згляд упал на  рослого  мужчину,  неприятное
лицо которого показалось ему отдаленно знакомым, только он не мог вспом-
нить, где и когда его видел. Савелия поразили глаза этого человека: хотя
черты его лица выражали положенную  случаю  скорбь,  глаза  были  холод-
но-безразличными. В них таилась не печаль, а глубоко спрятанная насторо-
женность.
   Был и по-настоящему неприятный момент,  который  запомнился  Савелию.
Он, Ростовский и Паша Еременко стояли втроем. И вдруг Паша тихо, но  зло
бросил, кивнув в сторону одного длинного мужика, который маячил в толпе:
   - Вот сучара! Этот-то что здесь делает? Это же Жарковский!
   - А кто он? - спросил Савелий.
   - В правительстве работает, пидор несчастный! Это же он  в  последнее
время насел на нас из-за фирмы "Твоя надежность". - Паша брезгливо сплю-
нул.
   - Та-а-ак, - протянул Ростовский, - значит, он как-то завязан и с по-
хищением моего сына. - Он сделал шаг в его сторону,  но  Паша  придержал
его за руку:
   - Здесь не стоит, Андрей, похороны все-таки. Интересно, зачем он при-
шел?
   - Разве не ясно? Чтобы порадоваться, глядя на поверженного врага сво-
его, - сказал Савелий, внимательно вглядываясь в лицо  этого  чиновника,
чтобы уже никогда не забыть его.
   - Наверное, ты прав, Серега, - согласился Еременко, - я здесь уже за-
метил нескольких людей, кто явно порадовался смерти Олега.
   - Мне кажется, что лучшей памятью о нем будет сохранение  "Герата"  и
продолжение его дела, дела, за которое, как мне кажется,  Олег  и  отдал
свою жизнь, - серьезно проговорил Савелий.
   В этот момент рабочие стали заколачивать гроб, потом  близкие  друзья
подхватили его и понесли к могиле. А далее случилось нечто удивительное.
   Когда гроб был установлен на помосте для последнего  прощания,  дождь
перестал лить, однако небо оставалось закрыто тяжелыми  тучами.  Но  как
только гроб Олега опустили в могилу, внезапно повалил густейший снег без
дождя, настоящий снегопад, который длился ровно столько  минут,  сколько
ушло на то, чтобы близкие и родные успели бросить по кому земли в могилу
Олега, а рабочие закопать ее, укрыть цветами,  венками,  установить  его
фотографию.
   Как только это все закончилось, снегопад прекратился, словно по мано-
вению волшебника, так же внезапно, как и начался, и яркое солнце освети-
ло кладбище и всех присутствующих. Это было так удивительно, что многие,
даже неверующие, перекрестились.
   Так Савелий отправил своего друга в последний путь...

   Выходя с кладбища, Савелий вспомнил, где видел человека с  безразлич-
ными глазами: тот активно фотографировал все происходящее во время граж-
данской панихиды в клубе Академии имени Фрунзе. Но он  был  явно  не  из
"гератовцев" и мало похож на журналиста...

                                   X
                             Опасные игры

   На следующий день, после похорон Олега Вишневецкого, Беликову  доста-
точно подробно доложили, как они проходили.  Хитрый  банкир,  за  версту
предчувствуя беду, специально отправил на похороны своего человека,  ко-
торый не только должен был держать уши открытыми, стараясь  не  упустить
ничего из произнесенного, но и все снимать на фотопленку.
   Это был невзрачный мужик лет пятидесяти, высокого роста, на лицо  со-
вершенно безликий. Единственное, что могло привлечь к нему  внимание,  -
это быстрые беспокойные, но в то же время и бесстрастные глаза,  которые
бывают либо у уличных торговцев, либо разного рода охранников или  конт-
ролеров, а также у сыщиков и шпионов, которым, в силу профессии, необхо-
димо как можно больше увидеть и узнать.
   Звали этого мужика простым русским именем Иван, а кличку он имел пре-
тенциозную - "Бывалый". Он был одним из самых талантливых агентов бывше-
го КГБ, обычно работавшим под видом фотокорреспондента. Впрочем, главный
его талант состоял в том, что он бесшумно и незаметно "убирал"  тех  лю-
дей, на которых ему указывало начальство.
   Его особенно ценили за исполнительность и молчаливость. Он был своего
рода ассом в чрезвычайно редкой профессии, которая никогда, ни  в  одной
стране мира не была почитаема даже в среде рыцарей "плаща" и  "кинжала".
