го грудную клетку и ключицу,  растерянно махнул рукой, вызывая помощни-
ков с носилками, затем встал на ноги и выразительно сделал международный
жест об окончании поединка.  И когда Тихого Робота унесли  на  носилках,
Тохиро  Снята  подошел  к Савелию,  благодарно поклонился ему и вздернул
вверх руку Победителя.


Выстрелы Франка и Говорова

   Несмотря на то, что почти все оказались в проигрыше, публика захлебы-
валась от восторга.  Счастливо улыбалась Наташа, бросаясь на шею Говоро-
ву, который покровительственно принимал ее восхищение. Искренне радовал-
ся Богомолов, все еще не верящий своим глазам. От души рукоплескал и Ле-
ша-Шкаф. Он настолько этим увлекся, что даже не замечал своей милой. Она
хмуро наблюдала за ним,  потом не выдержала: - Милый, чему ты радуешься?
Мы же проиграли! - Мы? - он радостно расхохотался. - Лично я поставил на
Рэкса!
   - Как? - растерялась девушка. - Ты же мне сказал, что...
   - Верно,  сказал.  - Он улыбнулся и чмокнул ее в губы.  - Но в  самый
последний момент,  к счастью,  передумал!  - он взял в руки микрофон.  -
Господа!  Счастливчиков, поставивших на Рэкса, поздравляю и прошу пройти
к кассе. Мне кажется, что их не так много и очереди не будет! Ха-ха-ха!
   Савелий все еще оставался на татами.  На него посыпался самый настоя-
щий дождь из цветов. Многие зрители пытались пожать ему руку, но грозная
охрана никого к нему не подпускала.
   Красавчик-Стив сидел, словно окаменев: он никак не предполагал такого
исхода боя. Теперь он осознал, что подразумевал Рассказов, когда сказал:
"Рэкс - это Рэкс!" Ладно, черт с ним, с проигрышем, подумал Стив и хотел
решительно встать с кресла, но вдруг ощутил на своих плечах чьи-то руки.
Он повернулся и увидел спокойное лицо Франка.
   - Не спеши, дай нам минут десять, чтобы получить выигрыш, - тихо ска-
зал Франк.
   - Кому это "нам"? Вы что, ставили на Рэкса? - Стив был явно ошарашен.
   - А ты как думал? - хитро усмехнулся тот. - На Рэкса, как и твой при-
ятель, не так ли, Роняй? - Он подмигнул.
   - Да, я тоже ставил на Рэкса... - с глуповатосчастливым видом ответил
Ронни.  - Если бы хозяин поставил на Рэкса, то я бы сейчас все проиграл.
Можно мы пойдем получим свои денежки, шеф?
   - Ладно, даю вам пять минут, и сразу сматывайтесь из клуба! - шепотом
бросил Стив, понимая, что их бесполезно в чем-то сейчас убеждать.
   Его приятелей как ветром сдуло.  Стив честно выждал время,  огляделся
по сторонам и вялой походкой направился к тому выходу, который был ближе
к кулисам.  В этот момент охрана Савелия начала расчищать для него доро-
гу.
   Увлекшись чествованием победителя, Воронов, до этого внимательно сле-
дивший за Красавчиком-Стивом,  заметил его снова лишь тогда,  когда  тот
уже скрывался за дверью. Воронов бросил быстрый взгляд на Савелия, кото-
рый направлялся за кулисы.  Он понял,  что с этой стороны уже ничего  не
сможет предпринять:  перекричать ликующих зрителей было невозможно.  Все
это промелькнуло в мозгу Воронова в какие-то доли секунды,  и он,  успев
подать  Говорову  знак об опасности,  устремился к выходу,  куда скрылся
Красавчик-Стив.
   Савелий, опустошенный и усталый  после  тяжелой  схватки,  причем  не
столько от физических, сколько от душевных усилий, окруженный "мальчика-
ми",  медленно шел вперед,  желая только одного - остаться наедине с со-
бой.  Он  успел заметить красивое лицо иностранца,  его странный взгляд,
хотел что-то предпринять, но тут его тело обожгло в нескольких местах, и
он, так ничего и не поняв, рухнул на руки успевших подхватить его телох-
ранителей.
   В последний момент Савелию изменила интуиция, и он не совсем правиль-
но оценил источник опасности. На самом деле произошло следующее...
