. Кстати, я убеждена, что вы знаете, где  он.
Только он отказывается с вами встречаться. Ничего!
   Уж я-то с ним встречусь!
   "Это было бы совсем неплохо", - подумал Малко. Она глубоко вздохнула,
выпятив грудь, способную посрамить Мэрилин Монро в ее лучшие времена.
   - Я бы и сам не прочь узнать, где он сейчас, - заметил Малко.
   - Мы его разыщем, - решительно заявила миссис Митчелл.
   На этот счет Малко испытывал сильные сомнения. Прежде чем действовать
дальше, ему требовалось проверить одну  важную  деталь.  Он  поднялся  и
объявил:
   - Мае нужно кое-что купить. Давайте встретимся через полчаса.
   Она подозрительно посмотрела на него:
   - Уж не к Вернону ли вы собрались?
   - Нет, что вы...
   - Ладно, тогда я пошла на пляж. Буду ждать вас там.
   Спустя десять минут Малко уже входил в здание консульства. Его  очень
быстро соединили с ЦРУ, и он дал по телефону описание приезжей.
   - Да, это она, - ответил Кларк. - Мьюриэл Митчелл. Настоящая  ведьма.
Разговаривала со мной как с чернокожим слугой! Еще немного -  и  она  бы
обвинила меня в исчезновении ее мужа...
   - Почему же вы не послали ее к черту?  -  спросил  Малко,  удивленный
непривычной робостью своего шефа.
   - По двум причинам,  -  устало  пояснил  Кларк.  -  Во-первых,  в  ее
тогдашнем состоянии она  была  способна  на  что  угодно.  А  во-вторых,
Мьюриэл - дочь крупного сталепромышленника. У нее свой дом -  громадный,
как Пентагон, а рядом с ним - садик, размерами побольше Централ-парка...
В общем, типичная дочь богатого папеньки. Замуж за  Митчелла  она  вышла
полтора года назад. Влюбилась без памяти,  восхищалась...  Но  оказалась
ревнивой, как пантера.  Скажи  я  ей,  что  ее  муж  уехал  на  какую-то
засекреченную базу, она бы от радости подпрыгнула до потолка.
   - Да, - подытожил Малко, - ловко  вы  переложили  свой  груз  на  мои
плечи... Спасибо.
   - Зато как она красива! - защищался Кларк.  -  Держу  пари,  она  вам
понравилась...
   - А она не спрашивала, почему полиции не  поручили  расследовать  эту
загадочную смерть?
   - Я объяснил ей, что из соображений конфиденциальности  мы  предпочли
действовать самостоятельно. Вот тогда-то она и заявила,  что  первым  же
самолетом вылетает в Нассау.
   - Что же мне с ней делать? - вздохнул Малко.  -  Здешний  невольничий
рынок закрыли еще сто пятьдесят лет назад...
   - Поступайте по своему усмотрению. Только, ради Бога, -  постарайтесь
избежать скандала. И найдите ее мужа.
   Кларк повесил трубку.
   Малко в тягостном раздумье вернулся в "Эмералд-Бич". Попробуй объясни
Мьюриэл, что ее мужа, скорее всего, похитили гангстеры?..
   Он пересек холл и вышел на пляж.
   Найти Мьюриэл оказалось проще простого. Она  находилась  в  окружении
целой армии холостяков, украдкой подползавших по песку все ближе и ближе
к ее матрацу. Увидев  ее,  Малко  вздрогнул  от  волнения.  На  ней  был
крохотный фиолетовый купальник, почти полностью открывавший великолепную
грудь и крепкие бедра.  Если  так  пойдет  и  дальше,  то  ему  и  вовсе
расхочется искать Вернона Митчелла...
   Она с удивлением посмотрела на Малко:
   - Вы не загораете? Он покачал головой.
   - Нет. Во-первых, я  на  работе.  И  потом:  у  меня  сейчас  слишком
уязвимая кожа.
