о его потрясло, что они специально
выбрали ржавую ножовку.
   - Куда ты таскаешься по ночам?! - продолжал наседать Чара.
   - Как куда? - презрительно удивился я. - Туда же, куда и все. К женщинам.
   - Адреса!
   - Я их что, помню?
   - И даже вчерашний?
   - Вчерашний помню. Втиральня ачи.
   Я не боялся подставить Ракш. Чара упомянул о моих связях с "тенями" и  не
сказал ничего о стрельбе в доках. Это означало, что его глаза  во  втиральне
ачи видели недалеко.
   - А ты знаешь, что втиральня ачи - виварий "теней" Северо-Запада?
   Машинка продолжала методично работать.
   - Это - за моим горизонтом.
   - И к кому ты туда ходил?
   - К Ракш. Слыхал о такой? По выражению лица Чары я понял, что он  до  сих
пор не догадывался о моей склейке с Ракш. - К королеве? - вырвалось у  него.
- А что? Я ее не стою? Чара пожевал губами.
   - Ну а зачем ты тянул у дворцовых электриков, кто ездил на Лайлес?
   - Великий Дракон! - Я запрокинул от боли голову. - Тебе  и  это  донесли?
Его счастье, что мы не  встретились.  Эта  скотина  чуть  не  сбила  меня  в
темноте.
   - В темноте? А что ты делал ночью на дороге в Лайлес, советник?
   Боль терзала руку немилосердно. Мне приходилось  кусать  губы,  чтобы  не
корчиться. Я знал, что через какое-то время она притупится, но до этого было
еще далеко.
   "Держись! - уговаривал я себя. - Они не должны увидеть, как  тебе  плохо.
Если они это увидят, они станут дожимать тебя.  И  тогда  уж  точно  дожмут.
Много ли тебе надо? Ну-ка! Соберись! Иначе ты останешься здесь и никогда  не
увидишь Таш.  Соберись  хотя  бы  ради  этого.  Она  стоит  того,  чтобы  ты
собрался".
   - Я гуляю, - объяснил я. - Когда у  меня  нет  женщины,  я  гуляю.  Чтобы
хорошо спать.
   - Ты лжешь, - объявил Чара. - Ты все время лжешь, рик  советник.  Поставь
ему поглубже, - обратился он к Коре.
   Кора протянул руку и что-то передвинул на медной крышке медленно ползущей
к плечу машинки. Боль впилась прямо в сердце. Я судорожно сжал кулаки.
   - Ага! - удовлетворенно заметил Чара. - Проняло.
   - Давай рассыпайся! - грубо приказал мне Кора. - Будет  еще  хуже.  И  не
жди, что привыкнешь. Не дождешься.
   - Да не в чем мне признаваться! - Я не смог сдержать стон.
   Боль выжигала веки, терзала грудь, эхом отзывалась  в  спайках  шрама.  В
глазах плыли  цветные  пятна,  а  в  животе  зарождался  тошнотный  холодок,
предвестник обморока. Самую высокую цену я всегда платил за свои собственные
ошибки. Впрочем, не только я один.
   - Ну как это не в  чем,  -  сказал  Чара.  -  Ты  подумай.  Мне  все-таки
интересно, кому ты отчитываешься. И что при этом говоришь.
   - Рассыпайся, сулярва!
   Я почувствовал сильный удар по лицу и зажмурился. Открыв глаза, я  увидел
налитые кровью вурдалачьи глаза Коры. Голова от удара слегка гудела.
   - Нечего мне говорить, - сказал я и снова закрыл глаза.
   Боль в предплечье буквально раздирала меня на части. Кора оказался  прав:
она никак не притуплялась. И кроме того, в  резерве  оставалась  еще  вторая
рука, к которой, вероятно, должны были перейти позднее.
