Го-
ворков угрожал кому-то!..
- А того, кто подходил к Савелию, он запомнил?
- К сожалению, нет!
- О каких ниточках говорил Булгой?
- Единственное,  - что мне известно, это кличка - Браконьер: он каким-то
образом связан с побегом,  но...  - Он многозначительно посмотрел на Зе-
линского.
- Что вы,  товарищ подполковник, ведь вы мне говорили о моей характерис-
тике...
- Вот именно.


Как он здесь оказался?

Черный лохматый пес,  развалившись напротив кровати с незнакомцем, поло-
жил га лапы огромную голову и дремал,  сторожко водя своими ушами. Мишка
нет-нет да бросал любопытный взгляд в сторону Савелия,  словно  недоуме-
вая:  когда же наконец он проснется? Лениво потянувшись, пес встал, про-
искал по деревянному полу к своей внушительной миске  с  водой  и  начал
жадно пить, разбрызгивая воду по полу.
Это громкое чавканье разбудило Савелия.  С трудом разлепив ресницы, заж-
мурился от ярких лучей,  брызнувших из не зашторенного окна. Воспаленным
глазам стало больно,  и он хотел закрыться от солнца ладонью,  но резкая
боль в груди не позволила поднять руку.
Заметив, что незнакомец пошевелился, пес посмотрел на него и вернулся на
свое место.
Савелий дождался,  когда  солнечный луч передвинется в сторону,  и снова
приоткрыл глаза. Любой поворот головы вызывал невыносимую боль. Переводя
взгляд с одного предмета на другой,  Савелий пытался понять: где он, как
он сюда попал?  Шелковый абажур свешивался с бревенчатого потолка. И без
того  просторная  комната выглядела еще просторнее,  так как мебель была
низкая,  мастерски сделанная,  судя по всему, своими руками. Из всех сил
напрягая свою память, Савелий попытался вспомнить, как сюда добрался, но
ничего не получилось.
Прямо перед ним,  на стене,  висел портрет молодого мужчины с окладистой
бородой,  который добродушно смотрел на Савелия, улыбаясь открытой, вни-
мательной улыбкой. Слева от окна стоял комод, украшенный причудливой за-
мысловатой резьбой. На нем Савелий рассмотрел фотографию молодой женщины
с распущенными волосами.  Ее лицо показалось ему знакомым,  и  он  долго
смотрел на карточку,  пытаясь вспомнить,  откуда...  На спинке одного из
стульев висел цветастый халатик, и Савелий подумала что кто-то же должен
быть в доме.
- Эй!  - попытался он выкрикнуть,  но из полураскрытых губ вырвался лишь
тихий шепот.  Неожиданно Савелий почувствовал на себе чей-то взгляд. Ос-
торожно скосив глаза, с удивлением увидел огромную черную собаку, наблю-
дающую за ним, Савелий попытался улыбнуться, чтобы завоевать ее располо-
жение,  но  губы и тут не послушались.  Тогда он вновь перевел взгляд на
фотографию, стоящую на комоде, и в расплывчатой пелене воспоминаний про-
мелькнуло лицо,  склонившееся над ним...  прикосновение рук...  ласковый
грудной голос: "Как же ты, дружочек, умудрился так вляпаться?"
Ухватившись за эту ниточку,  ступив на хрупкий, дрожащий мостик, переки-
нутый его сознанием в прошлое,  Савелий старался удержаться на нем и по-
тихоньку,  с трудом балансируя,  шаг за шагом стал возвращаться к  своей
памяти...  Вот он решил забраться на дерево... неосторожный шаг... паде-
ние... дикая боль от беспощадно хлеставших его веток... и... удар о зем-
лю... Воспоминания обрели такую реальность, что Савелий дернулся и снова
потерял сознание.


Не могу жить в этом мире

После суда  Савелий находился в состоянии крайней депрессии:  в какой-то
момент его нервы не выдержали,  и он поддался слабости,  о которой потом
не раз сожалел.
