- Я... я... я...  -  Он  понял,  что  не  может  признаться  отцу  в  том
злодействе, которое совершил с его дочерью.
   Амиран аккуратно воткнул в землю родовой кинжал и  вынул  острый  стилет,
когда-то подаренный ему старым другом Васо Каландадзе.
   - Говори! - Амиран приставил к его уху стилет. Сталь  неприятно  холодила
кожу.
   - Нет, не могу! - выкрикнул  подонок.  Амиран  чиркнул  стилетом,  и  ухо
Слюнявого упало на землю: фонтаном хлынула кровь.
   - А-а-а! - взвыл тот от боли и страха. - Пощади, Амиранчик!
   - Говори, паскуда! А то и башка отлетит! - Амиран приставил стилет к  его
горлу.
   - Да! Да! Да! - истерически завопил Слюнявый. - Ее тоже! Прости,  умоляю!
- Он вновь бросился на колени.
   - А ты бы простил? -  устало  спросил  Амиран,  а  потом,  когда  тот  не
ответил, добавил: - Выбирай: сам вздернешься... -  он  бросил  ему  веревку,
прихваченную из дома, - или мне позволишь отвести душу, отрезая от  тебя  по
куску твоего вонючего мяса?
   Тот было взмолился о пощаде, но Амиран так взглянул на него, что тот  уже
больше  не  раздумывал:  причитая  и  постанывая  от  неотвратимости  своего
близкого  конца,  трясущимися  от  страха  руками  Слюнявый  сделал   петлю,
перекинул ее через толстую ветку, закрепил второй конец, обвязав  им  ствол,
потом накинул петлю на шею и зло усмехнулся:
   - А телки-то твои ничего были! А-а-а! -  истошно  заорал  он  и  подогнул
ноги.
   Услышав его последние слова, Амиран хотел  было  почикать  его  стилетом,
потом сплюнул и  резко  ткнул  рукой  по  его  плечам  -  раздавшийся  хруст
оповестил о разрыве  шейных  позвонков.  Через  несколько  секунд  все  было
кончено. Тем не менее Амиран не ощущал очищающего чувства отмщения,  у  него
осталась лишь некая брезгливость, какую испытывает любой нормальный человек,
который только что раздавил нечто скользкое, мерзкое и опасное...
   Вернувшись в Москву, Амиран-Мартали прямиком отправился на блатхату, куда
привозили Костю Рокотова, и провел там бессонную ночь.  Он  сидел  в  полной
темноте на кухне, беспрестанно курил, иногда прикладываясь к стоявшей  перед
ним рюмке коньяка.
   Бессильная ярость, неукротимая жажда немедленного и жестокого отмщения  и
горечь невосполнимой утраты -  все  эти  чувства  причудливо  переплелись  и
смешались в его душе. Первые  часы  его  страшно  тянуло  тотчас  мчаться  к
Джанашвили, чтобы долго терзать и мучить его, чтобы сторицей отплатить за то
зло, которое тот ему причинил. Но усилием воли он победил  это  естественное
желание - нельзя быть  рабом  эмоций.  Правда  по  всем  "понятиям"  на  его
стороне, и теперь у него на руках  конкретные  факты  -  Джанашвили  сначала
будет убит морально, а потом и физически...
   Амиран всю ночь напряженно думал и к рассвету  пришел  к  парадоксальному
выводу о том, что хотя
   Джанашвили уникальный мерзавец,  каких  мало,  но  в  гибели  Светланы  и
Машеньки более всех  повинен  он  сам.  Во-первых,  "понятия"  помешали  ему
оформить их отношения официально, а если бы это произошло, то трусливый Нуга
вряд ли бы посмел приказать убить его жену и дочь, а Слюнявый и ему подобные
никогда бы не решились такой приказ исполнить.
   Во-вторых, вечная его вина  была  в  том,  что  он  не  только  доверился
Джанашвили, взял его партнером и поступил по отношению  к  нему  благородно,
пожертвовав  ради  него  двенадцатью  годами  собственной  жизни.   Он   сам
фактически поручил ему своих жену и дочь, не предусмотрев  для  них  никакой
иной поддержки и защиты.
   Единственные близкие - женщина, которую он любил, и его доченька  погибли
в жутких муках. После всего, что в его жизни было, он вряд ли кого-то сможет
еще полюбить. Детей у него больше не будет, род его с его смертью угаснет...
Так с рассветом ему стало ясно, что главный виновник всех его бед - он  сам.
Недаром он звался Амиран-Мартали...
   Но  в  любом  случае  подлый  Нуга  должен  был  получить  то,  что   ему
причиталось...