Он был, что называется, "ликвидатором", а точнее сказать,  тайный  пала-
чом.
   Казалось, во время похорон были приняты все необходимые меры  предос-
торожности. Однако есть ситуации, которые предусмотреть нельзя.
   Службе безопасности "Герата" Равиль Альмяшов, заменивший  Вишневецко-
го, на всякий случай приказал интересоваться незнакомцами, в первую оче-
редь если у них была снимающая аппаратура, но очень тактично и без  экс-
цессов, особенно в отношении прессы. Равиль служил в армейской  разведке
и обладал развитой интуицией. Зачастую, полагаясь лишь на нее, он  доби-
вался отличных результатов.
   Чем он руководствовался, когда издал такой приказ службе  безопаснос-
ти, понять было трудно. Так или иначе этот приказ сослужил Савелию  доб-
рую службу.
   Дело в том, что ретивый "Бывалый" настолько увлекся фотографированием
присутствовавших, и прежде всего подходящих к гробу во время прощания  в
клубе Академии имени Фрунзе, что на него  обратили  внимание  сотрудники
службы безопасности, но выжидали удобный момент для проверки. Когда пер-
вая пленка у него кончилась, "Бывалый" отошел в сторону, чтобы перезаря-
дить фотоаппарат. Тут и подошли к нему два сотрудника "Герата".
   - Простите, мы не знакомы с вами? - любезно поинтересовался  один  из
них.
   - Нет-нет, я вас точно не знаю, -  чуть  суетливо  ответил  тот,  еще
больше насторожив ребят, - а что?
   - Подумал, что вы тоже из газеты, - спокойно ответил сотрудник.
   - Я? Нет-нет, я фотограф-любитель. Может быть, я что-то нарушаю?
   - С чего вы взяли, что к вам какие-то претензии? Я же сказал, что  вы
мне напомнили одного знакомого журналиста, извините. - Они отошли от не-
го, но все же продолжили приглядывать за ним.
   "Бывалому" не требовалось объяснять, что проявленный к  нему  интерес
отнюдь не случаен, но тотчас уйти он не мог по двум причинам: во-первых,
не выполнил бы полученное задание, во-вторых, привлек бы еще больше вни-
мания к своей персоне. - Поэтому он предпочел нечто среднее. Щелкнув для
порядка пару раз на новую пленку, он притворился, что источник питания у
фотоаппарата разрядился, и с недовольным видом сунул  аппарат  В  сумку,
висящую через плечо. После чего, изобразив на лице мировую скорбь.  Пос-
тарался раствориться в толпе, внимательно прислушиваясь к разговорам.
   Он проболтался в клубе до самого конца  траурной  церемонии,  и  ему,
чтобы в очередной раз не привлекать внимания к себе, пришлось даже  при-
частиться чуть ли не полным стаканчиком  водки,  которой  щедро  угощали
всех присутствующих, как заведено по русскому обычаю.
   Когда "Бывалый" вернулся домой, он попытался набросать на бумаге все,
что запомнилось, особенно выступавших. Однако их было так много,  что  у
него в голове, тем более после водки, был  такой  калейдоскоп,  что  его
сведения вряд ли могли быть кому-то интересными.
   Тем не менее, хотя он и считал свое задание  пустой  тратой  времени,
"Бывалый" постарался напустить Велихову как можно больше туману и разло-
жил веером более сорока снимков. Банкир долго и  внимательно  слушал  ту
ахинею, которую нес агент, пытаясь из этой  словесной  шелухи  вычленить
полезную информацию. Его терпение было  вознаграждено,  когда  "Бывалый"
начал, едва ли не в лицах, кратко передавать речи выступающих.
   - Ну, писателя этого я знаю: он действительно часто попадает в яблоч-
ко в своих романах, но кто всерьез верит им? Разве что обыватель, -  за-
думчиво, как бы про себя, проговорил Велихов. - Но кто этот  мужик,  что
так эмоционально поклялся отомстить? Он есть на фотографиях?
   - Знаете, шеф, я стоял в толпе и глядел издалека:  блондин,  среднего
роста, на вид самый обычный парень, без особых примет, так что с уверен-
ностью сказать, что узнаю его на улице... - "Бывалый" развел руками.
   - Ладно, спасибо за работу. Это тебе. - Он  протянул  ему  конверт  с
пятьюстами долларов.
   - Спасибо, шеф, мне всегда приятно работать с вами.
