Один раз
Витя, он тогда еще дальнобойщиком работал, привез из поездки пять  ведер
клубники. Ягода нежная, быстро  портится.  Вот  он  и  велел  Раисе  нам
половину отдать, на варенье. Так она не послушалась,  клубника  пропала,
скисла. Вот она какая! Лучше выбросить, чем  Павлика  угостить.  Знаете,
как она мне о его смерти сообщила? Снимаю трубку  и  слышу  голос  такой
радостный: "Езжай в морг, пиши  адрес.  Твой-то,  слава  богу,  разбился
насмерть, умерла докука!"
   - Ужасно, - возмутилась я. Ксюша кивнула:
   - Да, но другого я от нее не ждала. И если уж совсем  честно,  кое  в
чем она права. Павлик из меня  все  соки  выпил,  видите,  как  я  живу?
Думаете, всегда так было?
   - Ну...
   - От родителей Павлика нам досталось большое наследство, -  вздохнула
Ксюша, - квартира хорошая, дачка небольшая. Только Павлик пить  начал  и
все  спустил.  Вам  даже  представить  трудно,  как  он  себя  вел,  уму
непостижимо, в результате в прошлом году мы оказались здесь.
   - И вы не пытались остановить мужа?
   - Я не боец, сказала ему один раз что-то вроде: "Если ты  сейчас  все
продашь, где мы жить будем?", а Павлик мигом меня отбрил: "Отвянь, своим
распоряжаюсь, ты, если не нравится, к себе уезжай".
   Ну я и  отправилась  сюда.  Эта  хибара  когда-то  принадлежала  моей
бабушке, деревня тут стояла, теперь Москва  обступает,  наверное,  скоро
снесут, может, комнату где дадут?
   - Погодите, вы с мужем развелись?
   - Нет, - грустно ответила Ксюша, - ушла я просто, устала  с  фантомом
человека жить. Павлик душу  пропил,  ничегошеньки  не  осталось,  совсем
ничего, просто другим человеком стал! Он же книги писал!  А  потом  даже
читать перестал, только о  водке  думал,  воровать  начал.  Среди  ваших
родственников есть алкоголики?
   - Нет, господь миловал.
   - Редкое везение, -  безнадежно  продолжала  Ксюша,  -  вам  меня  не
понять. Лежишь ночью в кровати и вслушиваешься в тишину,  чуть  в  двери
ключ поворачиваться начнет, сразу  ужас  охватывает:  какой  он  сегодня
явился? Совсем плохой или на ногах держится?  Быстро  Павлик  деньги  от
продажи квартиры и дачи спустил да сюда приехал.
   - И вы его пустили? - возмутилась я. Ксюша скрестила тонкие  руки  на
груди.
   - Куда же деваться? Ведь у нас любовь была.
   - Похоже, Павел ее недостоин.
   - Дело не в нем, а во мне, - пояснила Ксюша, -  я  сама  его  себе  в
мужья выбрала, никто силой под венец не волок. Значит, трезвый хорош,  а
пьяный плох? Но я вроде клятву давала:  в  беде,  радости,  несчастье  и
болезни быть вместе. Павлик заболел, непорядочно было его оставлять!

Глава 13

   Я попыталась справиться с накатившей злостью.  Вот  поэтому  в  нашей
стране такое количество алкоголиков и несчастных  женщин.  Тянут  бедные
бабы безропотно лямку, патологическая порядочность сильно  осложняет  им
жизнь. Может, когда наши представительницы так называемого слабого  пола
начнут решительно уходить от пьяниц,  водкозависимых  станет  меньше?  И
потом, ну-ка объясните мне доходчиво, почему безудержное вливание в себя
"огненной воды" считается болезнью? Может, я просто чего-то не понимаю?
   Ну грипп, ангина,  воспаление  легких,  гепатит,  рак,  не  дай  бог.
