ой  притащили  большой  темно-зеленый  брезентовый
мешок, куда складывалось грязное белье для прачечной, и запихнули в него еще
не окоченевшее тело.
   Затем встал вопрос, как вынести жуткий  груз  на  улицу.  Нечего  было  и
думать о том, чтобы вытащить мешок через парадный ход.  Во-первых,  пришлось
бы идти через два коридора и довольно крутую лестницу,  и  двум  не  слишком
крепким женщинам было не управиться. Во-вторых,  кто-нибудь  из  постояльцев
мог захотеть в туалет...
   Но,  очевидно,  в  минуту  опасности  человеческий  мозг  мобилизует  все
ресурсы: Ада Марковна мигом нашла решение проблемы.
   Они с Мариной, чуть не  надорвавшись,  втащили  каменно-тяжелый  мешок  в
номер люкс. Ада вспомнила про пожарную лестницу, ведущую в маленький грязный
переулок. Чуточку отдохнув, она ухватила мешок снизу и велела Зудиной:
   - Бери.
   Но Марина чуть-чуть зазевалась, а Ада, не ожидая заминки, рванула поклажу
со всей силы вверх. Плохо  завязанная  горловина  мешка  разошлась,  и  труп
вывалился на ковер. Бедные женщины едва не  скончались.  Им  пришлось  снова
запихивать тело несчастной  в  брезент.  Время  приближалось  к  четырем,  и
вдалеке над горизонтом уже показалась  пока  едва  видимая  серая  полоса  -
предвестница скорого рассвета.
   Марина не помнила, как они с Адой сволокли вниз мешок. Прямо  у  подножия
лестницы  чернела  чугунная  крыша  люка  с  надписью  "Мосводопровод".  Ада
приволокла лом, и они с гигантским трудом открыли люк... Внизу с диким ревом
неслась вода. "Морская" стояла почти на самом берегу Москвы-реки, а в водную
артерию сливали нечистоты. А может, там  протекала  одна  из  многочисленных
подземных речушек... Марина точно не знала. Брезентовый мешок упал  вниз,  а
женщины кинулись уничтожать следы.
   Железную пожарную лестницу на всякий случай протерли  тряпкой.  Но  когда
вошли  в  люкс,  поняли,  что  дело  плохо.  На  огромном   красивом   ковре
расплывались  темно-бордовые  пятна,  оттереть  которые  не   представлялось
возможным. Еще хуже выглядел соседний номер, тот самый,  где  и  происходили
основные события... Марину колотило, словно  она  голая  стояла  на  морозе.
Плохо слушающимися губами она пробормотала:
   - Наверное, надо сообщить в милицию, нам этого ни за что не убрать.
   - Офигела! - взвизгнула всегда корректная Ада Марковна. - Да  нам  первым
голову оторвут! Пустили в гостиницу посторонних! Нет уж, сейчас все уладим.
   Ковер скатали и отнесли в соседний номер. А затем Ада недрогнувшей  рукой
подожгла комнату. Предварительно она запихнула одежонку девицы в пакет.  Дав
пламени как следует разгореться, Ада вызвала  пожарных,  причем  еще  до  их
приезда открыла люкс, и они с Мариной начали набирать  там  в  душе  воду  в
ведра и лить ее на бушевавший огонь. В результате люкс тоже оказался здорово
испачкан.
   Пожарные не заметили ничего особенного, посетовали на старую  проводку  и
уехали. Завхозу Олегу Яковлевичу, удивившемуся было, куда подевался ковер из
люкса, Ада моментально объяснила:
   - Да мы с Маринкой совсем головы лишились, стали воду плескать,  пожарные
все не едут, вот и решили ковер на огонь бросить,  думали,  он  без  воздуха
задохнется, а тот как полыхнет!
   - Еще хорошо, что никого в номерах не было, -  качал  головой  завхоз,  -
господь упас!
   Потом сделали ремонт, а заодно обновили и испачканный люкс.
