е сказала,  редкое,  и потому я
хочу...
   - Если можно, то давай эту "дозу" молча: каждый о своем? - неожиданно
прервал ее Савелий.
   - Хорошо! - Она глубоко вздохнула и залпом выпила весь коньяк.
   Савелий выпил  медленно,  несколько секунд смотрел на стакан,  словно
удивляясь тому, что совершенно не ощущает крепости напитка, затем поста-
вил его на стол и взглянул на девушку.
   - Спасибо вам... Наташа! - Последнее слово он просто выдавил из себя.
   - Я вспомнила! - вдруг воскликнула она. - Какая же я дура: ту девушку
тоже Наташей звали?
   - Да... - Он опустил голову, и из его глаз снова покатились слезы.
   - А ты поплачь,  Савушка,  не стесняйся меня.  - Она накрыла ладошкой
его пальцы,  и он вдруг опустил голову, прижался щекой к ее мягкой руке.
Наташа провела другой рукой по его волосам. - А ты добрый, очень добрый!
- прошептали ее губы.
   Следующий тост был последним,  что запомнил Савелий: за погибших "аф-
ганцев". Он снова налил и себе и девушке почти по полстакана коньяку. На
этот раз организм его не выдержал, сломался. Видно, сказалось и напряже-
ние последних дней, и переживания, да и две бессонные ночи. Он совершен-
но не помнил,  как поскандалил с каким-то бизнесменом в "Арлекино",  как
пришлось подключаться знакомым вышибалам Наташи и усмирять разбушевавше-
гося  "купчика"  и его телохранителей,  одному из которых Савелий разбил
лицо.  Он не помнил, как им с Наташей пришлось ретироваться через запас-
ной  выход,  как он оказался в незнакомой квартире...  Савелий ничего не
помнил - он мгновенно уснул на огромном "эротическом полигоне".
   Наташа, с трудом дотащив его до кровати,  ловко сняла с  него  обувь,
верхнюю  одежду,  под  которой не оказалось даже майки,  и направилась в
ванную,  чтобы освежиться. Впервые она ощутила себя ответственной за че-
ловека, ей почти незнакомого. Не раз из-за нее вступали в рукопашную му-
жики,  и ей это нравилось.  В такие моменты она была  похожа  на  самку,
из-за  которой бросаются в бой самцы,  а она терпеливо ждала победителя,
но чаще все же исчезала, чтобы случайно не пострадать. А сегодня она са-
ма  бросилась  на защиту мужчины,  презрев обычную осторожность.  Вполне
возможно,  что сегодняшний инцидент еще будет иметь последствия,  но  ей
было на это глубоко наплевать.
   Что-то в этом парне было неподдельное,  настоящее, истинно мужское. А
как он сумел выдержать паузу,  когда тот "купчик" решил пригласить ее за
свой  столик:  не зная их взаимоотношений,  дождался ее реакции и только
тогда мягко посоветовал незнакомцу убираться прочь. Он оставался спокой-
ным и уверенным в себе даже тогда,  когда к нему подошли трое телохрани-
телей,  науськанных своим хозяином.  Им он тоже посоветовал вернуться на
свои места или найти, как он выразился, "одинокую женщину, которой захо-
чется провести время с их хозяином". Одному из них не понравился незави-
симый и уверенный тон Савелия:  он попытался схватить его за грудки,  но
отлетел на несколько метров, сбивая столики, хотя был на голову выше Са-
велия и явно здоровее его.
   Это было столь неожиданно,  что многие подумали,  будто парень просто
споткнулся,  но,  когда он поднялся с окровавленным лицом и бросился  на
Савелия,  Наташа все поняла и громко закричала, призывая на помощь своих
знакомых вышибал...
   Сейчас, стоя под холодным душем,  она критически  рассматривала  свое
тело  в огромное,  во всю стену,  зеркало и пыталась убедить себя в том,
что у нее еще вполне красивая фигура,  отличные груди и  стройные  ноги.
Может,  бедра чуть-чуть полнее, чем хотелось бы, но... Интересно, понра-
вилась ли она Савелию?  Удалось ли ей хотя бы немного отвлечь его  мысли
от погибшей девушки?  Видно,  он ее очень сильно любил... Жаль ее, такая
молодая,  красивая,  судя по фотографии,  и так рано уйти из жизни...  В
толпе судачили,  что девушку и ее брата убили из мести. Правда ли это? А
что, если в этом как-то замешан Савелий? Может, потому он так убивается,
что чувствует свою вину?