   Стараясь не светиться и вовсю используя  Мишку-Зуба,  который  занимал  в
империи Джанашвили достаточно  высокое  положение,  Амиран  начал  незаметно
переводить дела Нуги на своих доверенных людей. Он хотел  за  все  отомстить
Джанашвили, но перед этим оставить Нугзара - таким же голым, как  его  лысая
голова: во-первых, отобрать у него все доходы, во-вторых, лишить поддержки в
криминальной среде, в-третьих, свести его  политический  вес  к  абсолютному
нулю. И только после этого Амиран готовился предъявить ему свой личный  счет
за убийство любимой  женщины  и  своей  дочери,  за  загубленных  Нугой  его
соратников...
   Нугзар теперь почти не вникал в конкретику, полностью отдав  многие  дела
на  откуп  поставленным  на  них  своим  людям,  и  только  получал  от  них
определенные  суммы.  Многие  из  этих  людей   уже   перешли   на   сторону
Амирана-Мартали и выполняли только его  указания,  хотя  и  продолжали  пока
платить дань Нуге.
   Но международный бизнес Нугзара - особенно  финансы  -  требовал  к  себе
иного подхода. В нем у Джанашвили почти не было  откровенного  криминала,  и
его иностранные  партнеры  считали  Нугзара  вполне  достойным  и  удачливым
компаньоном по бизнесу
   Амирану и  его  помощникам  предстояло  внушить  партнерам  Нуги  стойкое
недоверие к его способностям честно вести дела и к самому Джанашвили.
   Над этим следовало хорошенько потрудиться. Амирану был  крайне  необходим
дельный помощник но финансовым  делам,  сам  он  не  очень-то  разбирался  в
финансовых хитросплетениях.
   Кто ищет - тот всегда находит: с подачи Мишки-Зуба Амиран познакомился  с
тем, кто был ему так нужен.
   Несмотря на то что Василий Монахов, молодой  парень  двадцати  трех  лет,
совсем недавно окончил Финансовую  академию,  он  настолько  профессионально
разбирался в международных финансовых делах, что ему по  окончании  академии
тут же предложили место помощника министра финансов. Однако Монахов  вежливо
отказался: у него были другие,  далеко  идущие  планы,  нежели  малодоходная
чиновничья должность. Василий без  излишней  скромности  собирался  в  самом
скором времени занять место директора какого-нибудь крупного банка  или,  по
меньшей мере, управляющего отделением валютных операций солидного банка.
   Монахов попался на глаза Мишке-Зубу, когда тот выходил из  принадлежащего
Джанашвили "Эко-банка" Мишка-Зуб сразу засек своим наметанным глазом  хорошо
одетого молодого парня, который долго вертелся  в  фойе  банка,  внимательно
изучая висящие на стенах рекламные  проспекты.  Поскольку  Мишка-Зуб  был  в
курсе того, что Амиран-Мартали ищет себе толкового финансиста - он и в  банк
сегодня заехал только по  этому  поводу,  -  Мишка-Зуб  подошел  к  парню  и
заговорил с ним.
   Через десять минут  разговора  ушлый  Мишка-Зуб  почувствовал,  что  этот
парнишка дока в финансах.  Ион  предложил  Монахову  продолжить  разговор  в
ресторане. Пообщавшись еще немного с Василием, Мишка-Зуб позвонил Амирану  и
пригласил его в ресторан, чтобы тот сам познакомился со смышленым пареньком.
   - Амиранчик, думаю,  что  нашел  тебе  подходящую  кандидатуру  на  место
директора "Эко-банка", - сказал он, воспользовавшись моментом, когда Монахов
отошел в туалет, - приезжай в ресторан "Театро", сам  на  него  глянешь,  не
хочу ни о чем рассказывать по телефону, но мне  кажется,  что  это  то,  что
надо...
   Когда  Амиран  оказался  за  их  столиком,  он  сперва  удивился   юности
потенциального кандидата на пост директора.  Ему  казалось,  что  руководить
таким  солидным  предприятием,  как  "Эко-банк",  может  только   умудренный
жизненным опытом человек. Он, конечно же, слышал о том, что в России средний
возраст финансовых служащих не превышает тридцати лет, а во главе банков все
чаще встречались ребята, которым было по двадцать пять - двадцать  семь,  но
Монахов и по годам, и особенно по своему виду был гораздо моложе. Со стороны
вообще казалось, что Василий так еще ни разу толком и не побрился...
