вы надеетесь, что вам удастся перевести все его дела под себя?
   - Я в этом почти уверен.
   - Вы решительный человек! Такие мне нравятся. Так  что  же  конкретно  вы
хотите мне предложить? - спросил он и тут же добавил: -  Хотя  предпочел  бы
поговорить, глядя в глаза друг другу: как вы понимаете, обсуждать  серьезные
дела по телефону не совсем разумно...
   - Да, я тоже так думаю. Предлагаю встретиться и поговорить.
   - Ну, что же, познакомиться нам ничто не помешает. Вы бывали в Югославии?
Красивая страна! Вы сможете через неделю туда приехать?
   - Смогу. Но не лучше ли... - Теперь Амиран  уже  не  смог  скрыть  своего
удивления.
   - Мне так удобнее, - мягко надавил на  него  Велихов.  -  Во-первых,  это
нейтральная территория, а во-вторых, мне  все  равно  туда  нужно  ехать  по
делам. Итак, через неделю я буду  ждать  вас  в  Приштине  в  лучшем  отеле,
который там смог уцелеть после бомбардировок.
   - Хорошо, я приеду.
   - Тогда до встречи!
   Велихов положил трубку. Несмотря на кучу возникших у Амирана вопросов, он
все-таки был  доволен  состоявшемся  только  что  разговором:  главное  было
сделано - он договорился о встрече с Велиховым. Это был большой прогресс.
   Амиран-Мартали взял с собой в Югославию Васю Монахова: во время разговора
с Велиховым умная голова этого паренька была бы очень  кстати.  Кроме  того,
Варднадзе прихватил с собой и видеокассету, копию которой оставил в пакете у
Бешеного.
   Они  приехали  в  Приштину  через  Чехию  на  взятом  напрокат  в   Праге
"Мерседесе". Приштина встретила их развалинами: город  был  сильно  разрушен
натовской  авиацией,  и  им  пришлось   здорово   поплутать,   чтобы   найти
мало-мальски приличную уцелевшую гостиницу.
   Администратор сказал Амирану, что эта гостиница на данный момент -  самая
лучшая в столице Косово. Однако Велихова в ней не оказалось,  но,  поскольку
они не назначали точного дня, Амиран решил,  что  Велихов  вот-вот  появится
здесь. Они сняли два одноместных номера и после многочасового путешествия по
разбитой в авианалетах дороге решили отдохнуть.
   Разбудил Амирана звонок телефона. Он удивленно поднес трубку к уху.
   - Амиран-Мартали? - услышал он незнакомый голос.
   - Да.
   - Сегодня в девять вечера. Тридцатый километр Балканского шоссе, - быстро
сказал голос, и в трубке раздались короткие гудки.
   Варднадзе посмотрел на часы: до назначенного времени оставалось еще около
четырех часов. Он не сомневался, что звонили от Велихова: ведь никто  больше
не знал,  что  он  здесь.  Время  еще  позволяло  перекусить  в  гостиничном
ресторанчике. Амиран отправился будить Василия.
   Через два с половиной часа  Амиран  и  Василий  выехали  из  Приштины  на
темно-синем "Мерседесе" и покатили в южном направлении...
   На небольшом, поросшем густыми кустами пригорке, который  возвышался  над
идущим на юг шоссе, лежал одетый в темный камуфляж человек. Прямо под ним  у
обочины стоял столб с цифрой "30". Человек  смотрел  в  бинокль  на  дорогу,
провожая взглядом немногочисленные автомобили, едущие по дороге с севера  на
юг. Он то и дело  поглядывал  на  наручные  часы,  часовая  стрелка  которых
неуклонно приближалась к девяти.
   Неподалеку от притаившегося на  холме  мужчины  лежал  легкий  гранатомет
"Муха", когда-то произведенный в Советском  Союзе,  и  автомат  Калашникова,
сделанный в Китае; его отличал от настоящего русского только размер приклада
- он был чуть меньше стандартного. Да, пожалуй, еще заводская маркировка  на
крышке  затвора  с  непривычными  европейскому  глазу  иероглифами.   Такими
автоматами  в  шестидесятые  годы  Китай  завалил  Албанию,  своего  верного
союзника, когда она умудрилась порвать отношения почти  со  всеми  странами,
кроме Северной Кореи и маоистского Китая.