   Что-то теплое коснулось опущенных век. Я с трудом разлепил их и  радостно
втянул всей  грудью  воздух.  Поднимавшийся  с  самого  утра  туман  наконец
растаял, и высоко в зените я увидел над собой солнце. Редкое здесь, особенно
во влажный сезон, чудо, оно  катилось  оранжевым  шаром  по  зеленому  небу,
освещая, словно светильник Бога, всю мерзость, творящуюся здесь, внизу. Чара
с  Корой,  забыв  про  меня,  задрали  головы,   ошеломленно   уставясь   на
неожиданного свидетеля.
   - Эй, - позвал я, собравшись с силами, может, вы  выключите  наконец  эту
дрянь? Чара вздрогнул и тупо воззрился на меня.
   - Что ты еще... - начал было он, но вдруг осекся и махнул рукой. - Ладно,
- решил он. - Не хочешь, не признавайся. В конце концов, - пояснил он  Коре,
- для нас главное, чтобы он перестал  действовать.  Все  равно  то,  что  он
скажет, послезавтра будет уже не нужно.
   Послезавтра... Я был так поражен услышанным, что  даже  не  заметил,  как
Кора остановил машинку. Неужели путч назначен на послезавтра?! Как поздно  я
узнал об этом! Вот, значит, почему Чара на Совете согласился отложить вопрос
на декаду.
   - Я не спрашиваю, что случится послезавтра, - сказал я вызывающим  тоном.
- Ты ведь все равно не ответишь.
   - Ну почему же? - милостиво разрешил Чара. - Можешь спросить. На этот раз
я отвечу. Послезавтра мы избавимся от негодного правителя. Нынешний  слишком
плохо управляет страной. А власть, советник, тоскует по крепким рукам.
   - Та-а-к... - сказал я, делая вид, что перевариваю информацию.  -  А  ты,
конечно, считаешь, что будешь годным правителем?
   - Ну ты, стакан дерьма! - возмутился Кора и угрожающе потянулся ко мне.
   Чара остановил его коротким жестом.
   - Люди кипят от негодования, - заявил он. - Еще немного, и они взорвутся.
Страну ждет анархия. Нужна жесткая власть, способная предотвратить  хаос.  У
нас просто нет выбора...
   - Все, кто пришел с войны, радостно восстанавливают разрушенное, - упрямо
заметил я. - Они не хотят воевать и уничтожать.  И  не  будут,  если  их  не
подтолкнуть к этому.
   - Принцепс не удовлетворяет их  ожиданий,  -  презрительно  поморщившись,
продолжал Чара. - Они хотят строить, а он не дает. Они едут  в  село,  а  он
решает сократить производство стимуляторов. Они согласны работать бесплатно,
а он говорит о кризисе платежей.
   - Он видит, что впереди пропасть, - возразил я. -  Ты  же  был  вчера  на
заседании Совета. Разве Лара не прав?
   - А ты видел когда-нибудь табун бегущих лошадей? - спросил меня  Чара.  -
Нет? Так вот я не желаю тебе оказаться на его пути.  Но  если  это  все-таки
случится, скачи только вперед. Возглавь табун. Иначе тебя затопчут.
   - Даже если табун скачет не туда?
   - В любом случае. Тогда у тебя хоть будет возможность его завернуть.
   - И ты уверен, что знаешь, куда скакать?
   - Я знаю.
   - Почему вы все так уверены в себе? - брезгливо  сказал  я.  -  Вот  ведь
странно. Чем невежественней человек, тем тверже он уверен, что все знает.
   Чара вспыхнул, но сумел взять себя в руки.
   - С тобой, жаль, забыли посоветоваться. Но ты  не  беспокойся.  Население
нас подержит.
   "Еще бы не поддержать! - подумал я про  себя.  -  Обязательно  поддержит.
Энтузиастам ведь надо все сразу и немедленно. А когда у них  не  получается,
они готовы одобрить любые  меры  -  только  бы  это  вышло.  Именно  так  из
энтузиазма рождается фашизм: в отчаянной погоне за мечтой".