   Как звали несчастную, сгинувшую в водостоке,  Марина  так  никогда  и  не
узнала. Никакого следствия или разбирательства не затевалось.  Ада  Марковна
была на отличном счету, а в гостинице и впрямь  оказалась  плохая  проводка.
Зина более никогда не появлялась. Марина по-прежнему убирала люкс и получала
от Адуськи конверты. О страшной ночи они не вспоминали и забыли о  том,  что
перешли тогда на "ты". Шли годы, в 1980-м  Ада  Марковна  предложила  Марине
работу в отеле  "Советская".  Там  платили  почти  двести  пятьдесят  рублей
чистыми, а от богатых постояльцев перепадали щедрые чаевые.  Зудина  поняла,
что  директриса  все  же  хочет  избавиться  от  ненужной  свидетельницы,  и
согласилась.
   В "Советской" она благополучно проработала до 1995 года. По молодости  не
только убирала номера, но и не гнушалась  обслуживать  кое-кого  в  постели,
получая за услуги деньгами. Причем для нее не было разницы, с кем спать -  с
мужчиной  или  с  женщиной.  Употребляя  модное  слово,   Зудина   оказалась
бисексуальной. Капитала она не нажила, но после смерти мужа у  нее  осталась
неплохая квартира на Сиреневом бульваре.
   В  конце  1995  года  Мариночку   из   "Советской"   выгнали.   Гостиница
превратилась в  акционерное  общество,  сменились  хозяева.  Новый  директор
набрал молоденьких девчонок, а всех старперш выставил вон. Почти год  Марина
перебивалась  случайными  заработками,  потом  ей  пришло  в  голову   вновь
пристроиться в "Морскую", но, наверное, Ада Марковна  напела  что-то  в  уши
Петру, потому что тот вежливо, но категорично отказая...
   Для Марины наступили не лучшие времена. Сначала она отправилась на  биржу
труда, потом ей, благо стаж позволял, досрочно оформили пенсию.  Но  прожить
на подачку от государства было невозможно, и Марина лихорадочно искала выход
из положения.
   Неожиданное озарение пришло,  когда  она  однажды  подобрала  в  магазине
брошенную кем-то газету "'Из рук в руки". Вечером  от  скуки  Зудина  читала
объявления, похихикивая над чужой глупостью. Но вскоре ее внимание привлекла
колонка "3накомства". Наутро Марина дала объявление:
   "Интересная  дама  элегантного  возраста,  опытная  и  раскованная,   без
материальных и жилищных проблем с удовольствием  откроет  страну  любви  для
девушки из хорошей, обеспеченной семьи".
   Конечно, в объявлении не все  было  правдой.  Кроме  квартиры,  у  Марины
ничего не имелось, но внешне она выглядела вполне пристойно. Зудина даже  не
ожидала, какой обвал звонков обрушится на  ее  голову.  Женщины  и  мужчины,
молодые и старые, трезвые и  пьяные...С  некоторыми  Зудина  договорилась  о
встрече, не сразу все получилось, как она  хотела,  но  в  конце  концов  ей
попалась богатая, избалованная и капризная Рената.
   Дочь более чем обеспеченных родителей, она томилась от безделья, не зная,
куда деть прорву свободного времени. Именно Рената привела Зудину в "Розовую
цаплю" и сделала  членом  элитарного  клуба  лесбиянок.  Поначалу  Мариночку
передавали из рук в руки, и она просто расцвела.  Появились  деньги,  новые,
красивые вещи, украшения...  Марина  беззастенчиво  бросала  любовниц,  лишь
только на пути появлялась более обеспеченная пассия, готовая  оплачивать  ее
счета... До 1998 года Зудина жила  вполне  обеспеченно,  но  потом  одна  из
бабенок дала ей попробовать героин, скрыв, что на  самом  деле  находится  в
шприце.
   - Не боись, - ухмылялась тетка, - вполне невинный стимулятор, для  пущего
кайфа!
