человека,
вы не понесете наказания. Скорее наоборот: любой на вашем  месте  ощутил
бы в себе ласкающий жар удовлетворенного инстинкта  убийства.  Это  если
выражаться высоким штилем. - Прокурор хитро улыбнулся. - Так вот, Максим
Александрович, в отличие от многих других,  вы  никогда  не  находили  в
человеческой смерти удовлетворение.
   Вы никогда не убивали людей потому, что хотелось, потому, что  искали
радость в их мучении, или даже потому, что эти люди  просто  мешали  вам
жить.  Всегда,  во  всех   ситуациях   вы   убивали   исключительно   по
необходимости. Как, впрочем, и сегодня, - твердо заметил  он.  -  Именно
поэтому, на мой взгляд, вы -  идеальный  ликвидатор.  Дело  вовсе  не  в
специальной подготовке, аналитическом  складе  ума  и  умении  мгновенно
выбирать из тысяч решений единственно правильное, то есть  в  том,  чего
вам  не  занимать.  Дело  в  подходе  к  проблеме.  Но  для   идеального
ликвидатора вы слишком совестливы. Вы  задаетесь  вопросами,  ответы  на
которые получены задолго до вас. Я даже  могу  предположить,  о  чем  вы
думали несколько часов назад.
   - О чем же? - с возрастающим напряжением в голосе спросил Нечаев.
   - Наверняка вы подумали,  что  понятие  "ликвидатор"  сродни  понятию
"палач", - произнес Прокурор,  и  Лютый  в  который  уже  раз  подивился
проницательности этого человека. - А думать об этом не надо, надо просто
делать свое дело. Считайте, что я - теоретик, а вы -  практик.  Защищать
законность  можно  и  должно  незаконными  методами,  путем  выборочного
террора против тех, для кого закон не писан. Вы ведь  согласны  с  таким
утверждением?
   Максим многозначительно промолчал, и Прокурор, не дождавшись  ответа,
продолжил:
   - В прошлый раз я уже говорил вам:  наши  встречи  следует  свести  к
минимуму. Вас не должны видеть даже в радиусе десяти километров от этого
особняка. Но сегодня утром мне почему-то показалось, что вы не до  конца
осознали роль, на которую согласились, и потому я предложил  встретиться
именно теперь, после первой вашей успешной ликвидации. Я, впрочем, и  не
сомневался, что она будет успешной.
   Нечаев  не  очень  понимал,  как  он  должен  реагировать  на   слова
собеседника.
   Закурив, Прокурор пустил в потолок колечко дыма и, мягко улыбнувшись,
добавил:
   - Максим Александрович, раз и навсегда забудьте слово "палач".  Вы  -
хирург-практик,  задача  которого  ампутировать  пораженные  метастазами
ткани. Вы - человек самой гуманной в мире профессии, хотя, к  сожалению,
и не бескровной.
   Диагноз ставится мной, диагностом-теоретиком, и пусть каждый из нас и
остается при своем: у теоретика чистые руки, а у хирурга чистая совесть.
Вас устраивает такая формулировка? Или я в чем-то не прав?..
   - Нет, почему же, вы правы, - согласился Лютый и с усмешкой добавил:
   - Вы всегда правы...
   - Вот и  отлично.  Что  ж,  Максим  Александрович,  профессионального
цинизма, присущего настоящим хирургам, у вас еще не наблюдается. Ничего,
дело наживное. Зато у вас есть иное, не менее ценное качество: в  смерти
другого человека вы не ищете удовлетворения. Смерть ради смерти - это не
для вас. А теперь, -  поднявшись  из  кресла,  хозяин  особняка  включил
компьютер,  -  давайте  поговорим   о   следующих   пациентах   "Черного
трибунала". Фамилия Миллер вам ни о чем не говорит?
   - Нет.
   -  Он  же  Немец.  Очень  любопытная  личность.  Бывший  подполковник
Генерального штаба Советской Армии. Целеустремленный, умный  и  циничный
прагматик, - включая компьютер, начал Прокурор.
   После этих слов с языка Нечаева едва не сорвался вопрос: "Как и вы?"
   Однако собеседник, казалось, умел читать мысли гостя.
   - Однако все его замечательные качества направлены лишь на достижение
полной, неограниченной власти над людьми. И он хорошо  понимает,  что  в
наше время дает такую власть: деньги. Вот, взгляните...
