из  многосторонней,  непонятной
схватки выскочил парень плотного телосложения,  одетый  в  черный  костюм  с
галстуком, на который капала кровь из разбитой губы.
   -  В  машину  или  копы  загребут!  -  выкрикнул  он,  указав  на  черный
"Линкольн".
   Савелию показалось, что этот парень из  группы,  что  встречала  его,  но
торопиться не следовало, и он на всякий случай спросил:
   - Ты от брата?
   - Ну... - согласился тот и открыл дверцу машины.
   Бешеный хотел  "прислушаться"  к  его  мыслям,  чтобы  понять,  насколько
незнакомец искренен, но его отвлекло четкое ощущение,  что  на  него  кто-то
смотрит. Он повернулся и едва  не  вскрикнул  от  неожиданности:  его  глаза
встретились с глазами... Дональда Шеппарда, который чуть заметно  подмигнул:
мол, все в порядке. Ответить ему Савелий не успел: парень с разбитой  губой,
от которого он отвлекся, вырубил  его,  ударив  сзади  кастетом  по  голове.
Подхватив обмякшее тело, втащил в салон вместе с чемоданом, и машина тут  же
сорвалась с места.
   Савелий оставался в полном неведении по поводу того, что  приключилось  в
аэропорту. Если  бы  он  представлял,  какую  ошибку  допускает,  то  скорее
врезался бы в самую гущу драки, чем отозвался на предложение  незнакомца  из
"Линкольна".
   А произошло следующее. Тим Рот, стремясь к экономии и  уже  не  один  раз
терпя неудачи с Савелием, естественно, скрыл от  своих  мафиозных  партнеров
Дона Кастелло и Ли Бао, что параллельно для захвата  Савелия  он  использует
приманку в виде его брата Воронова. Получив сообщение  о  том,  что  Савелий
вылетел из Москвы, он приказал своим боевикам  встретить  его  в  аэропорту,
резонно посчитав, что троих сопровождающих будет достаточно. Тем  более  что
Бешеный добровольно прилетает для встречи с братом. Скорее всего, ничего  бы
непредвиденного не произошло, не вмешайся Господин случай.
   У Дона Кастелло был вполне легальный бизнес в Москве: он экспортировал  в
российскую столицу  марочное  итальянское  вино.  Понятно,  что  он  наладил
довольно плотные контакты с таможней, не жалея для этого  никаких  денег.  И
когда Дон Кастелло согласился принять  участие  в  охоте  на  Бешеного,  он,
конечно же, обратился к своим московским знакомым, чтобы те  по  возможности
отслеживали всех, кто  вылетает  за  границу.  И  если  им  попадется  среди
отбывающих пассажиров Савелий Говорков или Сергей Мануйлов, то сообщение ему
об этом по мобильному телефону вознаграждалось пятью тысячами долларов.
   За такую ерунду заработать сразу столько денег! Его  московские  партнеры
стали в буквальном смысле слова рыть носом землю,  и  однажды  телефон  Дона
Кастелло зазвонил, чтобы доложить о вылете господина  Мануйлова  в  Нью-Йорк
таким-то рейсом такого-то августа.
   Жадный до денег, Дон Кастелло  подумал,  что  десять  миллионов  долларов
звучит значительно убедительнее, нежели семь с половиной миллионов. С Ли Бао
они договорились не мешать  друг  другу,  а  действовать  сообща  и  гонорар
поделить поровну, если в захвате Бешеного примут участие боевики  и  того  и
другого, но лишь одну треть получит тот, кто не сумеет вовремя  подключиться
к захвату.