Когда все сокамерники уснули, он бесшумно добрался до единственной рако-
вины с краном,  которой пользовались только относящиеся к камерной "эли-
те". Над раковиной висел календарь, смастеренный из коробки из-под саха-
ра, разыскал в ней кусочек "мойки", так называли зеки лезвие и тщательно
прятали от ментовского "шмона"...
Услышав какой-то звук за спиной,  Савелий оглянулся,  все было спокойно:
кто-то задел во сне соседа, и тут же получил кулаком по спине.
Савелий долго смотрел на половинку лезвия,  словно решая:  стоит ли глу-
миться над собой?  Может, ему стало жаль себя? Нет! Просто он понял, что
не хочет больше жить в мире,  где предают самые близкие  люди,  где  его
жизнь  никому  не  нужна,  где  его  использовали и выкинули за ненадоб-
ностью...
Размышления над кусочком лезвия были недолгими:  даже стало вдруг  инте-
ресно,  будет ли больно?  Где-то он читал,  что кровь идет быстрее, если
рану держать в воде...
Он усмехнулся и... несколько раз чиркнул по венам... спокойно, словно по
неживому...  Кровь брызнула фонтаном,  обливая стену над раковиной... Не
медля ни секунды, он в ожесточении разрезал вены и на другой руке, затем
включил воду и подставил под струю изрезанные руки...
Через несколько  минут он стал терять сознание,  инстинктивно вцепился в
раковину,  стараясь удержаться на ногах,  но тут  пронзительно  зарычали
трубы  водопровода...  Затмившийся взгляд уловил склоненные над ним лица
сокамерников и контролеров,  которые,  пнув в сердцах его несколько раз,
поволокли из камеры...
Очнулся он в небольшой камере,  стены которой были залиты острыми злове-
щими буграми бетонного раствора. Камера была без окон и освещалась туск-
лой лампочкой, утопленной над дверью в стене и замурованной решеткой.
Двое нар были пристегнуты к стене на замок, и Савелий догадался, что на-
ходится в карцере.  Напротив сидел на корточках краснолицый парень и уг-
рюмо смотрел в потолок.
- Очнулся, земляк? - спросил он Савелия.
- Давно я здесь?
- Вторые сутки... Ноет? - поинтересовался тот и, не получив ответа, нео-
жиданно "завелся".  - Лидеры вонючие? Тебя в санчасти держать надо, а не
в трюме!
И снова  Савелий  промолчал,  а  в этот момент откинулась "кормушка",  и
"вертухай", дежурный по коридору, выкрикнул:
- Говорков! Слегка!
Заскрежетали железные запоры, и дверь чуть приоткрылась.
- Видно,  к лепило!  - усмехнулся краснолицый сосед и быстро добавил:  -
Может, курехи где стрельнешь?!
Савелий медленно поднялся.  Грязные бинты, размотавшись, болтались. Едва
он вышел, дверь захлопнулась, и снова взвизгнули запоры.
Прапорщик взглянул на руки Савелия, потом на старшего:
- Может, накинуть ему браслеты?
- Куда он денется!?  - усмехнулся тот и грубо скомандовал: - Руки назад!
Впервые замужем,  что ли?  - он ткнул Говоркова в бок огромным ключом. -
Пошел вперед!
Савелий нехотя подчинился: взял руки за спину и двинулся медленно по ко-
ридору.  Метров  через  двадцать  уткнулся  в решетчатую,  перегородку с
дверью посередине.  Дежурный,  словно играя, как, ребенок, громко провел
железным ключом по решетке,  предупреждая этим сигналом, что ведет подс-
ледственного, затем повернулся к Савелию и скомандовал:
- Лицом к стене!  Стоит, вылупился! Савелий медленно повернулся и увидел
на стене красный плакат:  "ЧЕСТНОЕ И ДИСЦИПЛИНИРОВАННОЕ ПОВЕДЕНИЕ - ПУТЬ
К МЕНЬШЕМУ СРОКУ!" И тут Савелию стало все так противно,  что он потерял
контроль над собой: повернулся, оттолкнул дежурного, открывавшего дверь,
в сторону и бросился по коридору.
