буквальном смысле с ног до головы, Рассказов
был остановлен царственным жестом ее руки.
   - Не трать слов понапрасну! - к изумлению Аркадия Сергеевича,  заговорила
она с ним на чистейшем русском языке. - Ты приехал за помощью,  так  излагай
суть своей проблемы! Но прежде выпей вот  этот  волшебный  эликсир,  который
спасет твою душу...
   Женщина достала изумительной работы  золоченый  кувшин  и  золотую  чашу,
налила совсем чуть-чуть и, плавными движениями попассировав над чашей своими
ладонями, шепча что-то про себя, протянула ее Аркадию Сергеевичу.
   Рассказов был столь поражен, что машинально принял  чашу,  испил  из  нее
какую-то горьковатую жидкость  и  через  несколько  секунд,  неожиданно  для
самого себя, забыв о своих незыблемых правилах осторожности, рассказал  этой
посторонней женщине о своем желании вернуться в  Россию,  причем  не  просто
вернуться, а стать важным и известным политиком,  участвовать  в  управлении
страной. Незаметно для себя он обнажился настолько, что  сам  бы  ужаснулся,
скажи ему кто об этом в нормальном состоянии.
   Эта  знахарка,  имевшая  два   высших   образования   -   философский   и
психологический   факультеты,   оказалась   чистокровной   русской,   причем
светло-русой и голубоглазой. Она не была аферисткой, она была просто ученой,
исследовательницей  человеческой  души  и  писала  объемный  труд  о   своих
исследованиях. Жидкость, которую она предложила Рассказову,  была  настоящим
"эликсиром правды", полученным ею из рук буддийского монаха. Это был древний
рецепт настойки, составленной из различных трав и кореньев, и  употреблялась
она для того, чтобы  люди,  находясь  в  одиночестве  перед  Буддой,  смогли
полностью очиститься перед ним, выплеснув вслух  то,  что  сокрыто  в  самых
отдаленных уголках человеческой памяти.
   Чем не исповедь перед священником?
   Когда Рассказов закончил свой длинный рассказ,  "колдунья"  сняла  парик,
украшения, сари, вынула из глаз контактные линзы и сказала:
   - Да, на тебе имеется порча, которая мешает воплощению твоих  замыслов  в
России, и порча эта исходит от тебя самого! Ты  идешь  против  себя,  против
своей сути! Тебя сжигает изнутри твой собственный огонь! Тебе,  если  хочешь
покоя, необходимо разобраться в себе самом,  найти  источник  этого  огня  и
уничтожить его. Тогда порча будет снята...
   По-настоящему Рассказов пришел в себя на следующий день  и  с  удивлением
обнаружил, что лежит в собственном доме на собственной роскошной кровати. Он
сразу же вспомнил о  колдунье,  ее  словах,  звучащих  пророчески,  и  вдруг
подумал: не приснилось ли ему все это и был ли он на самом деле в Индии?..
   Оставим его в этих мучительных размышлениях, колебаниях и сомнениях...


   XIV. Савелий начинает действовать

   Савелий мотался  по  всей  Москве,  помогая  Косте  Рокотову  следить  за
Джанашвили. Когда он "вел" Джанашвили по Тверской улице - тот ехал из своего
офиса в Думу, - на его мобильный телефон пришел вызов. Савелий  чертыхнулся,
услышав звонок. Держась за руль одной рукой,  другой  он  достал  сотовый  и
включил его.
   - Алло, Бешеный, здравствуй!
   Савелий затаил дыхание: это звонил его брат по Посвящению Христо  Гранич.
Бешеный сразу узнал его голос с еле уловимым акцентом.
   - Мои косовские друзья сообщили мне неприятную  новость...  Орден  у  нас
снова проявил свою подлую суть. Насколько я помню, ты, кажется, был знаком с
Амираном Варднадзе?
   - Амираном-Мартали? Да... С ним что-то случилось? - спросил Савелий,  уже
предчувствуя, что ответит Гранич.
   - Он и его спутник убиты в окрестностях Приштины,  -  с  грустью  поведал
Христо. - Я знаю, это дело рук тайного Ордена, Амиран Варднадзе мешал им.
   - Будь они прокляты! - Савелий притормозил и остановился на обочине;  ему
надо было взять себя в руки, в таком состоянии он не мог вести машину. - Это
все от Велихова шло, он заманил Амирана-Мартали в ловушку!