   - Ну конечно, - согласился я. - А если население  не  поддержит,  у  тебя
хватит  верных  хранителей  Восстановления.  Они  постараются   вдохнуть   в
колеблющихся это высокое желание. Чара внимательно посмотрел на меня.
   - Похоже, ты все же знаешь лишнее, - спокойно заметил он.
   Я прикусил язык.
   - Надо сперва снять с него аппарат, - посоветовал молчавший  до  сих  пор
Кора.
   Слова Коры прозвучали зловеще. Кажется,  дело  приближалось  к  концу.  Я
почувствовал, как меня охватывает паника. Мне отчаянно не хотелось  умирать.
Сейчас я, как никогда, не был готов к этому.  Надо  было  срочно  чем-нибудь
заинтересовать Чару. Пытаясь собрать разбежавшиеся мысли, я вдруг  вспомнил,
что Чара может не знать о встрече чистильщиков и  "волчат".  Эта  информация
должна была чего-то да стоить. Во всяком случае, я мог торговаться.
   - Я действительно кое-что знаю, - сказал я  Чаре.  -  Но  не  потому  что
работаю на кого-то; это вышло случайно. Если ты пообещаешь отпустить меня, я
тебе расскажу.
   - И что же ты знаешь? - заинтересовался Чара.
   - Я расскажу тебе внизу.
   - Говори здесь!
   - А кто мне гарантирует, что ты отпустишь меня?
   - Слушай, советник, - раздраженно произнес Чара, - условия  ставить  тебе
уже не приходится. Твое время кончилось. Так что, если ты хочешь  что-нибудь
сказать, торопись. Пока тебя слушают.
   - Эй! - Кора махнул шоферу. - Сними с него аппарат.
   Я  почувствовал,   как   радостно   стукнуло   и   быстро   забилось   от
всколыхнувшейся во мне надежды сердце. И  словно  ярче  заблестели  в  лучах
солнца мокрые камни, засияло светло-зеленым раскинувшееся до горизонта море.
Судьба наконец решила снова улыбнуться мне. Сжалившись,  она  чуть  сместила
пальцы, и моя  чаша  весов  медленно  пошла  вверх.  Это  был  по-настоящему
последний шанс. И я точно знал, что ни за что его не упущу.
   - Ну! - настаивал Чара, - Говори же!
   - Погоди, - сказал я, кивая на подходящего ко мне шофера.
   Мне казалось, что он движется очень медленно, и, чтобы не выдать себя,  я
закрыл глаза, концентрируясь перед предстоящим броском.  Шаги  приближались,
потом гравий хрустнул совсем рядом, и я почувствовал запах пота, когда шофер
наконец подошел вплотную. Прошло несколько  томительных  секунд,  потом  его
жесткие пальцы сдавили онемевшее от пытки предплечье, и в  это  мгновение  я
резко открыл глаза, впиваясь в него взглядом.
   Ошеломленный шофер попытался было отпрянуть, но я вцепился в него мертвой
хваткой отчаяния, вложив в едва ощутимую нить все оставшиеся силы.  И  тогда
он безвольно завис надо мной, сжав обеими руками машинку и не двигаясь, пока
я пробирался сквозь маленькие  зрачки  и  потом  по  узким  каналам  нервных
волокон в череп, захватывая и подчиняя себе один за другим  сегменты  сперва
сенсорной, а потом и моторной зон. Я никогда не интересовался,  как  устроен
мозг жителей Керста. Несомненно,  в  нем  были  какие-то  отличия  от  мозга
землян.  Но  природа,  повинуясь  неумолимому   закону,   заканчивала   свои
эксперименты на низших тварях, и  если  решала  создать  венец  творения  из
млекопитающих, то каждый раз лепила его по одному и тому же образцу.
   Я видел, как расширялись зрачки впадающего в транс шофера, по  мере  того
как я овладевал его телом. Один только раз он судорожно вздохнул и дернулся,
пытаясь освободиться, но я к тому времени проник достаточно  глубоко  и  без
труда подавил бунт.