- Стой!  - крикнул вдогонку прапорщик, вскакивая с кафельного пола и вы-
таскивая из кармана газовый баллон.
Услышав крик,  из-за поворота выскочили еще два прапорщика и устремились
навстречу Савелию.  Но он выпрыгнул вверх,  ударил одного ногой в грудь,
другого - локтем в лицо. Оба выключились из борьбы, но в этот момент ус-
пели подскочить дежурный с "черемухой" и его напарник.  Один схватил Са-
велия за порезанную кисть, другой обхватил за шею. Вскрикнув от боли, он
все-таки освободил руку и ударил между ног того,  кто держал его за гор-
ло.  Взвыв,  тот выпустил Савелия,  но сейчас же вновь обхватил его, изо
всех сил стискивая ему горло.
- Пусти,  сволочь! - прохрипел Савелий. - Я должен увидеть ее! Должен! -
Извернувшись,  он ударил дежурного локтем в живот, но тот успел брызнуть
"черемухой" ему в глаза.
Резкая боль заставила Савелия обхватить лицо руками. Пьяно шатаясь и ни-
чего не видя перед собой, он устремился снова вперед, но тут из бокового
ответвления коридора выскочили еще четверо рослых солдат,  которым  зеки
дали кличку "веселые мальчики". Они сбили с ног ослепленного газом Саве-
лия и начали остервенело пинать коваными сапогами...
Несколько минут продолжалось зверское избиение, когда к ним подбежал ка-
питан, сотрудник режимной части. Одышливо отдуваясь, он с явным удоволь-
ствием наблюдал, потом насмешливо бросил:
- Ладно,  хватит с него! Пнув по инерции еще пару раз, спецкоманда оста-
новилась. Савелий, глухо постанывая, скорее от обиды, чем от боли, лежал
на каменном полу, раздирал кулаками слезящиеся глаза. Бинты соскочили, и
из разошедшихся швов обильно сочилась кровь.
Капитан кивнул солдатам, и те нехотя и грубо вздернули его на ноги.
- Пустите!  - Отталкивая их руки,  Савелий снова хватался за глаза.  - Я
должен увидеть ее! Должен! Почему она так!..
Савелий глотнул воздух открытым ртом и бросился на капитана,  но был ос-
тановлен солдатами.
- Ты  смотри!  Бешеный!  - крикнул капитан,  чуть дернувшись испуганно в
сторону.  - В наручники его!  И назад, в камеру! В карцер! - Хотел уйти,
но, увидев капающую на пол из рук Савелия кровь, брезгливо поморщился. -
Сестру к нему... - Повернулся и быстро ушел прочь.
Заломив Савелию руки назад,  солдаты надели на него наручники и потащили
в  карцер.  - По дороге прапорщик с разбитым лицом остервенело ткнул его
несколько раз кулаком в бок, приговаривая:
- Сволочь...  Паскуда... Говнюк... ...Симпатичная молоденькая медсестра,
жалобно поглядывая на воспаленное,  побитое лицо Савелия, ловко наложила
на его запястья швы,  потом перевязала, дала выпить обезболивающую микс-
туру и сунула несколько таблеток ему в карман.
- Принимайте при сильных болях!  - Она вздохнула,  подхватила деревянный
ящик с лекарствами и быстро вышла из камеры.
Прапорщик с пластырем на лице,  ехидно улыбаясь, защелкнул поверх бинтов
наручники.
- Ты чо,  начальник, сбрендил? - воскликнул краснолицый сосед Савелия. -
Браслеты на раны одевать! С концлагерем перепутал, что ли?
- А ты сиди не вякай, а то и тебя закую! - процедил тот.
