- Два лучше, чем один, - девушка распахнула дверцу, и я увидел,  что  она
улыбается. - Помочь?
   - Сам справлюсь, - заверил я, подтягиваясь  в  кабину  и  устраиваясь  на
длинном сиденье у нее за спиной. - Пока что не инвалид.
   Паровичок медленно разматывал серпантин, а я сидел, прикрыв глаза, и тихо
слушал, как мерно  пульсирует  в  груди  сердце,  ритмично  ходят  легкие  и
уверенно бежит по  жилам  кровь.  Меньше  чем  через  период  мне  предстоял
нелегкий  разговор  с  Принцепсом,  и  к  этому  разговору  я   должен   был
подготовиться. Машина мятежа была запущена на полный ход, и ясно  было,  что
чистильщики с "волчатами" теперь обойдутся без Чары. Я должен был  заставить
Принципса нанести упреждающий удар.
   Из задумчивости меня вывел мелодичный голос моего пилота.
   - Я могла бы остановиться на время. Мой склад работает допоздна.
   От неожиданности я вздрогнул и открыл глаза. Такого поворота событий я не
предусмотрел и теперь растерялся. Чтобы выиграть время, я нагнулся вперед  и
положил руки на спинку  ее  кресла.  Мне  почему-то  не  хотелось  принимать
предложение.
   - Отличная идея! - Я надеялся, что мое воодушевление выглядит  настоящим.
- Но только вечером. Сейчас я в обвале...
   Честно сказать, я не очень понимал, почему решил отказаться.  Конечно,  я
должен был спешить, но не так уж сильно,  чтобы  не  выкроить  полчаса.  Тем
более что сама девушка выглядела очень привлекательно. У нее  был  маленький
нос горянки, пухлые детские щечки и тонкие запястья, предполагающие красивую
лодыжку. Я никогда не отказывался от таких девушек, даже в самые худшие дни.
Что-то толкнуло меня под локоть, и я никак не мог осознать что.
   - Тогда - тринадцатый сектор, квартал Абалмей. Меня зовут  Лиш.  Лиш  Бер
Дарда. Но смотри, завтра я уже буду занята.
   - Хорошо... -  Я  пожевал  губами,  заполняя  паузу.  Не  стоило  обижать
девушку, но и врать было противно. - Как насчет девятого периода?
   Только сейчас до меня стало доходить, что причиной отказа послужила  Таш.
Странное дело: нас с так и не связывали никакие обязательства. Более того, я
знал, что, возможно, никогда уже больше не лягу с ней в пост ель. И  тем  не
менее контакт с другой девушкой представлялся мне сейчас оскорбляющим память
наших встреч. Похоже, я вел себя глупо, но заставить себя поступить  умно  я
не мог.
   - Девятый так девятый, - согласилась девушка. - Я до утра свободна.
   - А утром обратно?
   - Нет. Утром я веду платформу в село.
   - Ты работаешь на чистильщиков?!
   - Ну да. А что?
   Я понял, что выдал себя интонацией.
   - Так... Я тоже с ними работал. До сих пор не заплатили.
   - На Восстановление нельзя работать за деньги!
   - Ну, - я с сомнением покачал головой, - кушать ведь что-то надо.
   - Каждый, кто не болен,  должен  что-то  сделать  для  Восстановления,  -
назидательно сказала девушка, не поворачивая головы. - Я  раньше  тоже  жила
для себя. Но потом подумала: у меня нет детей, я  занята  меньше  других.  Я
пошла и сказала: "Хотите, буду водить  платформы  в  село?"  Там  был  такой
главный, с желтыми глазами. Он меня обнял и дал веточку мергса. Я  ее  долго
потом носила. Вот здесь.
   - Как же тебя не обнять? - улыбнулся я. - Ты красивая.