   Очевидно, организм у Зудиной был предрасположен к наркотикам, потому  что
зависимость она приобрела сразу, с одного укола.
   Вначале ей, конечно, понравилось. Голова приятно кружилась, перед глазами
прыгали цветные  шарики  и  обострялась  острота  ощущений.  Но  потом  дозу
пришлось увеличивать, и деньги начали улетать, словно взбесившиеся птицы.
   Марине приходилось выкладывать все большие и большие суммы, любовницы  не
выдерживали растущего аппетита Зудиной и убегали. Да и,  честно  говоря,  ей
самой стало не до любви, а в "Розовую цаплю" она приходила теперь  только  с
одной целью - перехватить на дозу.
   Однажды она нос к носу столкнулась  с  Зинкой.  Та  постарела,  приобрела
благообразный вид и, вероятно, ни в чем  не  нуждалась.  Во  всяком  случае,
одежда, духи и драгоценности у бывшей Адочкиной любви были первоклассные.
   Зинка - впрочем, в "Розовой цапле" ее звали Зюка - перепугалась до  белых
глаз. Мигом  расстегнула  вызывающе  роскошную  сумочку  идала  Зудиной  сто
долларов. Марина  поняла,  что  открыла  новый  источник  денежных  средств.
Достать адрес и телефон Зюки ничего не стоило, и  она  начала  шантажировать
редакторшу. Та ей исправно платила. Более того, обнаглев от безнаказанности,
Мариночка съездила в "Морскую" и стала взимать дань и с Ады Марковны.
   - Знаю, знаю, зачем они мне денежки отстегивают, -  еле  ворочая  языком,
сообщила мне Зудина, - думают, помру от передоза. Но не дождутся!
   - Ты знала Жанну Малышеву? - поинтересовалась я.
   - Нет, - прохрипела Марина, - первый раз про такую слышу. Она чего,  тоже
из "Розовой цапли"?
   - Насколько я знаю, Жанночка в основном по мужикам...
   - Не, - сипела Зудина, - не слыхала.
   Она замолчала. В тишине слышалось только ее прерывистое дыхание да мерный
стук капель из плохо закрученного крана.
   - Ну, - не выдержала Марина, - все,  больше  говорить  нечего,  дай,  дай
скорей!
   Я протянула ей шприц. Зудина лихорадочно засмеялась,  вытащила  из  ящика
резиновый жгут и быстро закрутила его вокруг левой руки. Я встала.
   - Марина, если завтра я приведу к вам нотариуса, повторите при  нем  свой
рассказ?
   - Деньги заплатишь - и без проблем, - блаженно улыбнулась наркоманка.
   Ее лицо разгладилось. Морщины  непостижимым  образом  пропали,  голос  из
хриплого превратился в мягкий, грудной...
   - Завтра, к десяти утра приеду, - повторила я.
   Но Зудина уже не существовала в этом мире, ее уносили волны кайфа, и  она
не слышала ни моих слов, ни того, как я аккуратно захлопнула дверь.

Глава 24

   Дома я села на диван у себя в спальне и бездумно уставилась на  балконную
дверь. Так, задача выполнена, убийца найден. Дело за малым, найти нотариуса,
но я даже не стану мучиться, а снова позвоню Родиону.  Сдается,  этот  мужик
способен решить любые проблемы.
   Я  оказалась  права.  Гвоздь   выслушал   мою   просьбу   и   моментально
отреагировал:
   - В девять ноль-ноль спускайтесь к подъезду.  Мои  люди  будут  сидеть  в
машине.
   - Ой! - вскрикнула я.
   - Что такое, - удивился Родион, - время не подходит?
   - Нет, просто на  балконе  вновь  появился  кенгуру,  возник,  словно  из
воздуха...
   - Кто? - недоверчиво поинтересовался Родион.
