к.  Наконец  он  залез  в  свой  "Фольксваген",  завел  мотор  и
потихоньку   стал   выруливать   с   автостоянки.   Люди   в   его   элитном
двенадцатиэтажном доме жили все больше зажиточные, машин у дома было  много,
проезд к улице был плотно  забит  иномарками,  и  Лейбину  пришлось  изрядно
попотеть (водитель он был так себе), чтобы не задеть какое-нибудь  соседское
авто.
   Медленно объезжая припаркованные машины, он и не приметил,  как  рядом  с
его машиной появился человек в темной кожаной куртке и  натянутой  по  самые
глаза вязаной шапочке.  Лейбин  увидел  его  только  тогда,  когда  тот  уже
вплотную подошел к машине. Земное существование  доктора  медицинских  наук,
профессора, а по совместительству торговца наркотиками и неудавшегося убийцы
Президента завершилось яркой вспышкой, ослепившей его. Пуля прошила ветровое
стекло "Фольксвагена" и разорвала мозг Лейбина.
   Контрольного выстрела горе-эскулап  уже  не  почувствовал,  так  как  был
мертв.
   Через пятнадцать минут киллер доложил  Калошину  о  выполненном  задании.
Калошин, выслушав его, удовлетворенно крякнул, потом похвалил:
   - Молодец, Валера! За тобой никто не стоит?
   - Да, стоит - в замшевой куртке! - обернувшись и увидев какого-то  парня,
удивленно ответил киллер.
   - Дай-ка ему трубочку!
   - Парень, тебя... - проговорил тот, и в  тот  же  момент  раздался  тихий
хлопок...
   - Слушаю вас! - раздался в трубке другой голос.
   - Подчистите за собой! - приказал генерал.
   - Разумеется...
   Калошин, довольно улыбаясь, положил трубку. Теперь никого из  посторонних
людей, которые могли хотя бы косвенно связать покушение на Президента с ним,
в живых не осталось.
   Савелий договорился повидаться с Костей Рокотовым. Они назначили  встречу
на два часа дня еще с вечера, и теперь  Савелий,  садясь  в  свои  "Жигули",
жалел, что не подумал вчера о том, как много пробок в Москве днем, а  стоять
в них он терпеть не мог. Он завел  машину  и,  выехав  из  своего  двора  на
Фрунзенскую набережную, повел "жигуль" к Крымскому мосту.
   Вдруг ни с того ни с сего у него стремительно забилось сердце, и  Савелий
почувствовал, как на его предплечье  набухает  энергией  засветившийся  Знак
Посвящения.
   - Остановись, брат! - услышал он чей-то голос.
   Слышать чей-то голос в машине, где он был  один,  Савелию  было  странно:
единственный, кому он мог принадлежать, был Учитель.
   Интересно, кто еще вышел с ним на космическую связь?
   Савелий начал тормозить, делая это скорее автоматически,  чем  осознанно.
Прижав машину к бордюру, он остановился и внимательно  прислушался  к  своим
ощущениям. Ромб все так же горячо пульсировал на его предплечье,  и  Савелий
не сомневался, что сейчас что-то произойдет.
   - Немедленно выйди из машины! - приказал ему все тот же голос, в  котором
ощущалась тревога и который теперь показался ему знакомым.
   Когда Савелий был наконец-то ГОТОВ услышать, он узнал, чей голос звучит у
него в голове. Это был голос Христо Гранича.
   Не задавая лишних вопросов, Савелий открыл дверцу, быстро вылез из машины
и отошел от нее на приличное расстояние. Он ждал, что будет дальше.
   В кармане его куртки запиликал вызов: кто-то звонил ему на мобильный. Как
не вовремя! Сейчас Савелию не хотелось отвлекаться,  но  он  знал,  что  без
серьезного повода звонить ему не станут, ведь этот номер знали только  самые
близкие Говоркову люди. Он достал трубку и нажал кнопку связи.
   - Савелий, здравствуй! - услышал он взволнованный голос.
   Звонил Христо Гранич.
   - Здравствуй, брат! - откликнулся Савелий. - Я рад тебя слышать!  Но  мне
показалось... Это не ты сейчас?..
   - Да, это был я. -  Голос  Христо  был  по-прежнему  каким-то  непривычно
встревоженным. - Пожалуйста, Бешеный, отойди подальше  от  своей  машины,  я
тебя очень прошу!
   - Уже отошел! - сообщил Савелий. - Да что случилось? -  спросил  он,  все
еще не понимая тревоги своего брата по Посвящению.