   Дон Кастелло справедливо решил, что победителей  не  судят,  и,  учитывая
опасную славу Бешеного, отправил в  аэропорт  довольно  внушительную  группу
захвата: восемь  человек  на  двух  машинах.  Однако  он  недооценил  своего
восточного партнера. Хитрый лис Ли Бао, проживший  долгую  и  бурную  жизнь,
изначально привык не доверять людям, а уж  вынужденным  партнерам,  то  есть
почти соперникам, тем более. Поручив одному из своих самых  преданных  людей
неусыпно наблюдать за поведением окружения Дона Кастелло, он  вскоре  узнал,
что  тот  посылает  в  аэропорт  усиленную  группу  боевиков.  Нисколько  не
сомневаясь, что это связано с приездом  Бешеного,  Ли  Бао  отправил  следом
своих боевиков, на всякий случай десять человек на трех машинах.
   Ни Тим Рот, ни Дон Кастелло, ни Ли Бао  не  могли  предположить,  что  их
людей в аэропорту ожидает сюрприз. Кому из них могло прийти  в  голову,  что
бригадный генерал Майкл Джеймс,  обеспокоенный  информацией,  полученной  от
Богомолова,  прикажет  подстраховать  Савелия?  И  после  недолгих  раздумий
руководить этой операцией назначит  Дональда  Шеппарда.  Во-первых,  сержант
давно знает Савелия и уже работал с ним, во-вторых, он  один  из  тех,  кому
можно доверить любое дело, даже если оно немного выходит за рамки закона,  а
в-третьих, Дональд всегда находил верный выход из самых сложных ситуаций.
   А ситуация с Бешеным действительно была не из легких. Мало того  что  его
требовалось подстраховать, не обнаруживая себя, чтобы не спугнуть  тех,  кто
захватил Воронова, но и попытаться найти, где прятали  заложника.  Расставив
своих людей задолго до прилета самолета из Москвы, Дональд ожидал  новостей,
расположившись в служебной комнате, выделенной ему начальником аэропорта.
   Первое сообщение он получил от агента, одетого в форму разносчика пиццы.
   - Сержант, вижу наш "объект",  за  ним  следят...  двое  не  наших.  Один
молодой, одет в джинсы и серый свитер, другой мужчина  лет  сорока,  на  нем
темно-синий пиджак и красный галстук... Кажется,  "объект"  заметил  слежку.
Тот, что в сером свитере, направляется к нашему "объекту".
   - Будь предельно внимателен! - приказал  ему  Дональд.  -  Если  заметишь
угрозу "объекту", применяй оружие: "объект" не должен пострадать!
   - Кажется, "свитер" что-то сказал "объекту"...
   - Кажется или сказал?
   - Скорее всего... - Он сделал паузу, но потом твердо  добавил:  -  Точно:
сказал и уходит, за ним идет и тот, что в костюме. Черт!
   - Что?
   - Кажется, он меня засек!
   - Первая группа, захватить "свитер"  и  его  напарника,  только  нежно  и
ласково...
   - Сержант! Это Вик!
   - Говори!
   - "Объект" под моим контролем! Вижу  других  наблюдающих  за  ним.  Явные
"макаронники". Один лет под тридцать, в дешевом черном костюме  и  с  мощной
золотой печаткой на руке, второй - мужчина лет пятидесяти, в  очень  дорогом
костюме. "Объект" у самого выхода!
   - Всем внимание! Быть в постоянной  готовности  номер  один!  -  приказал
Шеппард.
   Когда на Савелия набросились первые боевики, Дональд хотел вмешаться,  но
предпочел чуть выждать, и этого "чуть"  как  раз  и  хватило  на  то,  чтобы
нападавшие оставили Бешеного в покое и переключились друг на друга. И  когда
началось это странное  столкновение  между  несколькими  противоборствующими
группами,  Дональд,  внимательно   следя   за   Савелием,   одновременно   с
удовольствием  наблюдал,  как  здоровенные  мужички  от  души   и   довольно
профессионально дубасят друг друга.  Понимая,  что  это  может  продолжаться
довольно долго, Шеппард решил ускорить развязку.
   - Всем группам!  Начать  операцию  по  задержанию  всех  лиц,  нарушающих
общественный порядок!
