     - Сначала обыщите его, а потом приведите сюда, - сказал американец. -
И останетесь здесь. Пусть вас заменит Джон Дин.
     - Right on, sir. Хорошо, сэр, - ответил сержант.
     Через две минуты он вошел в кабинет, подталкивая  перед  собой  очень
темнокожего сомалийца, одетого в джинсы. У него была остроконечная бородка
и  пышные  курчавые  волосы.   Живые,   умные   глаза   выдавали   в   нем
интеллигентного человека. Ирвинг Ньютон устремил  на  него  вопросительный
взгляд.
     - Вы говорите по-английски?
     - Да, - ответил тот. - Вы первый секретарь господин Ньютон?
     - Да. А кто вы?
     Вместо ответа посетитель сел на стул, вытащил из кармана лист  бумаги
и протянул его американцу.
     - У меня для вас есть документ. Относительно вашего посла.
     - Документ? - сердце Ирвинга  Ньютона  забилось.  Он  взял  бумагу  и
развернул ее. Это был фирменный бланк, отпечатанный  на  ротаторе.  "Фронт
Освобождения  Побережья  Сомали.  Местопребывание  Могадишо"  -  значилось
вверху.  Движение,  о  котором  он  уже  слышал  и  которое  выступало  за
насильственное  присоединение  французской  Территории  афаров  и  исса  к
Сомали. Разумеется, с благословения сомалийских властей. Ньютон стал жадно
читать французский текст.

     "Могадишо, 12 июня 1977 года. Коммюнике N_17.
     Устав  от  империалистических  провокаций  Соединенных  Штатов,  слуг
колониализма  и  расизма  в  Африке,  ФОПС  решил   ликвидировать   всякое
империалистическое присутствие  в  Демократической  республике  Сомали.  В
результате сопротивления этому решению  американских  должностных  лиц  мы
захватили представителя США, посла  Брюса  Рейнольдса,  сотрудника  ЦРУ  и
видного шпиона. Он будет освобожден, как только Соединенные Штаты публично
заявят  о  своем  намерении  окончательно  закрыть  свое   дипломатическое
представительство в Сомали.
     В случае, если империалистическое  правительство  Соединенных  Штатов
откажется  в  течение   трех   дней   подчиниться   законным   требованиям
сомалийского народа, посол-шпион будет казнен. Да здравствует  независимое
Побережье  Сомали!  Да  здравствуют  свобода  и  единство  народа!   Долой
империализм и неоколониализм".

     Ирвинг Ньютон отложил ультиматум. Его переполняли ярость, изумление и
тревога. Посетитель спокойно ждал на своем  стуле.  Ньютон  ткнул  в  него
пальцем.
     - Вы член ФОПС?
     - Я официальный  представитель  движения  за  Освобождение  Побережья
Сомали, - с готовностью признал молодой человек.
     - Это вы похитили мистера Рейнольдса и его семью?
     - Эта акция была предпринята нашей группой, - согласился сомалиец.
     - Где он?
     Посланец вежливо улыбнулся и встал.
     - Я не уполномочен говорить об этом. Я должен был только передать вам
письмо и потребовать ответа.
     Мертвенно-бледный, первый секретарь решительно  подошел  к  выходу  и
встал между дверью и посетителем.
     - Вы не выйдете отсюда, пока не ответите мне.
     Охранник положил руку на пистолет.  Посланец  ФОПС  холодно  объяснил
американцу:
     - Одному из заложников перережут  горло,  если  я  не  вернусь  через
полчаса.
     В комнате повисло тяжелое  молчание.  Когда  после  паузы  посетитель
направился к двери, американцы не шевельнулись.  Ирвингу  Ньютону  удалось
овладеть собой и почти спокойно произнести:
     - В вашем идиотском письме вы говорите только о после.  Но  есть  еще
две женщины и трое детей. Приказываю вам отпустить их немедленно.
     - Это военнопленные,  -  надменно  возразил  сомалиец.  -  Сейчас  мы
изучаем положение. Если окажется, что они не занимались никакой  шпионской
деятельностью,  то  они  будут  отпущены.  Однако  в  том   случае,   если
американское  правительство  откажется  подчиниться   нашим   справедливым
требованиям, заложникам перережут горло.
     - Мерзавец! - процедил сквозь зубы Ирвинг Ньютон.  -  Где  вы  видели
семилетних девочек, которые занимаются шпионажем?
     Посетитель вышел из комнаты, не удостоив хозяина  ответом.  Его  шаги
постепенно стихли. Ирвинг Ньютон, белый от ярости,  перечитал  ультиматум.
На этот раз у  него  есть  что  показать  сомалийцам.  Он  протянул  текст
сержанту:
     - Сделайте фотокопии и положите оригинал в  сейф.  Одну  копию  дайте
мне.
     Охранник бросился из кабинета.  Ирвинг  Ньютон  подошел  к  сейфу,  в
котором хранилась документация местной ветви ЦРУ, вынул досье ФОПС, открыл
папку и быстро просмотрел ее содержимое. Не густо. Фамилии,  тренировочные
базы. Совершенно очевидно, что ФОПС работает рука об руку  с  СНБ.  А  это
означает, что  КГБ,  как  минимум,  в  курсе  акции,  предпринятой  против
американского посла.


     Все кабинеты в отделе Африки на третьем этаже штаб-квартиры в  Лэнгли
были заняты. Невыспавшиеся, небритые, без галстуков, аналитики  склонились
над компьютерами.  Их  вытащили  из  постели  на  несколько  часов  раньше
обычного. Но и в этом случае у них оставалось  менее  двух  часов