   - Ну чего ты Застыл?! - услышал я повелительный окрик Коры.
   - Продолжаем! - мысленно приказа! я шоферу.
   Он покорно склонил голову, и  я  стал  его  пальцами  медленно  ослаблять
зажимы. Когда машинка в конце концов соскользнула с плеча,  я  позволил  ему
отойти. У меня еще оставалась возможность договориться с Чарой полюбовно,  и
согласно кодексу я должен был использовать ее до конца.
   - Так что там у тебя? - раздраженно поторопил Чара.
   Я взглянул на шофера. Тот стоял там, где  я  велел  ему  -  возле  своего
электромобиля, в нескольких метрах от Чары, чтобы не вызвать  подозрений.  У
него не было оружия, но я рассчитал, что он схватит Чару и закроется им, как
щитом. После этого он должен был забрать у Чары пистолет. Если Кора при этом
не бросит оружие, его  можно  убить.  Шофер  был  явно  сильнее  Чары,  и  я
надеялся, что у него получится.
   - Я знаю о сговоре чистильщиков и "волчат", могу назвать имена, -  сказал
я, растирая измученное предплечье о свой бок. От щипков оно  было  багровым,
но скоро должно было посинеть, а может быть, даже и почернеть.
   Вопреки ожиданиям Чара почти не отреагировал на мое сообщение.
   - Ну и что?
   Я с изумлением посмотрел на него.
   - Ты же воевал против них. Я слышал, ты в списке приговоренных.
   - Меня это мало заботит,  -  безразлично  сказал  Чара.  -  Сейчас  кланы
далеко. Главное - взять власть. А. там разберемся.
   "Кто еще с кем разберется..." - подумал я, но вслух  удивился:  -  Ты  же
боялся, что меня послали кланы!
   Чара медленно поднял на меня тяжелый взгляд.
   - Если я чего и боюсь, - раздельно сказал он, - так это  того,  что  тебя
послал Принцепс.
   - Меня не посылал Принцепс, - сказал я устало Пора было  начинать.  Время
шло, а мне предстояло еще много  узнать  у  Чары.  Я  встретился  глазами  с
шофером и стал плавно перемещать его поближе к министру. Я действовал честно
и знал, что ни разу не нарушил  правила.  Мирные  способы  я  все  исчерпал.
Теперь можно было переходить к силовым.
   - Ну что же, - сказал Чара, и я краем глаза увидел, что он встает.  -  Не
посылал, так не посылал
   Он поднял руку, и я  с  ужасом  увидел,  как  его  пальцы,  не  торопясь,
расстегивают гонтиловый ремешок, поддерживающий висящий на поясе пистолет. Я
снова опоздал и опоздал всего на несколько минут.
   - Держи! - Он протянул пистолет стоящему уже в двух шагах от него шоферу.
- Убей его!
   Шофер аккуратно взял  пистолет,  сжал  поудобнее  рукоятку  и  решительно
передернул затвор. И тогда я, вложив в  голос  все  навыки  вождения  зомби,
закричал, посылая вперед непреодолимой силы импульс:  -  Хватай  Чару!  Убей
Кору!
   Голова шофера по-бычьи дернулась. Он в  один  прыжок  покрыл  расстояние,
отделявшее его от Чары. Зазвенели пряжки  сандалий.  С  треском  разорвалась
грубая ткань.  Следом  раздался  недоуменный  то  ли  крик,  то  ли  всхлип,
прерванный сочно чмокнувшим ударом. Я увидел, как, вывернув Чаре руку, шофер
с рычанием развернул его лицом к Коре. И тут же глухо треснули два выстрела,
а потом, через несколько секунд, еще один  Кора  нелепо  взмахнул  руками  и
повалился ничком на гравий. Прямо перед собой я увидел спину шофера,  тяжело
согнувшегося с Чарой в руках. И  тут  до  меня  наконец  дошло,  что  первые
выстрелы принадлежали Коре.