   - Только что Би-би-си со ссылкой на агентство "Рейтер" передало сообщение
о том,  что  у  вашего  Президента  опять  возникли  серьезные  проблемы  со
здоровьем. Я подумал о тебе: не связано ли это с твоей поездкой в Европу? Но
как только я представил тебя, мое Знание стало мне подсказывать, что  и  над
тобой нависла огромная опасность. Я настроился на твою волну и  увидел,  что
ты сидишь в машине, которую окружает большое темное энергетическое поле... У
меня не было времени возиться с  телефоном,  и  я  крикнул  тебе,  чтобы  ты
остановился. Ты сам знаешь, как трудно поддерживать контакт  на  расстоянии,
поэтому, убедившись в том, что ты вышел из этого темного пятна, я связался с
тобой более простым способом.
   - Спасибо тебе, Христо! Но почему Я ничего не  почувствовал?  -  удивился
Говорков.
   - Наверное, ты сейчас переполнен другими заботами и у тебя не остается ни
времени, ни сил на что-либо другое, - предположил Гранич.
   - Да, возможно, ты  прав.  У  меня  действительно  сейчас  голова  забита
проблемами. А как ты думаешь, что из себя  представляет  это  темное  пятно,
которое ты видел? - спросил Савелий.
   - По-моему, оно  как-то  непосредственно  связано  с  твоей  машиной.  Ее
обязательно надо тщательно  осмотреть.  Во  всяком  случае,  на  ней  сейчас
передвигаться нельзя, это очень опасно, в этом я твердо убежден!
   - Опасно конкретно для меня или вообще?
   - Думаю, что для тебя в первую очередь. Я уверен, что кто-то сел тебе  на
"хвост", будь осторожен!
   - Еще раз спасибо за предостережение, Христо, - поблагодарил  Савелий,  -
я, кажется, действительно слишком увяз во всех этих делах и забыл  обо  всем
остальном, не говоря уже о собственной безопасности.
   - Это как-то связано с тем, что ты делал в Европе?  -  осторожно  спросил
Христо.
   - Да.
   - И как идут дела?
   - Проблема пока не решена, - уклонился от разговора на эту тему Савелий.
   - Желаю, чтобы у тебя все получилось. Помни, брат, я всегда в тебе!
   - А я в тебе! - откликнулся Савелий. - Ну, будь здоров!
   Гранич отключился от связи. Савелий, стоявший на противоположной  стороне
дороги, посмотрел на свою машину уже другими  глазами  -  глазами  человека,
обладающего силой Знания. Как будто рентгеном, он прощупывал весь ее корпус,
постепенно переходя от крыши "жигуленка" к приборной доске, мотору, креслам.
   Ничто не ускользнуло от его взора: Савелий увидел  несколько  миниатюрных
трещинок в корпусе,  незаметных  обычному  взгляду  из-за  слоя  ржавчины  и
краски; в моторе пригорел один клапан, подтекал масляный фильтр - но все это
не представляло особенной опасности, о которой  его  предупредил  Гранич.  И
только когда Савелий "увидел" небольшую  коробочку,  прикрепленную  к  днищу
автомобиля аккурат под водительским креслом, он понял,  что  нашел  то,  что
искал.
   Говорков сконцентрировался  до  предела,  собрал  в  себе  большой  заряд
энергии и послал  его  в  сторону  замеченной  им  коробочки.  Он  внутренне
почувствовал, как в ней что-то хрустнуло и исходящая  от  нее  темная  волна
опасности тут же исчезла.
   Теперь уже ничего не опасаясь, Савелий  уверенно  подошел  к  машине.  Он
нагнулся и, протянув руку под днище, сорвал с магнитной присоски  безопасный
уже заряд. На таймере компактной,  но  мощной  мины  (такие  магнитные  мины
находятся на вооружении  диверсионных  спецподразделений  ВДВ)  замерли  две
красные цифры: 37. Если бы Савелий не смог или  не  успел  уничтожить  своим
энергетическим зарядом электронику таймера, то через  тридцать  семь  секунд
его форсированные "Жигули" превратились бы в горящую груду металлолома.
   Говорков достал  мобильный  и  предупредил  Рокотова  о  своем  возможном
опоздании, не вдаваясь особенно в подробности.
   Он рассказал Константину о попытке покушения на  него  уже  при  встрече.
Какое-то  время  они  обсуждали,  кому  именно  понадобилось  избавиться  от
Савелия, и пришли к совместному выводу,  что  это  в  первую  очередь  нужно
членам "семьи".
