мне! - пригрозила ему Наталья.  -  Тоже  мне,  советчик
нашелся! Втирай и не давай советов!
   Пока Алексей втирал солнцезащитный крем в  кожу  жены,  Людмила  с  мужем
плавали в бассейне.  Им  было  хорошо  вдвоем,  без  постоянных  нравоучений
Натальи.
   - Не жалеешь, что поехала? - спросил Федор у жены.
   - Что ты! Тут так здорово! И ребятам очень нравится.
   - А Наталья? Не достала она  еще  тебя?  В  Москве  вы  же  раз  в  месяц
видитесь, не чаще. А тут...
   - Да нет, Федя, я к ней уже  привыкла.  Не  обращай  внимания  и  радуйся
жизни. В конце  концов,  потом  мы  ведь  только  хорошее  об  этой  поездке
вспоминать будем, да?
   - Ох ты моя милая! - Федор поцеловал Людмилу в кончик носа.  -  Покупайся
еще, а я к Леше пойду. Нам партию доиграть надо.
   Федор выбрался из бассейна и направился к Алексею.
   - А где Люся? - капризно спросила Наталья, когда он вернулся.
   - В бассейне плещется.
   - А почему без меня?
   - Но ты ж в креме вся!
   - Ну, могла бы и подождать часок, ничего бы с ней не случилось.
   - Послушай! - не выдержал Федор. - Если ты еще хоть раз позволишь себе...
   Договорить он не успел. Неожиданно у трапа,  ведущего  с  верхней  палубы
вниз, раздались выстрелы. За ними послышались женские визги и чьи-то  крики.
Вслед за этим на верхней палубе вдруг появились вооруженные автоматами люди.
Стреляя  короткими  очередями  в  воздух,  они  принялись  сгонять  в   кучу
отдыхающих здесь туристов.
   Собрав всех на корме под дулами автоматов, трое из  неизвестных  остались
стеречь испуганных, по пляжному обнаженных людей, а  остальные  стремительно
исчезли в люке трапа, ведущего вниз.
   Внизу снова стали раздаваться выстрелы. Звуки доносились с левого  борта,
перемещаясь от носа к корме: видимо, террористы кого-то преследовали.
   В этот момент на верхнюю палубу поднялся сухощавый темноволосый  мужчина.
На вид ему было лет тридцать. Его одежда - светлые шорты и пестрая  футболка
- ничем не выделяла его в общей массе пассажиров.
   - Тихо! - крикнул мужчина по-английски, обращаясь к  стоящей  под  дулами
автоматов толпе.
   Дождавшись, когда на палубе воцарится тишина, он продолжил:
   - Дамы и господа! Сохраняйте спокойствие! Если вы  будете  выполнять  все
наши требования, с вами ничего не случится.  Кто  попытается  оказывать  нам
сопротивление, с тем мы поступим вот так...
   Он сделал знак одному из террористов; тот побежал вниз и вскоре  вернулся
с окровавленным парнем, которого вели за связанные руки еще двое вооруженных
людей. Многие узнали в парне Сергея, инструктора из  тренажерного  зала.  Он
был сильно избит, но еще мог самостоятельно передвигаться. Его вывели  перед
смолкшей толпой, главарь террористов сделал знак одному из своих людей.  Тот
достал из-за пояса пистолет, приставил его к  затылку  Сергея  и  выстрелил.
Парень упал, заливая кровью начищенную до блеска палубу.
   - Извините за небольшой спектакль, -  продолжил  свою  речь  черноволосый
мужчина, - но он был необходим для того,  чтобы  вы  все  убедились:  мы  не
собираемся шутить с вами  и  наши  намерения  вполне  серьезны.  Сейчас  вас
отведут в ресторан, где вам придется провести некоторое  время.  Когда  наши
требования будут выполнены, мы вас освободим от нашего несколько навязчивого
внимания.
   По толпе прошел ропот протеста. Но никто вслух не посмел высказать своего
недовольства: труп Сергея наглядно доказывал, кто здесь ставит свои условия.
   Главарь сделал жест - и автоматчики начали грубо подталкивать туристов  к
трапу. Через час террористам удалось собрать всех отдыхающих в большом  зале
главного корабельного ресторана. Он находился на первой палубе; его  большие
окна смотрели на нос корабля. Обычно ресторан работал в несколько  смен,  он
не мог обслужить сразу всех туристов. Когда  сюда  пригнали  больше  трехсот
пятидесяти человек, возникла давка. Пожилых людей, женщин  и  детей  удалось
рассадить по стульям или на обеденные столы, мужчины  или  стояли  рядом  со
своими женщинами, или уселись прямо на пол.