   - Кенгуру, - радостно объяснила я, - у  меня  на  лоджии  иногда  невесть
откуда возникает это сумчатое!
   - И что оно делает? - поинтересовался Родион.
   - Стоит, стучит лапкой в окно, а иногда дерется с обезьяной.
   - А откуда там берется обезьяна? - не успокаивался он.
   Нет,  все-таки  мужики  ужасны,  даже  лучшие  представители  не  слишком
сообразительны! Неужели не понятно, откуда берется примат?
   - Приходит, - объяснила я, - они так смешно мутузят друг друга!
   - Дай  сюда  Иришу!  -  приказал  Гвоздь.  Подбежавшая  Ирина  односложно
отвечала на его вопросы.
   - Да. Ага. Ну...
   Потом неожиданно разразилась фразой:
   - Да нет там никакого кенгуру, пустой балкон, у нее давно этот глюк.
   - Как пустой! - закричала я и обернулась. Никого!
   - Папа велел тебе выпить пятьдесят грамм коньяка с чаем и идти  спать,  -
приказала Ирина.
   - Но сейчас еще нет семи!
   - Ну и что! Говорит, ты переутомилась, вот всякая дрянь и мерещится!
   - Я видела его, как тебя!
   - Конечно, конечно, - поспешно согласилась Ирина, - не волнуйся,  я  тебе
верю...
   Она в мгновение ока выскользнула в коридор,  а  я,  чуть  не  потеряв  от
злости сознание, устроилась на диване и включила телевизор. Возникший Осокин
с каменным лицом рассказывал об очередных боях в Чечне. Я тупо  пялилась  на
экран. Внезапно на меня навалилась чудовищная  усталость.  Я  вытянулась  на
подушках и подумала: "Как  хорошо,  что  все  закончилось.  Все-таки  работа
частного детектива  утомительна.  Завтра  нотариус  заверит  подпись  Марины
Зудиной под показаниями, и можно везти бумагу следователю"...
   - Эй, Лампуша, - потрясла меня за плечо Лиза - дрыхнешь?
   Ну не глупо ли будить человека, чтобы выяснить, спит он или нет?
   - Уже перестала.
   - Тогда пошли чай пить.
   Отчаянно зевая, я выползла на кухню и  удивилась.  За  столом  сидел  наш
сосед с нижнего этажа тот самый, которого мы затопили. Насколько  помню,  он
милый, интеллигентный человек... Даже когда вода с потолка полилась  ему  за
шиворот, он не ругался и не вызывал милицию.  Более  того,  став  свидетелем
падения Кирюши, сосед отвез нас в Филатовскую... А я, свинья такая, даже  не
спросила, как его зовут.
   - Очень, очень рад! - воскликнул сосед и приподнялся. - Вот  заглянул  на
огонек, вернее, на чаек! У вас уже все высохло?
   - Вроде да, - сказала я, вынимая чашку.
   - Главное, чтобы под линолеумом сырость не завелась, -  деловито  заметил
Кирюшка.
   - Очень верно, - одобрил затопленный и повернулся ко мне:
   - Вы тоже так считаете?
   - Не беда, - легкомысленно ответила я, - сдерем гнилой и постелем новый.
   - Это денег стоит, - заметила Лиза. Но я  в  преддверии  завтрашнего  дня
пребывала в эйфории.
   - Подумаешь, заработаем.
   - Вы оптимистка? - спросил сосед.
   - Во всяком случае, из-за испорченного пола рыдать не стану!
   Воцарилось молчание. Потом сосед неожиданно спросил:
   - Ну, а как вы себя чувствуете? На здоровье не жалуетесь?
   Услыхав такой вопрос от практически  незнакомого  человека,  я  удивленно
ответила:
   - Да нет, все прекрасно.