   Конечно же Прокурор был прав: хирургическое вмешательство  невозможно
без крови, но и существование России в нынешней ситуации невозможно  без
радикального вмешательства.
   Эта формула казалась Лютому справедливой на сто процентов, и,  приняв
ее, он забыл о своих недавних треволнениях.
   Прокурор,  циник  и  прагматик,  отлично  понимал   очевидное:   мало
безукоризненно владеть каким-либо ремеслом, надо еще подобрать для этого
ремесла нужное определение. Пусть даже это и  ремесло  профессионального
ликвидатора.
   А  почему,  собственно,  ликвидатора?  И  почему  ремесло?   Тяжелый,
кровавый, но необходимый для общества труд!..
   Следующей жертвой Максима стал  влиятельный  азербайджанский  мафиози
Джамал-Кемал Гашим-заде, специализирующийся на наркоторговле и известный
в российской столице под соответствующей занятию кличкой Гашиш.
   Это был настоящий наркобарон с обширнейшими связями,  человек  крайне
жестокий и своевластный. Его бешеный темперамент  стал  причиной  смерти
множества бедолаг, втянувшихся в наркотический омут.  Как  известно,  за
удовольствие надо платить. Наркотики - очень дорогое удовольствие. Гашиш
не любил ждать, когда его жертвы  раздобудут  нужную  сумму.  Он  просто
подсаживал  на  иглу  тех,  у  кого  была  хоть  какая-то  недвижимость.
Наркоманы безропотно подписывали дарственную  на  его  имя,  после  чего
Гашиш с легким сердцем позволял  им  сдохнуть  от  передозировки.  Таким
образом, сдавая или продавая квартиры или даже целые дома.
   Гашиш заработал огромные деньги.  Когда-то  начинавший  в  столице  с
мелкой торговли анашой, сейчас Гашиш с друзьями развернулся вовсю.
   Он наладил каналы, по которым в Москву хлынули кокаин, героин, опиум,
даже ЛСД, не говоря уже про экстази, которым Гашиш любил побаловаться  и
сам.
   Этот наркобарон собственноручно прикончил нескольких своих должников,
зверски измываясь над ними. Он отрезал у них уши, носы, выкалывал глаза,
выжигал у них  на  коже  раскаленным  прутом  цитаты  из  Корана.  Гашиш
органически ненавидел русских, которые постоянно ставили ему преграды на
пути к богатству. Кроме того, русские урки убили в тюрьме его брата.
   Прежде чем убить человека русской национальности, Гашиш отдавал  дань
своей слабости: насиловал связанных по рукам и ногам  пленников.  Причем
насиловал не только женщин, но и мужчин, детей и даже людей  преклонного
возраста. Убитых подручные Гашим-заде зарывали,  растворяли  в  кислоте,
заливали бетоном, тщательно скрывая малейшие следы. Они были  уверены  в
собственной безнаказанности.
   Наиболее сильным удовольствием, после расправы  по  полной  программе
над русскими, у Гашиша было постепенное растление  малолетних  детей,  и
здесь у него не было избирательности по национальному признаку.  В  этом
удовольствии   он   придерживался   только   одного   правила:   правила
собственного желания.
   Еще только начиная накапливать свое  богатство,  он  использовал  для
удовлетворения  своей  похоти  самый  простой  способ:  обманом  завлечь
жертву.
   Увидев какого-нибудь ребенка без взрослых, он  заманивал  при  помощи
игрушек или конфет к себе в машину, вывозил за город  и  там  предавался
разврату. Причем, боясь, что когда-нибудь эти развлечения  до  добра  не
доведут, он оставлял для сохранения своей жизни маленькую лазейку. Гашиш
никому из детей не причинял физическую боль!
   Уединившись с очередной жертвой в глухом лесу, он принимался играться
с ребенком так искусно, что в нем видели только "доброго дядю, с которым
весело".
   Когда ребенок вдоволь навеселился и насмеялся, он угощал его  сладким
чаем,   в   который   подмешивал    сильное    успокоительное.    Причем
экспериментальным путем нашел такую дозу,  что  ребенок  не  засыпал,  а
просто становился  безвольным:  наибольший  кайф  Гашиш  получал,  когда
жертва  все  видела,  все  ощущала,  но  не   могла   ни   кричать,   ни
сопротивляться.