   Несмотря  на  работающие  кондиционеры,   было   невыносимо   душно.   Но
террористов, кажется, это совсем не волновало. У дверей, ведущих на кухню, и
у главного входа в ресторан главарь террористов оставил  по  автоматчику,  и
они бесстрастно наблюдали мучения обливающихся потом людей.
   На корабле время от  времени  раздавались  выстрелы:  видимо,  террористы
методично отстреливали экипаж судна...

   Всего в захвате "Александра Пушкина" участвовали двадцать  три  человека.
На корабль террористы собирались по одному в разных портах и в  разные  дни.
Почти все они были молоды, от двадцати пяти до  тридцати  лет,  спортивны  и
решительны. Все подробные инструкции для каждого участника операции и  общий
план захвата были разработаны их главарем еще до того, как они оказались  на
борту.
   Главарь со своими людьми  мгновенно  захватил  капитанскую  рубку.  Чтобы
радист не успел ничего передать в эфир, он был обезврежен одним из первых. В
каюте помощника капитана отыскали полный список команды и пассажиров; тут же
на ксероксе были сделаны копии и розданы командирам боевых групп, на которые
был разбит отряд террористов.
   Сверяясь со  списком,  боевики  обходили  каюты  и  многочисленные  места
развлечений, сгоняя туристов в общую кучу. Попадавшихся им на  глаза  членов
команды отсеивали в отдельную группу;  их  изолировали  в  другом  месте,  в
расположенном на корме небольшом кинозале, - там двери были  покрепче  и  не
было окон.
   Несмотря на внезапность нападения, кое-кто из команды, да и из отдыхающих
все же попытался оказать сопротивление.
   Первой жертвой террористов стал второй штурман  лайнера:  увидев  в  окно
рубки вооруженных людей, он достал из сейфа полагающийся  ему  по  должности
"макаров" и попытался пробраться к радиорубке, чтобы дать в эфир сообщение о
нападении. Но ему не повезло: не успел  он  пройти  и  нескольких  шагов  по
коридору, как наткнулся на прочесывающих служебную палубу  террористов.  Его
окликнули, наставили оружие; штурман попытался скрыться в  ближайшей  каюте,
на ходу доставая  пистолет,  но  не  успел  и  упал  в  коридоре,  сраженный
автоматной очередью.
   Одного матроса террористы застрелили в его каюте за то, что он не захотел
идти, куда ему приказали, и даже умудрился двинуть одного  из  нападавших  в
челюсть.
   Вся операция захвата длилась не больше часа. Были убиты  четыре  человека
из команды и два  туриста.  Еще  несколько  были  легко  ранены.  Команда  и
туристы, изолированные друг от друга, находились в разных  помещениях  и  не
ведали, что в действительности происходит на корабле.
   В  душном  кинозале,  куда  загнали  обслуживающий  персонал  и  команду,
появилась группа вооруженных боевиков. В руках у одного из  них  был  список
команды.
   - Внимание! - сказал он. - Сейчас я буду читать фамилии,  и  те,  кого  я
назову, должны перейти вот сюда. - Боевик указал на  тесную  площадку  между
креслами и киноэкраном. - Так, начали! Авдеев...
   В те же минуты в зале ресторана появился главарь террористов. В его руках
тоже белел листок бумаги.
   Один из сопровождавших его боевиков выпустил  очередь  в  потолок,  чтобы
унять висящий в воздухе гул голосов. Наступила тревожная тишина.
   - Дамы и господа! - спокойным голосом  произнес  главарь.  -  Необходимая
формальность! Сейчас мой помощник начнет  читать  список  пассажиров.  Прошу
тех, кто будет назван, поднимать руку и подавать голос... Начинай! -  сделал
он знак боевику, передавая ему список.
   - Андерсон! - выкрикнул боевик.
   - Я! - В дальнем углу ресторана поднялась рука услышавшего  свою  фамилию
шведского туриста.
   Боевик невозмутимо поставил галочку в списке напротив его фамилии.
   - Амояма!..
   - Зачем они это делают? - спросила Людмила у мужа.
   - Кто их разберет... - ответил Федор,  -  для  порядка,  наверное.  Хотят
проверить, всех ли сюда собрали.
   - Но можно было бы просто посчитать всех и сверить количество.
   - Тише, еще очередь свою пропустим! - шикнул  на  нее  Федор.  -  Кто  их
знает, что они затеяли с этим списком. Лучше лишний раз их не напрягать.