Здесь-то человек ни в чем не виноват! Ну кашлянули на  него,  или  попал
под дождь, съел  немытый  фрукт,  получил  сильный  стресс  и  включился
механизм патологического деления клеток! Тут  ничего,  кроме  жалости  и
желания помочь, не испытаешь.  Но  водка!  Павлика  что,  привязывали  к
стулу, вставляли в рот воронку, связывали по  рукам  и  ногам,  а  потом
вливали в отчаянно сопротивлявшегося парня. горячительное? Или страсть к
неумеренным "возлияниям" передается воздушно-капельным путем? Ехал  себе
несчастный Павлик на работу,  а  тут  в  вагон  метро  вошел  потерявший
человеческий облик алкоголик,  кашлянул  на  него,  и  готово,  бедолага
заразился! Нет ведь, по-другому дело  обстояло,  он  сам  начал  глушить
сорокаградусную. И почему теперь  считают  его  больным?  Ладно,  хочешь
лично себя убивать, семь футов тебе под килем! Но ведь  алкоголики,  как
правило, живут в семье. Чем же  тут  виноваты  дети?  Вот  жена,  другой
вопрос. Ее ведь не прибили к мужу гвоздями, не пришили намертво,  у  нее
не  общее  сердце  с  запойным  пьяницей.  И  если  она  не  уходит   от
невменяемого урода, который тащит из дома вещи и  вместо  ласковых  слов
"угощает" супругу колотушками, то, чтобы она ни говорила о невозможности
разъезда, какие бы аргументы ни выдвигала: не хочу  лишать  детей  отца,
некуда уходить, стыдно оставаться одной - все не правда! На  самом  деле
всегда можно найти выход. Одна моя подруга, Анюта Есина, так и  сделала.
Когда ее муж Славка в очередной раз исчез на три дня, а потом грязный  и
вонючий явился домой, его встретила дверь, украшенная новым  замком,  на
ручке  болталась  записка:  "Вещи  у  соседки".  Когда   пьяница   начал
колошматить в дверь ногами,  она  распахнулась,  и  перед  ним  предстал
огромный бугай, размах плеч которого совпадал с ростом. Великан  ухватил
алкоголика за грудь и густым басом объяснил  ситуацию:  здесь  теперь  в
качестве любимого человека живет он, а  бывшему  "хозяину"  предлагается
покинуть помещение, иначе будут приняты  другие,  отнюдь  не  вербальные
меры. Славка понял, что беседовать с этим типом совершенно бесполезно, и
ушел. Потом он, правда, пару раз пытался встретиться с Анютой, но  нигде
не мог ее отыскать. Я была полностью в курсе событий, потому  что  Анюта
временно переехала к нам, а роль любовника согласился сыграть муж  нашей
общей подруги Ольги Гусевой.
   Где сейчас Славка, Анюта не знает, но  она  теперь  больше  не  ходит
украшенная синяками, а  ее  дочка  перестала  плакать  по  ночам.  Анюта
поняла, что жизнь с  алкоголиком  бесперспективна,  и  решила  проблему.
Поэтому, уж извините меня за резкость, каждая жена достойна своего мужа,
и если он над вами издевается, то вам это нравится. Многие женщины любят
жаловаться на жизнь, но не делают ничего для того, чтобы  изменить  свою
судьбу, а под лежачий камень, как известно,  вода  не  течет.  И  потом,
дорогие  мои,  вы  что,  хотите,  чтобы  дети  повторили  вашу   судьбу?
Статистика жестокая вещь, специалисты-психологи хорошо знают:  семьдесят
процентов девочек, видевших в детстве пьяного отца, выходят потом  замуж
за людей, у которых  вместо  сердца  бутылка,  а  столько  же  мальчиков
тянутся к водке уже в подростковом возрасте!
   Словно подслушав эти мысли, Ксюша горестно вздохнула:
   - Хорошо, хоть детей у нас нет. А то  самой  мучиться  и  ребенка  на
плечах тащить!
   Я решила промолчать, убеждать  Ксюшу  в  чем-либо  бесполезно,  да  и
поздно уже, Павлика-то нет!