   Чуть дальше в кустах был спрятан легкий полуспортивный японский мотоцикл,
способный развивать приличную скорость даже по  пересеченной  местности.  По
всему этому можно было судить, что мужчина в кустах  настоящий  профессионал
своего дела, предусматривающий любую мелочь. Его звали  Абу  Чохал,  он  был
родом из Ливана; сейчас его пестрая судьба забросила  в  Косово,  где  он  -
профессиональный террорист - по заданиям ОАК устранял неугодных им людей.
   Наконец Чохал заметил, что с севера  по  шоссе  приближается  темно-синий
"Мерседес". Было уже  темновато,  свет  в  салоне  автомобиля  не  горел,  и
рассмотреть пассажиров в машине не было возможности даже в бинокль.
   У километрового столба с цифрой "30" "Мерседес" остановился. Водительская
дверца  открылась,  выпуская  из  мгновенно  осветившегося  салона  высокого
стройного темноволосого человека лет сорока. Он был  одет  в  модный  темный
костюм и зеленую водолазку. На переднем пассажирском  месте  остался  сидеть
молодой парень, на котором висело что-то очень модное и пестрое.
   Человек в камуфляже отложил ненужный ему  теперь  бинокль  в  сторону  и,
подождав, когда  высокий  мужчина  снова  усядется  на  водительское  место,
приложил к плечу гранатомет и плавно нажал на спуск.
   Раздался громкий хлопок. Граната, брызгая  искрами,  полетела  в  стоящий
внизу "Мерседес". Люди, сидящие в нем, успели  заметить  ее  полет:  Василий
окаменел от ужаса, а Амиран спокойно заметил:
   - Вот и все.
   Это были последние его слова в жизни: смертоносный заряд ударил  в  капот
автомобиля и разорвался бело-оранжевым всплеском огня.
   "Мерседес" брызнул в разные стороны осколками стекол, подпрыгнул на  метр
передними колесами над шоссе и,  несколько  раз  перевернувшись  в  воздухе,
рухнул, объятый пламенем, на землю. От удара его снесло на обочину;  горящая
машина левой стороной уперлась в столб -  и  это  помешало  ей  опрокинуться
набок.
   Абу Чохал отбросил в сторону пустую трубу гранатомета, схватил автомат  и
побежал по холму вниз, одновременно посматривая,  нет  ли  машин  на  шоссе.
Убедившись в том, что его никто не видит, Абу выпустил  длинную  очередь  из
"Калашникова" по горящему "Мерседесу", стараясь направить пули туда, где еще
минуту назад сидели живые люди. Надо заметить, что это было  милосердно:  от
взрыва дверцы машины  заклинило,  и  выскочить  они  не  могли  -  лучше  уж
погибнуть от пуль, чем сгореть заживо. Когда патроны в рожке иссякли, киллер
вернулся на холм, забросил автомат  в  холщовый  мешок,  прикрутил  мешок  к
багажнику мотоцикла и уже на мотоцикле спустился к дороге.
   Через минуту он уже скрылся  с  места  покушения,  оставив  позади  остов
догорающей машины.
   Так закончили свои жизни московский "Вор в законе"  Амиран-Мартали  и  не
успевший стать директором банка молодой финансовый гений Вася Монахов...


   XIII. Опять Рассказов

   За три дня до  гибели  Амирана-Мартали  на  расстоянии  нескольких  тысяч
километров чужие "дяденьки" решали его судьбу...
   В мраморном небоскребе, который разрезал своим  черным  контуром  пеструю
смесь домов Пятой авеню  Нью-Йорка,  члены  Братства,  составляющие  Великий
Магистрат из двенадцати посвященных в высшие тайны Ордена, срочно  собрались
на свою внеочередную ассамблею. Им предстояло  решить  один  вопрос:  судьбу
послевоенной Югославии, а также обсудить перспективы деятельности  Ордена  в
России.
   Мало кто в мире знал, что операция НАТО по отторжению Косово от Югославии
целиком входила в стратегическую концепцию проникновения Ордена на  Балканы.
Тайный Орден занимался этим вопросом уже больше десяти лет, и вот теперь он,
как никогда, был близок к поставленной много лет назад цели. "
   Члены Великого Магистрата  собрались,  чтобы  решить  финансовую  сторону
вопроса. Для всего мира это  выглядело  как  помощь  разрушенной  бомбежками
Югославии. Но на самом деле Масонский Орден, конечно же, никому и никогда не
помогал. Вкладывая деньги в разрушенные объекты,  Орден  собирался  так  или
иначе прибрать все  к  своим  рукам,  подчинить  экономику  Югославии  своим
интересам, накрепко прижать ее экономическими рычагами  к  транснациональным
корпорациям и уже изнутри руководить происходящими в стране политическими  и
общественными процессами.