   Но как Савелий попал под их прицел? О том, что  о  его  роли  мог  кто-то
проболтаться, не могло быть и  речи.  Значит,  оставался  второй  вариант  -
разного рода технические способы слежки. Савелий вспомнил, как он общался по
телефону (пусть и по спецсвязи) с Фадеевым: этого было достаточно, чтобы его
засечь.  Понял  Савелий  и  то,  что  Фадеев  тоже  находится  под   плотным
наблюдением президентской "семьи", которая, по всей видимости, смогла засечь
и его роль в истории с возвращением в Россию денег, похищенных "семьей".
   - Давай махнемся машинами! - предложил Константин. - Бери мою  "семерку",
а я возьму твою старушку и помотаю  твой  "хвост"  по  городу.  У  тебя  тем
временем появится свобода и возможность заняться своими делами.
   - Ты что, не понимаешь, что это опасно?  -  возразил  Савелий.  -  Ты  же
прекрасно заешь, что обнаруженная бомба не случайность. Это  может  означать
только одно: уже поступил приказ о моей  ликвидации!  А  значит,  на  первой
неудаче не остановятся и захотят во что бы то ни стало довести свое дело  до
конца. Теперь  на  моей  машине  будто  проклятье  висит:  все,  кто  к  ней
прикоснется, автоматически попадают в зону смертельного риска.
   Константин Рокотов, по  молодости  лет,  недостатку  опыта  и  азартности
характера, наотрез отказывался принимать во  внимание  доводы  Савелия,  ему
казалось, что старший друг излишне драматизирует ситуацию.
   - Вряд ли они будут дважды бить по одному и тому же месту,  -  беззаботно
улыбнулся он, - второй снаряд в одну воронку не  падает,  ты  же  знаешь!  Я
просто оттяну у них время, для того чтобы ты смог  принять  все  необходимые
меры безопасности.
   Савелий понимал, что в словах его есть свой  резон,  но  в  душе  у  него
что-то  противилось  этой  идее,  он  каким-то  глубоким  внутренним  чутьем
улавливал, что желание Рокотова  взять  "огонь  на  себя"  может  добром  не
кончиться.
   Но Константин продолжал упорствовать и давить на него, и  Савелий  скрепя
сердце все-таки уступил его натиску.
   - Ну хорошо, - сказал Савелий, протягивая ключи Косте, - только  пообещай
мне особенно не лихачить и не лезть на  рожон.  Короче,  не  строй  из  себя
Джеймса Бонда!
   - Обещаю! - с  легкостью  согласился  Костя  и  вновь  широко  улыбнулся.
Кажется, он так и не поверил в существование реальной опасности.
   - И, пожалуйста, проверяй машину почаще, особенно после  остановок,  даже
самых коротких, - видя его бесшабашность, снова "нажал"  Савелий,  -  к  ней
сейчас всякая гадость так и липнет, а прикрепить "Магнитку"  и  пары  секунд
хватит.
   - Обязательно, что, я не понимаю? Воспитываешь, как дите малое? Не строй,
пожалуйста, из себя заботливую няньку, - снова успокоил Савелия Рокотов.
   Друзья, обменявшись  машинами,  разъехались  в  разные  стороны.  Рокотов
помчал к Речному вокзалу, уводя от Савелия "хвост", а Говорков направился  в
Барвиху, где под неусыпным наблюдением проверенных врачей  сейчас  находился
Президент. Савелий надеялся, что ему все-таки удастся встретиться с Фадеевым
а предупредить его о том, что за  ними  следят  и  поэтому  пока  телефонами
пользоваться не стоит.
   Как ни странно, но у Говоркова все прошло гораздо проще, чем он ожидал, и
как  нельзя  лучше:  достаточно  было  попросить  офицера,   дежурившего   у
шлагбаума, связаться с Фадеевым и передать, что Мануйлов прибыл  и  стоит  у
въезда в президентскую резиденцию. Через минуту офицер вежливо  отдал  честь
Савелию и передал просьбу Фадеева подъехать к центральному входу резиденции.
   Им удалось минут пятнадцать пообщаться. Первым  делом  они  обсудили  все
новости и вроде бы остались довольны. Когда же Савелий сообщил о покушении и
изложил свою версию того, как на него вышли, Фадеев зло выругался, коря себя
за столь непростительную для  работника  спецслужбы  ошибку,  которая  могла
стоить Савелию жизни.
   - Не переживайте так, товарищ  генерал!  Не  ошибается  только  тот,  кто
ничего не делает! Да и со мною вроде все в порядке.
   - Да, словно сам Господь Бог тебя хранит... - виновато вздохнул Фадеев.