   Тишина, наступившая вслед за этим, казалась почти  нереальной.  Слышалось
только тяжелое  дыхание  шофера  да  негромкое  гудение  собакоголовых  мух,
поднимающихся из кустов на запах крови. Снизу доносился  ровный  гул  прибоя
Над гравием колыхался едва заметный пар. Два корабля на море никак не  могли
скрыться за линией горизонта.
   - Развяжи меня, - приказал я шоферу.
   Он отпустил тут же распластавшегося у его ног  Чару  и,  вытирая  тыльной
стороной руки лоб, двинулся ко мне. На ходу он нагнулся и поднял  валявшийся
рядом пистолет.
   - Жив? - спросил я с надеждой, показывая глазами на Чару.
   Шофер чисто по-земному пожал плечами и с сомнением оглянулся.
   Чара  лежал,  скрючившись  и  неестественно  вывернув  голову.  Я  увидел
открытый глаз, остекленело уставившийся куда-то в небо.
   Еще пятнадцать минут назад я думал только о том, как бы спастись.  Однако
теперь, когда мои враги, пытавшие меня и собиравшиеся убить, были мертвы,  я
испытал глубочайший шок. Потрясение было тем более сильным, что я успел  уже
было поверить, что Чара вместе с его  тайнами  находится  у  меня  в  руках.
Теперь все рухнуло. Я опять не сумел дотянуться  до  базы  роя.  Мои  усилия
пошли прахом,  и  хуже  всего  было  то,  что  случившееся  нельзя  было  ни
поправить, ни изменить.
   Размотав притягивающую меня к дракону веревку, шофер нагнулся надо мной и
стал распускать удавку, обхватывающую кисти. Освободившись, я стал растирать
онемевшие руки, а он опустился на колени и принялся за удавку на ногах.
   Сначала я не понял, что щелкнуло и сверкнуло рядом. И только когда шофер,
дернувшись, стал заваливаться вперед, я осознал, что это был звук  выстрела.
Полуавтоматически я сорвал с ног распущенную  шофером  удавку,  бросился  на
землю и, перекатившись, оказался позади статуи дракона.  Если  бы  я  увидел
пистолет шофера, я, возможно, подхватил бы его. Но пистолет  я  заметить  не
успел и теперь лежал, тяжело соображая, откуда  к  Чаре  пришла  неожиданная
поддержка и что мне делать с ней без оружия. Голову высовывать  я  боялся  и
поэтому слушал очень  внимательно,  тревожно  оглядывая  попадающие  в  поле
зрения кусты вокруг площадки. Однако ничего подозрительного я не замечал.
   Долго так лежать было нельзя. Меня могли обойти сзади и  застрелить,  как
щенка, благо с этой стороны кусты очень близко подходили к памятнику Правда,
я до сих пор не услышал ни одного  подозрительного  шороха,  но  это  ровным
счетом ничего не значило.
   Подволакивая онемевшую руку,  я  тихо  пополз  вокруг  статуи,  собираясь
появиться из-за нее с той стороны, где была  тень.  Когда  я  завершил  этот
маневр и осторожно высунул голову из укрытия, я обнаружил, что  на  площадке
ничего  не  изменилось.  Шофер  стоял  на  коленях,  уткнувшись  головой   в
постамент. Метрах в пяти от него ничком в луже крови лежал Чара. А на заднем
плане, блестя золотым  шитьем  мундира,  бугрилась  фигура  Коры  и  валялся
отлетевший пистолет, который я искал.
   Я медленно обвел взглядом открывшуюся моему взору площадку, но не заметил
ничего подозрительного. Роились мухи, гудел прибой, ярко  светило  оранжевое
солнце. И тут только я осознал, что на том краю площадки,  откуда  стреляли,
не растет ни одного куста, а сама площадка заканчивается  обрывом.  Какое-то
время я просто ничего не мог понять, тупо  осматривая  три  мертвых  тела  и
застывший  неподалеку  электромобиль,  постоянно  смаргивая  от  непривычных
солнечных бликов на металле. И только через несколько минут до меня дошло.