   Красавчик-Стив действительно  шел для того,  чтобы "подранить" Рэкса,
но в самый последний момент он с удивлением обнаружил отсутствие  писто-
лета. Франк сумел вернуть себе пистолет, и сейчас, злорадно улыбаясь, он
спокойно вытащил пистолет,  чтобы убрать того,  кого он  ненавидел  всем
своим существом,  кого должен был стереть с лица земли! Когда он уже на-
жимал на спусковой крючок, его самого что-то обожгло и он даже успел по-
думать,  что пистолет разорвался у него в руке, но продолжал нажимать на
спусковой крючок и успел произвести несколько выстрелов, будучи уже поч-
ти мертвым...
   Стрелял во Франка Говоров.  Перехватив сигнал тревоги от Воронова, он
тут же метнулся на помощь Савелию, мгновенно поняв, что его любимцу гро-
зит беда.  Когда он выскочил в фойе, то увидел Воронова, бросившегося на
Красавчика-Стива, и уже хотел успокоиться, как вдруг заметил злой взгляд
Франка,  который держал что-то в правой руке.  Не раздумывая ни секунды,
генерал мгновенно выхватил пистолет и сделал пару выстрелов,  которые  и
оборвали жизнь человека, умевшего подчинить себе разум других людей.
   С первыми  же выстрелами в клуб ворвались сотрудники "Альфы" и быстро
обезоружили не только охрану клуба,  но и охрану Савелия, истекающего на
полу кровью.  Его быстро уложили на носилки и отправили в институт Скли-
фосовского.
   Финансовыми делами клуба "Виктория" занялись компетентные органы, ко-
торые,  "не обнаружив ничего противозаконного", вскоре оставили хозяев в
покое.
   Ничего нельзя было предъявить и Красавчику-Стиву с его помощником,  и
они  спокойно  возвратились  к себе на родину,  где Стив красочно описал
свои приключения хозяину. Рассказов же, недолго скорбя по "бедному Фран-
ку",  задумал новую серьезную операцию,  в которой огромную роль отводил
нашему герою - Савелию Говоркову по прозвищу Бешеный.
   Но это уже совсем другая история.




ВИКТОР ДОЦЕНКО
КОМАНДА БЕШЕННОГО


   Похищение из больницы

   Здание больницы было одним из самых старых в Москве.  Оно сохранилось
аж с Елисаветинских времен и представляло из себя, пожалуй, единственное
строение в столице,  которое ни разу не использовалось не по назначению:
при любой власти там была больница.  Самое большое изменение,  какое до-
пускалось при смене власти, - это замена одного слова в названии: "Импе-
раторская больница", "Военная больница", "Революционная больница", пока,
наконец,  не пришло название "Городская больница". Названия менялись, но
суть, слава Богу, оставалась прежней - лечить людей.
   Да, суть оставалась прежней,  но отношение властей города становилось
все хуже и хуже.  И если первые градоначальники,  соорудившие это здание
по велению Ее Императорского Величества,  не оставляли больницу без вни-
мания и постоянно заботились о ней, то с момента взятия власти "всем на-
родом",  она,  как и вся страна, перешла на "голодный паек" и постепенно
превратилась в самую заштатную "больничную единицу".
   В конце концов здание, двести лет простоявшее без капитального ремон-
та,  развалилось  бы  от варварского к нему отношения,  но его создатели
действительно строили "на века",  и оно,  благодарное своим  "прародите-
лям", упрямо противостояло как времени, так и безалаберному к себе отно-
шению. Его обдували ветры и обмывали дожди, становившиеся с каждым годом
все опаснее не только для всего живого, но и для строений. Больницу обс-
треливали и во времена Наполеона, и во время Революции, и во время Вели-
кой Отечественной войны,  и ей едва не досталось во время "августовского
путча" 1991 года.  Во всяком случае,  персонал больницы готовил на одном
из этажей несколько палат для приема раненых.
   Все приготовления мог бы видеть и наш герой - Савелий Говорков,  при-
везенный как раз на тот самый этаж,  если бы это с ним не случилось нам-
ного позднее... Он уже несколько дней находился в беспамятстве. Его тело
было продырявлено в нескольких местах и изо всех сил боролось за  жизнь,
забыв на время о мозге, словно инстинктивно пытаясь оградить рассудок на
какое-то время от лишних перегрузок.
   В реанимационной палате находились двое:  пожилой мужчина с кислород-
ной маской на лице и Савелий,  утыканный иглами,  катетерами,  трубками,
ведущими к бутылочкам с питательными растворами и лекарствами. Его голо-
ва, грудь и нога были перебинтованы. За те несколько суток, что он здесь
находился после вполне удачной операции,  он не издал ни звука  и  лежал
неподвижно.