   - Если бы он захотел, я стала бы жить в его доме. Но только в этом совсем
нет смысла. Он там почти не бывает. Знаешь, я думаю, он вообще  не  спит.  Я
тебе скажу: это герой. Ты себе даже не  представляешь,  как  трудно  служить
Восстановлению. Они там все герои. Я сделалась счастливой, как пришла к ним.
Теперь меня уважают.
   - Ты теперь тоже героиня.
   Она не заметила иронии. - До этого я жила, как зародыш. Теперь я  пробила
скорлупу. Сейчас стоит задача:  справиться  с  хайси.  Как  ты  думаешь,  мы
справимся? Я дала клятву. А потом, когда мы уничтожим хайси, мы примемся  за
другие дела. В  Керсте  много  несделанного!  Хвара  говорит;  "Нельзя  быть
счастливым, когда вокруг все плохо".
   - Хвара?!
   - Да. Старший Встречающий. Ты знаешь его?
   - Слышал...
   -  Он  говорит,  что  мы  должны  забыть  о  себе,   пока   не   закончим
Восстановление.
   Я внимательно посмотрел на медный затылок с коротко остриженными волосами
и внезапно вспомнил волосы, торчащие из мясистых ушей Хвары.
   - Послушай,  -  с  сожалением  сказал  я,  понимая,  что  вряд  ли  смогу
достучаться. - Вот ты веришь Хваре, хочешь отказаться от всего. А  вдруг  он
обманывает тебя? Ну может же так быть, что у него другие, личные цели. И  не
нужно ему никакое Восстановление, а нужна власть над людьми. Или,  допустим,
деньги. Наворует денег и сбежит. Что тогда?
   Лиш затормозила так резко, что меня бросило вперед.
   - Вываливайся!
   Она сидела не оборачиваясь, но я  увидел,  как  побагровела  ее  шея  над
вырезом разлетайки.
   - Выводи сандалии! Быстро! Я тебя дальше не везу. Ты - клановая  липучка!
Подавись волосами со своего языка!
   От неожиданности я растерялся, но тут же быстро взял себя  в  руки.  Надо
было срочно спасать положение, тем более что мы не доехали даже до  крепости
основателей, откуда, как я знал, ходили перевозки.
   - Молодец, - сказал я совсем другим голосом и засмеялся. -  Ты  правильно
отзываешься на такие слова. Успокойся. Я - личный советник Принцепса.
   Мне захотелось тебя  проверить.  Конечно  же,  чистильщики  делают  очень
важное дело. Я просто не знаю, как бы мы существовали без них.
   Лиш Бер Дарда продолжала сидеть, не трогаясь с места, но  краснота  с  ее
шеи начала спадать.
   - Это плохая шутка, - напряженно сказала она.
   - А это не шутка, - отозвался я. - В стране очень тяжелое положение. И мы
хотим знать, кому можно доверять.
   - Ну и как, - медленно набирая скорость, спросила Лиш, - мне можно?
   - Тебе можно, - серьезно сказал я. - Ты прочный друг. Я уже пожалел,  что
не согласился остановиться.
   - Еще не поздно, - пробормотала она.
   - Нет. - Я погладил ее сзади по щеке.  -  Давай  оставим  это  на  вечер.
Хочется побыть с тобой, не глядя на часы.
   Я вылез на Разделителе, еще раз условившись с Лиш о встрече,  на  которую
не собирался идти, и направился к Зеленым воротам. Все то время,  которое  я
шел дворцовым радиусом, пополам рассекающим административный  квартал,  меня
не оставляло чувство, что сейчас я буду арестован. Я прекрасно понимал,  что
о случившемся с Чарой и Корой никому еще не известно, а даже если б  и  было
известно, вряд ли бы кто-нибудь догадался связать их исчезновение  со  мной.