   Наташа тщательно  растерла свое упругое тело,  надушилась французской
парфюмерией и на цыпочках вошла в комнату. Савелий спал на животе, широ-
ко раскинув руки.  Какие у него широкие плечи,  мощные руки.  - Что это?
Наташин взгляд вдруг остановился на шраме, выделявшемся на спине. Госпо-
ди! Шрам на лице, шрам на спине... Теперь ей понятно, почему он поднимал
третий тост за "афганцев". Сколько же им пришлось там пережить!
   Наташа вдруг склонилась над его телом и ласково-влажными губами  при-
коснулась к его шраму. Савелий даже не пошевелился, а Наташа ощутила еле
уловимый запах,  который вдруг взволновал  ее,  заставил  чаще  забиться
сердце. Что это с ней? Почему она так волнуется, словно впервые находит-
ся с мужчиной?  От его тела исходит какая-то странная сила, которая при-
тягивает к себе, как магнит.
   Наташа начала  нежно  массировать его мощное тело.  Ее сильные пальцы
быстро бегали по спине Савелия,  сначала лишь едва прикасаясь, потом все
больше и больше разгоняя кровь по сосудам.  Она получала от этого стран-
ное удовольствие,  словно он сам ласкал ее тело, нежно, сильно... Наташа
закрыла от страсти глаза и,  медленно покачиваясь, начала снимать с него
плавки.  Она делала это осторожно,  но не потому, что боялась его разбу-
дить, а чтобы максимально продлить себе удовольствие.
   Наташа повернула Савелия на спину и заметила, что его меч находится в
полной боевой готовности. Она осторожно притронулась к нему пальчиками и
быстро  пробежалась по нему,  как по флейте.  Он чуть заметно вздрогнул.
Девушка тяжело задышала, сейчас она была похожа на охотничью собаку, ко-
торая услышала звук рожка.  Склонившись,  она прижалась к самому кончику
члена губами,  потом ощупала его языком. Неожиданно рука Савелия вздрог-
нула  и  наткнулась  на  что-то жаркое и влажное.  Оно устремилось к его
пальцам, как бы призывая к активным действиям, и Савелий последовал это-
му  призыву.  Влажные пухлые губки обхватили его пальцы,  пытаясь глубже
всосать их в себя,  словно желая поглотить всю  руку,  а  верхние  губы,
подстрекаемые языком, вбирали в себя окостеневшую плоть. Савелия охвати-
ла такая страсть,  что он,  совершенно не понимая, что с ним происходит,
устремился  к  девушке  навстречу,  а  его  ладонь почти полностью вошла
внутрь ее тела.
   - Боже!  Боже! Боже мой! - шептала Наташа, ее тело конвульсивно изви-
валось. Слова с огромным трудом вырывались из заполненного плотью рта, а
стоны, покинув ее грудь, соединялись со стонами Савелия.
   - Наташа!  Наташенька! Милая! - благодарно выкрикивал он имя девушки,
но эта благодарность предназначалась той, которая ушла в другой мир. Уш-
ла?  Сейчас,  когда Савелий выкрикивал ее имя, он был совершенно уверен,
что она рядом с ним:  он чувствовал ее запах, ощущал ее руки, ее губы. И
он был близок к истине - душа девушки,  которая еще находилась на земле,
в последний раз прилетела к Савелию, чтобы проститься с ним, доставив на
прощанье последнюю радость.
   Непонятными были и ощущения реальной Наташи.  Она никак не могла  по-
нять,  откуда  у нее взялся такой высокий голос?  Почему она делает нес-
войственные ей движения,  получая при этом удивительное наслаждение?  Ей
было  необычайно легко с Савелием,  словно она давно знала его привычки,
его желания. Вот сейчас он смажет палец и станет проникать в ее коричне-
вое пятнышко.  Она никому не позволяла делать это, ей было неприятно. Но
сейчас она сама помогла ему, выгнув спину, открываясь ему навстречу. Это
было никогда ранее не испытываемое, но радостное ощущение...
   А сейчас ему захочется поставить ее на колени и зайти с тыла... Саве-
лий действительно повернул девушку спиной к себе,  опустил ее на колени,
затем  окунул  на несколько секунд свой меч во влажные губки,  пошевелил
там немного, доводя ее до экстаза, затем вынул и вошел в коричневое пят-
нышко.  Скорее от неожиданности, нежели от боли, она глухо вскрикнула, и
Савелий тут же замер, давая ей свыкнуться с его присутствием, потом стал
медлено проникать все глубже и глубже.  Сделав несколько качков, он выс-
кочил и нырнул в горячие губки.  Это было так приятно, что девушка, раз-
горяченная страстью,  не выдержала и излилась мощным потоком. Благодарно
приняв его,  Савелий качнулся еще несколько раз,  чтобы девушка до конца
испытала наслаждение, потом снова атаковал другие глубины...