   - Теперь мне его хоронить надо, - тянула вяло Ксюша, водя пальцем  по
столу, - вот, не знаю только, что делать с поминками.
   - В каком смысле?
   - А в прямом. Устраивать или нет?
   - Надо же человека проводить, - рискнула я высказать свое  мнение,  -
совсем необязательно  закатывать  пир  на  весь  мир.  Позовите  друзей,
курочку пожарьте, салатик сделайте, не так уж и дорого выйдет!
   - У нас никого нет, - слабо отозвалась Ксюша.
   - Совсем? - удивилась я.
   - Да, родители Павлика умерли, мои тоже, вся родня ушла, только  я  и
осталась.
   - Тогда друзей соберите.
   - Павлик всех растерял, а тех, кто  с  ним  водку  хлебал,  звать  не
стану! - неожиданно сердито воскликнула Ксюша.
   Внезапно мне стало  жаль  этого  Павлика,  ну  есть  же  христианские
обычаи!
   - Своих подружек позовите. Ксения еще шире открыла глаза:
   - У меня их нет!
   - Коллег по работе.
   - Я не работаю. Я растерялась:
   - Почему? Болеете?
   - Не считаю нужным. Было отчего удивляться.
   - Но на что же вы живете? Ксюша пожала плечами:
   - Мне мало надо, практически ничего!
   - Но все же! Хоть раз в два дня есть  хочется,  одеваться  нужно,  за
квартиру платить.
   Ксения презрительно сморщилась:
   - Суета! Впрочем, одежду я беру на станции, тут недалеко, если  через
лесок пройти, платформа  имеется,  на  ней  магазин  секонд-хенд  стоит.
Хозяин раз в полгода выбрасывает непроданное, выставляет за дверь мешок,
берите просто так. С едой еще легче, на Теплой улице  супермаркет  есть,
очень дорогой, туда только богатые ходят. Чуть у продуктов срок годности
кончился, их в мусор отправляют, а харчи совсем свежие.
   Я передернулась. Ужасно, одевается в кем-то сношенные вещи,  питается
с помойки. Но почему?  Она  выглядит  вполне  здоровой,  только  излишне
худой.
   - Чем же вы целыми днями занимаетесь? - вырвалось у меня.
   Ксюша порозовела:
   - Стихи пишу, я поэтесса, закончила педагогический вуз,  имею  диплом
словесника.
   - Господи, - всплеснула я руками, - в школе, где  учатся  наши  дети,
как раз не хватает преподавателя русского языка  и  литературы.  Татьяна
Андреевна, директриса, вас с распростертыми объятиями примет.  Зарплата,
конечно, невелика, да и ездить далековато, но заработок  регулярный,  со
временем  вы  обрастете  частными   учениками,   сейчас   все   педагоги
репетиторствуют, вот жизнь и наладится...
   Ксюша презрительно сморщилась:
   -  Ну  уж  нет!  Я  человек  творческий,   совершенно   не   способна
прислуживать! И потом - дети! Это же катастрофа! Хотите, стихи свои  вам
почитаю?
   Я захлопала глазами, но не успела ничего сказать, потому  что  Ксения
подперла кулачком подбородок и тихо, монотонно завела:
   В белом поле тихий  ангел  вдруг  по  небу  пролетел,  Но  души  моей
сомненья он развеять не сумел, Грусть, тоску, печаль и горе ты  с  собою
забери. Мне ж... верни... верни,
   - Ой, забыла! Погодите! Сейчас!
   Ксюша вскочила и неожиданно быстро бросилась к подоконнику:
   - Где она? О господи, неужели опять потеряла?
   -  Что  вы  ищете?  -  спросила  я,  глядя,  как  хозяйка   судорожно
расшвыривает в разные стороны всякую мелочь.
