Предъяви пропуск!" Это был контрольно-пропускной пункт, за  кото-
рым виднелся мост через Ист-ривер.
   - Длинный мост?
   - Километра три будет! - буркнул сержант тихо и  недовольно.  Савелий
понял, что разговор нужно прекратить.
   Перед  КПП  сгрудились  многочисленные  автомобили  сотрудников  Рай-
керс-Айленд и полицейских сержантов, а может быть, и родственников  зак-
люченных, которые ожидали свидания.
   Показав дежурному документы, сержант включил скорость, и  вскоре  они
въехали на широкий автомост. Сдержав ехидную  улыбку,  Савелий  подумал:
стоило им проехать КПП, как с сержантом произошла перемена -  серьезное,
сосредоточенное лицо и рот на замке.  Этот  контрольно-пропускной  пункт
был своеобразным барьером, за которым привезенный сюда оказывался за ре-
шеткой; разговаривать с ним офицеру было  уже  "не  положено".  Вступали
правила мест лишения свободы, одинаковые во всем мире!
   Вскоре они въехали в охраняемые ворота. Сержант вновь предъявил доку-
менты. Машина остановилась у небольшого здания.  Сержант  вышел,  открыл
заднюю дверь и приказал:
   - Выходи!
   И снова у Савелия возникло впечатление, что все тюрьмы мира построены
по единому образцу. Вход в американскую точно напоминал вход в  русскую.
Сержант ввел его в небольшой тамбур. Слева за маленьким окошечком  сидел
офицер. Сержант опустил документы в металлический поддон и толкнул его к
дежурному офицеру. Через несколько секунд прозвучал звонок, и решетчатая
дверь медленно провалилась в стену. Войдя, они оказались в  еще  меньшем
тамбуре перед другой, на этот раз сплошной железной дверью, а за окном с
решеткой сидел другой офицер, который, сверив документы, вернул их через
такой же поддон, после чего открыл дверь, за которой их встретила мощная
фигура другого офицера - на этот раз чернокожего.
   - Привет, Морис! - улыбнулся он сержанту.
   - Привет, Билл! Все еще здесь?
   - Не всем же улицы утюжить! - подмигнул тот. - Кого привез?
   - Вот его документы.
   Офицер пробежал протокол суда и удивленно взглянул на Савелия.
   - Надо же, впервые встречаюсь с таким: статья есть, в тюрьму  направ-
лен, а документов нет, срока нет! Уникальный ты парень, однако! - Он ус-
мехнулся и покачал головой.
   - Ладно, Билл, ты тут с ним разбирайся, а я должен возвращаться:  де-
ла! - Сержант попрощался с Биллом за руку, нажал  на  кнопку  дежурного,
замок щелкнул, и дверь открылась.
   - Удачи тебе, парень! - тихо бросил  Савелию  сержант  и  скрылся  за
дверью.
   - Фамилия, имя? - спросил Билл.
   - По написанному - Кларк Рембрандт! - ответил Савелий.
   - Сэр или офицер! - недовольно бросил тот.
   - Да, офицер!
   - Как же настоящая фамилия?
   - Не помню, офицер! - вздохнул Савелий.
   - А зря! - машинально бросил тот, изучая документы,  потом  кивнул  в
сторону брезентовой занавеси. - Зайди туда!
   - Да, офицер!
   За брезентом сидел молоденький офицер-мексиканец и что-то  писал.  На
стене была нарисована своеобразная мерная линейка для определения  роста
в футах и дюймах.
   - Встань спиной к стене! - бросил офицер.
   - Есть, сэр!
   Савелий стал спиной к ростомеру, и офицер щелкнул "Полароидом".
   - Вернись назад!
   - Да, сэр!
   Затем Билл приказал ему подойти к столику, за которым сидел еще  один
офицер азиатского происхождения. Он тщательно намазал валиком все пальцы
Савелия и обе ладони, затем снял отпечатки на специальные бланки. Взяв у
Билла протокол, составленный в полиции, он сверил на компьютере отпечат-
ки двух пальцев Савелия, присланные из комиссариата с только что  сняты-
ми. Затем заполнил новый протокол,  взял  четыре  фотокарточки  Савелия,
вклеил две в документы, а одну вставил в какой-то прибор, который тут же
выдал пластиковую карточку. В ней, кроме фото, были указаны все  данные:
"Кларк Рембрандт, 1965 год рождения, 497-я статья, режим усиленный" -  и
только после слова "срок" стоял прочерк.