- Я таких бы вообще в яме держал! Точно, Бешеный! - поддержал его второй
дежурный.
- Бодливой кобыле Бог рогов не дал! - огрызнулся краснолицый.
- Ну, сучок... ты... ты у меня покуришь теперь и поспишь не по распоряд-
ку!  - пригрозил тот,  что с пластырем, в ответ. - Ишь, расшлепался!.. -
Они вышли, громко хлопнув дверью.


Пес Мишка

Пес Мишка сидел и смотрел на раненого, но незнакомец лежал тихо и не ше-
велился.  Пес встал на лапы и подошел к кровати,  осторожно лизнул его в
руку.
- Пи-и-и-ить... - чуть слышно прошептали губы Савелия и снова повторили:
- Пи-и-и-ить...
Его голова  мотнулась  из стороны в сторону,  а рука ухватилась за ворот
пижамы, чтобы освободить грудь. От этих движений одеяло сползло на пол.
Растерянно поскулив,  пес взглянул на раненого, на дверь, подошел к кро-
вати, ухватился за один край одеяла и затащил его на обнаженное тело Са-
велия.
- Пить...  воды... - ясно прошептал он. Продолжая скулить и повизгивать,
пес подошел к окну,  встал на задние лапы, упершись передними в подокон-
ник,  и выглянул в окно:  не видно ли хозяйки?  Двор был пуст,  и  Мишка
быстро просеменил на кухню,  остановился перед небольшим ведром, стоящим
на табуретке, смахнул носом деревянную крышку и сунул морду в ведро, на-
половину наполненное водой. Словно убедившись в ее наличии, пес ухватил-
ся зубами за дужку ведра с деревянной ручкой и  потянул  его  к  постели
больного.
Поставив рядом с кроватью, пес вернулся на кухню, встал на задние лапы и
зубами подхватил висящий на гвозде ковшик, выдолбленный из дерева, затем
вернулся и опустил его в ведро.
Сев рядом,  громко тявкнул,  пытаясь обратить внимание незнакомца на то,
что вода,  которую тот просил,  рядом, но больной продолжал стонать и не
предпринимал никаких попыток напиться.
- Во-ды... ни-и-и-ить... во-ды... - сквозь стон шептал он.
Огорченно взвизгнув,  досадуя на непонятливого незнакомца, пес подошел к
кровати и снова громко пролаял,  и вновь тот не отреагировал. Мишка пос-
мотрел на руку Савелия,  лежащую неподвижно на краю кровати, и начал но-
сом подталкивать ее до тех пор,  пока та не  соскользнула  вниз,  угодив
прями в ведро с водой".
Вода, в которую погрузилась рука Савелия, освежающе подействовала на не-
го,  и он опять открыл глаза.  Недоверчиво пошевелил пальцами...  Вода?!
Рядом с ним вода?!  Он готов был поклясться, что ее раньше не было. Зна-
чит, кто-то должен был ее принести?! Кто-то есть в доме? Кто же?.. Поче-
му никто не подходит к нему?.. Как хочется пить!.. Савелий снова пошеве-
лил пальцами и наткнулся на ковшик.
Обрадовавшись, ухватил его ручку слабыми пальцами и начал  медленно  та-
щить  к себе.  С огромным трудом,  пересиливая боль в груди,  дотащил до
края кровати,  но тут пальцы не выдержали и  выпустили  скользкую  ручку
ковша.  Соскользнув, он глухо ударился об пол и расплескал воду. Савелий
едва не заплакал с отчаяния...  Пес невозмутимо подошел,  подхватил ковш
зубами за ручку и снова опустил в ведро.
Если бы Савелий не видел все это собственными глазами,  то никогда бы не
поверил, что такое возможно, и посчитал бы, что его просто разыгрывают.
- Какая же ты умница...  умный песик, умный, - прошептал Савелий и снова
начал опускать руку вниз...
