к Велихов, не  станет  селиться  в
многоквартирном доме, пусть даже в самом современном и удобном.
   "Наверняка у него тут вилла, - думал он, - не самая, может быть, большая,
но самая безопасная по  своему  местоположению.  Надо  искать  это  укромное
место".
   Савелий оказался на утопающей в зелени улице; это была  северная  сторона
города: левая часть улицы  уходила  в  центральную  часть  Маале-Адумима,  а
правая целиком состояла  из  обширных  индивидуальных  участков,  каждый  из
которых лужайками выходил на улицу, а домами, стоящими в глубине, смотрел  с
обрыва скалы  в  открывающуюся  впереди  абсолютно  безжизненную  каменистую
пустыню.
   Дома, а точнее виллы, были большими, по два-три этажа, рядом с некоторыми
сквозь густые заросли зелени, заменявшие заборы, были видны бассейны и  даже
фонтаны. Чутье подсказало Бешеному, что именно на этой  улице,  в  одном  из
соседних красивых домов Велихов и устроил свое новое логово.
   Бешеный припарковал машину в самом начале улицы и  отправился  вдоль  нее
пешком. Савелий спокойно прогуливался  по  выложенной  плитками  дорожке  и,
изображая   любопытного,   случайно   забредшего   сюда   туриста,   подолгу
рассматривал каждую виллу. Пройдя один раз вдоль всей улицы, он  развернулся
и снова пошел по той же стороне. Вдруг он услышал, как кто-то его  окликнул.
Говорили на иврите, но, поскольку никого больше вокруг не  было,  он  понял,
что обращаются именно к нему. Савелий обернулся. Калитка одной из вилл  была
открыта, и в ее створе стояла средних лет женщина в пестром шелковом  платье
и накинутой на открытые плечи большой кружевной шали.
   - Извините, я вас не понимаю, - сказал ей Савелий по-английски.
   - А, вы не израильтянин! - воскликнула женщина тоже по-английски. - Тогда
простите меня за беспокойство.
   Она вошла в калитку и собралась было уйти в  глубь  участка,  но  Савелий
приблизился к ней и поинтересовался:
   - Подождите! Вы ведь что-то хотели спросить у меня?
   - В общем-то да... - Женщина повернула обратно и подошла к калитке. -  Но
мне не очень удобно  просить  заезжего  человека.  Быть  может,  у  вас  нет
времени...
   - Что вы, наоборот, я просто ехал мимо на машине, здесь так красиво,  что
я решил остановиться и пройтись.
   -  Да,  у  нас  и  впрямь  красиво,  -  согласилась  женщина,  -  давайте
познакомимся. Меня зовут Стелла, а вас?
   - Джон, - соврал Бешеный, - я американец.
   - Да, я поняла по акценту.
   -  Вы  прекрасно  говорите  по-английски,  -  похвалил  ее  Савелий.  Она
действительно говорила довольно свободно. - Так что же вы хотели?
   - Я собралась съездить в Иерусалим за покупками -  у  моей  дочери  скоро
день рождения, а машина не заводится. Муж  на  работе,  садовник  в  машинах
ничего не понимает; пока механик из обслуживающего нас гаража приедет,  пока
все осмотрит, пройдет столько времени, что мне уже надо будет  возвращаться.
А тут я вас увидела и решила попросить помощи.
   - Нет проблем! Вы слышали, наверное, мы, американцы, с детских лет дружим
с автомобилями. Вам повезло, что  вы  меня  увидели.  -  Савелий  добродушно
улыбнулся. - Разрешите?
   - Да, конечно, пожалуйста. - Стелла сделала приглашающий жест  в  сторону
навеса, под которым стоял аккуратный "Фиат".
   Бешеный открыл капот, осмотрел мотор и понял, что просто пригорел контакт
прерывателя. Прочистить его с помощью монетки оказалось минутным делом.
   - Попробуйте теперь завести машину, - предложил Савелий.
   Женщина села за руль и повернула  ключ  зажигания.  Двигатель  завелся  с
полуоборота.
   - О, я вам так благодарна!  -  расцвела  Стелла.  -  Может  быть,  вы  не
откажетесь  выпить  со  мной  чашечку  кофе  или  предпочитаете   что-нибудь
прохладительное?