   - Да, ты  прав,  друг:  Велихов  -  видный  член  Ордена.  Правда,  Орден
действовал, как всегда, чужими руками: непосредственно  к  смерти  Варднадзе
причастна ОАК. Они еще имели наглость приписать свое преступление сербам, но
в это никто не поверил - слишком все грубо было проделано... Так или  иначе,
Амирана-Мартали уже не вернуть. Ты знаешь, зачем он поехал к нам?
   - Что касается самой поездки в Югославию, то его вызвал в Приштину  лично
Велихов, - взяв себя в руки, начал рассказывать Савелий. -  Амиран  искал  с
ним встречи, он хотел воспрепятствовать общим планам Велихова  и  Джанашвили
по восстановлению косовской промышленности. Кажется, я тебе рассказывал, что
у Велихова есть партнер Нугзар Джанашвили, так вот, Амиран должен был начать
хитрую игру вместо него. И естественно, как ты догадываешься, не  следуя  их
совместным планам, а противоборствуя им.
   - Так вот в чем, оказывается, дело... Теперь я лучше  понимаю,  почему  с
Варднадзе расправились именно таким способом...
   - Послушай, Христо, у Амирана-Мартали  не  было  никого:  родители  давно
умерли, семью он завести не мог по статусу "Вора в законе". Поэтому  я  хочу
позаботиться о нем. Скажи, могу ли я попросить тебя переправить тело Амирана
в Россию? Все расходы, естественно, за мой счет!
   - Поздно, брат... Мои друзья из армии генерала Черного уже  все  сделали.
Останки Амирана-Мартали и его спутника  похоронены  на  земле  православного
монастыря под Приштиной. Поверь, так будет лучше. Тем  более  даже  если  бы
была возможность выполнить твою просьбу, то я бы не смог отправить тело:  от
твоего знакомого мало что осталось... Горстка пепла  и  несколько  обгорелых
костей. - Христо с сожалением добавил: - Он сгорел в машине, Савелий...
   - Эх, Амиран, Амиран... - Савелий горько вздохнул.
   - Прости, Бешеный, что расстроил тебя. Видно, этот  Варднадзе  был  твоим
другом?
   - Он мог им стать. Но не успел, - хмуро сказал Савелий. -  Спасибо  тебе,
Христо. Держитесь там, у себя! А мы отсюда постараемся вам помочь.
   - Я знаю, ты сделаешь все, что в твоих силах. Держись  и  ты:  с  нами  -
правда!
   - Да, с нами правда! - повторил Савелий и торжественно добавил: - Ты - во
мне...
   - Я - в тебе! - эхом отозвался Христо.
   И спустя несколько секунд молчания Савелий услышал короткие гудки: Христо
отключился от связи.
   "Обещаю  тебе,  Амиран-Мартали,  что  доведу  начатое  тобой  до   конца!
Джанашвили и Велихов не будут праздновать победу! И  если  для  того,  чтобы
помешать им, мне придется переступить закон,  я  сделаю  это.  Зло,  которое
исходит от тайного Ордена и его людей, должно быть остановлено.  Если  закон
не может с этим справиться, то я сам буду судить их  по  своим  законам.  По
законам правды... По законам своего  правосудия!  Клянусь!  Так  что  прости
меня, Розочка, не могу я последовать твоим советам,  потому  что  с  волками
жить - по-волчьи выть!"
   Савелий связался с  Костей  и  вызвал  его  на  встречу.  Поведав  ему  о
трагическом конце Амирана-Мартали, Говорков предупредил Константина,  что  с
этой минуты он собирается действовать совсем по-другому.
   -  Мы  накопили  уже  достаточно   информации,   чтобы   сделать   вполне
определенные выводы, - сказал  Савелий.  -  Этот  Джанашвили  -  законченный
ублюдок и гад, а таких гадов надо уничтожать. Ты как, согласен со мной?
   - В общем-то  да.  Но  может,  удастся  уничтожить  Нугзара  официальными
путями?
   -  Вряд  ли...  В  Генпрокуратуре  все  дела  по  махинациям   Джанашвили
заморожены. Внешне у него  все  на  мази.  Избавившись  от  Амирана-Мартали,
Нугзар считает,  что  теперь  ему  ничто  не  мешает  делать  все,  что  ему
вздумается... Не забывай, он  -  депутат,  отдать  его  под  суд  -  большая
волокита. Все собранные на него наши материалы для  суда  не  доказательства
его вины, а всего лишь косвенные подтверждения. Он либо откупится, либо  его
адвокаты  выставят  все  махинации  Нуги  как  вынужденные  -   объективными
обстоятельствами, то есть как ошибки профессионала... А пока  суд  да  дело,
Джанашвили  успеет  все  свои  темные  делишки  временно  прикрыть.  И  пока
предвыборная кампания будет длиться, он будет выглядеть словно ангел -  поди
поймай его тогда за хвост!