   Доведя ребенка до такого  состояния.  Гашиш  спокойно  раздевал  его,
беспрестанно нежно лаская, потом раздевался  сам  и  приступал,  как  он
называл, "к пиршеству  души  и  тела".  Он  смазывал  миндальным  маслом
девочке или мальчику их промежности и попочки и осторожно,  стараясь  не
вызвать кровотечения,  начинал  ласкать.  Доведя  себя  до  сексуального
экстаза, он выплескивал свою жидкость в детский ротик...
   Потом, успокоившись, не торопясь одевался, тщательно протирал ребенка
специальным дезинфицирующим раствором, одевал его и отвозил в город, где
старался незаметно высадить ребенка из машины.
   Через некоторое время ребенок приходил  в  себя  или  его  кто-нибудь
обнаруживал, но он ничего вразумительного не мог сказать: где он был все
это время? С  кем?  Некоторые  из  счастливых  родителей,  обрадовавшись
найденному чаду, тут же везли его домой, давая себе  клятву  никогда  не
оставлять ребенка одного, а некоторые везли свое дитя в больницу,  чтобы
там его осмотрел специалист.
   Получилось так, что, когда подобные  случаи  участились,  пару-тройку
раз пропавших и найденных детей привозили к одному и  тому  же  доктору:
Геннадию Михайловичу  Ротмистрову.  Он  обратил  внимание,  что  трусики
каждого из обследованных детей издавали еле уловимый запах одного и того
же вещества.
   Поначалу он не обратил на это внимание, а  просто  записал  в  журнал
осмотра,  но,  когда  обнаружил  этот  запах  и  у  других   детей,   он
задумался...
   Третьим привезенным к нему ребенком оказалась восьмилетняя девочка, и
Ротмистров принялся за более тщательное обследование. Мазок,  взятый  из
горлышка девочки, в буквальном смысле  поразил  детского  врача:  в  нем
обнаружились следы мужской спермы. Он тут же доложил  по  начальству,  а
те, в свою очередь, оповестили о  страшном  открытии  доктора  в  органы
дознания.
   Ступенька  за  ступенькой  эта  информация  достигла  и   организации
Прокурора...
   А Гашиш, уверовав в свою безнаказанность, наглел все больше и больше.
   Он вложил  немалые  деньги  в  собственный  частный  детский  дом  на
пятнадцать подростков, в который самолично отбирал симпатичных  сироток.
Во  главе  этого  дома  он  поставил  свою   любовницу   из   солнечного
Таджикистана Гульнару, которая была до сумасшествия предана ему, -  что,
прикажи он ей покончить с собой, она сделала бы это, не  задумываясь  ни
на секунду.
   Гульнара знала о его пристрастии к детям и не находила в этом  ничего
предосудительного: ее  детство,  с  семи  лет,  прошло  под  сексуальным
присмотром ее отчима. Причем тот не был таким нежным  и  внимательным  к
ней, как Гашиш к обитателям детского дома, а изнасиловал ее в первую  же
ночь, когда родную мать отвезли в роддом.
   Однако Гашиш не только жаждал сексуальных игр с детскими телами, но с
не меньшим удовольствием предавался утехам и с молоденькими девушками.
   Действовал он почти по той  же  схеме,  что  и  с  детьми:  запав  на
какую-нибудь понравившуюся ему красотку. Гашиш,  критически  относясь  к
собственной  привлекательности,  подсылал  к   ней   одного   из   своих
телохранителей,  двухметрового  красавца,  лицом   напоминающего   Алена
Делона, и тот отлично справлялся с поставленной ему задачей.
   Вскоре девица  оказывалась  в  загородном  особняке  Гашиша,  где  ее
постепенно опаивали "нектаром Гашиша", вводя в  состояние  беспамятства,
но дееспособности, потом сажали на иглу, даже пальцем не прикасаясь к ее
телу, а когда она становилась зависимой  от  наркотиков  и  готова  была
отдаться кому угодно за дозу,  ее  вводили  "в  круг  общения",  часами,
днями, неделями насилуя ее по очереди...
   Гашиш со временем настолько обнаглел, что завел в подвале  одного  из
своих домов настоящий гарем из отборных красавиц, которые за укол в вену
готовы были пресмыкаться перед ним, целовать  ему  ноги,  исполнять  все
прихоти своего повелителя. А что им оставалось делать?
   Гашиш входил к ним в подвал в золотом халате, ухмылялся и  заявлял  с
сильным акцентом:
   - Что, заждалис, дарагыэ, хазаинэ? Ломка нэ хочишь - ыды  суда,  дэля
будэм дэлать. Ломка хочишь - на сэбэ пэняй, нэ дам героин, да?