На этот раз попытка закончилась удачей, и он, расплескивая воду, все-та-
ки напился и,  выпустив ковшик в ведро,  блаженно прикрыл глаза,  а  его
мысли унеслись назад, в зону...


За кого сидишь, Савелий?

- А я знаю, почему ты не стал писать кассатку, - тихо проговорил Зелинс-
кий,  глядя на Савелия в упор.  Савелий с тревогой смотрел на капитана и
молчал.
- Я же говорил тебе, что все узнаю и без тебя! - Капитан устало откинул-
ся на спинку стула и перевернул перед Савелием фотокарточку.  - Она тебя
сдала, подставила, чтобы выкрутиться самой...
Савелий пожал плечами, не понимая, о чем говорит Зелинский, потом нехотя
взял  фотографию  и  вдруг  крепко  стиснул зубы и медленно опустился на
стул. С фотографии на него смотрела Лариса...
- Нашел за кого сидеть...  Она - винтик! Шлюха, которая... Савелий вско-
чил, чтобы броситься на капитана.
- Сядь! - спокойно, но твердо бросил тот. - Сядь и послушай! Савелий не-
хотя подчинился. Усмехнулся:
- Ментовские штучки?!
- Дурак ты, Савелий! - со вздохом бросил капитан. - Зачем ты мне нужен?
- Зачем? А чтобы и ее посадить! - со злостью ответил он.
- Ее?  Лариса Петрова и так уже в Бутырке. - Не обращая внимания на рас-
терянное недоумение Савелия,  капитан спокойно продолжил, изредка загля-
дывая в свой блокнот с записями:  - Петрова Лариса Алексеевна,  она же -
Амазонка,  она же - Бриджит, она же - Ларчик... Является любовницей Пур-
галина, называющего себя Аликом.
Он бросил перед Савелием несколько фотографий,  запечатлевших  Ларису  и
Алика в пикантных ситуациях. Глядя на них, Савелий подумал: не снится ли
ему весь этот кошмар?  Господи!  Да что же это такое? Как можно было так
поступать с ним? Но правда ли это?
- Она использовалась в основном для приманки иностранцев и нужных клиен-
тов...  Несколько лет назад Пургалин изнасиловал ее, но сумел убедить ее
родителей,  что  хочет жениться на Ларисе,  откупился в милиции,  и дело
закрыли... С его помощью Лариса с отцом перебрались в Москву, где бывший
начальник уголовного розыска,  Петров Алексей Владимирович, отец Ларисы,
был вовлечен в одно преступное дело и осужден...
- Как?! - невольно воскликнул Савелий, понимая теперь, почему Лариса все
время уходила от разговора об отце.
- Вот так!  Но Алик в этой группе только пешка...  - Капитан снова пере-
вернул несколько фотографий. - Вот еще пешки...
Савелий увидел среди фотографий того самого капитана,  который арестовы-
вал его, а также фотографию своего следователя.
- Да-да, следователь Истомив, - усмехнулся Зелинский. - Тяжелая группка,
пне всех пока удалось арестовать.  Эти-то все в Бутырке,  под  следстви-
ем...
Савелий молча перебирал фотографии,  не любительские, а те, которые сни-
маются для уголовного дела: в профиль и анфас. Неожиданно он выкрикнул:
- Господи! Зачем вы мне все это. Оставьте меня в покое! Оставьте!..


Почему хозяйка не сообщает о нем?

Солнце склонилось к самому горизонту,  окрасив верхушки деревьев фантас-
тическим малиновым цветом. Варвара возвращалась на заимку, торопливо по-
нукая гнедую,  которая и сама была не прочь как можно скорее оказаться у
своей кормушки.  - Варя осталась довольна поездкой на озеро Дальнее: се-
мейство краснозобых гагар значительно увеличилось, пожаров на участке не
возникало, и вообще - все было в полном порядке.
