дело?
   - Знаешь, - если что-то тебя смущает, можешь просто промолчать, - за-
метил Михаил.
   - Нет, меня ничего не смущает, - возразил Савелий. - Откровенно гово-
ря, я думал, стоит ли сейчас говорить тебе о нашем задании или  отложить
до той поры, когда буду рассказывать всем.
   - Я же тебе предложил промолчать... - начал Михаил, но Савелий  пере-
бил его:
   - Но ты УЖЕ задал вопрос, а потому я не могу просто промолчать.
   - И что будем делать?
   - Раньше нужно было думать, - буркнул Савелий. - Ты первый из  участ-
ников, кто узнает об операции "Горный воздух".
   - Спасибо за доверие, - вполне серьезно сказал Михаил.
   - Наша цель - Мушмакаев. - Савелий чуть понизил голос, словно даже  в
машине боялся, что кто-то может его подслушать.
   - Фу, наконец-то! - обрадовано воскликнул Михаил. - Давно пора заста-
вить заткнуться этого подонка! Позорит чеченский народ!  И  можешь  быть
спокоен: Гадаев оценил оказанное ему доверие и никогда  не  подведет,  -
торжественно произнес он. - Хорошо, что предупредил: постараюсь по своим
каналам выяснить, где сейчас обосновалась эта скотина.
   - Не надо, - сказал Савелий. - Дойдет случайно до его ушей и насторо-
жит так, что и на пушечный выстрел к себе не подпустит.
   - Зачем обижаешь, приятель? Гадаев не такой глупый, как  может  пока-
заться со стороны. - Михаил действительно смотрел на Савелия с некоторой
обидой. - Можешь поверить, что Гадаев сделает все аккуратно и незаметно,
через самых доверенных своих приятелей.
   - Я совсем не хотел тебя обидеть, - примирительно возразил Савелий. -
Просто я очень волнуюсь, может, гораздо сильнее, чем раньше. Ты же пони-
маешь, как нужно перелопатить себя, чтобы сунуться в логово врага. Изви-
ни, что так говорю, но это же правда!
   - В какой-то мере, - со вздохом согласился Михаил.
   - С другой стороны, Чечня - это тоже часть нашей  большой  Родины,  и
мне трудно смириться с тем, что теперь, оказывается,  это  и  не  совсем
так.
   - Что ты мне объясняешь, будто я не понимаю?!
   - Да нет же, это я себе лишний раз стараюсь все  объяснить.  Даже  не
объяснить, а убедить. Короче, ты понял, что я имею  в  виду.  -  Савелий
махнул рукой, но тут же ухватился за руль: машину занесло на льду, и они
едва не зацепили черный "мерседес".
   - Конечно же я тебя понимаю, братишка, - словно не заметив  аварийной
ситуации, спокойно сказал Михаил. - Маршрут определили?
   - Вроде... - Савелий тяжело вздохнул и спросил: - Ты что, даже не за-
метил? Могли ж долбануться сейчас!
   - А чего зря волноваться? - пожал плечами Михаил. - Чему быть -  того
не миновать.
   - Веришь в судьбу?
   - А ты разве нет?
   - Если ты о том, что нас ждет, то сейчас все или, во  всяком  случае,
многое зависит от того, как пройдут переговоры, и, конечно же, от удачи.
- Савелий тоже вздохнул.
   Они приехали точно к обеду. Готовил на этот раз  Гордеич-Трегубенков.
Его фантазии хватило на отличную сборную солянку, в которой Савелий  на-
шел даже дольку лимона, и великолепные оладьи с красной рыбой  холодного
копчения. На третье был настоящий "русский"  компот  -  из  сухофруктов.
Представив всем Михаила, Савелий быстро пообедал, и они с Вороновым пош-
ли в комнату Говоркова.
   - Что нового? - нетерпеливо спросил Андрей.
   - Сейчас я не сомневаюсь, что мы уложимся в срок, - твердо сказал Са-
велий.
   - Как это ты вспомнил про Михаила?
   - Олег подтолкнул.
   - Отличный парень! Только ты уверен, что он в крайней ситуации  будет
держать нейтралитет?
   - Уверен.
   - Откуда такой оптимизм? - недоверчиво хмыкнул Воронов.
   - Не только оптимизм, но и факты, - возразил Савелий и подробно расс-
казал о том, как погиб дядька Михаила.
   - Что ж, иногда и несчастье помогает. - Андрей  задумчиво  кивнул.  -
Что еще?
   - Кажется, у Олега есть отличная зацепка, чтобы ввести нас под  "кры-
шу" того, кто связан с чеченским торговцем оружием или его посредником.