   Тем не менее Монахов не  скрывал  своих  амбиций.  Люди,  с  которыми  он
сегодня познакомился, ему понравились; им - он это видел  -  было  интересно
все то, о чем он говорил, - и Монахов был, как  говорится,  в  ударе.  Чтобы
блеснуть перед новыми знакомыми своими познаниями в финансах, Василий  начал
достаточно подробно  объяснять  им,  как  легко  можно  превратить  рубль  в
конвертируемую валюту. По его словам выходило, что это можно сделать  в  три
счета.
   Амиран почти ничего не понял, но Мишка-Зуб был в восторге.
   -  Слушай,  Вась,  да  ты  действительно  гений!  -   заявил   Мишка-Зуб,
одобрительно похлопывая Монахова по его хилому плечику. - Надо бы как-нибудь
воспользоваться твоей схемкой... Разрешаешь?
   - Бери, не жалко! Я еще чего-нибудь изобрету... Вот был бы у меня банк, я
бы та-акую операцию провернул!.. - мечтательно протянул Василий.
   Зуб ткнул Амирана в бок, и они выразительно переглянулись.
   - Пожалуй, мы с моим другом  можем  подыскать  тебе  неплохую  работу,  -
многозначительно проговорил Мишка-Зуб, - жаловаться не будешь,  это  я  тебе
обещаю. Только есть одно условие.
   - Какое? - Монахов неумело принял безразличный вид: на самом  деле  слова
нового знакомого его очень обрадовали.
   - Ты будешь работать только на нас. Только! И ни на кого больше.
   - Это все? - разочарованно спросил он, явно ожидая услышать более  важные
вещи, но на всякий случай поинтересовался: - А закон?
   -  Законы  желательны,  но  не  обязательны.  -  Мишка-Зуб   выразительно
рассмеялся.
   - Тогда я согласен...
   Мишка-Зуб  стал  натаскивать  Василия  на  специфику  их   полулегального
бизнеса. До поры до времени Монахова держали  в  запасе,  чтобы  при  случае
двинуть его в нужный момент на место директора "Эко-банка".  Василий  быстро
въезжал во все сложности, и Мишка-Зуб взахлеб нахваливал его Вард-надзе.
   Сам же Амиран-Мартали, убедившись в надежности  Монахова,  стал  поручать
ему все более щекотливые  дела.  Среди  них  было  задание  дискредитировать
Джанашвили  в  глазах  его  зарубежных   кредиторов.   Мишка-Зуб   умудрился
перетащить  на  сторону  Амирана  Жанну  Михайлову,   начальницу   отделения
оперативных  платежей  "Эко-банка".  За  это  Мишка-Зуб  посулил  ей  скорое
повышение в должности и значительное, что  в  конечном  счете  заставило  ее
сказать "да", увеличение оклада, - и  Михайлова  предоставила  Монахову  все
необходимые тому документы.
   Просидев пару дней за компьютером,  Василий  подготовил  новую  платежную
программу, из которой следовало, что Джанашвили собирается набрать  побольше
кредитов, перевести их в  швейцарские  банки,  сам  же  "Эко-банк"  объявить
банкротом.
   Именно  через  Михайлову  эту   программу   запустили   в   действие,   и
дезинформация пошла гулять по банковским компьютерным сетям. Вскоре  в  офис
Джанашвили стали один за другим приходить факсы с отказами в кредитах.
   Нугзар никак не мог понять,  кто  вставляет  ему  палки  в  колеса:  ведь
мешавшая ему до последнего времени деятельность Малютина благодаря  удачному
шантажу была приостановлена...
   В один прекрасный день Амиран вызвал к себе Монахова и, поговорив  с  ним
на пустячные темы, неожиданно задал ему вопрос в лоб:
   - Вася, ты себя уже проявил. Думаю, что пора ставить тебя на такое место,
которого ты заслуживаешь.
   - Интересно...
   -  Тебе  будет  еще  интереснее,  когда  ты  узнаешь,  что  я  хочу  тебе
предложить. Как насчет "Эко-банка"?
   - И кем же я там буду работать? Начальником филиальчика в Люберцах?
   - Генеральным директором, Вася, генеральным директором!
   - Инте-ересно! Но на такие посты без  согласия  хозяина  и  всех  крупных
держателей акций не ставят. Тем более человека  со  стороны,  причем  такого
молодого, как я... - неуверенно перечислял Монахов.
   - А если хозяином стану я? Тогда и акционеры у нас карманными станут.
   - Да, но как же...
   - Тут, Вася, без твоей помощи  не  обойтись!  -  перебил  его  Амиран.  -
Короче, все в твоих руках. Сможешь управиться - займешь директорское кресло,
я тебе это обещаю твердо. Не сдюжишь - извини.