   За окном стояла ночь, и палата была освещена небольшим ночником, рас-
положенным прямо над входной дверью. Палата была небольшой, но создатели
этой больницы не экономили на здоровье будущих больных, и потому потолки
в ней были около пяти метров высотой, украшенные красивой лепниной.
   Мозг Савелия настолько устал,  что он как бы отключился не только  от
внешней среды, но и от своего тела. Он совершенно не ощущал боли, ничего
не слышал и не видел.
   Было около,  двух часов ночи,  когда он впервые за двое суток захотел
пошевелить рукой, чтобы снять нестерпимый зуд за ухом, но от сильной бо-
ли в плече застонал. Этот стон совпал с посещением дежурного врача с мо-
лоденькой черноглазой медсестрой.
   Услышав стон,  врач,  мужчина лет сорока,  недовольно поморщился,  но
взглянул на медсестру и сразу же изобразил улыбку.
   - Надо же!  Первый звук,  который издал наш раненый, - Затем взял его
за руку и пощупал пульс.  - Так...  - удовлетворенно проговорил он,  и в
этот момент Савелий открыл глаза.  - Ну,  вот,  уже и глаза открылись. -
Однако радости в его голосе не было. - Что, очень больно?
   - Ничего...  терпимо, - чуть слышно прошептал Савелий, заставив врача
нахмуриться:  тот был явно недоволен, но, с трудом пересилив себя, улыб-
нулся и весело сказал:
   - Сейчас сделаем укольчик - и вмиг полегчает! - Он повернулся к сест-
ре,  взял у нее шприц,  с подноса - какую-то  ампулу,  но  вдруг  бросил
взгляд на второго больного. - Что это с ним?
   Девушка подошла ко второй кровати,  склонилась над больным,  а в этот
момент врач сунул ампулу в карман,  вытащил другую, быстро отломал у нее
кончик  и набрал лекарство в шприц,  после чего спрятал остатки ампулы и
сделал Савелию укол.
   - Ну вот,  Савелий,  теперь немного поспите.  - Он дружески подмигнул
ему и повернулся к медсестре. - Что там, Анечка?
   - Все  хорошо,  Алексей Дмитриевич,  просто лежал не очень удобно.  -
Тогда пошли?
   Савелий хотел о чем-то спросить и уже открыл рот, но неожиданно нава-
лилась такая тяжесть, словно па него надели свинцовые доспехи, а к векам
привесили грузики. Он прикрыл глаза, а открыть их уже не смог.
   Медсестре все же показалось,  что он хочет что-то сказать. Она подош-
ла,  но увидела, что Савелий уже спит. Подоткнув ему одеяло, она улыбну-
лась, выключила свет в палате и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.
   Когда она вошла в ординаторскую,  Алексей Дмитриевич  как-то  странно
посмотрел на нее и тут же спросил с некоторой шутливой настороженностью:
   - Что это вы,  сударыня, так задержались? Или парень уже успел захва-
тить ваше сердечко?
   - Скажете тоже,  Алексей Дмитриевич!  - смущенно воскликнула девушка.
Надо заметить, что она действительно уделяла Савелию гораздо больше вни-
мания,  чем остальным споим подопечным,  старательно убеждая себя в том,
что раненый находится в тяжелом состоянии и потому ему требуется и боль-
ший уход. - Он еще и слова-то не сказал за двое суток, все время без па-
мяти. Сейчас вроде хотел что-то сказать и тут же уснул.
   - Да не смущайтесь вы так, Анечка, шучу я. Обход сделали, теперь мож-
но и о себе позаботиться.  - Он подмигнул и вытащил из портфеля термос и
небольшой сверток. - Несите чашки - кофе будем пить и бутерброды жевать.
   - Есть не хочется,  а вот кофейку выпью. Вы делаете такой замечатель-
ный кофе,  что отказаться от него,  Алексей Дмитриевич, выше моих сил. -
Она встала из-за стола и направилась к шкафу.
   Алексей Дмитриевич  развернул  сверток с бутербродами,  затем вытащил
полиэтиленовый пакетик с сахаром.
   - А ложечки? - улыбнулся он, когда девушка поставила чашки на стол
   - Я думала, что вы, как обычно, сахар туда положили...