   Со всех сторон к дерущимся устремились сотрудники ФБР.
   И тут Дональд увидел, как из группы дерущихся выскочил моложавый мужчина,
который подбежал к Савелию, что-то сказал ему  и  открыл  перед  ним  дверцу
"Линкольна".
   "Давай, Бешеный, уезжай отсюда!" - хотелось закричать Дональду,  но  этим
он мог подставить Савелия, а потому понадеялся на случай.
   В этот момент на него и посмотрел Савелий. А сержанту только это и  нужно
было: он взглядом поддержал его. Но дальше произошло совсем  непредвиденное:
неожиданно мужчина ударил Савелия по голове и втащил его безвольное  тело  в
машину, которая мгновенно  сорвалась  с  места.  Нужно  было  что-то  срочно
предпринимать...
   Савелий очнулся и  при  свете  тусклой  лампочки  увидел,  что  лежит  на
огромной кушетке в какой-то мрачноватой комнате без  окон  и  дверей.  Кроме
кушетки,  в  комнате  ничего  не  было,  даже  какой-нибудь   посудины   для
отправления естественных нужд. Из чего  следовало,  что  долго  держать  его
здесь не собираются. Но  хорошо  это  или  плохо,  пока  было  непонятно.  С
удовлетворением отметил, что на его "опасные" часы никто не позарился, и  по
ним определил, что с того момента, как он потерял сознание, прошло  немногим
более получаса. Сильно болел затылок, во рту  ощущался  солоноватый  привкус
крови: видно, во время удара он прикусил язык. С удивлением  обнаружил,  что
ни руки ни ноги у него не связаны.
   "Интересно, к кому я попал и что им от меня нужно?" - подумал  Савелий  и
"прислушался", но ничего не услышал:  либо  в  доме  никого  не  было,  либо
комната находилась где-то глубоко под землей.
   Поднявшись с кушетки, Савелий медленно обошел  свою  темницу,  но  ничего
стоящего не обнаружил, пока не оказался рядом с дверью. Несмотря на  то  что
она была стальной, он заметил небольшую щель у самого пола, тут же лег и как
можно  ближе  приставил  к  щели  ухо.  Сначала,  кроме  звуков,   очевидно,
включенного телевизора, ничего не было слышно. Наконец где-то стукнула дверь
и раздался встревоженный голос:
   - Выключай, Франко. Дон  Кастелло  приехал!  Мгновенно  звуки  телевизора
смолкли, и послышался уверенный баритон:
   - Где наш гость?
   - В подвале.
   - Приведите. Только повнимательнее.
   - В каком смысле?
   - В смысле здоровья.
   - Его?
   - Своего, Франко, своего! Ты же видел, что он творил в аэропорту?
   - Да уж... У нашего Винченце, несмотря на его габариты,  едва  голова  не
отвалилась!
   - До сих пор очухаться не может! - подхватил другой.
   - Как вам удалось от копов оторваться? - спросил хозяин.
   - Как я увидел, что Тино "пригладил" нашего гостя и  запихнул  в  машину,
так сразу сообразил, что пора смываться.
   - Ладно, ведите гостя.
   Через несколько минут в сопровождении трех  боевиков  под  прицелом  двух
пистолетов Савелия провели по лестнице вверх и доставили к Дону Кастелло.  С
интересом осмотрев его с ног до головы, Дон  Кастелло,  словно  разговаривая
сам с собой, произнес с некоторым удивлением:
   - Ничего уникального в нем не вижу, а шуму сколько. - Но мысли  его  были
совсем не о том, другие: "Это самые легкие деньги,  которые  мне  когда-либо
удалось заработать..."
   - Может, вы скажете, кто вы и зачем я вам понадобился? - вежливо  спросил
Савелий.