Но спину неотвязно кололи иголочки  чужих  угрюмых  взглядов,  мутный  страх
предательски плескался в желудке, а ноющее предплечье не давало забыть,  что
от главной улики мне не  избавиться  еще  несколько  дней.  Л  только  когда
знакомый солдатик в карауле приветственно махнул мне рукой  и  посторонился,
пропуская внутрь, я смог немного расслабиться и  переключиться  на  то,  что
ждало меня впереди.
   После схватки с Чарой и Корой я  некоторое  время  чувствовал  себя  так,
словно пустил  чистого  кислорода  в  шлем.  Теперь  перевозбуждение  начало
спадать, и я осознан, как много зависит от предстоящей  встречи.  Я  не  мог
ждать помощи ни от констабулария, ни от "теней". "Тени" ничего не теряли  во
время мятежа и, кроме того, были гораздо  слабее  чистильщиков  и  "волчат".
Констабуларий же не имел права серьезно вмешиваться в дела  неприсоединенной
планеты, а если бы и имел, Давантари ни за что не посмел бы выбросить десант
без санкции Амалазунты. Сегодня я мог надеяться только на себя,  и,  значит,
все зависело от того, сумею я сейчас продавить Принцепса или нет.
   Собравшись с духом, словно  перед  схваткой,  я  рывком  распахнул  дверь
приемной и замер. Сначала мне показалось, что я попал не туда. Я привык, что
приемная Принцепса пуста, однако на этот раз в ней сидело не  менее  десятка
людей, а главное, из-за стола Таш на меня взирала какая-то незнакомая девица
с  аквамариновыми  волосами,  одетая  в  безумное  желто-зеленое  платье  из
полупрозрачного стаффа. Я понял, что что-то случилось,  но  разбираться  мне
было некогда, и, чувствуя себя камнем, выпущенным  из  пращи,  я  решительно
задвинул дверь и, шагнув вперед, коротко осведомился, где Таш.
   - Она ушла, - отозвалась девица, медленно осматривая  меня  с  головы  до
ног.
   Больше всего на свете мне  хотелось  узнать,  что  произошло  с  Таш,  но
спрашивать сейчас об этом было чистейшим безумием.
   - Кто у Принцепса? - быстро продолжал я, не давая усомниться в моем праве
задавать вопросы.
   - Газетчик из "Сильного голоса". А что...
   - Табличку! - потребовал я, не снижая напора, - и чем писать.
   Неожиданно для себя я почувствовал,  как  взбухают  на  скулах  бугристые
желваки. Волна непонятной ярости поднялась во мне и,  словно  цунами,  грозя
обрушиться жуткой стеной на любое препятствие, понесла со страшной скоростью
сквозь наполненное свистом ветра пространство.
   Практически не задумываясь, я быстро написал: "Немедленно прошу  встречи.
Тера" - и, вручив табличку девице, властно сжал ей плечо.
   - Давай, малыш, - сказал я, с трудом разжимая челюсти. - Время не ждет.
   Не глядя на сидящих в приемной, я отошел от стола  и,  скрестив  руки  на
груди, стал ждать. Через минуту дверь отодвинулась,  и  возникшая  в  проеме
секретарша сделала приглашающий жест рукой.
   - Он сказал: "Пусть войдет", - обращаясь не столько  ко  мне,  сколько  к
остальной публике, объявила она.
   Я наклонил голову и, упрямо глядя перед собой, шагнул вперед.
   Принцепс сидел за столом и рассуждал, вертя в пальцах чернильную палочку.
   - Последнее заседание Административного совета еще глубже прочертило  наш
курс.  Взвешенный  подход  не   должен   останавливать   пенящийся   процесс
Восстановления - возвестил он, когда я задвигал дверь.
   Стараясь не шуметь, я  двинулся  в  угол  кабинета,  где  стояло  большое
кресло.
   - Это высокий народ, - продолжал  между  тем  Принцепс,  -  и  им  трудно
руководить. Для того чтобы быть такого же роста, каждый член  Совета  должен
забыть себя. Наша работа как вечный бой, но мы все знаем свой долг.