   - Сегодня я выполняю первую часть своего плана:  отдыхаю,  -  заявила
она. - Но завтра приступаю к поискам мужа.
   - Нельзя ли поподробнее о второй части плана? - спросил Малко.
   Она лукаво улыбнулась.
   - Пока что это секрет. Но скоро вы все увидите сами.
   Она резко поднялась и  пошла  к  воде.  Малко  проводил  ее  глазами.
Мьюриэл плавала, как богиня - медленным, грациозным кролем.  Вскоре  она
вернулась,  вся  покрытая  капельками  воды,  шутя  обрызгала  Малко   и
попросила его вытереть ей спину, после чего с томным вздохом улеглась на
место.
   Солнце жгло  все  так  же  безжалостно;  голубое  небо  отражалось  в
изумрудном  море,  песок  слепил  глаза  своей  белизной.  Картина  была
поистине сказочной.
   Вдруг Мьюриэл заметила необычно красную кожу  на  предплечьях  Малко,
там, где были закатаны рукава рубашки.
   - Однако, вы и обгорели! - заметила она.  -  Правду  говорят,  что  у
блондинов чувствительная кожа...
   - У меня - такая же, как у всех, - ответил Малко. - Но  иногда  здесь
выпадают слишком уж жаркие дни...
   Он решил позволить себе отдохнуть пару часов.  Тем  более  что  Кларк
рекомендовал ему не сводить глаз с  этой  девушки.  Да  и  его  план  по
вызволению Вернона Митчелла был отработан еще не полностью.
   Они немного помолчали, затем Малко спросил:
   - Что же наводит вас  на  мысль,  что  ваш  муж  находится  здесь,  в
обществе другой женщины? Вы ведь недавно поженились, и,  надо  признать,
вы - очаровательная жена...
   Мьюриэл подняла голову и сказала с большой простотой:
   - За последние три месяца он ни разу ко мне не прикоснулся.
   - То есть...
   - То есть, если хотите, мы  не  занимались  любовью.  Как  по-вашему,
разве это не достаточный повод?  Дома  он  был  словно  истукан,  и  вот
сбежал, чтобы закрутить роман под южным солнцем...
   Они поговорили еще немного и задремали. Когда они проснулись,  солнце
уже клонилось к горизонту, и кожа на руках Малко покраснела еще сильнее.
   - Где мы проведем вечер? - спросила Мьюриэл.  -  Я  здесь  ничего  не
знаю.
   Она уже записала его  в  проводники.  Малко  не  осмелился  отказать:
отчасти из чувства долга, отчасти потому, что общество Мьюриэл было куда
приятнее общества Джека Харви.
   ...  Ансамбль  "Лемон-клуба"  изо  всех   сил   старался   произвести
впечатление  типично  национального.  Он  состоял  из  одних  гаитянских
эмигрантов, которые совершенно  не  разбирались  в  багамской  музыке  и
импровизировали  на  ходу.  Но  Мьюриэл  не  замечала  таких  мелочей  и
выглядела вполне счастливой.
   - Давайте закажем еще по одному дайкири, - попросила она.
   Малко с беспокойством посмотрел на нее: дайкири  был  очень  коварным
напитком, а Мьюриэл выпила уже четыре порции. Для девушки  из  уважаемой
семьи это было все же многовато.
   - Может быть, уже достаточно...
   Она бросила на него испепеляющий взгляд.
   - Вы мне не гувернантка. Если не хотите меня угостить, я закажу сама.
   Она  энергично  встала  и  направилась  к  бару.  В  зале  послышался
восхищенный шепот. На Мьюриэл было  черное  кружевное  платье  с  низким
декольте, и когда она наклонилась  над  стойкой,  чтобы  сделать  заказ,
глаза у бармена сделались огромными, как бильярдные шары...
   Ансамбль заиграл мелодию в стиле "каллипсо". Спутница Малко  вскочила
из-за стола:
   - О, я обожаю такую музыку!