   Он давно понял, что попал не к тем, кто вызывал  его  из  Москвы,  и  уже
подумывал, как выбраться отсюда. Останавливало только одно: он до сих пор не
знал, каким образом выйти на тех, кто захватил  Воронова.  Потому  и  "тянул
резину".
   - Ты многим интересен, господин Бешеный!  -  Его  прозвище  Дон  Кастелло
почти точно произнес по-русски.
   - И вам в том числе?
   - К счастью для тебя, с моей стороны ничего личного: чистый бизнес!
   - Видно, много вам посулили, если на такие хлопоты  пошли!  -  с  иронией
предположил Савелий.
   - Более чем  достаточно!  Потому  и...  -  Закончить  мысль  ему  не  дал
вбежавший подручный.
   - Дон Кастелло, к вам гость! - взволнованно объявил он.
   - Кто?
   - Ли Бао!
   - Вот старая лиса: уже тут! - недовольно пробормотал хозяин дома. - Зови!
   В комнату буквально влетел седовласый китаец, на вид ему  было  не  менее
восьмидесяти лет. Но несмотря на свой почтенный возраст,  он  был  подвижен,
даже  стремителен.  Он  появился  в   окружении   трех   китайцев   довольно
внушительного для Востока вида:  каждый  более  метра  восьмидесяти  ростом.
Одеты они были по-европейски, в черные костюмы,  а  на  одном,  несмотря  на
жару, еще длинный темно-синий плащ.
   - Приветствую тебя, дорогой Ли Бао! - встал ему навстречу Дон Кастелло. -
Очень  рад  тебя  видеть!  -  намеревался  обнять  его,  но  тот   с   явным
недовольством отстранился, однако подал руку.
   - Оставим любезиносити!  -  сухо  осадил  собеседника  китаец.  -  Пирямо
сикази, сиколико ти хочес за сивоего пиленика?
   - Дорогой Ли, я очень уважаю тебя, - осторожно начал Дон Кастелло. -  Мне
достаточно той суммы, которую я уже заработал.
   - Этот син собаки убиль моих любим ии винюки, и нет мине покоя, пока я не
сиделаю емю симерит! Я долизен убити его! - Видно было, с  каким  трудом  он
сдерживает свою ярость и  потому  еле  цедит  слова.  Разговаривая  с  Доном
Кастелло, Ли Бао с такой злобой, не мигая, смотрел на Савелия, что казалось,
еще мгновение, и он зубами вцепится в его горло.
   Савелию удалось "подслушать" его мысли: "Я стольких отправил на тот свет,
но никогда не радовался, как радуюсь сейчас, в предчувствии того,  что  свои
руки омою твоей кровью, ублюдок!"
   - Вы ничего не путаете, уважаемый? Вас я вижу  впервые,  а  ваших  внуков
вообще никогда не видел, - спокойно заметил Савелий.
   - Не видел моих винюки? - еще больше разозлился тот. - Ти полинии лизечи!
Мозет, и фамилию Велихов ти силисис виперивии?
   - Ну почему, эту фамилию, к сожалению, я слышу не впервые, -  невозмутимо
ответил Савелий. - Только мне непонятно, какое отношение имеют ваши внуки  к
этому типу?
   - Они били телохранители Велихова! -  злобно  брызгая  слюной,  выкрикнул
китаец. - Не забил оситиров, Расиказова и молодюю китаисикюю парю?
   - Помню, - согласно кивнул Савелий.
   - Это и били мои винкж и винючика!
   - Вот как? Соболезную: были  очень  талантливые  ребята,  -  безо  всякой
иронии ответил Савелий. - Но моей вины в их смерти нет: они  первыми  напали
на меня и не захотели сдаваться.
   - В родю Ли Бао никито никогида не сидаетися! - гордо заявил Ли Бао.
   - Вот видите! Что мне оставалось делать?
   - А тепери умирес и ти!
   - Хлопотно это, - устало и по-русски ответил
   Савелий.