   - Пройди в эту комнату, сними и сдай все, кроме обуви! - устало  бро-
сил Билл.
   Там, за перегородкой, стоял еще офицер, судя по  красноватой  коже  и
разрезу глаз - индеец. За ним аккуратно были разложены комплекты рабочей
одежды двух цветов: желтой и темно-зеленой. Офицер протянул Савелию  ме-
шок, на котором уже была бирка "КЛАРК  РЕМБРАHДТ",  и  плотную  карточку
формуляра:
   - Сложи свои тряпки в мешок, а в формуляр впиши все, что в  мешке,  и
распишись, - сухо сказал он и после того, как Савелий все выполнил, взял
мешок, сунул в него формуляр и бросил в тележку. Потом, окинув  взглядом
Савелия, протянул ему новую рабочую одежду зеленого цвета.
   - Глаз - алмаз! - польстил ему Савелий, надев костюм, который был как
по нему сшит.
   У куртки был один карман - нагрудный.
   Офицер самодовольно улыбнулся и тихо заметил:
   - Карту на карман прикрепи!
   - Есть, сэр!
   Эту подсказку он оценил, когда увидел, как Билл ощутимо ткнул кулаком
в бок новенького, прикрепившего карту не на карман.
   - К медикам! - ткнул пальцем Билл в сторону двери с красным крестом.
   Первым делом  Савелия, к  большому  его удовольствию,  заставили тща-
тельно вымыться  под душем. Потом втолкнули к моложавому доктору-китайцу
и его  помощнице, упитанной  негритоске  с вытравленными до рыжего цвета
волосами. Негритоска невозмутимо принялась за обследование:  заглядывала
в рот, требовала  наклониться  и раздвигала руками в резиновых перчатках
его ягодицы  - проверить, не спрятал ли Савелий что-нибудь в задний про-
ход. Только  после  этого за него принялся доктор,  который,  задав нес-
колько общих вопросов, простукал его,  прощупал,  расписался в медкарте,
после чего молча кивнул. Надо было возвращаться.
   - Не нравится? - иронически спросил  Билл,  когда  увидел  его  недо-
вольную физиономию.
   - Нормально, офицер! - бойко ответил Савелий.
   - Тогда получи постельное белье, - лениво кивнул тот, мгновенно поте-
ряв к нему всякий интерес.
   Савелий вновь подошел к тому офицеру, который выдавал ему  костюм,  и
улыбнулся как старому знакомому. Тот тоже его вспомнил:
   - Впервые?
   - Да, сэр?
   - Ничего, свыкнешься, - успокоил тот и протянул ему  кучку  белья,  в
которой были две простыни, наволочка, одеяло, полотенце, мочалка,  плас-
тиковая кружка, зубная щетка с пастой. - Это все бесплатно.
   - Спасибо, сэр! - усмехнулся Савелий и вышел.
   Когда Билл вел его по тюремным коридорам, Савелий поразился,  сколько
тут лиц разных национальностей - и среди заключенных, и среди  офицеров.
Дежурный офицер корпуса, куда его поместили, похожий на мексиканца,  си-
дел за небольшим пультом в комнатке, от которой в две стороны вились ко-
ридоры. Сунув его документы в специальное  отделение,  офицер  нажал  на
кнопку. Решетчатая дверь в левый коридор отползла в сторону.
   - Пошли! - бросил тот и встал во весь свой двухметровый рост.
   Войдя в коридор, офицер кивнул на еще одну открытую дверь справа:
   - Здесь можно смотреть телевизор. - Не успел Савелий открыть рот, как
тот сухо добавил: - Телевизор можно смотреть в  строго  отведенное  вре-
мя... - Выдержал небольшую паузу: - ...С пяти утра до одиннадцати  после
полудня! - Он не выдержал и рассмеялся, довольный своей шуткой.
   Пройдя еще метров пятнадцать, они остановились перед железной  решет-
чатой дверью под номером одиннадцать.
   - Добро пожаловать в новое жилье! На стене инструкция, в которой рас-
писано все, что разрешено квартиранту. Правила  лучше  соблюдать.  Иначе
срок заключения может увеличиться.
   Он повернулся и вышел. К удивлению Савелия, он не запер дверь в каме-
ру. Камера была небольшой: метра три в длину и два в ширину.  Справа  от
входа - железная кровать с ватным матрацем, слева, прямо  за  дверью,  -
унитаз, за ним раковина с краном для умывания, в дальнем  левом  углу  -
тумбочка и небольшая полка над столом, приваренным к стене.  Стул  также
был приварен к холодному полу.