   На беду тайного Ордена,  в  этом  вопросе  ему  мешала  активная  позиция
России. Несмотря на все усилия Запада, которыми  подспудно  руководил  Орден
через расставленных повсюду своих приверженцев, Россия ловко успела ввести в
Косово свой контингент миротворцев и собиралась не только  присутствовать  в
качестве  наблюдателей,  но  и  активно  помогать  сербам  в  восстановлении
разрушенных предприятий, мостов, жилых домов.
   - Россия не хочет быть на вторых ролях в югославском кризисе,  -  говорил
Перье, Великий Магистр Ордена, цепкими глазами оглядывая  присутствующих,  -
но мы в силах помешать этому. Уважаемый Десятый член Магистрата, вам слово.
   Тим Рот, срочно прилетевший на ассамблею из Москвы в Нью-Йорк,  встал  со
своего места и подошел к небольшому экрану, висевшему на одной из стен зала.
Он включил видеопроектор и начал свой доклад:
   - Уважаемый Великий Магистр уже сказал вам,  братья,  что  нам  по  силам
противостоять желанию России  участвовать  в  восстановлении  Югославии.  Мы
можем это сделать с помощью наших людей в Госдуме  России,  которые  преданы
Великому Ордену. Прежде всего речь идет о Нугзаре Джанашвили.  -  На  экране
появилось  фото  Лысого  Нуги,  который  стоял  на  трибуне  думского   зала
заседаний. - Этот человек может реально  влиять  на  фонды,  которые  Россия
собирается выделить Югославии.  Сейчас  он  всеми  силами  старается,  чтобы
запланированные на помощь  сербам  деньги  не  были  включены  в  российский
бюджет. Джанашвили собирается вкладывать  собственные  средства  в  развитие
некоторых отраслей югославской экономики.  Речь  идет  не  о  таких  крупных
суммах, которыми мы привыкли оперировать,  но  и  их  достаточно  для  того,
чтобы, скажем, табачная промышленность сербов целиком  оказалась  под  нашим
влиянием...
   - Насколько это реально? - спросил Великий Магистр.
   - Более чем, ваше святейшество! Позвольте  я  продолжу...  До  последнего
времени все наши замыслы точно и планомерно развивались по намеченному  нами
плану, но неожиданно для нас в дело вмешался некий Амиран Варднадзе: "Вор  в
законе" - Амиран-Мартали, - на экране появилась его фотография, - который, в
силу некоторых обстоятельств, претендует на место Нугзара Джанашвили  в  его
финансово-промышленном объединении. По нашему мнению, этот человек не станет
сотрудничать с Великим Орденом ни при каких условиях. В данном контексте его
вмешательство  в  дела  Джанашвили  выглядит  неприемлемым  и,  более  того,
опасным.  По  донесению  давнего  члена  нашего  Ордена  банкира   Велихова,
Варднадзе близок к тому, чтобы взять под свой контроль все  финансы  Нугзара
Джанашвили. Велихов, зная, какое важное значение наш Орден придает косовской
проблеме, самостоятельно принял  решение  вызвать  в  Приштину  Варднадзе  и
сделал запрос руководству Ордена о дальнейшей судьбе этого  человека.  Через
три дня Варднадзе должен встретиться в Приштине с Велиховым.  Мы,  уважаемые
братья, должны незамедлительно решить, как нам поступить с  этим  человеком,
чтобы позиции Ордена  в  Югославии  не  были  ослаблены:  промедление  может
привести к существенным финансовым, и не только финансовым, потерям.
   - Так в чем же проблема?  Нужно  решать  -  значит,  решим!  Кажется,  мы
полностью контролируем албанцев? - спросил Седьмой член Великого Магистрата.
   - Да, уважаемый брат, -  ответил  Тим  Рот,  курировавший  в  Ордене  всю
Восточную Европу.
   - Велихова лучше в это дело не  впутывать,  он  нам  нужен  в  Париже,  -
заметил Седьмой член Великого Магистрата,  -  пусть  этим  займется  ОАК.  А
потом, как всегда, спишем их действия на сербов.
   - Я  уже  об  этом  подумал,  -  признался  Тим  Рот,  -  мною  проведены
предварительные  переговоры  с  руководством  ОАК  по   поводу   предстоящей
операции.  ОАК  готова  пожертвовать  своим  человеком,  которому  по  силам
устранить Варднадзе.