   Я отвернулся и стал рассматривать передвинутый теперь  к  противоположной
стене культовый шар Каса. Эти слова я уже слышал раньше и не один раз.
   "Вечный бой... - думал я, надеясь, что  увлеченный  беседой  Принцепс  не
видит моего лица. - Я бы не смог говорить об этом  с  таким  восторгом.  Мне
стало бы стыдно. Какой может быть восторг в том, что ты все время живешь  за
чертой жизни? Привыкнуть к  такому  нельзя,  как  ни  старайся,  зато  можно
озвереть. Вечный бой всех проверяет на человечность и  всех  ломает.  Нельзя
побывать в вечном бою и остаться таким, каким  ты  был  до  этого.  Я  помню
Клааса, и Волка, и Длинного Ньяму. Я перестал искать встреч  с  ними,  когда
понял, что они все равно не видят меня".
   Вокруг  дракона,  парящего  внутри  шара,  клубился  фиолетовый   дым   и
вспыхивали зеленые искорки.  Внезапно  дракон  озарился  красным  и  так  же
мгновенно снова стал фиолетовым. Принцепс постучал палочкой по столу и ясным
голосом сказал: - Наша цель - богатый и счастливый Керст!
   "Конечно, они ни в чем не виноваты, - продолжал думать я,  глядя  пустыми
глазами на быстро темнеющее окно. - Это происходит незаметно.  Я  знаю,  как
это бывает.  Сперва  ты  упорно  гонишь  мысли  об  отдыхе,  и  у  тебя  все
получается, и от  этого  ты  чувствуешь  себя  героем,  настоящим  мужчиной,
покорителем планет. Но  стоит  тебе  хоть  ненадолго  остаться  одному,  как
наваливается безумная усталость - такая, что ты  ненавидишь  даже  тех,  кто
помогает тебе. И тут  ты  с  ужасом  понимаешь,  что  это  теперь  навсегда,
поскольку отозвать тебя отсюда некому, а отступить самому -  значит  предать
дело, которому взялся служить. И тогда ты осознаешь, что погиб. Ведь у тебя,
по существу, нет выбора. Теперь ты согласен умереть, лишь бы не воевать.  Но
даже этот выход для тебя закрыт. Кто знает  близко  эту  жизнь,  никогда  не
будет гордиться или восхищаться ею. Только непосвященным кажется,  что  там,
на передних рубежах и форпостах, несут свою бесстрашную вахту  мужественные,
железные люди, элитный отряд человечества, ведущий борьбу с мраком  и  злом.
Никто даже не догадывается, о чем мечтают эти вахтеры, проваливаясь в сон  в
своих тесных, вонючих караулках. Они мечтают, чтобы кошмар,  в  который  они
попали, кончился любой ценой".
   Интервью завершалось. Я видел это по количеству лозунгов, которые изрекал
Принцепс. Наконец он иссяк, корреспондент засунул таблички в сумку, коснулся
носа и, не задерживаясь, выкатился в  приемную.  Я  встал  и,  петляя  между
резными фигурками и тотемами,  направился  к  столу.  Принцепс  выжидательно
смотрел на меня, и я понял, что он боится того, что я собираюсь ему сказать.
Я радостно прищурился. Начало было хорошим. Страх  угнетает  волю  и  делает
людей более податливыми. Я представил себе, что держу Принцепса в  руках,  и
сконцентрировался на ладонях. Когда я подходил к столу, они  уже  горели,  а
подушечки пальцев даже слегка кололо.
   - Что-то случилось? - спросил Принцепс,  против  обыкновения  привстав  с
кресла. - Ты что-то почувствовал?