   Савелий застелил кровать и улегся поверх одеяла. Эта  суета  доконала
его. Усталость была так сильна, что в голове не было ни одной мысли.  Он
постепенно задремал...

                                  VII
                             Великий сход

   Получив буквальный приказ Рассказова отправить Джерри  "как  живого",
Тайсон приказал одному из своих парней - Дэнни Лэйну,  известному  своей
изобретательностью, заняться пленником.
   Дэнни Лэйн рос во вполне обеспеченной интеллигентной семье. Его  отец
преподавал химию в Государственном университете штата Техас, а мать была
классным хирургом в Центральном госпитале.
   Дэнни было шесть лет, когда родилась Элеонор. Это  была  от  рождения
очень болезненная девочка. До этого вся любовь  и  внимание  доставались
ему, как единственному ребенку в семье, но с появлением  девочки-инвали-
да, за которой нужен был уход и уход, все внимание родители стали  отда-
вать ей.
   Шло время, Дэнни рос, росла и его ненависть к той,  которая,  по  его
мнению, отобрала у него любовь родителей. По ночам, лежа в  постели,  он
не мог спать - слушал, как за стеной они сюсюкали с  маленькой  Элеонор.
Как ему хотелось, чтобы она умерла! Какие только казни не приходили  ему
в голову! Дэнни был очень умным мальчиком и хорошо учился, но не  спосо-
бен был на созидательное отношение к жизни. Однако Дэнни  понимал,  что,
если он будет открыто проявлять ненависть к сестре, родители его  просто
возненавидят и отправят в какую-нибудь школу-интернат. Поэтому он, стис-
нув зубы и собрав всю свою волю в кулак, избрал другую тактику - излишне
подчеркнуто говорил при родителях о  своей  якобы  беззаветной  любви  к
сестре, старательно ухаживал за ней, тайно вынашивая план убийства.
   Прошло более двенадцати лет. Дэнни поступил в тот же университет, где
преподавал его отец, на физический факультет,  Элеонор  попрежнему  была
прикована к постели, хотя в иные дни могла самостоятельно дойти до  туа-
лета или до ванной комнаты. Она обучалась при помощи  учителей-репетито-
ров, приходящих на дом. К тому времени отец защитил докторскую,  а  мать
возглавила хирургическое отделение и они смогли  позволить  себе  нанять
круглосуточную сиделку. Казалось, теперь мечтам Дэнни  не  суждено  осу-
ществиться...
   Но он-таки дождался своего часа. В этот день ему  удалось  подслушать
разговор Элеонор со своей сиделкой, которая упросила  девочку  отпустить
ее с двенадцати дня до шести, чтобы погулять на  свадьбе  своего  брата.
Она даже предлагала пригласить на это время  свою  подругу,  но  девочка
чувствовала себя хорошо и потому согласилась.
   Отец возвращался с работы после шести вечера, а у матери в  тот  день
было дежурство. Оставалось обеспечить себе "железное" алиби. Дэнни  отп-
равился на занятия и постарался, чтобы его увидело как можно больше  лю-
дей. От университета до их дома было немногим более пятнадцати минут ез-
ды на машине, но ее могли заметить соседи, поэтому,  возвращаясь,  Дэнни
взял такси и вышел за пару кварталов от дома.
   За долгое время в его воспаленном мозгу накопилось  много  планов  по
устранению Элеонор. Дэнни выбрал самый коварный и жестокий. В кухне года
четыре назад был установлен огромный холодильник, в котором вполне могло
уместиться несколько человек. Но изнутри у него имелась  ручка.  Однажды
Дэнни зашел внутрь, чтобы взять с нижней полки какие-то соленья, а дверь
захлопнулась оттого, что о нее терлась любимица Элеонор - кошка  Сильва.
Дэнни до сих йор помнил тот страх, который охватил его. Нет, он не  зак-
ричал, не стал звать на помощь: он просто окаменел. И  прошло  несколько
минут, прежде чем он смог успокоиться и найти ту самую ручку.
   Выйдя наружу, он внимательно осмотрел ручку, замок н ему тотчас приш-
ло в голову, что если Элеонор окажется внутри, а ручка будет  сломанной,
то... Мозг Дэнни, получивший импульс зла, лихорадочно  заработал.  Хоте-
лось сломать замок так, чтобы никто об этом не догадался. И когда  нако-
нец получилось, у Дэнни стало так радостно на душе, словно уже  исполни-
лась его самая заветная мечта.