   - Тетрадку, - чуть не со слезами ответила Ксюша,  -  я  в  нее  стихи
записываю. Привычка  у  меня  такая,  всегда  с  собой  ручку  носить  и
блокнотик, вдруг в голову  рифма  интересная  придет?  Потом  в  папочку
складываю, но иногда теряю листочки. Может, здесь?
   Она  открыла  допотопный  буфет,  порылась  на  полках  и   огорченно
воскликнула:
   - Нету!
   - Посмотрите в шкафу, - посоветовала я.
   - Туда я никогда не залезаю, - пояснила Ксюша, - там вещи Павлика.
   - Все же поглядите в ящике, вон в том, верхнем.
   - Да нет! Это исключено! Павел очень сердится, когда я  в  его  комод
залезаю. Потеряла!
   Ее широко распахнутые глаза начали наполняться слезами.  Не  считайте
меня хамкой, но я решительно встала и  подошла  к  гибриду  гардероба  с
комодом, невесть зачем стоящему на кухне. По своему опыту я хорошо знаю,
нужные вещи, исчезнувшие с глаз, как правило, находятся  в  тех  местах,
где их просто не может  быть.  Руки  резко  дернули  ящик,  он  оказался
неожиданно  тяжелым,  очевидно,  комодошкаф  делался  в  добрые   старые
времена,  когда  мебель  сколачивали  не  из   прессованных   опилок   и
пластмассовых пластин, а вырубали из цельного массива. Естественно, я не
удержала  каменно  тяжелый  ящик,  в  секунду  он  шлепнулся  на  пол  и
раскололся на части. Мне стало неудобно.
   - Ой, извините! Какая неприятность!  Ну  надо  же!  Сейчас  съезжу  в
хозяйственный магазин, куплю суперклей...
   - Тетрадка! - закричала Ксюша, бросаясь к  обломкам.  -  Ну  как  она
только здесь оказалась!
   Я присела около кучки вещей, вывалившихся на пол, и  стала  осторожно
собирать всякую ерунду. Однако этот Павлик,  похоже,  был  ребячлив.  Он
хранил перочинный ножик, какие-то непонятные,  но  явно  нужные  мужчине
железки, стеклянный  шарик,  разломанную  коллекционную  машинку.  Ксюша
самозабвенно перелистывала вновь обретенный блокнот.
   - Вот это очень хорошо получилось! Слушайте: "Черной луны серая тень,
улетая, уводит в забвение день..."
   Я, не слушая монотонные завывания, разглядывала руины ящика.  Похоже,
все не столь плохо, как мне показалось  вначале.  Он  не  раскололся  на
мелкие кусочки, а просто  развалился  на  составные  части,  и  починить
инвалида плевое дело. Сейчас всуну дно вот в эти желобочки,  прорезанные
в боковушках, потом прилажу "фасадную" часть... ага... не получается!
   - Птицей по небу несчастье летело, - как ни в чем не бывало талдычила
Ксюша.
   Похоже, ее просто переклинило на всем,  что  летает.  Хотя,  понятно,
поэты люди странные, о земном не думают, основную часть времени проводят
в небесах. Как же сложить ящичек? Похоже, нужно вот тут поднажать...
   Ксюша, закатив глаза и раскачиваясь, бубнила свое:

   Пар валит из-под желтых конюшен,
   Опускается Мойка во тьму...

   Я на секунду оторвалась от "конструктора".  Минуточку,  это  же  Анна
Ахматова! Я  очень  хорошо  знаю  это  стихотворение.  Ксюша  занимается
плагиатом. Впрочем, иногда с поэтами происходит такой казус.  В  голове,
словно ниоткуда, возникают строчки, и  рифмоплету  кажется,  что  он  их
только-только придумал. Но мне следует сложить ящичек,  так,  вот  сюда,
раз...
   Дно разломилось, на пол посыпались зеленые купюры. Я от неожиданности
вскрикнула:
   - Ой!
   Ксюша открыла затуманенные глаза, медленно  вернулась  из  заоблачной
дали и с удивлением воскликнула:
   - Это что?