   Танцевала она так,  что  в  родном  Бостоне  могла  вызвать  массовые
уличные беспорядки. Малко все больше недоумевал. Ему  не  верилось,  что
женщина, муж которой либо погиб, либо находится в опасности, может вести
себя  подобным  образом.  Она  самозабвенно   вращала   бедрами,   почти
прижимаясь к Малко, и он все время чувствовал сквозь ткань прикосновение
ее высокой груди. Однако всякий раз, когда их лица случайно  сближались,
женщина поспешно отворачивалась от него.
   "Провокаторша, хотя и из хорошей семьи", - подумал Малко.
   Мьюриэл, казалось, напрочь забыла о муже. С блестящими  от  спиртного
глазами, с легкой улыбкой на губах, она все  двигалась  в  такт  музыке,
словно приклеившись к Малко и не проявляя ни малейшего смущения.
   Они ушли только  после  того,  как  Мьюриэл  расправилась  с  седьмой
порцией дайкири.
   К счастью, "триумф" завелся легко. Машина тронулась с  места,  скрипя
всеми металлическими частями. Мьюриэл  что-то  тихо  напевала,  устремив
глаза в звездное небо. Она выглядела такой беззаботной, что  Малко  даже
захотелось потрясти ее за плечи  и  злорадно  рассказать  всю  правду  о
ситуации, в которую попал Митчелл.
   "Триумф"   не   без   труда   одолел   подъем,   ведущий   к    отелю
"Ройял-Виктория", в  котором  остановилась  Мьюриэл.  Это  было  здание,
построенное еще в прошлом веке и стоявшее в стороне  от  шоссе,  посреди
великолепного тропического сада. Малко в нерешительности  остановился  у
машины, но Мьюриэл повелительно произнесла:
   - Следуйте за мной! Мне хочется поболтать.
   В величественном холле отеля было пусто.  В  лифте  женщина  склонила
голову на плечо Малко. Несмотря на  макияж  и  вечернее  платье,  в  эту
минуту она была похожа на совсем  юную  девочку.  Глядя  на  нее,  Малко
испытывал нечто вроде умиления.
   У двери номера она молча обвила руками его шею и  поцеловала  долгим,
умелым, но каким-то прохладным поцелуем. Малко решил, что это  не  более
чем благодарность за приятно проведенный вечер. Однако Мьюриэл сильно  и
недвусмысленно прижималась к нему.
   Она отстранилась первой, повернула ключ в замке и потянула  Малко  за
собой. Не  зажигая  света,  девушка  опустилась  на  кровать,  привлекая
австрийца к себе. Ее туфли упали на пол.  Между  двумя  объятиями  Малко
снял пиджак и попытался расстегнуть "молнию" на ее платье.
   - Нет, - тихо, но твердо произнесла Мьюриэл. В комнате слышалось лишь
их дыхание, да шуршала ткань.
   Малко предпочитал ни о  чем  не  думать.  То,  что  он  делал,  было,
конечно, подло, хотя поведение самой Мьюриэл вполне могло служить  Малко
оправданием...
   Они соединились без единого слова.  Очень  скоро  Мьюриэл  застонала,
прижала Малко к себе и тут же отвернулась. А через секунду сказала:
   - Теперь уходите.
   Он был слегка ошарашен. Еще немного, и она, пожалуй, начнет  обвинять
его в изнасиловании. Ох уж эти бостонцы...
   Он перевернулся на спину и замер. Мьюриэл  поправила  платье  и  сухо
спросила:
   - Почему вы не уходите? Уж не собираетесь ли вы здесь ночевать?
   - Что это за игры? - сердито  спросил  Малко.  -  Ночевать  здесь  я,
конечно, не собираюсь, зато охотно устроил бы  вам  хорошую  трепку.  Вы
ведь сами подали повод...
   Она засмеялась.
   - Конечно. Это тоже часть моего плана.
   - Это?!