   Он заставлял красавиц изображать перед ним настоящее лесбийское шоу.
   Однажды смеха ради приволок в подвал огромного черного дога,  который
перетрахал всех девушек, пока не устал.
   Но наиболее жуткое время для  этих  пленниц  наставало  тогда,  когда
Гашиш сам до одури обкуривался. Он свирепел,  ругался  на  своем  языке,
сверкая налитыми кровью глазами, бил девушек кожаной плеткой, а иногда и
палкой. А одну взял за горло и просто задушил собственными руками, чтобы
другие не вздумали ему сопротивляться.
   Причем каждая  девушка  -  а  они  с  течением  времени  из  красавиц
превращались в настоящих дурнушек - работала.  Гашиш  по  совету  друзей
заставлял своих рабынь шить, сучить шерсть, плести веревки. Он вообразил
себя чуть ли не султаном брунейским,  который,  как  известно,  является
одним из богатейших людей на планете. А раз  у  него  так  много  денег,
думал Гашиш, почему все его желания не должны выполняться?
   Правоверный мусульманин, по несколько раз на  день  возносивший  свои
молитвы Аллаху, Гашиш  был  убежден,  что  не  совершает  перед  Аллахом
никаких преступлений, - ведь он же только неверных насилует и убивает. А
неверные - разве это люди?
   Раз в месяц Гашиш ездил домой в Баку, где его знали  как  богатого  и
очень порядочного бизнесмена. Он  никогда  не  забывал  привозить  своим
престарелым родителям подарки, в том числе шитье, пряжу,  вязаные  вещи,
которые были созданы руками его пленниц. Гашиш закатывал пышные пиры для
своих бакинских друзей.
   Кроме того, он много путешествовал, осторожно строя свои отношения  с
западными и восточными партнерами по наркобизнесу.
   В последнее время у наркобарона, похоже, совсем съехала  крыша  -  он
заставил все свое окружение принять ислам и вообще ударился  в  религию.
Что не мешало ему вести дела,  приумножать  капитал  и  с  завидной  для
прочих наркоторговцев регулярностью поставлять в Москву, Санкт-Петербург
и другие российские города опиум,  кокаин,  мескалин,  героин  и  другие
наркотики.
   Несколько раз на его жизнь покушались конкуренты - один раз  взорвали
его навороченный белый "мерс", причем в огне  заживо  сгорел  его  самый
лучший телохранитель, тезка хозяина, Джамал. Не рассчитали. Второй  раз,
темной летней ночью, сгорел один из его домов, куда  Гашиш  почему-то  в
самую последнюю минуту передумал ехать.
   Гашиш  бьютро  вычислил,  кто  мог  настучать   конкурентам   о   его
передвижениях, и в считанные часы жестоко  наказал  стукача  и  основных
своих конкурентов. Их смерть была ужасной  -  трех  провинившихся  перед
наркобароном людей заживо сварили в огромном чане. После чего конкуренты
Гашиша притихли и не рисковали  вставать  у  него  на  пути.  Ну  а  сам
Джамал-Кемал к своим  сорока  пяти  годам  уже  пресытился  и  красивыми
женщинами, и кровью, и наркотиками, все больше погружаясь в  религиозную
паранойю. Мало ел, мало спал, словно чувствуя,  что  только  неустанными
молитвами  пока  спасается  от  возмездия,   которое   его   обязательно
настигнет. По мобильнику  он  теперь  говорил  мало,  каким-то  вялым  и
безжизненным голосом, словно чувствовал, что его жизнь подходит к концу.
   Ледяное дыхание смерти он слышал теперь днем и ночью.
   Тем не менее  не  оставлял  окончательно  плотских  забав  со  своими
"сиротками", хотя там и появлялся все реже и реже.
   Больше всего Гашиш любил париться в бане, в силу  неизвестных  причин
предпочитая роскоши  элитных  саун  с  профессиональными  минетчицами  и
изысканной кулинарией общее отделение  народных  Сандунов  с  изощренным
матом, воблой и "Останкинским" пивом. То ли потому, что именно  в  общей
бане,  как  в  никаком  другом  месте,  реализуется  принцип   всеобщего
равенства,  то  ли  потому,  что  сандуновский   пар   превосходил   все
остальные...