   - Теперь убудь! - отмахнулся банкир.
   - Понял! - Агент поспешно удалился.
   Велихов встал с кресла и задумчиво прошелся по просторному  кабинету.
Судя даже по довольно невнятному описанию "Бывалого",  этот  "мститель",
как прозвал его про себя Велихов, кого-то напоминает. Но  кого?  Он  еще
несколько раз прошелся из угла в угол, пытаясь  сосредоточиться,  однако
ничего конструктивного в голову не приходило, и он  успокоился  на  том,
что время пока есть, и вполне возможно ситуация сама  собой  прояснится.
Если уж "мститель" такой хваткий, что нападет на след, то  первым  делом
он выйдет на Жарковского, а это означает, что сейчас необходимо  не  вы-
пускать из виду именно его.
   Что ж, надо отдать должное его легендарной интуиции: она не подвела в
тот день и час, когда он утешил и обласкал секретаршу Жарковского. Поки-
нув кабинет Жарковского, Велихов с раздраженным видом подошел  к  ней  и
сказал:
   - Милая девочка, у некоторых мужчин в определенном  возрасте  климакс
проходит, болезненно. Не стоит слишком серьезно и с обидой  воспринимать
его грубость и хамство, хорошо?
   - Спасибо вам, - потупив глаза, тихо сказала девушка.
   - За что?
   - За участие.
   - Как ваше имя, милое дитя?
   - Надежда.
   - Так вот, Надюша, чтобы подсластить тебе сегодняшний  день...  Ты  в
шесть заканчиваешь?
   - В шесть пятнадцать...
   - У подъезда тебя будет ждать черный "мерседес", сядешь в него, и  он
довезет тебя до "Рэдиссон-Славянской", где мы с тобой и отужинаем.  Как,
нет возражений?
   - Но мне ж переодеться нужно. - Девушка чуть кокетливо улыбнулась.
   - Пустяки, - отмахнулся он, - ты и так  хорошо  выглядишь.  -  Банкир
взял смущенную девушку за руку с намерением поцеловать  ее,  но  Надежда
была такой миниатюрной, что Велихов на ходу  перестроился  и,  наклонив-
шись, чмокнул в щечку. - До встречи.
   Трудно описать, какие чувства  испытывала  Надежда  в  ожидании  этой
встречи. Один из самых богатых людей страны пригласил ее в такой  шикар-
ный ресторан, но она предприняла  героические  усилия,  чтобы  выглядеть
достойно. И потому вошла в зал уверенно и спокойно. После того  как  она
сказала, кто заказывал столик, Надежду проводили  туда,  где  уже  сидел
банкир.
   Велихов тут же поднялся, сказал пару любезных комплиментов и галантно
пододвинул ей стул. Ее ощущения, пожалуй, должны были напоминать  ощуще-
ния кролика, сидящего перед удавом. Однако, к своему удивлению,  девушка
не чувствовала неловкости и напряжения, да и банкир  вел  себя  интелли-
гентно и уважительно. Был в меру остроумен, весел, не приставал и не на-
стаивал, когда она отказывалась от крепких напитков и пила исключительно
шампанское. Любому постороннему могло показаться, что Надежда и впрямь в
нем души не чает, а когда он купил ей огромный букет роз, девушка  окон-
чательно расслабилась.
   Сказочное застолье продолжалось более двух часов, и Надежду стал тре-
вожить вопрос о том, что последует за этим пиршеством, пригласит он ее к
себе или нет? К ее огорчению, финал вечера  оказался  скомкан:  Велихову
кто-то позвонил по сотовому телефону:
   - Слушаю! - недовольно сказал он, но, узнав звонившего, отвернулся  в
сторону и понизил голос.
   Звучала тихая музыка. Мелодия была хоть и незатейливой, но приятной и
полностью соответствовала Надиному расслабленному состоянию. Однако  как
только Велихов отвернулся, девушка полезла в сумочку, но ничего  из  нее
не достала, а потом почему-то положила ее на стол поближе к банкиру.
   Музыка не позволяла ей слышать все, что  говорил  Велихов,  хотя  от-
дельные фразы до нее доносились. Они ее удивили и более чем насторожили,
и Надежда теперь вслушивалась в этот разговор, стараясь не  упустить  ни
единого слова.