   - Я думаю, нам не надо откликаться на свои фамилии... - вдруг  произнесла
Наталья.
   - Почему? - изумилась Людмила.
   - Да потому! Ты что, и вправду не понимаешь?
   - А, ты о своем отце! - озарило ее подругу.
   - Глупо, - заметил Федор. - Во-первых, у тебя фамилия мужа и тебя,  кроме
нас, здесь никто не знает. А во-вторых, даже если мы и  промолчим,  нас  все
равно вычислят.
   - Как?
   - Да просто! Будут  отводить  всех  откликнувшихся  в  сторону,  а  мы  и
останемся одни-одинешеньки, как на ладони.  Им  такое  вряд  ли  понравится.
Сейчас мы вполне нормально сидим, может, даже обедом  накормят,  а  так  еще
запрут куда-нибудь и без воды оставят. Ты хоть  о  детях  своих  думаешь?  -
напомнил Федор. - Все о себе да о папочке заботишься...  Сообрази:  он  тебе
здесь не подмога, самим придется выпутываться.
   - Идиот! Ты ничего не понимаешь! Где я - там всегда политика,  независимо
от моего желания. Я-то как раз о своих детях и думаю. Если они узнают, чья я
дочь, нам всем не поздоровится, уж будь уверен!
   - Да ладно тебе, Наташа, - влез в спор Алексей,  -  этим  ребятам  просто
денег надо, им чихать на твою политику! Они-то знают, что тут через одного -
миллионер. Потребуют за каждого выкуп. А мы - русские, что с нас  взять.  На
нас и не посмотрят. Думаю, Федор прав. Надо нам откликнуться,  мы  ничем  не
рискуем.
   - А  хочешь,  мы  их  проверим?  -  таинственно  улыбнувшись,  предложила
Людмила. - Мы с Федором за вас ответим, а  вы  -  за  нас.  Тем  более  наша
фамилия гораздо позже вашей идет.
   - Ты что, совсем спятила? - одернул ее Федор.
   - Да погоди! - оборвала его жена. - Если они, Наташа, в политике твоей не
секут, они тогда и в лицо не должны тебя знать. К примеру, мы  говорим,  что
мы - это вы. Если они просто отмечают нас в списке, то все в порядке. Вы  за
нас откликнетесь, и все. Если же они где-то фамилию слышали,  то  тогда  они
могут  меня  увести,  посадить  куда-нибудь  в  отдельное  место,  короче  -
изолировать. Когда ведут переговоры о выкупе, обычно же заложника  на  видео
записывают. Ну, посмотрит твой папа пленку и скажет: "Ба, да это  ж  Люська!
Значит, с моей дочкой все в порядке".
   - И что тогда? - язвительно спросил Федор, которому все  это  активно  не
нравилось.
   - Тогда он скажет: "Фиг вам, а не выкуп! Это не моя дочка!"
   - Ну вот, ты сама и дошла до логического конца, - произнес Федор,  -  как
только он так ответит, сразу же найдут Наталью. А тебе еще вломят по  первое
число, чтобы не врала. Нет, ребята, вы как хотите, но  я,  если  вы  молчать
станете, на вас покажу. Мне мои дети и жена дороже, почему мы должны за  вас
отдуваться?
   - Сволочь! - прошипела Наталья. - Подонок! Вот вернемся в Россию, я  тебе
устрою!..
   - Наташа, не надо, ты что! - попробовал успокоить ее Алексей. - Нам  всем
тяжело, мы русские, нам надо вместе держаться. Давайте хоть сейчас не  будем
ссориться!
   - Я-то не против, - заявил Федор, - только вот она...
   Он не  успел  договорить:  боевик,  читающий  список,  выкрикнул  фамилию
Алексея. В повисшей за выкриком тишине несколько секунд тянулось  молчаливое
ожидание, затем Людмила неожиданно даже для  себя  выкрикнула  по-английски:
"Мы здесь!"
   Боевик  скрупулезно  отметил  галочкой  в  списке  фамилию  и   выкрикнул
следующее  имя.  Все  сидящие  за  столом  русские  одновременно  облегченно
вздохнули.
   - Ну ты и дура! - в сердцах сказал жене Федор. -  Были  бы  мы  в  другом
месте, я бы тебе врезал!..
   - Спасибо, Людочка! - поблагодарил Алексей. - Видишь, все нормально, а ты
боялась! - Он погладил по плечу Наталью.
   - Посмотрим... - с  какой-то  смутной  интонацией  произнесла  Наталья  и
дернула плечом, скидывая руку мужа.