   - С удовольствием выпью стакан холодного сока,  -  признался  Савелий,  -
лучше яблочного. Мы, американцы, любим яблочный сок.
   Они прошли на просторную светлую  кухню,  где  Стелла  угостила  Бешеного
моментально запотевшим бокалом холодного сока,  а  себе  быстро  приготовила
маленькую чашечку черного кофе. Они сели за большой, светлого  дерева  стол.
Вид за окном был изумительный: фиолетовые нагромождения гор на горизонте,  а
между ними и домом - гладкое, ярко освещенное солнцем,  желтое  пространство
пустыни.
   - Завидую вам, - сказал Савелий, - жить с таким пейзажем за окнами!
   - Я понимаю вас, - спокойно откликнулась Стелла, видно, она уже  привыкла
слышать похвалы гостей ее дому. - Многие из наших соседей только из-за этого
купили здесь себе дома.
   - Вы дружите с соседями? - поинтересовался Савелий.
   - Да, мы, израильтяне, любим общение. Я знаю почти всех на этой улице.
   - Извините за нескромный вопрос, но, наверное,  дома  здесь  стоят  очень
дорого... Кто же тут живет?
   - Вы правы, эти  участки  немногие  могут  себе  позволить.  Мой  муж,  к
примеру, хоть и зарабатывает  очень  прилично  -  он  известный  адвокат,  -
вынужден был взять у банка крупный кредит, чтобы мы смогли наслаждаться этим
прекрасным видом. Но на нашей улице есть и те, кто таких проблем с деньгами,
как мы, не испытывают. Вот, например, с полгода назад тут, совсем неподалеку
от нас - два дома вниз по улице, - был куплен дом...
   Савелий чувствовал в ее тоне едва уловимое пренебрежение.
   - Я совершенно точно знаю, что человек, который его купил, так богат, что
ему не нужно было влезать в долги, - с удовольствием рассказывала женщина. -
Вы не поверите, но он бывший российский гражданин. Откуда у него  деньги,  я
не имею понятия. Он то ли финансист, то ли предприниматель  -  я  с  ним  не
знакома, мой муж немного  с  ним  общался,  давал  консультации  по  местным
законам.
   - О, эти русские! - деланно ужаснулся Савелий, подыгрывая Стелле.  -  Они
или абсолютно нищие, или баснословно богаты!
   - Вы совершенно правы, - засмеялась женщина, - как вы  наблюдательны!  Но
что это я! - Она посмотрела на висящие на стене часы. - Совсем потеряла счет
времени! Извините, мне надо поспешить.
   - Да, да, я понимаю.
   Они вышли из дома вместе. Стелла помахала на прощанье рукой и села в свой
"Фиат", а Савелий отправился на улицу к поджидавшей его машине.
   Проходя мимо дома, о котором только что упомянула Стелла, Бешеный  бросил
на него короткий, но пристальный взгляд: он не сомневался в том, что  именно
здесь поселился Велихов. Стелла, сама  того  не  подозревая,  очень  помогла
Савелию рассказом о своих богатых соседях.
   Савелий сел в машину и по дальней дороге вернулся в Иерусалим.  Он  сытно
пообедал в ресторане гостиницы и затем поднялся к  себе.  В  номере  Савелий
развалился на кровати и стал обдумывать свои дальнейшие действия. Он  решил,
что сегодня еще раз съездит в Маале-Адумим, но попозже, когда стемнеет;  ему
хотелось убедиться, что он действительно обнаружил дом Велихова.  До  вечера
было еще несколько часов, и Савелий захотел провести эти часы с пользой. Для
чего и отправился в старый город к храму Гроба Господня.
   От гостиницы до массивной,  старинной  кладки  стены,  окружающей  старую
часть Иерусалима, нетрудно было дойти пешком. Савелий вошел в  высокую  арку
ворот и оказался среди домов, которые явно были построены многие  сотни  лет
назад.
   Он свернул направо в небольшой переулок  и  увидел  перед  собой  обычные
створки ворот, на которых  был  изображен  крест.  Калитка  в  воротах  была
распахнута, и Савелий вошел в нее. Он оказался в  небольшом  дворике,  прямо
перед ним чернела арка входа во внушительного вида здание с большим куполом.