   - Ну и что нам в таком разе остается? Замочить его, что ли? - зло  бросил
Константин.
   - Это на крайний случай, если ничего другого у нас не получится.  А  пока
можно постараться вывести Лысого Нугу на чистую воду, чтобы все видели,  что
он за сволочь. Глядишь, и перевыборы его сорвутся к  чертовой  матери...  Я,
кажется, знаю, как это сделать. Ты, Костя, продолжай его  пасти.  Мы  должны
оставаться в курсе, чего ожидать от Джанашвили. А я пока займусь другим...
   В тот же день Савелий дозвонился до Малютина. Сергей Петрович обрадовался
его звонку: как и советовал ему Савелий, Малютин как-то  вечером  заехал  на
Лубянку к генералу Богомолову и после ничего не значащих обычных вопросов  о
здоровье, семье, детях напрямую спросил у него,  можно  ли  доверять  Сергею
Мануйлову.
   - Несомненно! - тут же воскликнул  генерал.  -  Это  лучший  мой...  -  с
гордостью начал Богомолов, но запнулся, не зная, кем его  представить.  -  В
общем, отличный парень и мой, кстати, крестник! Если вам недостаточно  такой
характеристики, то, быть может, информация о том, что Бешеный... да,  именно
такое у него странное прозвище, - заметил Богомолов,  перехватив  удивленный
взгляд Малютина, - имеет высшие  правительственные  награды  США  и  России,
убедит вас в моих словах?.. Вы уже познакомились с ним?
   - Нет. Мы только однажды говорили по телефону, и он  пообещал  мне  любую
поддержку и помощь, если я к нему обращусь...
   - Когда этот человек обещает, он свое слово держит во что бы то ни стало,
уж вы мне поверьте, - серьезно сказал Богомолов, - я знаю Бешеного давно,  и
в его жизни было столько всего, что вполне хватило бы нескольким людям... но
ни разу он не оступился и не изменил своему характеру и принципам.
   - А какие у него принципы?
   - Давить на корню зло и людей,  от  которых  оно  исходит,  причем  всеми
доступными ему способами.
   - У меня такое впечатление,  вы  чего-то  недоговариваете...  Способы,  о
которых вы сейчас упомянули, наверняка не всегда идут в ногу с законами,  не
так ли? Я, как верный служитель закона, вижу здесь  некоторое  противоречие:
нарушать закон для меня то же зло. А как тогда можно злом победить зло?
   - Ох, Сергей Петрович... - вздохнул Константин Иванович. - Поверьте  мне,
здесь нет никакого противоречия. Ведь законы пишутся людьми, которые  прежде
всего зависят от времени, в котором они живут, от окружающих  их  людей,  от
собственной семьи, в конце концов... А наш Бешеный зависит только от  своего
понимания долга и чести. И здесь я ему доверяю на все сто.
   - Да, наверное, вы правы... - задумался Малютин. - Вот и ваш Бешеный  мне
о том же говорил... И единственное, о чем просил, - просто доверять  ему.  -
Сергей Петрович вспомнил слова генерала о семье: в его сегодняшней  ситуации
это было, как никогда, актуально, и  это  окончательно  убедило  Малютина  в
правоте Богомолова. - Ну, что же, спасибо вам, Константин Иванович, вы  меня
убедили в том, что я могу довериться вашему Бешеному. И, откровенно  говоря,
я рад, что понял это. Знаете, как приятно сознавать, что рядом с тобой  есть
такие люди! А ведь я уже давно от такого отвык...
   - Придется привыкать, - улыбнулся Богомолов, - надеюсь, что Бешеный решит
хотя бы часть ваших проблем. А мы со своей стороны поможем ему в  этом.  Так
что не волнуйтесь, все будет хорошо... - обнадежил он.
   - Спасибо вам на добром слове! - с чувством  сказал  Малютин  и  протянул
руку генералу. - Я, пожалуй, пойду...