   Она спокойно достала из  сумочки  сигарету,  закурила  и  уселась  на
кровать.
   - Да. Теперь я  могу  начинать  поиски  Вернона  -  после  того,  как
отплатила ему  его  же  монетой.  Направляясь  сюда,  я  поклялась  себе
изменить ему. Изменить с  кем  угодно,  чтобы  сравнять  счет.  Когда  я
увидела вас, то поняла, что вас не стыдно будет представить Вернону  как
моего любовника. Он поверит: вы ведь очень недурны собой.
   - Спасибо, - сказал Малко, подбирая с пола свой галстук.  -  Надеюсь,
эти несколько минут не показались вам особенно тягостными...
   Мьюриэл нежно провела рукой по его лицу.
   - Не обижайтесь. Это было очень приятно. Но я люблю  своего  мужа.  И
поскольку я  не  хочу  расставаться  с  ним,  то  должна  была  хотя  бы
отомстить. А сейчас идите спать.
   Малко вышел в коридор с галстуком в руке и со страшной неразберихой в
голове. Ему было немного стыдно, что он злоупотребил  доверием  Мьюриэл.
Она ни за что не легла бы с ним в постель, если бы он сказал ей  правду.
Но сказать ее он не имел права.

Глава 12

   Вернон  Митчелл  вскрикнул  от  боли.  Разбегаясь,  чтобы  нырнуть  в
выложенный  голубой  плиткой  бассейн,   он   поскользнулся,   попытался
сохранить равновесие, но все же сильно ударился о край бассейна и тяжело
плюхнулся в воду. Через несколько секунд он с перекошенным от боли лицом
выбрался на террасу и пошел к шезлонгу, хромая и потирая  обеими  руками
ушибленное бедро.
   Ирена, наблюдавшая  за  этой  сценой,  невольно  напряглась.  Похоже,
наступил тот самый момент, которого она ждала уже несколько дней.
   Пора было вновь приниматься за работу. Однако она  не  испытывала  ни
малейшего желания заниматься ею. Ирена прикрыла глаза и решила  оставить
себе еще пять минут покоя.
   Сегодня, впервые с тех пор, как она  приехала  на  Багамы,  с  севера
подул легкий бриз, развеявший удушливую жару. Достаточно было искупаться
в окруженном орхидеями бассейне, чтобы почувствовать  себя  как  в  раю.
Здесь было все, что нужно женщине для счастья, и даже сказочный принц  в
лице  Эда  Арсона,  который  осаждал  Ирену  с  уверенностью   человека,
считающего  себя  неотразимым.  На  следующий  день  после  приезда  она
обнаружила у себя в комнате  букет  роз,  ценившихся  в  Нассау  гораздо
дороже, чем орхидеи. Затем последовал  подарок  в  виде  золотых  часов,
украшенных бриллиантами. Ирена велела посыльному отнести  часы  обратно.
Через час Эд Арсон в торжественном белом костюме  постучал  в  дверь  ее
бунгало и предложил распить у бассейна бутылочку  шампанского  с  легкой
закуской в виде икры.
   Ирена согласилась почти охотно: Эд был не  лишен  очарования.  Подняв
свой бокал, он объявил тогда:
   - За нашу помолвку!
   Ирена рассмеялась, но Эд совершенно серьезно заявил, что  влюбился  с
первого взгляда и решил жениться на ней.
   - Но вы меня совершенно не знаете! - воскликнула изумленная Ирена.
   Арсон покачал головой:
   - Ваше прошлое меня не волнует. К тому же вся моя жизнь была  связана
с риском,  а  этот  риск  намного  приятнее  остальных.  Прошу  вас,  не
отказывайте сразу!