   - Ну, значит, так  и  надо  сделать!  -  вмешался  Второй  член  Великого
Магистрата. - Мы не можем позволять кому бы то ни было ставить под удар наши
стратегические планы!
   Так в тот день и решилась судьба Амирана-Мартали.
   Его убийца, Абу Чохал, ненадолго пережил своих жертв: его труп, одетый  в
форму сербского милиционера, в тот  же  день  был  обнаружен  неподалеку  от
взорванного им "Мерседеса". Более того, для окончательного уничтожения  всех
следов был убит и убийца Абу Чохала.
   Западные  газеты  вскользь  упомянули  об   этой   трагедии   несколькими
строчками:
   "Вчера  в  американском  миротворческом  секторе  Косовского  края  тремя
солдатами сербской  дорожной  милиции  был  по  ошибке  обстрелян  и  сожжен
"Мерседес" с русскими  предпринимателями.  Двое  находившихся  в  автомобиле
русских убиты. Во время нападения убит один из сербских  милиционеров,  двое
других были захвачены в плен бойцами Освободительной армии  Косово,  которые
случайно проезжали по шоссе в момент покушения. ОАК передала сербов  в  руки
юристов, находящихся сейчас в Косове в составе американского миротворческого
корпуса,  с  целью  проведения  непредвзятого   следствия.   Из   материалов
предварительных  допросов  следует,  что  милиционеры  приняли   сидящих   в
"Мерседесе" людей за руководителей албанской оппозиции. Этот эпизод еще  раз
продемонстрировал, как сербы на деле относятся к несомненным правам албанцев
на самоопределение..."
   О гибели своего соперника Джанашвили узнал в Ницце, где они  с  Велиховым
дожидались Мушмакаева. Они сидели  на  веранде  дорогого  ресторана  и  пили
превосходный коньяк "Хеннесси", когда  зазвонил  сотовый  телефон  Велихова.
Банкир сказал всего два слова: "понятно" и "спасибо"  и,  отключив  телефон,
внимательно посмотрел на Джанашвили:
   - Твой любезный друг Амиран-Мартали два часа тому назад трагически  погиб
в Косово...
   - Слава Богу! - облегченно вздохнул Джанашвили и  улыбнулся,  но  тут  же
состроил скорбную мину. - Давай, Аркадий, все же помянем его -  мужик-то  он
был неплохой, но уж очень несовременный.
   И они выпили не чокаясь, приняв  соответствующий  моменту  скорбный  вид,
хотя в душе нисколечко не сожалели о содеянном. Амиран им откровенно  мешал,
а истинные и правоверные капиталисты, какими эти дельцы себя  мнили,  любыми
способами устраняют препятствия, возникающие на их пути...
   Вечерним рейсом из Стамбула прилетел  Эльсон  Мушмакаев.  Встреча  давних
соратников произошла на небольшой яхте, зафрахтованной Велиховым.  В  уютной
каюте повар-китаец сервировал изысканный восточный стол, за  которым  сидело
четыре человека - Велихов, Джанашвили, Мушмакаев и  некто  в  неброском,  но
дорогом костюме с небольшой бородкой  и  густой  шевелюрой  курчавых  волос.
Велихов и Джанашвили называли его Шура, а  Мушмакаеву  его  представили  как
"большого государственного человека".  Мушмакаев  коротко  доложил  о  рейде
своего отряда в Дагестан, всячески -выпячивая свои подвиги  и  уничижительно
отзываясь о боевиках Хаттаба ("наемники,  они  наемники  и  есть"),  на  что
Велихов снисходительно сказал:
   - Но люди-то у Хаттаба обучены получше, чем твои горцы.
   Мушмакаев обиделся и начал  возмущаться  дагестанцами,  которые  в  массе
своей не желают принимать истинный  ислам.  Но  Велихов  резко  прервал  его
гневную речь:
   - Деньги неделю назад переведены на твой номерной счет в  известном  тебе
банке в Карачи.
   - Сколько? - деловито поинтересовался Мушмакаев.
   - Пятьсот.
   - Но вы же обещали миллион, Аркадий Романович...
   Тут в разговор вмешался Джанашвили:
   - Не торгуйся, дорогой, все у тебя  будет.  Тебе  предстоят  еще  большие
дела. Сколько ты можешь выставить опытных проверенных бойцов?
   - Человек пятьсот, а что?