   Отследить   азербайджанца-наркоторговца   было    делом    несложным:
Гашим-заде сообщил друзьям о своем намерении отправиться  в  Сандуны  по
мобильному телефону и даже  назвал  точное  время  -  семь  вечера.  Как
известно, мобильный телефон хорош всем, кроме одного: в режиме  ожидания
звонка он является радиопередатчиком, который несложно запеленговать.
   Естественно,   Нечаев   располагал   портативной   аппаратурой    для
прослушивания "трубы".
   Без четверти семь Максим уже открывал шкафчик в раздевалке  Сандунов.
На его руках были тонкие телесного цвета перчатки из специальной резины.
Заметить их было практически невозможно.
   Дождавшись, пока Гашиш и  телохранители  разденутся  и  отправятся  в
парилку, Максим как бы  невзначай  уронил  пачку  "Кэмэла"  и  незаметно
задвинул ее ногой под шкафчик с одеждой  высокопоставленного  мафиози  -
любителя общей парной.
   Кому из окружающих людей могло прийти  в  голову  что  в  контейнере,
мастерски замаскированном под сигаретную пачку, лежат вовсе не  сигареты
а ядовитые соли, испарения которых, пропитав  одежду,  способны  вызвать
скоропостижную смерть ее обладателя?..
   Нечаев прошел в парную, зафиксировал Гашим-заде и, выждав  положенные
десять минут, вернулся в раздевалку. Уронил расческу,  поднял  вместе  с
ней и смертельную "сигаретную пачку", сунул ее  в  свинцовый  контейнер,
лежащий в сумке, и, со вкусом выпив законную после  бани  бутылку  пива,
вышел из Сандунов.
   Сидя в салоне черной "девятки", Нечаев наблюдал, как спустя два  часа
при выходе  из  бани  Гашиш  неожиданно  схватился  за  сердце.  "Скорая
помощь", примчавшаяся спустя десять минут, оказалась бесполезной: врачам
оставалось лишь констатировать смерть от обширного инфаркта.
   Каково же было удивление друзей покойного,  когда  спустя  сутки  они
получили  зловещее  послание,  в  котором  ответственность  за  убийство
Джамала-Кемала Гашима-заде, по прозвищу  Гашиш,  брал  на  себя  "Черный
трибунал"!
   Еще больше удивились банщики, когда на следующее  же  утро  новенький
шкафчик  был  изъят  из  раздевалки  какими-то  странными  субъектами  в
милицейской форме (в том, что это были не  милиционеры,  не  сомневались
даже банщики) и увезен в неизвестном направлении...
   Естественно, две смерти подряд от рук загадочных  террористов  сильно
встревожили цвет  московской  мафии.  Приближенные  погибших  задавались
естественным вопросом: что это за "трибунал"  такой,  что  за  люди  его
представляют, кем и по какому принципу выносятся приговоры,  кто  именно
исполняет  их,  и   вообще,   чья   это   инициатива   -   частная   или
государственная?
   И почему этот "Черный трибунал" действует столь непривычно: не  проще
ли было прибегнуть к услугам киллера-снайпера или грамотного взрывника?
   Милиция и Прокуратура,  если  и  догадывались  об  истинных  причинах
смерти своих  потенциальных  клиентов,  вмешиваться  не  спешили.  Зачем
"висяки",  к  чему  портить  статистику,  для  чего  распылять  силы  на
выявление истинной причины смерти  своих  извечных  оппонентов?  Ведь  в
протоколах  осмотра  тела  и  свидетельствах  причины  ухода  из   жизни
указываются правдоподобно и недвусмысленно: инсульт, инфаркт...
   Кто будет оспаривать очевидное? Да и  зачем,  если  из  жизни  уходят
откровенные подонки? А мафиози между тем гибли все чаще и чаще...
   ...Бывшие военнослужащие Российской армии Галкин и Балабанов,  прибыв
в столицу девятого октября для встречи с Александром Миллером, по кличке
Немец, владельцем  охранной  фирмы  "Центр  социальной  помощи  офицерам
"Защитник", поселились в некогда престижной гостинице "Космос". Галкин и
Балабанов контролировали в Средней России  нелегальную  продажу  оружия,
вывозимого из Чечни, - Немец  ожидал  от  них  получения  немалой  суммы
денег. Он давно хорошо знал  этих  людей:  толстенький  рыжий  Балабанов
когда-то служил с ним в Германии, по хозяйственной части, а  Галкина  он
помнил еще по оргиям в Забайкальском военном  округе.  Когда-то  длинный
как жердь и вечно не просыхающий от водки  Галкин  был  его  командиром.
Бывало даже, что они  в