   - Сегодня я этого не смог сделать по очень важной причине... - Он за-
говорщически понизил голос, и она невольно наклонилась к нему, чтобы ус-
лышать "тайну".  - Сегодня...  - Он огляделся, чтобы удостовериться, что
их никто не подслушивает, - сегодня я обнаружил, что в доме нет ни грам-
ма сахара - закончил он и заразительно рассмеялся. - Пришлось одалживать
у нейрохирурга.
   - Да ну вас! Я-то думала... - усмехнулась девушка и снова направилась
к шкафу.
   Алексей Дмитриевич быстро вытащил из кармана какой-то пузырек и плес-
нул из него в чашку девушки.  Когда она вернулась к столу, Алексей Дмит-
риевич уже разливал кофе.  Он не успел доесть первый бутерброд,  как де-
вушка  вдруг  уткнулась  носом в стол,  едва не столкнув чашку.  Алексей
Дмитриевич быстро подхватил ее, вылил "хитрый" кофе в раковину, тщатель-
но промыл чашку и вновь плеснул в нее из термоса. Затем хлопнул пару раз
в ладоши у уха девушки, но она никак не реагировала.
   Доктор подошел к двери, повернул ключ в замке, потом подхватил девуш-
ку на руки и отнес на кушетку, стоящую возле окна за ширмой. На этой ку-
шетке дежурные врачи часто отдыхали в ночную смену.  Уложив девушку,  он
уже хотел уйти,  но тут его взгляд упал на ее ноги:  коротенький халатик
распахнулся и обнажил красивые бедра.  Чисто машинально он провел  рукой
по бархатистой коже,  но, когда прикоснулся к ажурным трусикам, его нео-
жиданно охватило страстное желание.  Он расстегнул ее халатик.  У  моло-
денькой  медсестры  было удивительно соблазнительное тело:  тонкая талия
особенно подчеркивалась довольно  крутыми  бедрами,  а  грудь  выглядела
очень аппетитно. Он наклонился, притронулся языком к - одному соску, по-
том к другому,  искоса поглядывая на ее лицо.  Глаза Ани были совершенно
неподвижны. Она спала глубоким сном.
   Не в силах бороться с желанием, он осторожно снял с нее трусики и на-
чал ласкать языком промежность.  Девушка от этих ласк чуть  дернулась  и
раздвинула ноги пошире,  обхватила его голову руками и сильнее прижала к
себе.  Чуть простонав,  она попыталась чтото сказать,  но губы не слуша-
лись, а вскоре перестали подчиняться и руки...
   Алексей Дмитриевич быстро скинул брюки, трусы, лег на девушку и с си-
лой направил свою плоть в нее.  Она вдруг негромко вскрикнула и  попыта-
лась открыть глаза.
   - Господи,  да ты же еще девушка! - растерянно прошептал он, но оста-
новиться уже не мог, да это было уже и не важно, он с первого раза вошел
в  нее  до конца.  Алексей Дмитриевич впился в ее губы,  обхватил полные
ягодицы ладонями и продолжил "внутреннее знакомство".
   Аня не отвечала на его поцелуи,  снова погрузившись в глубокий сон, и
только в какой-то момент несколько раз конвульсивно дернула бедрами, по-
могая ему дойти до края блаженства,  затем ее тело обмякло.  Она глубоко
и,  как  ему показалось,  счастливо вздохнула,  и вновь ее дыхание стало
ровным и спокойным.
   Качнув еще пару раз, до конца освобождаясь от своей жидкости, Алексей
Дмитриевич поцеловал ее грудь, как бы благодаря за доставленное удоволь-
ствие,  встал и с ужасом заметил, что не только он и девушка в крови, но
и простыня. Да, дела... "Только этого еще мне не хватало!" - промелькну-
ло у него в мыслях.  Он вздохнул,  покачал головой, но тут же стал дейс-
твовать.
   Первым делом он подмылся сам,  оделся, вытащил из-под медсестры прос-
тыню, намочил ее и тщательно подмыл девушку. Убедившись, что кровь более
не выступает, врач вытер кушетку, обитую, к счастью, дерматином, натянул
на Аню трусики, стараясь не порвать их, потом застегнул халатик.
   Сложив простыню, он сунул ее в свой портфель и осмотрелся. Все было в
порядке, и он пошел открывать дверь, но тут вспомнил, что в одном из от-
делений шкафа видел белье.  Он подсунул простыню почище под девушку, по-
целовал ее на прощание,  не удержавшись,  погладил грудь, потом взглянул
на часы.
   - Пора,  а жаль... - сказал он, глядя на свою сослуживицу. - Но хоро-
шего помаленьку, а то потом хлопот не оберешься. Это было очень здорово,
Анечка! - бросил он, подхватил портфель и быстро вышел.