   Вновь повисла тишина, прерываемая  лишь  звяканьем  чайных  ложечек.  Мне
стало не по себе. Что случилось? Лиза, Кирюша и Ирина сидят чинно, словно на
поминках, более того, они молчат, не ругаются и не  спорят.  Похоже,  что  о
состоянии здоровья следует спрашивать не меня, а их. Но наш сосед не находил
ничего странного в тихих детях, наверное, он холост и у него  нет  детей.  А
его по-прежнему мучило любопытство.
   - Как спите?
   - Нормально.
   - Головная боль не беспокоит?
   - Только изредка.
   - Аппетит не пропадал?
   - Вроде нет.
   - И с желудком нет проблем? Последний вопрос окончательно вывел  меня  из
себя, и я рявкнула:
   - Вам представить полный анализ?
   - Немотивированная агрессия, - вздохнул сосед.
   - Что? - не поняла я.
   - Голоса не слышите?
   - Отчего же, великолепно слышу.
   - Чьи, например?
   - Сейчас ваш.
   Сосед замолчал. В кухне стало тихо-тихо.
   - А, простите, - вновь ожил мужик, - не могли бы вы описать того кенгуру,
который якобы появляется на балконе?
   - Почему якобы? Он на самом деле там частенько бывает.
   - Да-да, конечно, - закивал сосед, - многие мои пациенты...
   - Так вы психиатр, - догадалась я, - тот самый, что живет в  нашем  доме.
Но кто вас позвал?
   Кирюшка моментально оживился:
   - Почему вы не едите булочки?
   - Да, - подхватила Лиза, - их можно маслом намазать.
   - Ну погодите, - пригрозила я им, - в нашем роду психов не было, имейте в
виду.
   - Ну и что, - удивился сосед, - заболеть можно в любой момент!
   Разозлившись, я молча встала и ушла в спальню.
   Конечно же, кенгуру мирно стучал лапкой в дверь. Я отвернулась и села  на
диван.
   - Мы хотели как лучше, - донеслось с порога. Лиза, Кирюшка и  Ириша  тихо
вошли в комнату.
   - Ничего себе, сумасшедшую из меня сделали!
   - Что ты, - замахала руками Лиза,  -  просто  ты  устала,  надо  капельки
попить, и кенгуру уйдет.
   - Да вот он, на балконе!
   Кирюша подошел ко мне и погладил по голове.
   - Бедная Лампуша,  зря  ты  доктора  не  послушала,  может,  чего  умного
посоветовал бы.
   Я глянула на улицу. В сумраке виднелись только кирпичи  лоджии.  Ей-богу,
скоро я сама начну сомневаться в своем психическом здоровье.
   Ровно в девять утра я выскочила из подъезда. Большая  черная  иномарка  с
тупым задом мигнула фарами. Внутри сидели трое. На переднем сиденье - шофер,
угрюмого вида мужик лет тридцати пяти,  то  ли  абсолютно  лысый,  то  ли  с
идеально выбритой головой, и парень  по  виду  чуть  старше  Кирюшки.  сзади
сидела полная женщина с большим портфелем.  Я  устроилась  рядом  с  ней,  и
машина понеслась по улицам, вздымая фонтаны грязи.
   Марина Зудина не собиралась открывать дверь. Я жала  и  жала  на  звонок.
Наконец парнишка, похожий на Кирюшу, вздохнул:
   - Ладно, похоже, там никого нет.
   - Она не могла уйти, - растерянно сказала  я.  Нотариус  молча  поставила
портфель на пол и прислонилась к стене.
   - Ну-ка, - велел юноша, - отойдите!
   Я покорно посторонилась. Он вытащил из кармана связку каких-то непонятных
загогулин и мигом открыл дверь.
   - Ловко! - не утерпела я.
   - Ерунда, - хмыкнул "мастер", - разве это замок, тьфу!
   Мы пошли по бесконечному коридору, заглядывая  во  все  комнаты,  но  там
никого, кроме тараканов, не было. Наконец уперлись в кухню.
   - Дела! - присвистнул парень. - Вы, Елена Павловна, в машину ступайте.