   Ли Бао, продолжая с ненавистью смотреть на Савелия, спросил итальянца:
   - Ти не отиветил, Каситело. Сиколико ти хочес за Бесеного?
   - Ли Бао, мне совсем не хочется ссориться с Орденом!
   - Нет, не бюдети сори, есили ти даес им его голова! - кивнул он в сторону
Савелия.
   - Но мои...
   - Сивой десяти милиони, - прервал его Ли  Бао,  -  ти  полючиси  в  любом
силючаи! Это обесисал тебе я - Ли Бао! Или ти не верней мое силово?
   - Ты что, дорогой Ли? Мы же с тобой не первый год дела  делаем:  конечно,
верю! Он - твой!
   - Вот и хоросо! - удовлетворенно сказал китаец и подал  знак  своим  трем
телохранителям, которые тут же заняли место рядом с Савелием, а  двое  взяли
его под прицел пистолетов. Бойцы  Дона  Кастелло,  подчиняясь  жесту  своего
хозяина, осторожно отошли к нему.
   - Ты его с собой  заберешь  или  здесь  "поговоришь"  с  ним?  -  спросил
итальянец.
   - Есили ти не пиротиви, то зидеси! - прищурил  китаец  свои  и  без  того
узкие глазки.
   - Когда мне приехать за ним?
   Савелий спокойно слушал их разговор, словно  речь  шла  не  о  жизни  его
собственной персоны, а о чем-то целиком постороннем..
   - Мине хочетися полючити удоволисиивие оти того, чито ему  бюдет  болино:
завитира пириходи! - Ли Бао  уже  не  вслушивался  в  то,  что  говорил  Дон
Кастелло: все его мысли были заняты предвкушением наслаждения  от  истязаний
поверженного врага.
   - Что ж, желаю тебе от души повеселиться, дорогой Ли Бао! - Дон  Кастелло
с сочувствием взглянул на Савелия. - А тебе, Бешеный, легкой смерти!
   - А я тебе НЕ желаю легкой смерти! - ответил Савелий и так  посмотрел  на
итальянца, что тот даже зябко передернул плечами и удалился,  сопровождаемый
своими боевиками.
   Дону Кастелло не было жаль Бешеного, но он никак  не  хотел  ссориться  с
Тайным Орденом, тем более с Тимом Ротом, который не раз  ему  давал  понять,
что с ним лучше дружбу водить, нежели враждовать.
   Выйдя из небольшого особняка, арендованного  им  на  время  пребывания  в
Нью-Йорке,  Дон  Кастелло  счел  разумным  подстраховаться  и  достал   свой
мобильник:
   - Привет, дорогой Тим!
   - Уважаемый Дон, это не твои бойцы  устроили  переполох  в  аэропорту?  -
недовольно спросил тот.
   - Мы выполняли работу и выполнили ее.
   - Бешеный у тебя?
   - К сожалению, его перехватили люди Ли Бао.
   - Почему к сожалению? -  мгновенно  насторожился  Тим  Рот,  почувствовав
странную интонацию собеседника.
   - Оказывается, у Ли Бао свои  счеты  с  Бешеным:  тот  убил  его  любимых
внуков.
   - Что-о-о? - буквально взревел Тим Рот. - Где он?
   - В моем особняке. Если не  поспешите,  то  Ордену  достанется  лишь  его
голова! Мы все наслышаны об азиатских пытках "Триады"!
   - Да, измываться они умеют! Спасибо за информацию, пока.
   После ухода Дона Кастелло Ли Бао уставился на Савелия и  несколько  минут
не мигая смотрел на него. Савелия этот взгляд  нисколько  не  смущал,  более
того, ему стало даже интересно. Китайцу было и невдомек, что Савелий в  этот
момент  внимательно  "вслушивается"  в  его   мысли,   любопытствуя,   какую
мучительную смерть выберет для него Ли Бао. А то бедняга  просто  взмок,  не
зная, на чем остановиться.