   - Лучше бы все-таки с самим продавцом, - вставил Воронов.
   - Несомненно, - согласился Савелий. - Но  дареному  коню  в  зубы  не
смотрят. Будем пользоваться тем, что дают.
   - Мне кажется, тебя что-то смущает, - насторожился  Андрей,  заметив,
что Савелий уставился в одну точку. - Может, поделишься с братом?
   - Поделюсь... Олег хочет вывести нас на некоего Семена  Краснодарско-
го. Помнишь Сильвестра?
   - Еще бы!
   - Так вот, этот Краснодарский был его корефаном. Видно, с давней  по-
дачи Сильвестра, Краснодарский вышел  на  солнцевскую  братву,  а  потом
что-то не поделил с ними...
   - И Олег хочет как-то использовать это? - предположил Воронов.
   - Точно!
   - Но это же очень опасно! Представляешь, как  себя  сейчас  чувствует
этот Краснодарский? Хотел наскоком, а получилось жопом!  Он  же  теперь,
небось, и своим не доверяет, не говоря уже о чужих.
   - Так мы же у него ничего и не просим, кроме как, связать  с  продав-
цом, а то и с посредником.
   - Ты считаешь, что это пустяк? - удивленно спросил Воронов.
   - Не пустяк, но риска-то для Краснодарского никакого.
   - Это ты так рассуждаешь, а он может  рассуждать  совсем  по-другому:
"Не хватает мне еще и на этом проколоться! Мало мне одного  фронта,  еще
один открыть? А пошлю-ка я его в задницу!" Как тебе такие мысли?
   - Логично, - согласился Савелий. - Именно это меня и гложет. Если  ты
прав, а скорее всего так и есть, Краснодарский, решив связать нас с Чеч-
ней, то есть взять некоторым образом под свою "крышу",  должен  устроить
нам проверку.
   - Наверняка.
   Они оба задумались. Молчание длилось минут пять.
   - Да, рискованно, - сказал наконец Воронов, - Могут  и  крови  попро-
сить.
   - Это-то нетрудно устроить, но время, которое уйдет на  подготовку...
Мы же пока не знаем, почему Богомолов так спешит  с  этой  операцией.  А
вдруг там все завязано на времени?
   - Да, ты прав. Единственное, что остается, это заверить Краснодарско-
го в нашей надежности. - Воронов саркастически усмехнулся.
   - Стоп! - вскрикнул Савелий. - А ведь  ты  сейчас  высказал  отличную
идею!
   - Какую? - не понял тот.
   - Для того, чтобы Краснодарский отказался  от  всякой  там  проверки,
нужно, чтобы он изначально доверял нам.
   - Отличная, а главное, очень свежая мысль! - Воронов вновь  усмехнул-
ся. - Как это ты заставишь его поверить тебе?
   - Да погоди ты1 - Савелий рубанул воздух рукой. - Честно говоря, пока
не знаю как, но мысль хорошая, а значит, будем думать в  этом  направле-
нии...
   - Ладно, ты думай, а я пойду с ребятами позанимаюсь.
   - Чем?
   - Богомолов прислал нам подробные карты Чечни, хочу ребят погонять по
ним.
   - Ты что, уже показывал их им? - нахмурился Савелий.
   - Конечно, нет, - успокоил его майор. - А, вот ты о чем! -  догадался
он. - Не беспокойся, я хотел поработать только с теми тремя, кого ты ут-
вердил для операции, точнее говоря, теперь уже с четырьмя, включая Миха-
ила.
   - Тогда уж зови и Матросова, а остальных пришли в комнату отдыха.
   - Что, будешь расставаться с ними?
   - Сам понимаешь - пора.
   - Может, подумаешь все-таки насчет Дениса? - попросил вдруг  Воронов.
- Я не давлю, просто... просто... - Андрей не мог найти подходящие  сло-
ва.
   - Просто тебе этот парень очень нравится, - помог ему Савелий.
   - Ну и нравится! Что с того?
   - Ты так смущаешься, словно тебя обвиняют в чем-то непотребном.
   - Да нет, это я на себя злюсь, что не смог толком объяснить! -  Воро-
нов взял себя в руки.
   - Если честно, то мне он тоже нравится, - признался Савелий.
   - Так в чем же дело?
   - А ни в чем! Раз ты так настаиваешь, то давай возьмем и его.
   - Это я настаивал? - Воронов явно обрадовался такому решению.  -  Сам
меня уговаривал, уговаривал: возьмем да возьмем, а теперь на меня  же  и
валит!
   - Ладно, пригласи остальных в комнату отдыха. - Савелий поморщился. -
Тяжелый предстоит разговор. Только и у меня к тебе будет просьба.