   - Да, - сказал я, крепко беря невидимыми  руками  Принцепса  за  плечи  и
плотно прижимая к себе.  -  Да.  Зло  пришло  в  город.  Оно  бродит  где-то
неподалеку и прячется, карауля в засаде. У него лицо друга, и пока что никто
его не распознал. Но оно скоро проявит себя, и тогда уже справиться с ним не
удастся. Челюсти сомкнутся на  горле,  и  этот  час  будет  последним  часом
Керста. Ужас накроет землю, как облака с перевалов. Я  чую  его  запах.  Оно
касается моего мозга. Оно здесь, рядом с нами, и яд капает с его клыков.
   Я уже получил рапорт и теперь вел Принцепса, держал его глазами, подчинял
властным монотонным голосом,  перехватывал  инициативу  и,  плавно  убыстряя
темп, незаметно увлекал его за собой. И у меня получалось! Сегодня  Принцепс
был  мой!  Я  видел  это  по  его  стекленеющим,  останавливающимся  глазам,
прерывистому дыханию, отвисшей  нижней  губе,  развернутым  наружу  ладоням.
Выжив на площадке  у  старой  дороги  в  Аркон,  я  словно  приобрел  восемь
дополнительных  жизней  и,  стоя  перед  Принцепсом,  радостно  ощущал,  как
распирает меня изнутри давно забытая сила. Я стал победителем и  мог  теперь
все!
   - Мы остановим его! - говорил я самым низким и самым  спокойным  из  всех
своих  голосов,  и  глаза  Принцепса  смотрели   сквозь   меня   куда-то   в
пространство. - Мы возьмем его след. Ничто не помешает нам на этом пути.  Мы
уничтожим зло на Керсте и везде во Вселенной.  В  кресло!  -  И  я  несильно
толкнул его невидимой рукой назад.
   Ноги Принцепса подогнулись, и он медленно и плавно  осел  на  выдохнувшую
под ним подушку.
   - Спи! - сказал я. - Дай мне передохнуть.
   Однако отдыхать особенно было некогда. В любую минуту в кабинет мог войти
кто угодно, и это тут же поставило бы меня на грань катастрофы.
   - Слушай и запоминай, - сказал я, устраиваясь  поудобнее  в  кресле,  где
только что сидел журналист. -  Я  -  Кора,  начальник  твоей  охраны.  Через
полпериода после моего ухода ты пойдешь в кабинет Аркарнака Чары и  откроешь
стоящий там сейф...
   Я говорил долго и, кажется, сказал Принцепсу все. Я почти не  упоминал  о
заговоре -  о  заговоре  ему  расскажут  документы.  Но  я  продиктовал  всю
последовательность   действий   после   прочтения   бумаг.   Я   посоветовал
нейтрализовать полицию  и,  объявив  военное  положение,  вывести  на  улицы
армейские патрули. Я велел ему начать завтра, ближе  к  полудню,  когда  все
участники путча стянутся в город. Я рассказал, как лучше  всего  производить
аресты, о чем информировать редакторов газет,  зачем  объявлять  руководство
чистильщиков  вне  закона  и  даже  на  каком  удалении  от  города  ставить
блок-посты. Закончил я монолог дружески\1 советом вызвать  нового  советника
Теру, как только станет ясно, что Чара - предатель.
   Потом я вывел Принцепса из транса, и мы еще немного поговорили о том, что
опасность  скрывается  где-то  рядом,  может  быть,  даже  в  его  ближайшем
окружении. Когда он найдет документы, он вспомнит, что новый советник  также
предсказывал ему угрозу, исходящую от кого-то из своих.
   - Тучи сползают, - сказал мне Принцепс, прощаясь у самой двери.  -  Кланы
готовы на все - лишь бы взять власть. Поэтому я просил бы не уходить надолго
из дворца. Надвигается буря, и мы изо всех сил должны вслушиваться  в  голос
ветра. Те, кто это умеет, стоят дороже других.
   Я коснулся носа и почти было повернулся, чтобы уйти, как  вдруг  вспомнил
про Таш.