   - Силюсаи, ти очени симелии или очени гилюпии? -  неожиданно  спросил  Ли
Бао.
   - Почему спрашиваешь?
   - Сидней, улибаесися, а сикоро умирати бюдеси.
   - Это все глупости, - отмахнулся Савелий. - Ты мне лучше ответь: тебе  не
страшно жить?
   - Почемю ситирасино? - удивился тот.
   - Ты же столько людей убил!
   - Ви, хиристиане, убити люди пилохо, ми, китаи-тиси, убити  люди  хоросо!
Миного убити, миного хо-росо!  Убили  ти,  и  ки  тибе  ум  и  сила  убитого
переходит! Я убили сестнадитисяти люди! - хвастливо заявил Ли Бао.
   - Если ты такой умный, то зачем сюда пришел? - лениво зевнул Савелий.
   - Я уминии и пирисел тибя убивати, - серьезно ответил тот и кивнул одному
из телохранителей, который, наблюдая за  Савелием,  не  упускал  ни  единого
жеста своего хозяина.
   Только теперь Савелию стало понятно,  почему  один  из  них  был  одет  в
длинный плащ: подчиняясь знаку хозяина, тот вытащил  из-под  полы  китайский
меч, чем-то напоминающий японскую катану, и протянул его Ли Бао. Прежде  чем
взять его, Ли Бао снял с себя пиджак,  потом  сделал  несколько  дыхательных
упражнений и только после этого  вынул  меч  из  ножен.  После  чего  провел
некоторые, видимо ритуальные, действия: прислонил лезвие  ко  лбу,  потом  к
губам, прошептал что-то, издал боевой  клич  и  стал  профессионально,  даже
виртуозно, махать им, словно разминаясь перед боем.
   Савелий с явным интересом наблюдал  за  его  телодвижениями:  для  своего
возраста  Ли  Бао  действительно  неплохо  владел  этим  страшным   оружием.
Казалось, перед Савелием разыгрывается какой-то  спектакль  или  выступление
спортсмена в соревновании с мечом, и это впечатление  усиливалось  тем,  что
два телохранителя с  пистолетами,  направленными  на  Бешеного,  уселись  на
стулья как зрители. Тот, что был в плаще, остался стоять  и  не  смотрел  на
Савелия: его внимание всецело было поглощено "воюющим" хозяином.
   С удивлением Савелий обратил внимание на то,  что  у  китайца  совершенно
отсутствовали какие-либо мысли. Он понимал, что угрозы Ли Бао произнесены не
для красного словца и так просто и мирно их встреча не  закончится.  Понимал
Савелий и то, что наиболее опасен для него вовсе не этот  меч,  а  пистолеты
телохранителей, которые они, к счастью для него, устав держать  в  вытянутой
руке, опустили на бедра, а потому и решил воспользоваться моментом ухода  Ли
Бао в себя. Чуть приподняв руку и выждав момент, когда китаец выкрикнет,  он
дважды нажал на кнопку часов. В шуме, издаваемом  Ли  Бао,  щелчки  остались
незамеченными.
   Смертельные иглы попали точно в цель, пронзив сердца обоих. Китайцы  даже
не успели осознать, что произошло: неожиданная боль в  груди,  и  их  головы
бессильно откинулись назад. Если  бы  не  высокие  спинки  стульев,  то  они
наверняка привлекли бы внимание Ли  Бао,  который,  судя  по  более  плавным
движениям, уже заканчивал разминаться.
   Наконец Ли Бао замер и с ненавистью взглянул на Савелия.
   - Посилединее силово будеси говорити? - спросил он.
   - Да, - кивнул Савелий и серьезно сказал: - Помолись перед смертью!
   - Ти точино совисем гилюпии! - Китаец заразительно рассмеялся.
   Затем повернулся к своим телохранителям, чтобы те поддержали его смех, но
обратил внимание на н