   - Все, что хочешь, братишка.
   - Придется тебе отвозить их - я уже наездился сегодня.
   - Конечно. Когда?
   - Я думаю, они вряд ли, услышав такую новость, захотят здесь  надолго
задержаться.
   - Это точно, - согласился Воронов. - Тогда так: сейчас ты с ними  по-
беседуешь, я дам своим задание по ориентировке на  карте,  затем  повезу
отставников в город, а ты, когда отдохнешь, поработаешь  с  ребятами  на
татами. Как тебе такой расклад?
   - Одобрям-с, - кивнул Говорков.
   Решив не оттягивать время, Савелий сразу же отправился в комнату  от-
дыха. Там пока никлого не было. Савелий сел  за  стол  и  задумался.  Он
вспомнил Розочку. Интересно, чем она сейчас занимается?  О  чем  думает?
Вспоминает ли его? На носу - сессия, и бедняжке  нужно  заниматься.  Как
перенесла ее подруга утрату отца? Ей повезло, что рядом  в  этот  момент
оказался такой душевный и отзывчивый человечек, как Розочка.
   Савелий так глубоко погрузится в размышления, что даже не слышал, как
ребята вошли в комнату отдыха. Он очнулся.
   - Давно пришли? - прямо спросил Савелий.
   - Да нет, - ответил Иван Калуга.
   Он был спокоен. Не волновался и Георгий Мордвинцев. Нервничали только
двое - Константин Рокотов и сам Савелий. Костя - потому что  его  мучило
нехорошее предчувствие, а Савелий - из-за предстоящего разговора.
   - Вероятно, вы догадываетесь, для чего мы собрались, - издалека начал
Савелий.
   Ребята молчали.
   - К сожалению, я бы сказал, к большому сожалению, нам придется с вами
расстаться. Если хотите, могу каждому объяснить, почему.
   - Честно говоря, хотим. - В тоне Ивана послышались ревнивые ноты.
   - Уверяю вас, что ваши профессиональные качества тут ни при  чем.  Вы
все отлично подготовлены! - искренне сказал Савелий.
   - Тогда в чем же дело? - спросил Георгий.
   - Сегодня я встречался с Олегом Вишневецким, - начал Савелий. - И мне
пришлось буквально биться за каждую кандидатуру. После длительной  битвы
с огромным трудом удалось отстоять тех, кто сейчас отсутствует  на  этой
встрече. И первое категорическое "нет" от Олега Владимировича я  получил
в отношении твоей кандидатуры, Иван Калуга. Он пытался тебя кем-то заме-
нить, - но... - Савелий развел руками.
   Ему, конечно, было немного стыдно, что приходится говорить не  совсем
правду, но он успокаивал себя тем, что и правда никого не  могла  оскор-
бить.
   - Именно этого я больше всего и боялся, - с обреченным видом  покачал
головой Иван Калуга.
   Он произнес это совершенно спокойно, просто констатировал факт. Таким
тоном обычно повторяют уже рассказанные новости.
   - Меньше он сопротивлялся, когда речь шла о тебе, Георгий. Но...
   - Интересно, а по какой причине отказали мне? -  усмехнулся  Констан-
тин.
   - Ты, парень, трижды допустил ошибку, - серьезно  сказал  Савелий.  -
Первый раз, когда скрыл от своего отца правду, второй -  когда  уговорил
Олега Владимировича и Воронова покрыть твою ложь...
   - А третий, когда подумал, что можно будет и тебя уговорить, - мрачно
улыбнувшись, закончил за Савелия Константин.
   - Вот видишь, сам догадался, - облегченно вздохнул Говорков,  в  душе
радуясь тому, что не придется нудно объяснять, почему он не хочет  брать
его на операцию. - А раз сам все прекрасно понимаешь,  значит,  ты  даже
умнее, чем я думал.
   - То ли похвалил, то ли мордой об стол, - вновь ухмыльнулся Рокотов.
   - Похвалил, похвалил! - подхватили остальные, явно  желая  поддержать
понравившегося им капитана по прозвищу Бешеный.
   - Сегодня машина будет? - деловито спросил Мордвинцев.
   - Да, вас отвезет сам майор. - Савелий попрощался с ними и отправился
отдохнуть к себе в комнату.