   Однако поломки замка было мало: нужно было еще добиться  того,  чтобы
Элеонор оказалась в холодильнике. Насильно заталкивать -  большой  риск:
не исключено, что она начнет сопротивляться и на ее теле окажутся следы,
которые могут насторожить не только родителей, но и полицию.
   Нет, нужно было придумать что-то такое, что заставило бы ее самостоя-
тельно войти внутрь. Перебрав различные варианты, он  понял:  единствен-
ное, что может заставить ее встать с кровати и дойти до холодильника,  -
это желание кого-либо спасти. Первым делом он подумал о ее любимой  кош-
ке, но заставить ее мяукать так, чтобы Элеонор услышала, было нереально:
слишком далеко от кухни располагалась ее комната. В конце концов он  по-
нял: она будет спасать его, Дэнни.
   Едва ли не наизусть изучив лекарственную энциклопедию и книги по раз-
личным заболеваниям из библиотечки матери, он выбрал  симптомы  болезни,
наиболее трудно доказуемые медициной, и чтобы  лекарство,  во  избежание
трагических последствий, всегда было под рукой. Он стал симулировать бо-
лезнь и добился того, что мать ему поверила. Далее, как говорится,  дело
техники: вовремя заменять лекарственную жидкость в пузырьке  на  подкра-
шенную воду, а также не забывать чередовать приступы с улучшением, чтобы
мать не отправила его в больницу. Его актерская игра была  столь  успеш-
ной, что он добился сочувствия даже от больной Элеонор.
   ...Окольными путями, стараясь пробраться к дому гак, чтобы его  никто
не видел, Дэнни вошел с черного входа домой и прислушался. Дом был  пуст
- из спальни сестры доносилось лишь легкое поскрипывание  кровати  Элео-
нор. Стараясь не шуметь, он быстро прошел на кухню, открыл  дверь  холо-
дильника и едва сам не попался в свою же ловушку дверь чуть было не зах-
лопнулась. Прижав ее стулом, он быстро подменил  пузырек  со  своим  ле-
карством на точно такой же, но с успокоительным сиропом  Элеонор,  вышел
из холодильника, поставил стул на место  и  тихо  прикрыл  дверь.  Потом
пробрался в ванную комнату и,  быстро  загримировавшись,  подбелив  лицо
пудрой и подсинив кожу пол глазами, несколько минут настраивался:  Затем
намеренно громко стукнул входной дверью, охая и  ахая  сделал  несколько
шагов в сторону кухни и рухнул на пол, сбросив с журнального столика тя-
желый телефонный справочник. Тот с громким стуком шлепнулся на пол.  Ус-
лышав странный шум, Элеонор обеспокоенно крикнула.
   - Кто там?
   - Помо...ги! - хрипло выдавил из себя Дэнни. Он корчился на полу, ис-
кусно изображая колики.
   - Это ты, Дэнни? - еще громче спросила она.
   - Помоги, сестра-а-а! - чуть громче прохрипел он,  чтобы  она  узнала
его голос.
   На этот раз Элеонор распознала голос брата, взывающий о помощи.  Пре-
возмогая боль в суставах, Элеонор поднялась с кровати, вставила кисти  в
локтевые костыли и заторопилась на помощь.
   - Что с тобой, Дэнни? - с ужасом воскликнула она, пытаясь  склониться
над ним, но Дэнни, стеная, словно его резали,  выкрикнул,  жадно  хватая
губами воздух и словно бы обессиленно указывая рукой в сторону кухни:
   - Ле...ле...карство! В холо...дильнике! - Он картинно закинул голову.
   - Сейчас, Дэнни! Потерпи! - Элеонор, быстро переставляя костыли, уст-
ремилась на кухню и едва не споткнулась о свою любимицу, которая, словно
почувствовав что-то, терлась о ноги хозяйки, мешая подойти к холодильни-
ку, и жалобно мяукала. - Не мешай, Сильва! - Девочка оттолкнула  ее  но-
гой, но та вновь подскочила к ней.
   Элеонор все-таки сумела открыть дверь холодильника и войти внутрь, за
ней вбежала и кошка. Не успела девочка сделать и пару шагов,  как  дверь
неожиданно захлопнулась.
   "Ничего страшного, - подумала она, - я знаю, где лежат  лекарства:  а
то Дэнни больно"
   Нащупав драгоценную бутылочку (как она думала, с  лекарством  Дэнни),
она повернулась, доковыляла до двери, толкнула ее, но та  не  поддалась.