Когда она подъехала к заимке и вошла во двор,  совсем стемнело.  Из дома
донесся  радостный и нетерпеливый Мишкин лай.  Пес сразу же почувствовал
возвращение хозяйки и выглянул в окно.
Разнуздав гнедую.  Варя насыпала ей овса и вошла в дом.  Мишка  бросился
Навстречу,  подпрыгивая  и  пытаясь лизнуть Варю в лицо,  едва не сшиб с
ног.  Он радостно тыкался мокрым носом в Варины руки,  вовсю виляя хвос-
том,  мешал  ей переодеться,  и она ласково оттолкнула его.  Сняв с себя
москитную сетку. Варя вошла в комнату. Савелий лежал с открытыми глазами
и с некоторой тревогой смотрел на девушку,  потом скосил глаза на дверь:
не привела ли хозяйка милицию?
Варя взглянула на пришедшего в себя парня и смутилась.
- Что же это я... Варварой меня зовут.
- Савелий тоже хотел представиться, но не смог.
- Ты, дружочек, молчи пока, сил набирайся!.. Успеешь еще наговориться...
Уж извини, что оставила тебя одного, работа такая. Сейчас приготовлю те-
бе отличного бульона... из рябчиков, по пути подстрелила... Тебе, дружо-
чек,  не обижайся,  что так пока называю,  одна сейчас забота: спать по-
дольше да есть побольше.
Варя все время старалась говорить,  чтобы скрыть свое неожиданное смуще-
ние.  Выдвинув из-за платяного шкафа ситцевую ширмочку, по всему сделан-
ную недавно и на скорую руку, она зашла за нее и стала переодеваться.
Переодевшись, Варя быстро  вышла  из-за  укрытия,  поправила  выбившийся
то-под косынки локон.
Савелий подумал, что хозяйка дома, в сущности, совсем еще молодая женщи-
на.  Короткий халатик подчеркивал стройные ноги,  на которых он невольно
задержал взгляд. Чтобы скрыть смущение и волнение, охватившее его, Саве-
лий прикрыл глаза,  а когда открыл их - девушки в комнате уже  не  было:
она гремела на кухне посудой.
Кто же она?  Чем занимается?  Если судить по обстановке в доме, то она -
хорошая хозяйка:  везде чистенько,  прибрано... Однако непохоже, что она
из этих мест:  выговор совершенно другой... Но она сказала, что работает
здесь.  "Работа такая..." Кем интересно,  она работает? Верно, что-то по
лесной части.  С ружьем умело обращается: рябчиков вон подстрелила... по
пути...  Савелий улыбнулся. На стене, видно, ее муж, а может, брат!.. Во
всяком случае, лично Савелию хотелось, чтобы он оказался братом.
Интересно, сколько он здесь валяется?  Дня два-три?  Возможно,  что этот
парень с открытой и обаятельной улыбкой уже отправился в милицию! Однако
это предположение нисколько не взволновало Савелия:  ему было совершенно
безразлично! Единственно, чего хотелось, - покоя, и только покоя!.. Что-
бы  рядом  был Мишка!  Как здорово!  Лучше клички для него и не придума-
ешь!..  Он снова посмотрел на фото мужчины с  бородой:  непохоже,  чтобы
этот парень чего-то мог напугаться. Скорее всего, сам бы сначала все вы-
яснил,  а потом и решил:  в милицию или еще куда... Его просто, наверно,
нет дома. В отпуске?.. Нет, в командировке: в отпуск они бы вместе уеха-
ли.
В комнату вошла Варвара и прервала его размышления:
- Ну вот, дружочек, и готов рябчиковый бульон! Ел когда-нибудь?
Савелий попытался улыбнуться, но смог только скривить губы.
- Ничего,  понравится! - заверила она и осторожно приподняла подушку по-
выше,  чтобы ему было удобно.  Затем взяла со стола тарелку и стала кор-
мить его с ложечки. - Осторожнее, горячий очень... Ну, как? В