   Савелий проснулся  от  прикосновения нежных пальчиков.  Совершенно не
осознавая, где он находится и кто его трогает, Савелий попытался приотк-
рыть глаза и в тот же момент зажмурил их от яркого солнечного света. Кто
это с ним?  Где он находится? Дома или в гостях? Он попытался сдвинуться
в  сторону  от солнца,  а девушка восприняла это как призыв к действию и
снова обхватила его член губами, пытаясь побудить к атаке.
   Этого Савелий позволить уже не мог: он мягко отстранился, пробормотав
что-то невнятное, сиганул с кровати и устремился к двери. Он наконец по-
нял,  что квартира не его,  слишком шикарно обставлена,  с чисто женским
вкусом.
   "Как он сюда попал?" - пытался понять Савелий,  ополаскиваясь под хо-
лодным душем. Потом, не вытираясь, обернулся полотенцем и вошел в комна-
ту.
   Наташа лежала обнаженная на кровати и ждала его.  Глаза ее были прик-
рыты, на губах - еле заметная улыбка томного ожидания. Савелий был дово-
лен, что девушка на него не глядит - он смог без всякого стеснения расс-
мотреть ее. Лицо показалось знакомым, и он снова напряг свой мозг, пыта-
ясь вспомнить минувший вечер.  Пробежав мысленно вчерашний день, он пос-
тепенно дошел до того места, когда расстался с наблюдателем. Вспомнил он
и  то,  как  ему вдруг стало плохо настолько,  что ничего не хотелось...
Именно в этот момент с ним и заговорила  эта  девушка!  Куда-то  повезла
его,  где-то они выпивали...  Ему вдруг показалось, что произошло что-то
ужасное...
   - Вам очень стыдно за меня?  Я что-то натворил вчера?  -  сконфуженно
проговорил Савелий.
   - Что вы!  - воскликнула девушка, мило улыбаясь. - Вы были прелестны,
галантны и мужественны. Но почему мы снова перешли на "вы"? Или вы отно-
ситесь к той категории мужчин,  которые считают, что совместно проведен-
ная ночь не является поводом для знакомства?
   - Да нет... - Он смутился еще больше. - Я как-то...
   - Бросьте!  Нет слов,  и нечего их искать. Я вам помогу: даже если мы
больше  никогда  не увидимся,  то я все равно останусь вам благодарна на
всю жизнь!  - искренне воскликнула Наташа. Увидев на его лице недоверие,
добавила: - Мне ВПЕРВЫЕ довелось испытать удовольствие, радость, возмож-
но,  даже счастье, хотя вы мне и не верите. Впрочем, кто может поверить,
что такое может случиться с проституткой! - зло добавила девушка.
   - Зачем вы так? Вы искренни, и я вам верю, - заметил он.
   - Скажите, а вам было хорошо со мной? - неожиданно спросила она.
   - Не помню подробностей, но тяжести от проведенной с вами ночи у меня
нет, - откровенно ответил Савелий.
   - Кажется,  вы торопитесь? - Она улыбнулась: его ответ пришелся ей по
душе. - Захочется расслабиться - вот мой телефон. Только звоните часа за
три до желания!
   Савелий, нисколько не смущаясь ее взгляда,  оделся, взял ее визитку и
сунул в карман.
   - Скажите, Савушка, это тоже Афган? - кивнула девушка на его лицо.
   - Нет,  это уже Россия,  точнее сказать, российский медведь! - Он ус-
мехнулся. - Ничего себе! Надеюсь, он понес наказание? - Каждый, кто сде-
лал плохо мне или моим близким,  либо уже понес наказание,  либо понесет
его! - В его голосе слышалась неприкрытая угроза.
   - Надеюсь, ко мне это не относится? - лукаво проговорила Наташа.
   - Если о плохом,  то нет, если о том, что вы мне стали близки, то да!
- Он хитро улыбнулся.
   - Спасибо вам, Савушка! - У нее на глазах появились слезы.
   - Что вы,  Наташа,  это вам спасибо!  - искренне сказал он. - Счастья
вам! Прощайте!
   - До свидания!  - со значением поправила девушка, и он, чуть подумав,
согласно повторил:
   - До свидания, Наташа! - Потом резко повернулся и вышел.