Вокруг было много крестящихся людей и  туристов,  щелкающих  фотоаппаратами.
Савелий понял, что попал туда, куда хотел: он оказался в нескольких шагах от
храма Гроба Господня, который в стародавние времена был выстроен на  Голгофе
в том месте, где распяли Иисуса Христа.
   Не обращая внимания на  суетящихся  вокруг  туристов,  Савелий,  с  гулко
забившимся сердцем, вошел в храм. Пройдя под высокими арочными  сводами,  он
остановился в стороне от толпы в одном из темных  приделов  храма.  Какая-то
неведомая сила привлекла его сюда. Он чувствовал, что сейчас  с  ним  что-то
должно произойти, и не ошибся.
   - ЗДРАВСТВУЙ! - услышал Савелий до боли знакомый голос Учителя.
   Он увидел, как из тьмы постепенно начинает проявляться столь дорогой  для
него образ: длинная светлая рубаха, седые волосы, лежащие на плечах,  умные,
немного уставшие темные глаза...
   - ВОТ ТЫ И ЗДЕСЬ, В  ГОРОДЕ  НАЧАЛА  ВСЕХ  НАЧАЛ!  -  Голос  Учителя  был
печально-торжествен.
   - Да, Учитель, я давно хотел побывать здесь, - признался Савелий. - Как я
рад, что не только слышу, но даже вижу тебя!
   - МЕСТО, НА КОТОРОМ ПОСТРОЕН  ЭТОТ  ГОРОД,  НЕ  СЛУЧАЙНЫЙ  ВЫБОР  ДРЕВНИХ
СТРОИТЕЛЕЙ... ЗДЕСЬ СХОДЯТСЯ ПУТИ ТРЕХ ВЕЛИКИХ РЕЛИГИЙ, НО ЕЩЕ ЗАДОЛГО ДО ИХ
ВОЗНИКНОВЕНИЯ ЭТО МЕСТО БЫЛО ВЫБРАНО МОИМИ  ПРЕДШЕСТВЕННИКАМИ  КАК  НАИБОЛЕЕ
БЛИЗКОЕ К КОСМОСУ...
   - Так вот почему я вижу тебя, Учитель! - озаренный пониманием, воскликнул
Савелий. - Неужели здесь я всегда смогу тебя увидеть?
   - ДА, ТЫ ПРАВИЛЬНО ПОНЯЛ СУТЬ ЭТОГО  МЕСТА.  СВЯЗЬ,  КОТОРАЯ  МЕЖДУ  НАМИ
СУЩЕСТВУЕТ ВСЕГДА, ЗДЕСЬ В ТЫСЯЧИ РАЗ СИЛЬНЕЕ, И МЫ МОЖЕМ ОБЩАТЬСЯ С  ТОБОЙ,
КАК ПРЕЖДЕ, - ГЛЯДЯ В ГЛАЗА ДРУГ ДРУГА...
   - Я рад встрече с тобой, но я приехал в этот город, не  зная,  что  увижу
здесь тебя, - признался Савелий, - мне столько хотелось у тебя спросить, что
теперь я не знаю, с чего лучше начать.
   - МНЕ ИЗВЕСТНА ЦЕЛЬ ТВОЕГО ВИЗИТА СЮДА, НО ОНА, КАК ТЫ ПОЗЖЕ УБЕДИШЬСЯ  В
ЭТОМ, НЕ САМОЕ ГЛАВНОЕ, ЧТО  ТЕБЕ  ЗДЕСЬ  ПРЕДСТОИТ.  БУДЬ  ОСТОРОЖЕН,  ТЕБЕ
ОТКРОЮТСЯ ТАКИЕ ТАЙНЫ, КОТОРЫЕ ПО ПЛЕЧУ НЕ КАЖДОМУ СМЕРТНОМУ. ОДНАКО Я  МОГУ
ТЕБЯ И ОБРАДОВАТЬ: ЗДЕСЬ, В МЕСТЕ НАЧАЛА ВСЕХ НАЧАЛ, СИЛЫ, ОБРЕТЕННЫЕ  ТОБОЮ
ВМЕСТЕ С ПОСВЯЩЕНИЕМ, УМНОЖАТСЯ. ВОСПОЛЬЗУЙСЯ ЭТИМ ВО БЛАГО  СЕБЕ  И  ЛЮДЯМ,
КОТОРЫХ ТЫ ЛЮБИШЬ И КОТОРЫМ ТЫ СЛУЖИШЬ.