   - Эт-то точно! - бодро согласился Савелий, подумав, что генерал не так уж
и далек от истины.
   - Связь мы будем поддерживать через  одного  моего  офицера,  которому  я
доверяю, как самому себе! Антон! - позвал Фадеев, и в кабинет тут  же  вошел
симпатичный парень едва ли не  на  голову  выше  Бешеного.  Застенчиво,  как
показалось Савелию, он остановился посередине кабинета.
   - Познакомься, Антон! Это Сергей Мануйлов!
   - Майор Косолапое!
   - Антон, ты будешь работать с Сергеем и выполнять  все  его  поручения  и
просьбы, как если бы это был я! Кроме того, именно  ты  будешь  осуществлять
его связь со мной! О связи договоритесь отдельно: Сергей введет тебя в  курс
дела и объяснит что к чему! Вопросы?
   - Никак нет, товарищ генерал!
   - В таком случае подожди в приемной, сейчас мы закончим!
   Тот кивнул и вышел из кабинета.
   - А задержал я тебя вот почему, - начал  Фадеев,  -  вчера  я  общался  с
Константином Ивановичем. Генерал очень  беспокоится  за  тебя,  спрашивал  у
меня, как ты и что? Позвонил бы ты ему, что ли... Богомолов чудный мужик, не
нужно его расстраивать. Да и вообще...
   - Да, конечно, - Савелий вспыхнул от стыда -  как  же  он  мог  с  самого
отъезда в Швейцарию забыть  о  своем  крестном?  -  обязательно  сегодня  же
позвоню!
   Выйдя из кабинета Фадеева, он несколько минут пообщался с Антоном, и  они
условились о том, как будут держать между собой связь, чтобы не привлекать к
себе постороннего, ненужного внимания, после чего расстались, довольные друг
другом. Оказалось, что их связывает не только  общая  цель,  но  и  прошлое:
Антон тоже прошел войну в  Афганистане  и  успел  побывать  в  Чечне-Савелии
поехал назад в Москву. Он  ругал  себя  последними  словами  за  то,  что  в
тревогах и заботах у него совсем не нашлось времени для своего  "крестного":
а ведь он никогда не забывал о Савелии и  всегда  помогал  ему,  чем  только
можно.
   Савелий подкатил к массивному зданию ФСБ на Лубянке и, запарковав  машину
чуть поодаль, вошел в служебный подъезд. Он набрал по  внутреннему  телефону
номер Богомолова. Тот после второго гудка снял трубку:
   - Генерал Богомолов слушает!
   - Константин Иванович, у вас  найдется  для  меня  полчасика?  -  спросил
Савелий. - Прошу прощения, что в рабочее время вас отрываю...
   - А, крестник, наконец-то объявился! У меня как раз есть  свободное  окно
на час, давай, поднимайся ко мне, я заказываю пропуск.
   Очутившись в знакомом кабинете генерала, Савелий как-то даже расслабился:
здесь не надо было ни от кого таиться, говорить полунамеками. Казалось,  что
здесь даже мощные, отделанные темным деревом стены придают уверенность всем,
кто находится в этом просторном, светлом кабинете.
   Он обнялся с Богомоловым и сел напротив  его  рабочего  стола  в  удобное
кожаное кресло.
   - Ты, как мне кажется, в курсе того, что приключилось  с  Президентом?  -
полувопросительно-полуутвердительно сказал генерал.
   - Более чем, - не вдаваясь в подробности, подтвердил Савелий.
   - Вот и хорошо. - Богомолов понял, что ни о чем расспрашивать "крестника"
не нужно: если бы тот мог, то сам бы рассказал. - Сейчас наши  оперативники,
совместно со Службой безопасности Президента, выясняют, что. же случилось на
самом деле? И кто за всем этим стоит? Уже нашли  тело  Зинаиды  Андрейченко,
той  медсестры,  которая  сделала  Президенту  укол  какого-то   непонятного
препарата - ей сломали шею в ее собственной квартире. Свидетелей  и  следов,
как ты догадываешься, нет. -  Богомолов  огорченно  вздохнул.  -  Этот  укол
вызвал у Президента осложнения с сердцем. К  сожалению,  вещество  полностью
растворилось в крови и мы так и не смогли установить  его  принадлежность  к
какой-нибудь конкретной химической группе. Но, в  принципе,  план  покушения
обрисовался достаточно четко: у собственного дома  найден  убитым  в  машине
профессор Лейбин, заведующий кардиологическим отделением ЦКБ. Он убит  двумя
выстрелами в голову (очевидна рука  киллера-профессионала),  видимо,  именно
ему и предназначалась важная роль на последней  стадии  покушения  на  жизнь
Президента. Здесь сначала нам вроде  бы  крупно  повезло:  нашелся  очевидец
убийства и помог составить неплохой  фоторобот,  но  им  воспользоваться  не
пришлось. Через квартал от дома профессора Лейбина, во дворе  был  обнаружен
труп предполагаемого убийцы - тоже убит двумя выстрелами в голову.