   Девушка смотрела ему вслед,  словно надеясь, что он вернется. На душе
у нее было радостно и покойно:  за долгие годы она впервые почувствовала
себя чистой и непорочной.


Убийство Большого Стэна

   Этот день бывший генерал КГБ,  проживающий ныне в  Сингапуре,  считал
одним  из самых черных дней в своей жизни.  Если вы спросите его почему,
то он, скорее всего, будет несколько минут смотреть на вас с ненавистью,
но потом, успокоившись, бросит коротко, словно сплюнет:
   - Эх, такое дело сорвалось! Интересно, что он имеет в виду? Все очень
просто:  он очень хочет забыть афганскую неудачу,  чтобы не травить себе
душу.  Однако  даже  Красавчик-Стив,  всегда помогающий своему Хозяину в
трудные минуты, на этот раз допустил промах, едва не стоивший ему звания
"любимчика". А вся его вина заключалась в одной необдуманной фразе: ког-
да к ним пришли сведения о том,  что вся команда,  которую повел в Афга-
нистан Уоркер-Бешеная Акула, погибла вместе со своим предводителем, Кра-
савчик-Стив со вздохом проговорил:
   - Напрасно,  Хозяин,  вы доверились этому проходимцу Большому  Стэну,
меня нужно было послать!
   - Тебя?  - Рассказов так взглянул на своего любимчика, что тому вдруг
захотелось провалиться сквозь землю.  И черт его дернул за язык! Сколько
раз давал себе зарок не раскрывать рот без особой нужды, и на тебе! Сей-
час Хозяин точно башку ему снесет. Нужно срочно что-то придумать! Госпо-
ди, помоги!
   И тут,  словно действительно его услышал сам Господь Бог, в дверь ка-
бинета Рассказова кто-то постучал. Рассказов странно посмотрел на своего
помощника,  словно говоря "везет тебе,  Красавчик-Стив",  потом кивнул в
сторону двери. - Открой.
   - Спасибо, Хозяин! - вздохнул облегченно Красавчик-Стив, радуясь, что
и на этот раз пронесло.
   - Бога благодари: видно он и в правду взял тебя под свою защиту...
   Красавчик-Стив удивился тому,  что Рассказов как бы прочитал его мыс-
ли, но ничего не сказал и вышел из кабинета. Он отсутствовал минут пять,
а когда вернулся, доложил, с трудом скрывая иронию:
   - К вам Большой Стэн,  Хозяин!  - Вот как? Очень интересно. Зови! - В
голосе Рассказова послышались нотки,  которых очень  побаивался  Красав-
чик-Стив. Он открыл дверь и нарочито торжественно произнес:
   - Войдите.  Хозяин  примет  вас.  Тут  же в кабинет колобком вкатился
Большой Стэн и прямо с порога, вытянув обе руки вперед, устремился навс-
тречу Рассказову.  - Приветствую тебя,  дружище! Рассказов продолжал си-
деть и даже не попытался изобразить на лице  какого-то  подобия  улыбки.
Словно  понимая,  что сейчас его присутствие не совсем уместно,  Красав-
чик-Стив вопросительно посмотрел на Рассказова,  и поймал в ответ  такой
взгляд, что пулей выскочил из кабинета.
   - Вижу,  ты не в духе,  дружище?  - спросил Большой Стэн, не понимая,
почему его партнер сегодня не столь дружелюбен, как обычно.
   - А что, у меня есть причины веселиться? - проговорил Рассказов.
   - Ты все еще переживаешь неудачу в Афганистане?  И напрасно!  - дога-
дался  наконец Стэн,  поморщился,  прошел к креслу,  уселся и совершенно
спокойно сказал:  - У меня создается впечатление,  что ты в чем-то  меня
обвиняешь. Или мне показалось?
   Большой Стэн хорохорился, пытался добавить в голос металла, но на ду-
ше у него скребли кошки:  было предчувствие, что все идет как-то не так.
Однако он не придал этому особого значения.
   - Обвиняю?  -  нахмурился  Рассказов.  Его вдруг стал раздражать этот
толстый коротышка, вечно воняющий потом и чесноком. - Может, тебе напом-
нить,  как  кто-то совсем недавно заверял меня в том,  что этот Уоркер -
профессионал?
   - А разве он не оказался таким? Разве у профессионалов самого высоко-
го  класса  не  бывает неудач?  А он действительно профессионал высокого
класса... был!
   - "Профессионал!  Высокого класса!" - передразнил Рассказов  с  явным
раздражением. Он даже встал. - Разве настоящий профессионал может допус-
кать такие ошибки, как твой хваленый Уоркер? - О чем ты говоришь?