                                   V

                      Ловушка для Краснодарского

   Этот день был для Мушмакаева самым тягостным за последние  шесть  не-
дель. Дело в том, что все это время он ожидал человека из Центра,  кото-
рый должен был привезти координационные планы взаимодействия всех боевых
чеченских отрядов. Мушмакаев, конечно, мог обойтись и без этих дурацких,
с его точки зрения, планов: страна большая, а бедлама в ней еще больше и
нетрудно подыскать место, где можно применить силы  его  отряда.  Однако
Мушмакаев, несмотря на громкие заявления в  прессе,  что  он  подотчетен
только Аллаху, на самом деле относился с должным уважением к тем  людям,
которые финансировали "зеленое движение" в Чечне. Им, впрочем, как и са-
мому Мушмакаеву, было глубоко наплевать на это движение, но оно приноси-
ло деньги, а тот, кто платит, тот и музыку заказывает. Потому  Мушмакаев
старался соблюдать элементарные правила этой страшной игры. Хотя в  пос-
леднее время денежные поступления стали не очень-то регулярными, и  при-
ходилось все больше внимания уделять собственному, оружейному,  бизнесу,
чтобы достойно содержать свой отряд.
   А чем больший спрос на товар, тем большая в нем потребность  -  иначе
потеряешь клиентуру. Но отряд не снабжался  на  государственном  уровне,
все поступления происходили за счет грабежа воинских складов,  милицейс-
ких пунктов и населения в сопредельных республиках.  Это  Мушмакаева  не
устраивало: во-первых, страшновато, во-вторых, можно запросто  наследить
в тех населенных пунктах, которые находятся в сфере интересов финансовых
покровителей "зеленого движения". А чтобы не терять время, а  значит,  и
доходы, Мушмакаев, недолго размышляя,  нашел  простейший  выход:  набеги
продолжать без всяких координационных планов, но внести одну коррективу.
Если раньше его соратники не трогали тех,  кто  добровольно  отдавал  им
свое оружие и не оказывал сопротивления, то сейчас Мушмакаев приказал не
оставлять в живых ни одного свидетеля.
   Сам Мушмакаев был весьма косноязычен, поэтому долго искал себе помощ-
ника, который мог бы не только грамотно донести идею "зеленого движения"
до простых людей, но и сам бы верил в эту идею.
   Харона Таштамирова он встретил после набега на одно русское поселение
на границе Дагестана с Чечней. Таштамиров в полном одиночестве  брел  по
дороге, и, казалось, ему было плевать на то, что вокруг так неспокойно и
жизнь в любой момент может оборваться. Скорее всего, так бы и случилось:
захмелевшие от легкой победы и пролитой крови  боевики  с  удовольствием
отправили бы его на тот свет, если бы им не заинтересовался Мушмакаев. А
заинтересовался он лишь по одной причине: Таштамиров был еще  ниже,  чем
он сам. Когда разведгруппа отряда Мушмакаева, шедшая  на  несколько  сот
метров впереди, задержала его и попыталась выяснить, кто  он,  откуда  и
куда идет, тот гордо ответил, что является "воином Аллаха"  и  направлен
на землю, чтобы "наказывать неверных и  прославлять  его  имя".  На  его
счастье, старший группы оказался человеком верующим и решил сдать сумас-
шедшего своему непосредственному командиру, заместителю Мушмакаева.  Тот
был изрядно пьян и, когда задержанный понес свою ахинею, чуть не шлепнул
его, но вмешался сам Мушмакаев.
   - Отставить! - крикнул он за пару секунд до экзекуции. И грубо  спро-
сил: - Ты кто?
   - Я воин Аллаха! - гордо выпрямившись, ответил задержанный. - Я  пос-
лан им на землю, чтобы наказывать неверных и славить его великое имя!
   - Как тебя зовут, воин?
   - Имя мое - Харон, я из рода Таштамировых. А  ты  кто?  -  бесстрашно
спросил он.
   - А я - Мушмакаев! - важно ответил Муха и, поскольку пленник никак не
отреагировал, добавил: - Командир отряда "Горные волки". Неужели не слы-
шал?
   - Не слышал. А с кем сражается твой отряд? - Харон говорил так, слов-
но не он находился в плену у Мушмакаева, а Мушмакаев - у него.
   Тот разозлился и уже хотел отдать придурка своим холуям,  как  вдруг,
неожиданно даже для себя самого, решил с ним поговорить.
   - Мы сражаемся во имя Аллаха, - произнес Мушмакаев с легкой усмешкой,
но Харон не заметил этого и снова спросил:
   - С кем вы сражаетесь?
   - С неверными, - как можно серьезней ответил Мушмакаев. Разговор стал
его забавлять.
   - Да будешь ты благословенным, как и дети твои? - Таштамиров  прекло-
нил перед ним правое колено и прижал к груди правую руку.
   - А с кем ты ведешь войну? - спросил Мушмакаев.