   - А какова моя конкретная задача? - деловито спросил Монахов.
   - О, я вижу, у тебя сразу глаза разгорелись! - улыбнулся  Амиран.  -  Это
добрый знак. Нам надо свалить Джанашвили, прижать его к стенке, поставить на
грань  разорения.  Придумай,  как  это  лучше  сделать.  Все,  что  касается
финансовой документации, будешь обсуждать с Мишкой-Зубом. Остальные проблемы
- со мной.
   Монахов истово взялся за поставленную перед  ним  задачу.  Целые  дни  он
просиживал у компьютера, изучая счета и документы  "Эко-банка",  а  ночью  в
снах своих видел, как его мечта становится реальностью...
   Как-то днем Монахов зашел к Амирану. Дело в том, что ребята Варднадзе  по
его просьбе прикупили небольшой двухэтажный особнячок, в котором  и  "правил
бал" Василий Монахов. А рядом с его кабинетом,  напичканным  компьютерами  и
иной  аппаратурой,  находился  скромный   небольшой   кабинет,   где   часто
засиживался Амиран.
   - Ну, как дела, Вася? Проходи, садись, - пригласил  его  Амиран,  -  кофе
выпьешь?
   - Спасибо, нет. Мне надо вам кое-что сказать...
   Если в двух словах, - Монахов покосился на то и дело звонящий телефон,  -
то дело вот  в  чем...  Нашей  дезой  мы  несколько  крупных  кредиторов  от
Джанашвили отлучили. Но я установил, что этой акции оказалось  недостаточно,
для того чтобы подвести банк к краху. У  Джанашвили  есть  один  партнер,  с
которым Нугзара связывает пока мне непонятная, но очень  прочная  связь.  Не
оборвав ее, нам Джанашвили не свалить.
   - Кто этот партнер?
   - Банкир Велихов.  Он  безвылазно  сидит  во  Франции,  а  все  платежные
документы идут с его  швейцарских  счетов.  Мне  показалось...  да  я  почти
уверен,  что  он  единственный  партнер   Джанашвили,   на   которого   наша
дезинформация о готовящемся  банкротстве  банка  не  подействовала.  Дорогой
Амиран, я убежден: они не просто партнеры. Помимо денег, их связывает  нечто
другое, о чем мы и не догадываемся.
   Амиран задумался: где-то он эту фамилию уже слышал... Ну как  же!  Ему  о
нем рассказал Бешеный: кажется, речь тогда шла  об  их  совместных  деяниях,
способствующих натовцам вести войну в Югославии...
   - Ладно, Вася, спасибо, - задумчиво  поблагодарил  Амиран  и  добавил:  -
Кажется, я  знаю  одного  человека,  который  объяснит  мне,  что  связывает
Велихова и Джанашвили, может, даже совет дельный даст. Постараюсь его найти.
Время еще терпит?
   - Да, время пока еще есть, - Монахов немного замялся,  -  но  его  совсем
немного. У этих двоих, судя по предварительным документам, какие-то планы  о
совместном бизнесе в Югославии. Через неделю пойдут  большие  проплаты.  Нам
надо к этому подготовиться.
   - Хорошо, я все понял. Постараюсь выяснить все как можно быстрее.
   Василий вышел из кабинета, и Амиран тут же принялся звонить Бешеному. Они
договорились пересечься через пару часов...
   Встреча с Бешеным для Амирана-Мартали стала очень  продуктивной.  Савелий
потратил  несколько  часов  на  то,  чтобы  в  подробностях  расписать   всю
подноготную Велихова: кто-кто, а уж Говорков знал банкира как облупленного.
   Амиран не скрывал от Савелия своей главной  цели  -  свалить  Джанашвили.
Савелий только пожал плечами на это: пускай, раз это идет на  пользу  общему
делу. Его гораздо больше волновал Велихов и то, что он и Джанашвили затевали
в Югославии. По мнению Савелия, заводилой тут был все-таки Велихов: у него и
связей в Европе было побольше, и с Орденом  он  был  в  завязке  куда  более
прочной, чем Джанашвили. Хотя и у Нугзара было чем похвастаться: он  успешно
использовал свое высокое положение в Думе и, таким образом, мог  существенно
влиять на всю государственную экономическую стратегию.
   По просьбе Амирана Савелий пообещал узнать координаты Велихова во Франции
- у Варднадзе была задумка лично встретиться с банкиром и попытаться убедить
его в том, что теперь Велихову выгоднее работать с Амираном-Мартали, а не  с
Лысым Нугой. Задача была трудной, но выполнимой, Савелий это чувствовал.