   - Твой "профессионал" прокололся с тем несчастным сержантом ФБР!
   - Как прокололся?  Он же кокнул его!  - удивленно воскликнул  Большой
Стэн.  - Так,  как это сделал он,  мог сделать любой мужичок с улицы!  -
Рассказов все больше раздражался. - Не понял...
   - Он, видите ли, не понял! А ты знаешь, что он там "наследил"?
   - Не может этого быть! - твердо сказал Стэн.
   - Не может? Да его в первый же день вычислили в полиции! И пусть бла-
годарит Бога, что остался в Афганской земле, не то мне пришлось бы само-
му с ним разобраться.  Такое дело сорвать! Не знаю как у тебя, но у меня
таких  проколов  до встречи с тобой никогда не было.  - Рассказов сделал
небольшую паузу и с явной угрозой добавил: - И не будет!
   Последние слова он произнес таким голосом,  что Большому Стэну  стало
жутко.  Такого ужаса он не испытывал даже в тот момент, когда его пришел
убивать Бешеная Акула.  Стэн вдруг всем своим нутром  почувствовал,  что
этот  разговор  не  закончится  мирным исходом,  но почувствовал слишком
поздно:  выстрел Рассказова оборвал его жизнь.  Он даже не успел  ничего
осознать,  продолжая до последнего мгновения искать выход из опасной си-
туации,  но на этот раз времени ему не хватило.  Вдруг он  почувствовал,
как сильно закололо сердце,  и последняя мысль его была о том, что нужно
будет обязательно показаться врачу. Большой Стэн так и не понял, что эта
боль была вызвана пулей тридцать восьмого калибра.  Он так и остался си-
деть в кресле, уткнувшись квадратным подбородком в грудь.
   Рассказов встал,  подошел к своему "партнеру" и брезгливо сплюнул  на
его труп.  - Лучше раньше, чем позже. Как же от тебя разит чесноком! Ть-
фу! - снова плюнул он и с раздражением крикнул: - Красавчик!
   В кабинет тут же вбежал встревоженный Красавчик-Стив с  пистолетом  в
руке. Выстрела он не слышал, потому что пистолет был с глушителем, но по
тону Рассказова понял; что случилось нечто неординарное. Увидев спокойно
стоящего рядом с креслом Большого Стэна Хозяина,  он виновато сказал:  -
Мне уж показалось... Рассказов его перебил:
   - Тебе правильно показалось! Ты его проверял?
   - Обижаете,  шеф:  сначала он прошел сквозь приборы охраны, потом и я
его проверил... Что-то случилось? - В его голосе сквозил страх: он вдруг
понял,  что Большой Стэн и сидит как-то странно, да и не реагирует никак
на разговор, который касается именно его.
   Он медленно подошел к креслу Стэна, наклонился над ним и вдруг облег-
ченно вздохнул, осознав, что лично его гроза благополучно миновала, чего
нельзя сказать о Большом Стэне.
   - Какой-то он неживой, - проговорил он и попытался улыбнуться. - Хотя
и воняет чесноком.
   - Над покойниками грех скалиться!  - сделав  серьезную  мину,  бросил
Рассказов,  потом не выдержал и сам усмехнулся: - А ведь ему можно поза-
видовать:  никаких волнений,  никакой суеты, отдыхай себе и поплевывай в
потолок... - А разве в аду есть потолок, шеф? - Не знаю, я там не был, -
снова усмехнулся Рассказов.  Его настроение явно улучшилось.  -  Ты  вот
что,  пойди-ка и пригласи сюда его ребят: наверняка сидят и дожидаются в
машине.
   - Что,  и их тоже?  - Красавчик-Стив сделал характерный жест рукой по
горлу.
   - Ну зачем же?  Они-то причем?  Если окажутся не очень глупыми, то им
работа у меня найдется...
   - Что им сказать-то?  - спросил Стив, но тут же, перехватив недоволь-
ный взгляд Хозяина,  торопливо бросил:  - Понял!  - и поспешил выполнить
приказание.
   Перед особняком Рассказова действительно стоял "Мерседес-600",  в нем
сидели трое телохранителей Большого Стэна.  Одного из них Красавчик-Стив
хорошо знал:  как-то выпивали вместе в одном баре,  разговорились и  тот
поведал ему,  что недолюбливает своего хозяина.  Как он тогда выразился,
"такой маленький, а столько из него говна прет!" Черт, как же его зовут?
Вспомнил,  Мэтьюз!  Красавчик-Стив подошел именно к нему, тем более, что
тот сидел