   С тех пор, как только Ирена оставалась одна, он неизменно  оказывался
рядом. В конце концов она привыкла к  его  ухаживаниям  -  мягким,  чуть
насмешливым  и  в  то  же  время  нежным.  Он  увивался  вокруг  нее   с
неослабевающим упорством, предлагая ей то прогулку на его яхте, то  ужин
в роскошном ресторане, то пышную свадьбу в Мексике, где в случае чего не
возникнет никаких проблем с разводом...
   Ирена испытывала нечто среднее между умилением и раздражением.  Порой
ей хотелось сказать ему: "Эд, дорогой, я согласна выйти за вас замуж. Но
предупреждаю: я шпионка и работаю на Советы, которые ни за что  от  меня
не отстанут. А уж если я стану женой американского миллионера..."
   Однако она подозревала, что его не  остановит  даже  это.  Он  трезво
оценивал и людей, и обстановку и был абсолютно  уверен  в  себе.  Эд  не
задал ей ни одного вопроса по поводу ее присутствия в Литтон-Кей, словно
для Ирены такое времяпровождение было вполне естественным.
   Когда они оставались наедине, он брал ее за руку и ни  на  минуту  не
отпускал. Так было и сейчас.
   - Ужинаем вместе, мое сокровище? - спросил он,  когда  она  собралась
уходить.
   - Еще не знаю, - ответила Ирена. - Я вам позвоню.
   Одновременно она стремилась завоевать сердце Вернона. И здесь все шло
из рук вон плохо.
   Молодой американец представлял собой полную противоположность Арсону.
Он, казалось, опасался Ирены и упорно избегал ее общества. Она  даже  не
знала точно, в  каком  именно  бунгало  он  живет.  Каждое  утро,  около
одиннадцати, Митчелл появлялся у  бассейна,  одетый  в  свой  неизменный
белый купальный халат. По вечерам  они  иногда  ужинали  вместе  либо  в
компании Мински, либо без него, и танцевали в "Клуб-хаусе". Один раз она
почувствовала, что Митчелл взволнован ее близостью, однако он  вел  себя
по-прежнему скованно и неестественно.
   Тем не менее Ирена продолжала  выставлять  напоказ  пляжные  костюмы,
способные пробудить животные инстинкты в любом мужчине. Сегодня  на  ней
было короткое  облегающее  серебристое  платье,  а  вместо  лифчика  она
использовала  тональную  мазь  для  груди,  заставлявшую   соски   резко
выделяться под тканью. Эд Арсон был сражен наповал и мгновенно  пообещал
ей поездку в Париж, но Митчелл  лишь  слегка  задержал  на  ней  взгляд.
Казалось, он не испытывал по отношению к ней даже простого любопытства.
   Сейчас Митчелл кривился от боли, потирая бедро. Момент был самый  что
ни на есть подходящий. Ирена высвободила ладонь из руки Эда и встала.  В
те несколько шагов, которые отделяли  ее  от  шезлонга  американца,  она
вложила всю свою сексуальность. Ирена мимоходом подумала,  что  Василий,
наверное, уже скрипит зубами от нетерпения, сидя в  трюме  своей  гнилой
посудины... Из осторожности она на время перестала  поддерживать  с  ним
связь.
   - Ушиблись, Вернон?
   Он кивнул:
   - Поскользнулся вот... Такое ощущение, что разорвал мышцу.
   Она  присела  около  него  на  корточки.  Ее  платье  было  пропитано
возбуждающими духами, изготовленными в лабораториях КГБ.
   - Позвольте, я взгляну? Мне приходилось работать медсестрой...
   - Неужели? - удивился он.
   Она ощупала ушибленное бедро и кивнула.
   - Все пройдет через два часа, если вы доверитесь мне.
   - Если доверюсь вам?
   Она одарила его обворожительной улыбкой.
   - Вы, наверное, слышали об иглоукалывании? Я хорошо знаю  этот  метод
лечения и смогу снять боль очень быстро, а иначе нога  будет  беспокоить
вас еще несколько дней. К тому же это  может  затруднить  ваш  возможный
отъезд...
   Вернон вздрогнул: отъезд был его навязчивой идеей.