   - Круто! Высокие профессионалы, умно заметают следы... - заметил Савелий.
   - Безусловно! -  продолжил  Богомолов.  -  Конечно,  за  медиками  стояли
какие-то очень влиятельные и мощные  структуры,  иначе  эти  пока  до  конца
неясные нам  силы  не  смогли  бы  все  так  ловко  организовать,  а  затем,
почувствовав надвигающийся провал, так ловко убрать свидетелей.
   В кабинет зашел мрачный Рокотов-старший, помощник Богомолова.
   - Константин Иванович, разрешите мне уйти, у меня беда: Костик  в  аварию
попал, только что жена звонила из "Склифа". - Полковник был встревожен.
   - Конечно, иди, Миша, - тут же разрешил Богомолов и взволнованно спросил:
   - В каком Костя состоянии?
   - Вроде ничего. - Рокотов вздохнул. - Травма головы, ребра сломаны. Ну  и
порезы там... Да и машину чужую раздолбал!
   - Вот черт! - вскочил Савелий. - Говорил же я ему!.. Михаил  Никифорович,
давайте я вас в больницу отвезу, я тоже к Косте поеду. Извини, Батя...
   - Постой, Савушка, ну-ка, чего ты там Косте говорил, поясни нам?
   Савелию  пришлось  рассказать  о  сегодняшнем  покушении  на  него  и   о
мальчишеском желании Рокотова-младшего поиграть с преследователями,  севшими
на "хвост" Говоркову.
   - Ну, ребята, вы даете, черт вас подери! - искренне возмутился Богомолов.
   - Ладно, Костя молодой да горячий, но ты-то, Савелий, опытный боец, о чем
ты-то думал?!
   -  Константин  Иванович,  не  добивай  парня,  -   заступился   за   него
Рокотов-старший, - вишь, как он переживает. Я Костика знаю, он как  упрется,
что твой баран, ничем его не  переубедишь...  -  Михаил  Никифорович  махнул
рукой и вздохнул: - Слава богу, все для него малой кровью  обошлось,  теперь
умнее будет, лишний раз подумает, куда можно свой нос совать, а куда нет.
   - Ладно, езжайте! - разрешил Богомолов, видя, что Савелий  сидит  как  на
иголках. - Но в истории с покушением надо как следует разобраться! Вот  что,
крестник, я тебе Андрея  Воронова  дам  в  помощь.  Такие  шуточки  спускать
противнику нельзя: так они пол-Москвы угробят за милую душу!  Мать  их!..  -
ругнулся в сердцах генерал.
   Савелий и полковник Рокотов попрощались с генералом и поспешили к Косте в
больницу.
   Однако они были не единственные, кого заботила судьба  Рокотова-младшего.
О нем, точнее сказать, о том, за кого  он  случайно  пострадал,  то  есть  о
Савелии, разговаривали трое: Бакурин, Щенников и Калошин.
   И вспомнил о нем зять великого тестя.
   - Кирилл Сергеевич, а почему вы не говорите  о  том,  что  ваши  люди  не
довели до конца порученное им дело? - раздраженно спросил Бакурин.
   - Вы имеете в виду этого Мануйлова?
   - Кого ж еще? Почему он до сих пор не на том свете?
   - Живучим оказался: после такой аварии не выживают, а он в реанимации  и,
как говорят врачи, шансы на выздоровление очень высоки!
   - Ну и?
   - Мои ребятки уже получили соответствующие распоряжения. День-два и с ним
будет покончено! - уверенно ответил Кирилл Сергеевич.
   - А может  быть,  повременить  с  его  смертью?  -  неожиданно  предложил
молчавший до этого Щенников.
   - О чем ты? - недовольно спросил Бакурин.
   - Убить его никогда не поздно, но попытаться выбить из  него  нарытые  им
документы... - Валентин Николаевич красноречиво поднял  кверху  указательный
палец, - кто может дать гарантию, что  с  устранением  этого  живунчика  эти
документы не всплывут где-то в другом месте? Вдруг мы их не найдем у него?
   - А ведь он пр