   - О Учитель! Посоветуй, как мне вести себя с той,  кого  я  люблю  больше
всех! Могу ли я связать ее судьбу со своей или Посвящение не дает мне  права
так распоряжаться собой?
   - ТЫ НЕ В СИЛАХ ОСЧАСТЛИВИТЬ ВСЕХ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ЖИВУТ ВОКРУГ  ТЕБЯ.  ЭТО
НЕ ПО СИЛАМ НИКОМУ. В ТОМ, О ЧЕМ ТЫ МЕНЯ СПРАШИВАЕШЬ, Я НЕ  МОГУ  ТЕБЕ  ДАТЬ
СОВЕТА. ПОСВЯЩЕНИЕ НИКАК НЕ ВЛИЯЕТ НА ВЫБОР  ПОСВЯЩЕННОГО.  Я  МОГУ  СКАЗАТЬ
ТЕБЕ ТОЛЬКО ОДНО: КАК ТЫ РЕШИШЬ, ТАК  И  БУДЕТ;  ЛЮБОЕ  ТВОЕ  РЕШЕНИЕ  БУДЕТ
БЛАГОМ ДЛЯ ВАС ОБОИХ.  НО  ТЫ  ОБЯЗАТЕЛЬНО  ДОЛЖЕН  ЕГО  ПРИНЯТЬ.  ПОМНИ:  В
ДЕЙСТВИИ - ЖИЗНЬ, В БЕЗДЕЙСТВИИ - СМЕРТЬ. А ТЕПЕРЬ МНЕ  НАДО  УЙТИ.  МЫ  ЕЩЕ
ВСТРЕТИМСЯ...
   - Я верю в это! - воскликнул на  прощанье  Савелий  вслед  угасающему  во
мраке облику Учителя...

   Он очнулся, стоя все там же, под темными старыми сводами.  Вокруг  никого
не было. Сколько длился их разговор с  Учителем,  Савелий  не  мог  сказать;
может, он мелькнул в его голове за считанные секунды, а  может,  прошло  уже
много минут, проведенных в медитации...
   Всякий раз Савелий задавался этим вопросом, но никогда не находил ответа:
уж слишком всегда неожиданны и чудесны были появления Учителя, чтобы Савелий
мог засечь  точное  время.  Он,  как  обычно  после  разговора  с  Учителем,
почувствовал во всем теле необыкновенную легкость. Мозг его работал четко  и
быстро, чувства были обострены, и Савелий  чувствовал,  что  сейчас  ему  по
силам любые задачи. Он вспомнил, что сказал Учитель  о  его  умножившихся  в
Иерусалиме способностях - и порадовался этому, понимая, что именно в эти дни
его способности ему пригодятся.

   Ближе к вечеру  Бешеный  снова  отправился  в  Маале-Адумим.  Его  тянуло
собственными глазами взглянуть на новоиспеченного гражданина Израиля Аркадия
Романовича Велихова.
   Савелий оставил свою "Мазду" там же, где и днем, - в начале улицы. Он еще
издалека увидел, что у предполагаемого дома Велихова припарковано  несколько
дорогих автомобилей, и почему-то подумал: сегодня здесь, пожалуй,  принимают
высоких гостей.
   Охраны никакой не было - судя по всему, Велихов чувствовал себя в  городе
в полной безопасности.  Савелий  прихватил  с  собой  цифровую  видеокамеру,
которая,  как  он  надеялся,  сможет  заменить  ему  бинокль,   одновременно
документируя  все  увиденное.  Он  подошел  к  плотной   стене   кустарника,
отгораживающего участок от дороги, и  раздвинул  цветущие  ветви  одного  из
кустов. Теперь дом был как на  ладони.  До  него  было  не  больше  двадцати
метров.