   - С теми, с кем борешься и ты, брат мой! - Таштамиров поднял  голову.
- С неверными!
   - И как же ты воюешь с неверными? - сдерживая  смех,  поинтересовался
Мушмакаев.
   - Либо обращаю в веру Аллаха, либо отправляю к нему  на  перевоспита-
ние.
   - К кому "к нему"?
   - Конечно же, к Аллаху! - Таштамиров воздел руки и произнес несколько
фраз из Корана.
   - И как же ты отправляешь их к Аллаху? - все больше забавляясь, спро-
сил Мушмакаев.
   - Я отрезаю им головы, - буднично ответил пленник.
   Мушмакаев ожидал услышать все что угодно, только не это, а потому  не
поверил.
   - И сколько голов ты уже отрезал? - спросил он.
   - Сейчас посчитаю, - спокойно ответил Харон. - Дайте мой рюкзак!
   Мушмакаев кивнул, и один из боевиков протянул Таштамирову его  потре-
панный рюкзак. Харон развязал веревку, вытащил жестяную банку из-под ко-
фе, открыл крышку и высыпал на землю человеческие уши,  затем  начал  их
пересчитывать.
   Мушмакаев мгновенно перестал улыбаться.
   - Восемь! - объявил Харон.
   - И чем же ты их?.. - Мушмакаев резанул себя по горлу ребром ладони.
   - А вот чем! - Таштамиров быстро вытащил из  рюкзака  чуть  изогнутый
нож сантиметров сорок длиной.
   В солнечных лучах он ярко вспыхнул стальным блеском, и по спине  Муш-
макаева пробежали липкие мурашки. Ему вдруг показалось,  что  Таштамиров
сейчас взмахнет этим страшным клинком и снесет ему голову. С трудом  пе-
ресилив страх, Мушмакаев взглянул на тех, кто  привел  задержанного:  их
лица были белее, чем снег, лежавший вокруг. Мушмакаев рассмеялся.
   - Как, ты говоришь, тебя зовут? - весело спросил он.
   - Харон Таштамиров, командир.
   - Смотри, Харон, как ты напугал моих  воинов:  они  стали  похожи  на
мертвецов!
   - Я совсем не хотел этого, командир! Прости меня! - Он вновь  склонил
голову, а его страшное оружие исчезло так же быстро, как и появилось.
   - Скажи, Харон, ты хотел бы встать в ряды моих воинов, чтобы мы вмес-
те боролись с неверными?
   - Очень хотел бы командир! - с воодушевлением ответил тот  и  тут  же
спросил: - А как же Аллах? Я не могу оставить Аллаха. Ведь я ЕГО воин! И
мне не подобает жить среди других.
   - Но ты будешь жить среди тех, кто борется против неверных, - с удив-
лением заметил Мушмакаев.
   - Нет, - возразил Таштамиров и пояснил: - Между мной и Аллахом не мо-
жет быть больше одного человека.
   - Так бы и сказал сразу, - вновь рассмеялся Мушмакаев. - А заместите-
лем ко мне пойдешь? И тогда между Аллахом и тобой буду только я.
   - В таком случае я согласен. - Харон с важностью кивнул.
   С того дня в отряде Мушмакаева появился человек, еще более  беспощад-
ный к своим жертвам, чем сам командир. Харон был настолько предан Мушма-
каеву, что мог перегрызть глотку любому только за то,  что  тот  не  так
посмотрел на его командира. Это очень нравилось Мухе, и он всячески под-
держивал Харона, никому не позволяя дурно отзываться о своем кровожадном
любимце. И, конечно, доверял ему во всем. Разногласия  возникали  только
тогда, когда Мушмакаев, царственным жестом даруя жизнь тем, кто сдавался
без боя, уповая на его милость, не спрашивал даже об их вероисповедании.
Этого Харон никак не мог, да и не хотел понять.
   Лучше всего Таштамиров чувствовал себя тогда, когда отправлялся в по-
ход против нечестивых без Мушмакаева, то есть сам возглавлял группу бой-
цов Аллаха под его зеленым знаменем. В последнее время эти походы  учас-
тились, и кровь лилась рекой. Харон не щадил никого  -  ни  молодых,  ни
старых, ни женщин, ни детей.  И  больше  всего  измывался  над  "слугами
дьявола", как он называл русских, причисляя к ним всех  светлокожих.  Но
еще больше доставалось российским солдатам. Здесь он особенно изощрялся,
вырезая прямо у живых все, что можно было вырезать. Однажды, среди  тех,
кого захватила их группа, напав на небольшое российское поселение,  ока-
зались шестеро солдат