   Теперь, когда Савелий попросил его о личной встрече, у Малютина  не  было
сомнений, нужно ли ему это. Он с радостью согласился  на  встречу.  Опасаясь
прослушки, Сергей Петрович предложил поговорить где-нибудь на  природе.  Они
встретились у  железнодорожной  платформы  "Яуза"  и  решили  прогуляться  в
близлежащем парке Лосиный Остров.
   Малютин изредка посматривал на Говоркова. Внешний вид Савелия  не  только
ничего не говорил следователю, но и вызвал некоторое разочарование.  Средний
рост,  сдержанные  манеры,  внимательный  взгляд  голубых  глаз...   Малютин
представлял Говоркова несколько  другим:  большим,  мускулистым,  с  мощными
кулаками, со взрывным характером.
   - Сергей Петрович, не волнуйтесь, я тот самый, кто вам нужен, - улыбнулся
Савелий, заметив оценивающие взгляды следователя и "услышав"  его  мысли.  -
Чаще всего побеждает тот, чья сила не в объеме мышц, а в энергии, которую он
может аккумулировать в нужный момент.  Давайте  все-таки  перейдем  к  делу.
Прежде всего мне хотелось бы, чтобы вы честно и в полной мере  рассказали  о
всех ваших проблемах. Обещаю вам, что никто не узнает о нашем  разговоре,  а
проявленное доверие пойдет вам только на пользу.
   Малютин немного помолчал, а потом, отбросив в сторону  осторожность,  как
на духу выложил все: и о порнофильме на кассете,  и  об  "отредактированном"
думском докладе, и о зловещих звонках неизвестного ему шантажиста. Рассказав
все, Сергей Петрович испытал ни с чем не  сравнимое  облегчение,  как  будто
только что побывал на исповеди у священника.  Почувствовав  это,  он  только
теперь понял, насколько тяжело ему было носить все это в себе.
   - Я уверен, что звонивший вам был не кто иной, как Джанашвили,  -  сказал
Савелий, выслушав "исповедь" Малютина.
   - Мне тоже показалось, что это его голос, но у  меня  нет  фактов,  чтобы
доказать это...
   - Какие вам еще нужны факты? - удивился Савелий. - У вас же все козыри на
руках! Или я  не  прав?  Насколько  мне  известно,  вы  и  ваши  следователи
продвинулись уже достаточно далеко, чтобы засадить и  Джанашвили,  и  многих
других казнокрадов на долгие годы и избавить страну от этих подонков!
   - Да,  вы  правы.  Материалов  более  чем  достаточно.  Но  администрация
Президента делает все, чтобы...
   - Вы же представитель закона, что вам какая-то администрация?
   - Вы забываете о том, что мне и моей семье угрожают, - напомнил  Малютин.
- Или вы считаете, что их угрозы нереальны, а меня просто запугивают?
   - К сожалению, реальны, и даже более чем... - нахмурился Савелий.  -  Да,
тут вы правы: пока мы их не устраним, вам не удастся делать в полном  объеме
все то, что вы обязаны сделать. У меня есть другой вариант.  Вы  связаны  по
рукам шантажистом.  Он  чувствует  свою  силу  и  все  больше  наглеет.  Что
остается? Остается только одно: так дать ему  по  рукам,  чтобы  его  хватка
ослабла. Но чтобы не подставлять вас  и  вашу  семью,  удар  должен  нанести
кто-то другой. И лучше всего, если это будет сделано  официально  -  в  этом
случае удар станет намного ощутимее и весомее.
   - Но кто на это решится?
   - Вы забыли о нашей славной демократической прессе.  К  счастью,  цензуру
пока у нас еще не ввели...  Думаю,  красивую  утечку  информации  из  вашего
ведомства легко устроить. Надо только  подумать,  какие  материалы  можно  и
нужно обнародовать  в  первую  очередь.  Ведь  не  зря  же  прессу  называют
"четвертой властью" - публикация скорее всего  вызовет  такой  скандал,  что
второй очереди, вполне возможно, и не потребуется.
   - Что ж, идея отменная! - Малютин заметно приободрился. - Как это  я  сам
раньше об этом не подумал?
   - Ну, Сергей Петрович, вы, наверное, слишком щепетильны в выборе средств,
чтобы вам в голову пришли такие способы борьбы с врагами.
   - Вы обо мне слишком высокого мнения, Сергей... - улыбнулся следователь и
на полном серьезе добавил: - Поверьте, я этого совсем не заслуживаю.
   - Вы заслужите это, если оперативно подготовите  подходящие  для  "слива"
документы. А я найду человека, который обеспечит нам их публикацию.