   - Да, Григорий Ефимович, я вас внимательно слушаю. - Тон Велихова ра-
зительно изменился, превратившись  из  обычного  покровительственного  в
чуть подобострастный, точнее сказать, очень уважительный.  -  Да,  делаю
все, что в моих силах... Да... Конечно... Поверьте, Григорий Ефимович, я
этому остолопу говорил, что делать нужно так, чтобы комар носа не подто-
чил, а он, как слон в посудной лавке...  Ваша  просьба  устранить  этого
"афганца" выполнена, но с покойниками, знаете, возникают неприятности...
Извините!.. Ведь и смерть человека не всегда разрешает  проблему...  Что
вы? О том, что мы знакомы, никому не известно! Уверяю, никто не знает, я
же не самурай, чтобы себе харакири делать. Так что вы не волнуйтесь, а я
о себе позабочусь, в случае чего... Хорошо, сейчас прямо и привезу! Спа-
сибо! - Он закрыл телефон, сунул в карман и повернулся к девушке,  кото-
рая не без труда успела принять задумчивый и отстраненный вид.
   Дело в том, что Надежде не пришлось гадать, с кем только что  говорил
Велихов. Это был один из помощников Президента, которого она именно  се-
годня во второй половине дня соединяла со своим шефом. Интересно, о  ка-
ком это покойнике они говорили?
   - Надюша, хочу верить, что сумел помочь тебе  забыть  хамство  твоего
шефа?
   - Да, и я вам очень благодарна, - искренне ответила девушка, радуясь,
что банкир ничего не заметил.
   - Ты извини, но мне нужно срочно ехать на одну важную деловую  встре-
чу, если хочешь, можешь оставаться здесь сколько душе угодно:  счет  мне
пришлют, а машина будет ждать у входа, - он говорил словно автомат, явно
думая о чем-то другом.
   - Нет, Аркадий Романович, спасибо за предложение, но одна я здесь  не
останусь, - наотрез отказалась девушка.
   - Надеюсь, ты не сердишься, что вечер немного скомкался?
   - Ну что вы, все было чудесно, а дело есть дело, я прекрасно понимаю.
Это же не последняя встреча?
   - Ты правильно все поняла. - Он ласково пожал ей руку, но так как то-
ропился, не стал ждать, пока подойдет официант, и сам пошел платить.
   - Очень интересный разговор, - задумчиво проговорила девушка. -  Неу-
жели Лаврентьев тоже занимается темными делишками? - Она взяла  сумочку,
достала пудреницу и машинально припудрила носик.
   У входа Беликова ждала серебристая "БМВ", а Надежда поехала  домой  в
той же машине, которая привезла ее в ресторан. По  дороге  она  пыталась
понять, чего же всетаки хотел от нее банкир? Ни одно из ее прежних пред-
положений не подтвердилось. А тут еще этот  странный  разговор,  который
она никак не могла выбросить из головы.
   Прошло несколько дней. Велихов вовсе не проявлялся, и  она  подумала,
что либо это была просто необъяснимая причуда  богатого  человека,  либо
она сама себе что-то нафантазировала. И когда банкир все-таки  позвонил,
спокойно спросила:
   - Вас соединить с Геннадием Александровичем?
   - Нет, Надюша, я позвонил, чтобы узнать, как у тебя дела?  Не  портит
ли твой шеф настроение такой хорошенькой девочке?
   - Спасибо, все нормально.
   - Вот и чудесно. А как настроение у шефа? - вроде бы между прочим по-
интересовался Велихов.
   - С утра было ничего, - ответила Надежда, но тут ее вдруг осенило,  и
она тут же попробовала проверить свою догадку; чуть понизив  голос,  она
сказала: - Но потом кто-то позвонил и началось. После этого звонка слов-
но с цепи сорвался.
   - А кто звонил, знаешь?
   - Нет, этот голос я слышала впервые.
   - Надюша, у меня к тебе есть одна просьба: если чтото узнаешь о  зво-
нившем, сообщи мне по сотовому, хорошо? - банкир  старался  говорить  не
очень заинтересованным тоном.
   - Конечно, Аркадий Романович!
   - А о нашем разговоре шефу докладывать вовсе необязательно.
   - А я уже не помню, что вы сегодня звонили, - хитро заметила Надежда,
теперь догадавшись наверняка,  почему  банкир  проявляет  интерес  к  ее
скромной персоне: на самом деле его интересует Жарковский.
   - Мне нравятся умные люди.
   - Спасибо за комплимент...

                                 * * *

   Положив трубку, Велихов помрачнел: кажется, на Жарковского уже вышли.