   - Верно. Что мне нужно делать? Она посмотрела вокруг:
   - Вам необходимо где-нибудь прилечь. Сначала я помассирую ваше бедро,
а затем буду лечить иглами. Митчелл покраснел:
   - Только не здесь. Идемте лучше ко мне. - Он встал  и  оперся  на  ее
плечо.
   - Нам придется зайти в мое бунгало, - предупредила Ирена.  -  Ведь  с
собой у меня ничего нет. Но это совсем рядом.
   На  аллее  они  встретили  одного  из  телохранителей  Берта  Мински.
Несмотря на жару, на нем были пиджак  и  шляпа.  Его  выцветшие  голубые
глаза ничего не выражали.  Таких,  как  он,  здесь  было  около  десяти.
Застигнув  на  территории  кого-то   постороннего,   они   без   всякого
разбирательства избивали его до полусмерти и выбрасывали за забор. Ирена
чувствовала, что за ней и за Верноном постоянно наблюдает кто-то из этих
людей. Мински не любил рисковать.
   Ирена оставила Митчелла у входа в свой домик  и  скрылась  в  нем  со
словами:
   - Я на минутку.
   Она быстро взяла свой "косметический" чемоданчик и вышла. Прежде  чем
двинуться дальше, Ирена оглянулась  на  бассейн.  Если  все  пройдет  по
плану, с  этим  райским  местечком  настанет  пора  распрощаться...  Она
предпочитала об этом не думать.
   Вернон, хромая, шел впереди нее. Они пересекли  центральную  аллею  и
пошли вдоль моря, по еще недостроенному участку Литтон-Кей. Здесь стояло
всего полдюжины домиков, необжитых с виду и выходящих  фасадом  к  морю.
Митчелл открыл дверь одного из них.
   Как и в бунгало Ирены, здесь было две  комнаты.  В  первой  оказались
низкая  деревянная  кровать  и  небольшой   стол,   на   котором   стоял
проигрыватель. Митчелл на минуту удалился и вернулся  в  черном  кимоно.
Он, видимо, снял контактные линзы, поскольку сейчас его  глаза  смотрели
мягко и беззащитно.
   - Что я должен делать? - спросил он.
   - Ложитесь на кровать, - мягко  проговорила  Ирена.  -  На  спину.  И
расслабьтесь.
   Он глубоко вздохнул и закрыл глаза.
   Ирена  открыла  стоявший  на  полу  чемоданчик  и  как  бы   случайно
расстегнула ворот платья, до половины обнажив грудь. Но  глаза  Митчелла
были по-прежнему закрыты.
   - Сначала я разотру вас мазью, которая расслабляет мышцы, -  объявила
она.
   Ирена извлекла из чемоданчика  небольшую  банку  и  нанесла  на  руки
желтую мазь. Этот  "расслабляющий"  препарат  быстро  вызывал  у  мужчин
эрекцию, расширяя кровеносные сосуды в области  половых  органов.  Ирена
начала медленно массировать бедро Митчелла, старательно  втирая  мазь  в
кожу. Ее тонкие руки с ярко накрашенными ногтями будто порхали  над  его
бедрами и животом.
   Действие препарата начиналось через десять минут.
   - Позвольте, я включу музыку, - сказала она. - Вам будет  веселее,  и
вы сразу забудете о боли.
   Не дожидаясь  ответа,  она  быстро  выбрала  из  стопки  пластинку  с
ритмичными и томными мелодиями  Тринидада,  затем  снова  опустилась  на
колени рядом с Верноном. Она достала из чемоданчика золотую иглу  длиной
в два-три сантиметра. Взяв правую руку Митчелла,  она  вытянула  средний
палец и ввела иглу на несколько миллиметров в первую фалангу.
   Митчелл, который к этому времени открыл глаза, с изумлением следил за
ее действиями.
   - Как странно! Я абсолютно ничего не чувствую!  -