   Во дворе стояли еще две машины: роскошный  серебристый  "Мерседес-600"  и
приземистая ярко-красная "Феррари". Все окна виллы  были  ярко  освещены,  в
некоторых из них были спущены жалюзи. Из глубины участка доносились  веселые
женские голоса.  Но  Савелия  больше  интересовали  мужчины.  Он  огляделся,
высматривая случайных прохожих, которые могли бы  его  увидеть,  не  заметив
никого, легко открыл засов калитки и вошел на территорию виллы. Он не  успел
сделать и двух шагов, как из глубины сада к нему рванулись  два  приземистых
темных силуэта. Савелий быстро отступил за калитку и снова задвинул засов.
   Он вовремя это сделал: за калиткой бесновались два разъяренных  громадных
черных дога. Заходясь в громком лае, они грудью кидались на калитку, и, если
бы она была чуть пониже, Савелию могло бы не поздоровиться. Он  благоразумно
отошел подальше от дома, опасаясь, что лай собак привлечет внимание  хозяев.
Так и случилось - в  распахнутом  окне  второго  этажа  появился  мужчина  и
строгим голосом окликнул псов:
   - Дик! Рэкс! Место!
   Собаки послушно исчезли в темноте сада.
   Савелий улыбнулся, услышав кличку второй собаки.
   - Тезка! - прошептал он.
   Савелий был очень доволен тем, что так  неосмотрительно  вызвал  тревогу:
мало того,  что  приказы  собакам  отдавались  по-русски,  человек,  который
появился в окне и окликнул их,  был  не  кто  иной,  как  Аркадий  Романович
Велихов собственной персоной!
   Только  убедившись,  что  он  действительно   нашел   Велихова,   Савелий
успокоился. Остальное, как ему казалось, было вопросом времени и собственных
опыта и умения. Сейчас его интересовало другое: кто эти  люди,  чьи  дорогие
машины перегородили пол-улицы? О чем с ними  беседует  Велихов?  Какие  дела
проворачивает?
   На все эти вопросы можно было поискать ответы, если  бы  Савелию  удалось
спокойно понаблюдать за домом. Но ему мешали собаки, и он понял, что  пришла
пора проверить слова  Учителя  о  его  многократно  возросших  в  Иерусалиме
способностях.
   Савелий расслабил мышцы и сосредоточился. Он мысленно назвал имена  собак
и представил их облик. Затем мысленно стал повторять: "Я ваш друг...  я  ваш
друг... не бойтесь меня... все будет хорошо, когда друг будет с вами..."
   Повторив внушение несколько  раз,  он  немного  отдохнул  от  испытанного
напряжения, а затем вновь приблизился к калитке.
   - Дик, Рэкс! - негромко позвал он, а потом повторил мысленно.
   Из темноты немедленно выскочили псы и подбежали к калитке. Но на этот раз
они не лаяли, а молча стояли и спокойно смотрели на Савелия,  словно  ожидая
его приказа или ласки. Он осторожно протянул  сквозь  прутья  калитки  руку.
Один из псов понюхал ее и лизнул, приветливо махнув хвостом.
   - Молодец, псина, - дружелюбно шепнул ему Бешеный, -  я  ваш  друг,  меня
нечего бояться.
   Второй пес тоже завилял хвостом и мотнул  головой,  словно  соглашаясь  с
Савелием. Он спокойно открыл калитку  и  прошел  во  двор.  От  калитки  шла
выложенная мраморными плитками дорожка, которая  вела  к  входу  в  дом,  но
Савелий направился  через  сад  к  боковой  стороне  дома.  Собаки  тихонько
затрусили за ним следом.
   У самого дома он увидел еще одну дорожку. Савелий пошел  по  ней,  обходя
здание по периметру. Спустя несколько минут он  оказался  с  противоположной
стороны виллы. Над его головой во всю ширину дома  тянулся  широкий  балкон.
Савелий оглядел окружающую  дом  растительность:  он  подыскивал  достаточно
высокое дерево, с которого  смог  бы  увидеть,  что  творится  в  доме.  Ему
повезло: такое дерево было. Большой раскидистый каштан стоял у самой  кромки
участка, прямо напротив балкона.
   Савелий, стараясь остаться  незамеченным,  пробрался  к  дереву  и  полез
вверх. Спустя пару минут он уже удобно сидел в развилке двух толстых  ветвей
и, раздвинув листву, наводил видоискатель компактной видеокамеры на дом.  Он
нажал кнопку третьего этажа.