   В коридоре,  за столиком,  сидела пожилая медсестра и что-то писала в
журнале.
   - Полина Александровна,  сходите,  пожалуйста, в приемное отделение и
проверьте вновь прибывших. Анечка пока подежурит. Если что, я в терапии.
-  Алексей Дмитриевич дождался,  пока женщина выйдет,  снова взглянул на
часы и быстро направился к грузовому лифту.  Прислушавшись и не  услышав
ничего подозрительного, он стукнул негромко три раза по двери лифта, ко-
торый тут же натужно загудел,  а сам начал спокойно подниматься по лест-
нице, минуя стрелку с надписью: "Терапевтическое отделение - "3 этаж".
   Двери лифта распахнулись,  из него вышли двое мужчин в белых халатах.
Они были мало похожи на врачей или медбратьев - скорее напоминали порто-
вых грузчиков, - однако, судя по уверенным движениям, работу свою знали.
Они выкатили из лифта медицинскую каталку, быстро, но не суетливо подка-
тили ее к знакомой уже палате и приблизились к кровати Савелия.  Все это
они проделали настолько бесшумно,  что никто не  проснулся:  ни  пожилой
мужчина, ни Савелий.
   Он спал  глубоким сном,  широко раскинув руки.  Дыхание было ровным и
спокойным. И только в тот момент, когда один из непрошеных гостей накло-
нился над ним, его веки чуть дернулись, а пальцы сжались в кулак, словно
он почувствовал грозящую ему опасность.
   Они профессионально отсоединили от его тела иглы с трубками, заботли-
во смазали места проколов спиртом,  аккуратно переложили безвольное тело
Савелия на каталку и вывезли из  палаты,  не  забыв  прикрыть  за  собой
дверь.  Коридор  был пуст,  и "грузчики" без всяких помех вкатили своего
подопечного в лифт.  Вскоре Савелий оказался в машине  "скорой  помощи",
которая сразу сорвалась с места.
   Буквально через  несколько  минут  Алексей Дмитриевич вернулся в свое
отделение. Осторожно заглянув в палату, где лежал Савелий, он удовлетво-
ренно кивнул головой и прикрыл дверь.  Он хотел тут же уйти, но вспомнил
про Анечку,  оставленную в ординаторской.  Сердце учащенно забилось: ему
захотелось  вновь испытать сладостные мгновения.  Но может ли он подвер-
гать себя такому риску? Во-первых, кто-нибудь может их застукать, и про-
щай работа,  если не хуже.  Во-вторых,  еще неизвестно, как поведет себя
девушка,  когда придет в себя и осознает,  что с ней произошло.  Кстати,
она наверняка вспомнит, что отключилась сразу после того, как выпила ко-
фе.  Выпила кофе...  Отличная мысль! Алексей Дмитриевич обрадовано потер
руки: он всегда брал в ночную смену коньяк, и сейчас тот может сослужить
отличную службу.  Но для этого нужно придумать - где? И быстрее: в любой
момент может вернуться вторая медсестра.  Единственное место, куда никто
не войдет до девяти утра,  - кабинет заведующего отделением. В последнее
время они настолько сдружились,  что однажды,  когда их ночное дежурство
совпало и оказалось удивительно спокойным,  оба заперлись у него в каби-
нете и довольно сильно набрались.  Эта выходка могла грозить неприятнос-
тями,  особенно Анатолию Викторовичу.  Он срочно понадобился в  приемном
покое для консультации,  а его не могли найти.  Выручил Алексей Дмитрие-
вич, пояснив, что заведующий отделением почувствовал себя плохо и потому
он сам посмотрит вновь поступившего больного.  В пылу благодарности Ана-
толий Викторович показал, где прячет дубликат ключа от кабинета.
   До сегодняшней ночи Алексей Дмитриевич ни разу  не  пользовался  этим
ключом, а сегодня - сам Бог велел!
   Так, с этим вроде бы все ясно. Он закрыл на всякий случай дверь в от-
деление, вытащил из тайника ключ, открыл кабинет и быстро перенес спящую
девушку на широкий кожаный диван.  Сюда же принес термос и чашки, но тут
вдруг вспомнил,  что бутылка коньяка находится в ординаторской.  Чертых-
нувшись,  он побежал туда и сунул бутылку в карман брюк, под халат. Едва
он успел это сделать,  как в ординаторскую заглянула Полина Александров-
на.
   - Алексей Дмитриевич,  в приемном отделении все в полном порядк