   Нотариус, не произнесшая за все время ни слова, быстро побежала в сторону
выхода. Я окинула взглядом то, что осталось от Марины.
   Маленькое, высохшее тело, облаченное в  китайскую  куртку,  скрючилось  у
подоконника. Рядом валялся жгут, а на столе лежал шприц  и  стояли  какие-то
пузыречки.
   - Передоз, - вздохнул мальчишка.
   - Что?
   - Ну, передозировка, вколола больше, чем надо, - пояснил тот.
   - И как нам поступить?
   - Уходить по-быстрому.
   - Может, в милицию сообщить?
   - Не надо, - буркнул парень, запирая входную дверь.
   Но я не послушалась и, выйдя из машины возле нашей станции метро, набрала
"02". Настроение у меня было ужасное. Боясь разрыдаться, я зашла  в  магазин
"Маяк",  купила  в  кафетерии  бутерброд  с  осетриной,  стаканчик  сока   и
пристроилась у высокого одноногого столика. Рядом лакомились  пирожками  две
девчонки, явно  прогуливающие  школу.  Внезапно  одна  захихикала  и  ткнула
пальцем в сторону стены.
   - Глянь, Тань, прикол!
   Я проследила за  ее  рукой  и  увидела  небольшой  плакат.  На  нем  была
изображена цапля,  стоящая  в  болоте.  В  клюве  она  держала  ярко-зеленую
лягушку. Голова несчастной исчезла внутри цапли, задние  лапки  повисли,  но
передние крепко-крепко сжимали шею противной птицы. Лягушка  даже  в  такой,
казалось, абсолютно  безысходной  ситуации  не  собиралась  превращаться  во
вкусный обед, она душила своего  врага,  сражалась  за  жизнь  до  последней
минуты и, кажется, преуспела. На "лице" цапли застыло изумленное  выражение,
глаза выкатились из орбит. Было понятно,  что  через  секунду  она  разожмет
клюв... Над живописной сценкой виднелась надпись по-английски:  "Never  give
up".
   - Девочки, не знаете, как это перевести?
   - Знаем,  -  с  набитым  ртом  пробормотали  прогульщицы.  -  Никогда  не
сдавайся!
   Я почувствовала, как от затылка побежала горячая  волна.  А  ведь  верно,
никогда не  следует,  сложив  лапки,  покоряться  обстоятельствам!  Я  разом
проглотила остаток бутерброда и сказала:
   - Спасибо, девочки, только школу прогуливать все равно не надо.
   - А мы не прогуливаем, - спокойно пояснила та, что выглядела постарше.
   - Что же в кафетерии сидите?
   - У нас в школе бомба! - радостно сообщила другая. - Приехала  милиция  с
собакой, и всех по домам отправили.
   Судя по  счастливым  лицам,  недавняя  угроза  их  здоровью  и  жизни  не
испортила им настроение. Дома я первым делом позвонила в "Морскую".
   - Да, - радостно  ответил  директор.  Ишь,  какой  веселый,  небось  тоже
химичит с деньгами и обманывает хозяев.
   - Петр? Это Евлампия Романова, журналистка из "Отдыха".
   - Помню вас прекрасно.
   - Скажите, Ада Марковна до которого часа на работе?
   - Она уехала.
   - Куда? - завопила я, не ожидавшая подобного поворота событий.
   - Ада Марковна всегда берет в апреле отпуск, -  пояснил  Петр,  -  у  нее
давление высокое, жара ей противопоказана, вот и ездит к морю в несезон.
   - Место знаете? - спросила я, полная  решимости  проследовать  за  бывшей
директрисой куда угодно. Хоть в Крым, хоть на Кавказ.
   - Тунис, - преспокойненько ответил мужик, - там сейчас  сказочно:  воздух
двадцать пять градусов, море такое же и клубники завались.
   Я ошалело посмотрела на трубку. Нет, в Африку мне пока не надо.
   Примерно  два  часа  я  металась  по