   Говорков все больше  проникался  расположением  к  Амирану.  Он  нравился
Савелию своей прямотой и  честностью,  никакая  выгода  не  могла  заставить
Амирана переступать через судьбы людей, он не терпел подлецов и  предателей.
Этим Амиран немного был похож на Савелия. И хоть судьбы у них были  очень  и
очень разные, но сходное отношение к  жизни  -  по-настоящему  мужское,  без
понтов и лишней суеты - притягивало их друг к  другу.  Если  бы  они  почаще
общались, вполне возможно, что стали бы настоящими друзьями.
   При расставании Савелий ощутил какое-то странное чувство,  словно  Амиран
прощался с ним навсегда. Несколько секунд он смотрел Савелию в глаза,  потом
крепко, по-мужски, обнял его и вдруг сказал:
   - Всегда хотел иметь такого брата...
   - Ты и так мне как брат! - весело улыбнулся  Савелий.  -  Ты  чего  вдруг
загрустил?
   - Да так, близких вспомнил... Попросить тебя хочу...
   - О любом проси: выполню даже невыполнимое! - твердо заверил Савелий.
   - Вот, пусть будет и у тебя тоже! - Он  вытащил  из  внутреннего  кармана
тщательно упакованный пакет и протянул Савелию.
   - Без проблем! Даже не спрашиваю, что здесь!  -  Савелий  сунул  пакет  в
карман...
   Вечером того же дня Савелий позвонил Амирану и продиктовал  ему  адрес  и
телефон Велихова. Эту информацию он получил от Андрея Воронова,  который  не
стал вдаваться в подробности, зачем она понадобилась Савелию.
   Амиран-Мартали,  заполучив  номер  Велихова,   несколько   минут   думал,
прикидывая, как ему  построить  предстоящий  разговор,  а  потом  набрал  на
телефоне нужную комбинацию цифр.
   Ему ответили по-французски. Амиран был  уверен,  что  секретарь  Велихова
наверняка знает русский язык, и сказал в трубку:
   - Я хотел бы поговорить с господином Велиховым. Это очень важно.
   - Кто его спрашивает? -  поинтересовался  секретарь:  как  и  предполагал
Амиран, он спокойно перешел на русский язык.
   -  Скажите,  что  это  партнер  Нугзара  Джанашвили.  Меня  зовут  Амиран
Варднадзе. У меня есть важная  информация,  касающаяся  совместного  бизнеса
Нугзара и Аркадия Романовича.
   - Хорошо, попробую вам помочь... В трубке запиликала нудная мелодия.
   - Алло? - наконец-то услышал Амиран.
   - Аркадий Романович?
   - Да, это я. Что вы хотели мне  сообщить...  Амиран,  так,  кажется,  вас
зовут?
   - Да, так! Вы в курсе, что у Джанашвили в "Эко-банке" начались проблемы?
   - Да, я получил подробную информацию.
   - Так вот, это только начало:  проблем  будет  гораздо  больше,  -  прямо
заявил Амиран.
   - Судя по тону, могу предположить,  что  источником  этих  проблем  вы  и
являетесь... А вы не боитесь говорить об этом со мной? Ведь я могу...
   - Я знаю ваши возможности, - перебил его Амиран, - однако  вы  не  знаете
моих.
   - Ну почему же... - ехидно возразил Велихов, -я, например, в  курсе,  что
вас,  в  отличие  от  нашего  общего  знакомого,   поддерживают   московские
авторитеты. Я даже знаю, что  именно  вас,  -  он  подчеркнуто  выделил  его
погоняло, - Амиран-Мартали - надеюсь, я правильно поставил ударение?  -  они
хотят видеть на месте Джанашвили. Если бы я не знал этого,  вряд  ли  бы  вы
сейчас со мной разговаривали...
   - Очень ценно, что вы в курсе наших московских раскладов... -  Амиран  не
подал виду, что был удивлен осведомленностью  Велихова:  как  будто  тот  не
сидел весь последний год во Франции, а  регулярно  ходил  на  все  воровские
сходки. - Значит, мне будет проще уговорить вас иметь дело со мной, а  не  с
выдыхающимся Лысым Нугой.
   - Это как посмотреть, - возразил Велихов. -  Джанашвили  занимает  видное
место в политической элите России. А вы этим похвастаться не можете.
   - Не забывайте, что скоро выборы, и Нугзар, если  его  лишить  финансовой
поддержки, вряд ли снова попадет в Думу...
   - А