Не ожидал, что все так быстро произойдет. Теперь  нужно  подчистить  все
дела и так наладить работу всех структур, чтобы не было никаких перебоев
даже в его отсутствие. Кроме того, необходимо  точно  продумать  причину
своего отъезда; слишком уж он заметная фигура, чтобы его отъезд за  гра-
ницу не стал темой обсуждения всех средств информации. А уехать,  видно,
все-таки придется. Благо есть куда.
   Чтобы быть более мобильным и независимым, он уже давно отправил  жену
и детей в Швейцарию, а себе сделал Шенгенскую визу,  чтобы  не  возникло
никаких проблем...
   Виновником треволнений Велихова был Савелий. Это он, начав  собствен-
ное расследование гибели Олега Вишневецкого, разворошил весь  муравейник
и заставил нервничать не только Жарковского, но и Велихова,  а  также  и
некоего Григория Ефимовича.
   Когда Савелий психологически немного оправился от пережитого, отчасти
смирившись со страшной неотвратимостью утраты друга, на первый план выш-
ло выполнение клятвы, данной над гробом Олега. Требовалось с чего-то на-
чать, и он решил начать с машины.
   Еще во время похорон он услышал от Паши Еременко, что перед тем самым
злополучным выездом в Минск, он лично сдавал машину Олега для  профилак-
тики. Выяснив, что Паша брал с собой еще одного сотрудника "Герата", Са-
велий ничего не сказал ему, но решил на всякий  случай  проверить  этого
парня, благо он с ним случайно познакомился во время траурной церемонии.
   Спланировав "случайную" встречу, Савелий по душам поговорил с ним,  и
вскоре они перебрались в ресторан. Петр был простым и совершенно бесхит-
ростным парнем из провинции. Пообщавшись с ним пару часов, Савелий твер-
до усвоил, что он никак не может быть причастен к  этой  аварии:  машину
они сдавали с Пашей, а получал ее лично Паша и уже без Петра.  А  навес-
тить автосервис без Паши у того физически не было времени; в тот же день
он выехал по поручению Олега в Тулу и вернулся только через два дня пос-
ле аварии.
   Савелий уже подумывал, что вечер прошел впустую, но на всякий  случай
решил сделать его фото. Тот радостно согласился, выразив надежду, что  и
он получит снимок. Савелий достал фотоаппарат, навел его и щелкнул  зат-
вором. Дальнейшее заставило его насторожиться. В момент съемки мимо  них
проходил парень, лицо которого случайно оказалось в объективе  сбоку  от
Петра, а Савелий не подождал, пока тот пройдет, и  машинально  нажал  на
кнопку. Парень с плохо скрытой враждебностью остановился и хотел сказать
нечто далеко не дружелюбное, но в этот момент Петр  приветливо  окликнул
его:
   - Валера, не узнаешь, что ли? Здорово! Присаживайся к нам!
   Тот заметил Петра, как-то странно улыбнулся, потом вновь взглянул  на
Савелия, стер улыбку и сказал:
   - Извини, друг, спешу, созвонимся. - И он быстро направился к выходу.
   - Кто это? - спросил Савелий.
   - Тоже бывший "афганец", Валерка Злодеев. Странно... - он запнулся.
   - Что странно?
   - Не подошел, не объяснил ничего толком...
   - Как не объяснил? Он же сказал, что торопится.
   - Все равно, - упрямо тряхнул головой Петр, - мог бы подойти на мину-
ту, ничего бы не случилось.
   - А он где работает?
   - Толком не знаю, но он очень хотел к нам устроиться, в "Герат".  Все
интересовался, что да как. Видно, нашел работу получше.
   - Наверное, - задумчиво согласился Савелий.
   Ему очень не понравился взгляд этого парня, которым тот  одарил  его.
Валерий Злодеев? И послал же Бог такую фамилию. Очень любопытно...
   Сразу после ресторана Савелий отдал пленку в срочную  проявку  и  пе-
чать, а последний кадр попросил максимально увеличить. Уже дома он долго
смотрел на лицо этого Злодеева, пытаясь расшевелить свою память,  но  та
молчала, и он решил обратиться к Воронову, чтобы узнать  подробности  об
этом парне. Савелий позвонил ему, Андрей был еще на службе.
   - Привет, братишка!
   - Привет! Как ты?
   - Понемногу прихожу в себя.
   - Ну и отлично.
   - Нужна помощь.
   - Говори.