   Несколько секунд мы рассматривали ассигнации, потом я пробормотала:
   - Деньги, доллары!
   - Откуда?
   - Похоже, у ящика имелось  второе  дно,  -  предположила  я,  -  оно,
конечно,  каким-то  хитрым  образом  открывалось...  Только  я  случайно
сломала его, слишком резко нажала, иначе, думаю...
   - Ну надо же! - неожиданно  воскликнула  Ксюша  и  быстро  подхватила
купюры. - Я совсем забыла про тайник!
   Но тут, поняв, что говорит лишнее, она осеклась и  попыталась  увести
разговор в другую сторону:
   - Сколько же здесь?
   Я окинула взглядом веер купюр в ее руке.
   - Похоже,  девятьсот...  Впрочем,  может,  внутри  еще  сто  долларов
остались? Неровная какая-то сумма!
   Прежде чем Ксюша возразила, я схватила дно ящика, потрясла... На  пол
плавно  спланировал  еще  один  "портрет"  выдающегося  американца  и...
фотография.
   Я машинально схватила снимок и испытала еще одно  потрясение.  Передо
мной была та самая карточка, запечатлевшая на пороге  ресторана  веселую
компанию,  отмечающую  день  рождения  Леньки  Сорокина.  Вот   Тина   в
обтягивающем розовом платье, сидящем  на  ней,  словно  перчатка,  рядом
Женька, который всегда и везде появляется в грязных джинсах, около  него
с застывшей улыбкой маячу я,  терпеть  не  могу  сниматься,  потому  что
выхожу на редкость уродливой. Возле меня Галка, вернее,  изображение  ее
тела, рук, шеи... а вот головы нет! Кто-то очень  аккуратно  вырезал  на
том месте, где она должна быть, дырку.
   - Вот дрянь, - опять вырвалось у Ксюши.
   - Кто? - быстро спросила я.
   - Да... одна из женщин, подруга моя, - зачастила Ксения, - муж у  нее
тоже пьет, прямо не просыхает, а она на квартиру собирает,  боится,  что
муж найдет и на бутылку сменяет, вот и попросила припрятать. Я,  правда,
не соглашалась, страшно дома чужие деньги держать, а вдруг пожар или вор
залезет, потом всю жизнь не  расплатиться.  Только  она  Павлику  деньги
всунула, а тот, дурачок,  согласился.  Шкафчик-то  раньше  моей  бабушке
принадлежал, тайничок она оборудовала, да Павлик про него знал.
   Я спокойно слушала ее быструю, слегка задыхающуюся  речь.  Что-то  во
всей этой истории не так. Только что Ксюша мне жаловалась  на  тотальное
отсутствие подруг, а теперь вдруг выясняется: близкий человек все  же  у
нее имеется. Другая странность: неужели таинственная знакомая не в курсе
привычки Павлика напиваться до полного окостенения? Уж, наверное, не раз
видели его под кайфом! Так почему она отдала  деньги  Павлу?  Отчего  не
побоялась, что он пропьет чужую заначку? Откуда взялась фотография?
   - Смотрите, - прикинулась  я  дурочкой,  -  снимок-то  испорчен!  Во,
головы нет! Интересно, как эту женщину зовут?
   -  И  почему  это  вас  взволновало?  -  совершенно   немотивированно
разозлилась Ксюша, - Мне так совершенно все равно!
   - Неприятное впечатление  производит,  -  протянула  я,  -  где-то  я
читала, якобы таким образом человека убивают. Приносят к колдунье  фото,
ведьма иголку в сердце  втыкает,  или  вот  как  тут,  например,  голову
отчикивает, а потом тот, чей снимок испорчен, тихо умирает! Знаете,  мне
кажется, следует  предупредить  эту  несчастную  о  грозящей  опасности.
Позвоните ей, пусть поостережется.
   - О боже! В какую глупость вы верите!
   - Но все же, - настаивала я, -  кто  его  знает?  Вдруг  нечто  такое
существует. Вот, например...