   - А где рики Тер Мерке? - спросил я,  берясь  за  дверную  петлю.  -  Она
сменила место работы?
   - Н-нет. - Принцепс рассеянно повернулся и двинулся к столу.  Похоже,  он
был уже очень далеко от этого кабинета и тем более от меня  с  Таш.  -  Ушла
куда-то. Завтра будет.
   Словно во сне, я спустился вниз и вышел из дворца. Возвращаясь  арконской
дорогой, я спешил к Принцепсу и потому шел радостно и быстро. Теперь,  когда
все было позади, я медленно плыл через влажные бутылочные сумерки  в  шумном
потоке спешащих домой горожан, и легкая  улыбка  снисходительно  блуждала  в
уголках моего рта. Наверное, я  испытывал  неправильные  чувства.  Мне  было
немного стыдно за эту предательски выступающую  на  лице  снисходительность.
Однако я ничего не мог с собой  поделать.  Всего  несколько  часов  назад  я
прошел тем путем, каким мало  кому  из  обтекающих  меня  капелек  доведется
пройти.
   Я дошел до конца и сумел вернуться обратно. Сейчас я любил  их  всех,  но
любовь моя была отцовской. Всякий,  кто  сразу  после  сражения  садился  на
мирную планету, сумеет меня понять.
   Я шагал, не чувствуя  под  собой  земли.  Наверное,  именно  так,  упруго
пружиня и слегка враскачку, ходил по неосязаемой  еще  бездне  Демиург.  Все
вокруг казалось ирреальным и бутафорским,  похожим  на  плывущие  в  воздухе
фантомы виртуальной реальности из детских  фантазий.  В  искусственном  мире
перемещались  воображаемые  люди,  колыхалась  призрачная  листва,  и  ветер
доносил свистки несуществующих перевозок. Реальными  были  мокрая  дорога  с
утеса, рвущая предплечье машинка и рыжая  чистильщица  в  кабине  паровичка.
Реальными были мертвые Чара и Кора, блик  солнца  на  пистолете,  и  хмурый,
рассеянный  Принцепс  тоже  был  абсолютно  реален  в  своей   озабоченности
надвигающейся гибелью страны. Теперь, когда все кончилось и я вышел из игры,
я словно оказался в Зазеркалье, в славном сказочном  Зазеркалье,  где  можно
было не торопясь сесть на скамейку и, дыша свежим морским  воздухом,  просто
глазеть по сторонам.
   Какая-то непонятная заноза, засевшая  на  периферии  сознания,  отвлекала
меня от неспешного движения через  пространство,  дергала  и  колола,  мешая
наслаждаться покоем. Это продолжалось до тех пор, пока я не понял, что  меня
беспокоит Таш.
   "Опомнись, - сказал я себе. - Что с тобой? Мало ли какие дела могли у нее
быть? И потом, почему ты решил, что для Керста должно быть необычным все то,
что необычно для тебя? Конечно, земная девушка вряд ли бы бросила  работу  в
самый разгар дня. Но ведь это вовсе не означает, что так не могла  поступить
керстянка. Что ты знаешь об отношениях Таш с Принцепсом, о  здешней  деловой
этике да и вообще о Керсте? Ты просто давно не видел Таш  и  разнервничался,
не найдя ее на месте. Погоди, три нашивки, завтра она придет во дворец, и ты
обязательно встретишься с ней. А сейчас иди лучше спать. Пора отдохнуть -  у
тебя был на редкость трудный день".
   Я перешел через Разделитель и, дойдя до харчевни, где схватился позавчера
с  отвязавшимся  пушкарем,  решил   перекусить.   Поднимаясь   по   истертым
ступенькам, я вспомнил неприязненный взгляд хозяйки и поморщился. Конечно, я
мог заказать любое блюдо  у  синтезатора,  но  после  всего  пережитого  мне
страшно не хотелось забиваться в свою келью и ж