Девочка нащупала ручку и вновь попыталась открыть дверь. И снова  та  не
поддалась. Становилось все холоднее и холоднее: ей было и невдомек,  что
ее коварный брат переключил регулятор холодильника на  полную  мощность,
но девочка упорно боролась за свою жизнь и даже  стучала  какой-то  кон-
сервной банкой по маленькому окошечку в двери, но все  было  тщетно.  Ее
последние мысли были о брате, которому, наверное, очень  больно,  а  она
так и не сможет ему помочь...
   Никто не заподозрил убийства, когда нашли покрывшиеся ледяной  коркой
трупы девочки и ее любимой кошки. Обнаружил ее сам Денни: когда он  вер-
нулся с занятий (а он постарался прийти как можно позднее), отец спокой-
но сидел за своим рабочим столом и что-то писал. Придя с работы, он уди-
вился - в доме царила полная тишина. Он подумал, что дочка  заснула,  и,
не желая ее тревожить, сел за срочную работу.
   Сиделка еще не пришла, мать была на дежурстве. Удивленный Дэнни начал
было подумывать, что все происшедшее ему почудилось и он никого не  зак-
рывал в холодильнике. Он быстро отправился  на  кухню  и,  когда  открыл
дверь холодильника, заорал нечеловеческим голосом, упал и тут же  отклю-
чился: за дверью он увидел стоящую Элеонор,  которая  смотрела  на  него
укоризненными глазами, а потом, как ему показалось, сделала  шаг  в  его
сторону. На самом деле девушка, не поддерживаемая более  дверью,  просто
повалилась вперед.
   На крик прибежал отец, увидел  неподвижно  лежащего  сына,  а  сверху
дочь.
   - Что случилось, дети? - спросил он и попытался поднять девочку.
   Его руки обожгло холодом, но он все еще не понимал, в  чем  дело.  И,
только увидев остекленевшие глаза дочери и иней у нее в волосах, он  все
понял - и мгновенно поседел.
   - Господи, девочка моя, - прошептал он и прижал заледеневшее  тело  к
груди. - Как же это? Почему? - По его щекам текли горькие слезы.
   Вскоре пришел в себя и Дэнни. Он увидел отца с телом  мертвой  сестры
на руках, медленно поднялся на ноги и подошел ко все еще открытому холо-
дильнику. Увидев кошку, поднял ее за хвост и повернулся к отцу:
   - Папа, нужно похоронить Сильву! - какимто странным голосом  прогово-
рил он и шепотом добавил: - Только не говори Элеонор: она будет  пережи-
вать...
   Расследования фактически не было: после опроса всех  членов  семьи  и
сиделки полицейские сделали вывод, что девочку стали мучить боли, а дома
никого не было, и она решила сама добраться до лекарств, которые  храни-
лись в холодильнике. Дверь случайно захлопнулась,  и  девочка  замерзла.
Правда, молодой напарник полицейского пытался выяснить, почему регулятор
холодильника был включен на полную мощность, но его резко осадили, и  он
заткнулся. Дело закрыли ввиду отсутствия состава преступления, а  смерть
девочки расценили как несчастный случай.
   С того дня с Дэнни что-то произошло. Его  стали  мучить  кошмары,  он
бросался на мать с кулаками. В конце концов его направили в  психбольни-
цу, где он и провел более трех лет. Вскоре мать умерла и  отец,  сжалив-
шись над сыном, забрал его из больницы. Однажды, в приступе ярости, Дэн-
ни признался, что это он убил свою сестру и даже привел в доказательство
некоторые неизвестные ранее подробности. Не желая  публичного  скандала,
отец ничего никому не сказал, запил и допился до белой горячки, а  Дэнни
ушел из дома. Он колесил по стране, занимался воровством, садистски  на-
силовал и убивал молоденьких девушек, пока случай его не свел  с  Тайсо-
ном. Проверив его в деле, Тайсон решил, что  парень  ему  сможет  приго-
диться.
   Дожив до тридцати пяти лет, Дэнни научился уважать только одно -  си-
лу. Тайсон казался сильным мужчиной - и он сразу подчинился ему и  готов
был беспрекословно выполнить любое его приказание. Кажется, прикажи  ему
Тайсон покончить с собой, он исполнит и это, нисколько не задумываясь.
   Ему поручалась самая грязная работа по дому: колоть дрова для  печки,
мыть полы и даже стирать, но он все выполнял безропотно. Получив задание
от Тайсона отправить на тот свет их соседа Джерри и при этом "не  попор-
тить ему