   - Даже если верить всерьез в подобное  идиотство,  -  заявила  Ксюша,
бодро подбирая купюры, - то я не сумею позвонить этой тетке.
   - Почему?
   - Так я не знаю ее!
   - Да ну? А фото? Оно у вас откуда?
   Ксюша с шумом втянула в себя воздух.
   - Эта  же  принесла,  подруга  моя,  Альмира  Богачевская,  вместе  с
купюрами спрятать просила. Вот Альмирка во всякую ерунду верит.  Ей  муж
изменил, так она ухитрилась и добыла фото соперницы, оно только, видите,
групповое. Кстати, вот эта женщина чем-то на вас смахивает.
   Тоненький пальчик с аккуратным ноготком ткнул в  мое  изображение.  Я
невольно позавидовала Ксюше. Лично у меня с  ногтями  полная  беда,  они
слоятся, ломаются, лак с них моментально слезает, и  руки  мои  выглядят
отвратительно. Решив исправить положение, я сбегала к  врачу  и  узнала,
что в моем организме не хватает  кальция.  Обрадовавшись,  что  проблема
может легко разрешиться, я купила в аптеке витамины, содержащие кальций.
   Пищевые добавки я тщательно пила месяц,  но  они  не  помогли.  Потом
где-то с полгода я по совету разных людей покупала себе всякие средства,
обещавшие  в  результате  их  применения  "кристально-алмазную  крепость
ногтя": лак, масло, мазь. Затем услышала, как певица  Марина  Хлебникова
советует каждый день совать ногти в разрезанный  лимон,  и  вдохновилась
этой идеей. Боясь показаться вам идиоткой, могу  признаться,  что  люблю
внимать советам, которые звучат с экранов телевизора. Вот Борис Моисеев,
хитро улыбаясь, сообщил: "Для того чтобы  щавелевый  суп  стал  особенно
вкусным, выжмите в кастрюлю лимон".
   Я попробовала и  теперь,  готовя  зеленые  щи  всегда  добрым  словом
поминаю Моисеева, он оказался стопроцентно прав.
   А блюдо, которое меня научила делать Алла Борисовна Пугачева?  Забыла
только,  как  она  его  назвала,  каким-то  смешным  словом:   "ляляка",
"тарараки", "шарлипупа", но  не  в  названии  суть.  Певица  в  какой-то
передаче сообщила, что берет все, оставшееся в холодильнике  -  ну  там,
кусочек колбаски, холодную картошку, помидор, макароны,  рис...  Короче,
все, что выбросить жалко, оно  свежее,  но  никого  этим  не  накормишь,
потому как  риса  одна  чайная  ложка,  колбаски  тридцать  граммов,  от
помидора половинка... Так вот,  по  совету  Аллы  Борисовны  я  схватила
сковородку,  смазала  ее  маслом,  порезала  и  смешала  совершенно   не
монтирующиеся вместе харчи, засыпала их тертым сыром и сунула в духовку.
Дорогие мои, из бросовых продуктов  получилась  вкуснятина,  которую  не
стыдно подать гостям. Теперь я частенько делаю эту штуку, дома мы  зовем
ее "пугачевка".
   Так вот, послушавшись Хлебникову, я старательно каждый  вечер  совала
пальцы в цитрус и должна вам сказать,  что  с  ногтями  стало  чуть-чуть
получше, но все равно караул!
   Поэтому сейчас,  глядя  на  ровненькие  ноготочки  Ксюши,  украшенные
французским маникюром,  я  только  вздыхала.  Мне  посоветовали  сделать
гелиевые ногти, но они стоят  о-го-го  сколько,  и  потом  их  требуется
корректировать, что тоже не делают даром. Зато можно ходить  как  Ксюша:
розовый,  нежный  лак,  белые  кончики  ноготочков...  Очень  элегантно,
красиво...
   Я смотрела на руки Ксении, чувствуя, как в  душе  нарастает  тревога.
Маникюр! Что-