   Успокаиваться им действительно было еще рано.
   Занятые спором, они  не  видели,  как  посмотрел  в  их  сторону  главарь
террористов, когда его  помощник  выкрикнул  "Дубенко!"  (это  была  фамилия
Алексея и его семьи). Когда Людмила откликнулась, главарь  подозвал  к  себе
одного из автоматчиков и, что-то прошептав ему на ухо,  указал  на  Людмилу.
Тот кивнул  и  вышел  из  ресторана.  Вскоре  он  вернулся  с  фотоаппаратом
"Полароид". Отдав его главарю, автоматчик отправился  к  столу,  за  которым
сидели оба русских семейства.
   Держа автомат на изготовку, он остановился около Людмилы  и  обернулся  к
своему  командиру.  В  эту  минуту   сработала   вспышка:   главарь   сделал
"Полароидом"  моментальный  снимок.  Подождав,  пока  снимок  проявится,   и
убедившись в том, что сидящую в одном купальнике Людмилу  и  стоящего  рядом
автоматчика на снимке хорошо видно, главарь кивнул,  и  автоматчик  вернулся
назад.
   - Видишь, -  шепнул  Людмиле  муж,  -  что  ты  наделала!  Это  они  тебя
фотографировали!
   - Ну и что? Может, я им понравилась, - хмыкнула Людмила.
   Проверка списка закончилась. Судя по всему, у террористов концы с концами
совпали, все туристы были в наличии. Боевик  свернул  список  в  трубочку  и
отдал главарю.
   - Дамы  и  господа!  -  обратился  тот  к  пассажирам.  -  Теперь,  когда
необходимые формальности окончены, я  хочу  объявить  вам  программу  нашего
дальнейшего вынужденного  общения.  Итак,  вы  уже  поняли,  что  вы  все  -
заложники. Мы не причиним  вам  никакого  вреда,  но  в  настоящих  условиях
необходим порядок, виновные в его нарушении будут  беспощадно  наказываться.
Вас накормят и напоят минеральной водой, я уже дал распоряжение о том, чтобы
на кухне готовили обед. Желающие сходить в туалет  могут  занимать  очередь:
выпускать отсюда будут только по одному человеку.
   Он говорил спокойно, но тон его таил угрозу.
   - Как долго это продлится, зависит не от меня. Как только мои  требования
будут удовлетворены, я и мои люди покинут корабль. Еще  раз  повторяю:  ваша
безопасность зависит только от вас. Сохраняйте терпение и спокойствие,  и  с
вами ничего не случится.
   Закончив речь, главарь, не дожидаясь уточняющих  вопросов,  повернулся  и
вышел из  ресторана.  Немедленно  в  зале  стал  нарастать  монотонный  гул:
заложники пустились в обсуждение своего положения.
   - Милая! - обратилась к Людмиле пожилая американка, сидящая  за  соседним
столом. - Почему это вами так заинтересовались эти люди?
   - Не знаю. Может, я им чем-то понравилась?
   - Милочка, поверьте мне, это очень плохой  знак,  когда  кто-то  нравится
террористам. Очень плохой! Берегите себя!
   - Спасибо, я буду стараться.
   Веселое настроение Людмилы улетучилось. Она, кажется,  постепенно  начала
понимать, во что вляпалась...

   Главарь поднялся в командную рубку.
   - Тащи сюда радиста! - приказал он одному из боевиков.
   Тот вышел и вскоре вернулся с мужчиной лет за сорок.
   Его волосы были с солидной  проседью,  а  густые  сизые  усы  делали  его
похожим на моржа. Вся команда уважительно звала его  Михалыч,  даже  старшие
офицеры. Иван Михайлович Хромаков отдал Балтийскому пароходству двадцать лет
жизни, сменил несколько судов и повидал за эти годы столько, что хватило  бы
с лихвой не на одну увлекательную книгу. Но в  заложниках  Михалычу  никогда
прежде бывать не доводилось.
   К нештатной ситуации он отнесся спокойно. Когда к нему в рубку  ворвались
два вооруженных террориста, он не стал строить из себя героя и,  без  лишних
эмоций подняв руки, отошел от аппаратуры, когда ему приказали  сделать  это.
Михалыч знал, что так и будет: бандитам нужна была связь...
   - Ты радист? - спросил его по-русски главарь.
   Михалыч кивнул.
   - Давно здесь работаешь?
   Снова подтверждающий кивок.
   - С этой аппаратурой знаком? - Главарь указал на стоящий перед ним  модем
компьютерной космической связи и портативный сканер.