   Договорившись о технических вопросах, Савелий и Малютин  расстались.  Они
дали себе на все про все три дня.
   Говоря о человеке, который может опубликовать  "жареные"  факты,  Бешеный
имел в виду вполне конкретное лицо.
   Это был Александр Бернштейн - журналист,  известный  своими  скандальными
разоблачениями в прессе.
   Александр Бернштейн, несмотря на свою молодость - ему было всего двадцать
пять лет, - в отличие от многих своих коллег (не говоря уж об обычных людях)
зачастую обладал такой информацией, к . которой даже  близко  никто  не  мог
подступиться. С его подачи в газете выходили не только распечатки телефонных
разговоров, которые вели высшие правительственные чиновники по своим сотовым
телефонам; в своих статьях Александр умудрялся обнародовать секретные  счета
новых  русских  в  швейцарских   банках,   цитировать   материалы   еще   не
закончившихся следствий и вообще был  настолько  осведомлен  в  Деятельности
российских спецслужб, что у обычного читателя никогда не  возникало  и  тени
сомнения в правдивости того, что выходит из-под пера этого шустрого молодого
человека.
   После  очередной  такой  громкой  публикации  Савелий  как-то  спросил  у
генерала Богомолова:
   - Откуда у него такие материалы? Он что, подкупает следователей?
   - Савелий, - удивился Богомолов, - ты разве не знаешь,  что  Бернштейн  -
наш "сливной бачок"?
   - Не понял?
   -  В  нашей  службе  есть   отдел,   который   занимается   формированием
общественного мнения, - начал пояснять генерал. - И  Бернштейн  работает  на
этот отдел. Все материалы, которые  он  публикует,  тщательного  отбираются,
просеиваются и готовятся  лучшими  специалистами.  А  Бернштейн  всего  лишь
номинально  осуществляет  "слив"  информации  в  прессу,  то   есть   просто
озвучивает то, что ему вручат. Не было бы его, нашелся бы  другой  такой  же
нещепетильный журналист, который по молодости землю под собой готов  рыть  в
стремлении прославить свое за счет громких расследований...
   - То есть вы хотите сказать,  что  спецслужбы  таким  образом  влияют  на
политику, создавая определенное общественное мнение против  того  или  иного
государственного человека? - Савелий был действительно удивлен.
   - Дураки бы мы были, если бы мы этого не  делали,  -  на  полном  серьезе
заметил Богомолов, - спецслужбы обязаны заниматься и такой работой, и они ее
делали всегда, Савушка: и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе, и  при
остальных генсеках и президентах... А тем более сейчас, когда,  почитай,  на
каждого более-менее заметного человека есть довольно жесткий  компромат,  но
за руку такого схватить и в  тюрьму  отвести  не  всегда  есть  возможность,
устраивать "сливы" - наша настоящая отдушина. Мы  хоть  таким  образом  даем
этим людям понять: эй, ребята, а мы о вас кое-что знаем!
   - А кто решает, про кого начать  "сливать",  а  про  кого  следует  чуток
погодить?
   - Все это диктует политическая конъюнктура, и только она. В самых  высших
сферах решают, понимаешь...
   Савелий тогда понял, что Богомолова, судя по его недовольному  тону,  это
вовсе не устраивает...
   Поскольку Александр Бернштейн наверняка  являлся  внештатным  сотрудником
спецслужб, Говорков не был уверен, что он просто  так  возьмет  предложенную
информацию,  которую  должен  был  подготовить  Малютин.  Вернее,   взять-то
Бернштейн возьмет, но скорее всего покажет ее своему  руководству  -  а  как
дальше все пойдет, было очень трудно спрогнозировать. Нельзя было  исключить
и такой исход - все документы следователя тут  же  запрутся  в  сейфе  и  до
газетной полосы так и не дойдут. А это совсем не входило в планы Бешеного.
   Савелий же хотел иметь гарантии в том, что  документы  будут  обязательно
обнародованы.   Он   надеялся   сыграть   на   профессиональном   честолюбии
Берн-штейна: расхвалит его бойкое перо, смелость публикаций, подкинет мысль,
что документы следователя идут непосредственно  в  русле  предыдущих  статей
Александра  и  они  еще  раз   продемонстрируют   всем   его   феноменальную
осведомленность. Против  подобной  лести  вряд  ли  кто  устоит.  Тем  более
факты-то Савелий ему пр