   Там, в кабинете, не считая Велихова, находились еще шесть  человек.  Двое
из них - Савелий чувствовал это интуитивно - были явно американцы, еще  один
- смуглолицый, черноволосый, со специфическими тонкими усиками  -  наверняка
был уроженцем Латинской Америки. Остальные трое выглядели солидными,  хорошо
одетыми мужчинами средних лет  без  очевидной  национальной  принадлежности.
Голова одного из них была заметно тронута сединой, ему, наверное,  было  лет
за пятьдесят.
   Гости расположились на нескольких диванах. Один из солидной троицы и  сам
Велихов стояли у раскрытого настежь большого окна, боком  к  Савелию.  Между
ними шла оживленная беседа - ясно,  что  о  делах:  лица  собеседников  были
сосредоточенны, а глаза выражали постоянную работу  мысли.  Савелий  включил
камеру на запись  и,  переводя  видоискатель  с  лица  на  лицо,  постарался
запечатлеть всех гостей Велихова крупным планом.
   Он сгорал от желания узнать,  о  чем  идет  разговор,  но  дерево  стояло
недостаточно близко к дому, поэтому разобрать, что говорят,  не  получалось.
Савелий продолжал снимать крупные планы  гостей,  пытаясь  по  движению  губ
угадать слова, как вдруг эти слова сами собой зазвучали в  его  голове,  как
будто он неожиданно перенесся на расстояние одного метра от говорящих!
   - ...передашь Николаю, что все будет в порядке, - услышал Савелий.
   Не было сомнения, что собеседником банкира был русский, хотя по  внешнему
виду его национальность определить было невозможно.
   - Хорошо, Аркадий Романович, сделаем,  как  надо,  -  ответил  собеседник
Велихова. - А как быть с тем счетом? Ну, тот, который вы хотели...
   - Я понял, Сережа, - оборвал  его  Велихов.  -  Закройте  его  как  можно
скорее, а остаток переведите ко мне в Берн.  Деньги  получишь  после.  И  не
забывай, у нас с тобой  все  в  Красноярске  повязано,  действуй  смело,  но
особенно не торопись, у нас время еще есть.
   - Ладно, учту, - кивнул  тот  и  вдруг  спросил:  -  Можно  мне  Чубатого
привлечь?
   - Пока не надо. Пусть ждет. Через пару месяцев станет ясно, будет он  нам
нужен или нет. Сначала проведем зачистку,  а  там...  Ты  лучше  с  Василием
Трофимовичем свяжись. Он как раз  по  этому  делу  специалист,  он  поможет.
Только денег не жалей. Деньги мы найдем, было бы дело.
   - Хорошо, свяжусь. Значит, завтра я должен лететь в Красноярск и там...
   -  Да,  действуй,  как  договорились.  -  Банкир  вновь  прервал  его   -
создавалось впечатление, что он не доверял даже стенам собственного дома.  -
Ну, вроде все. Ты знаешь, как со мной связаться. Я должен идти к гостям.
   Велихов отошел от окна, а его российский  собеседник  остался  стоять  на
месте. Скучая, он поглядывал в окно - Савелий даже встревожился: не хватало,
чтобы тот ненароком увидел его. Однако сейчас  слезать  было  нельзя,  любое
движение могло выдать его.
   Теперь  хозяин  говорил  с  американцами  по-английски.  Разговор  шел  о
каких-то поставках, корреспондентских счетах и закладных  векселях.  Савелий
понял,  что  тут  ничего  интересного  он  не   узнает:   обычный   разговор
бизнесменов.
   Латиноамериканец говорил с седым господином  о  женщинах  -  о  том,  как
дорого они стоят настоящему джентльмену. Остальные беседовали на  иврите,  и
Савелий подумал, что эти господа могут быть  соседями  банкира,  которых  он
пригласил для солидности своего приема. Наконец Велихов сказал по-английски:
   - Предлагаю вернуться к нашим очаровательным дамам. Боюсь, как бы они без
нас совсем не заскучали.
   Мужчины согласно встали и  потихоньку  потянулись  из  кабинета.  Савелий
полез вниз, считая, что для первого раза он