   Михалыч так же молча кивнул.
   - Перешлешь текст и вот эту фотографию по номеру, который я дам...
   Главарь показал снятую им в ресторане "Полароидом" карточку и страницу  с
напечатанным на пишущей машинке русским текстом. Михалыч  мельком  глянул  в
фотографию. Зачем ее надо было куда-то посылать, он не понял.
   - Пошли в рубку! - приказал главарь.
   Михалыч,  главарь  и  один  из  боевиков  проследовали  по   коридору   в
радиорубку. Главарь постучал в металлическую дверь рубки условным стуком,  и
дверь распахнулась. Все молча вошли внутрь.
   Главарь подал знак дежурившему в рубке боевику, чтобы тот  уступил  место
за аппаратурой Михалычу. Радист сел в  родное  вращающееся  кресло,  положил
перед  собой  модем  со  сканером  и  принялся  подключать   и   настраивать
необходимые для передачи сообщения приборы.
   - Готов! - сказал он спустя пять минут.
   - Работай! - приказал главарь.
   Михалыч отсканировал текст и фото, ввел их в компьютер, затем  набрал  на
модеме интернетовский адрес, который ему написал на бумажке  террорист.  Все
это он проделывал с невозмутимой уверенностью и профессиональной  ловкостью.
Можно было подумать, что эти поручения он выполняет каждый божий день. Затем
наступил черед рации.
   Пока Михалыч ожидал подтверждения тому, что сообщение дошло до  адресата,
он краем глаза заглянул в лежащий  на  столе  листок  с  текстом.  Когда  он
прочел, кому это сообщение предназначено, его прошиб пот.
   "Президенту  России"  -  увидел  Михалыч  на  листке.  Дальше  читать  он
побоялся.
   "Меньше знаешь - дольше живешь", - резонно подумал радист и отвел  взгляд
от листка.
   На экране компьютера появилось подтверждение приема.
   -  Сделано!  -  произнес  Михалыч,  указывая  на  строку  в  мониторе.  -
Выключать?
   - Нет! Ждем ответа. И не делай лишних движений!
   - Что я, не понимаю, что ли...  -  буркнул  Михалыч.  -  Долго  ждать?  -
спросил он.
   - Не знаю. Час, сутки. Не твое дело...
   - Отлить бы... - робко попросил радист.
   - Иди, только быстро!
   Один из боевиков открыл перед радистом дверь и повел его в  гальюн.  Судя
по тому, что он понимал, о  чем  говорили  главарь  и  радист,  боевик  тоже
неплохо знал русский язык. Михалыч только диву давался, думая  об  этом:  "И
откуда они такие прыткие повылезли? Да еще самому президенту условия ставят!
Видно, есть чем его прижать..."
   Ответ пришел через два часа.
   "Ваши условия неприемлемы. От переговоров отказываемся!" -  появилось  на
экране компьютера.
   Главарь выругался на каком-то непонятном Михалычу языке. Радист, объездив
десятки стран, знал немало матерных выражений на разных  мировых  диалектах,
но этого языка он не слышал. Это  было  нечто  среднее  между  молдавским  и
болгарским.
   - Свяжите ему руки. Он  останется  здесь,  еще  может  понадобиться...  -
сказал по-английски главарь, указывая на Михалыча, и вышел из рубки.
   - А руки-то зачем? - взмолился радист.  -  Я  и  так  смирно  посижу,  не
волнуйтесь.
   Боевики, не слушая его, молча  стянули  ему  руки  за  спиной  капроновым
шнуром. Михалыч расстроился: узлы на веревке были затянуты так  крепко,  что
кисти сразу же тупо заныли. Радист не знал,  что  он  должен  бы  радоваться
тому, что еще жив: как только его роль подошла бы к концу, его убили бы  как
нежелательного свидетеля...
   Главарь снова спустился в ресторан.
   - Отберите по алфавиту десять человек и выведите их на палубу! - приказал
он.
   Один из террористов взял список и стал выкрикивать фамилии. Люди, как и в
первый раз, поднимали руки, трое боевиков выводили их из ресторана на палубу
и ставили в одну шеренгу на корме лайнера. Когда набралось десять человек  -
там было два шведа, японец, пожилая  немка  и  большая  американская  семья,
состоящая из трех пар (два брата с женами и старики - родители братьев),  на
палубе появился главарь. В руке он держал  "Полароид".  Он  что-то  негромко
сказал своим людям. Те передернули затворы автоматов, раздались очереди -  и
все десять заложников  снопами  упали  на  палубу.  Главарь  сфотографиров