   - Так вот, половину из них отправишь в Косово - там  они  рассредоточатся
по  территории,  где  есть  российские  войска,  и  помогут  албанцам  в  их
справедливой партизанской войне. Твои  бойцы  имеют  большой  опыт  войны  с
русскими, пусть и передадут его албанцам. Твоим людям пока  в  Чечне  делать
нечего. Наступает зима. Федералам  придется  приостановить  активные  боевые
действия. Чтобы не давать им спокойно спать, хватит Хаттаба и Шамиля.  А  по
весне мы в твой отряд подбросим  тысячу  албанских  братьев  мусульман.  Эти
ребята воюют как звери. Согласен?
   Мушмакаев задумался. Велихов, словно читая его мысли, произнес:
   - Ты лично получишь два миллиона, если выставишь триста человек, а  бойцы
по семьсот долларов за каждого убитого русского...
   - Но в Чечне и Дагестане же платили по тысяче?
   - Перестань попрошайничать. - Тон Велихова  был  строг.  -  В  Косово  вы
будете на всем готовом и командировочные по пятьдесят долларов в день  от...
мирового сообщества. Ты понял?
   - Я согласен, - объявил Мушмакаев.
   Во  время  беседы  "государственный  человек"   сосредоточенно   поглощал
королевские  креветки,  но  в  какой-то  момент,  пронзительно  взглянув  на
Мушмакаева, безо всяких прелюдий спросил:
   - Скажите, как вы считаете, готов ли чеченский народ продолжать борьбу  с
российской армией или люди уже устали от  хаоса  и  терроризма  и  готовы  к
сотрудничеству с Москвой?
   Мушмакаев расправил свои хилые плечи.
   - Чеченский народ будет воевать с русскими хоть  еще  сто  лет,  пока  не
добьется полной независимости от России! - гордо воскликнул он.
   - Спасибо, - вежливо сказал "государственный человек".
   Казалось, ответ командира боевиков его полностью удовлетворил.
   Непонятно почему, но  Мушмакаев  почувствовал  себя  учеником,  правильно
ответившим на  вопрос  учителя.  И  тут,  словно  в  награду,  на  колени  к
Мушмакаеву опустилась неизвестно откуда взявшаяся очаровательная блондинка и
принялась  страстно  целовать  его,  увлекая  на   диванчик,   стоящий   под
иллюминатором. Троица за столом  как  будто  и  не  заметила  передислокации
Мушмакаева. Только Велихов загадочно и ободряюще улыбнулся уголками губ.  За
столом продолжался оживленный разговор, отдельные фразы которого долетали до
Мушмакаева: "Пока идет война, чрезвычайное  положение  можно  не  вводить...
Победу одержим к выборам... Албанцы обойдутся много дешевле..."
   Но  разгоряченного  похотью  героя  чеченской  и  дагестанской   кампаний
волновало сейчас лишь одно, где  бы  уединиться  со  страстной  незнакомкой.
Всегда угадывающий его  помыслы  Велихов,  как  и  подобало  хозяину  стола,
предложил подняться на палубу, подышать морским  воздухом  и  посмотреть  на
звезды.  Пропустив  вперед  "государственного   Шуру"   и   Джанашвили,   он
проследовал по трапу за ними, плотно притворив за собой дверь каюты...
   Пока Велихов и Джанашвили общались с Мушмакаевым и  Шурой  на  яхте,  ФСБ
искала Рассказова-Рогожина.
   Уже было установлено, что похожий на него  человек  не  покидал  пределов
России. Теперь только оставалось найти его след на ее обширных просторах.
   В ФСБ быстро выяснили, что до своего прибытия в Москву Рогожин  некоторое
время проживал в Приморье и даже сумел  стать  доверенным  лицом  одного  из
тамошних губернаторов. Но Рассказов не был настолько глуп,  чтобы  вернуться
туда, где он уже  засветился.  Он  понимал,  что  ФСБ  считает  его  опасным
государственным преступником, и выжидал, чтобы выиграть время.
   Выправив себе новый паспорт, Рассказов все еще надеялся на  то,  что  ему
удастся приладиться к новой российской жизни, и отсиживался в тихом, далеком
от основных политических битв месте.
   Вологду  Рассказов  выбрал  по  нескольким  причинам.  Первая  -  удобное
географическое  расположение:  от  Петербурга,  Москвы  и  Екатеринбурга   -
политических центров России - до Вологды было всего  шесть  -  восемь  часов
езды на поезде.
   Вторая причина - патриархальность атмосферы, которой всегда славился этот
старинный русский городок: в Вологде столичные политические страсти толком и
не  возникали;  оппозиция  к  госу