   Пистолет, который я принял  за  пистолет  шофера,  был  пистолетом  Коры.
Просто странно, что я сразу не понял этого. Кроме нас, здесь никого не было.
И в шофера стрелял Кора. Он не  был  убит,  как  мне  показалось  с  первого
взгляда. Может быть, он потерял сознание и потом пришел  в  себя,  а  может,
просто выжидал. Как бы то ни было, он нашел в себе силы выстрелить еще  раз.
Выстрелить и после этого отключиться. Может быть, даже навсегда
   Я медленно поднялся, опираясь на хвост дракона, постоял, заново  привыкая
ходить. Потом, быстро вывернувшись из-за памятника, я рванулся к пистолету и
наступил на него ногой. Кора не шевелился. Подняв пистолет и надев на кнопку
скобу предохранителя, я вернулся к  шоферу.  Пуля  попала  ему  в  основание
черепа и, судя по залитому кровью постаменту, в клочья разнесла  уткнувшееся
в камень лицо, Я даже не стал переворачивать труп, чтобы убедиться  в  этом.
Его пистолет лежал  у  него  под  левым  коленом.  Я  поднял  его,  вытер  о
разлетайку шофера и сунул к себе в боковой карман шорт. Очень хотелось есть.
Я был истощен до предела. В нарукавном карманчике разлетайки я всегда  носил
пару таблеток сильного стимулятора, но пользоваться им не  любил.  За  любой
стимулятор, как и за наркотик, приходилось рано или поздно  платить.  Однако
сейчас пришло его время.
   Опустив пристегнутые к плечам рукава разлетайки и  посасывая  перед  тем,
как проглотить, стимулятор, я подошел к Коре. Он лежал ничком, и по торчащим
над лопатками окровавленным клочьям мундира было ясно, что пуля попала ему в
грудь. Я взял его за руку. Пульс едва прощупывался  и  был  очень  неровным.
Ранение выглядело  тяжелым,  может  быть,  даже  смертельным.  Сейчас  Кора,
совершенно очевидно, был без сознания.
   Я постарался заткнуть платком дыру у него в спине, потом перевернул  Кору
навзничь и направился к Чаре. На лице у Чары застыла судорожная гримаса.  По
ней было видно, что умер он в муках. Спасая себя, Кора не берег  никого.  Он
дважды успел выстрелить в шофера и оба раза,  естественно,  попал  в  своего
шефа. Одна пуля угодила Чаре в горло, другая пробила живот. Вероятно, прошло
несколько минут, прежде чем он умер.
   Я стоял над трупом, глядя на мертвого  Чару  и  пытаясь  подавить  гадкое
чувство злорадства, как вдруг услышал позади слабый стон.  Кора  приходил  в
себя. Ясно было,  что  сейчас  он  попросит  пить.  Я  пересек  площадку  и,
порывшись в грузовом отсеке электромобиля, нашел  маленький  танк  с  водой.
Когда я подошел с танком к Коре, он уже очнулся и,  повернув  голову,  молча
следил за мной.
   - Дай... - хрипло попросил он. Я отвернул  гайку  и  поднес  танк  к  его
губам. Когда он сделал несколько глотков, я отнял танк.
   - Поговорим, - предложил я.
   - Уйди...
   Я сел рядом на землю, скрестив ноги.
   - Кто, кроме вас, в правительстве имеет отношение к путчу? - Не  отвечая,
Кора отвернул лицо.
   - Напрасно ты так, - сказал я. - Ты ведь хочешь жить?
   - У меня задет позвоночник, - сказал Кора сквозь зубы. - Ты понял? Ног  я
не чувствую, и выше тоже. Мне теперь все равно. И я тебе ничего